Случайный попутчик (часть двенадцатая) Падение в бездну

СЛУЧАЙНЫЙ ПОПУТЧИК

Падение в бездну

Часть двенадцатая

В студии полным ходом шло занятие. Преподаватель, всклокоченный старичок, чем-то похожий на Эйнштейна, в запачканной краской голубой толстовке важно расхаживал между мольбертами, делал замечания или похваливал студийцев.

Их было человек десять разных возрастов. Внимание Светланы привлекла пожилая дама весьма экстравагантной внешности, одетая в стиле хиппи 70-х годов, мужчина-инвалид в коляске, две худенькие девочки-подростка, нервный юноша с красивыми тонкими чертами лица и еще мужчина с пронзительно светлым взглядом и фотоаппаратом на груди.

Владимир провел Светлану к подиуму и представил. Присутствующие вразнобой выразили свою радость новому знакомству и стали пристально оглядывать женщину, пытаясь под складками одежды угадать изгибы ее тела. Особенную радость выказывал руководитель студии Игорь Аполинарьевич, по-студийски Аполлон. Он вплотную подошел к Светлане и почти на ощупь стал исследовать ее тело, выражая свой восторг «красоте этих дивных линий». Владимир показал Светлане где можно переодеться и принять душ. Там же в маленькой комнатке на столике уже лежала отстиранная и выглаженная темно-красная накидка.

— Набросишь эту накидку на голое тело и выходи.

— Холодновато как-то...

— Это пока, на подиуме жарко будет. Там наш Аполлон включит софиты, чтобы оттенить твои «дивные линии».

— Слушай, так непривычно. А эти дети? Там две девчонки совсем малолетки и юноша этот с длинными волосами.

— На их молодежном сленге это называется – не парься! Аполлон прикроет все, что надо, и откроет, что просто необходимо. Давай, раздевайся, а я пошел к мольберту.

Сбросив одежду, Светлана посмотрела на свое отражение в зеркале и осталась довольна. Надо сказать, что раньше она никогда не находила свое тело совершенным и привлекательным. Что-то произошло в ней самой: тело не изменилось, а изменилось ее отношение. Она явственно ощущала, как жизненные соки бурлят внутри нее, наполняя плоть горячей энергией. Красная накидка оказалась мягкой и теплой. Завернувшись плотнее в ткань, Светлана вышла на подиум. Аполлон тут же подскочил к ней и предложил принять «позу уставшей одалиски». Не понимая, что от нее хочет этот смешной дед, Светлана прилегла на возвышении.

— О, я в восторге! – Аполлон обрушил на Свету водопад комплиментов, восхищаясь красотой линий шеи, груди и бедер, - Вы только посмотрите, как профессионально она легла, настоящая Венера!

Старичок отбросил накидку, собрав ее в фалды на подиуме. Света была почти полностью обнажена и только узкая полоска красной ткани перетекала через ее бедро к промежности, закрывая пушистый лобок. Руководитель студии относился к ней, как к модели, нисколько не стесняясь прикасаться к груди, бедрам, поправляя положение рук и ног. Эти бесцеремонные прикосновения нисколько не возмущали, а напротив, возбуждали. Светлана заметила как напряглись соски на груди.

Тем временем Аполлон настроил софиты и их теплый свет придал коже женщины дополнительный нежный оттенок. Когда все было готово, к подиуму приблизился человек с фотоаппаратом и сделал несколько снимков. Подойдя к Светлане, он разъяснил, что это необходимо, чтобы запечатлеть первоначальную позу и затем, после перерывов и на следующих сеансах воспроизводить ее максимально похоже. Света не возражала, поскольку уже почувствовала, что быть в таком положении целый час невозможно и придется делать паузы, чтобы мышцы отдохнули. Кроме того, ей впервые пришлось позировать для фото «ню» на публике. Это заводило ее.

Наконец все приготовления были завершены и в студии наступила тишина, нарушаемая только шагами Аполлона и его редкими замечаниями. Первые минуты Светлана терялась от пристальных взглядов начинающих художников. Но скоро они приступили к рисованию и она почувствовала себя спокойнее.

Светлана стала изучать студийцев. В основном это были пожилые люди, которым захотелось от скуки на старости лет овладеть еще и живописью. Видно было, что все они «упакованы». Скорее всего, это занятие было для них способом общения и времяпрепровождения. Владимир и человек с фотоаппаратом выбивались из общего ряда. Они были моложе остальных. Молодым был и мужчина в инвалидном кресле. Он был красив лицом и обладал физически прекрасно развитым торсом. Ноги тоже были развиты, но неподвижно покоились на порожке коляски. Если бы не инвалидность, подумала Света, этот мужчина был бы нарасхват у женщин. Закралась крамольная мысль, а в порядке ли его член? Ей показалось, что от этой мысли румянец залил ее щеки.

Не менее интересным показался ей и человек с фотоаппаратом. Это был высокий, слегка сутулый с легкой проседью в волосах симпатичный мужчина. Поражали его глаза. Они не были голубыми, скорее серыми, но обладали удивительно пронзительным взглядом. Казалось, что свет из них проникает в самую середину тебя. Это было смешанное ощущение беспомощной открытости перед их натиском и гипнотического желания постоянно находиться в их лучах. Казалось, что он немного моложе Владимира. Когда он поднимал над мольбертом глаза, чтобы посмотреть на Светлану, в них проблескивала шальная искорка, направленная на женщину. Это не был взгляд, фиксирующий линию объекта, это был взгляд мужчины, наслаждающегося видом прекрасного обнаженного женского тела.

Еще внимание Светланы привлек красивый юноша с тонкими нервными пальцами. Он дольше всех задерживал на Светлане свой взгляд и, сделав карандашом два-три штриха, снова смотрел на женщину. Ей показалось, что мальчик занят вовсе не рисованием, а изучением ее тела. Светлана пыталась гнать от себя греховные мысли, но они навязчиво лезли в голову – этот мальчик горит от вожделения, а она хочет его.

Спустя какое-то время Света ощутила, что локоть левой руки онемел. Она пошевелилась и в тот момент Аполлон объявил для нее перерыв.

— Светланочка, вы можете сменить позу и даже выпить чай. Я подам вам. Так, а вы, - обратился он к студийцам, - продолжайте работать по памяти.

— Спасибо, чай пока не хочу. А можно я посмотрю, как получаются рисунки?

— Конечно, только пока еще рано. Наши начинашки успели только обозначить основные линии, не больше. Вот только разве что у Аркадия что-то уже ясно.

Аполлон протянул Светлане руку и помог сойти с подиума. Завернувшись в накидку, она обошла студию, заглядывая в мольберты студийцев. Почти у всех был нанесен только основной контур ее фигуры. «Схемы ее тела» - так она охарактеризовала для себя эти художества. У юноши даже эта схема была не закончена и, проходя за его спиной, Света заметила, как дрожат его пальцы. Аркадием звали того самого «фотографа». Его рисунок уже обрел черты реального образа. Пока не четко, но в его линиях уже просматривались изгибы тела.

— У нашего Аркадия как всегда получается быстро. Парадокс, но все потому, что он видит не внешнюю оболочку, а смотрит глубоко внутрь. Наверное, так спешит раскрыть суть объекта, что с внешними линиями справляется быстро.

Слушая эту тираду, Аркадий улыбался и его взгляд плавно скользил по лицу, волосам и плечам Светланы. Она физически ощущала этот взгляд. Это было невыносимо и одновременно парализующее приятно. Остроты добавлял тот факт, что за спиной у Светланы стоял Владимир.

Вырвавшись из оцепенения, в которое ее ввел взгляд Аркадия, Светлана перешла к мольберту Владимира. И здесь ее ждало разочарование. Она надеялась, что рисунок Владимира будет самым лучшим. На самом деле на мольберте Владимира расположились в хаотическом порядке несколько кубиков и кружков разной величины, напоминавших в своем соединении некую гусеницу.

— Что ж, неплохо... Очень неплохо, - Аполлон внимательно вглядывался в рисунок Владимира, пальцами поглаживая подбородок.

— А где же я? - удивилась Светлана.

— Драгоценная, вы наша, это техника такая. Кто-то рисует линиями, а кто-то объемами. Очень интересно! Посмотрите, когда все будет завершено! А теперь прошу на подиум.

Аполлон подвел Светлану к возвышению, возле которого с фотоаппаратом стоял Аркадий. Периодически посматривая в экран камеры дед снова уложил Светлану в прежней позе. Пока продолжалось это действо Аркадий не сводил глаз с женщины. Казалось, его глаза прожигают тело. Света вновь ощутила этот огонь на лице, на шее, на груди, животе и бедрах. Казалось, эти взгляды оставляли на коже ожоги.

Следующие полчаса пролетели быстро. Света с удовольствием продолжала рассматривать рисовальщиков, а они рассматривали ее. Светлану поразил тот факт, что все это время Владимир смотрел на нее так же, как и все эти люди - как на предмет. Только юноша, которого звали Максим, поедал ее глазами. Взгляд Аркадия прожигал, но даже в нем в большей степени отмечался профессиональный интерес. Странно, подумала она, неужели на обнаженное женское тело можно смотреть без вожделения? Ответ она не нашла. Время ее позирования подошло к концу, о чем Аполлон объявил всем студийцам. При этом он предложил им продолжить работу по памяти, а Светлане подал руку и помог спуститься с подиума. Только в этот момент она ощутила, что мужчины посмотрели на нее как на женщину. Все это казалось ей странным, но такой была реальность.

Переодевшись в каморке, Светлана вышла в зал. Софиты были погашены и в студии царило оживление. Некоторые из студийцев еще стояли у мольбертов, нанося последние штрихи. Большинство же собрались у подиума, на котором был накрыт импровизированный чайный стол. По сравнению с тишиной, царившей в период рисования, сейчас в студии стоял настоящий гвалт. Громче всех говорил Аполлон. Он радовался, что наконец-то нашлась натурщица, восхищался ее телом и высказывал благодарность Владимиру. Как ни странно, но другим не менее громким был голос пожилой дамы, окрещенной Светланой «престарелой хиппи». Она тоже радовалась событию и чуть сдержаннее, чем Аполлон, но восхищалась «классической округлостью форм». Это в некоторой степени покоробило Светлану, считавшей свои формы вовсе не «округлыми», а вполне симметрично выпуклыми.

— А вот и наша красавица, - старичок подлетел к Светлане и за руку подвел ее к импровизированному столу. – Вот угощайтесь.

Светлана взяла протянутую ей чашку чая и встала рядом с Владимиром.

— Вы – чудесная пара. Можно вас запечатлеть? – не дожидаясь ответа, Аркадий стал наводить на них объектив.

— Наш Аркадий профессиональный фотограф, - пояснил Владимир, наклонившись к Светлане.

— Вот как! Я заметила, что у него особый пронзительный взгляд.

— Да, погубивший немало женщин.

— А ты откуда знаешь?

— Ну, во-первых, он мой приятель и сосед, а во-вторых, достаточно было посмотреть на тебя в момент вашего с ним диалога.

— Перестань...

— Будь с ним осторожна. Перед ним трудно устоять, - с шутливым оттенком в голосе произнес Владимир, - Я вижу, что ты ему понравилась, сейчас будет предлагать фото сессию с тобой.

— Вот еще! – притворно возмущенно произнесла женщина.

— А что? Если тебе интересно, то можешь согласиться. Он профессионально сделает тебе портфолио, да еще и заплатит, если ты не будешь запрещать ему выставлять твои фото.

— Так, переквалифицируюсь в модель!

— Поздравляю с дебютом! – Владимир поднял вверх чашку с чаем.

Собравшиеся поддержали чайный тост. Аркадий все это время не переставал щелкать фотоаппаратом, выискивая разные ракурсы и группы. Разговор крутился вокруг картин и современных тенденций в живописи. Аполлон вещал, привлекая к себе внимание. Светлана не заметила, как сзади к ней приблизился пожилой мужчина в официальном костюме и сорочке с галстуком. Его не было в студии раньше. Он слегка покашлял, чтобы привлечь к себе внимание и когда Светлана и Владимир обернулись, представился.

— Здравствуйте, меня зовут Николай Серафимович, я отец Максима.

— Здравствуйте, - ответила Светлана.

Владимир же пожал руку мужчины как старый знакомый.

— Вот, Светлана, рад тебе представить нашего мецената, при содействии которого в нашем поселке есть культурная жизнь, в частности и эта студия. Николай Серафимович мой давний знакомый.

— Очень приятно. Светлана, - женщина протянула ладонь и даже слегка присела в книксене – настолько был представителен новый знакомый.

— Я бы хотел, во-первых, поблагодарить вас за любезное согласие участвовать в работе нашей студии и вручить вам первый гонорар.

Мужчина достал из внутреннего кармана пиджака конверт и протянул его Светлане. Она не ожидала этого жеста именно теперь и даже отдернула руку, как бы протестуя.

— Нет-нет, берите, каждый труд должен оплачиваться. Во-вторых, я бы хотел просить вас, если не будет возражений, - мужчина многозначительно посмотрел на Владимира, - позировать моему сыну после занятий в удобное для вас время. Он слишком рассеянный юноша и не успевает выполнить необходимую работу в студии.

— Я даже не знаю... Дело в том, что у меня есть работа и сюда я согласилась приходить больше из интереса и по просьбе Владимира. А как часто нужно позировать вашему сыну?

— Я полагаю, одного раза в неделю, помимо студии, будет пока достаточно. Знаете, он пока не определился с дальнейшей учебой, но склонность к живописи и дизайну у него есть. Игорь Аполинарьевич видит в нем неплохие задатки. Ну, так как? Согласны?

— Хорошо. Если не возникнет накладок, то в следующий студийный день я уже буду рассчитывать время для вас.

— Вот и спасибо. Да, не сомневайтесь, ваш труд будет достойно оплачен.

— Благодарю вас. Мне как-то неловко даже.

— Было приятно познакомиться с вами, Светлана.

— Мне тоже.

Когда Николай Серафимович отошел, Светлана даже почувствовала облегчение. Она машинально открыла конверт, в котором зеленела стодоллоровая бумажка.

— Неплохо тут у вас платят! Ты говорил, что тысяча рублей, а тут сотня баксов.

— Это, наверное, тебе подъемное пособие, как молодому специалисту, - с улыбкой произнес Владимир.

— Да... Если так пойдет, я брошу свою бухгалтерию и переселюсь в ваш клуб.

— Зачем же в клуб? Есть более теплое местечко, - Владимир с улыбкой смотрел на женщину.

— Где же это местечко?

— Догадайся? Там не только тепло, но и вкусно пахнет.

— Ой. Я такая голодная! И холодная...

— Пошли.

Прощаясь с кружковцами, Света обратила внимание, что Аркадий буквально хлестнул по ее лицу своим взглядом и весело, с каким-то скрытым смыслом, подмигнул Владимиру. Воспаленные глаза Максима перебегали со Светланы на Владимира и обратно. В его взгляде светилась плохо скрываемая ревность – «вот этот счастливый мужчина сегодня овладеет прекрасным женским телом, которым еще несколько минут тому назад любовался он сам».

Как только пара вошла в прихожую, Владимир в нетерпеливом порыве обнял Светлану и стал покрывать поцелуями ее лицо, шею. В это время руки мужчины срывали с нее одежду, быстро расстегивали пряжки и застежки. Света отвечала взаимностью. Страсть, так долго сдерживаемая, вырвалась наконец наружу и теперь сметала все преграды на своем пути. Разбрасывая одежду, любовники перешли в гостиную, где в камине дотлевали угольки, отбрасывая на стены розовые блики.

— Я едва сдерживал себя, чтобы не овладеть тобой прямо на подиуме. Ты редкая женщина. Я теряю рассудок рядом с тобой и хочу, хочу, хочу тебя...

— Да... бери меня, бери скорее, я тоже не могу больше терпеть...

Тепло камина ласкало обнаженные тела любовников. Ладонями Владимир сжимал ягодицы женщины, лаская губы долгим поцелуем. Руки Светланы тоже скользили по бедрам мужчины и в нетерпеливом порыве скользнули к паху, обхватив пальцами вырвавшийся из плена член. От этого прикосновения он быстро затвердел. Света плавными нежными движениями стала поглаживать головку и ствол, наслаждаясь волнующими изменениями, происходившими с мужской плотью. В это время Владимир тоже просунул ладонь в промежность женщины, источавшую влагу страсти. Его палец легко раздвинул влажные губы и коснулся клитора. Света застонала и плотнее прижалась к Владимиру всем телом.

— Ласкай меня... поцелуй... я люблю, когда ты меня целуешь там...

Мужчина не заставил себя ждать. Он слегка подтолкнул Светлану к дивану, усадил на край и сильным движением развел в стороны ноги. Женщина откинулась на спинку и обхватила ладонями голову Владимира, прижимая его рот к вожделеющей промежности. Губы мужчины ласкали наружные губы, втягивая и посасывая, но не касаясь клитора. Это еще больше заводило Светлану. Ее ладони с силой вдавливали голову мужчины в промежность, призывая сделать то самое главное, ради чего любовники сегодня вместе. Владимир понимал стремление Светы, но не торопился. Он хотел довести женщину до предела терпения, но завершать акт орально он не хотел. Тем временем Света настолько сильно прижала рот мужчины к своей промежности, что практически перекрыла ему дыхание.

— Ты душишь меня... сладкая моя.

— Хочу, хочу... ну сделай же это... ну же...

Владимир понял, что женщина находится на волосок от оргазма и что задуманное им невыполнимо. Тогда он еще шире развел в стороны ее ноги, от чего клитор и вход во влагалище открылись полностью. Мускусный аромат женского лона опьянил мужчину. С особой страстью он прильнул к нежной плоти. Как только язык коснулся клитора, Света вскрикнула и откинулась на спинку дивана. Владимир почувствовал как задрожало ее тело. Непроизвольно женщина свела бедра и Владимиру ничего не оставалось, как прекратить ласку. Он понял, женщина испытала оргазм.

— Прости, любимый... я не могла уже сдержаться...

— Все хорошо, отдохни. Я укрою тебя.

Владимир сделал несколько шагов в сторону кресла, на котором лежал плед. Светлана грациозно вытянулась на диване и закрыла глаза, наслаждаясь теплом камина. Укрыв тело женщины пледом, Владимир присел на минуту рядом, просунул руку под мягкую ткань и ладонью погладил гладкую кожу. Света наслаждалась лаской с закрытыми глазами. Этот первый оргазм был слишком стремительным и глубоким.

— Я подброшу дров в камин.

Владимир подошел к очагу и пошевелил угли. Они были еще горячими и несколько поленьев, брошенных сверху, тут же занялись. Света открыла глаза и увидела, как Владимир стоит перед камином, глядя на разгорающийся огонь. Обнаженное мужское тело отражало красноватый свет и переливалось от легкой испарины, выступившей на поверхности кожи. Он стоял в пол оборота и женщине открывался восхитительный вид на красивый торс, рельефный живот, крепкие бедра и ягодицы и восхитительный член, который хоть и не был в боевом положении, но еще не утратил величины и восторгал красотой античных статуй.

— Иди ко мне, - тихо сказала Света.

Владимир повернул голову в сторону женщины и увидел, что она приподнялась на своем ложе и упавший плед открыл ее тело. Эта поза очень напоминала ее позу в студии. Вид женщины с новой силой толкнул Владимира к ней.

— Постой, дай мне полюбоваться им... - Света положила ладони на живот мужчины, остановив тем самым его порыв немедленно заняться сексом, - Видишь, он еще не готов. Я сейчас поласкаю его и впущу в себя.

Света говорила завораживающе. Владимир стоял как в гипнозе, ощущая, как нежные женские пальчики сжимают его горячий ствол, гладят мошонку. Член незамедлительно принял боевую стойку и из дырочки выкатилась капелька густой жидкости.

— Бедный, он заплакал, что ему не досталось ласки. Сейчас, сейчас, любимый, я тебя зацелую. Вот, тебе хорошо? А вот так?

Света языком прикасалась к уздечке, губами прижималась к головке, ее пальчики сжимали член, сдвигали нежную кожицу вверх и вниз. Владимир едва держался на ногах – такое удовольствие парализовало волю и вызывало дрожь в коленях.

Света тоже вошла в какой-то транс. Ее ласки стали более глубокими. Она почти полностью заглатывала вздыбленный член, представляя, что ее рот это влагалище, внутри которого движется эта мощная плоть. Она прижимала язык к члену, всасывала воздух, создавая во рту вакуум и тем самым привлекая к члену дополнительную кровь. От такой ласки член принял поистине гигантские размеры – он не стал длиннее, но стал толще в диаметре. Владимир уже стонал от удовольствия и понимал, что еще немного и член взорвется прямо во рту Светланы. Она же сжала пальчиками член у основания, а в ладонь другой руки взяла мошонку, легко сдавливая и отпуская яички. Это стало последним испытанием для мужчины. Он почувствовал, что оргазм уже пронзил позвоночник и в любую секунду готов сорваться вниз. Не дав женщине завершить задуманное, Владимир отнял у нее член. Резким движением он под руки поднял Светлану и развернул задом. Не давая ей опомниться, он ладонью надавил ей на спину, заставив согнуться. Как только женщина оперлась руками о поручень дивана, Владимир развел ее ягодицы и довольно резко вошел во влагалище.

— Ооо, больно... пожалуйста, не надо так сильно...

— Прости, но не могу сдержаться.

— Он такой огромный! Он раньше таким не был.

— Ты сама постаралась. Теперь терпи.

— Мне хорошо, уже хорошо... давай, да... еще... хорошо. Входи глубоко... так мне и надо... я шлюха. Да? Я Шлюха?

— Молчи.

— Нет, я шлюха... я голая лежала перед десятком мужиков и мне это нравилось... нравилось, что они хотели меня... мое тело... хотели воткнуть свои члены в меня... да, они хотели... я видела, как они хотели... и ты хотел. Ты хотел меня потому, что считаешь меня своей самкой и тебя тоже заводило, что другие самцы хотят меня. Да? Ведь так? Скажи. Говори мне грубо... говори мне, что я шлюха, блядь... что я готова отдаться любому.

— Молчи... молчи... меня заводило, когда Аполлон лапал тебя, трогал твою грудь... заводило, когда Аркадий фотографировал тебя, как он смотрел на тебя... я даже представил на минуту, что это какая-то оргия, где все мужчины и только ты одна... я видел, что тебе понравилось. У тебя был такой румянец, как тогда, в первый раз... ты так краснеешь от вожделения...

Во время этого диалога Владимир с неистовой силой вонзал член в чрево женщины. Все слова перемежались стонами и звуками соприкасающихся тел. Мошонка с каждым ударом била по клитору, приближая новый оргазм. Владимир тоже был на грани оргазма, но старался продлить это наслаждение обладания прекрасным телом. Только тело женщины сейчас занимало все его естество. Это было настоящее животное совокупление, прекрасное в своей необузданной страсти. Слова, что произносила женщина, только усиливали это ощущение, подстегивали ее страсть. Владимиру вдруг захотелось увидеть ее лицо. Он остановился на секунду, развернул женщину к себе лицом, стоя развел широко ее бедра и воткнул член. Затем крепко одной рукой обнял ее за поясницу, а другую руку завел ей под ягодицы.

— Обними меня рукам за шею, а ногами за талию.

Света молча выполнила все, что сказал Владимир и оказалась висящей на нем. Тела любовников слились в крепком объятии. Член заполнил влагалище и основанием плотно прижимался к клитору. Владимир медленно пошел к двери.

— Ой, как хорошо, - Света закатила от удовольствия глаза, - ой, я сейчас кончу... куда ты меня несешь? Скорее, а то я не могу больше держаться.

— Потерпи секунду...

Владимир вошел в спальню и, наклонившись, мягко опустил женщину на кровать.

— Хочу видеть твое лицо, - мужчина протянул руку и зажег ночник, - Вот так. Твой румянец... как прекрасно... как я люблю секс с тобой... ты классно отдаешься.

— Скажи мне – шлюха, блядь... говори мне грубые слова... я заслуживаю это... ругай меня и трахай, трахай. Я люблю, когда ты меня насилуешь...

— Так тебе нравится, когда я насилую тебя?

— Да...

— Тогда вот... тебе нравится? – Владимир с огромной силой и скоростью стал вонзать член в женское тело, - что, сука, тебе нравится, когда тебя насилуют? Тебе нравится, когда в очереди стоят мужики с огромными торчащими членами?

— Да, да... хочу...

— Тебе хочется, чтобы все они вместе трахали тебя? Чтобы рвали твою плоть, чтобы вставляли мокрые от спермы члены во все твои дырки?

— Да-а-а-а... - кричала Света.

— Ты хочешь, чтобы эта оргия никогда не останавливалась, чтобы мужчины сменяли на тебе друг друга, чтобы потом тебя обессиленную и перемазанную спермой бросили на кровать и ушли пить водку, чтобы потом с новой силой опять овладевать твоим телом?

— Да-а-а... Еще, еще... говори...

— А потом они позовут с улицы еще мужиков, которым продадут тебя за бутылку, и те будут делать с тобой все, что захотят. Они опять будут по очереди и все вместе трахать тебя, грубо лапать твою грудь, целовать, разрывая губы. Потом будут вливать в тебя водку, чтобы ты впала в беспамятство и опять мучить твое тело...

— Хочу-у-у... прости, любимый. Я опять...

Женщина забилась в руках Владимира. Его член тоже не выдержал и выпустил в женское чрево горячую сперму. Оба тела еще некоторое время содрогались в сладких конвульсиях оргазма, но уже никто не мог произнести ни слова.

— Что это было? - первой в себя пришла Светлана, - Прости, любимый, что-то нашло на меня. Прости, это было ужасно...

— Ужасно что?

— То, что я говорила...

— А мои слова?

— Давай забудем. Это от того, что я по тебе соскучилась и очень хотела к тебе...

— Хорошо. Забудем слова. Но мне было очень хорошо с тобой сейчас. Ты в этой эйфории была еще прекраснее.

— Не надо, а то я поверю.

— Ты страстная и непредсказуемая женщина. Ты своими словами заставила меня ревновать, и мне это понравилось. Я как будто наказывал тебя за развратное поведение. Ты не стесняйся выражать себя в сексе. Говорят, что это даже полезно - дает выход накопившимся эмоциям.

— Пусть так, но сейчас мне стыдно... ведь я не такая.

Света произнесла эти слова, но в голове пронеслось: «А ведь я не стыжусь. Мне неловко перед Владимиром, но внутри сидит этот развратный бесенок, который толкает во все тяжкие».

— Знаешь, а ты что-то разбудил во мне такое, из-за чего я постоянно хочу секса. Ты классный мужчина.

— Ты мне льстишь. Но ты первая, кто сказал мне это. Давай не будем больше разбираться, кто есть кто. Давай просто наслаждаться друг другом.

— Давай. А сейчас ты меня накормишь?

— Непременно. Пошли. Все готово, только разогреть.

(следует)