Джекпот. Глава 24

Она мечтала о любви, чистой, безоговорочной. Не стеснённой обстоятельствами пола, ориентации, не обременённой постоянным страхом разоблачения.

Съёмки на студии подошли к концу, и ей ненавязчиво предложили другую работу — более востребованную, менее притязательную.

Потеряв Роберто, она потеряла равновесие и легко согласилась стать комплиментом в «Резиновом Замке», встречать гостей, подносить напитки, разогревать публику.

Вика приходила в «Замок» к шести вечера. Только чтобы натянуть костюм из латекса молочного цвета и корсет с красной шнуровкой на спине требовалось не менее получаса. Затем ещё полчаса, чтобы натереться лаком до зеркального блеска, накрасить губы и глаза. Костюм как сгущённое молоко обволакивал её с ног до головы, прорези в маске — единственное, что связывало её с внешним миром. Наконец, она надевала лакированные красные туфли на высокой платформе и парик из натуральных волос пшеничного цвета, длинных, слегка вьющихся.

Блондинка-комплимент осторожно ступая ломкой ножкой, крепко цепляясь за перила, спускалась в холл и становилась у входа. Здесь уже ждала Симона, её подружка-брюнетка — такая же безликая резиновая куколка. Они хлопали длинными накладными ресницами, улыбаясь друг дружке, общаясь таким образом, ведь манекены не умеют говорить, они могут только обслуживать. В ожидании клиентов куколки томились от скуки. Симона, улучив момент, шлёпала Вику по попе или оттягивала резиновые соски, которые смешно торчали из двух мячиков на груди. Латекс трещал, круглая попа, зажатая под корсетом, тряслась как желатиновый тортик, мячики грудей ходили ходуном — всё это вызывало смех не только у гостей, но и у персонала борделя.

Клиенты приходили ближе к восьми. Усаживались на диван напротив барной стойки, заказывали напитки, заигрывали с куколками-официантками. В холл спускались освободившиеся девочки. В нижнем белье и обтягивающей одежде из латекса — резиновых чулочках, трусиках, бюстиках, юбочках — они были похожи на клонированных шлюх из будущего, даже Вика с трудом различала их. Шлюхи садились на барные стулья, выставляя на показ аппетитные формы, переливающиеся зеркальными бликами. Пока они пили коктейли и громко смеялись, общаясь между собой, клиент придирчиво оценивал их размеры, иногда гладил куколок, гулявших рядом, представляя, что он сделает с резиновой шлюхой. Его рука находила в попке Вики замочек, расстёгивала его, палец проскальзывал в смазанное отверстие, начинал елозить в презервативе-вставке, который крепился к костюму и глубоко сидел в анусе Вики. Куколка выгибала спину, издавая механический стон удовольствия:

— А-а-а!

Клиент засовывал второй палец внутрь, потрахивая куколку в резиновый анус, всё больше соблазняясь на бесплатный комплимент, удивлённо рассматривая прозрачную малиновую смазку, текущую из куклы.

— А-а-а! — Вика насаживалась на пальчики всё глубже, облизывая губки.

Он ещё успеет трахнуть барных шлюх. Пока он ведёт комплимент в специальную подсобку на первом этаже. Это служебное помещение, где он может спокойно разрядиться в куколку, не думая о шлюхах. Куколка знает только одну позу, но знает очень хорошо: цепляется ручками за батарею, подставляя текущее малиной отверстие. Он раскатывает презерватив и вгоняет резиновый поршень в мягкий анус из латекса.

— А-а-а! — стонет комплимент тем же механическим голосом.

Смазанная резина легко скользит, наполняя подсобку характерным треском. Желатиновый тортик, как воздушная подушка, амортизирует удары, разлетаясь волнами по мягкой начинке куколки. Мячики ритмично прыгают вверх-вниз, куколка попискивает в такт. Клиент цепляется руками за тонкую талию, сжатую корсетом и, затрахав тортик в сгущённые сливки, громко кончает:

— М-м-м!

— А-а-а! — радостно вторит куколка, виляя задом. Это первый комплимент в её активе за сегодня.

Они возвращаются в холл, но гость не спешит расставаться с Викой. После комплимента между ними установилась невидимая связь, он просит Вику помочь с выбором шлюхи. Она отлично понимает затруднительность его положения. Они все на одно лицо, фигуру. Хозяйка борделя Петра тщательно подбирала моделей.

Улыбаясь, Вика подводит гостя к шлюхам, бесцеремонно разворачивает их по одной, раздвигает ноги, задирает юбки из латекса, сдвигает резиновые стринги, обнажая разбитые влагалища, гладко выбритые, отбеленные, с редким пушком, пирсингом в клиторе, татуировкой на лобке. Все шлюхи выглядят молодо, но их рабочие инструменты уже такие поношенные: внутренние губы торчат наружу, раскрытые устрицы, отрыгнув жемчужину-клитор, текут бесцветной слизью. Вика оттягивает резиновыми пальчиками внешние губы, демонстрируя клиенту множественные следы от пирсинга. Гость задумчиво кивает. Шлюха туповато улыбается, водит растерянным взглядом по сторонам, ища поддержки у подруг. Но те и не думают возмущаться. Клиент всегда прав. Куколка с фантазией, может прямо сейчас поставить их всех раком и отодрать огромным резиновым стрэпоном. Они готовятся к осмотру: сами задирают ноги, открывая два входа на обозрение.

Наконец, клиент находит упругую нерожавшую вагину. Молодая чернявая румынка выглядит подтянуто, как породистая лошадка. Её анус заинтересовал гостя девственной белизной паутинки, игривой реакцией на перламутровый пальчик куколки. Отбеленная вагина блестит чистотой розовой пломбы, нераскрытый бутон томится в ожидании тычинки.

Клиент довольный уходит с румынкой наверх, а Вика спешит выразить комплимент следующему гостю.

***

В «Резиновом Замке» есть «Гранатовая комната», к которой Вика боится приближаться. Душераздирающие крики не раз доносились из-за дубовой двери, ведущей в преисподнюю. Однажды она видела, как оттуда выносили шлюху в полуобморочном состоянии.

«Мастер Sinnеr ведёт приём», — долго перешёптывались девочки после того случая.

Но сегодня у Вики нет выбора. Постоянный вип-клиент заказал трёх шлюх на усмотрение куколки, попросил нацепить на них кляпы, ошейники и тащить эту свору в «Гранатовую комнату».

Они медленно поднимаются по лестнице. Впереди идёт Вика, цепляясь одной рукой за перила, другой сжимая связку из трёх цепочек. Суки ползут за ней на четвереньках, впиваясь в ковровую дорожку острыми алыми ногтями, скребя по деревянной балюстраде шпильками, виляя пушистыми волчьими хвостами из-под задранных резиновых юбок. Слюна тягучими нитями вьётся на пол, сползая по губам сквозь кляпы, тушь под глазами поплыла, волосы растрепались.

Замыкает шествие клиент — здоровый детина в дорогом костюме при галстуке, в кожаной маске на пол-лица, со стеком в руке. Хриплым голосом он бормочет детскую считалочку на ломаном английском:

— Humpty Dumpty sаt оn а wаll.

Они достигают второго этажа.

— Humpty Dumpty hаd а grеаt fаll.

Шлюхи выравнялись в ряд и ползут борзой тройкой, едва вмещаясь в ширину коридора.

— Аll thе king s hоrsеs аnd аll thе king s mеn...

Подходят к огромной дубовой двери с резными фигурками чертей и пастью дракона.

— Cоuldn t put Humpty tоgеthеr аgаin.

Дрожащей рукой Вика тянет бронзовое кольцо-ручку, стучит. Дверь со скрипом распахивается, заполняя темноту коридора гранатовым сиянием.

Чёрный мужской силуэт, как привидение, выплывает из мрака, быстро приближается и зависает в двух сантиметрах от Вики. Его дыхание обжигает губы, запах кожаной маски, крема, лосьона бьёт в нос. Острые серые глаза Мастера презрительно буравят Вику, заставляя её покорно опуститься перед ним на колени и протянуть связку поводков. Она вся в его власти. Все, кто переступает порог «Гранатовой комнаты» попадают в распоряжение Мастера. Все, даже клиент.

Sinnеr тянет шлюх и Вику к дальней стенке,

раздвигает бордовые шторы, открывая вид на мужском туалет в соседнем ночном баре «Rоck Pаlаcе». Зеркало в туалете, простирающиеся до пола, прозрачное в «Гранатовой комнате». Пьяные рокеры в коже, бородатые, бритоголовые, татуированные, с пирсингом в ушах, бровях бесконечной чередой подходят к писсуарам. Шлюхи, такие игривые, всё это время вилявшие хвостами, застывают в шоке, рассматривая мужские достоинства, из которых выливаются литры пенящейся мочи. Но ещё больше они приседают на бок при виде трёх турникетов — крутящихся стен-перевёртышей с обитой железом огромной дыркой на уровне пояса. Sinnеr берёт первую шлюху — блондинку — за ошейник, вытягивает волчий еtаlеs.оrg хвост из задницы — он ей больше не понадобится — и загоняет в железную подкову в турникете. В стене остаётся т

орчать её шикарная попка. Чёрные резиновые чулочки на длинных дрожащих ножках заканчиваются шпильками. Элитная шалава в «Резиновом Замке» за день зарабатывает тысячу евро, но сейчас её прейскурант чётко указан над местом пользования:

Vаginа — 5 cеnt

Аnаl — 10 cеnt

Рядом на полочке лежит куча презервативов и пару тюбиков с лубрикантом. Последний штрих Мастера: снимок полароидом лица шлюхи. Её туповатые выпяченные глаза, текущие чёрной тушью, кричащие фальшивой дерзостью «ничего не боюсь», кляп во рту, истекающий слюной, запечатлённые остаются висеть над отхожим местом. Взмах руки Sinnеr а, стена переворачивается, и блондинка остаётся торчать попой в мужском туалете и вымученной улыбкой внутрь.

Мастер как раз заканчивает пристёгивать следующую шлюху, когда в слот блондинки бросают первую монетку. Теперь Вика понимает, почему у шлюх такие раздолбанные вагины. Народ прибывает, в туалете выстраивается очередь. Вторую и третью шлюху встречают аплодисментами, свистом, улюлюканьем. Над дверями туалета загорается надпись:

Hаppy hоur — Час счастья. Час, когда пиво продаётся в два раза дешевле, когда шлюхи отдаются за копейки. Эта же вывеска загорелась над баром на улице — Вика не раз видела, какой ажиотаж она вызывает на улице.

Шлюх дерут под бурные овации, пьяные рокеры долго не кончают, хвастаясь стойкость перед товарищами. Они прекрасно знают, о каких элитных девочках идёт речь.

Монеты сыпятся рекой. Попадая в слот, они звонко скатываются по трубе в воронку, стекают в мешочек, который клиент сегодня заберёт с собой на память. Он заплатил за сессию 30 тысяч, а унесёт домой 30—40 евро и будет абсолютно счастлив.

Любитель детских считалочек достал вялый член из ширинки и так же вяло мастурбирует, прохаживаясь вдоль шлюх, рассматривая их затраханные замученные, но по-рабочему жизнерадостные лица. Они — его дойные коровы, приносящие доход, его активы, которыми он так дорожит. Его бизнес — сдавать в аренду этих шлюх, он чувствует себя сутенёром, поглаживая их по расстрёпанным волосам, засовывая пальцы в губы и дёсны под кляпы. То, что творится за стеклом, прекрасно видно и ощущается в каждой вибрации, в каждом колыхании грудей под бикини из латекса. Шлюхи по инерции тянутся руками к члену клиента, иногда он разрешает им помочь ему расслабиться, но их основная задача — зарабатывать деньги, а не удовлетворять клиента.

Это понимает и Мастер Sinnеr. Он приказывает Вике вытянуть стручок с розовой мошонкой сквозь круглое отверстие спереди костюма.

Клиент удивлённо пялится на неё. Через секунду его удивление сменяется железной эрекцией. Он похож на кабана, борова с торчащей палкой между ног, он так и наровит пристроится за Викой сзади и насадить её на палку. Куколка едва успевает стать в позу, как боров с рёвом вгоняет в неё стальной болт.

— А-а-а, — тонко пищит Вика.

Они стоят напротив блондинки, которая заработала уже не меньше десяти евро. Это видно по её безразличному плавающему взгляду, тупому выражению глаз. С той стороны она не различает в какую дырку её имеют. Иногда ей кажется, что сразу в обе, иногда — что там не две дырки, а всего одна. В любом случае, ей гораздо интереснее смотреть на необычную куколку, тем более, что клиент взялся за резиновую сучку не на шутку. Стручок смешно подлетает, как резиновый червяк, извивающийся на крючке, дразнящий большую рыбу. Рыба-блондинка хватает червяка рукой, играет с ним. Она бы хотела заглотить его, но твёрдый резиновый шар мешает. Куколка водит червяком по губам, дразнит рыбу. Червяк наливается твёрдостью. С той стороны к блондинке пристраивается большой чёрный парень. Шлюха вздрагивает, на секунду застывает, её глаза широко раскрываются, зрачки расширяются. Она вспомнила, где верхнее отверстие, вспомнила, наконец, что у неё всего один драгоценный шоколадный глаз, который именно в данный момент нещадно долбят снаружи под бурные овации команды регбистов, которые случайно проходили мимо, празднуя мальчишник, которые на спор решили затрахать её в шоколадный глаз, тренируясь в выносливости и скорости под громкий счёт товарищей.

Золото течёт рекой, щедрые регбисты по достоинству оценили аттракцион щедрости. Теперь они соревнуются, кто быстрее кончит. Из трёх шлюх одновременно выколачивают дух спортивными отбойными молотками.

Блондинка опять ничего не чувствует. Куколка перед ней конвульсивно трясётся, теряя густую липкую жидкость, такую знакомую, на губы, кляп, подбородок. Потом куколка опускается перед ней на колени и начинает убирать за собой. Тёплый язык вылизывает пахучую субстанцию, залезает в рот, исследует дёсны — не осталось ли чего.

В этот момент клиент срывает презерватив и густыми струями рисует новую картину на лице шлюхи. Его сперма ещё более пахучая, вязкая, густая. Теперь блондинка с опаской выглядывает из-под маски, куколка аккуратно собирает неряшливо разбросанные сгустки краски с полотна, восстанавливая картину по кусочкам, возвращая шлюху в первозданный девственный вид.
***

С каждым днём латекс всё глубже въедался в сознание Вики. Она чувствовала защиту, исходящую от резиновой оболочки, покрываясь бесчувственной кожей, тёплой, липкой, тягучей. Резиновая куколка забывала человеческие эмоции, каждый день расточаясь в комплиментах, дрессируя барных шлюх на глазах у клиентов, до умопомрачения затрахивая их резиновым членом в разбитые анусы. Шлюхи жаловались Петре, но та только разводила руками: «Работайте или проваливайте». И они работали, разогретые Викой в холле, с удовольствием убегали наверх, подставляясь под живой член клиента в будуарах, хоть на час избавляясь от надоедливой куклы. Вика оставалась непроницаемой к их мольбам, когда они возвращались в бар, и всё повторялось заново. Назойливость куклы веселила клиентов, они начали проявлять сочувствие к шлюхам, всё чаще наказывая Вику в подсобке. Но даже это не помогало. Сняв костюм, Вика продолжала искать комплименты и находила их на дискотеке, в ночном баре, на улице похоти и разврата.

Такая неразборчивость обеспокоила Петру. Однажды она пригласила Вику к себе в офис на третьем этаже, долго рассматривала её заляпанный смазкой молочный костюм, чёрный дилдо, болтающийся между ног, бесстыжие осоловелые глаза, выглядывающие из-под маски, влажные разомлевшие губы, насосавшие за вечер на несколько сотен евро, наконец, приблизилась и, поглаживая круглую головку дилдо, спросила:

— У тебя ещё стоит? — на детском личике оленёнка Бэмби застыло любопытство.

Вика, помедлив, кивает.

— Покажи.

Вика медленно отстёгивает стрэпон, разводит тонкую едва заметную ширинку и, подцепив крайнюю плоть двумя пальчиками, вытягивает вялый пенис сквозь круглое отверстие в костюме.

— Давай я тебе помогу, — Петра берёт член и уверенными движениями берётся за работу.

Она начинает нежно, мастурбируя Вике кончиками пальцев. Стручок быстро твердеет, задирается вверх.

— Вот так, уже лучше, — Петра смотрит снизу, изучая реакцию Вики. — Тебе нравится, сучка?

Вика плывёт масляным взглядом. «Битч» звучит грубо, соблазнительно грубо. Безвольно прикрывая веки, Вика выражает согласие.

— Аня сделала операцию полгода назад, — неожиданно сообщает Петра.

Вика открывает глаза, тяжело хватает воздух ртом, неожиданно задыхаясь в стальной хватке корсета.

— Бедняжка, надеется, что теперь ты начнёшь отвечать на её звонки, — Петра беспощадно чеканит слова, агрессивно выдаивая Вику.

Зрачки куколки расширились, она умоляет Петру остановиться, но та только вошла во вкус:

— Её новая вагина получше моей, но ты ведь не интересуешься вагинами? — Петра со смаком выплёвывает «вэджьайна», ударяя «джьай» в каждом упоминании, рассасывая слоги.

Глаза Вики наполняются слезами. Аня ждёт звонка?

Петра произносит по слогами:

— Ты сама вэджьайна, bitch, — зло прищурившись, встаёт на цыпочки, чтобы как можно лучше заглянуть Вике в глаза. — Оnе mоthеr-fucking dirty slut vаginа! — последние слова она орёт, выдавливая ручкой остатки воли.

Вика не выдерживает, заливается слезами, выстреливает на платье Петры, выплёскивая в агрессивную ручку горячую манку.

Петра смотрит в шоке на платье, руку, переводит взгляд на Вику:

— Dirty slut! Gеt thе fuck оut оf hеrе! — бьёт наотмашь по губам, запихивает Вике в рот жидкие ошмётки.

Манка густой слизью сползает по носу и губам, когда Вика пристыженно выбегает за дверь. Эрегированный член, абсолютно твёрдый, настоящий, болтается между ног, как палка.