Страстный лес. Часть 1

Сейчас, оглядываясь назад, я могу с уверенностью сказать, что всегда знал, что в том лесу было что – то неладно. Слишком уж это место напоминало волшебную сказку. Каждый раз, когда я приходил туда, я как будто проходил сквозь невидимый занавес, отделявший привычный нам мир, полный грязных городских улиц, жестоких и равнодушных учителей, никогда не прекращавшихся проблем и забот, от мира невинной и девственной природы, куда не доносились шум, грязь и вечная суета нашего Богом забытого города. Все мои проблемы и заботы уходили прочь, оставляя меня один на один с высокими деревьями и холмами, среди которых можно было спрятаться от всего на свете. Каждые выходные я проводил тут, гоняя на велосипеде по горным тропинкам, либо просто прогуливаясь, дыша свежим лесным воздухом и наслаждаясь одиночеством. Конечно, я даже не подозревал, что то невероятное спокойствие и единство с природой, которое я ощущал каждый раз, приходя сюда, было вызвано вовсе не свежим воздухом, и не отсутствием цивилизации вокруг.

Все началось примерно год назад. Мне и Свете, моей сестре – близняшке, было во18 лет. Отца к тому времени уже не было – еще три года назад он погиб в автокатастрофе, оставив нас с сестрой и маму одних. Моя мама – очень спортивная женщина и обожает езду на горных велосипедах, что, собственно, передалось мне от нее по наследству. Мы частенько ездили с ней в лес, носились по склонам холмов, ездили наперегонки друг с другом, возвращались часто уставшие, обессиленные и грязные с ног до головы, но при этом довольные и заряженные энергией на всю неделю. Это были самые счастливые моменты моей жизни. Пока не настал тот злополучный день, одним махом уничтоживший всю мою жизнь.

Этот день я помню так ясно, как будто это случилось вчера. Это был жаркий весенний день, и мы с мамой отправились на велосипедах в горы. Несмотря на то, что мы знали лес вдоль и поперек, каким – то образом мы заехали на тропу, на которой никогда не были раньше. Примерно полчаса мы виляли сквозь лесные заросли, следуя этой извилистой тропе в надежде, что она выведет нас в более знакомые местности. Однако вместо этого она привела нас к небольшому озеру, заполнявшему собой углубление между холмами. Окруженное высокими соснами и пихтами, росшими на склонах холмов, озеро обладало необычайной красотой. Было очень жарко, чистая, прозрачная вода звала и манила нас, оттого мы решили устроить небольшой привал. Я отчетливо помню, что почувствовал, что что – то было не так: несмотря на жару и усталость, я был полон сил и чувствовал себя так, как будто смог бы сдвинуть гору и запрыгнуть на луну, если бы только захотел. Конечно, я не обратил на это ни малейшего внимания. Мы разделись догола и запрыгнули в прохладную воду, плескаясь и громко смеясь от радости. Я чувствовал необычайный прилив энергии и ощущал доселе незнакомое чувство единения с природой, как будто я был частью ее. Воздух вокруг был полон хвойной свежести, прохладная вода обтекала мое тело, и мне казалось, что я – какое – то существо, жившее в воде – так остро я ощущал тогда симбиоз с природой. Это неземное ощущение достигло своего апогея – и неожиданно переросло в сильное половое возбуждение. Я почувствовал, что никогда раньше мне не хотелось женщины так, как в тот момент. Моя мама тем временем выходила из воды, обнаженная, красивая, как богиня. Капли воды блестели на ее гладкой, загорелой коже, и ее шикарные черные волосы словно стекали по ее плечам и спине. Она всю жизнь занималась фигурным катанием, и в свои тридцать семь лет она обладала потрясающим телом тренированной спортсменки. Я не мог оторвать взгляда от ее длинных, стройных ног и шикарной попы, слегка покачивавшейся с каждым ее шагом. Не осознавая, что я делаю, я подплыл к берегу и встал во весь рост. Мой член стоял колом, однако мне было все равно. Я поспешил вслед за мамой и нагнал ее, когда она уже почти вышла из воды. В этот момент она повернулась мне навстречу. Стоя по колено в воде, мы смотрели друг другу в глаза. Мой член разрывался от напряжения, когда я смотрел на мокрые груди мамы, вдоль которых капли стекали на ее крупные набухшие соски. В первый раз в жизни я подумал о том, как прекрасно ее лицо, ее большие карие глаза, удивленно смотревшие на меня, ее тонкий и прямой нос и пухлые, чувственные губы, как эротично ее шея плавной линией переливалась в ее красивые плечи... Кровь прилила к моей голове. Я приблизился к ней, так, что ее соски прикоснулись к моей груди, и неловко прислонил свои губы к холодным маминым губам. До сих пор мне ни разу не доводилось целовать губы женщины. Мама не шевелилась. Я неловко обнял ее за плечи и поцеловал ее еще раз. Ее крупные груди прижались к моему телу, поддаваясь, словно нарочно не желая оказывать сопротивление и оттолкнуть меня своей упругостью. Лобковые волосы мамы щекотали головку моего члена, которая изнывала от желания ворваться в ее лоно. Я почувствовал, как ладони ее рук скользнули по моим бедрам и принялись подниматься по спине, прижимая меня к ее телу. Ее губы раскрылись и нежно обняли мою нижнюю губу. Это был лучший момент моей жизни. Я обнял мамину попу и с силой прижал ее к себе, ощущая всей своей сущностью прелесть ее тела. Ее язык проник в мой рот, жадно ища мой язык, находя его и лаская его, снова и снова...

В этот момент я кончил. Все мое тело содрогнулось, и мой член начал выплескивать потоки спермы на мамин живот. Все закончилось раньше, чем я успел что – либо понять. Мама все еще прижимала меня к себе и нежно целовала мою шею. Внезапно я осознал, что произошло. Я ПОПЫТАЛСЯ СОБЛАЗНИТЬ СОБСТВЕННУЮ МАМУ. Мне стало стыдно и страшно, и я бросился бежать. Выбежав на берег, я быстро натянул на себя шорты. Мама, все еще стоявшая в воде, забрызганная моей спермой, жалобно позвала меня. Не будучи в состоянии взглянуть на нее, я запрыгнул на велосипед и полетел оттуда прочь.

Мое состояние в этот день было невозможно описать. Это была жуткая смесь стыда и позора, страха и отчаяния. Всю неделю мы избегали друг друга, не упоминая ни словом происшедшее на озере. Однако уже на следующий день я начал осознавать, что хочу обратно, на озеро. И я знал, что мама тоже этого хочет.

Под конец недели это стало невыносимым. Мне хотелось снова ощутить мамино тело в своих объятиях. Я не понимал, что со мной происходит, но какая – то неведомая сила тянула меня к этому злосчастному озеру. В то же время я настолько остро переживал и стыдился происшедшего, что мысль о самоубийстве уже не казалась мне такой чуждой. Тем не менее, я ничего не мог с собой поделать.

Когда настало воскресенье, мама снова предложила мне прокатиться на велосипеде. Я отлично осознавал, к чему это вело, но не нашел сил ей отказать. Сев на велосипеды, мы поехали прямиком к озеру. На меня снова нахлынуло ощущение необычайной удовлетворенности и гармонии с природой, с миром, с самим собой. Озеро обладало какой – то необычайной волшебной силой, чем – то, что не поддавалось осознанию человеческим разумом. Чем – то неземным, божественным. По крайней мере, мне так казалось в то время.

– Раздевайся, – тихо сказала мама и скинула с себя шорты и футболку, оставшись в одном купальнике. Мое сердце забилось быстрее. Последовав ее примеру, я разделся догола и стоял с раздутым членом наперевес, точь – в – точь как в последний раз. Мама вытащила из рюкзака подстилку и расстелила ее на траве. Эта подстилка вызвала во мне целый букет новых ощущений –

одна лишь мысль о том, что должно было произойти на этой подстилке, мысль о предстоящем слиянии, о моем члене в мамином лоне, о том, как я буду ласкать ее обнаженное тело наполняла мое распаленное сознание сладкой истомой и сводила меня с ума. Если небеса действительно существовали, то в тот момент я стоял перед их воротами. Мама встала и подошла ко мне. "Не волнуйся", – сказала она, – "Все будет хорошо". Она обняла меня и начала медленно прижимать меня к себе. Мое тело задрожало от волнения, когда ее груди снова прислонились к моей груди, и мой член уперся в ткань ее плавок. "Поцелуй меня", – сказала она. Неловко, как и в первый раз, я прижал свои губы к ее губам, которые в ответ широко раскрылись и нежным движением сжали мой рот. Ее руки ласкали мою спину, попу, и ее язык нежно касался моего языка. Несколько минут мы целовались, сжимая друг друга в объятиях. "Я люблю тебя", – прошептал я ей на ухо. "Я тоже люблю тебя, милый", – ответила она. Она взяла мои ладони и положила себе на попу. "Ласкай меня, прошу тебя", – сказала она. Я начал ласкать ее ягодицы, в то время как мама, распаляясь, все интенсивнее целовала мое лицо, губы, шею. Мои ладони проникла в плавки и массировали ее ягодицы. Мама закинула ногу за мои ноги, и моя ладонь, спустившись ниже, нащупала ее влажное и горячее влагалище. Я принялся ласкать пальцами мамины половые губы, что распалило ее еще больше. Словно львица, терзающая свою жертву, мама хватала губами мое лицо и губы, и ласкала мое разгоряченное тело.

Я повалил маму на подстилку и лег на нее сверху, целуя ее лицо и шею. Ее красивые, полные груди манили меня. Сколько раз смотрел я на них, будучи ребенком, лишь краем подсознания осознавая, насколько они прекрасны. Своими ненасытными губами я прижался к ткани купальника, чувствуя языком их упругость. Мама сдвинула купальник вниз, и я захватил ртом белую кожу ее груди, лаская языком ее напряженный сосок, заставляя маму истомно стонать. Я ласкал ее потрясающие груди снова и снова, не в силах оторваться от этих эротичных и желанных бугорков, увенчанных крупными красными сосками и блестящими на солнце от моей слюны.

Насладившись вдоволь мамиными грудями, я принялся спускаться ниже, целуя и лаская мамин живот, спускаясь все ниже с каждым поцелуем. Стащив с мамы плавки, я припал губами к ее покрытому редкими волосами лобку, страстно целуя его и лаская руками мамины ноги. Затем я раздвинул ее бедра, чувствуя, как новая волна возбуждения приливает к моей голове. Мамино влагалище было для меня самым сокровенным и желанным в тот момент. "Да, милый, лижи меня", – истомно сказала мама. Я припал губами к ее половым губам, блестевшим от смазки, и принялся яростно целовать их и ласкать их языком. Мама истошно стонала и выгибала таз навстречу моему лицу, с силой прижимая мою голову к своему влагалищу. Задыхаясь от возбуждения, я снова и снова прислонял лицо к ее половым губам, лаская ее клитор и стараясь проникнуть языком как можно глубже. Мама громко кричала, и ее влагалище сокращалось в ритм с ее криками.

"О господи, вот это был оргазм" – сказала мама, тяжело дыша, когда я лег рядом с ней. "Где это ты такому научился?" – спросила она. Вытерев мое лицо от слюны и влагалищной смазки, она погладила мои волосы. Мы снова принялись ласково целоваться и ласкаться. Мама прижала меня к себе и принялась массировать рукой мой член и яйца. Это было фантастическое ощущение. От возбуждения я жарко целовал мамины уста, чувствуя приближение оргазма. Наконец, я разрядился оргазмом невиданной доселе интенсивности, снова забрызгав спермой мамин живот и груди.

"Тебе было хорошо, милый?" – спросила мама. Ее голова покоилась на моей груди, и ее ладонь медленно скользила вдоль моего тела, поглаживая мой живот, член и ноги. "Это было потрясающе", – ответил я. "Теперь ты – мой мужчина", – сказала она и легко поцеловала меня в щеку. Близость ее обнаженного тела, ее нежных губ, потрясающих грудей и шикарных ног, снова заставила мой член подняться. Новый заряд возбуждения прошел сквозь мое тело. "Я так хочу тебя!" – прошептал я, – "я хочу любить тебя каждый день!". "Скажи, что любишь меня", – сказала мама. "Я люблю тебя больше всего на свете", – ответил я и принялся ее целовать. Перевернув ее на спину, я прижал маму весом своего тела и целовал ее все сильнее и сильнее. "Нет, милый... у нас нет презерватива... ", – сказала она, однако мне было все равно. Я продолжал целовать и ласкать ее, чувствуя, как мама страстно ласкает мою спину. "Я хочу тебя!", – шептал я ей на ухо, продолжая целовать ее. Мой член был готов взорваться. Мама раздвинула ноги, и я незамедлительно прижал свой таз к ее тазу, пытаясь попасть членом в ее влагалище. Это оказалось не так просто. Мама взяла рукой мой перевозбужденный член и приставила головку к своему отверстию. Я тут же протолкнул ее внутрь, чувствуя, как мамино влагалище охватывает мой член. Это было невообразимое ощущение. Осознание того, что мой член находился во влагалище моей собственной матери, из которого я появился на свет, было чем – то сюрреальным, и одновременно абсолютно запретным, в высшей степени грешным... Смотря в глаза своей любовнице, я принялся двигать тазом, с каждым разом все сильнее и быстрее, чувствуя, как мой член немеет от напряжения и удовольствия. С энергией и интенсивностью, которой позавидовали бы большинство порнозвезд, я сношал маму, сладостно кричавшую и стонавшую, чувствуя подступление нового оргазма. Наконец, мы оба кончили, обессиленные и мокрые от пота.

Мы начали приезжать на озеро каждую неделю. Как ни странно, дома нам вовсе не хотелось заниматься сексом, однако каждые выходные мы отправлялись на озеро, и все вообразимые и невообразимые табу тут же растворялись в глазурной синеве воды. Как только мы добирались до берега, сбрасывали с себя одежду и окунались в прохладное озеро, огонь снова возгорался в наших сердцах. Все границы между нами уходили в небытие, и до самого вечера мы трахали друг друга, снова и снова, не замечая усталости. Каждый раз отличался от предыдущего, ибо каждый раз мы открывали друг в друге что – то новое, переступали очередную невидимую границу, погружаясь все глубже и глубже в липкую и влажную паутину страсти. Несколько часов подряд мы занимались различнейшими видами секса. Обычно мы начинали с оральных ласок, которые плавно переходили в вагинальный секс, периодически сменявшийся взаимной анальной стимуляцией, повторяя этот ритуал снова и снова. Наша сексуальная выносливость была непередаваемой, практически сверхъестественной. По меньшей мере полчаса непрерывного, интенсивного секса требовалось, прежде чем я получал долгий, продолжительный оргазм, заканчивавшийся столь желанной разрядкой, сопровождавшейся целым взрывом незабываемых ощущений. После разрядки, полностью обессиленный, как бегун после марафона, уже через несколько минут я снова возбуждался, мой член наливался новой силой, и все начиналось сначала – бесконечный цикл секса.

Два месяца подряд все шло своим чередом. В будние дни мы занимались своими делами, на выходные же мы садились на велосипеды, ехали на озеро и предавались любви. Никто, даже сестра, не имели ни малейшего понятия, чем мы занимаемся. Однако одних лишь выходных вскоре оказалось недостаточно.

– Я не хочу больше возвращаться обратно, – сказала мама однажды после долгого утомительного анала, окончившимся потрясающим оргазмом, – я хочу, чтобы мы остались здесь.