Исповедь одинокой женщины кн.2. ч.20 (эроповесть)

Книга 2 Часть 20

Утром я растолкала Сашу и предложила позавтракать.

– Яичница с колбасой и чашечка кофе, это если сразу встанешь, а то и этого не будет. Мне опаздывать нельзя. К тому же, надеюсь, ты не хочешь опять нарваться на Клаву?

– Как из дома не выходил, – пробубнил Сашка, потягиваясь в постели.

– Вот и сидел бы дома, коли мать тебе завтрак в постель подаёт. Опять мне выспаться не дал, а обещал ведь. Сегодня не приходи. Побудь с матерью до возвращения отца.

– А можно я ночевать к тебе приду? – сонно спросил Сашка, притягивая меня к себе.

– Не раньше чем через неделю, я же сказала. Отпусти... Я не привыкла валяться по утрам в постели с мужчиной. Правда, Саш, нам пора.

В клинику я опоздала на полчаса, ругая себя за легкомыслие и непоследовательность в своих обещаниях. Катюша ждала меня, поглядывая на настенные часы.

– Что у нас новенького, – опередила я подругу с вопросами ко мне.

– Пахомова просила, её до двух не ждать. С ребёнком задерживается.

– Да, она меня предупреждала вчера. Ничего, я её подменю. У неё насколько назначено?

– К двенадцати, Ксюш. Чай заварила, давай по чашечке.

Не успели мы с Катей допить чай, как позвонили из регистратуры:

– Ксения Владимировна, к вам девушка пришла, ей подождать когда освободитесь?

– Через пять минут пусть заходит в шестой кабинет, я её приму.

– Катюш, я посмотрю её зубки, а ты подходи с накладными на подпись. Девочка очень миленькая и бойкая. Я вас познакомлю. Присмотрись к ней – должна тебе понравиться. Обещаю, не пожалеешь.

– У тебя с ней уже было? – расстроенно произнесла подруга.

– Неужели я тебе стану предлагать незнакомого партнёра вслепую...

– А сколько ей? Молоденькая или не очень?

– Только школу закончила, дурью мается, не знает чем занять себя.

Я чмокнула Катю в щёчку и пошла в шестой кабинет. Вскоре дверь приоткрылась, в дверях появилась Клава.

– Ксюшенька, как у вас здесь прикольно! Девки в белых халатиках в регистратуре сидят. Строят из себя... Куры не щипанные.

– Эти куры учатся, скоро специалистами станут, в отличие от тебя. Садись в кресло, посмотрю твои зубы, раз уж пришла.

– А где твоя Катя?

– Помолчи и рот пошире открой.

В дверь постучались и заглянула Катерина.

– Ксения Владимировна, У меня документы на подпись, здесь посмотрите или в кабинете?

– Катя, ко мне кто-нибудь есть?

– Женщина в вестибюле сидит, но она не по записи – подождёт.

– Ладно, давай документы, я их уже смотрела, осталось подписать. Вот, Катюш, полюбуйся на этот редкий экземпляр, с таким же редким именем – Клава. Обожает медицину, хочет стать врачом или хотя бы любовницей врача. Предпочтительней женского пола.

Катя улыбнулась мне и пожала плечами:

– Ну, с чего-то надо начинать...

– Катюш, посмотри у Клавы шестёрку, возможен кариес...

Катерина взяла со столика зеркальце, но Клавка притянула девушку к себе и прильнула к её губам. Затянувшийся поцелуй обратил моё внимание на них и я, прервав своё занятие, воскликнула:

– Отвернуться нельзя, обязательно что-то выкинет. Клавка! Да отпусти ты Катю. Разве с этого начинают знакомство, что за манеры у тебя. Будь ты парнем, непременно бы получила пощёчину, ненормальная...

– Несколько неожиданно, – вытирая губы тыльной стороной ладони, растерянно пролепетала подруга, – хотя и приятно даже.

– Опыт у неё кое-какой есть, – подтвердила я, – а вот с воспитанием проблема.

– Разве что поработать немного... – предположила Катя.

– Вот и поработай, Катенька, если хочешь, – охотно поддержала я решение подруги, – можно у меня в кабинете, а хочешь, у себя после работы.

– А можно на всю ночь? – встряла Клавка, обращаясь к Кате, – а Ксюша позвонит моей бабушке, что я у неё заночую.

Катерина вопросительно взглянула на меня и, получив моё согласие, подтвердила:

– Можно и так, только у меня кровать небольшая, – предупредила она.

– Уместитесь девочки – поспешила я утвердить выбранный вариант, во избежание очередной идеи в голове шустрой племянницы – устроить свидание в моей квартире.

Уложив подписанные документы в принесённую Катей папку, я вернулась к осмотру зубов племянницы. Клава попыталась повторить поцелуй со своей новой любовницей, но я решительно удержала её порыв.

– Уймись, девочка! До вечера потерпи. Я ещё с Шурой не говорила. Придёшь к Пахомовой в четверг, к двум часам. Я попрошу её посмотреть твой зуб. Она отличный врач. Давай слазь с кресла и топай домой. С Катюшей договоритесь, где вам встретиться вечером. Кать, пожалуйста, пригласи ко мне ту женщину.

Клавка вышла из кабинета, а я вопросительно взглянула на Катю.

– Угодила, Катюш?

Она смущённо улыбнулась и пожала плечами:

– Забавная девчонка. Уж слишком темпераментная!

– Молодость, Катенька, но ты слишком ей не увлекайся, о мужиках не забывай. И ей об этом почаще напоминай.

Вскоре в дверь постучали и, поздоровавшись, вошла женщина. Я пригласила её сесть в кресло и спросила:

– С чем к нам пожаловали, простите, не знаю Вашего имени?

– Вероника Сергеевна Колесова. Собственно, я в вашем городе проездом, мне рекомендовали обратиться в вашу клинику. Завтра уезжаю, но хотела сделать чистку зубных камней...

Женщина внимательно наблюдала за моими действиями, пока я занималась её зубами. После окончания процедуры чистки зубов, посетительница посмотрела в предложенное мной зеркало и поблагодарила:

– Превосходно, спасибо, Ксения Владимировна. Простите, мы с Вами раньше не встречались? И фамилия мне ваша знакома...

– Темникова, я по мужу. Фамилия довольно распространённая, но Вас я впервые вижу, вряд ли мы встречались когда-нибудь.

– А фамилия Брянцева, Вам ничего не говорит?

– Странный у нас разговор... Брянцевой я была до замужества. Откуда Вам известна моя фамилия?

– Возможно я рожала в одном роддоме с вашей мамой и даже лежали в одной палате. Извините, что задаю Вам такие вопросы. А фамилия Темников мне знакома по работе. Человек этот из вашего города. Впрочем, Вы правильно сказали, что фамилия распространённая.

– А где Вы живёте? – спросила я посетительницу.

– В Москве. Ещё раз извините за мою бестактность и неуместные вопросы. Сочтите это за банальное женское любопытство. Спасибо за великолепную работу. Оплата в регистратуре?

– Вот возьмите счёт. До свидания Вероника Сергеевна.

* * *

Днём раньше Вероника Сергеевна, возвращаясь в гостиницу, обратила внимание на женщину у киоска, листавшую журнал мод. Что-то очень знакомое угадывалось в чертах лица незнакомки и вдруг, словно на экране всплыло изображение этой особы в палате роддома, где некогда Вероника рожала дочь. Мало того, рожали они в одно время, находясь в родильном зале на соседних столах. Врач-акушер, приняв роды у Вероники, тут же перешёл к этой женщине. Обе роженицы родили девочек. Медсёстры обтёрли младенцев, взвесили, измерили, надели на ножки и ручки соответствующие бирки, запеленали и увезли девочек в детское отделение для новорожденных. А рожениц отправили в послеродовую палату. Имя её соседки Вероника, как не пыталась, вспомнить не смогла. Но лицо отдалённо напоминало лицо её Снежаны. Не сводя глаз с незнакомки, просматривающей журнал, Вероника медленно приблизилась к ней и, дождавшись, когда та вернула журнал на прилавок киоска, обратилась к ней:

– Простите, женщина, мы, возможно, знакомы? Вы меня не помните? Я Вероника Колесова. Мы с вами в пятидесятом году лежали в одном роддоме, на узловой станции. У нас родились дочки. Имя Ваше забыла, а вот лицо в памяти осталось. Я не ошиблась? Простите, если обозналась, столько лет прошло...

– Да, кажется, я Вас тоже припоминаю. Я Алевтина Брянцева. У меня с тем периодом жизни связаны не самые лучшие воспоминания. Мы тогда обе были молодыми и глупыми. Беременность для обеих была не своевременна. Даже хотели оставить девочек в роддоме. Но обошлось, передумали, слава Богу...

– Был грех, вспомнить стыдно. Не возражаете на ты? – предложила Колесова.

– Разумеется, Вероника! Может, по чашечке кофе выпьем? Тут приличное кафе недалеко.

Женщины перешли дорогу и, войдя в уютное кафе, сели за столик. Чем дольше они общались, тем больше в сознании Вероники крепла уверенность, что сходство Снежаны с Алевтиной не случайно. Мимика лица женщины, её жесты, манеры и вкрадчивый голос – во многом напоминали Снежану.

– У меня тогда была трудная ситуация, – ударилась в воспоминания Алевтина. – Получила по распределению после института этот мерзкий городишко. Мать вмешиваться в моё распределение не стала, хотя и могла. Решила, что пусть едет доченька, опыта набирается с низов, так сказать. Разругалась я тогда с ней на всю жизнь. Профессорша – крыса кабинетная И вдруг выясняется, что беременна от нашего институтского доцента. Замуж звал, но я не хотела. На фиг мне сдался этот рохля. Всю жизнь в доцентах просидит, а всё потому, что на проводах выпила и дала моему доценту Дёжкину. Столько облизывался на меня, ну я и осчастливила его, дура!

А как беременность моя открылась, плюнула я на свои принципы и сообщила воздыхателю, что залетела от него. Или женимся, или откажусь в роддоме от ребёнка. Он тут же примчался ко мне такой счастливый! И зажила я со своим Дёжкиным и дочерью на руках семейной жизнью. Фамилию в браке я оставила свою и дочь записала под фамилией – Брянцева Только потом всё нормализовалось, его карьера пошла вверх. Меня с собой вытащил из этой домашней рутины. Ксению мать забрала к себе, воспитала на свой манер.

Алевтина много рассказывала о себе, лишь немногими словами коснулась судьбы Ксюши:

– Закончила отделение стоматологии в медицинском институте, Карьера гинеколога её не интересовала. Выучилась на врача стоматолога, неудачно вышла замуж, родила двух близнецов, рассталась с мужем. Одна растила детей, помощь от родителей не принимала, в довершение ко всему, по неизвестным обстоятельствам, стала заведующей зубной клиники. Словом, не оправдала наших надежд. В кого такой уродилась?... Наверное, в бабку пошла. Та ещё гордячка была, и внучку воспитала своенравной упрямицей.

– И где работает? – поинтересовалась Вероника.

Новая клиника на Кирова. Между прочим, здание прочили под хирургический центр, но вмешалось столичное начальство и враз поменяли весь расклад. Стыдно коллегам в глаза смотреть за её назначение. Надеюсь, у тебя с дочерью всё нормально?

– Увы, умерла при родах, ребёнка спасти не удалось. Бог сжалился, дал мне сына в утешение. Хороший мальчик, уже совсем взрослый, радует родителей.

– Что делать, дорогая, человек предполагает, бог располагает, – посочувствовала Алевтина Николаевна, – рада была повидаться. Может и встретимся когда-нибудь.

Женщины попрощались тут же в кафе и расстались с чувством, что эта их встреча последняя. Вероника решила непременно увидеться с Ксенией перед отъездом домой. И сделать это необходимо завтра с утра, так как к обеду нужно быть в Дворце спорта.

* * *

Горина! Валентина, подойди ко мне. Познакомься, Михаил Александрович Анохин – мой коллега из Москвы. Тренер по фигурному катанию. Поговорить с тобой хочет.

– Здравствуйте, Михаил Александрович.

– Давай присядем, давно на коньках?

– С шести лет.

– В паре не приходилось кататься?

– Я в одиночном... А что?

– Хочу тебя попросить пару кругов пройти с партнёром.

– С кем? У нас только девочки.

– На этот случай я для тебя специально привёз партнёра. Лёша! Ты готов? Пройдите два, три круга с Валей. Вероника Сергеевна, помогите ему раздеться.

– Внимание! Девочки – перерыв, освободите лёд, – распорядился тренер, открывая бортик на ледовом поле.

– Понятненько, нашей Гориной смотрины устраивают, – прозвучали завистливые смешки в стайке девчат.

– А мальчик ничего, я бы с ним не отказалась пройти пару кругов...

– Первое место на соревнованиях возьмёшь и тебе такого найдут, – усмехнулся тренер, присаживаясь на скамейку среди своих подопечных. – Прекращайте болтовню, лучше подумайте, кто сможет заменить Горину в командном первенстве если её заберут в Москву.

– Алексей, сделаете с Валей пробежку с разворотами, вращениями, скорость не главное, важнее синхронность, – сказал приезжий, обращаясь к парню, – словом, ты знаешь, мне на неё надо посмотреть, в деле.

– Понял, Михаил Александрович.

– Давайте на лёд. Лёша, корпус прямее.

Вероника Сергеевна опустилась на скамейку, рядом с Анохиным. Наблюдая за парой на льду, она взглянула на москвича и удовлетворённо отметила:

– Похоже, Михаил Александрович, она то, что мы ищем. Они чудесно смотрятся вместе.

– Пожалуй, но с техникой придётся поработать. Если с переездом не будет проблем, то можно остановиться на этой девочке. Сегодня необходимо встретиться с её родителями и обо всём переговорить. Школу она закончила, в Москве поступит в ВУЗ.

– В какой ВУЗ? – спросила Вероника Сергеевна

– Московский государственный институт физической культуры, – пояснил Михаилом Александрович, – твоему Алёшке через год тоже предстоит туда поступать. Надеюсь, с родственниками девочки проблем не будет.

Михаил Александрович прервал прокат пары и подозвал ребят к себе.

– Валентина, к восьми мы с Вероникой Сергеевной зайдём к твоим родителям, хотим поговорить с вами о твоей дальнейшей спортивной карьере, если ты не возражаешь. Возвращайся на тренировку и до вечера.

Поблагодарив тренера, москвичи вышли из Дворца спорта и направились в гостиницу.

– Как она тебе, Алексей? – спросил Анохин парня, со спортивной сумкой через плечо.

– Вроде ничего, правда, стеснительная, как и все одиночницы. Мою руку постоянно поправляла на талии. Привыкнет со временем. А сколько лет этой Вале?

– На год старше тебя, Лёша – припомнила мать. Пора уж определиться, третий клуб смотрим.

– Будем надеяться, что уже определились, – решительно сказал Анохин, – я эту девчушку уже видел на областных командных соревнованиях в прошлом году. Тарасовой в Москве покажу, думаю, одобрит. Вечером сходим в гости к её родителям. Алексей, с нами пойдёшь.

Парень с готовностью кивнул, смущённо взглянув на мать. Вероника отметила про себя его готовность ещё раз встретиться с партнёршей.

* * *

– Мамуль, бабуль! – крикнула радостно Валюшка, влетев в квартиру, – меня в Москву забирают!

Из комнаты вышла Людмила, озадаченно глядя на Валю. Тут же из кухни появилась Зинаида Михайловна, тревожно взглянув на дочь:

– Чего это она?

– Валюша, объясни ты толком, кто и куда тебя забирает? Мы с бабушкой ничего не понимаем.

– Сейчас расскажу. Сегодня на тренировку пришли представители из Москвы и предложили мне приступить к тренировкам, в команде олимпийского резерва, для подготовки к участию в соревнованиях. Но они хотят, чтобы я освоила катание в спортивных танцах на льду. Они мне даже партнёра привезли для пробы.

Людмила с Зинаидой Михайловной переглянулись и радостно заулыбались.

– А тренировки твои в нашем дворце спорта будут? – спросила мать.

– Вы обе меня не слушаете, я же сказала, что меня берут в Москву.

– То есть, ты должна насовсем уехать от нас, деточка? – обмерла Зинаида Михайловна.

– Почему насовсем, бабуля? Буду приезжать, как смогу...

Лицо женщины скривилось, подбородок задрожал, на глазах навернулись слезинки.

– Как сможешь? Люсенька, да что же она такое говорит? Да мне жить-то осталось два понедельника, а она в эту чёртову Москву собралась от нас. Скажи ей, мать ты ей или кто?

Валентина всплеснула руками, воскликнув:

– Что же, я столько лет занималась коньками для того чтобы отказаться от такого предложения? Меня одну из всей команды выбрали, а я скажу, что моя бабуля меня не отпускает, потому что ей два понедельника осталось. Да о такой перспективе мечтает любая девчонка у нас в команде. Мамуль, чего ты молчишь, я не права что ли?

– Да может это ещё не решено, а ты уж сразу чемодан собирать кинулась.

– Как же не решено? Если они к восьми часам придут к нам, поговорить с вами насчёт меня.

– Господи! – засуетилась Зинаида Михайловна, – а у нас даже к чаю ничего нет, чтобы людей угостить. Люсь, что делать будем?

– Валюша, а сколько их придёт? – спросила Людмила дочь.

– Тренер, его помощница и парень, с которым меня смотрели, Алексей, кажется.

– Значит трое... Давай, дочка, беги в магазин, купишь... я тебе напишу, что купить.

– А когда они тебя увезут, мою голубку? – всхлипнула бабуля, целуя плечико внучки.

– Не знаю, они уезжают завтра, а я, может, приеду потом сама.

– Ты своему ухажёру ещё не сказала? – спросила Людмила.

– Что я, дура? Юрка меня к поезду близко не подпустит.

– И правильно, дочка, не говори до поры. Вот тебе пакет, деньги и список. Время уже семь, поторопись, дорогая.

Валя выскочила за дверь, а женщины остались в душевном смятении и тоске.

– Эко, что надумала, дом свой оставить, родных побоку значит, – сетовала Зинаида Михайловна, всхлипывая, – тебе, Люсенька столько заботы и ласки не досталось, сколь нашей Валечке перепало от меня.

– Не рви мне сердце, мамочка. У девочки выдающиеся способности, раз её из всех выбрали. В Москву не каждого приглашают. У неё своя судьба, не нам ей мешать. Коли зовут, пусть едет. Жаль, что Витюши нет, но он не стал бы возражать.

– А и возражал бы, когда ты его слушала? Приедет из командировки, только расстроится, что его не дождались.

Через час в квартире Гориных раздался звонок и Людмила пошла в прихожую открывать дверь.

– Здравствуйте, проходите пожалуйста, – обратилась она к мужчине в чёрном костюме и его спутникам, – нам Валентина говорила, что вечером у нас непременно будут гости.

– Феноменально! – воскликнул Анохин, глядя на хозяйку квартиры, – Людмила! Вот уж не ожидал, что когда-нибудь встретимся с тобой.

Вероника Сергеевна удивлённо глядела на своего спутника, не решаясь вступать в разговор Анохина с женщиной, по-видимому, знакомой с Михаилом Александровичем. Алексей был доволен знакомством своего тренера с матерью этой милой девочки, понравившейся ему ещё до того, как тренер команды подозвал Валю к ним на тренировке.

– Вот и встретились, Миша, – оторопело глядя на гостя, произнесла Людмила, – по правде сказать, нежданно – негаданно...

– Люсенька, приглашай гостей в дом, что же ты их на пороге держишь! Раздался голос Зинаиды Михайловны за спиной дочери.

– Да, извините меня, пожалуйста, проходите в комнату. Валюша, принимай гостей, – обратилась Людмила к дочери.

– Вот уж не ожидал, что спустя столько лет увидимся, но может и к лучшему, – продолжал удивляться Анохин, проходя в комнату вслед за Людмилой, – мы ведь к вам по делу. Хотим поговорить с вами и предложить Вале продолжить заниматься фигурным катанием с перспективой участия в международных соревнованиях. Для этого необходимо ваше согласие на переезд вашей дочери в Москву.

Продолжение следует