Все мои женщины. Часть 20

"ВСЕ МОИ ЖЕНЩИНЫ"

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ. ГАЛА

Часть 4 – я

На следующий день Галина подала заявление об уходе. Муж заставил.

Совсем уже на финише моего пребывания в Германии, случилась со мной еще одна промашка.

Скажете: "Во, лох! Сплошные промашки у него!". Хе! Вас бы в мою шкуру! Давать такую оценку событиям может только тот, кто не побывал на моём месте. Я бы посмотрел, сколько ошибок наделали вы...

"Можно обманывать одного человека всегда; можно некоторое время обманывать всех; но обманывать ВСЕХ и ВСЕГДА невозможно", – это сказал какой – то умник. Имелась ввиду политика. Я бы, в полной мере, соотнёс высказывание к любовному треугольнику.

... Вечер, сидим с Париным в гаштете. Немного водяры их поганой и пиво. Водку приносят исключительно в мелкой посуде по 40 грамм. Пиво налито в высокие бокалы. Пиво немцы варить умеют, этого не отнимешь. Сидим. Минут через тридцать в пивнуху заходит Геннадий.

"Принесло козла!".

Увидев нас, идет к столику.

"Какого хрена, б... ?!".

– Здорово!

– Здорово!

– Давно сидите?

– Да не...

– Я к вам... Ничё?

– Давай.

Заказал пива, потом снова подозвал кельнера и попросил жрачки и соточку водки. Разговора "на троих" не получается. Да и не было желания никакого: "Испортил вечер, гад!".

И тут меня осеняет: пока он здесь будет прохлаждаться (а это не меньше часа, с учетом дороги домой), у меня есть возможность увидеть Галину. У нее дома, конечно – с работы она ж уволилась. Стукну в окошко, может успеем пообщаться минут десять. Радостно почувствовать ее снова рядом, не хватало ее мне... Или любил я её?. . Не знаю... Даже спустя столько времени, трудно ответить на этот вопрос однозначно. Может, и любил. Но не так, как она меня. Записки мои – ЧЕСТНЫЕ.

Хмырь отвлекся – с кем – то поздоровался из входящих в кафе. Толкаю под столом ногу Парина. Саня глазами вопрошает: "Чё?". Киваю головой в сторону выхода. Оставляю на столике деньги, поднимаемся.

– Вы куда?

– Под муда! – не сдерживаюсь я, и мы молча идём прочь.

За нами захлопывается дверь, я – Парину:

– Слушай! Пока это чмо здесь...

– . .. я всё понял, погнали! – ловит на лету Сашка.

"Обожаю его!".

И мы вжарили.

Ух, вот это был кросс! Думаю, бежал даже быстрее, чем "свою" полуторку на соревнованиях в Э., куда мы ездили прошлым летом. Кстати, дистанция почти идентичная по протяженности.

"Чем быстрее прибежим, тем больше останется времени!", – и шпандорю еще сильнее.

Прибежали. Ныряю к окну Галкиной квартиры, оно на первом этаже. Стучу в стекло. Ноль! Ни фига себе! Неужели нет дома? А мы так летели... Пробую еще раз. Наконец – то, отдергивается занавеска! ОНА! Поняла с полувзгляда, кивнула: "Я сейчас, быстро!".

Мы отошли в сторонку и закурили.

Прошло минуты три – Галы нет. Выйти из комнаты, обогнуть угол дома – ну, сколько требуется времени? Минута, не больше. "Прихорашивается она, что ли?".

– Пошли навстречу, может остановил ее кто? – говорю Парину. Поворачиваем за угол – бац! – Гена!

"Сука! Да как ты успел??? Мы ж мчались, как орловские рысаки! Я на стадионе так не бегал, а он... килограммов под 80 – и успел! Или подвёз его кто?. . Во, чё ревность с человеком делает!".

Голову набычил, глаза – ща кровью брызнут.

"Ого! Похоже, не на шутку рассержен товарищ!".

Остановился в шаге от меня, сверлит взглядом.

"Сверлильщик, мать твою! Ну, давай, кинься на меня, давай! Я тебе с величайшей охотой врежу!".

Никто из нас троих не произносит ни слова, атмосфера такая... кажется, что сейчас всё влетит на воздух! Боковым зрением вижу, как Парин чиркает зажигалкой, прикуривает сигарету. Спокойно так, будто ведем дружескую беседу.

"Психолог, Санёк!".

Его спокойствие передается и мне, остываю. Тоже закуриваю, не опасаясь, что в этот момент на меня накинутся – слабо ему! Затягиваюсь. Разве что не пускаю дым в рожу Геныча. В общем, провоцирую.

"Испугался он, что нас двое... Был бы я один – кинулся бы, я видел его состояние".

Ничего не происходит, стоим там, где и столкнулись. Дурацкое положение. И тут я впервые ПОНИМАЮ!

... Откуда пришли мысли, одному Богу известно. Понимаю этого мужика. Мужа. К жене которого, пристал какой – то хлюст. "Она – его любимая жена, он ее любит. И она его любит. Да, любит, несмотря ни на что! И ему до смерти хочется удавить этого козла. Меня. Чтобы я исчез. Из его и Галкиной жизни. И тогда у них снова всё наладится, станет, как прежде. Она снова будет смотреть на него сияющими глазами и говорить в по

стели ласково – теплые словечки. Станет всё, как было. Обязательно вернётся, не может не вернутся! Только надо убрать одно препятствие – вот этого... . .. ".

Вы дольше читали абзац, чем ЕГО МЫСЛИ сформулировались в моей голове. Хлопаю Парина по плечу:

– Пошли, брат.

Я не оборачивался. Я не боялся нападения сзади. Мне было неудобно, стыдно ПЕРЕД НИМ. Я был перед ним ВИНОВАТ.

Или нет?. .

Примерно через неделю после той истории у окна, пришел приказ о моём увольнении. Не помню, как получилось, но в компании провожающих пацанов, оказался и Гена. Почему пришел?. . Такя ясно ж – он отрезал Галине путь к последнему свиданию со мной, чтобы мы не могли проститься. С ней я так больше и не увиделся.

Пришел на работу накануне отъезда забрать свои вещи. Времени в обрез. Запихал в сумку, проверил: не забыл ли чего? Пока упаковывался, в мастерскую зашли мои музыканты. Уже в курсе событий. Стоят, морды не веселые.

– Хорош, пацаны! Разве умер кто? Всё будет нормалёк!

Молчат.

Смотрю на свою "ФАЭМИ" – это такая мини – органола, мы на ней лабали на танцах, я на ней "Дом Восходящего Солнца" играл. Гляжу на неё, торчащую из сумки. Вынимаю и протягиваю Игорю:

– На! Дарю!

– Ты что? Не, я не могу...

– Бери, бляха – муха!

Взял. Улыбается растеряно. Внезапно срывается с места, убегает.

"Не понял?".

Прилетает обратно, протягивает 20 марок:

– Знаю, что мало, но больше нету.

– Да ну тя в жопу! – смеюсь. – Я ж не продаю, я дарю!

Теперь все пацаны в три голоса:

– Сява, возьми! Не обижай!

Ладно, взял. Пожали друг другу лапы, обнялись. На пороге обернулся, спросил:

– Галина... случайно не заходила сегодня?

– Нет, не было ее.

"Знать, не судьба! Запер муж дома, она бы прибежала".

Когда сидели в привокзальной пивнухе, все совали мне бумажки с "союзными" адресами. Гена (!) тоже написал. Глянул я на его каракули: "Чмырь! Адрес – то дал НЕ ИХ С ГАЛИНОЙ! Вообще не тот город! Родителей своих, что ли? Гала как – то говорила адрес, только я его не записал – думал, успеется еще. Успел... А хоть бы и записал, то что? Писать ей письма? Зачем? Встретится мы, всё равно, не встретились бы. Чтобы и там достать мужа любовью к его жене?! Я ему и здесь крови попортил прилично. И как знать, может на всю оставшуюся... ".

Вместе с парнями на вокзал поехала провожать моя коллега по работе. Кстати, тоже жила на "Массандре", вместе с мужем и дочкой. У нас сложились тёплые и дружеские отношения. До отправления поезда оставалось время и мы всей толпой зарулили в привокзальный гаштет. Да так хорошо там приняли на прощание, что я чуть не опоздал на паровоз! Спасла та самая женщина: видимо выходила, услышала сообщение по транслятору. Прибежала и орёт:

– Вы что, опупели?! Поезд отходит через десять минут!!!

Рванули, что было сил. Бежать далековато. В итоге, запихивали в тамбур чемоданы и два баула практически на ходу. Парин запрыгнул в вагон, молча обнял. Проводница кричит:

– Молодой человек! Выходите! – поезд уже начал набирать ход. – Выпрыгивайте, я вам говорю!!!

Парин выпрыгнул, когда перрон почти кончился.

... Пока ехал до Бреста, решил, что там выйду, возьму билет до Г. и поеду к Лене. Вот так, спонтанно решил! Разве она не будет рада?. . Когда она уезжала, сумбурно мы простились, не по – человечески. Вот, повод встретится вновь.

Но в купе со мной оказался дюже заводной капитан, уезжавший в отпуск. И мы с ним насосались вусмерть: он – с радости, я – с горя. К Бресту мы с кэпом были никакие: не то, что чемоданы – баулы таскать по перрону – я еле голову поднимал. Чмо я, конечно.

Гала. Самая красивая женщина в моей жизни. Но не самая любимая. Странно, да?. .

ПОСЛЕСЛОВИЕ.

Вот смотрите, насколько круто может измениться судьба человека из – за одной крохотной вещицы, маленькой детали! В моём случае – это был "стольник", засунутый в зажигалку. Не было бы его, моя жена приехала бы в Германию... мы вернулись бы в Союз года через три... конечно, рано или поздно, родился бы ребенок, но это уже могла быть не девочка, и вряд ли я назвал бы ее тем именем, которое она носит сейчас... я бы наверняка не встретил женщину, которая впоследствии стала моей второй женой...

Вот НЕ ВЕСЬ перечень важных событий, которые могли произойти, не будь свернутой советской бумажки внутри австрийской зажигалки. По сути, я прожил бы ИНУЮ жизнь. Другую.

Купюра в сто рублей, изменившая всё.

Версия книги с иллюстрациями на сайте автора – http://redfoxx. net/amw/all_my_womans. html