Sресtоr_Dugаn - Облажавшаяся семейка (Fuсkеd Uр Fаmily) Гл.4.4

Глава 4.4

Еще один день, еще одна слишком напряженная работа. Остин обнаружил, что ему приходится не только готовить салаты, но и помогать на линии. С одной стороны, это было здорово. Это был знак того, что ресторан преуспевает. Чем лучше работало заведение, тем больше возможностей было у Остина. С другой стороны, он засыпал на ногах.

Один спокойный день — это все, чего он хотел. В последний раз, когда у него был выходной, он провел его за ужином с Лекси. Это было очень весело, но в то же время по-своему утомительно.

Остин скучал по своей семье. Это не была тоска по дому. Не так, как в 12 лет, когда он поехал в летний лагерь и целую неделю чувствовал странную меланхолию. Скорее, это было похоже на то, как его первая настоящая девушка уехала на весенние каникулы, и Остин почувствовал пустоту. Как будто часть его самого пропала.

Тогда он смущался, вел себя как влюбленный подросток. А сейчас, в свои двадцать с небольшим, он так же скучал по маме и сестрам? Стыдно — это не то слово. Не было такого слова, чтобы тосковать по своей семье. Вообще-то, он был уверен, что это слово запрещено. Но это не мешало его сердцу чувствовать это. Глупое, бесполезное сердце.

Остин почувствовал прикосновение к своему плечу и обернулся. Это была одна из официанток, Джейн. Это была худенькая девушка со светло-каштановыми волосами и зелеными глазами. Когда он начал работать в ресторане за год до этого, Джейн показалась ему похожей на Лекси, и они пару раз встречались. Боже, даже тогда я был увлечен своей сестрой, подумал Остин. Действительно ли таблетки изменили меня, размышлял Остин. Или они просто открыли дверь его уже существующим желаниям?

Он вернул себя в настоящее.

— В чем дело? — спросил он.

Официанты редко беспокоили его, только если что-то было ужасно плохо. Джейн, в частности, старалась держаться на расстоянии. Их отношения не закончились плохо, но и сказать друг другу им было нечего.

Однако в тот вечер костлявая брюнетка улыбалась во весь рот. Остин знал, что дополнительный бизнес привел к серьезным чаевым для обслуживающего персонала. Это помогло им пережить тяжелый поток постоянных гостей.

— У тебя посетители на седьмом столике, — сказала Джейн.

Остин опустил взгляд на стоящие перед ним тарелки. У него было около шести заказов в разной стадии выполнения. И он уже отставал.

— Мммм, я зайду проверить их через некоторое время?

— Хочешь, чтобы я сказала твоей семье, чтобы они отвалили? — спросила Джейн.

Она с сомнением приподняла бровь. Он всегда считал, что она выглядит очень сексуально, когда так делает. Конечно, теперь он понял, что ему это нравилось, потому что её лицо напоминало ему лицо старшей сестры. Я в полной заднице.

— Нет, конечно, нет, — сказал Остин.

— Я разберусь с этим. — Кен, один из поваров, мягко отпихнул Остина в сторону. — Семья всегда в приоритете, а эти вещи на втором месте.

— Ты уверен? — спросил Остин.

Кен и Джейн понимающе посмотрели друг на друга.

— Просто скажи "привет" и возвращайся, — сказал Кен.

Остин знал, что лучше не терять времени. Он выскочил из кухни, проскочил мимо другого посетителя и подошел к седьмому столику. Он сразу же узнал обоих. Его сердце забилось.

— Привет, — сказал Остин.

Кристин и Лекси подняли на него глаза. Когда Джейн сказала "семья", Остин подумал, что это вся команда. Но это были только его старшая сестра и мама. Он не мог не порадоваться. Он ожидал семейного визита, ободряющего похлопывания по спине. Это было нечто совсем другое: похлопывание по гораздо более возбуждающейся части его тела.

Кристин и Лекси посмотрели на него, а затем странно переглянулись. Остин опустил глаза. Он не подумал о своем внешнем виде. Его фартук выглядел так, словно он продирался сквозь суровые джунгли, а не готовил салаты.

— Извините, — сказал он и покраснел, — это был напряженный день. Неделя. Вся жизнь.

Он провел руками по бокам, не зная, куда их деть.

— О, не стоит, — сказала Кристин. — Мне нравятся мужчины в форме.

— Да, выглядеть так, будто ты много работаешь, — это сексуально, — согласилась Лекси.

Остин не был уверен, что его мама и сестра должны говорить такие вещи на людях. Но от этого они не стали ему менее приятными.

— В любом случае, что ты здесь делаешь? — спросил Остин. Он не хотел показаться грубым, но ему было искренне интересно.

— Мы слышали об одном новом горячем месте, в которое мы должны зайти покушать, — сказала Кристин.

— И о горячих парнях, которые там работают, — добавила Лекси.

Обе женщины были одеты для ночи в городе. Лекси — в блестящее зеленое платье, а в ушах у нее снова были бриллиантовые серьги. Остин мог видеть маленький золотой крестик, опускающийся между вершинами её грудок в декольте, и покраснел. Это маленький "+" навеяло на него непристойные воспоминания.

Кристин была одета в белую блузку и черную юбку. В ушах у нее были золотые серьги-обручи. Обе женщины сделали макияж и уложили волосы. Они выглядели как две женщины на прогулке, а не как мать и дочь за приятным семейным ужином.

— Полагаю, у тебя нет времени присоединиться к нам? — спросила Кристин.

— Мам, он явно слишком занят, — сказала Лекси.

Остин кивнул. Он не хотел этого признавать, но Лекси была права. Он уже чувствовал, как суровая рука ответственности тянется к его шее.

— Я мог бы встретиться с вами после окончания смены. Могли бы съесть десерт, — сказал Остин.

— О, я бы с удовольствием съела... десерт, — сказала Лекси.

Она протянула руку и схватила член Остина через брюки. Он отпрыгнул назад.

— Лекси!

— Ну, я думаю, десерт... это звучит прекрасно, — сказала Кристин.

Остин не смог остановить расплытие улыбки на своем лице, думая о том, что это значит. Он кивнул и потащился обратно на кухню. Попытался сосредоточиться на своей работе, но не мог. Это было не лучшее его выступление. Несколько блюд были возвращены, и в целом он был небрежен. Мысли Остина были в другом месте, он все еще стоял у столика с мамой и сестрой. Он не получил поздравительного похлопывания по спине от шеф-повара Пола. Не стоял снаружи и не курил после еды. Он не хотел слышать о своих ошибках от коллег. Кроме того, у Остина были дела поважнее.

***

Остин получил сообщение от Лекси, что они с Кристин отправились через дорогу в большой ирландский паб. Было уже поздно, но в заведении было многолюдно. В одном конце выступал живой оркестр. В баре было полно народу: там работали три бармена, и все они казались перегруженными работой. Между грохотом музыки и ревом разговоров у Остина вибрировали уши, когда он искал маму и сестру. Он нашел их — обе с напитками в руках сидели за высоким столиком у стены.

— Приветик, Остин! — сказала Кристин, увидев своего сына. Она прислонилась к табурету и обняла его. — Мы получили это от тех парней.

Она подняла полупустой стакан и указала на место, где стояли два парня, явно расстроенные тем, что их покупка подмазывает этих девушек для какого-то другого парня.

Остин был потрясен. Он никогда раньше не видел свою мать пьяной. Черт, он даже никогда не видел, чтобы она пила алкоголь. Кристин не скрывала, что алкоголь не для нее. Она позволяла пить своим детям, но сама? Никогда.

Чтобы она была здесь, со стаканом в руке и уже, по меньшей мере, под изрядным шофé? Остин был бы менее удивлен, если бы она держала на руках белого медведя, кормила его из своих сосков и пела ирландскую народную песню.

Лекси подняла бокал, глядя на Остина.

— Мама вроде как пьяна, — сказала она.

— Да, черт возьми! — сказала Кристин.

Она попыталась поцеловать Остина в губы, но он отстранился. Слишком много людей в этом баре могли знать, кто они такие.

— Как дела? — спросил Остин у Лекси.

— У меня все хорошо, — ответила она. Она соскользнула со стула и немного споткнулась. Затем она пришла в себя и обняла Остина. — Хорошо, ну может быть, не совсем хорошо.

— Давайте веселиться! — сказала Кристин. — Мой малыш здесь, и мы будем веселиться!

Остин бросил на Лекси обеспокоенный взгляд.

— Все в порядке, — сказала Лекси. — Мы не такие, как ты думаешь.

Остин поднял бровь на сестру. Проклятье. Он провел всю ночь в предвкушении этого, но теперь обе женщины казались слишком пьяными, чтобы на что-то решиться. Он годами пытался напоить девушек до такой степени, чтобы они подцепили его, и теперь жалел, что его "завоевательницы" не могут быть немного более трезвыми.

Хуже того, это были не две шлюхи, которых он снял в баре. Это были его мама и сестра. Нет, это могло привести только к неприятностям. Он подавил свое разочарование. В конце концов, что, по его мнению, должно было произойти? Они будут обмениваться, делая ему минет у мусорного контейнера? Он будет пытаться присунуть им на заднем сиденье машины? Нет, Остин понял, что он был как маленький мальчик на Рождество — наивно ожидал мотоцикл там, где даже самый элементарный здравый смысл говорил о том, что он получит лишь свитерок.

Кроме того, потребность позаботиться о своих "девочках" преобладала над всеми остальными инстинктами.

— Пойдемте, я отвезу вас домой, — сказал Остин.

— Оооо. Мы возвращаемся к тебе домой, — сказала Кристин, слишком громко. — Кто-то будет трахаться!

Лекси попыталась заткнуть свою мать, но они обе начали хихикать.

— Сколько вы, девчонки, выпили? — сказал Остин.

Он практически перекинул мать через плечо, вместо того чтобы помочь ей встать с табурета.

— Ну, мы сами... мы куфили немного выфивки, — сказала Лекси, она сильно коверкала слова, но Остин мог разобрать её, по большей части. — А потом эти парни куфили нам... кучу выпивки.

— Да, мама показала мне их.

— Нет, не эти, — сказала Лекси. — Другие парни.

Господи, скольких мужчин эти двое приваживали к себе?

— Мы выглядим... хорошо, — сказала Кристин.

Она обхватила сына руками. Остин чувствовал запах спиртного в её дыхании. И все же он должен был признать, что обе женщины выглядели сексуально. Он бы тоже купил им выпивки. Лекси, высокая и поразительная. Ее платье выводило и без того невероятные ноги на совершенно новый уровень. А его мама, Кристин, в этом наряде могла бы легко сойти за двадцатилетнюю. Они обе выглядели как супермодели, прозябающие в местном баре, когда они могли заполучить любого парня, которого хотели. Однако, судя по всему, они положили глаз только на Остина. Это его ничуть не утешило.

Лекси обняла Кристин за плечи другой рукой, и брату и сестре удалось вывести мать из бара. Когда они оказались на улице, внезапно наступившая тишина была оглушительной. Весь остальной мир крепко спал. Тротуары были пусты. Даже припаркованные машины казались более неподвижными, чем обычно.

Остин отпустил мать и позволил ей встать на ноги. Она споткнулась, но потом снова пришла в себя. Она оглядела обоих своих детей.

— Ну, это было весело, — сказала Кристин. — А теперь, ты что-то говорил о том, чтобы забрать нас, девочек, к себе домой?

Остин не думал, что это хорошая идея. Дурачиться с матерью и сестрой в непосредственной близости от соседей по комнате было равносильно катастрофе. Они, конечно, были покладистыми парнями, но никто не был настолько понимающим.

— Я отвезу вас домой, — сказал Остин, ведя девушек по улице.

— Да! — сказала Кристин.

— В наш дом, — сказал Остин, — т.е. в ваш. Вам, девочки, нужно выспаться.

— Оу, а Остин не веселый, — сказала Кристин. Она надулась.

— Я думаю, он прав, мама, — сказала Лекси. Она бросила на брата знающий взгляд. Она догадалась обо всем без его объяснений. — Поедем домой.

— Хорошо, — сказала Кристин, все еще ведя себя как плаксивый десятилетний ребенок. — Но я хотела, чтобы невероятный хуй нашего Остина был внутри меня.

— Я знаю, мам, — сказала Лекси.

— В другой раз, я обещаю, — сказал Остин.

— Конечно, тебе все равно, — сказала Кристин Лекси. — Он тупо трахнул тебя на прошлой неделе.

Остин и Лекси снова переглянулись.

— Тебе это понравилось, Остин? Тебе понравилось тупо трахать свою старшую сестру в машине? О, я уверена, что понравилось. Ее тугая киска так идеально обхватывала твой массивный хер. Я тоже хочу этого, Остин. Мамочке нужен большой хуище ее маленького мальчика... прямо сейчас. Вставь его... туда, куда надо... молодой человек... как хороший мальчик. Дай мамочке все свои мерзкие маленькие сперматозоиды, пока твоя сестренка будет наблюдать за нами.

— Господи, мама, — сказала Лекси.

— Давай отнесем ее в машину, пока не стало хуже, — сказал Остин.

— Дай! Мне! Хуй! — Кристин громко скандировала, ее голос эхом отражался от пустых магазинов. — Дай! Мне! Хуй!

Лекси подняла бровь на Остина, когда они шли. Это был взгляд, которым официантка Джейн смотрела на него раньше, взгляд, который так сильно его возбуждал.

— Мы припарковались здесь, — сказала она ему.

Они взяли с собой маленький седанчик Лекси. Остин погрузил Кристин на заднее сиденье. Лекси передала брату ключи. У нее хорошо получалось вести себя трезво. Остину пришлось напомнить себе, что его старшая сестра была не в лучшей форме, чем их мама.

Лекси села на пассажирское сиденье, и Остин завел двигатель. Радио включилось слишком громко, и Остин быстро выключил его. Лекси положила руку ему на бедро. Совсем недавно они оба сидели в этой машине. Потом были полуголыми на заднем сиденье. Говорили такие вещи, которые никогда не смогут вернуть назад. Остин ужасно боялся их не вернуть.

— Лекси, ты ведешь машину, чтобы Остин мог трахнуть здесь свою мать, — сказала Кристин. — Самое время окрестить эту машинку.

— Слишком поздно, мам, — сказала Лекси. — Помнишь? Я говорила тебе, что мы с Остином уже сделали это.

— Ну, это не считается, пока он не сделает это с настоящей женщиной, — сказала Кристин, потом быстро исправилась: — Не то чтобы ты не была настоящей женщиной, дорогая моя. Просто, когда ты становишься старше и узнаешь некоторые вещи... Ну, вот увидишь.

Раздался громкий звук расстегивающейся молнии, и Остин, оглянувшись, увидел, что его мать выскальзывает из юбки.

— Мама! — воскликнула Лекси. — Надень это обратно.

— Но...

— Сейчас же, — сказала Лекси. Ее командный голос был немного невнятным, но все равно действенным: — Я слишком пьяна, чтобы вести машину, а ты слишком пьяна для... да для чего угодно. Остин отвезет нас домой. Понятно?

Кристин одернула юбку. Она села обратно на сиденье и скрестила руки.

— Ремень безопасности? — напомнила Лекси.

Кристин оскалилась и потянулась за ремнем.

Остин выехал с парковки и начал отвозить их домой. Это было гораздо дальше, чем возвращаться в свою квартиру (до своей квартиры он мог дойти пешком). Дороги были довольно пустыми, но было темно, поэтому Остин не спешил возвращаться.

Кристин, казалось, постепенно трезвела. Она села прямо на заднем сиденье.

— Мне действительно жаль, что я сказала раньше, — сказала Кристин, — ты — настоящая женщина Лекси. Я очень горжусь тобой.

— Спасибо... мама, — сказала Лекси с ноткой недоверия в голосе.

Из всех вещей, за которые, по мнению Остина, его мать должна была извиниться в этот вечер, ее грубый комментарий в адрес Лекси не входил даже в первую десятку. Но он был не в том положении, чтобы что-то требовать. И, похоже, Лекси стало немного легче.

— Ты так хорошо учишься в школе, — продолжала Кристин, — ты в такой хорошей форме. Твои длинные ножки... и это подтянутое, горячее тело. Твоя сексуальная грудь и милая маленькая попка....

Ладно, может быть, Кристин вовсе не протрезвела, подумал Остин. Он свернул на другую дорогу. До дома оставалось еще минут двадцать.

— И ты, Остин, тоже. У тебя отличная грудь, и мне нравятся твои икры. И попа. И этот хуй. Боже мой, у тебя такой огромный монстр между ног. У тебя намного больше, и толще, чем... Стой! Стой здесь, стой здесь, стой здесь!

Остин оглянулся. Неужели его маму стошнило? Он быстро припарковал машину на обочине дороги. Они находились перед небольшой детской площадкой. Он уже много раз видел ее во время своих ежедневных поездок. Она была совсем крошечной — небольшая площадка для скалолазания с парой горок и рядом качелей. В это время суток она была совершенно пустынна, и Остин подумал, что она выглядит скорее жутко, чем привлекательно.

Кристин выпрыгнула с заднего сиденья, как только машина остановилась. Остин ожидал услышать звуки, которые издавала бы его мать, теряющая свой обед, но ничего подобного не было. Тогда в окно высунулась Лекси.

— Чего вы ждете, давайте!

Лекси снова приподняла бровь. С опаской, брат и сестра вышли из машины. Они увидели, что их мать сидит на качелях, совершенно голая. Ее одежда была разбросана по земле из искусственной древесной стружки возле обезьянних перекладин. Она широко расставила ноги и двигалась взад-вперед, как бы соприкасаясь с воздухом. И тихонько напевала про себя.

Кристин увидела, как к ней подошли ее сын и дочь, и улыбнулась.

— Почему бы нам не поиграть на качелях, — сказала она. — На этот раз вы можете меня покачать. — Она рассмеялась собственной шутке. — Ну не стой там, подготовь его для меня.

Лекси не выглядела счастливой, но она послушно наклонилась и расстегнула джинсы Остина. Когда его член выскочил на свободу, Лекси немного пососала его. Остин задохнулся от прикосновения к члену языка своей старшей сестры.

— Да ладно, так нечестно, — сказала Кристин. — Ты уже трахнула его в прошлый раз.

— А ты ему отсосала, — ответила Лекси.

Кристин пожала плечами, как бы говоря, что это звучит разумно, в конце концов. Остин явно не имел права голоса. Он вылез из штанов. На нем все еще была рубашка. Летний воздух согревал его обнаженный зад. Он оглядел детскую площадку. Было ли это уголовным преступлением? Трахаться с голой мамой на детской площадке должно ведь быть преступлением, верно?

Затем Лекси обхватила ртом его член, и сознание Остина помутилось. Сллллуууууууурррррррррппп. Его сексуальная сестра устроила всем шоу, пробуя его член на вкус.

— Это выглядит так хорошо, — сказала Кристин, — детка, не затягивай. Пожалуйста, введи его в меня, я так хочу этого.

— Ты хочешь трахнуть своего сына? — спросила Лекси свою мать, наслаждаясь поддразниванием. — Ты позволишь своему сыночку вставить в тебя свой большой хуище?

— Да, бля, да! — сказала Кристин.

Лекси позволила пенису Остина выскользнуть из ее рта. Она крепко обхватила его и потянула вперед.

— Стой здесь, — сказала она Остину. Она установила его так, чтобы он направил свой член вперед. Затем она забежала сзади качелей и начала толкать их вверх.

— Когда я сказала, что хочу, чтобы меня покачали, я не это имела в виду, дорогая, — сказала Кристин.

— Заткнись, шлюха, — сказала Лекси.

На ее лице была большая глупая ухмылка, когда она это говорила. Лекси продолжала подталкивать их маму вверх на качелях. Пока киска Кристин не оказалась на высоте члена ее сына. Они с Остином разделили свои грязные ухмылки. — Поторопись, придурок, я не могу держать ее так вечно.

— Придурок. Шлюха. Что за язык, — сказала Кристин. — Очевидно, что я не справляюсь с ролью родителя.

— Но ты надираешь нам задницы, как ебаная пизда, — сказала Лекси.

— С этим я могу жить, — сказала Кристин. Она снова хихикнула про себя.

Остин подался вперед и вставил свой член в зияющую щель матери. Затем он обхватил рукой ее голую спину, чтобы удержать ее на месте. Лекси отпустила качали. И Остин погрузился в мамину киску.

Мать и сын чуть не задохнулись, став единым целым. Качели выскользнули из-под Кристин. Но это уже не имело значения. Остин приподнял мать. Она крепко обхватила ногами его талию. Руки обхватили его шею. Голова утопала в его плече. Полностью во власти своего сына. Так уже было однажды, в душе в кемпинге.

— Я держу тебя, мама, — сказал Остин.

— Я знаю, малыш, — прошептала Кристин в ответ.

Остин начал двигать тугой маминой пизденкой взад-вперед на своем члене. Желание выебать пересилило инстинкт стоять. Было трудно делать это таким образом. Удивительно, но в то же время это было настоящим физическим упражнением. Медленно, не останавливаясь, Остин повел их к горке. Осторожно, он положил маму на землю.

— Неееет, — простонала она, когда они разорвали связь. Она легла на спину. Ее ноги были раздвинуты. Киска темнела и капала. Маленькие сиськи едва выступали из груди.

— Ты такая потрясающая, мама, — сказал Остин.

— Покажи мне это, — сказала Кристин. — Покажи маме.

Остин лег сверху на мать и снова ввел свой член в нее. Туда, где ему и место. В конце концов, сын вышел из чрева матери. Остин отстранился, а затем начал трахать свою мать с остервенением.

Это было совсем не удобно. Ход для скольжения был слишком мал, в обе стороны. Металл был холодным. Конструкция скрипела и стонала при каждом толчке. Но это не имело значения. Остин врезался в свою мать, как будто она была источником его жизни. Хм, а так оно и было.

— Дай это маме, — сказала Лекси. Остин поднял голову и увидел, что она стоит над ними. — Сделай ей хорошо.

— Тебе это нравится? — спросил Остин.

— Да, блядь, — ответили обе женщины одновременно. Кристин с энтузиазмом подбадривала его. Лекси — низко и с придыханием.

— Отдай мне всё. Мой сын. Еби меня. Так хорошо, — лепетала Кристин.

— Трахни свою мать этим массивным хуем, — сказала Лекси. Остин увидел, что его сестра задрала платье до талии. Ее рука была засунута в трусики, и она яростно теребила ими. — Да, бля, это выглядит так сексуально.

Было неудобно, но это не имело значения. Быть в его матери было слишком хорошо. Слишком хорошо. Но Остин хотел, чтобы она кончила, и он знал, что одного его члена будет недостаточно. Ход был слишком мал, чтобы он мог достать до дна.

Остин медленно вытащил его. Он стоял над матерью, наблюдая, как она стонет от разочарования. Он повернулся к Лекси:

— Помоги ей.

Кристин застонала. Лекси встала над ней на колени и погрузила руку в пизду его матери. Старшая сестра Остина не сказала ни слова. Она просто приступила к работе, как будто меняла шину. Заполняла дыру. Лекси двигалась как эксперт. Скользила рукой взад-вперед по клитору матери, и обе они стонали в унисон.

Остин смотрел, как завороженный. Он почувствовал, как теплая рука обхватила его член. Лекси крепко обхватила его. Его старшая сестра одной рукой гладила мать, а другой — брата. Остин опустился на колени, чтобы оказать сестре ответную услугу. Братья и сестры были небрежны и медленны, работая с гениталиями друг друга, ни один из них не доводил другого до пика удовольствия. Просто смаковали ощущения, смотря, как их мать извивается взад-вперед на горке. На детской площадке, куда она, вероятно, водила их в детстве. Где они притворялись пиратами. Супергероями, спасающими мир. Рыцарями, отправляющимися в великое приключение.

Дети играли вместе, а мама снова наблюдала за ними. Но совсем по-другому. Они втроем достигали высшего, кровосмесительного наслаждения.

— Вы двое так хорошо смотритесь вместе, — сказала Кристин, глядя вверх, когда брат и сестра гладили друг друга и её. — Так сексуально.

— Ты тоже хорошо выглядишь, мама, — сказала Лекси.

— Давай, мам, — сказал Остин. — Давай. Кончай. Я так хочу вернуть тебе хуй, но сначала ты должна кончить. Разве ты не хочешь, чтобы я наполнил тебя? Давай. Кончи для меня. Кончи для нас.

Лекси убрала руку с члена Остина и теперь работала обоими руками. Кристин ответила немедленно. Теперь два пальца внутрь. Еще быстрее теребить клитор.

— Ха... Ах... Ха-ха, — задыхалась она. Ее грудь покраснела. Ноги подтянулись вверх, дрожа. — еебаать... БЛЯ!

Кристин запрокинула голову назад, и все ее тело задрожало, а затем обмякло и она неподвижно застыла.

Кристин подняла голову и посмотрела на брата с сестрой, её детей. Задыхаясь.

— Все еще хочешь этого? — спросила Лекси.

— О, блядь, да, — сказала Кристин.

Остин посмотрел на сестру. Лекси пожала плечами.

— Как она и сказала, я трахнула тебя в прошлый раз. Не волнуйся, я уже большая девочка. Я смогу сама о себе позаботиться.

Остин вырвался из объятий сестры. Он встал вровень с мамой и практически упал на нее сверху. Оргазм зажал ее киску. Засадить ей стало делом нелегким. Один толчок. Еще один. Он уже чувствовал, как оргазм нарастает в его яйцах.

— Мама, я...

— Я знаю, малыш, — сказала Кристин, — ты был таким хорошим мальчиком. Убедился, что я кончила...

Остин был уже полностью в киске своей матери. Он отстранился и толкнулся вперед.

— Давай, малыш, — сказала Кристин. — Дай маме то, что ей нужно.

— Мама, я... уже близко, — сказал Остин.

— Подожди, — сказала Кристин. — Еще... еще немного. Мамочка тоже почти... рядом.

Остин пытался оттянуть момент, но не мог замедлиться. Его мать сжимала его задницу, подстегивая его, как ценную скаковую лошадь, идущую на финишную прямую. Он почувствовал кнут на своем боку.

— Давай, Остин. Давай, малыш... — Остин почувствовал, как его мать начала дрожать вокруг него, и не смог остановить себя.

Первая выплеск метнулся вверх по его стволу. Экстаз захлестнул его.

— ООХ! — Кристин задыхалась, чувствуя, как ее сын "взрывается" внутри нее. — Охххххх!

Она крепко сжала его вагиной, когда оргазм прорвался сквозь нее. Оргазм Остина выплеснулся в нее. Остин едва мог дышать. Его мышцы горели. Его волновал лишь каждый залп спермы, когда он заполнял ждущую мамину пизденку.

— Бля... бля, — задыхался он. — О, ебать, как же в тебе хорошо, мама.

— Это мой мальчик, — сказала Кристин. — О да. Так хорошо. Мой малыш так хорошо заполняет меня.

Остин отстранился от матери. Она лежала на горке неподвижно, как будто ее туда прижали. Из ее киски вытекала струйка белой жидкости и стекала к ее маленькой коричневой звездочке.

— И что мне теперь делать? — спросила Лекси.

Она стояла над ними обоими. Все еще потирая себя. Остин схватил Лекси и опрокинул ее на себя, чтобы нести ее, как пожарный. Они и раньше бывали в таком положении. Когда Лекси подвернула лодыжку и не могла спуститься с горы. Остин отнес свою старшую сестру к качелям и усадил ее на них.

Это была неподходящая высота для траха, но она идеально подходила для других вещей. Остин встал на колени между ног старшей сестры и погрузил язык прямо в ее пизду. Вкус у нее был такой терпкий и сладкий. Этот соус можно было бы положить на тост, подумал он про себя, настолько он был приятен. Он просунул язык в ее тугую дырочку и лизнул ее клитор. Поводил языком туда-сюда.

Он чувствовал руки сестры, запутавшиеся в его волосах. Слышал ее хныканье и плач. Он почувствовал, как ее бедра сомкнулись вокруг него, как из нее хлынул девичий сок, и понял, что сделал свою работу хорошо. Лекси задыхалась и стонала, почти падая с качелей. Она хихикнула, как после секса, а потом упала вперед, растянувшись на упругой земле. Остин услышал, как его мать хихикает на горке, сочувствуя своей дочери.

— Мой сын хорошо поступил с тобой? — спросила Кристин.

— Не так хорошо, как с его хуем... но... да, — ответила Лекси.

— Прости, детка, он получит тебя в следующий раз, — сказала Кристин.

— Нам действительно нужно, чтобы он отрастил две такие штуки, — сказала Лекси.

— Прости, милая, я сделала его таким, каким сделала, — сказала Кристин.

— Ну, ты чертовски хорошо поработала, — сказала Лекси.

Остин стоял на детской площадке полуголый и смотрел, как его сестра и мать говорят о том, как хорошо он довел их обеих до оргазма. Наконец, он собрал их обеих и усадил в машину. Он вернулся и взял всю одежду Кристин и бросил ее сверху на заднее сиденье.

Остин оделся сам и завел машину. Оглянулся на детскую площадку. Просто чудо, что никто не вызвал полицию, подумал он.

— Знаешь, мне кажется, я могу быть немного пьяна, — сказала Кристин с заднего сиденья.

— Да что ты говоришь, — сказала Лекси.

— Надеюсь, я не сделала ничего постыдного, — сказала Кристин.

— Ты имеешь в виду, например, трахнула своих сына и дочь посреди детской площадки? — спросила Лекси.

Обе женщины снова начали смеяться. Они не останавливались, пока Остин не въехал на подъездную дорожку, ведущую к дому. Он так устал, что оставил машину Лекси на месте и последовал за матерью и сестрой в дом. И закончил вечер, отключившись на диване.

***

Джеймс проснулся раньше будильника. День еще не начался, но он уже был встревожен. Рядом с ним лежала его жена. Храпела и пускала слюни. На ней все еще было платье с предыдущей ночи. Она сказала, что идет с Лекси навестить Остина в ресторане, и вернулась в неурочный час, провоняв алкоголем.

Джеймс был слишком сонным тогда и слишком умным сейчас, чтобы спрашивать жену, что произошло. Теоретически никаких секретов быть не могло, но бескомпромиссная, жестокая честность требовала совсем другого. Джеймс встал с постели и пошел в душ. Когда он вышел, Кристин еще спала. Они собирались опоздать, поэтому он слегка потряс ее за плечо.

Красивая блондинка застонала и перевернулась. Но, моргнув, она открыла глаза.

— Как прошла прошлая ночь? — спросил Джеймс.

— Наш сын — великолепен! — сказала Кристин. Затем она виновато нахмурилась. — Возможно, я слишком много выпила.

— Ничего страшного.

— Возможно, я и сейчас немного пьяна, — сказала Кристин.

— Я позволю тебе объяснить это доктору Стивенс, — сказал Джеймс. Он натянул джинсы и рубашку-поло. Он не собирался на работу, была суббота, поэтому он хотел вести себя как обычно. Но он подумал, что должен хорошо выглядеть для их встречи.

— О, черт! — сказала Кристин. Она выскочила из кровати. — Насколько мы опоздали?

— Не торопись, — добродушно сказал Джеймс. — Мы в порядке.

Кристин поспешила принять душ и одеться. Она надела красивые джинсы и блузку. Не так хорошо приоделась, как накануне вечером, когда она встречалась с Остином, с сожалением подумал Джеймс, но вполне подходяще для того, что они делали. Они сели во внедорожник — оргиямобиль, как назвала его Молли, — и поехали в город.

К ее чести, Кристин сразу же согласилась, когда Джеймс сказал, что им стоит сходить к консультанту для пар. Он думал, что придется много спорить — для врача Кристин действительно ненавидела ходить к врачам. Он закалил себя заранее, затем подкрепил это сильными, рациональными аргументами, а затем преподнес эту идею, с железной волей.

Но Кристин сразу же согласилась. Вся эта подготовка была напрасной. Джеймс был почти разочарован тем, что ему не удалось высказать все свои соображения.

— Нет, ты прав, мы должны это сделать, — сказала Кристин.

— Я так люблю тебя и не хочу, чтобы мы....

— Я согласна, — сказала Кристин. — Это важно. Просто скажи мне, когда.

Джеймс потянул за несколько ниточек и назначил им встречу на субботу. Они вместе поехали в город. Было странно сидеть в машине и даже не думать о том, чтобы остановиться для быстрого минета.

— Пока я не забыла, я говорила с братом сегодня утром, — сказала Кристин, нарушая полунеловкое молчание.

— О? — Джеймс сосредоточился на дороге. — Джек не против более поздней даты ежегодного барбекю для двух семей?

— Он все устроит, — сказала Кристин. — Вся семья будет там: Келли и оба их ребенка.

— Будет здорово увидеть их снова, — сказал Джеймс.

Он развернул машину и припарковал ее в гараже. Они оба подошли к офису доктора Стивенс.

Комната ожидания была небольшой, уютной, с фотографиями кошек на стенах и искусственными цветами в настоящих вазах. Играла радиостанция, передававшая плавный джаз, которая, похоже, так и не смогла забыть о ярком таланте Кенни Джи.

Пожилая женщина дала супругам заполнить какие-то бумаги, а затем провела их в небольшую комнату, которая мало чем отличалась от передней: еще больше кошек, больше цветов, но, к счастью, никакого Кенни Джи. Джеймс и Кристин сели на кожаный диван. Напротив них стояло еще одно кресло, а за ним — офисный стол.

Через несколько минут в комнату вошла доктор Стивенс. Это была худая пожилая женщина в овальных очках и с длинными серебристыми волосами, завязанными в хвост. Она была одета в желтый свитер поверх светло-розовой блузки и брюки цвета беж. Она кивнула им и тепло улыбнулась.

— Итак, почему вы решили поговорить со мной сегодня? — спросила доктор Стивенс, садясь в кресло напротив них. Перед ней лежал небольшой блокнот, но она держала его закрытым и просто сложила руки на коленях.

— Ну, в последнее время у нас были некоторые проблемы, — сказал Джеймс. Они с Кристиной заранее договорились о том, что будут рассказывать. Они честно расскажут о своих чувствах и о том, что происходит. Но никаких "деталей". То есть, Джеймсу было вполне нормально сказать, что он чувствует отдаление от Кристин (что и происходило, и что он сказал), но не нужно было говорить, что он чувствует отдаление от Кристин, потому что она трахается с их сыном, а он... он занимается их дочерью. Это попало в ту кучу информации "нет необходимости знать", и доктору Стивенс не нужно было это знать.

Но даже с этой оговоркой Джеймсу оказалось труднее говорить об этом, чем он думал. Особенно когда Кристин сидела и наблюдала за ним. Тем не менее, он сделал все возможное, чтобы обсудить, на каком этапе, по его мнению, находится их брак.

Кристин тоже говорила откровенно, и Джеймс был впечатлен. Он понял, что она действительно хочет работать над этим. Он не знал, почему он продолжает изображать ее "плохим парнем". Это было несправедливо.

После того как они закончили разговор, доктор Стивенс откинулась в кресле.

— Что ж, — сказала она, — я думаю, это очень сильное начало. Вы хорошо делитесь своими чувствами друг с другом, и это лучше, чем у многих пар, которых я вижу. Я могу сказать, что есть некоторые проблемные зоны, и я бы хотела поработать с вами над этим, как индивидуально, так и в паре.

— Могу сказать, что вы оба чувствуете себя отстраненными друг от друга, в каком-то смысле. Вы чувствуете, что страсть в вашем браке угасла. Это естественно. Пара, долгое время состоящая в браке, — это совсем другие отношения. Легко почувствовать, что вы зашли в колею. Но здесь также присутствует такой уровень близости, которого молодая пара никогда не сможет достичь. Мы можем помочь вам сберечь это, но при этом возродить страсть, которую вы, как вам кажется, утратили. Позвольте мне задать вам обоим очень прямой вопрос: как часто вы занимаетесь сексом?

Джеймс и Кристин посмотрели друг на друга. Джеймс почувствовал, как у него в груди зарождается смех, но он сдержал его. Он увидел, что Кристин сделала то же самое.

— По вашим ответам я вижу, что вы вообще не занимаетесь сексом, — сказала доктор Стивенс. — Послушайте, если я могу посоветовать вам обоим что-то одно, то в самом начале этого процесса, прежде чем предложить что-либо еще — вы должны заниматься сексом. Возможно, вы не всегда будете в настроении, но я рекомендую вам стараться заниматься сексом как можно чаще. Это очень важная часть отношений. Чем чаще вы можете быть близки, тем лучше.

— Секс, — сказала Кристин.

— Как можно чаще, — сказал Джеймс.

— Именно, — сказала доктор Стивенс. Она кивнула им обоим и засияла.

— Ну, это была пустая трата времени, — сказала Кристин, когда они шли обратно к машине.

— Серьезно, — сказал Джеймс, — еще больше секса? Пожалуй, это наименьшая из наших проблем.

***

Остин приехал на работу поздно. Езда из дома вместо квартиры заняла больше времени, чем он предполагал. Он опоздал всего на десять минут, но этого было достаточно для сбоя производственного процесса. Все сбивалось с ритма, как барабаны в оркестре, играющие на четверть удара быстрее. Остин просто не успевал. Он старался не обращать внимания на взгляды своих коллег, делая ошибку за ошибкой.

Сначала он подготовил заказ, неправильно. Затем он сделал всё правильно, но в нем не хватало нужной заправки. Следующий за ним был перегружен ей дважды. И так по кругу.

Не помогало и то, что у всей кухни был плохой день. Никто не мог правильно приготовить рыбу, а шеф-повар Пол был в особенно плохом настроении. Дважды блюда отправляли обратно. К концу вечера все они напоминали скорее измотанный в боях взвод, чем кухонную бригаду.

Когда все было убрано, Остин вышел покурить.

— Боже, сегодня — отстой, — сказал он, затягиваясь. Все, кроме шеф-повара Пола, были там: посудомойки, повара, даже пара официантов. Никто не посмотрел на Остина, когда он заговорил.

— Ты точно в курсе, — сказал Рамон, один из поваров.

— Вы правы, у меня была плохая ночь, — сказал Остин.

— Плохая неделя, скорее, — сказал Рамон, — плохой месяц.

Все остальные захихикали.

— Я стараюсь изо всех сил, — сказал Остин.

— Ребята, успокойтесь, — сказала Джейн. Если его бывшая защищает его, значит, дела действительно плохи. — Это был один из "тех" дней.

— Для твоего мальчика "один из "тех" дней" — каждый день, — сказал Рамон.

— Он не "мой мальчик", — сказала Джейн.

— Это же салаты, черт возьми. Ты даже не готовишь другое дерьмо, мужик, — сказал Рамон.

Остальные повара поворчали в знак согласия. Джеймс почувствовал, как гнев поднимается в его груди. Он отступил.

— Это справедливо, — сказал Остин, хотя ему было неприятно это делать, — простите меня, ладно? Я буду работать над собой, чтобы исправиться.

Рамон посмотрел на него. Он притушил сигарету и бросил ее под ногу, глядя на Остина сверху вниз. Он начал возвращаться на кухню, проходя мимо того места, где стоял Остин. И когда он подошел так близко, что Остин почувствовал его дыхание, он наклонился к нему.

— Иди трахни свою мать, — сказал Рамон.

— Что? — спросил Остин, потрясенный.

Рамон повторил это еще раз, громче.

— Ты слышал меня, брат. Иди и трахни свою мать.

Остин не стал рационально обдумывать то, что сказал Рамон. Он не стал размышлять о том, что случайный повар может быть совершенно не в курсе того, что происходит в личной жизни Остина. Он не стал обдумывать множество вариантов того, что этот человек мог просто произнести ряд неприятных, злых слов. Остин просто испугался. Потом он разозлился.

А потом Остин сорвался.

Им пришлось оттаскивать его от Рамона, оба были в синяках и крови. Остин не знал, куда делись последние десять минут. Он не мог вспомнить ничего между теми шепотом сказанными словами и моментом, когда его руки были зажаты за спиной. Его ноги бьются в воздухе. Никто не должен был рассказывать ему, что произошло. Он сам мог собрать все воедино. Он, прихрамывая, вернулся в свою квартиру, обхватив руками грудь.

На следующее утро ему позвонили. Он знал, что это было, но не терял надежды, пока шел обратно в ресторан. Вошел в кабинет шеф-повара Пола. Пожилой мужчина посмотрел на Остина с сочувствием. На мгновение Остин поверил, что у него есть последний шанс.

— Рамон не собирается выдвигать обвинения, — сказал шеф-повар Пол, — но я не могу оставить тебя на работе. Ты знаешь это. Мне жаль.

Сердце Остина упало, но он уже ожидал этого. Даже он был вынужден признать, что шеф-повар Пол был слишком глуп, чтобы не обращать на него внимания. В слишком ярком утреннем свете Остин понял, что перегнул палку. Черт, да он и сам это понимал в этот момент. Но слова Рамона завели Остина в такое темное место, что он уже не мог отличить добро от зла. Теперь с этим ничего нельзя было поделать.

Остин забрал свои вещи из ресторана и пешком вернулся в свою квартиру. По дороге он понял, что если он не зарабатывает деньги, то и оставаться в своей квартире не может. Все действительно было кончено.

Он поднялся по ступенькам и отпер дверь. Было еще раннее утро, и его соседи по комнате собирались на работу. Остин сразу же вернулся в спальню, собрал свои вещи и побросал их в чемоданы. Как в тот день в кемпинге, когда он даже не заботился о том, как и куда девать свои вещи.

Поднимаясь и спускаясь по ступенькам, Остин загрузил свою машину, сколько смог. Затем он выписал соседям чек на свою долю арендной платы за следующий месяц и попрощался. Они пожали друг другу руки. Остин уехал.

По дороге его переполняли эмоции. Смущение. Чувство вины. Страх. Он прокрутил в голове спор с Рамоном. Он подумал, мог ли он убедить шеф-повара Пола дать ему последний шанс. Но нет. Остин знал, что все кончено.

Был момент, может быть, месяц назад, когда он свалил бы всё на другие вещи. На своих засранцев-сослуживцев. На свою семью за то, что она постоянно мешала ему работать. На эти проклятые таблетки, которые завладели его жизнью. Но Остин больше не мог оправдываться.

Он сам сделал этот выбор. И как бы он ни ненавидел то, куда они его привели, он знал, что это его выбор. И все же в этом было и что-то еще.

Потому что, пока он ехал в проклятой тишине, Остин понял, что чувствует удовлетворение. Счастье. Это была не неудача, а шанс переориентировать свою жизнь. Возможность действительно, по-настоящему изменить ситуацию к лучшему. Зачем беспокоиться о том, что произошло, если будущее может быть таким ярким? Это не был хороший результат. Но и не плохой. Мир по-прежнему был полон прекрасных возможностей, Остин чувствовал это сердцем.

В конце концов, он возвращался домой.

Далее: Последняя глава (на этот раз по-настоящему)!