Уровень второго плана. Часть 9

Хотя это уже для нее было не важно. Но для них как долг это было обязательным. Но нехватки денег и сложности самой личной жизни никак не давали сделать, уже дано это. Еще с самого момента смерти их мамы.

Да и жили они хоть и в одной как прежде квартире, но как кошка с собакой. Без конца стояла ругань. Сестра Татьяна вела себя как полоумная. Поедом съедала отца за все. Все было на нервяке. И еще эта нищенская практически жизнь. И обстановка кругом. Растущая безработица. Где каждый третий становился реально психом и дураком. Рушились семьи, и рушился весь земной мир. Преступность просто захлестнула все кругом. Как и наркомания и алкоголизм. Что – то назревало в мире и подходило к финалу.

Он знал, что это не его мир. С самого рождения и он его должен терпеть, терпеть до самой смерти.

Речь зашла о работе, и Андрей вспомнил свою охрану, где когда – то еще до ареста работал. Теперь он уже и забыл про нее. А тут вдруг вспомнил.

– "Полжизни в охране" – подумал он – "Пол жизни и ничего хорошего. Ни денег толком, ни личной жизни. Одна работа и все. И все время денежные нехватки. И все время приходится как – то выживать. И все приспосабливаться".

Брат тоже жаловался на это. Что ему и его Валентине подруге скоро светит безработица и у него с работой тоже не все путем. Он спрашивал Андрея, как тут все нормально, и как его тут лечат, кормят и ухаживают. И Андрей говорил, что лучше, чем, если бы сидел до сих пор в тюремном изоляторе. Что до сих пор боится попасть в тюрьму. Причем ни за что. Что за него заступается главврач его теперешней психбольницы. Он ее самый лучший здесь пациент. Что она интересуется его сновидениями и всем что с ним происходит.

И, похоже, она к нему неравнодушна. И не только как к пациенту. Что – то большее уже между ними и началось как – то внезапно. И Сурганов Андрей даже сам это толком не мог объяснить, но главврач психбольницы похоже, повелась на него. Повелась как на мужчину.

Это было уже заметно по ее карим, почти черным влюбленным и заигрывающим с ним молча глазам. Когда она ему задавала вопросы, глаза ее говорили о чем – то более близком и совершенно другом.

– "А, что?" – он как то даже подумал мимолетно и не серьезно, улыбаясь сам себе и глядя из – под лобья искоса на Веронику Климову – "Она одинокая женщина и может себе желать этого. И сама так в целом ничего. Можно было бы и поближе познакомиться".

Потом снова разговор пошел о покойной маме и о том, что никак не смогли братья обновить ее могилу. Ни оградку путем хорошую поставить ни креста.

Так и стоит старый деревянный крест и старая оградка еще с похорон на ее материнской могиле. А денег как ни хватало так и не хватает.

Кругом нехватки и во всем. Да вот, теперь еще и Андрей в психушке в Ломоносовке. Ладно, хоть еще не в тюрьме. Обошлось. И на этом спасибо.

***

Душевнобольной Гавриков снова набросился на Сурганова Андрея. Набросился прямо на прогулке.

Андрей только появился в самом дворе психбольницы среди ее пациентов, и тут случилось это. Снова, и почти сразу, как только Сурганов вышел на свою очередную прогулку.

Он буквально с кулаками бросился на Андрея и смог даже его ударить в этот раз. И Андрей упал сбитый ударом большого увесистого кулака этого здоровяка Гаврикова. И если бы не подоспевшие во время санитары, то возможно Сурганову досталось бы больше.

Гавриков орал на всю прогулочную площадку больницы как заполошный зверь. Вид его был одновременно агрессивный дикий и напуганный. Он орал, что его чуть не сожрали во сне. Прямо в его палате прошлой ночью. Он еле вырвался от демонов и из их цепких когтистых лап. И что Сурганов Андрей виновник всему. Что он демон, как и те, что там. И будто он его снова там видел с рогами и четырьмя лапами.

В прошлый раз Гаврикова чуть не утащил в мир мертвецов какой – то дракон, черный и блестящей чешуе. С крыльями. И будто тот дракон и тот демон и есть Сурганов Андрей.

Их сцепившихся в свалке драки еле растащили. И увели силой санитары по палатам.

Гавриков что – то кричал вослед Андрею Сурганову и ругался на весь больничный двор отборными ругательствами в адрес всех и кричал, что сюда идет Ад. Что всем конец. Что скоро демоны придут в больницу и сожрут всех и Сурганов будет с ними вместе. Это только начало. И он Гавриков видит все и знает все.

Он кричал, что Сурганова надо убить. Что он некто демон Диамир. Точнее вместилище нескольких сразу сущностей и всего потустороннего запредельного и инфернального зла и всего того мира, которое за пределами этого земного мира.

Ему в ответ Андрей в свою очередь ничего не кричал. Он просто молчал. Он просто знал всю правду о себе. Он, молча, следовал схваченный с разбитым носом санитарами, которые тащили его сначала в туалет с умывальником, чтобы привести в порядок его разбитый нос, потом в больничную камеру и палату с решеткой на утренний гудящий машинами город.

Он все знал. Знал и просто молчал. Он сейчас знал кто он. Его память пробудилась, и оставалось совсем немного. Немного до новой ночи. Лишь прожить еще один день.

Это просто клиника

– Кто такой, Рэндол Митчел? – спросила у Сурганова Андрея зам Климовой врач психотерапевт клиники Гальперина Регина Олеговна.

– Не мешайте, Регина

Олеговна – перебила ее Климова Вероника – Пусть рассказывает дальше.

– Я просто хотела уточнить – пояснила коллега Климовой Гальпернина – Что там и иностранцы бывают?

– Вы словно не понимаете? – произнес сам Сурганов Андрей Гальпериной – У иностранцев, что иной, что ли должен быть АД и Рай. Да есть, и я столкнулся с одним таким в мире мертвецов.

– Его, тоже там съели? – спросила сама Климова Вероника Георгиевна.

– Да, тоже съели – ответил ей, пристально глядя на Веронику своими синими, как само небо глазами Андрей Сурганов, в ее почти черные карие женские пристально и любовно смотрящие глаза – Съели, и ничего от него не осталось вообще – он дополнил им обоим – Его просто высосали без остатка и его вообще ни стало. Он просто перестал существовать в отличие от тех душ, которые проходят через этот мир с проводниками или сами по себе и, подымаются, вверх к Небесам в другие миры и уровни.

– Вы говорите – продолжила спрашивать врач психотерапевт Гальперина Регина Олеговна, а Климова лишь пристально за ним и странно сжигая карими глазами, наблюдала. Она молчала – Вы говорите, вы его встретили там, в каком – то баре, баре мертвецов или демонов – Регина замолчала глядя тоже пристально на Сурганова Андрея – Ну того иностранца Рэндола Митчела, так?

– Так – ответил коротко ей и смотря на Климову Веронику.

– Что такой бар на самом деле там существует? – продолжила спрашивать уже увереннее Гальперина.

– Существует – произнес Андрей – Пока, существует. Пока Вуаленфур не прибыл за своим. Пока не побежден Диамир. Пока зло там пирует.

Это было неожиданным. Оба врача психотерапевта открыли, аж рты, от такой новости. Да и Сурганов Андрей как – то поменялся весь и стал другим, более резким. В нем появилась некая решительность и уверенность. Он стал смелее смотреть в глаза всех и не отводить свой синеглазый в прошлом робкий и стыдливый взгляд. Андрей думал, что над ним издеваются все и смеются над его сновидениями и сумасшествием. Но теперь он как видно, плевал на это, а был уверен в чем – то другом и думал, о другом. Даже не о том, о чем его сейчас спрашивали.

– Кто такой Диамир и Вуаленфур? – спросила врач Гальперина Регина Олеговна.

– Вы все равно не поймете меня – ответил резко и даже с некоей агрессией Андрей Сурганов.

– Тогда почему Гавриков вас называет демоном и нападает на вас, будто вы его враг? – произнесла врач психотерапевт Гальперина – Он кричит, что бывает там же где, и вы и даже видел там вас. Что у вас с Гавриковым общего?

– Хватит, Регина Олеговна – произнесла Вероника Климова – Достаточно с вопросами. Он перевозбужден, видите. Оставим его в покое.

Климова вызвала двух за дверью санитаров, нажав на кнопку вызова на своем столе в кабинете. И открылась дверь, и те вошли в кабинет главного психотерапевта больницы.

– Идите, Андрей – произнесла она мягко и как – то по – матерински любовно ему – Идите в свою палату. Вам нужен отдых.

– Изуфуиль – произнес Андрей Сурганов и вспомнил все. Как то сразу и после ее визита. Все пришло в его голову и сразу – "Любимая моя Изуфуиль. Я Твой Вуаленфур, твой ангел Неба упавший ради твоей любви и я это и есть тоже ты. Моя Изуфуиль! Ты это мое еще одно сознание и мое спасение. Я создал тебя своим воображением, как и весь тот потусторонний мир, мир, куда уходят усопшие".

Он вспомнил все. И кто он сам. И Диамира, этого черного ужасного дракона и демона многорогого и многорукого, и это тоже был он, и все это жило внутри его. Весь тот мир, куда он уходил каждую практически ночь.

Земное рождение отключило все в ег осознании и позволило злу опередить все доброе. И его мир стал источником поглощения всего живого и всего доброго кем он был, изначально мучая его самого и издеваясь над ним самим. Но он все теперь знал и все понял. Изуфуиль его любовь, живущая там же в том мире в окружение всего живого и хранительница его души, пробудила его как ангела и теперь все будет по – другому.

Он вернется туда назад. Вернется к ней в тот дворец на черном озере и победит Диамира внутри себя. Победит все то, что было обидой и злом. Он осилит это и восстановит свой захваченный полчищами непослушных лярв свой загробный приближенный к этому живому мир. Мир уходящих земных душ, душ уходящих на небо.

Он вспомнил, как первый раз встретился с Изуфуиль. Там в том своем мире, когда там все было не так как сейчас. Когда Небеса вырвали его из ее объятий и даже его отец Азраил не мог ничего поделать. Ничего. Только смотрел, как все происходило.

Он сотворил его на земле среди смертных и среди усопших, но сумел вознести на самое Небо. Ангела Вуаленфура. Но он не удержался там на Небесах. Был бунт и он примкнул к бунтовщикам. И вот он теперь здесь, как ангел и человек лежит в этой городской дурничке из которой, теперь ему только один выход. Новая смерть. Смерть и освобождение. Смерть и новая жизнь. И тогда он победит этого Диамира. Он видел, что он может и какая у него на самом деле власть. И все лярвы будут подчиняться ему. Как самому Богу. И Изуфуиль не будет прятаться в том озере от Диамира и его гнева.

Он вспомнил свой созданный тот мир, когда он еще не был так заполнен лярвами. Когда он увидел Изуфуиль, сидящую на красивой поляне в окружение зверей и рядом со своим охранником львом.