Джекпот. Главы 23-24

23

Голос – единственное, что оставалось у неё из прошлой жизни. Она общалась только жестами, избегая шумных компаний. Она нашла объявление о курсах для желающих изучить язык глухонемых.

"Мир, в котором можно молчать", – представила она с замиранием сердца.

Прошло полгода с тех пор, как она покинула дом. Она отрастила длинные волосы, покрасила их в нежный пшеничный цвет, сделала химическую завивку в салоне красоты. Теперь, идя по улице, она часто улыбалась, чувствуя на себе раздевающие взгляды мужчин. Фальшивый парик был сброшен, ветерок развевал пышную копну волос. Своих, мягких, дышащих свежестью, густых, плотных, как конский хвост, волос. В её фантазиях мужчины срывали с неё платье прямо на улице, мяли попку, ставили текущую кобылу к стене, вгоняли члены, по очереди оставаясь в ней. Она собирала их, специально гуляя вечерами по весеннему городу.

Иногда они всё же знакомились с ней, ненавязчиво, но каждый раз она стыдливо убегала, оставляя в недоумении несостоявшегося наездника.

"Viktoria", – написала она на бумажке своё новое имя, когда в первый раз пришла на курсы. Преподавательница – добрая интеллигентная итальянка, в очках, с гусиными лапками вокруг глаз – так умилилась, что уже в следующий раз предложила стеснительной иностранке сходить с её сыном Роберто в кинотеатр для глухонемых.

"Лучше чаще общаться с глухонемыми, чтобы понимать их", – объяснила заботливая Лукреция. Она искала сыну – затворнику девочку и, кажется, наконец, нашла. Такую же робкую, как и он сам, такую же неопытную, может быть даже девственницу, как и он. Разговор на курсах зашёл о мужьях – жёнах, возлюбленных, отношениях с ними, и Вике не нашлось, что ответить.

"У меня нет опыта", – сбивчиво объяснила она жестами. Теперь Лукреция горела желанием свести молодых, чтобы всё у них срослось.

Роберто оказался хмурым, замкнутым молодым человеком. Далеко не красавец, он производил впечатление одичалого взрослого ребёнка. Густая, давно не стриженная шевелюра волос, грубый нос, выпирающие губы, скулы, диковатый острый взгляд из – под нависших бровей – он всем своим видом вызывал холодное неприятие. Он мало общался. Эти резкие, едва уловимые движения пальцами – она ничего не понимала.

И тогда она начала заставлять его повторять. Снова и снова, для неё.

"Что ты сказал?" – она хватала его за руки, сдерживая стремительный порыв. Он рисовал жест в воздухе.

"Повтори".

И он повторял, улыбаясь.

Она улыбалась ему в ответ и повторяла за ним:

"Давай дружить".

На второе свидание он пришёл с огромным букетом красных роз и пригласил Вику в специальный ресторан для глухонемых, где официанты понимают язык жестов. Здесь танцевали под цветомузыку, на большом экране шли романтические комедии с субтитрами. Вика, наконец, окунулась в мир глухонемых, где все понимали её без слов. Радость невербального общения поглотила её с головой, она купалась в свободной атмосфере, царившей в ресторане.

Роберто взялся ревностно охранять её, отбивая у других самцов охоту. Когда Вика, соблазнительно виляя попой, пошла на танцпол, он остался за столиком один, ведь, он не умел танцевать. Глухонемые парни окружили новую девочку полукругом, хлопали в ладоши, сдержанно улыбаясь, а она кружилась в танце, выгибала спину, выпячивала напоказ прелести, дёргаясь под ту музыку, которую она слышала, а они – нет.

Неожиданно появился он, Роберто, схватил её за руку и потащил к выходу. Он был мрачнее тучи.

"Проведу её домой – и дело с концом!" – думал он.

Она несла букет с розами, её сердце громко стучало. Неожиданно от обиды навернулись слёзы, она остановилась и расплакалась. Роберто опешил и пришёл в себя, только когда она, не попрощавшись, скрылась в дверях подъезда.

Через три минуты он прислал смс: "Прости, пожалуйста".

Она уже сняла с себя платье, расстелила розы на полу и легла на них голой спиной.

"Вика, ответь", – она спустила ажурные чёрные стринги и взяла стручок в одну руку, а телефон в другую. Стручок упорно не хотел возбуждаться. Десятки шипов вонзались в нежную кожу на спине, подавляя любые ощущения. Тогда она сжала стручок сильнее и быстрее заработала пальчиками.

"Почему ты молчишь?" – кожа на спине горела ярким пламенем, тысячи иголок колючим ежом впивались в плоть. Стручок вытянулся в палочку и затвердел. Головка залилась кровью, расцвела и стала такой же бордовой, как бутоны роз.

"Я люблю тебя", – Вика схватила розу и свела два бутона вместе, ещё сильнее вдавливая спину в ежовую подстилку.

Грязная шлюха не выдержала и жирной пчелой перекочевала из одного бутона в другой.

"Мы кончаем от мысли, – шепнула шлюха, высунув распутный язык из густых лепестков. – А не от стимуляции".

"Как?" – ввела Вика одним пальчиком в телефон.

"Как сильно ты меня любишь?" – добавила грязная шлюха, ехидно улыбаясь, втирая лосьон в жирный зад.

***

У Роберто снесло крышу. Он строчил слёзные смски каждый день, Лукреция просила Вику проявить сострадание к её мальчику.

В следующий раз, когда они встретились – это случилось через неделю – Роберто было не узнать. Он осунулся, похудел, блуждающий взгляд наполнился страхом, отчаянием.

Вика заставила его вернуться в ресторан для глухонемых. Снова смотреть, как она трётся попой обо всё, что движется, сгорать от ревности, в бессилии сжимая кулаки до белых костяшек. Она возвращалась к столику, весело трепала его чуб, объясняя жестами, что немного устала, но сейчас попьёт, и снова пойдёт скакать.

"Скакать" – она отлично выучила этот неоднозначный жест на танцполе.

В очередной раз, когда Вика поскакала к лазерным лучам диско, Роберто поплёлся за ней, о чём тут же пожалел.

Она как будто не замечала его. Вокруг было столько суровых парней, чьи джинсы бугрились от малейшего прикосновения. Тестостерон витал в заряженной атмосфере танцпола. Она хотела обслужить их всех: заигрывала с одним, прижималась ко второму, тёрлась мягким местом об третьего. Бедный Роберто сгорал от стыда.

Рыжий косоглазый парень у барной стойки не сводил с неё хищного взгляда весь вечер, держа руки в карманах, потягивая виски, примеряя свой член у неё во рту. Она заметила, как он скрылся в туалете, и метнулась за ним. В мужском туалете воняло мочой и хлоркой. Рыжий, ни о чём не подозревая, стоял у писсуара. Она подкралась к нему сзади, присела на корточки и, вытянув шею, широко открыла рот. Он опешил, заметив рядом с писсуаром ещё одну дырку, но, помедлив секунду, всё же опустил туда рыжий член, с которого ещё стекали золотые капельки. Она сомкнула губки, и теперь дело было за малым – не упустить лакомства. На это она была мастерица: начинать надо медленно, чтобы не вспугнуть косого, постепенно высвобождая из него заячью энергию. Когда рыжий забил лапкой в экстазе, она ускорилась. Вот она, заячья душа, струится мощным густым потоком ей в горло, проскальзывает внутрь, оседая на дно сосуда, в котором она пленницей будет храниться с сегодняшнего дня.

Роберто ждал Вику за столиком. Она запила солоноватый вкус рыжей заячьей спермы шампанским и приказала расплатиться. На прощанье он попытался поцеловать её, но она лишь подставила щёчку.

Она была холодна и беспощадна к нему все три месяца, пока он безуспешно пытался ухаживать за ней. Во время таких вылазок она продолжала собирать мужские души, в основном находя их в кабинках туалетов.

Тогда же в пространных электронных сообщениях она начала намекать Роберто, что с детства чувствовала себя мальчиком, но судьба распорядилась иначе.

"Ты лезбиянка?" – была его первая реакция.

"Нет. В своих фантазиях я – мальчик, занимаюсь сексом с девочкой".

Это повергло его в шок.

"Ты хочешь поменять пол?" – спросил он, когда пришёл в себя.

"Поздно. Плюс я боюсь делать операцию".

Они продолжили общаться, и Роберто всё больше узнавал Вику с необычной стороны.

"У меня есть стрэпон. Иногда я надеваю мужскую одежду и представляю себя мужчиной", – написала она.

Это не укладывалось в его голове, но Роберто готов был верить. Всё, что исходило от Вики, не подлежало сомнению.

"Ты мне нравишься, – написала она через некоторое время. – Но тебе нужна другая. Прости".

Тучи сгущались над Роберто. Он отчаянно цеплялся за любую соломинку:

"Почему?"

"Мне нужна девочка, тебе тоже".

Он долго переваривал этот факт, прежде чем ответить:

"Но ты ведь девочка".

"А ты нет", – сразу отозвалась она.

"Я не умею быть девочкой :)", – написал он.

"Я могу тебя научить".

***

Он заказал в интернете чулки, короткую юбку, блузку – всё, как просила Вика. Парик из натуральных женских волос каштанового цвета, длинных, вьющихся, обошёлся в кругленькую сумму, но он был готов и на эту жертву.

"Я буду твоей блондинкой, если ты будешь моей брюнеткой", – объяснила она в переписке.

Теперь все эти предметы женского гардероба лежат глубоко в шкафу, спрятанные в коробке из – под обуви.

Когда приходит Вика, Роберто не спешит доставать их. Он до конца надеется, что ему не придётся делать этого. Она в первый раз у него в гостях. От ощущения возможной близости с ней ком в животе мешает дышать. Но Вика бескомпромиссна: даже на шаг не подпускает к себе, требуя, чтобы он переоделся.

"Мне нравятся девушки", – неумело показывает она.

Он выходит и через пять минут возвращается полностью в женском.

Глаза Вики загораются:

"Какая ты красивая", – рисует она пальчиками, подходит к нему и нежно целует в губы. Это их первый поцелуй. Ради него он готов на что угодно. Он неумело вытягивает губы, напрягает их, пытаясь ухватить её. Она смеётся, вырывается.

"Давай лучше я сама".

Теперь он полностью в её власти. Она засасывает его язык, ласкает губы – от эйфории кружится голова. Её рука уже нащупала член под юбкой. Вика опускается на коленки и присасывается. Немой стон вырывается из его волосатой груди на свободу, материализуясь в другом измерении. Вика яростно высасывает из него остатки воли, затем валит на диван и садится сверху.

На ней чёрный обтягивающий боди из мягкой кожи с молнией в промежности. Она расстёгивает молнию, освобождая вход, и насаживается упругой вагиной.

Он не так представлял себе потерю девственности. Он лежит в белой блузке, юбке, закинутой вверх, чулках, зарывшись на подушке в густых каштановых волосах, чужих. Вика в кожаном закрытом боди насаживается сверху, доводя его до оргазма. Он хватает её за попу, пытаясь проникнуть глубже, вколачивая член энергичными ударами. Вика вырывается, спрыгивает, стягивает презерватив и заканчивает ротиком начатое. Потом поднимается к нему, чтобы поцеловать:

"Ты моя девочка", – рисует в воздухе.

"Я твоя девочка", – рисует в ответ, улыбаясь.

Она наклоняется и прилипает к его губам, выливая полный рот спермы. Его спермы.

***

Вика приучала Роберто глотать сперму. Поначалу он противился, пытался выплюнуть, но жёсткий ультиматум – глотай или до свидания – заставил его подчиниться. Она приходила к нему в том же закрытом боди, снимала сливки, заливала сливки обратно. Её пальчик уже активно разрабатывал волосатый анус Роберто, подготавливая его, разминая перед боем. В следующий раз Вика принесла с собой мягкий стрэпон, пустой внутри. Во время секса она часто возбуждалась – скрывать эрекцию под боди становилось всё сложнее. Стручок полностью вошёл в стрэпон и находился там всё время, пока она каталась на лошадке.

"У меня больше", – шутил Роберто, сравнивая длину их членов.

Она улыбалась в ответ и рисовала буковки в воздухе:

"БДСМ".

Затем надевала ему повязочку на глаза и связывала руки за спиной. Роберто был не против. Он научился проглатывать и забывать. Научился заниматься сексом по принципу "ты – мне, я – тебе".

"Однажды, – надеялся он, – она захочет оставить моё семя в себе".

Вместо этого Вика снимала стрэпон и незаметно выгоняла грязную шлюху погулять в презервативе. Затем не спеша доставала для неё девственника.

Шлюха хлюпала разбитой вагиной, принюхиваясь, засовывая грязные пальцы в текущую промежность, выпячивая огромную бородавку – клитор. Там, за резиновым стеклом презерватива заботливая хозяйка работала ротиком, чтобы достать ей невинного юношу. Когда Вика сводила их вместе у себя во рту, шлюха одаривала подростка мокрыми поцелуями, обсасывая и вылизывая его молодой пенис, затрахивая девственный анус чёрными длинными ногтями. Развратив юношу, она подтягивала подол юбки повыше, обнажая жирный целлюлитный зад, затраханный тысячами клиентов, и спускалась с молодым любовником по верёвочной лестнице в желудок Роберто.

***

Казалось, эксперименты Вики не имеют границ. Если бы не безумная любовь к ней, Роберто давно бы остановился. Вика с каждым разом становилась всё активнее и агрессивнее. Теперь она трахала его стрэпоном по полчаса. Он кончал в первые пять минут, потом наступала её очередь. Закончив, она валилась с ног, обессиленная, но довольная. Его анус гудел, как водопроводная труба. В такие моменты он думал о том, как заставить Вику обратиться за помощью к психологу.

Чего он не знал и не мог знать, было то, что она больше не пользовалась стрэпоном. Пока он лежал с завязанными руками и глазами, она смазывала его натренированный зад, закидывала юбочки – его и свою, – до конца расстёгивала молнию боди и пользовалась всеми привилегиями слабой половинки. Грязная шлюха, не стесняясь, трахала молодую расфуфыренную тёлку, осеменяя её раз за разом.

Роберто красил губы, и твёрдый, как сталь, стрэпон, очень реалистичный, тёплый и мягкий, стал всё чаще попадать ему в рот. Вика учила его сосать. Он по – прежнему делал это со связанными руками и глазами, но уже не обращал внимание на нюансы.

Всё закончилось неожиданно: грязная шлюха соблазнилась на ласки молодого ухажёра

, ослушалась хозяйку и выскочила к любимому.

Нельзя осуждать действия, совершённые шлюхой в порыве страсти. На то она и шлюха, чтобы следовать инстинктам, а не велению разума.

Роберто проглотил её по инерции, по привычке, выработанной за месяцы общения с Викой. После этого случая он исчез и больше никогда не появлялся.

24

Она мечтала о любви, чистой, безоговорочной. Не стеснённой обстоятельствами пола, ориентации, не обременённой постоянным страхом разоблачения.

Съёмки на студии подошли к концу, и ей ненавязчиво предложили другую работу – более востребованную, менее притязательную.

Потеряв Роберто, она потеряла равновесие и легко согласилась стать комплиментом в "Резиновом Замке", встречать гостей, подносить напитки, разогревать публику.

Вика приходила в "Замок" к шести вечера. Только чтобы натянуть костюм из латекса молочного цвета и корсет с красной шнуровкой на спине требовалось не менее получаса. Затем ещё полчаса, чтобы натереться лаком до зеркального блеска, накрасить губы и глаза. Костюм как сгущённое молоко обволакивал её с ног до головы, прорези в маске – единственное, что связывало её с внешним миром. Наконец, она надевала лакированные красные туфли на высокой платформе и парик из натуральных волос пшеничного цвета, длинных, слегка вьющихся.

Блондинка – комплимент осторожно ступая ломкой ножкой, крепко цепляясь за перила, спускалась в холл и становилась у входа. Здесь уже ждала Симона, её подружка – брюнетка – такая же безликая резиновая куколка. Они хлопали длинными накладными ресницами, улыбаясь друг дружке, общаясь таким образом, ведь манекены не умеют говорить, они могут только обслуживать. В ожидании клиентов куколки томились от скуки. Симона, улучив момент, шлёпала Вику по попе или оттягивала резиновые соски, которые смешно торчали из двух мячиков на груди. Латекс трещал, круглая попа, зажатая под корсетом, тряслась как желатиновый тортик, мячики грудей ходили ходуном – всё это вызывало смех не только у гостей, но и у персонала борделя.

Клиенты приходили ближе к восьми. Усаживались на диван напротив барной стойки, заказывали напитки, заигрывали с куколками – официантками. В холл спускались освободившиеся девочки. В нижнем белье и обтягивающей одежде из латекса – резиновых чулочках, трусиках, бюстиках, юбочках – они были похожи на клонированных шлюх из будущего, даже Вика с трудом различала их. Шлюхи садились на барные стулья, выставляя на показ аппетитные формы, переливающиеся зеркальными бликами. Пока они пили коктейли и громко смеялись, общаясь между собой, клиент придирчиво оценивал их размеры, иногда гладил куколок, гулявших рядом, представляя, что он сделает с резиновой шлюхой. Его рука находила в попке Вики замочек, расстёгивала его, палец проскальзывал в смазанное отверстие, начинал елозить в презервативе – вставке, который крепился к костюму и глубоко сидел в анусе Вики. Куколка выгибала спину, издавая механический стон удовольствия:

– А – а – а!

Клиент засовывал второй палец внутрь, потрахивая куколку в резиновый анус, всё больше соблазняясь на бесплатный комплимент, удивлённо рассматривая прозрачную малиновую смазку, текущую из куклы.

– А – а – а! – Вика насаживалась на пальчики всё глубже, облизывая губки.

Он ещё успеет трахнуть барных шлюх. Пока он ведёт комплимент в специальную подсобку на первом этаже. Это служебное помещение, где он может спокойно разрядиться в куколку, не думая о шлюхах. Куколка знает только одну позу, но знает очень хорошо: цепляется ручками за батарею, подставляя текущее малиной отверстие. Он раскатывает презерватив и вгоняет резиновый поршень в мягкий анус из латекса.

– А – а – а! – стонет комплимент тем же механическим голосом.

Смазанная резина легко скользит, наполняя подсобку характерным треском. Желатиновый тортик, как воздушная подушка, амортизирует удары, разлетаясь волнами по мягкой начинке куколки. Мячики ритмично прыгают вверх – вниз, куколка попискивает в такт. Клиент цепляется руками за тонкую талию, сжатую корсетом и, затрахав тортик в сгущённые сливки, громко кончает:

– М – м – м!

– А – а – а! – радостно вторит куколка, виляя задом. Это первый комплимент в её активе за сегодня.

Они возвращаются в холл, но гость не спешит расставаться с Викой. После комплимента между ними установилась невидимая связь, он просит Вику помочь с выбором шлюхи. Она отлично понимает затруднительность его положения. Они все на одно лицо, фигуру. Хозяйка борделя Петра тщательно подбирала моделей.

Улыбаясь, Вика подводит гостя к шлюхам, бесцеремонно разворачивает их по одной, раздвигает ноги, задирает юбки из латекса, сдвигает резиновые стринги, обнажая разбитые влагалища, гладко выбритые, отбеленные, с редким пушком, пирсингом в клиторе, татуировкой на лобке. Все шлюхи выглядят молодо, но их рабочие инструменты уже такие поношенные: внутренние губы торчат наружу, раскрытые устрицы, отрыгнув жемчужину – клитор, текут бесцветной слизью. Вика оттягивает резиновыми пальчиками внешние губы, демонстрируя клиенту множественные следы от пирсинга. Гость задумчиво кивает. Шлюха туповато улыбается, водит растерянным взглядом по сторонам, ища поддержки у подруг. Но те и не думают возмущаться. Клиент всегда прав. Куколка с фантазией, может прямо сейчас поставить их всех раком и отодрать огромным резиновым стрэпоном. Они готовятся к осмотру: сами задирают ноги, открывая два входа на обозрение.

Наконец, клиент находит упругую нерожавшую вагину. Молодая чернявая румынка выглядит подтянуто, как породистая лошадка. Её анус заинтересовал гостя девственной белизной паутинки, игривой реакцией на перламутровый пальчик куколки. Отбеленная вагина блестит чистотой розовой пломбы, нераскрытый бутон томится в ожидании тычинки.

Клиент довольный уходит с румынкой наверх, а Вика спешит выразить комплимент следующему гостю.

***

В "Резиновом Замке" есть "Гранатовая комната", к которой Вика боится приближаться. Душераздирающие крики не раз доносились из – за дубовой двери, ведущей в преисподнюю. Однажды она видела, как оттуда выносили шлюху в полуобморочном состоянии.

"Мастер Sinner ведёт приём", – долго перешёптывались девочки после того случая.

Но сегодня у Вики нет выбора. Постоянный вип – клиент заказал трёх шлюх на усмотрение куколки, попросил нацепить на них кляпы, ошейники и тащить эту свору в "Гранатовую комнату".

Они медленно поднимаются по лестнице. Впереди идёт Вика, цепляясь одной рукой за перила, другой сжимая связку из трёх цепочек. Суки ползут за ней на четвереньках, впиваясь в ковровую дорожку острыми алыми ногтями, скребя по деревянной балюстраде шпильками, виляя пушистыми волчьими хвостами из – под задранных резиновых юбок. Слюна тягучими нитями вьётся на пол, сползая по губам сквозь кляпы, тушь под глазами поплыла, волосы растрепались.

Замыкает шествие клиент – здоровый детина в дорогом костюме при галстуке, в кожаной маске на пол – лица, со стеком в руке. Хриплым голосом он бормочет детскую считалочку на ломаном английском:

– Humpty Dumpty sat on a wall.

Они достигают второго этажа.

– Humpty Dumpty had a great fall.

Шлюхи выравнялись в ряд и ползут борзой тройкой, едва вмещаясь в ширину коридора.

– All the king s horses and all the king s men...

Подходят к огромной дубовой двери с резными фигурками чертей и пастью дракона.

– Couldn t put Humpty together again.

Дрожащей рукой Вика тянет бронзовое кольцо – ручку, стучит. Дверь со скрипом распахивается, заполняя темноту коридора гранатовым сиянием.

Чёрный мужской силуэт, как привидение, выплывает из мрака, быстро приближается и зависает в двух сантиметрах от Вики. Его дыхание обжигает губы, запах кожаной маски, крема, лосьона бьёт в нос. Острые серые глаза Мастера презрительно буравят Вику, заставляя её покорно опуститься перед ним на колени и протянуть связку поводков. Она вся в его власти. Все, кто переступает порог "Гранатовой комнаты" попадают в распоряжение Мастера. Все, даже клиент.

Sinner тянет шлюх и Вику к дальней стенке, раздвигает бордовые шторы, открывая вид на мужском туалет в соседнем ночном баре "Rock Palace". Зеркало в туалете, простирающееся до пола, прозрачное в "Гранатовой комнате". Пьяные рокеры в коже, бородатые, бритоголовые, татуированные, с пирсингом в ушах, бровях бесконечной чередой подходят к писсуарам. Шлюхи, такие игривые, всё это время вилявшие хвостами, застывают в шоке, рассматривая мужские достоинства, из которых выливаются литры пенящейся мочи. Но ещё больше они приседают на бок при виде трёх турникетов – крутящихся стен – перевёртышей с обитой железом огромной дыркой на уровне пояса. Sinner берёт первую шлюху – блондинку – за ошейник, вытягивает волчий хвост из задницы – он ей больше не понадобится – и загоняет в железную подкову в турникете. В стене остаётся торчать её шикарная попка. Чёрные резиновые чулочки на длинных дрожащих ножках заканчиваются шпильками. Элитная шалава в "Резиновом Замке" за день зарабатывает тысячу евро, но сейчас её прейскурант чётко указан над местом пользования:

Vagina – 5 cent

Anal – 10 cent

Рядом на полочке лежит куча презервативов и пару тюбиков с лубрикантом. Последний штрих Мастера: снимок полароидом лица шлюхи. Её туповатые выпяченные глаза, текущие чёрной тушью, кричащие фальшивой дерзостью "ничего не боюсь", кляп во рту, истекающий слюной, запечатлённые остаются висеть над отхожим местом. Взмах руки Sinner а, стена переворачивается, и блондинка остаётся торчать попой в мужском туалете и вымученной улыбкой внутрь.

Мастер как раз заканчивает пристёгивать следующую шлюху, когда в слот блондинки бросают первую монетку. Теперь Вика понимает, почему у шлюх такие раздолбанные вагины. Народ прибывает, в туалете выстраивается очередь. Вторую и третью шлюху встречают аплодисментами, свистом, улюлюканьем. Над дверями туалета загорается надпись:

Happy hour – Час счастья. Час, когда пиво продаётся в два раза дешевле, когда шлюхи отдаются за копейки. Это же сообщение загорается над баром на улице – Вика не раз видела, какой ажиотаж оно вызывает на улице.

Шлюх дерут под бурные овации, пьяные рокеры долго не кончают, хвастаясь стойкость перед товарищами. Они прекрасно знают, о каких элитных девочках идёт речь.

Монеты сыпятся рекой. Попадая в слот, они звонко скатываются по трубе в воронку, стекают в мешочек, который клиент сегодня заберёт с собой на память. Он заплатил за сессию 30 тысяч, а унесёт домой 30 – 40 евро и будет абсолютно счастлив.

Любитель детских считалочек достал вялый член из ширинки и так же вяло мастурбирует, прохаживаясь вдоль шлюх, рассматривая их затраханные замученные, но по – рабочему жизнерадостные лица. Они – его дойные коровы, приносящие доход, его активы, которыми он так дорожит. Его бизнес – сдавать в аренду этих шлюх, он чувствует себя сутенёром, поглаживая их по расстрёпанным волосам, засовывая пальцы в губы и дёсны под кляпы. То, что творится за стеклом, прекрасно видно и ощущается в каждой вибрации, в каждом колыхании грудей под бикини из латекса. Шлюхи по инерции тянутся руками к члену клиента, иногда он разрешает им помочь ему расслабиться, но их основная задача – зарабатывать деньги, а не удовлетворять клиента.

Это понимает и Мастер Sinner. Он приказывает Вике вытянуть стручок с розовой мошонкой сквозь круглое отверстие спереди костюма.

Клиент удивлённо пялится на неё. Через секунду его удивление сменяется железной эрекцией. Он похож на кабана, борова с торчащей палкой между ног, он так и наровит пристроится за Викой сзади и насадить её на палку. Куколка едва успевает стать в позу, как боров с рёвом вгоняет в неё стальной болт.

– А – а – а, – тонко пищит Вика.

Они стоят напротив блондинки, которая заработала уже не меньше десяти евро. Это видно по её безразличному плавающему взгляду, тупому выражению глаз. С той стороны она не различает в какую дырку её имеют. Иногда ей кажется, что сразу в обе, иногда – что там не две дырки, а всего одна. В любом случае, ей гораздо интереснее смотреть на необычную куколку, тем более, что клиент взялся за резиновую сучку не на шутку. Стручок смешно подлетает, как резиновый червяк, извивающийся на крючке, дразнящий большую рыбу. Рыба – блондинка хватает червяка рукой, играет с ним. Она бы хотела заглотить его, но твёрдый резиновый шар мешает. Куколка водит червяком по губам, дразнит рыбу. Червяк наливается твёрдостью. С той стороны к блондинке пристраивается большой чёрный парень. Шлюха вздрагивает, на секунду застывает, её глаза широко раскрываются, зрачки расширяются. Она вспомнила, где верхнее отверстие, вспомнила, наконец, что у неё всего один драгоценный шоколадный глаз, который именно в данный момент нещадно долбят снаружи под бурные овации команды регбистов, которые случайно проходили мимо, празднуя мальчишник, которые на спор решили затрахать её в шоколадный глаз, тренируясь в выносливости и скорости под громкий счёт товарищей.

Золото течёт рекой, щедрые регбисты по достоинству оценили атракцион щедрости. Теперь они соревнуются, кто быстрее кончит. Из трёх шлюх одновременно выколачивают дух спортивными отбойными молотками.

Блондинка опять ничего не чувствует. Куколка перед ней конвульсивно трясётся, теряя густую липкую жидкость, такую знакомую, на губы, кляп, подбородок. Потом куколка опускается перед ней на колени и начинает убирать за собой. Тёплый язык вылизывает пахучую субстанцию, залезает в рот, исследует дёсны – не осталось ли чего.

В этот момент клиент срывает презерватив и густыми струями рисует новую картину на лице шлюхи. Его сперма ещё более пахучая, вязкая, густая. Теперь блондинка с опаской выглядывает из – под маски, куколка аккуратно собирает неряшливо разбросанные сгустки краски с полотна, восстанавливая картину по кусочкам, возвращая шлюху к первозданной девственной красоте.