Нисхождение. Переломный момент

Утром я проспал. Я забыл, что отключил будильник на сорок минут раньше, и встал как обычно. У Александры Викторовны мне надо было быть через 15 минут. И я не успевал. Собрался я за рекордные четыре минуты. Но все равно к ее дому я подъехал на 10 минут позже, чем был должен. Я открыл дверь в ее квартиру и стал торопливо сбрасывать с себя одежду. Раздевшись, я выдохнул и, выйдя из панического состояния, услышал, что работает душ. Я осторожно подошел к двери и постучался.

— Входи - раздался голос Александры. Я зашел и сразу опустился на колени у закрытой дверцы душевой кабины. Александра молчала, я терпеливо ждал. Минут через пять шум воды прекратился, и дверца душа приоткрылась. - Полотенце. Я встал с колен, взял большое полотенце с полки над полотенцесушителем и распахнул его, чтобы Александра Викторовна сразу после душа, могла в него закутаться. Что она и сделала. Потом развернулась ко мне.

— Ты почему опоздал?

— Простите, я забыл переставить будильник.

Сразу же после ответа я получил от нее несколько увесистых пощечин.

— Единственное, что ты можешь забыть, Максим, это слово “забыл” по отношению к тому, что ты должен делать для меня. Ты понял?

— Да, Александра Викторовна

— Иди готовить завтрак, но если думаешь, что отделался пощечинами, ты ошибаешься

Я отправился готовить завтрак, накрыл стол, дождался, когда Александра выйдет из ванной и подал завтрак. Завтракала она как обычно обнаженной и пока она, не обращая внимания на меня, ела, я исподтишка любовался ее совершенными формами. Она закончила есть и пока допивала кофе, я убрал со стола остальную посуду, после чего мы отправились одеваться. Я обожаю этот стриптиз наоборот, когда под одеждой постепенно скрываются соблазнительное женское тело. Мы начали с белья (трусики и бюстгальтер телесного цвета), потом я помог ей надеть чулки, за чулками последовала блузка (сегодня белоснежная), потом юбка (темно-серая) и пиджак (такой же как юбка). Туфли мы выбрали черные, как обычно на каблуке. После этого мое участие в процедуре было закончено, и я получил возможность одеться сам. На работу мы не опоздали. И высадив ее у входа в ее фирму, я отправился к себе. После сообщения об увольнении работать совсем не хотелось, да и работы было не очень много. Так что, сделав необходимый минимум, я отправился подбирать вакансии на сайтах с предложениями работы. Надо сказать, что предложений было немного, те же, которые были предлагали явно худшие чем сейчас условия, в общем радости мне это не прибавило. Телефон пискнул сообщением от Александры

— Можешь меня поздравить!

— Поздравляю и с удовольствием, но с чем?

— Мне только что предложили повышение. Со следующего месяца я буду директором департамента.

— О.. Это здорово, еще раз поздравляю Вас.

— Спасибо. Как у тебя на работе, кстати?

— Ну.. Меня сокращают ?

— А за что?

— Ни за что, просто работы стало меньше, народ сейчас почти ничего не покупает, вот и пошли сокращения.

— А работу ищешь?

— Конечно, но сейчас везде так, сложно искать.

— Пойдешь ко мне персональным водителем? - получил я неожиданный вопрос.

— В смысле?

— В прямом. Мне положен персональный водитель. Должность у меня новая, так что вместе с ней открывают и должность водителя для меня. Ты все знаешь и все равно меня возишь. Зарплаты у нас, сам знаешь, выше, чем по рынку, плюс хороший социальный пакет. В конце концов, когда что-то появится по твоему направлению, уволишься, а пока можно поработать.

— Как-то совсем неожиданно

— Слушай, а что ты теряешь? Ну? Согласен?

— Александра Викторовна. Это так неожиданно!

— Максим, мне надоело тебя уговаривать. Так что, я выражусь определенно и прям. Я хочу, чтобы ты работал моим персональным водителем. - слово “моим” она особенно выделила - Так тебе понятнее?

— Да, Александра Викторовна. Она на какое-то время не отвчала. Потом телефон опять пискнул.

— В 16-00 тебя ждут у нас в кадрах, не опаздывай.

Через неделю я сменил работу и теперь официально числился в должности водителя 3 класса в фирме Александры Викторовны с окладом в 85 000 рублей. Дополнительно фирма оплачивала расходы на бензин (по чекам) и ежедневную мойку машины на корпоративной мойке. Сверхурочные оплачивали отдельно. Помимо Александры Викторовны, днем мне вменялось в обязанности возить сотрудников ее департамента по служебным делам. Работа, по большому счету, сложной не была. Но понижение социального статуса было ощутимым и прежде всего я неуютно ощущал себя психологически. Заодно я узнал, что сотрудники считают Александру отличной начальницей, но при этом совершенно неприступной в сексуальном плане крепостью. Оказывается, с началом ее работы тут, ее пытались соблазнить несколько человек, включая директора по инвестициям, но та была непреклонна и все ухаживания коллег отвергала прямо и недвусмысленно. А в общем и целом, я с работой освоился достаточно быстро.

Что касается наших с Александрой Викторовной отношений, они не поменялись почти. Правда, я обратил внимание на то, что после того, как я поменял работу, она стала ко мне относиться как-то утилитарнее что ли. Похоже, что предсказания ее психолога сбывались и отношение ко мне постепенно менялось. Тем более мы так же продолжали ездить к ней два раза в неделю.

После очередного визита в клинику, Александра приказала мне подняться с ней. Делала она это достаточно регулярно, так что я совсем не удивился. Мы зашли в квартиру, я сразу же разделся сам и помог раздеться Александре. После чего опустился на колени, ожидая, что мне прикажут дальше. Александра встала передо мной, и приказала снять с нее юбку и трусики, что я и проделал аккуратно и быстро.

— На пол! - последовал короткий приказ, который и был выполнен мной не больше чем за пару секунд. Она подошла ближе и встала так, что я оказался между ее ног, имея возможность наблюдать во вей красе ее промежность.

— Смотри мне в глаза, Максим. - Я выполнил приказ и поднял взгляд.

— Я давно хотела это сделать - она пристально смотрела мне прямо в глаза - ее зрачки в полусумраке коридора расширились и почти скрыли радужную оболочку. И почему-то меня это сильно напугало.

— Не знаю почему, но я долго оттягивала этот момент, но сегодня решилась. - продолжила она, встав совсем над моим лицом - теперь открой рот, но глаза не смей закрывать! - Я выполнил то, что было приказано.

Она медленно, опустилась на корточки, и так же продолжая смотреть мне в глаза, приказала: “Открой рот пошире”. Я открыл, и как только я это сделал, Александра начала писать. Она сдерживалась и не торопилась, давая мне возможность проглотить все до капли. И все это время внимательно, почти не моргая смотрела на меня, никаких эмоций ее глаза не выражали. Когда она закончила, то сразу опустилась мне на лицо, закрыв его полностью. И властно, с полным осознанием своего права это делать, начала вытирать о него свою промежность, двигаясь плавно и размашисто. И если сначала солоноватый вкус преобладал, то уже через несколько минут, остался только чистый вкус ее смазки, которую она размазывала мне по лицу.

— Вот так вот! Лижи, Мой меня!

...

— Пиздолиз должен мыть свою хозяйку, давай, старайся

...

— Я пописала тебе в рот! Я так давно хотела, но боялась тебя обидеть. Но ты настоящий пиздолиз, так что лижи меня! Мой меня! Лижи, сильнее! Быстрее! Не останавливайся. Не вздумай остановиться сейчас!

Ее руки вцепились в мои волосы, она терлась о мое лицо так, что губам было больно, но ее это совершено не волновало. Она прижималась так, что было невозможно дышать, но я продолжал работать языком. И меня охватило какое-то странное оцепенение. С одной стороны - я прекрасно осознавал, что меня сейчас сильно унизили и показали мое нынешнее место, а с другой, с другой - каменная эрекция и желание лизать, не останавливаясь столько, сколько ей надо будет. И я не останавливался до тех пор, пока ее тело не задрожало крупной дрожью, ее бедра сжали мою голову, а потом она быстро и сразу расслабилась, и сев мне на грудь, какое-то время тяжело дышала. Потом вздохи стали тише, она открыла глаза убрав со лба волосы, опять посмотрела мне в глаза. Взгляд был еще безумным.

— Ну вот, я сделала это. - несколько шумных выдохов - Скажи мне, что сейчас было?

— Я лизал Вас...

— Нет, до этого.

— Ну.. Вы..

— Не мямли, говори - две хлесткие пощечины

— Вы на меня пописали!

— Куда пописала?

— Мне в рот!

— Да. В рот. А ты пил. Давно хотела и не решалась, а сегодня решила, что пора. Что хватит тебя жалеть. И теперь все!

— Что все?

— Ничего, вот совсем ничего теперь я к тебе не чувствую! - она отвесила мне пощечину, потом еще несколько - ну как, как ты мог такое допустить? Скажи? Скажи мне!

Я молчал не зная, что ответить, а она, сидя на моей груди смотрела мне в глаза, и я видел ее слезы.

— Зачем, зачем ты до этого довел? Ты что, не мог меня остановить? Ты должен был меня остановить! А теперь что? А теперь ничего!! - она снова влепила мне две пощечины! - Ты понимаешь, что ты теперь для меня никто? Совсем никто. Удобная вещь может быть, не более! Убожество, ты убожество, а не мужчина! И она снова заплакала.

Я не смел ее трогать, пораженный произошедшим. Но постепенно она успокаивалась. И, в конце концов, плакать перестала. Она поднялась с меня и пола в свою спальню. На пороге она остановилась и уже спокойным и уверенным голосом распорядилась

— Прибери здесь все. Завтра как обычно. Не вздумай опоздать. - И закрыла дверь. Я привел в порядок ее прихожую, собрал и повесил в гардеробную ее одежду, а сам оделся, и аккуратно прикрыв за собой входную дверь, отправился к машине.

Почему-то было очень грустно. И было ощущение, что я сделал что-то категорически и совсем неправильно, и что это уже никак не исправить.

Сообщение пришло, когда я парковался у своего подъезда. “Мудак ты, Максим, какой же ты мудак!”. Я не стал отвечать, но на душе стало еще хуже.