Все мои женщины. Часть 15

"ВСЕ МОИ ЖЕНЩИНЫ"

ГЛАВА ВОСЬМАЯ. НАТА

Часть 2 – я

Короткий диалог в дверях и Шура исчезает. Женщина остается поодаль. Не знает, что делать, как себя вести? Чтобы успокоить, произношу без эмоциональных синусоид – ровным тоном (полный комплект инструментов задействовать рано, сначала надо прийти действительно в хорошую форму) :

– Наташ! Я тебе так скажу... честно и без всяких – яких: я – не бусалыга, как ты решила. Я тебя понимаю: лежит рожей в салатнице, кому такой нужен? Чё с ним делать?. . Поверь, это лишь эпизод. Всякое бывает в жизни. Хочешь, считай, что у меня выпал не совсем удачный день. Перебрал я. А скорее всего, налили мне пойло. Отравился... Извинишь? – и совершенно искренне смотрю в ее карие глаза.

Ответьте: ТАКОЙ монолог может произнести пьянчуга, двадцать минут назад представлявший из себя свинью? Не спотыкаясь в буквах, складно выстраивая фразу?. .

Возымело. Я и не сомневался. Смотрит уже без брезгливости. Даже некое любопытство проглядывается.

"Ох, барышня! А ведь я тебе еще НИЧЕГО не показал, на что способен".

Садится напротив, руки суетятся, глаза не поднимает. Но напряжение явно пошло на спад.

"Говори, говори! Не отпускай ее!".

– Наташ!

– Аюшки?

"За этот ее ответ, пиши себе, парень, "четверку" в зачетку!".

– Скажи, как я тут очутился? Извини, но ничего не помню, – и улыбаюсь, как можно обаятельнее.

– Вы пришли с... Сашей. Так же его зовут?

– Шура. Мы все его зовем Шура.

– Ну, Шура... У моей подруги сегодня день рождения...

– Здесь отмечали?

– Да, в этой комнате.

– А где именинница?

Пауза.

– Так получилось... я не знаю, как сказать...

– Говори, как есть, я парень простой ("Во, брехло!").

– В общем, мы праздновали своим коллективом, девчонки в основном... а потом вы пришли.

– Кто это "вы"?

– Ну... вы, Шура и еще один парень, я его раньше знала.

– А с Шурой вы были знакомы до этого?

– Да так, видела пару раз... у Соцо, родственника его... странные они... хи – хи! – уже улыбается. Втянул ее в диалог.

– Ладно, не заморачивайся, почему и как. Попали к вам в гости, спасибо и на этом. Ведь так?

– Так, – кивает. Бросает на меня короткие взгляды: "Какой он? Не придуряется, что не пьян?".

Реагирую мгновенно:

– Ты не думай, я в норме, Говорю же – сегодня не так карта легла... Карта вин не та попалась, – каламбурю и лыблюсь.

– Я вижу. Вы и правда почти трезвый... трезво выглядите.

– Наташ...

– Аю?

"Давай, парень! Давай! Всё нормально идет!".

– Как ты здорово говоришь это слово – "аюшки"! У меня мама так любила... ("Брехня! Мама так никогда не говорила. Прости меня, Наташка!").

Ее лицо расплывается в искренней радости.

"Сука я, конечно. Приёмчики свои включил... Ай, ну тя! Совесть у него проснулась! Спрячь немедленно!".

– Нат! (Еще один коронный номер – сокращение имени! Но не механически укороченное, а с некоей изюминкой. Действует! Оригинально и необычно! А когда оригинально и необычно – это для женщин, как нектар для пчел).

– Ау? – тоже хочет быть неординарной.

– Знаешь..., – и выдерживаю паузу. ВАЖНО!

Смотрит мне в глаза. Ждет, что скажу. Ей уже интересно.

"Не важно КАК, не важно ЧЕМ, но надо удивить!" – девиз с младых лет, с поры вхождения в юность, когда внимание противоположного пола становится чрезвычайно важным элементом жизни. Фраза, прочитанная (или услышанная от кого – то) врезалась в память намертво. И была взята на вооружение. Как абсолютная истина. С женским полом верная на все сто процентов! На двести!! Порой, и на мужиков действует, но с ними другая ситуация – мотивация.

– Нат!

Кивает головой: "Слушаю, говори!".

– Прости мен

я, лежал тут у тебя... свинья, конечно... прости, – прикладываю руки к груди.

– Со всяким быть может, я не сержусь, – но глаза отводит. А потом резко стреляет в меня не моргающим взглядом. В упор.

"Проверка искренности!".

– А ты... забавный!

"Ох! Сколько раз я слышал подобную фразу! Бабы – бабы... И говорите вы одни и те же слова – близнецы, и ведете себя под копирку... хотя думаете, что не похожи ни на кого... а потом одинаково дышите... независимо, сколько вам – 18 или 30... Всё, хватит! Кончай философствовать! Отключай этот блок, отключай! Помеха он щас!".

Чтобы окончательно поверила, что не пьян, мне надо встать. Чётко пройтись. Чтобы увидела твердую, не шатающуюся походку мужика. Только тогда... Блин, как тяжело – то! Но надо, Федя! Надо!

Собрав волю в кулак, как бы непринужденно поднимаюсь и бочком выхожу из – за стола. Та – ак, полёт нормальный, думал, будет похуже. Все механизмы работают в штатном режиме. Не шататься! Так, хорошо. Пройди к двери... Молодец! Где тут у них умывальник? А – а, вот он, за шторой.

– Наташ, можно я умоюсь?

– Конечно! – уже вскочила, откидывает светлую полоску ткани, берет висящее с краю полотенце. Потом передумывает, бросается к шкафу, гремит дверцей и ящиками, подает чистое.

– Спасибо! – смотрю ей в глаза.

Её глаза улыбаются.

"Половина дистанции позади. Ай, да Сява! Ай, да сукин сын!".

– Слушай! А где твои соседки? Я вижу три кровати...

Хитро улыбается:

– М – м – м... я их попросила... переночевать у подруг.

– Когда я еще спал?

– Меня грузин твой просил, чтобы я оставила тебя здесь ночевать... ему б не довести тебя до дома.

– Чё – то я не понял логики... Я сплю, Шура просит оставить меня у тебя... ты злишься на пьяного мужика... и, тем не менее, уговариваешь своих подруг идти ночевать в другое место?!

– Ой! Чё пристал с вопросами! Оставила – и оставила!

Почти злится.

– Или не рад? Так могу передумать! – произнесено уже с вызовом.

"Опасно! Можно испортить всю вступительную часть".

Смеюсь:

– Натуль! Конечно же, рад! Чего ты?

– А потом... Ты ж не голодный... до ентого дела, ведь так? – вместо приятной улыбки возникает оскал хищницы.

"От – те раз!"

– И девка у тебя, наверняка есть... симпотный мужик... вешаются, небось, на шею сами, да?

"Куда ее черти понесли??"

– А еще ты женатый... Жена – то када приедет? Устроил приезд уже?. . Устро – о – о – оил, – слова – колючки из Рога Неприкрытой Злости. Или это Рог Женской Зависти?

– Разве я говорил, что женат? – ответная реакция идиотская, чисто рефлекторная ("Никогда не скрывал, ни перед кем!").

– Посмотрела я. Удостоверение в кармане.

"Точно. Там обязательная строка – "семейное положение". Но не в этом дело... Зачем по карманам лазить у пьяного мужика?. . Ох, и зараза ты, Наташа!".

Она легла в постель первой. Потушила свет – и легла. Перед этим попросила:

– Отвернись.

Отвернулся. Щелчок выключателя, легкий топот босых ног, звук натягиваемого на себя одеяла.

– Теперь можно? – вступаю в предложенную игру.

– Можно, – произнесено тихо. Улыбчиво – в – темноте – и – заманивающе.

"Три четверти позади! Блин! Всё считаешь, высчитываешь чего – то... Тебе б статистиком работать, а не художником".

Раздеваюсь – не торопясь, без суеты. Пословица: "Чё ты, как голодный на еbлю?!" сейчас не про меня.

Притихла, не дышит. Не вижу ее в темноте, но могу описать позу: одеяло натянуто по нос, пальцы держат кромку, плечи втянуты, ноги поджаты. В крови адреналин и маленький страх. И ожидание. И надежда. А поверх всего этого – еще один слой страха. Господи, как это замечательно! И как хреново, когда всё знаешь наперед.

(конец 2 – й части)