Новый взгляд на жизнь. Часть 13

Сон пришел быстро и был мирным в ту ночь. Гвен встала первой, тихо подойдя к кровати Тима, чтобы выключить будильник до того, как он зазвучит. Обнаженная женщина начала собирать то, что ее муж так небрежно разбросал накануне вечером, и направилась в ванную. Она была разочарована тем, что следы его пальцев поблекли, но воспоминание о них все еще вызывало у нее улыбку. Посмотрев на футболку, которую она держала, Гвен снова улыбнулась и бросила ее в корзину, прежде чем потянуться за халатом. Завтрак был начат, а улыбка не сходила с лица, мысль о том, что на ней не было надето, порочно забавляла ее.

Следующие несколько дней жизнь была беспокойной. Из-за нескольких неожиданных заданий все начинали рано и заканчивали поздно, а усталость Тима исключала любые занятия в спальне, кроме сна. Со своей стороны, Гвен успешно сопротивлялась любым порывам, которые у нее могли возникнуть, "взять дело в свои руки", леди напомнила ей, что ее муж прекрасно справлялся с подобными вопросами, большое вам спасибо. Она также поборола желание вернуть платье и убрала его в свой шкаф, рассудив, что у нее еще есть немного времени, чтобы забрать его обратно.

Гвен с нетерпением ждала пятницы, чтобы покататься верхом с Натали. Любой повод прокатиться был хорош, и эта новообретенная дружба заполняла дыру в ее жизни, о существовании которой она и не подозревала. Дочь Нормы и Ирен Карран в детстве внимательно наблюдала за кругом общения своих родителей и рано поняла, что взрослые на этом уровне общества рассматривают друзей как активы и пассивы, союзников и врагов, тупиц и интриганок, и роли могут меняться очень быстро. Но как истинные наперсницы? Это было почти неслыханно. Она также узнала, что ее собственные подруги были дочерьми этих взрослых, и они играли по тем же правилам. Гвен не выносила жестокого политиканства и ударов в спину, необходимых для этих игр, и стала доверять только своей лошади свои самые сокровенные страхи и признания. Тим был первым человеком, на самом деле единственным человеком, которому она когда-либо по-настоящему доверяла без вопросов.

И теперь Натали, она поняла. Каким-то странным образом это имело смысл; у Натали не было того воспитания в высшем обществе, этой потребности приобретать и поддерживать статус и власть. И поэтому, несмотря на естественное недоверие Гвен, у нее просто было теплое, уютное чувство к своей невестке.

Лошади были оседланы и ждали, когда Натали прибыла, как обычно, вовремя. Гвен отметила, что на ней был тот же наряд, что и неделей ранее, вплоть до розового джогбра, и она должна была признать, что ее невестка сняла его, не выглядя распутно, даже если это было немного более откровенно, чем она когда-либо осмелилась бы примерить.

Они обменялись объятиями, и вскоре они мягко топали по лесной тропинке за домом, ни всадники, ни лошади не стремились быстро передвигаться по жаре. Воздух наполнился запахом теплой сосновой хвои, и цикады перекликались, пока женщины разговаривали на темы, которые каждая из них не услышала бы за обеденным столом, — дети, юридическая фирма, сантехнический бизнес, больница. Гвен повела их на вершину хребта Беккет, к столу для пикника, где они могли посидеть, пока лошади отдыхали и остывали. Тим поставил там стол, когда дети только начинали кататься верхом, и Гвен вела их вверх по тропе, в то время как их отец следовал за ними на своем четырехколесном велосипеде, прихватив с собой ланч для пикника или ужин. Они ели и расслаблялись, ловя любой ветерок, какой только могли, наслаждаясь видом и покоем. Лошади были свободно привязаны к ближайшим деревьям, в то время как Гвен и Натали заняли места друг напротив друга на деревянных скамейках.

— Эта смена с 3 до 11 убивает наше с Адамом время наедине, - простонала Натали после того, как закончила рассказ об одном из врачей, заснувшем в палате пациента. - Он спит, когда я прихожу домой, и уходит на работу до того, как я встаю.

Она засмеялась.

— Если бы не мой голубой кролик и мистер Маджестик, я бы, наверное, была в его офисе, растянувшись на его столе.

Натали могла видеть выражение ужаса, промелькнувшее на лице Гвен.

— Извини, - быстро добавила она, - я забыла, что он твой брат.

Ее и без того возбужденные соски напряглись еще сильнее от удара прохладной воды, попавшей на них. Голова Гвен показалась на поверхности, нервная женщина тщательно скрывала все, начиная с шеи, под водой, внимательно прислушиваясь к звуку грузовиков, подъезжающих по гравийной подъездной дорожке. Она посмотрела через бассейн и увидела сияющую Натали. Две женщины наслаждались прохладной водой, Гвен чередовала осмотр террасы у бассейна со взглядами вниз, на свою грудь, очарованная видом ее розовых ареол, преломленных солнечным светом и искрящейся водой, упиваясь порочностью своего поступка. Голышом, на открытом воздухе! Она должна была признать, что ей действительно было приятно чувствовать, что ее грудь свободна от каких-либо ограничений. Если бы они были больше, размышляла она, она могла бы ответить на вопрос, плавают ли они. Они, конечно, казались такими. Натали небрежно использовала свои руки, чтобы двигаться вдоль противоположного края бассейна.

— Оооо! - внезапно воскликнула пышногрудая блондинка.

Гвен быстро насторожилась, готовая прыгнуть к ближайшим полотенцам с потенциальной опасностью. Натали, однако, не была сосредоточена ни на чем конкретном, скорее просто висела на бортике бассейна, теперь ее тело прижималось к стене. Она оставалась в таком положении несколько секунд, прежде чем неохотно поменяла позу, чтобы повернуться лицом к Гвен, ее тело изогнулось, чтобы прижаться задом к бассейну.

— Кей Ди рассказала мне об этом.

— Извини? - спросила Гвен, все еще ища признаки того, что их обнаружили.

— О, ничего, - ответила Натали. - Эй, ты знала, что поток воды из фильтра твоего бассейна находится на нужном уровне, чтобы ты чувствовал себя действительно хорошо?

— Хм? Что ты имеешь ввиду?

— Это как жидкий вибратор, если ты понимаешь, что я имею в виду, - ответила Натали с ухмылкой. - Ну, как бы мне ни хотелось остаться дома на весь день, предпочтительно с голым парнем из кабинки, приносящим мне напитки, но я должна идти ухаживать за целым этажом, полным пациентов и врачей.

Натали медленно поднялась по лестнице в конце бассейна к своей одежде. Гвен нервно наблюдала, планируя свой уход, как ее невестка беззаботно собирала свои вещи.

— Эй, спасибо за шлепанцы, - сказала она, проходя по палубе. - Я собираюсь спуститься и забрать свои вещи из машины. Ты выходишь?

Гвен взбежала по ступенькам и, схватив ближайшее полотенце, поспешно обернула его вокруг тела, решив, что надевание топа займет слишком много времени. Натали уже шагнула через калитку, держа ее открытой для нее.

— Ты собираешься спуститься к машине в таком виде?

— Если только ты не думаешь, что кто-нибудь может меня увидеть, - невозмутимо ответила ее невестка.

Она повернулась и начала спускаться с холма, Гвен, в свою очередь, поспешила вниз в дом и была довольна тем, что встретила Натали на кухне. Голая женщина влетела внутрь, избавившись от одежды для верховой езды, перекинув сумку через плечо - ее единственное прикрытие - и направилась в туалет. Гвен последовала за ней, направляясь в свою спальню, отметив, что ее невестка не потрудилась закрыть дверь. Входя, она оглянулась и решила оставить свою дверь открытой. Если Натали не беспокоится о том, что я увижу ее обнаженной, думаю, я тоже не беспокоюсь о ней. Тем не менее, по ее телу пробежал трепет при мысли о том, что она будет голой в доме с кем-то еще, и она не торопилась одеваться.

Когда она закончила одеваться, ее невестка была на кухне и наливала два стакана чая.

— Не могли бы мы прокатиться верхом на следующей неделе? - спросила она.

— Конечно, - просто ответила Гвен.

Мгновение спустя она наблюдала за маленькими облачками пыли, тянувшимися за машиной Натали по подъездной дорожке, и снова была одна в доме, изо всех сил сопротивляясь желанию вернуться в спальню и вновь пережить давление, созданное природой.