Лера-Лерочка-42. Рокировка. Часть 8

Лера вышла из палатки, и закрывая рот, еле сдерживалась от смеха. И когда они отошли на приличное расстояние, она разразилась до слёз.

– Ромка, ну ты попал, теперь он явно забудет про меня, и будет с тобой объясняться в любви. Да, как ты его наказал, писец, теперь он, наверное, у меня тебя отобьет. Ха – ха – ха, не переставала заливаться смехом она.

Роман понял, что тоже попал, но ему стыдно было в этом признаться. Он решил продолжить крутые разборки.

– Что ты ржёшь как лошадь, ты давай мне объясни, как под ним оказалась, сказал серьёзный Роман.

Но Лера не переставала смеяться, и рассказала как есть.

– Мы с Настей решили вас разыграть. Я услышала краем уха, что ты что – то говорил по обмену партнёршами. Я подумала, что тебя опять понесло на этой почве. Тогда мы и решили поменяться местами, чтобы в итоге каждый из вас вернулся к своей. Но вас долго не было, и по – видимому мы заснули.

– Нет ну ты не дура, чуть себя не подставила.

– Зато Максимку подставила, теперь он хоть клеиться не будет ко мне. У него появился новый объект вожделения, сказала она, и вновь залилась смехом.

– Что ты всё время хохочешь, тебя чужой мужик чуть в жопу не трахнул, а тебе всё смешно. Ты лучше посмотри на свой зад, тебе не противно? Вот мне, например, неприятно, что мою жену как помойку обспускали. Ты как свинья, всегда грязи найдёшь, продолжал заводиться Роман, глядя со спины на супругу.

Лера провела рукой по ягодичкам, и наткнулась на вязкую, неприятную слизь. Затем посмотрев на руку, она начала ей трясти, чтобы избавиться от этого мерзкого семени.

– Фу и вправду противно, пипец меня сейчас, наверное, вырвет. Ты знаешь, честно говоря, я как – то раньше симпатизировала Максу, а сейчас после этого, наверное даже, сидеть за одним столом не смогу. Пошли, отойдём в кусты.

Та взяла его чистой рукой за набухший член и как бычка повела за собой. Роман не стал спрашивать, чего она хочет. Они пробирались внутрь густых зарослей тальника, и она, не отпуская руку, всё тянула его за собой. И только тогда отпустила, когда они оба присели на небольшой закрытой площадке. Лера, расположилась напротив супруга, широко развела колени и начала писать. Он смотрел, потому что этого хотела она, именно так Роман понял её действия, её взгляд, разведённые колени, раскрывшие интимные складки, были призывом. Она писала долго, подставляя то одну, то другую ладонь под напор, то сразу одновременно, потирая их, друг об дружку. Брызги летели по сторонам, попадая на ноги, её и супруга. Наконец, струя иссякла. Выдавив ещё несколько коротких прерывистых фонтанчиков, пара прозрачных капель, повисли на краешках нашарканных губок, и словно замерли.

– Ромка, а ты, что не хочешь?

– Да хочу, я просто не могу, когда член стоит, сейчас подожди, успокоится.

– Писай, писай мой маленький, умоляла она.

– Да и не какой он не маленький, по более, чем у твоего Максика будет, промычал с обидой Роман.

– Во – первых, Макс никакой он ни мой! Ты понял? А во – вторых, маленький, это не значит маленький, это просто ласкательное слово.

– Писай, писай мой миленький, поправилась она.

И тут как по желанию, его словно прорвало. Он встал во весь рост напротив супруги, и она протянула руку, схватила член и направила струю себе на грудь, на живот. Затем резко развернулась, и уже его фонтан резал по всей попке, смывая остатки грешной ночи. Далее она немного подсела, и струя, словно тёплый душ стала омывать всю её спинку. Лера просто тащилась от такого блаженства, держась за член, она как лейкой от душа водила им, омывая всю себя от шеи до попы. Казалось, она это делала не всерьёз, поддразнивая супруга. Но сколько было от этого нежности, сколько тепла, и окончанием его стало не освобождение от невыносимости напряжения, и не избавление от грязного семени чужого мужчины, а летний тёплый дождик, приятно ласкающий её озябшее голое тело. Затем источник иссяк, и воцарилась молчание. Она посидела ещё немного в истоме, потом распрямила ноги в коленях, и сказала:

– Идём.

Супруги так же молча подошли к воде, и убедившись, что она слишком тёплая, по сравнению с утренней прохладой, не раздумывая шагнули в неё. Лера заговорила, когда они вошли

по самые плечи, и Роман нежно обнял её. Он ждал слов от своей непредсказуемой женщины, чувствуя, что она хочет выговориться, так как слишком хорошо её знал.

Я тебя шокировала своим неординарным поступком, да?

Нет, ты меня удивила приятно. И знаешь, это так возбуждающе, что я готов ещё повторить если хочешь?

– Не знаю, хочу ли я повторить это снова? Мне кажется, что для этого необходимо сразу несколько обстоятельств, и моё настроение. А вот так получать каждый раз удовольствие, что на тебя просто писают, я не смогу понять. Я ведь не извращенка.

Одновременно с чувством любопытства и восхищения Роман смотрел ей в лицо. Ротик её был приоткрыт. Словно ожидая жаркого поцелуя, Лера закрыла глаза. Но он не торопился, стараясь внимательнее разглядеть свою прекрасную русалку. Губы её шевельнулись и, не открывая глаз, она прошептала:

– Ромка он опять стоит у тебя, ну разве мы не достаточно занимались этим ночью, как бы с тоской произнесла она

– Это утренняя эрекция дорогая, и она бывает у всех полноценных мужчин, не зависимо от их желания и хотения, на всякий случай оправдался он.

– Кстати, с добрым утром родная.

Роман поцеловал в губы супругу, и обнимая за спинку, прижал её крепко к себе. Всё так же, не открывая глаз, она прошептала:

– Дорогой, не так сильно, ты мне груди раздавишь, а они так болят почему – то последнее время. Ромка, я так боюсь признаться даже себе, но мне кажется я беременная.

– С чего ты взяла? У тебя насколько я помню, они были в канун свадьбы, так ещё месяца не прошло. А через недельку посмотришь, вот тогда и выводы будешь делать, если они не придут.

– Но грудь – то ноет слегка, и даже болит, когда сильно придавишь.

– Ты раньше времени себя не накручивай, груди болят так же к месячным, ты вспомни себя, как было в прошлые разы.

– Да поднывало немного, но сейчас кажется больше.

– А может ты их где – то застудила? А ну, давай растирайся, и бегом из воды. Скомандовал муж.

Они выходили на берег, и разочарованный и озабоченный муж, что не удалось заняться сексом в воде, не заметил, как там по близости оказался Максим. Он всегда появлялся в нужный и момент и в нужное время.

– Ребята, как водичка, вам не подать полотенца, а то с утра как – то прохладно.

– Макс, а не пошёл бы ты далеко, далеко, и без куска хлеба!

– А зачем? Не поняв смысла, спросил он друзей.

– За нашими трусами беги, а полотенца здесь брось.

– Я сейчас мигом, развернулся он, и прибыл раньше, чем они дошли до полотенце.

– Макс, ты что вообще уже нюх потерял, для приличия отвернись, ведь перед тобой стоит чужая жена. Моя жена, и мне неприятно, когда на неё глазеют посторонние мужчины.

– Ну я же не посторонний. Казалось, что после этой ночи мы стали как единое целое, мне кажется, что мы одна семья.

– Какая семья, ты что совсем "охуел", или дебилом прикидываешься, пидор несчастный, не сдержался Роман.

– Ребята, вы что, я думал:

– А тут "нехуй" думать, оставил трусы и "съебался", а то я за себя не отвечаю, уже в гневе начал ругаться Роман.

Терпению наступил конец, и его словно прорвало, он поносил Макса всякими благими словами, и в концовке сказал, что если тот хоть ещё раз приблизится к его жене, то он опустит его не при ней, а перед всем отделом милиции.

Макс стоял как оплёванный, он ни как не ожидал такого поворота событий. Теперь не зная, как вести себя далее, он выслушивал высказывание казалось бы, своего товарища, непринуждённо поглядывая на его обтирающуюся полотенцем жену.

Лера натянула трусики, одёрнула их, и обмотав себя полотенцем поверх груди, прошла мимо мужчин. Она не хотела участвовать в их разборках, поэтому отправилась отдыхать в свою машину. Роман пошел следом за ней. Настя лежала на заднем сиденье, а они расположились на переднем пассажирском и водительском, слегка наклонив спинки кресел.

Все трое проснулись ближе к обеду, от жаркого солнца, и духоты в закрытом салоне. Макс покрутившись в одиночестве, осознал свои действия, и потеряв всякие надежды, собрал вещи и уехал не попрощавшись. А троица освежившись в воде, вскоре тоже покинула лазурный берег реки, и отправилась в город.