Карнавал одинаковых масок. Гл. 10

Ранней весной дни длятся не долго, солнце зашло и на небе выступили первые тусклые звезды. По заведенному порядку Лилия с сыном поужинали, обмениваясь скупыми новостями - большая часть сенсаций за последнее время носила характер военных действий: заражено десятки тысяч человек, погибли тысячи зараженных, страна борется изо всех сил, вводятся все новые и новые запреты. Пандемия не обошла стороной и Лилию - ее организация потерпела крах и руководство было вынуждено сократить персонал из-за отсутствия финансирования.

На Макса такая новость не произвела никакого впечатления, несмотря на сознательный возраст, его склонная к высшим сферам натура не утруждала себя такими приземленными понятиями, как добывание средств к существованию. Даже проживание в тесной комнате общежития не доставляло ему неудобства, главным было наличие книг. По всей вероятности, эта черта была унаследована от матери. Лиля тоже, но не в такой степени, находила спасение от приземленных материй в чтении и чем сильнее она погружалась мыслями в чтиво, тем быстрее удавалось смириться с неизбежными трудностями.

На сей раз спрятать голову в песок не удастся - капиталец таял на глазах, а найти новую работу в период карантина представлялось крайне затруднительным. Нужно платить за аренду комнаты, хозяин настолько скуп и бесчувственен, что договориться об отсрочке вряд ли удастся. Одна надежда - президентское обещание на материальную помощь семьям с детьми, благо Макс пока еще попадает в возрастной интервал. Не приняв окончательного решения, Лилия предалась любимому занятию - глазами пробежалась по корешкам книг на полке и выбрала ту, что давно ожидала своего часа.

Литература увлекла женщину, быстро завладела ее вниманием и чем сильнее были тревоги, тем подсознание охотнее углублялось в чтение. Лилия сидела на своей кровати, с тихим шелестом переворачивала пожелтевшие страницы и ничего вокруг нее больше не существовало - ни этой затхлой комнаты, ни безработицы, ни пандемии, ни даже родного сына. Одержимость книгой затянула женщину настолько, что она утратила отчет в своих действиях. Не отрывая глаз от страниц, Лилия бессознательно передвигалась, меняла положение тела, поправляла подушку, разминала шею.

Максим захлопнул учебник, сладко потянулся за столом и обернулся на мать. Вдруг его охватило оцепенение - Лилия, расположившись на кровати полусидя, сквозь очки внимательно вчитывалась и, не отдавая себе отчета, свободной рукой круговыми движениями гладила грудь. Сложившееся положение дел не возымело бы такого эффекта, если бы машинально женщина не высвободила свои богатства из одежды. Максим хлопал ресницами и во все глаза смотрел на мать. Тяжелые молочно-белые холмы с аккуратными сосочками притягивали мальчишеский взгляд.

Потребовалось неимоверное усилие, чтобы преодолеть остолбенение. Макс быстро разделся, расправил постель и скрылся от угрызений совести, накрывшись одеялом с головой. Он лежал, прижав колени к груди, удары сердца отдавались в висках, становилось тяжело дышать, а перед глазами была только одна картина - его обнаженная мать. Обворожительная и соблазнительная Лилия. Безотчетные воспоминания кружили в мальчишеской голове, вспомнилось, как последний раз мама голышом расхаживала по комнате и потянулась к форточке прямо над его головой, вспомнилось утро, когда он проснулся первым и застал ее в пикантной позе со сбившимся одеялом. Для Макса не было секретом, что мама спит нагишом и каждое утро при желании можно было улучшить момент и мельком подглядеть, когда она накидывает халат.

Юноша накрыл голову руками и отчаянно гнал мысли, он пытался думать о другом, погрузиться в темноту, даже вспоминал стихи, но эрекция закономерно возникла и надежно удерживала его в своей власти. Максим понял, что назойливое возбуждение, несмотря на позорное проявление, доставляет немало наслаждения. В животе приятно разливалось тепло, а чуть ниже необъяснимый зуд требовал прикосновений. Шла неистовая внутренняя борьба.

Лилия взглянула на часы, стрелки вернули ее в реальный мир - начало первого. Женщина закончила страницу и уверенно отложила книжку, она сняла очки и потерла уставшие глаза. Соседка сверху уже возвестила мир о своем присутствии и привычном времяпрепровождении несдерживаемым стоном. Лилия встала и размяла затекшие конечности после многочасового бездействия, она скинула одежду и предалась второму своему удовольствию - полной и безграничной наготе. Женщина на носках кружилась по комнате, словно в танце, попутно собирая с пола вещи и задвигая стулья. Как приятно побыть собой, когда никто этого не видит.

Лилия обыденно проверила окно, форточка закрыта, но холодный поток воздуха гуляет по комнатке и, ласкаясь к ногам, как кошка, утекает под дверь в коридор. Если бы в самый неподходящий момент Макс не кашлянул, Лилия не придала бы значения сквозняку. Возле окна, там, где стояла кровать сына, было холоднее всего. Наконец, приземленные хлопоты овладели матерью. Лилия переполошилась, что было ей не свойственно. Она хотела укрыть Макса своим одеялом, но даже самый толстый покров не спасет, если приходится спать на ветру. Мать уже принялась будить мальчишку, расталкивая его за плечо, но вовремя опомнилась и натянула через голову свою почти не ношенную комбинацию.

— Макс, Макс, проснись, - Лилия дергала сына за выставленное кверху плечо, - Максик...

Юноша проснулся и недоуменно посмотрел на мать, было трудно сразу понять после лихорадочной борьбы с мужской природой, не снится ли она ему. Взъерошенный, с волосами слипшимися от пота, он рассеянно смотрел на Лилию. Мальчишка казался нездоровым, что небезосновательно обострило материнские тревоги.

— Максим, иди в мою кровать спать, у тебя тут сквозняк страшный, - полушепотом Лилия убеждала сонного сына.

Максим, как в бреду, послушно встал и шаткой походкой перебрался в материнскую постель. Лилия выключила светильник и забралась в кровать Максима. Она ужаснулась - простынь была мокрой и горячей, а холодный сквозняк обтекал голову и пробирался между складками одеяла. Не уберегла мальчишку. Лилия тревожно смотрела в темноту и пыталась принять правильное решение, будить его сейчас точно не стоит, а завтра нужно будет начать самое обстоятельное его обследование.

Лилия перешла в свою постель, Макс против обыкновения лежал на спине, он с трудом осознавал происходящее, собственно раньше спать в кровати мамы ему вообще не приходилось, а сейчас она сама его позвала и теснится рядом. Горячка, наступившая вечером, видимо, еще не закончилась и сейчас Максим снова стал жертвой плодов собственного воображения. Вероятно, утром этот сладострастный сон закончится поллюцией, но сейчас он должен насладиться сполна. С этими мыслями мальчишка закрыл глаза и расслабился, пусть все идет свои чередом.

Лилия от нервного возбуждения не могла заснуть, присутствие сына в постели было непривычным, она лежала на самом краю и левая рука постоянно соскальзывала на пол из-под одеяла. Чтобы не потревожить сына, Лиля боялась шелохнуться, она не рискнула даже повернуть голову в его сторону, просто лежала, смотрела в потолок и ощущала его жар. Соседка сверху прекратила стоны, раздался ее смех и тяжелый топот.

Хотелось приложить ладонь ко лбу сына, чтобы точно знать, настолько ли сильная температура, что стоит тревожиться раньше времени. Лилия определенно не могла уснуть. Максим не шевелился, она только чувствовала тепло его тела, иногда случайно прикасалась рукой к его руке. Прислушалась - юноша дышит, тихо и едва заметно. Стоны сверху возобновились с утроенной силой, женщина выкрикивала ругательства, требовала жестче иметь ее и ритмично охала в такт толчкам о стену.

Волнение в груди Лилии нарастало, это был трепет другого свойства, сдобренный похотливым аккомпанементом соседки. "Нет, это - табу, он же совсем мальчишка, мой сын" - думала Лилия, но горячка охватывала не только ее тело, но и ее ум. Присутствие в кровати окрепшего юнца, пусть даже и сына, у изголодавшейся жгучей девицы быстро преодолело все моральные преграды. Борьба с инстинктами продолжилась на втором фронте. Как будто некое незримое божество по своей прихоти испытывало души двух несчастных.

Не спал и Максим, он уже сбросил поволоку сна и ясным разумом оценивал ситуацию, сверху соседка орала и ахала от наслаждения, а слева рука об руку, лежала соблазнительная и сверхсексуальная особа женского пола - собственная мать. Эрекция достигла предела, чувствовалась мокрота от выделений на кончике члена, с каждым приливом крови член подергивался, но уже был не способен раздуться сильнее, чем сейчас. Если не прикасаться к члену, то сладостное ощущение может всю ночь дозировать наслаждение и не привести к катастрофе.

Лилия не выдержала, то ли из материнской заботы, то ли, уступив вожделению, она сдвинула руку и положила ладонь на живот юнца. Макс вздрогнул, но женщина списала это на лихорадочную реакцию, хотя тело не излучало жара. Невольно, наслаждаясь упругостью и силой молодого тела, Лиля провела рукой по бархатистой коже. Приятное ощущение захватывало женщину и лишало рассудка, сопротивляться собственной прихоти становилось все труднее.

Естественным образом ласковые прикосновения женских пальчиков достигли резинки трусов и вдруг Лилия замерла, дыхание сперло комком в горле - она нащупала напряженный, крупный фаллос. Это было именно то, чего ей не хватало последние несколько лет, то, что вынуждало ее прибегать к услугам секс-шопа, перебирая все новые и новые суррогаты в попытке утолить свою природную жажду. Макс плотно сжал губы, чтобы стон не вырвался из его груди. Мальчишеская стойкость пошатнулась, еще недавно он мог продолжать борьбу до утра и терпеть зуд, но с первым нежным прикосновением материнских пальцев исход поединка был предрешен.

К счастью, Лилия отвела руку. Максим мысленно благодарил бога, но новое, еще более изощренное испытание выпало ему перенести. Лиля взяла его безвольную руку за запястье и положила себе на живот. Она тихонько, чтобы не разбудить сына, водила его обмякшей рукой, стараясь с каждым кругом забирать все ниже. Лиля дразнила собственное либидо чужим прикосновением к своему телу, ускользающим в сторону венериного бугорка. Тонкая, невесомая ткань комбинации почти не лишала прикосновения остроты.

Ладонь мальчишки опустилась на твердый лобок и женская рука оставила ее. Наслаждаясь прикосновением мужской ладони, Лиля сжала собственную грудь, в любой момент пальцы юноши могли впиться в жаркую слякоть неприкрытого трусиками возбужденного влагалища. Опасность не пугала женщину, наоборот, накаляла неразборчивое вожделение до предела. Было уже непонятно, звуки похоти действительно доносятся с верхнего этажа или они так плотно засели в мозгах невольных противоестественных любовников.

Максим ощущал под ладонью женский лобок, слышал тихий стон, частое дыхание матери, он понимал, что стоит немного сдвинуть пальцы и он наткнется на пышущую жаром вульву. Мальчишка чувствовал ее близость и тепло, казалось, он даже ощущал ее аромат. Мамина щелка - самое большое о чем он мечтал. Нет не сейчас, когда он лежит с ней в одной постели, это желание обуревало его очень давно.

Первой сорвалась слабая женщина, Лилия под напором страстей сбросила одеяло, переложила руку сына и села возле него. Нетерпеливым взглядом она разбирала в темноте очертания набрякшего члена. На краю пропасти у нее еще оставался маленький шанс, борьба еще не была завершена, можно убежать, долго сидеть на ступеньках лестничной клетки, истязать себя, обдать холодным душем. Слабая женщина. Она уверенно оттянула трусы и взяла теплый, с пульсирующими вздутыми венами фаллос в ладонь и зажала пальцы. Решительный провал сопротивления обрадовал Лилию, больше не нужно сопротивляться и испытывать свою стойкость. Макс прохрипел что-то невнятное, но для ошеломленной собственной похотью дамы это уже не имело значение.

Лилия была приятно удивлена, оказывается крепкий, большой член всегда был рядом, она уже сдалась на волю инстинктов и больше не пыталась им противостоять. С чувством огромного облегчения она начала водить рукой вдоль ствола. Хотелось увидеть этот красивый, молодой орган, но счастье было так велико, что визуальный контакт можно было оставить до лучших времен. Максим уже откровенно стонал, он извивался и прогибал спину, а Лиля наслаждалась прикосновением к настоящему, живому, теплому члену.

Прошло несколько минут, любовники давно потеряли счет времени, они не могли даже с долей уверенности решить, прошел час, два, три, пять с тех пор, как Максим перелег на кровать матери. Время потеряло для них всякий смысл. Макс сильно напрягся, последнее усилие и скопившееся семя, словно прорвав плотину, хлынуло вверх. Для мальчишки это был салют - красные, желтые, зеленые кружки мерцали перед его глазами. Горячая, липкая сперма выстрелила и упала на руку женщины, она залила живот и ноги юноши. Для него эта мелкая досада уже не имела значения, после мощнейшего оргазма он погрузился в небытие, словно лежал на пушистом облаке, и уснул глубоким удовлетворенным сном.

Лилия вытерла руку об одеяло, она легла рядом, не накрываясь - тело покрылось испариной и сделалось очень жарко. Она начала мастурбировать, приложила левую руку к промежности и произвольными нажатиями уверенно доводила себя до сладострасного финала. Лиля поднесла к лицу испачканную руку и вдыхала аромат сыновьего семени. Оргазм накрыл ее и нокаутом отправил вслед за сыном в глубокий, красочный сон.

Утро возвестило о своем приходе ярким, радостным солнцем и городской суетой. В постели Он и Она жались друг к другу голыми телами. Бессознательно они пытались натянуть на себя одеяло, но скомканное оно отказывалось укрывать сразу обоих утомленных любовников. Лиля проснулась первой, она лежала с задранной на живот ночнушкой, а рука сына бессовестно гладила голое бедро с внутренней нежной стороны. Женщина, впервые за несколько лет вкусившая толику счастья, встала с кровати и тихонько, чтобы не будить сына, перешла на его кровать. Она с печалью и трепетом рассматривала старые фотографии, теперь, когда случилось нечто хорошее и неожиданное, на душе стало так легко, что захотелось погрустить.