Тетрадь по завещанию. Глава вторая

Глава вторая.

Минералка, жадно, из холодильника. Душ и горячий кофе у меня, расслабленного после вчерашней попойки и красноты — то ли сна, то ли яви, заняли минут сорок. Ещё двадцать ушли на розыск средства на лечение израненных ног. Кремом для лица, даже не помню какой гостьи и когда оставленного — ничего другого в моей холостятской берлоге не нашлось.

Пять минут на поиски мобильного по сексодрому, — нашел под подушкой. Бритьё, отыскивание носков, джинсы, свитер, куртка, ключи от квартиры и «Шевроле Лачетте», — половина восьмого, я вышел. Зевая, сел в автомобиль, поехал.

Весна. Люблю это время года, особенно апрель. Девушки, женщины, молодые и средних лет, во время обеда, опасливо, выходят из офисов в легком и коротком одеянии на солнечные островки оттаявшего от снега асфальта. Щурясь, проветривают свои лохматки. Отдыхают от зимней усталости, тяжелых шуб, головных уборов и свитеров. Щебечут меж собой, как птички, радуются приходу тепла. Подготовка к сезону бикини, глажка подгонка, помятого за зиму эротического костюма данного им природой, — всё это позже. Пока же они теплые и добрые, в них ещё не проснулся инстинкт охотницы.

Май тоже не плох, но апрель! Чувствуешь, как же прекрасна жизнь вокруг тебя, сколько вокруг ещё не опробованных кисок, готовых к совокуплению, а ты теряешь время на работе.

Мой работодатель Гелена — та, которая дает и отнимает. Жена мэра с возможностями и амбициями. Я же человек маленький, но с солидным членом. Карьерист — не карьерист, люди, так не делятся! Мне, лично, звания бабника достаточно, вполне.

Да и куда подниматься? По лестнице из трех ступенек — мальчик на побегушках, на один раз в постель и постоянный любовник. Я достиг высшей категории. А то, что не в штате, так у Гелены в нем только техничка. Газета, куда я статейки тискаю, а не только мну её хозяйку, что-то вроде виагры, для поднятия рейтинга мэра города, перед выборами, в остальное время — полный штиль.

Вся рутинная работа в редакции держится на Вилке — так мы, ласково, зовем Виалетту за умение «воткнуть», мало не покажется. Она единственная из сотрудников, кто имеет диплом филолога и умеет выудить из инета инфу раньше, чем это сделают другие газеты нашего города. Найти на Галапагосских островах черепаху нимфоманку или в Антарктиде пингвина, летающего в теплые края к страусихи. К тому же, Вилка единственная из знакомых мне женщин сексуального возраста с которой я не переспал. Она «би» и наши с ней интересы к женщинам совпадают настолько, что мы часто их обсуждаем в шутливой форме, и только...

Зазвонил сотовый — Вилка. Остановился на светофоре.

— Да...

— Ты уже проснулся, мой милый дрочер?

— Подъезжаю... Гелена прибыла?

— Здесь. В своем кабинете, лечится. Кофе с коньяком. Уже три чашки выдула. Сказала, как появишься, сразу к ней. Вчера у тебя, на стороне никаких амуров не было? Что-то она злая.

— Не помню... Вроде, нет.

— Проказник такой...

— Зеленый, Вилка! Давай. Сейчас буду...

Понедельник день тяжелый. Пробежав мимо охранника, я поднялся на второй этаж — сначала к Вилке. Она сидела в интернете, на сайте знакомств окучивала симпатичную «дырочку». Развернула монитор, показала.

— О времена, о нравы! — воскликнул я.

— O tempora, о mores! — ответила она.

— Я не Цицерон... Говорю, как умею.

— Учись, латынь язык небожителей.

— А женщины, на небе есть?

— Конечно, куда же вы без нас?!

— Слушай, Вилка, натаскай мне на электронный адрес ссылок из инета про Красную горку.

— Самому слабо?

— Не в кайф! Понедельник, голова с похмелья болит.

— Хорошо гульнули?

— Неплохо. Зря ты не поехала.

— У меня вчера было свидание, — Вилка сексуально облизнула язычком свои губы.

— С ней? — я кивнул на монитор.

— Нет...

— O sancta simplicitas!

— Врун! Иди, святая простота, к нашей старушке. Она подбросит, на костер под тобой, охапку хвороста.

— Она очень злая?

— Как фурия!

— Ничего. У меня с утра стояк. Сон приснился. Рыженькая отминетила.

— Стало быть, я тебя в тему по телефону дрочером назвала?

— Что ты! Берегу запасы спермы для нашей несравненной Гелены Дмитриевны. Побегу, пока самотеком не опорожнился.

— Расскажешь?

— Про Гелену?

— Про сон! Про главного редактора, я и так всё знаю.

— Как освобожусь из державных объятий, сразу к тебе. Про ссылки не забыла?

— Иди, искуситель, поищу...

Вилка открыла поисковик, я — дверь в коридор.

— Антон! — остановила она.

Да, забыл представиться, меня зовут Антон, фамилия моя слишком известная в узких кругах, поэтому просто имя. Дамы, можете называть меня Антошка.

— Вилка! Хочешь оставить Гелену Дмитриевну без утреннего секса? И до вечера терпеть её бзыки?

— На секундочку... Тебе Красная Горка — праздник, надобно?

— А что есть и другое?

— Конечно. Красная горка — женский форум, музей-заповедник, питомник бельгийских овчарок, коттеджный поселок... Дальше перечислять?

— Не надо. Подбери о празднике, что-нибудь, без шизофрении.

— Ок...

— Целую...

— Иди, таборит! Твои губы и все остальное в кабинете главного редактора уже заждались...

— De mortuis aut bene aut nihil.

— Циник! Гелена, какая бы она не была, не заслужила таких слов! Возьми обратно!

— Беру... Пусть еще сто лет живет, наша кормилица.

Чернявая, из восточной Украины, Гелена Дмитриевна — в простонародье Галя, вызывала у меня двоякое чувство. С одной стороны, её бурный темперамент, умноженный на импотенцию её мужа мэра, меня заводил, но с другой, возложенные на меня сексуальные обязанности лишали мое эго элемента инициативы. Не давали мне почувствовать себя самцом в полной мере.

Несмотря на бальзаковский возраст — отпилингованное лицо и фигуру от пластического хирурга, Гелена имела свой неповторимый шарм, а уж в сексе, ей не было равных. Она умела поднять на дыбы моего «жеребчика» до пяти раз на дню.

Я прошел по коридору к кабинету Гелены. Постучал.

— Чего скромничаешь? — послышалось за дверью.

Вошел. Гелена сидела за столом и, прикрываясь букетом роз в вазе с водой, булькала дорогой коньяк из бутылки в пустую чашку из-под кофе.

— А если это не я?

— А кто? Опять с Вилкой языки чес

али? Разгоню я вас всех к чертовой матери!

— Чего злая?

Вместо ответа, Гелена закинула на стол ногу — туфлей ко мне. Она сидела в командорском кресле в тонкой белой кофточке, без юбки, — ажурных чулках, на пояске, и трусиках. На правой ляжке, к промежности, красно-сине-желтел синяк приличных размеров.

— Твой?

— Поздравил с сорокапятилетнем! Выпьешь со мной?

— Ты же знаешь, я не похмеляюсь.

Я подошел, поцеловал Гелену в губы, она огладила мой гульфик. Удивлённо посмотрела на меня, выпила только что налитый коньяк, убрала со стола пустую чашку и бутылку и проговорила:

— Дверь закрой...

Дважды повернув ключ в замке, я вернулся. Гелена уже стояла ко мне попой, положив свою богатую грудь на стол, сдирала целлофан с коробки шоколадных конфет.

— Давай, без прелюдий, — проговорила она. Настроения нет.

— Может, тогда не надо? — поскромничал я.

— Сейчас! Чтобы я тебя выпустила из своего кабинета — в бабы, со стоячим хером! Да, пусть меня муженек хоть всю поломает, а такого не было и не будет! Долго мне ещё ждать?!

Я снял джинсы вместе с трусами, высвободил своего «коня», подошел, потер им об её ягодицы, отодвинул полоску ткани с промежности.

Ухоженная шмонька Гелены, всегда приоткрытая, жадная до ласк, меня укрепила, поводив влажной головкой по клитору, я резко вошел. Она качнулась, продвинулась грудью по полированному столу вперед, вернулась в прежнее положение, сунула себе в рот конфету. Расстегнула кофточку, стянула лифчик на живот и, при каждом моем ударе, терлась обнаженными сосками об стол.

Наши телодвижения, вперед назад, напомнили мне как-то увиденный, то ли по ТВ, то ли в интернете, секс шимпанзе. Он — шел с корягой, незнамо куда, увидел аппетитную задницу и пристроился, не бросая коряги. Она — увлеченно кушала орешки, не отвлекаясь на внезапное вторжение в свой зад...

Может, это была не она, а он? Вилка права, я законченный циник.

Гелена стала вибрировать изнутри, всасывая меня и выталкивая, снова всасывая – момент, когда не надо отмахивать задом. Стой и жди когда он придет. Ощущение волнового женского оргазма и несколько тихих стонов кабинетного секса, быстро довели меня до пика. Я излился и взвился от боли — схватил со стола вазу, выкинул розы и вылил воду на «пылающий» член.

Гелена не ожидала, что я так быстро ее покину. Потянулась к своей сумочке, достала влажные салфетки, вытерлась и понюхала.

— Ты чего, полыни с утра наелся? — спросила она, кладя салфетку обратно, в отдельный кармашек для последующего выброса вне редакции. — Горячий, в прямом смысле как кипяток. Раскочегарил меня, словно печку. Три раза кончила, а ведь совсем не хотела. Воду разлил, розы на полу!.. Странный ты какой-то, сегодня.

Гелена заправила в лифчик грудь третьего размера, покрасневшую от трения об стол, застегнула кофточку и надела юбку. Я стоял, не понимая, что со мной — вместо оргазма получил ожог.

— Надевай штаны! — проговорила она, поправляя прическу и подкрашивая губы в маленькое дамское зеркало. — Все лицо красными пятнами! Ну, долго с висяком стоять будешь?

Я натянул джинсы. Мой утренний запал циника растворился в тяжких мыслях — какую такую красную болезнь я подхватил? «Антонов огонь» на причиндалах?! Как-то грустно усмехнулся...

— Антон! Очнись! Давай-ка собирайся и езжай к ветерану Великой Отечественной войны, — перешла на рабочий тон Гелена, пряча недопитый коньяк в шкаф. — Возьмешь у него интервью ко Дню Победы и фото сделаешь. Адрес возьмешь у Вилки.

— До праздника еще две недели, успею. Делов-то! Вилка статью и сама может написать. Найдет в интернете мемуары, имя, отчество, фамилию, — перечень орденов, боевой путь, поменяет и готово.

— А фотография?

— Завтра...

— Сегодня! С утра, в редакцию, то ли его внучка, то ли правнучка звонила. Ночью, старик чуть не помер — восемьдесят девять лет все-таки. Я лично обещала прислать тебя, для написания статьи об её деде-прадеде.

— Меня?

— Ветеран настаивал.

— Да, откуда он меня знает?!

— Трахаешь девок не спрашивая фамилий, а мне вопросы задаешь?! Ну-ка сам припомни — Алевтина, есть такая в твоей коллекции? Имя редкое – не Танька или Ленка.

— Вреде, нет...

— Прячь свое «вроде» за ширинку и шагом марш к Вилке! Вечером, чтобы фото и заметка на целую полосу лежали у меня на столе!

Разбитым мерином, доплелся до Вилки, она меня встретила инфой из сети. Как только я преступил порог ее уголка в редакции, быстрым потоком слов она выдала:

«Красная горка — народный весенний праздник у восточных славян, известный с древнерусских времён. С распространением христианства был приурочен к первому воскресенью после Пасхи. Так называемому Фомину воскресенью или Фомину дню — первому дню Радоницкой недели...».

Посмотрела на меня, поняла — не дошло. Добавила:

— То есть, вчера была...

— Спасибо, Вилка, — рассеяно ответил я, стараясь взять себя в руки. — Но мои планы переменились. Точнее, их переменила Гелена. Где адрес ветерана? Она велела срочно ехать.

Вилка отрыла стол и достала ежедневник, открыла.

— Анастасов Федор Спиридонович участник ВОВ летчик-истребитель, награжден орденом Ленина, двумя орденами Красного знамени...

— Красного?

— Красного... А что?

— Да нет, ничего. Вокруг меня, как-то много красного... Адрес?

— Проезд Комсомольский — дом пять, квартира шесть...

— Про Антонов огонь в инете найди, — пока я к ветерану смотаюсь.

Через пару кнопок на «клаве», Вилка быстро влезла в поисковик.

— Болезнь такая. Русское название «рожа», от французского «руж» красный...

— Всё, хватит с меня красного! Я поехал.

Дом пять, квартиру шесть, на Комсомольском проезде, я нашел быстро, поднялся на второй этаж, позвонил.

Привлекательный девичий голос, за дверью, поинтересовался — «кто?». С облегчением вздохнул... Поскольку с юными особами точно дело-тело не имел. Представился. Открыли и я обомлел.

На меня смотрела русая красавица из колодца, её левая рука придерживала дверь, а правая, тонкими длинными пальцами, перебирала, оглаживала толстую косу. Только, вместо рубахи — до пят, с тройной солярной вышивкой, на ней были: топик, шортики, и домашние тапочки...

— Здравствуйте, проходите, пожалуйста. Дедушка, Вас, давно ждет, — проговорила она, стыдливо опуская глаза.