Исповедь одинокой женщины (эроповесть) Часть 18

18 часть

Под вечер, к восьми часам, с работы пришёл Сергей. Стараясь не встречаться глазами с женой, он переоделся и, помыв руки в ванной, пришёл на кухню, присев за стол.

– Как день прошёл, Серёженька? – склонившись над мужем и целуя в щёку, спросила будничным голосом Ксюша.

– Полагаю, не так интересно как у тебя, дорогая, – сдержанно ответил Сергей, поцеловав руку жены, лежащую на его плече.

– А что так? Или Ириша плохо встретила, пока я с Василием тебе в отместку изменяла? Обрати внимание, милый, второй раз и всё по той же причине.

– Надеюсь, что на этот раз измена того стоила, можно сказать, поквитались? А у твоей тётушки я сегодня не был. Я у них вчера ночевал. Ириша к маме не пустила, чтобы я чего не так ей не сказал.

– Неужели, ты так любишь мою тётю, что откупился перед Василием своей женой? Отдал меня её мужу, в качестве компенсации?

– Только после того, как Ирина сообщила, что ты не прочь познать радости секса с кем-нибудь другим. И что я, слишком ненасытен в постели.

– После каждого раза, с тобой, нормально ходить не могу. У меня сплошь и рядом раздражения и потёртости в промежности.

– А после Василия нет? – криво улыбнувшись, поинтересовался Сергей.

– А после Василия нет, Сережа. Деликатный и внимательный к женщине мужчина. Тебе бы поучиться у него. Представляю, что испытывает Ирина от твоей грубости.

– Ей бы надо спасибо сказать, что нашла такой простой способ в решении наших проблем, – уточнил Сергей.

– Непременно скажу, Сережа. Завтра зайдёт за молоком для Клавочки и скажу. От её хлопот все остались при своих интересах, – усмехнулась Ксения, – главное, чтобы семья не страдала. Только, мальчики, лучше наперёд согласовывать дни ваших обменов жёнами. Мне необходимо заранее настраиваться на подобные эксперименты, – предложила Ксения.

Сергей обиженно вздохнул, взглянув на жену.

– Будто тебе это безразлично, Ксюша.

– Сейчас есть будем, милый, – целуя мужа, предупредила Ксюша, – надеюсь, аппетит у тебя не пропал, любимый? Только мне неудобно, что лишила тебя Ириши на сегодняшний день. Лучше эти встречи откладывать на ночные часы. Впрочем, я могу позвонить твоей любовнице и устроить вам ночь любви, если хочешь? Просто получилось как-то несправедливо. Чего молчишь? Ты уж не стесняйся, дорогой. Мне сегодня необходим отдых, а Василий – мужчина обходительный, меня трогать не станет. Боюсь, что твой темпераментный секс будет для меня сегодня, явным перебором. Так звонить?

– Как скажешь, Ксюша, хотя время позднее, – неуверенно согласился Сергей.

Ксения набрала номер телефона, трубку взял Василий.

– Вась, дай мне твою жену. Хочу переговорить с ней.

– Тут, Ириш, мой муж пребывает в состоянии прострации, может приютишь страдальца до утра, успокоишь как-то. А Василий у меня переночует. Я бы Сережу покормила и отправила к тебе.

– А чего он такой недовольный?... – удивилась Ирина, –тогда присылай, а Васю зубами к стенке поверни и пусть дрыхнет. Да он сегодня не опасный. Слышь, Вась, к Ксюше пойдёшь до утра? Кивает, хочет, видать. Чем ты его так умаслила. Ты его не корми, только поел. О! Заторопился котяра на чужые сливки. Но завтра обязательно приду, жди нас с Клавкой.

– Ешь, ревнивец и отправляйся, Ирка ждёт. До инвалидности женщину не доведи. Презики не забудь, а то потом разбирайся кто чей. Ох и поотрывает нам головы твоя мама! – вздохнув, подытожила Ксения.

* * *

Через час в дверь раздался негромкий стук. Ксения, заглянув к спящим малышам, пошла открывать. В дверях стоял, смущённо маясь, Василий Кузьмич. Обхватив за талию Ксюшу, не дав ей и слова сказать, Василий впился в улыбающийся рот женщины. Получив ответный поцелуй, он, наконец, отпустил любовницу и радостно прошептал:

– Спасибо, Ксюшенька, это лучший день в моей жизни. Даже не рассчитывал тебя сегодня ещё раз увидеть.

– Тебе разве не хватило днём? Не обольщайтесь, Василий Кузьмич, это всё для наших партнёров. Чтобы им не обидно было, мы ведь сегодня душу отвели, а им не привелось, бедненьким.

* * *

Утром, на крик детей, в детскую метнулся Василий, набросив на себя рубашку.

– Поспи, Ксюшенька, я их укачаю, – предупредил Василий.

– Сейчас я подойду, Вась, есть хотят галчата, – с трудом отрывая голову от подушки, пробормотала Ксения, нашаривая ногами шлёпанцы под кроватью.

– Только грудь подготовлю и прибегу, а то весь дом разбудят, – продолжала сонно сетовать Ксюша, на ходу надевая халат, – ночью мы раскачивали кровать, утром малютки за свою принялись...

Покормив малышей, Ксения вернулась к Василию и прижавшись к нему под одеялом, сонным голосом произнесла для себя самой:

– Ещё чуточку вздремну и встану. – Но ощутив на своём лобке ладонь Василия, произнесла из глубины меркнущего сознания:

– Васечка, резинки ещё ночью закончились, давай поспим чуток. Сейчас крошки буянить начнут.

– Спи, моя звёздочка, я не буду тебя будить, – повинился Василий, убрав от Ксюши руку.

– Ну, если звёздочка, то другое дело, мой хороший, – улыбнулась сквозь сон Ксения, сладко потягиваясь, – как мне лечь?

– Лежи на спинке, я осторожно. Ты даже не проснёшься, – шепнул Ксюше Кузьмич.

– Скажешь тоже! – откинув с себя одеяло, усмехнулась женщина. Какие мужчины ненасытные... Только меня не жди, дети всё равно уже проснулись. Не забудь, что ты без резинки, кончай на меня. – Ксения развела ноги под Василием, принимая в себя головку бугристого члена, испещрённого множеством крупных вен.

Помня об обещанном Иркой визите, Ксения старалась не поддаваться искушению нарастающего в ней оргазма. Настороженно следила за дыханием Василия, чтобы не упустить момент извержения спермы. Из детской донеслось хныканье детей.

– Как знала, что не успеем... – прерывисто дыша, посетовала Ксюша, – поспеши, милый. Давай я рукой закончу...

– Нет, нет! Я уже... – ускоряя движения, застонал Василий, извлекая напряжённый член и, помогая себе рукой, разрядился на живот Ксюше, ловя ртом её губы.

Дождавшись, пока Василий закончил, Ксюша встала с кровати и, придерживая рукой потёки спермы, растекающейся по животу, поспешила в ванную.

– Отдыхай, мой хороший. Я сейчас освобожу ванную. Пора нам заканчивать на сегодня. Ира вообще не в курсе, что мы израсходовали все противозачаточные и твои, и Серёжины. Надо будет взять в аптеке, чтобы не смущать ребят.

Закончив завтрак, Ксюша вышла в прихожую, проводить Василия и попрощаться до следующего раза.

– Я Ирише не скажу, чем мы занимались всю ночь, – предупредила она любовника. – Мы спали, понял? Ступай, дорогой, я буду скучать. Спасибо тебе, мой хороший, – она обняла Кузьмича, подарив ему прощальный поцелуй.

* * *

До обеда, Ксения успела сцедить молоко для племянницы, прибраться в квартире, простирнуть детские вещи. Позвонила Ирка, предупредив, что уже погуляла с Клавой и направляется к ней, спросила, что купить в магазине.

– Всё необходимое, Ириша, есть, но если не трудно, возьми в аптеке презики для Сергея. Он без напоминаний сроду не купит. А нам с тобой, по второму разу, залетать не стоит, сама понимаешь. В общем, я вас жду. Клавочка, поди, проголодалась, бедняжка. Моих я уже покормила и для твоей молоко готово.

Вскоре Ирка вкатила в квартиру коляску с дочкой, чертыхаясь на лифтовую кабину.

– Как ты коляску с детьми заталкиваешь в узкую дверь? В кабине и встать негде.

– Чудачка! У нас коляски оставляют на площадке перед лифтом. Никто их не возьмёт. Давай я подкормлю Клавочку, у меня ещё осталось немного молока от моих, – предложила Ксюша, забирая девочку из рук матери. Идём в спальню, а потом положим в кроватку.

– Ксюш, я ополоснусь под душем, вспотела пока пёрла коляску по ступенькам до лифта. А ты Клавку не накармливай слишком. Она и так все руки мне отмотала, тяжёлая становится, как ты только с двумя управляешься?

– Не знаю, Ириша, своя ноша не тянет. Они у меня малоежки, а вот саму разнесло, ни в одно платье не влезаю. Скоро Сергей, на людях, меня стесняться станет.

– Брось, Ксюха, твой муж обожает полных женщин. Шурка, вон какая колода, а у него на неё стоит, как на модель. Ну я быстро, там есть полотенце или мне твоим?

– Бери моё, мужики у нас общие и полотенцем одним обойдёмся, – улыбнулась Ксения, прикладывая племянницу к груди.

Когда Ирка вышла из ванной, Ксения наливала на кухне чай и готовила бутерброды.

– Клавочку положила к моим сорванцам. Давай перекусим и поболтаем, –предложила хозяйка, усаживаясь за стол. – Ты чего голяком выскочила из ванной. Там у меня халат висит, оденься. В квартире свежо, ещё простынешь, а у тебя дочка.

Ирка взяла просторный халат с крючка и надела на себя. Усевшись рядом с Ксюшей, вздохнула и мечтательно произнесла:

– Сигаретку бы под кофеёк...

– Размечталась, пока кормить не закончим, никаких излишеств, да и с мужиками не каждый день. Я собственно о них, Ириш, хочу поговорить. Может нам пореже этим удовольствиям предаваться? Если свекровь прознает, нам обеим несдобровать.

– Почему только нам? Серёжа в первую очередь в ответе. Думаешь, я такая шустрая? Сколько ему говорила, что мы не свободны, у нас супруги, дети. Куда там!.. Тогда я ему сказала, что справедливей будет, если мы предложим свободу и для вас с Василием. Им разнообразие, Ксюшке от тебя будет отдых и нам не надо прятаться. С трудом убедила. Любовь любовью, а физиология своё требует.

– Я, Ир, не в обиде на тебя. Но к Сереже всё-таки осадок обиды остаётся. Но Бог ему судья. Во всяком случае, моя измена с Васей мне душу не жгла.

– Ну, милая, я тоже не блядью родилась. Жизнь сама заставляет дать слабину для души. С Шуркой я через столько прошла, потому и доверяю ей во всём. Но дружба у неё слишком деспотичная. А нежностями мы с ней занялись от тоски в нашем одиночестве. Помню, я ей ещё когда предлагала лечь под Сережу. Говорила, что мальчишка уже взрослый, подвернётся ему какая-нибудь шалава, наплачется с ней. Как в воду глядела. Одного не учла, что он после этой Снежаны, как с цепи сорвался на баб. Вот и прикинула, коли тебе никто не встретился, он со своей бывшей развязался, дай, думаю, сведу вас. Правда, его инструмент оказался для тебя слишком велик, но решила, что со временем привыкнешь. Выходит, что не вышло у тебя с ним, как бы хотелось. А ходить временами на сторону, так многие живут и не жалуются. Главное мир и спокойствие в семье. Ведь сколько людей допускают свинг со своими супругами. Только крепче отношения между ними. А вы любите друг друга, чего вам бояться? Разве только одиночества...

Иркины руки давно блуждали по груди Ксюши, пощипывая тугие соски племянницы. Слушая тётку, Ксения уже не так трагично воспринимала ситуацию с новой страницей в своей жизни. Возможно, Ирина не так уж заблуждается в своих суждениях...

– Идём в спальню, Ириш, – позвала Ксения, вставая из-за стола. – У нас не так много времени, дети могут проснуться.

Женщины пошли взглянуть на спящих малышей и, убедившись, что они им не помешают, ушли в комнату родителей. Сбросив халаты, они устроились на кровати, предаваясь нежным ласкам и поцелуям. Ксению смущала настойчивость партнёрши, когда та с усилием раздвинула ей ноги и погрузила свой язычок в приоткрытую вагину.

– Тебе, Василий, не целовал здесь? – удивляясь застенчивости племянницы, спросила Ирка, поднимая голову от промежности своей родственницы.

– Он хотел, но я его просила не начинать наши отношения с этого...

– Глупенькая моя девочка, да это для женщины самая приятная ласка её любовника.

Ксюша, обмирая от прикосновений языка к клитору, непроизвольно сжимала колени и погружалась в томительное ожидание нарастающей, волны оргазма.

– Полежи, малышка, я сейчас. Только не открывай глаза. – попросила Ирина, вставая с постели и, выйдя в прихожку, вынула из коляски свой фаллоимитатор.

Вернувшись, она смочила слюной каучуковое изделие и развела створки вагины любовницы, вкладывая во влагалище упругое искусственное тело. От соприкосновения с ним Ксения вздрогнула, распахнув глаза, глядя на партнёршу, увлечённую процессом продвижения искусственного члена в глубину её влагалища. От периодических погружений фаллоса, Ксюша напряглась и, сдерживая руку Ирины, порывисто дыша, издала из приоткрытого рта тихий стон, приближающегося оргазма. Ирина, прильнув к губам любовницы, втолкнула в рот язык и двигала им, заставляя всё громче стонать в тишине комнаты.

– Тебе понравилось, малышка? – спросила Ирка племянницу, лёжа рядом с ней.

Ксюша, благодарно улыбаясь Ирке, переводя дыхание от уходящего волнения в груди, лишь кивнула, мягко сжимая грудь своей любовницы.

– Странное ощущение, Ириш, к этому сразу трудно привыкнуть. В чём-то вас, с Александрой Ивановной, я могу понять. Хочу сама попробовать это сделать тебе.

– Кажется, детишки нам уже не дадут продолжить, – приподняв голову с подушки сказала Ирина, – Клава проснулась, сейчас брыкаться начнёт и остальных разбудит, говнюшка. Пойду, взгляну.

Ирка, чмокнув в губы Ксюшу, спрыгнула с кровати и направилась к двери.

– Помчалась! – воскликнула Ксения, – хоть бы халат накинула на себя!

– А зачем, Юрик, ещё маленький. Его только твои сиськи волнуют.

– Ты хоть руки вымой, сумасшедшая, бралась чёрт знает за что! – крикнула ей вдогонку Ксения.

Тяжело поднявшись с кровати, Ксюша пошла в ванную и, подготовив себя к кормлению проснувшихся детей, вошла в детскую. Сидя на диване, Ирка держала на руках, Клаву, подсовывая ей ко рту грудь. Двое других, сонно взирали на названную сестру, жадно сосущую грудь чужой женщины.

– Ир, ты совсем рехнулась?! Даёшь после меня грудь своему ребёнку, – возмутилась Ксения, забирая Клавочку из рук матери.

– Да ладно тебе... – беспечно отмахнулась Ирка, – я её халатом обтёрла. Ты своих корми, Юрик уже на перилах висит.

– Потерпит немножко, он у меня ревнивый. Всем хватит, – успокоила её Ксюша.

Закончив кормить детей, Ксения усадила малышей на ковёр.

– Пусть поползают немного, им это полезно. Потом переоденем в сухое.

Из кухни раздался телефонный звонок и Ирка поспешила из детской.

– Ало! – подняла она трубку. – Слушаю...

Из трубки прозвучал резкий голос Александры Ивановны.

– Это я, мерзавка такая, тебя слушаю! – зычным голосом ответила та.

– Шурочка! – взвизгнула Ирка, делая Ксюше страшные глаза, – а ты где?

– Я у вас дома, сидим с Васей тебя ждём. Мужик ужин готовит, а ты шляешься, чёрт знает где, и ребёнка голодного с собой таскаешь, собака непривязанная.

– Шурик! Чего ругаешься? Зашла к Ксюшке повидаться. Клавочку покормила, домой вот собираемся.

– Ей только тебя, с Клавочкой, не хватает. Дай трубку Ксюше, – распорядилась подруга.

– Здравствуйте Александра Ивановна! – приветливо поздоровалась Ксения, – девочки гуляли и забежали ко мне на часок. Ирише в туалет нужно было, а я с Клавой посидела. Племяшка у меня на руках заснула, пришлось уложить с моими и подождать пока проснётся.

– Гони эту зассышку домой. Третий час по гостям таскается.

– Да уже собираются, скоро придут, я для Клавочки молоко сцедила после кормления, вот Ира и ждала.

– Сама двоих кормишь, а она и одного ребятёнка выкормить не может, лентяйка? – сурово заключила Александра Ивановна.

– После моих остаётся, куда девать? А у Иры с этим проблема.

– Знаю я все её проблемы. Сама к тебе на днях зайду повидаться, на внучат полюбуюсь. Сергею от меня привет, давненько его не видела.

– Он разве не бывает у вас?

– Пока ты в роддоме лежала, ко мне через день хаживал. Ладно, целуй мужа и детей.

Ирка, по выражению на лице Ксюши, пыталась определить суть разговора между Ксенией и свекровью.

– Про нас ничего не говорила? Может, Василий чего ляпнул. Она умеет человека развести на разговоры.

– Слышь, человек, сматывайтесь поскорее, пока Сережа не пришёл. Нам лишние свидетели не нужны. Она ещё обещала внуков навестить, это меня немного напрягает. Ирочка, давай не будем Александре Ивановне рассказывать о нашем обмене. Зачем ей знать об этом? Главное, чтобы наши мальчики не проболтались. Ты с Васей поговори, а с Сережей мы сами решим. Нам это только на пользу. Если что, держи меня в курсе. Ну бегите девочки, – поцеловав Клавочку в румяное личико и позволив Ирке далеко не родственный поцелуй, Ксюша закрыла за ними дверь.

Вернувшуюся к детям в комнату Ксюшу, встретил настороженный взгляд Юрика. В глазах мальчика угадывался вопрос:

– Куда эту обжору унесли?

– Домой пошли, жадина несчастная! – успокоила Ксюша сына.

* * *

В редкие выходные Людмиле удавалось вытащить на прогулку с дочкой Виктора. Прогуливаясь по аллеям городского парка, брат усаживал Людмилу где-нибудь в укромном месте под тенистыми кустами сирени и, обнимая сестру, целовал непослушные губы женщины.

– Вить, не сходи с ума, что люди скажут, если увидят, как тётка сосётся с молодым парнишкой. Подумают, мамашка с дитём, в коляске, свиданку устроила с молоденьким любовником, – упрямо отворачивая лицо от брата, укоряла Людмила.

– Ты явно завышаешь свой возраст. На тебя мужики на улице оборачиваются. Хочешь я один с Валечкой буду гулять по выходным. А то при мне ни один мужик к тебе не подойдёт. Неужели у тебя на работе нет ни одного приличного мужчины, с кем можно просто потрахаться?...

– Потрахаться мне и тебя хватает с избытком. Вот чего ты сейчас на меня кидаешься, словно голодный подросток. Перед сном меня в стыд перед матерью вгонял, так ещё и утром повторил. Шёл бы к мамке и тешился с ней. Я же не возражаю. Лучше ты мне скажи. За столько лет, Витя, ты ни разу не познакомил нас со своей девушкой. Завёл себе холостяцкие привычки, трахаться с пожилыми тётками, на молоденьких вовсе не смотришь. А годы, мой милый, идут, не заметишь, как сам дядькой станешь. Я для тебя постарею и молоденькие на тебя уже не посмотрят.

– Зарёкся я с молоденькими знакомиться, Люсь. Пару лет назад, с одной девчонкой на дискотеке столкнулся. Даже как зовут не сказала. Но она уже набралась под самую завязку, едва на ногах стояла. Несла какую-то околесицу про мужиков, мол, вам только одного надо, мерзкие животные! Я у одного чувака из нашей группы стрельнул ключи от квартиры и отвёл её на хату. С виду, девка взрослая, а на деле оказалась целкой. Понравилась мне: красивая, вроде не дура, но с чего надралась толком сказать не могла, то проклинала кого-то, то рыдала, туш по лицу размазывала. А утром по тихой собралась, скромно попрощалась и ушла. Я спросонья ничего не понял, ушла и ушла. Больше её не встречал. Да мне с девчонками не интересно. Я всегда предпочитал взрослых женщин, как вы с мамкой. А с девчонкой потрахаешься, потом будет понты вешать. Тебе что, плохо со мной? Считай в мужьях у тебя. Скажешь, завязывай, всех брошу.

– Баб своих не бросишь, даже если женишься, будешь ходить к ним. Жалко будет смотреть на твою жену. Которую неделю дома сидишь, не зовут что ли?

– Да я не напрашиваюсь. Захотят, сами найдут.

– Ты уж мать не забывай, для неё наша возня по ночам тоже не лишняя. Решили в очередь, а ты у меня уже по третьему разу без перерыва. Сегодня у неё спишь.

– Понял, Люсь, только не засыпай без меня, чтобы не будить.

Людмила признательно чмокнула брата, удовлетворённо вздохнув.

– Нашёл себе дуру безотказную, паршивец!

Продолжение следует