Уровень второго плана. Часть 7

– Скорее я там свой, и я им нужен – ответил Андрей – Нужен всем.

– Но, вы говорите – продолжила Вероника Климова – Они не слушают теперь вас. То, есть не слушаются того, кем вы бываете. Одного из трех существ, живущих в вас.

Ее тот взгляд карих влюбленных в Сурганова женских глаз был заметен, но Сурганов пока не заметил, как она смотрела на него. Он был сосредоточен на своем рассказе.

– Они мне даже умереть не дают по нормальному. Все еду в каком – то поезде идущим то по заснеженной равнине, то среди скалистых обрывов и гор и не могу уехать со всеми на тот свет. Они высаживают меня из этого поезда. Причем деликатно. Может, боясь навредить мне, а может просто меня боятся. Или боятся кого – то еще? Или даже меня? Или того, кто живет во мне?

– Поезд? Вы сказали, поезд? – переспросила его психотерапевт врач психиатрической больницы имени Ломоносова Вероника Климова – Можно поподробнее об том поезде.

– Что тут подробного, доктор – ответил Сурганов Андрей – Поезд покойников. С виду обычная электричка, как и в жизни, и едет она, быстро только станции какие – то как картинки с проселками, когда смотришь в окно, мелькают. Но это необычный поезд, а поезд мертвецов. Мужчин, женщин разного возраста.

Ветеранов войн, умерших детей с их матерями, стариков. Даже порой знакомых, которые уже умерли и вероятно болтаются туда, сюда в этом поезде и им нет преткновения ни там, ни там. Ни в Рай попасть не могут, ни в сам Ад. Но и их не трогают, вероятно, черные. Не знаю почему, но может время не пришло быть съеденным.

– И вы утверждаете, вы им нужны? – повторила свой вопрос доктор и профессор Климова.

– Они все привязаны ко мне – произнес Андрей Сурганов – Большая их часть.

– И как это выражается? – спросила Климова – Ну там...

– Я понял вас, доктор – Андрей перебил Климову – Они те, кто больше всех, близок почему – то мне и всегда рядом. Они наблюдают лишь за мной. И даже порой охраняют меня там от более агрессивных особей. Но я и сам, там могу постоять за себя. Я сильнее большинства из них. И некоторые мне даже подчиняются. Или даже общаются со мной. Путем прикосновений. А иногда даже что – то говорят, но мало. Бывает так, что они пожирают даже друг друга и дерутся друг с другом.

– Вы говорили, Андрей, ранее мне, еще при первой нашей встрече здесь в клинике, что там есть женщины – произнесла, спрашивая его доктор Климова – Красивые, очень женщины с черными волосами и глазами. Помимо всяких там чудовищ, ужасных демонических уродов, и калек, жутких кошмарных монстров и даже хищных растений и динозавров.

– Да, есть – ответил, посмотрев куда – то в сторону окна Сурганов Андрей – Одна.

Он замолчал, уставившись в зарешеченное металлической решеткой в кабинете психотерапевта Климовой большое окно. Словно что – то вспоминая ил задумавшись. Потом ответил – Она всегда со мной. Почти как мама. Разговаривает там со мной и заботится обо мне.

– Но, выговорили ранее, что схоронили свою родную маму и уже давно. Года четыре как – поинтересовалась, спросив доктор Климова у Сурганова Андрея – Это тогда кто?

– Я пока и сам до конца не знаю – ответил Андрей ей – Но я ей нужен больше всех и крайне дорог.

– Даже сейчас? – спросила врач психотерапевт Вероника Климова.

– Даже сейчас – ответил Андрей ей – Она где – то рядом всегда со мной. И где – то там. Она приходит ко мне время от времени. И она мне нравиться. И я ей тоже. Это одна из тех трех живущих во мне сущностей. И живущих вместе со мной и здесь и там, в том загробном мире. И мы общаемся.

– И как это выражается? – спросила снова врач Климова.

– Мы общаемся с ней, и довольно близко – ответил Сурганов Андрей.

– Вы хотите сказать у вас с той женщиной любовь? – она удивленно спросила Андрея – Близкая любовь?

– Да – Андрей ответил ей, совершенно не стесняясь и не смущаясь и не скрывая факта любви с инфернальным духом – К сожалению, мы не можем насладиться полноценно той любовью. Все обрывается каждый раз на самом главном. Я либо просыпаюсь, либо кто – то всегда нам мешает и она исчезает и прячется от того кто ее пугает.

Такого Вероника Климова от пациентов в своей клинике имени Ломоносова вообще еще не слышала. Она уставилась своими карими глазами на Сурганова Андрея, сама не понимая, что все – таки с ним происходит и, не зная как все ей констатировать. Все вообще при разговоре выходило за рамки разумного.

– У нее есть имя? – вдруг спросила сама как – то машинально врач психотерапевт Вероника Климова. И получила тут же такой же ответ от Сурганова Андрея.

– Изуфуиль – произнес вдруг он ей – Так ее зовут ту молодую очень красивую женщину.

У Климовой чуть не выпала ручка из правой руки, когда она сама лично, записывала все задаваемые ей ему вопросы и от него ответы на бумаге за своим пациентом. И она чуть было не открыла свой рот от удивления.

– А, какого она возраста, Андрей? – поинтересовалась врач психотерапевт Климова.

– Лет тридцати – ответил ей Сурганов Андрей. Может чуть даже постарше. И она способна, перевоплощаться во все что угодно, как и все вокруг и весь тот загробный в сновидениях моих мир. Она окружена животными и птицами и она там хозяйка и живет во дворце посреди большого черного озера. Там еще вокруг, которого ползают кошмарные калеки и уроды. Раньше их не было. А сейчас было просто много. И они мешали проходу к тому дворцу.

Они, словно, ждут поживы. Словно ждут поживы – повторил Сурганов Андрей.

– Она разговаривает с вами? – спросила Климова.

– Да – ответил Андрей – Она хочет вернуть меня себе и говорит о каком – то демоне внутри меня, который хочет разрушить нижние все миры и даже наш земной мир. Чтобы я победил его внутри себя. Что это мой Небесный грех и что я здесь потому, что породил внутри себя этого страшного демона.

Она говорит про какого – то внутри меня чудовищного и кошмарного Диамира и некоего Вуаленфура, как противоположность ему. И вечной борьбе их внутри меня. И что она, тоже часть меня. И говорит, чтобы я б

оролся за себя против того страшного живущего во мне Диамира. Чтобы освободить свою человеческую захваченную еще при рождении инфернальными сущностями душу. Изуфуиль говорила о каком – то скором уже разделении меня на эти части и про мое освобождение.

– Вот оно даже, как, получается – произнесла психотерапевт врач Климова, видя, как ее пациент уходит в себя и с ним что – то начинает происходить прямо у нее на глазах. Сурганов Андрей словно начал все переживать заново то, что только что поведал ей. Он отвернулся от нее вообще к окну на своем стуле и опустил голову вниз, закрыв свои глаза, словно уснул и, зажав голову своими руками, стал произносить негромко почти еле слышно – Изуфуиль любимая. Они знают о тебе – он стал говорить быстро, словно, отключился от всего этого земного мира – Я хочу к тебе. Изуифиль. Забери меня к себе.

Она, поняла, что Сурганов Андрей перевозбудился. Вероятно от любовных воспоминаний и антидеприсантов в уколах и таблетках. На него это действует как то по особенному. Совершенно в обратную сторону. Она это заметила. И не стоит больше грузить его всем этим. Климова так решила и нажала кнопку вызова и Сурганова Андрея увели побыстрее в больничную палату, в этот раз просто уложив в постель и не давая ничего и не делая никаких ему уколов.

***

Андрей снова видел сон. Он, снова был где – то, но где он не знал. Но, этот мир был тоже его миром. Миром смертных сновидений и потустороннего кошмара. И не было больше небес и того защитника льва.

Он, вдруг погрузился в черную бездну холодного какого – то ужаса и мрака.

Сурганов Андрей не понимал где он теперь, но странно, он не боялся.

Но, не было страха. Он не боялся ничего и никого. Он чувствовал в себе силу, силу, данную свыше еще ему при рождении. И он вошел в это мир, проскользнув своим менталом за эту непроходимую грань, куда уходят мертвые. Но сейчас он был еще где – то, в мире тоже ему близком и знакомом.

Он был в каком – то пространстве, зависнув в черной пустоте, где не было ничего. И никого, кроме него и еще кого – то, кого он Андрей Сурганов пока еще не видел, но тот был где – то рядом с ним.

– Зачем ты пришел сюда?! – прорычал звериным в черной пустоте, голосом кто – то ему из самой черноты мрака – Кто тебя сюда звал?!

– Это мой мир! – прокричал ему ангел Вуаленфур голосом самого Сурганова Андрея – Мой мир и ты не получишь его!

– Вот как?! – прорычал ему в ответ из темноты тот жуткий зверь – Ты просто трус! Ты бросил свой этот мир! Бросил испугавшись меня! Испугавшись моей силы и вида! Ты убежал в мир людей, спасая свою шкуру ангел Неба и я имею на него полное теперь право! Скоро я получу и то, что Свыше и мне не помешает никто. Даже твоя Изуфуиль! Я и до нее доберусь и до всех людей и даже до самого твоего Творца, и Создателя всего живого Бога!

– Пошел прочь, демон! – крикнул ему Вуаленфур голосом Андрея. Чувствуя, как в нем растет, что – то внутри. И как то, что внутри разрастается с новой огромной силой, и он вспыхивает ярким огнем, и его свет пронзает черноту мрака, и он видит того, кто говорит с ним. Точнее то, что буквально стоит перед ним, но не может пошевелиться. Астральный яркий лучистый проникающий везде свет парализует его противника.

Он видит врага. Это он сам. Это он и его вина, за свои грехи и его боль, и ужас, посеянный вокруг в том мире, который он когда – то создал.

Он видит себя. Видит кошмарное стоящее перед ним чудовище. И это все он. Это то, что внутри его. И он это знает. То, что зародилось еще в его прошлом раннем детстве. Или подселилось в его тогда еще молодую душу.

Это и не человек и не зверь. И даже не ангел теперь. Это Диамир. То, во что превращается ангел когда, что – то идет не так внутри его внутреннего мира.

Это кошмарное громадное чудовище, жаждущее власти и жаждущее только чьих – либо страданий. Вечно голодное и вечно злое. Это его второе Я.

Противоположное во всем и ему самому.

И это был он, И так его звали. Многорукая женоподобная сущность с громадными когтями и змеиным хвостом вместо своих ног. С шестью рогами на голове и красными огненными глазами.

– Я сожру, все кругом и доберусь до Небес! – крикнул ему самому Диамир – Но начну с твоего ангел мира. И ты станешь мной, когда наступит конец всему и одна только чернота черной бездны и хаоса!

– Ты не получишь ничего зверь внутри меня! – кричит Сурганов Андрей и ангел Вуаленфур одним единым громким трубным голосом.

Он видит, как яркий лучистый свет разрастается и заполняет все вокруг пространство. Сжигая черноту мрака, которая превращается в ничто, и все разом взрывается. Все вокруг. Все пространство вокруг него. И ударная волна, невероятной силы бьет его, и выбрасывает из того, что только что было черным миром, миром демона Диамира. И он летит с невероятной скоростью куда – то назад. Спиной, и чувствует, как все кружится у него в голове. Как его всего ломает и корежит самого. Как, древесную щепку. Как трещат его кости и выворачиваются суставы, и громадным возникшим от того взрыва давлением как под многотонным прессом его раздавливает всего и он уже истошно кричит, и в ужасе открывает свои перепуганные глаза. Конвульсируя приходя в себя, дергаясь в судорогах на своей больничной постели.

Он замирает, уставившись в потолок своей одиночной больничной камеры душевнобольного ледяным застывшим перепуганным взглядом.

Андрей понимает, что был близок к собственной смерти. Но его опять что – то спасло из того, что его ожидало. И он услышал голос. Голос рядом с собой. Женский голос. Нежный и ласковый. Похожий сильно на голос его матери.

– Сыночек не бойся ничего – кто – то произнес ему в темноте ночи. Прямо здесь в больничной одиночной палате и прямо ему на ухо.

Это был действительно голос его матери.

– Мама! – произнес весь мокрый от холодного пота и весь мокрый от пережитого ужаса Сурганов Андрей – Мама это ты?!

Андрей не шевелясь, словно, прикованный к постели начал глазами водить, вокруг ища того, кто только что это произнес.