Совсем-совсем не страшно!

Восемь километров – от интернет-клуба, где Алина недавно нашла работу, до её дома, от одной городской окраины до другой! Сущий кошмар! А если ещё учесть, что по этому маршруту ходит лишь один автобус, причём строго по расписанию – раз в три часа, – то можно прямо-таки тронуться умом от отчаяния! Как?! Как каждый день приезжать на работу без опозданий?! И как потом доезжать домой после вечерней смены – по кромешной тьме? Известно ведь, что на одну зарплату на такси не разъездишься. Приходится просить помощи у соседей, друзей, сотрудников: кто может – подбрасывает на своих «колёсах», если не до самого дома, то поближе к нему.

Но как раз сегодня с попутчиками-автовладельцами не повезло. К десяти вечера в их интернет-клубе не осталось почти никого, кто сумел бы помочь Алине с её проблемой. Придётся опять добираться домой, как… как придётся!

Ровно в двадцать два ноль-ноль она, младшая администраторша этого «богоугодного заведения» (так девушки в шутку прозвали своё место работы), передала пост сменщице Наташке – смешной болтливой девчонке, неутомимой выдумщице и сплетнице, каждый день приносящей коллегам свежие побрехеньки. Вот и сейчас, усевшись в креслице и нацепив на блузку бейджик, эта болтушка снова завела привычную «пластинку» – таинственным тоном, вытаращив большущие голубые глаза:

– Алинка, ты вчера «Криминал-ТВ» смотрела? Нет?!! Я тоже. А Любка посмотрела и послушала. Рассказывают, что у нас… Ну чего ты улыбаешься?! Я ещё и говорить не начала, а она уже ржёт!

Собеседница с трудом погасила усмешку.

– Ну, извини, Наташ! Это у меня нервное, наверно. Рассказывай.

– Нервное у неё! Я ведь и обидеться могу! – Наташка надула ярко накрашенные губки. – Ну ладно. Слушай… Рассказывали, что у нас в городе маньяк объявился… Ну… Ну ты посмотри на неё! Я ей – про серьёзные вещи, а она опять лыбится!

– Да ты не обижайся! Говори-говори!

– Да! Так вот. Будто бы, как совсем стемнеет, выходит он на охоту. Шляется по тёмным, неосвещённым улицам, выслеживает красивых девок и…

– И съедает их живьём!– перебила Алина тоном рассказчицы страшных детских историй. – Без соли и перца! Прямо не сходя с места!

– Да… Да пошла ты! Я тогда вообще ничего больше не скажу!

Алина снова заулыбалась – на сердито нахмуренное личико подружки невозможно было смотреть без улыбки.

– Ох, и фантазёрка ты у нас!

– Я тебе дело говорю, дурёха ты! О безопасности твоей беспокоюсь, между прочим! А… а ты!..

– Ну вот, уже и улыбнуться пару раз нельзя! Смотри, я ведь тоже обидеться могу!.. Ну-ну, выслеживает он красивых девчонок. И?

– Гоняется за ними! Долго! Пока жертва из сил не выбьется, не устанет и не упадёт. А сам не утомляется нисколько – видно, спортсмен с опытом. Догоняет и… И что-то такое делает, что ни одна из них потом ничего не помнит. Припоминают только, что собой он – жуткий-прежуткий. Рост – больше двух метров. Глазищи – во! Кулачищи – как гири пудовые!

А изо рта два длинных железных клыка торчат, как у вампира! Прикинь, ужас какой, а?!.. Одно это и помнят потерпевшие. Спрашивают такую, что с ней произошло, а она – в ступор! Не в силах и рта раскрыть! Вот! Может, порчу какую он на них наводит? Или гипнотизирует? Или это – последствия шока?

Алина обняла подругу за плечи и, уже не сдерживаясь, затряслась от смеха.

– Говорили… Говорили тебе, фантазёрка, займись всерьёз литературным творчеством. Начни писать страшные рассказики. Или сценарии для ужастиков. Чтобы твой дар зазря не пропадал. Как раз и подзаработаешь заодно, и прославишься. Может, ты у нас – будущая Агата Кристи. Я потом внукам и правнукам рассказывать буду, как имела честь работать бок о бок со знаменитой писательницей! А если ещё твоими автографами торговать начну! Хотя бы теми рабочими записями с дикими ошибками!.. За пару лет миллионершей стану!

Наташка снова смешно нахмурилась, вырвалась из её объятий и молча ушла на улицу – на первый перекур.

А напарница, всё ещё посмеиваясь, засобиралась домой. Смешки смешками, но, тем не менее какое-то жуткое ощущение понемногу закрадывается внутрь. Особенно, когда не видишь за окном ничего, кроме непроглядной темени, помнишь о перебоях с транспортом и понимаешь, что вряд ли дотопаешь домой раньше полуночи...

«Фантазёрка» докуривала вторую сигарету, когда Алина вышла из дверей клуба.

– Натусь, ну не сердись! – улыбнулась она. – Торжественно обещаю (приложила руку к сердцу), что если сегодня этот маньячелло на меня наскочит, то я ничего не забуду из встречи с ним! И потом тебе перескажу, с мельчайшими подробностями! Мы с тобой о нём ещё детективный роман напишем!

– Такими вещами не шутят! – наставительным тоном произнесла Наташка. – Давно уже тебе советовала найти нормального парня. Был бы сейчас и провожатый, и защитник. А ты всё свободу свою бережёшь! Феминистка-амазонка, блин!

– Не переживай за меня! – засмеялась Алина. – Парня я себе обязательно найду. Но уже не сегодня. Придётся до завтра-послезавтра подождать… Спасибо, Наташ!

– За что это?

– За заботу. И за хорошее настроение. Пока, подруга!

Наташка укоризненно покачала головой, выбросила в урну окурок и, резко развернувшись на каблуках, скрылась за большой стеклянной дверью…

Алина машинально оглянулась по сторонам. И направо, и налево – длинная тёмная улица, без единого фонарика на столбе. Только вывеска над их дверью пылает, да кое-где тускло светятся окна хрущовок. И сквозь эту темень ей сейчас придётся шагать минут двадцать – до автобусной остановки. Последний на сегодня автобус должен подойти в пол-одиннадцатого. Хочешь не хочешь, а надо успеть на него. Иначе потом придётся куковать здесь до утра! Хоть под открытым небом тогда ночуй!

Ну что ж! Воздуха – в грудь, грудь – вперёд, вперёд шагом марш!

Ох, и тьма-тьмущая! Собствен

ной вытянутой руки не видно! Не говоря уже про выбоины на асфальте, которые, как назло, то и дело оказывались под высокими тонкими каблучками. Мысленно обругала себя: «Кроссовки надо было обувать, бестолочь! Так нет же, нестильно, видите ли, они смотрятся с мини-юбкой! Вот теперь ноги переломаю, и винить некого будет! Кроме себя, любимой!»…

Нарочно старалась занять себя хоть какими-то мыслями, чтобы заглушить страх перед темнотой. И отогнать прочь глупое ощущение жути, зашевелившееся в сердце ещё там, на работе, после Наташкиной болтовни… Да ну, стоит ли в самом деле обращать внимание на эти бредни?! Надо же такое придумать: двухметровый маньяк-спортсмен-гипнотизёр с железными клыками! Ха-ха-ха!...

Но почему-то было совсем не смешно. Тяжёлое ощущение тревоги никуда не делось, а наоборот – продолжало нарастать. На секунду остановилась и оглянулась по сторонам. Кажется, ничего страшного и подозрительного. Ой! А это что?!.. Фу-у-ух! Померещилась какая-то несусветица: столб за мужика приняла! Ну, вперёд, вперёд! Скоро дойдём до проспекта, до освещённой остановки, до людей!..

Внезапно снова остановилась. И вздрогнула. Сзади послышались чьи-то шаги. Та-а-ак! Накаркала подружка!

«Эй! Возьми себя в руки! Чего трясёшься? Кто-то идёт по улице, далеко позади тебя. Ну и пусть себе идёт куда хочет!» – попыталась включить «аппарат самовнушения». Но «аппарат» почти сразу дал сбой. А шаги приближались – быстрые, уверенные, зловещие!

У Алины перехватило дыхание с перепугу. Страх ледяной рукой сдавил горло, не пропуская наружу отчаянный вскрик. Несколько мгновений простояла, не шевелясь, слушая звук приближающихся шагов. А затем, опомнившись, решительно сбросила туфли. И что было духу рванула босиком прямо по улице, уже не чувствуя ни выбоин, ни мусора под ногами, ни самих ног. И тот, что позади, тоже перешёл с шага на бег. И бежал намного быстрее её. Вот! Он уже совсем рядом! Сейчас догонит, наскочит, оскалит свои железные клыки, обхватит тяжёлыми ручищами и… Изнасилует? Загипнотизирует? Порчу наведёт? Или сожрёт живьём?!

Нет! Не надо! Она хочет жить!!! Она ещё такая молодая и красивая!!! Увидев впереди какой-то тускло освещённый закрытый киоск, бросилась к нему. Прижалась спиной к холодной металлической стенке. И взмахнув зажатой в руке босоножкой с острым каблучком, отчаянно закричала:

– Стоять! Не подходи! Глаз выбью!

А преследователь неумолимо приближался. Только теперь она кое-как смогла рассмотреть его. Низенький, худой, щуплый, болезненно бледный. Подошёл почти вплотную к своей несчастной, донельзя перепуганной жертве. И… упал перед нею ниц!

– Госпожа! Я нижайше молю Вас о пощаде и милости!

Чего-о?!! Отказывалась верить своим глазам, ушам, мозгу! Что за бред?!

Нет, это действительность! Страшный маньяк (это что, и вправду маньяк?) лежит у её ног, плачет и о чём-то страстно умоляет. Встряхнула головой, протёрла глаза. Но этот чудак никуда не исчез. Всё так же валяется перед ней на коленях и жалобно всхлипывает:

– Госпожа, не сердитесь на своего недостойного раба! Я… Я не смогу больше спокойно жить, я умру, если Вы не позволите мне хоть раз почтительно облобызать Вашу очаровательную ножку!

Алина испуганно бросила в него босоножкой. А он на лету поймал её ртом, бережно поставил перед собой и принялся старательно облизывать и целовать.

– Госпожа, как Вы добры! Я готов скончаться от счастья у Ваших ножек! Никогда не видел и не чувствовал ничего прекраснее! – стонал он в коротких перерывах между лизанием и целованием. – Я мечтаю служить Вам – покорно и преданно! Жажду быть Вашей верной собакой, подстилкой под Вашими стопами! Что мне сделать, чтобы удостоиться милости от моей Богини?

Понемногу придя в себя от испуга и шока, Алина постаралась придать себе как можно более величественный вид. Гордо запрокинула голову назад. И снисходительно-надменным движением выставила вперёд левую ногу. «Маньяк» с восторженным воплем припал к ней губами. Целовал без передышки пять, десять, пятнадцать минут, пока не получил пяткой в глаз. Задрожал и застонал – то ли от боли, то ли от восторга (чёрт его, психа, поймёт!). Забился лбом о бордюр. И кинулся целовать и лизать асфальт вокруг девичьих ножек.

Алина довольно улыбалась. Ну как было не радоваться такому триумфу? Как не кайфовать, видя, как твоя красота доводит мужика до исступления, превращает его в безумца, в безмозглое животное?! Победно наступила на голову поверженного. И, с трудом сдерживая крик восторга, приказала:

– Будешь лежать здесь ниц до утра! И целовать то место, где сейчас стоят мои ножки! А завтра уже я придумаю, как мне использовать своего нового раба. Только не вздумай ослушаться, иначе больше никогда не увидишь меня!

– Слушаю и повинуюсь, прекраснейшая Госпожа! Как Вы добры, как милостивы, как великодушны к Вашему недостойному рабу!

И сейчас же, не теряя времени, принялся исполнять отданное ему повеление, тычась губами и носом в тротуар у её ног.

С презрительной ухмылкой пнула «страшного маньяка» в голову, подобрала обронённые туфельки и неспешно пошла босичком в сторону автобусной остановки. Уже ничуть не боялась ни темноты, ни тех, кто может в ней прятаться. Пусть они теперь боятся её – Госпожу Алину, победительницу маньяков! И заранее падают ниц при её виде! Ха-ха-ха!!! От души смеялась и над Наташкиными страшилками, и над своим «ужасным» приключением…

Успела-таки вскочить в уже отъезжавший автобус – почти пустой. Вальяжно развалилась на одном просторном сиденье, а ножки удобно уложила на другое. Они сегодня заслужили такой комфорт!

Оглянулась через окно на место своей недавней победы. Уже не видела того магазинчика и не знала, исполняет ли сейчас новообращённый раб приказание своей Госпожи. Наверно, исполняет. Вот и пусть себе там кайфует!..

А что с ним делать дальше? Может, и впрямь превратить в своего слугу, в комнатного пса, в живой коврик для ножек? Улыбнулась и зевнула. Возможно, она так и сделает. Завтра видно будет. Утро вечера мудренее!

(Продолжение следует)