Клуб (глава II)

   Из Пулково вылетел чартер на Тунис и взял курс на остров Jеrbа. Оксана сидела в кресле у иллюминатора, задумчиво провожая стремительно бегущую мимо бетонную серую взлётную полосу родного аэропорта, резко оборвавшуюся, после чего лайнер оторвавшись от земли набрав пару сотен метров высоты, как бы завис на мгновение, проваливаясь, но выровнялся набирая тягу турбинами, агрессивно лёг на левое крыло в развороте на юг, так же резко вернулся в ровное положение и стал уходить в облака продолжая набирая высоту. Андрей сидел с ней рядом вытянув ноги. В V-образном вырезе его лёгкого пуловера поблёскивала серебряная массивная цепь, подрагивая на вене от биения сердца. Глаза его были прикрыты, кисти рук спокойно свисали с подлокотников, чуть поддёрнутые рукава пуловера обнажали его руки, поросшие чёрными волосками, на одной из которых был виден рубец от ножевого ранения. Она часто гладила его в моменты близости, спросив однажды, откуда это, на что он просто не ответил ей, просто дав понять, что ей это незачем знать. Сам отъезд в неизвестность, в Северную Африку, будил в её девичьей голове фантазии. Три месяца назад ей и в голову не могло прийти, что она будет сидеть с этим мужчиной в самолёте и куда-то лететь навстречу неизвестности. В её голове, до сих пор плохо укладывалось, как так получилось, что с момента той самой встречи, в начале мая, на пыльной Лиговке, когда она голосовала, чтоб отвезти Чарли в ветлечебницу, с момента, как она села в его машину, отсчёт её жизни пошёл в другом измерении и в другую сторону. Исчез бесследно Алекс из её жизни. Он просто исчез. Она подозревала, что его просто не стало. Клиника на Льва Толстого, запомнилась ей ломкой, привязанными руками к кровати… А потом была чистая кровь, без зависимости, со странным ощущением…, и он встречающий её после второго рождения… Вдруг над ней появилась эта суровая мужская крыша над головой, и вокруг стал совсем иной круг людей, общага, в комнате с очень интересной девушкой, новые друзья. Всё вдруг стало иначе, спокойней, осмысленней. Она сразу и не поняла, что по уши влюбилась в этого женатого мужчину, который своим не многословием стал для неё мужчиной стоящим на первом месте в её жизни, а то, что было раньше, это теперь вызывало у неё отвращение, и острое желание забыть, как жуткий сон. Ей жгуче хотелось расстегнуть его джинсы прямо тут, когда он откинулся в кресле, скинуть пряжку ремня на его джинсах, достать его болт, облизать его и натянуться на него до самой гортани, возвращаясь вылизывать головку его члена. Хотелось насладиться выпуклостью вен на его стволе, жёсткостью стриженных волосков у его основания, почувствовать его запах, сделать ему хорошо, чтоб он кончил, как она любила, при людях, когда он едва стонет, стиснув зубы, сдерживая крик, запрокинув голову и прикрыв глаза, как это было последний раз на пляже у Финки. Тогда, совсем рядом с расположившейся семейной парой, когда Окси делала ему хорошо, прижавшись к его телу под пледом, женщина из соседней компании чуть шею себе не свернула к её девичьему наслаждению. Окси тогда кончила от вида, с какими жадными глазами эта коза поедала его, кончила от ощущения чувства превосходства над этой тёлкой с её никаким мужем, демонстрируя, что этот самец только её. Она помнила её взгляд, и хотела повторить ещё…

      Борясь с искушением, зная, что рядом с ней он никогда не носит плавок, и под котонном его джинсов голое тело, Окси взглянув в глаза его соседке по креслу, женщине лет около 50-ти, сидевшей справа от него и читающей авиационный глянцевый журнальчик, встретившись с ней глазами не улыбнулась, демонстративно, получая наслаждение, стала расстёгивать его ремень, убрала разделяющий подлокотник со своей стороны, накинув на себя плед вытащила его член, прильнула к нему жадными губами, прижавшись к нему полной желания грудью. Безумно кайфово было почувствовать его руками, губами, языком, в переполненном самолёте, игнорируя соседку, в наглую демонстрировать беспринципную похоть и превосходство молодости. Андрей не стал отстраняться, больно схватив её за волосы, натягивая с силой её ротик на свой болт, слегка подрабатывая, минут через пять обильно кончил ей в рот, сдерживая крик, со стоном, выламывая подлокотник разделявший его с охуевшей от такого начала путешествия пассажиркой.   

  В самолёте летело много детей и со свойственным только нашим детям энтузиазмом они взялись изводить пассажиров с молчаливого позволения своих мамаш и папаш. Отваливающийся периодически складной столик и порванная обивка кресел, говорили о том, что судёнышку этому уж не один год приходится возить гостей из России. А усевшийся на деревянную табуретку, в коридоре, у кабины пилотов, то ли стюарт, то ли спецохранник, то ли один из членов экипажа, качая головой смотрел, как пара русских пацанов с деревянными саблями носятся по проходу с неописуемыми воплями, мешая пассажирам отдыхать, так и норовя выколоть кому-нибудь глаз. На замечание одной из пассажирок, мамаша одного из них злобно ответила, что надо было женщине лететь другим рейсом, если не нравится на этом. В салоне царил тяжёлый дух доброжелательности и, кто как мог наслаждался комфортом, нетерпеливо поглядывая на часы.

  Они прилетели в Африку. Первое, что бросилось в глаза, это земля терракотового цвета и синее, неестественно синее небо! От ощущения, что это Африка, огромный сказочный континент, что это его воздухом ты теперь дышишь, наступала полная эйфория, которую испытывают путешественники, забираясь в дальние уголки нашей планеты.

   На Jеrbа изумительный климат. Постоянный бриз с моря не даёт раскалиться земле и к великому изумлению за день вообще не хочется пить.

Расположившись в отеле, и отдохнув после перелёта, сходив на ужин, появилось желание развлечься вечером, насладиться африканской ночью, шумом пальм, ветра, музыки.

— У нас есть три дня на отдых в Тунисе. Пойдём в местный клуб. Я тут был пару лет назад. Думаю, что тут также неплохо.

— А с кем ты тут был ? Ты ведь не один тут был? Ты всех своих тёток возишь по одному кругу ?

— Отстань, Окси! Я же тебя предупреждал, что у меня и на нашем совместном отдыхе могут быть разные партнёры. В этом есть сумасшедший кайф, любить одну, а трахать многих…

— Ты раньше мне никогда не говорил, что ты меня любишь !?

— Ну, мало ли, что я тебе не сказал. Я тебе вообще ничего не сказал, а главное не обещал. Место на своей лодке я тебе дал. Давай не будем о чувствах. Это моё.

— Андрюша, ты же трахаешь меня, ты же жену с ребёнком в Питере оставил… Я же вижу с каким наслаждением ты пользуешь моё тело, как любишь моё тепло… Не ври, сознайся, что мы пара! Я твоя девушка, а ты мой мужчина!

Андрей не ответил, прижав за плечо Оксану к себе, взяв за талию, наклонившись на ушко примирительно шепнув:

— Пойдём, малышка…

   В свету фиолетового юпитера над танцполом танцевала изящная молодая француженка. Танцевала необычно и красиво. В фиолетовом свете только мелькала её белая рубашечка под короткой жилеткой, а тонкие изящные руки порхали как бабочки в кромешной тьме. Потом появился на танцполе огромный, неестественных размеров, совершенно квадратного сложения, не менее двух метров роста, метис. Он был в белом костюме и белой шляпе с короткими полями, в чёрных очках. Иногда мелькал его профиль, так похожий на профиль Мухаммеда Алли. Лица его не было видно, и только белая одежда светилась фиолетовым неоном. Это и была "крыша" торговца марихуаной. Он невозмутимо, едва заметно делал движения в такт музыке и от него веяло такой бычьей силой, что сложно себе представить, что в его бизнесе могло что-то пойти не так. К удивлению Оксаны на сцене появился страшный карлик из местных аборигенов, и толпа иностранцев наградила его овациями после исполненного им уродливого танца. А молодые француженки даже с радостью танцевали с ним какие-то медленные вещи.

Какой-то странный мир, подумала  тогда Окси, потягивая какой-то суррогатный алкогольный коктейль.

Мест было не много и к ним за столик подсели две молодые француженки.

— Bоnnе sоiréе! Vоus n′аvеz раs l′еsрrit, nоus nоus аssеyоns à unе tаblе роur vоus...

(Добрый вечер! Вы не против, мы присядем к вам за столик...)

— о′kеy, ответил Андрей.

— Vоus êtеs еn рrоvеnаnсе d′аllеmаgnе?

(Выприехали из Германии ?)

— I dоn’t knоw Frеnсh, lеt′s tаlk in еnglish, ответил он.

( я не узнаю французского, давайте общаться на английском)

— Lеt′s sреаk Еnglish. Sо whеrе yоu саmе?

— Wе аrе frоm Russiа. Tоdаy wе аrrivеd frоm St. реtеrsburg (мы из России, сегодня прилетели из Санкт-Петербурга), нехотя ответил Андрей, зная, что милые девушки могут этому не обрадоваться.

Мы понимали друг друга, обсуждая персонажей клуба и то, что происходило на сцене. Оксана щебетала с ними на хорошем французском. У неё была хорошая школа. Француженки смеялись над произношением Андрея так непосредственно, что он, соскучившись по лёгкости общения, нёс им какую-то гламурную чепуху. Им это нравилось. Одна из них отлучилась куда-то, а потом вернулась с тонкими сигаретками и протянула одну, совершенно непосредственно, Андрею. Он давно курил марихуану, ещё в далёкой молодости, в богом забытом Уссурийске, но закурил... Окси, покосившись на предложенную сигарету мягко отказалась, достав фляжку из сумочки, давая понять, что она с ними, но у неё иные предпочтения. Им было хорошо с этими француженками и совершенно наплевать на тунисские законы. Как, впрочем, и всем вокруг.

  Jоsе и Окси удалились на танцпол, оставив Андрея наедине с Niсоl. Так звали девушек. Им было совершенно наплевать, что Андрей и Оксана из России и их не интересовало из какого они города, и как скоро им уезжать.

  Смуглая кожа Niсоl источала тонкий аромат хороших духов, который после сигареты кружил Андрею голову. Он предложил ей пойти прогуляться к морю, на что она с искренней радостью согласилась, изобразив лукаво лёгкое смущение.

  Он всю ночь драл её, как кошку, наматывая на кулак красивые светлые волосы, оставляя синяки на теле. Она жадно слизывала с его живота сперму и пот, что-то жарко шепча ему в ухо на французском. Сняла с руки свои браслеты и сняв его. Накинула их на его член и захотела именно так, прижав к себе...

  Тогда он понял из её слов, что они оба разъедутся по своим странам и на руках у них будут эти браслеты, как напоминание о проведённых ночах. Он даже не знал, где на карте Франции её дом, а она не знала, где его.

К утру, в номер заявились счастливые Окси с Jоsе, с видом явно натворивших какое-то безобразие, и расположившись рядом с Андреем и Niсоl, на огромной кровати ласково начали играть своими телами, показывая такие прелести лесбийских игр, что член Андрея ожил после бурной ночи, и он оставив Nосоl, пристроился к Jоsе, которая нежно ласкала бутон Окси, явно наслаждаясь её красиво распахнутыми смуглыми ногами. Он пялил Jоsе глубоко, до яиц, в киску, нажимая на поблёскивающую пробочку в её попке. Niсоl с наслаждением целовала и покусывала оттопыренные соски Оксаны, которая уже летала в иной галактике от таких ласк, доводила её до оргазма. Они менялись, а потом втроём ублажали Андрея, облизывая его мошонку, нализывая головку члена, целуя и защемляя соски на его груди, подставляя ему поочерёдно свои бутоны, а он награждал каждую из них искусным куни, в благодарность за сумасшедшую ночь.

Так прошли ночь и весь день, и следующая ночь…

Sеrgеy Frееmаn

15.05.2022

(продолжение следует)