Разрушенная семья / а Fаmily Dеstrоyеd © sоul71. Часть 1 из 4

Разрушенная семья / а Fаmily Dеstrоyеd © sоul71

Примечание редактора: эта история содержит сцены грубого, неохотного, сомнительного секса по обоюдному согласию или без согласия.

Все персонажи старше 18+

Спасибо Killеrаrmyguy за правки.

Часть 1

Саймон Уинтерс улыбался, возвращаясь домой. Зная, что он успешно сдал экзамены за семестр. Теперь, когда он торжествующе улыбался, всё, о чем ему нужно было беспокоиться — это рождественские каникулы и последние несколько месяцев в средней школе. Жизнь в тот момент была хороша для Саймона. Хорошая девушка, хорошие оценки и семья, которая любила его. Но Саймон скоро узнает, как судьба может быть такой жестокой.

Голые деревья раскачивались, возвещая о надвигающейся буре. Соль захрустела под ногами, когда он завернул за угол. Радостно напевая, он заметил вдалеке свой дом. Изогнув шоколадно-коричневую бровь, Саймон увидел машину своей сестры. Не то чтобы он не любил ее. Саймону просто не нравилось, как она всегда его приветствовала. Тем не менее, увидев ее машину, он был удивлен.

Саймон полагал, что Эми должна была приехать только на следующей неделе. За ней стояли машина его матери и отца, что показалось ему странным. Известно, что они не прогуливали работу, не говоря уже о том, чтобы уходить пораньше. Прикусив губу, он вспомнил, что Мелоди тоже прогуляла школу. Происходило что-то странное, и Саймон не знал, хочет ли он получить ответы. Идя через боковой двор к задней части дома. Саймон был как громом поражен тем, что увидел сквозь жалюзи. В их гостиной было шесть человек, все с голыми задницами: это были его отец, сестра, мать, его дедушка, дядя и девушка Саймона, Мелоди.

— Ебать как туго, — хрюкал его отец, когда Мелоди скакала на нем, — Я не могу поверить, что мой сын еще не трахнул тебя.

— Я не трахаюсь с мальчиками, только с мужчинами с толстыми хуями, — сказала Мелоди, когда его отец задрал ее ноги, вгоняя в нее свой хер.

— Мне не нравится, как ты говоришь о моем сыне... — начала говорить его мать, прежде чем его дядя наклонился вперед и схватил ее за волосы. — О, бля, Робби! Еби сильнее пизду своей сестры! — закричала она, когда ее брат ударил ее в точку G.

— Извините, миссис Уинтерс, но я сомневаюсь, что у вашего сына есть что-то от вашего мужа, — извиняющимся тоном сказала Мелоди.

— Верно. У Пола действительно толстый хер, — сказала его мать сквозь стоны. — Тем не менее, это не дает тебе право плохо отзываться о моем сыне.

— Расслабься, Памела. Я сомневаюсь, что эта девушка собирается расстаться с ним из-за этого, — сказал Пол, вбивая свой хер в измученную пизду Мелоди.

— О, черт! Я кончаю! — закричала Мелоди.

— Тебе нравится сосать мои сиськи, не так ли, дедушка? — спросила Эми, оседлав их дедушку на другом диване.

Что бы ни говорил его дед, он не мог расслышать. И не то чтобы он этого хотел.

Ярость, отвращение и ощущение полного предательства затопили его разум. Саймон почувствовал, что вот-вот извергнет содержимое своего желудка. Что он и сделал на все любимые розовые кусты своей матери.

Спотыкаясь, выйдя из-за своего дома, Саймон несколько часов бродил по своему родному городу. Пока он не наткнулся на уединенную беседку. Сосульки свисали с ее покрытой снегом крыши. Его почти замерзшие ноги, дрожа от холода, спотыкались о ледяные доски. Обхватив себя руками за грудь, чтобы сохранить хоть какое-то тепло, которое он мог собрать. Саймон тихо плакал. В течение двух лет они встречались с Мелоди, в течение двух лет ему приходилось мириться с ее отношением. Теперь он понимал, почему каждый раз, когда он пытался продвинуть их отношения дальше, она разрушала его надежды на эту мечту.

— Как давно она трахается с моим отцом?! —сердито зарычал Саймон. — Как долго это дерьмо продолжается?! Они что, трахаются целую вечность?! — закричал он в ночь.

И никакого ответа не последовало с этого ясного ночного неба. Во всяком случае, эти мерцающие звезды, казалось, приводили Саймона в ярость.

— Пошли вы! — закричал Саймон, глядя на эти нестареющие горящие газовые шары. Его наполненный яростью, разгоряченный криками поединок с космосом был прерван приглушенными звуками звонка его телефона. Он залез в карман пальто и достал мобильник из внутреннего кармана. Нахмурившись, он посмотрел на него, и увидел, что на экране мигает идентификатор вызывающего абонента — его матери. Саймон провел пальцем влево, чтобы завершить разговор; ему нечего было ей сказать. Ему нужно было подумать. Ему нужно было время. Он громко ругался, когда его телефон зазвонил снова, но на этот раз это был его отец.

— Да пошел ты, придурок! — Саймон сплюнул, прежде чем засунуть телефон обратно в карман. Поглаживая подбородок, он расхаживал по беседке. Пытаясь придумать способ причинить им такой же вред, какой они причинили ему.

— Черт возьми, что! — крикнул Саймон в трубку, не потрудившись посмотреть, кто это был.

— Ну, и тебе привет, братишка, — сказала Эми, когда ее голос раздался на линии. — Уже девять часов, мама беспокоится, Саймон. Они пытались дозвониться до тебя, но, похоже, их звонки попадали прямо на голосовую почту. Ты ведь не изменяешь своей девушке, не так ли?

— Что я делаю и/или не делаю, это мое дело, а не ваше! — злобно зарычал Саймон.

— Что на тебя нашло?! — в шоке воскликнула Эми. Она никогда не слышала, чтобы ее брат говорил так яростно. — Все, что я спрашивала, это когда ты вернешься домой? Чтобы я могла сказать маме.

— Не знаю, — сказал Саймон, цепляясь к сестре. Как ему хотелось швырнуть свой телефон о камень. Просто чтобы он мог получить от этого хоть малейшее удовлетворение. Но его более рациональный разум подавил этот порыв. — Боже, ебаное дерьмо! Чего ты хочешь?!

— Не смей говорить со мной в таком тоне, молодой человек! — На линии послышался голос Памелы. — Я хочу, чтобы ты сейчас же вернулся домой!

— Теперь ты? — спросил Саймон холодным, монотонным голосом.

— Пожалуйста, вернись домой, малыш, — сказала Памела, говоря мягче и нежнее. – Температура падает. Я не хочу, чтобы ты ходил по этим дорогам.

— Хорошо, — ответил Саймон, прежде чем прервать их разговор. Он должен был признать, что тепло его комнаты помогло бы ему больше, чем замерзание в этом темном, унылом парке. К тому времени, когда он добрался до своего дома, тело Саймона почти замерзло. Его ноги казались двумя твердыми глыбами льда. Его руки сильно дрожали, пока он медленно шел по коридору. Его остановил голос матери.

— Итак, ты собираешься мне рассказать, почему ты так поздно вернулся? — спросила Памела, скрестив руки на груди. Ее нога быстро постукивала по покрытому ковром полу.

— Нет, — сказал Саймон, отступая на шаг от своей матери и делая шаг вперед.

— Саймон, что случилось? Ты что, пил? Ты принимаешь наркотики?

— Нет. А ты? — Саймон ответил на вопрос вопросом. Потому что только так он мог бы понять то, чему стал свидетелем сегодня днем.

Ему было трудно не представлять свою мать обнаженной, когда она стояла перед ним. Они молча смотрели друг на друга в течение нескольких минут, прежде чем дверь комнаты его сестры открылась.

— Вот ты где! — радостно воскликнула Эми и обвила его шею руками. Саймон извивался, пытаясь вырваться из ее объятий; этот краткий контакт заставил его почувствовать себя грязным.

— Отпусти меня, — холодно сказал Саймон.

— Если ты не ответишь мне, то можешь ложиться спать без ужина, — строго сказала Памела.

— Хмпф. Неважно, — сказал Саймон, направляясь в свою комнату и захлопывая за собой дверь.

— Что на него нашло? — спросила Эми, глядя на свою мать.

— Хотела бы я знать, — вздохнула Памела.

Саймон швырнул свою сумку с книгами через всю комнату. Нервы болезненно заныли в конечностях, когда его тело стало оттаивать. Раздевшись до нижнего белья, он схватил одеяло, лежавшее в ногах его кровати. Завернувшись в это пушистое одеяло, он сел рядом с вентиляционным отверстием, чтобы привести температуру тела в норму. Со склоненной головой и с одеялом, закрывающим голову, это делало его похожим на бездомного монаха. Саймон так глубоко был погружен в мысли о том, как отомстить своей семье, что не услышал стука в дверь.

— Привет, — сладко сказала Эми. Саймон поднял глаза, заметив ее красные шорты и майку с разрезом, демонстрирующую ее талию. Ее темные волосы были собраны высоко в конский хвост, который ниспадал на правую сторону груди.

— Что? — спросил Саймон, прищурившись на свою старшую сестру.

— Я подумала, что ты, возможно, захочешь горячего шоколада, — сказала Эми, держа дымящуюся чашку в руках.

— Не хочу, — ответил Саймон, плотнее закутываясь в одеяло. Возвращаясь к своим размышлениям, он не обращал внимания на сестру, стоявшую в дверном проеме.

— Хорошо... Тогда я просто оставлю это здесь, на случай, если ты передумаешь, — сказала Эми, ставя кружку на его комод. — Я рада снова видеть тебя, младший брат, — продолжила она, пытаясь заставить его заговорить с ней.

— Угу, — небрежно ответил Саймон.

— Саймон, что с тобой случилось?

— Уходи! — зарычал Саймон. Гнев наполнил его карие глаза, когда он посмотрел на свою сестру.

— Хорошо, я ухожу, — сказала Эми, закрывая его дверь. — Что с тобой случилось? — вздохнула она, вспоминая счастливого брата, который всегда шутил с ней. Беззаботный мальчик, который провожал ее, когда она начала свой первый день в колледже.

— Может быть, это просто подростковые гормоны, — сказала себе Эми.

Саймон сбрасывал с себя одеяло, когда ему становилось слишком жарко. Поглаживая подбородок, он мерил шагами свою комнату. Ему нужно было отомстить не только своей семье. Его будущая бывшая девушка также должна понести такое же наказание. И все же он просто не мог сделать то же самое, что сделал бы со своей семьей, что бы это ни было. Нет. Это должно было быть пагубно. Это должно было быть зловеще. Это должно было оставить след, который никогда не сможет быть удален. Он раздраженно запыхтел, когда у него заурчало в животе.

— К черту это! Я поем, — сказал Саймон вслух.

Он выдвинул ящики комода и достал пару теплых фланелевых пижам. Затем выплеснул содержимое кружки в раковину в ванной. Он не хотел ничего, сделанного её руками. Невозможно было сказать, где они "были". Ему пришлось сдержать подступающую к горлу желчь, когда в его голове вспыхнули картины их обнаженных тел. Отвращение оставило кислый привкус у него во рту от их мерзкого акта кровосмешения. Саймону стало интересно, знают ли его бабушка и тетя, чем занимаются их супруги.

Войдя на кухню, Саймон услышал, как в гостиной работает телевизор. Не то чтобы это имело для него значение. Он, например, никогда больше не собирался заходить в эту комнату. Он сомневался, что там было хоть одно место, которое не ощущало бы прикосновения их обнаженной кожи.

— Что ты делаешь, малыш? — спросил Пол, увидев, что на кухне горит свет.

— На что это похоже, что я делаю, — саркастически сказал Саймон. Когда он вытащил упаковку мяса для ланча и несколько ломтиков сыра, кочан салата и контейнер с нарезанными помидорами.

— Похоже, ты не подчиняешься наказанию своей матери, — строго сказал Пол.

— Похоже, что так, — сказал Саймон как ни в чем не бывало.

— Сынок, — сказал Пол, протягивая руку только для того, чтобы сын стряхнул его руку. Он почувствовал холод, исходящий от его сына, как ледяная буря, до которой оставалось несколько часов.

— Саймон...

Вот тогда-то он и увидел это. Эта необузданная ярость в глазах его сына, когда Саймон посмотрел на него через плечо.

— Я же говорила тебе. Никакого ужина! — строго сказала Памела, входя в кухню следом за мужем.

— Хмпф! — Саймон фыркнул, откусывая от своего сэндвича на глазах у матери, открыто бросая ей вызов, прежде чем выйти в другую дверь. Оставив своих родителей убираться на кухне.

— Эй, можем мы...

Эми оставалось только смотреть. Ее брат прошел мимо нее, не сказав ни слова, от двери в ее комнату до своей комнаты. Она вздрогнула, когда его дверь с громким стуком закрылась за ним.

Саймон знал, что они, вероятно, собираются посадить его под домашний арест. И все же ему было все равно. То, что он видел несколько часов назад. Он никогда больше не собирался слушать ни слова из того, что они говорят.

— Пол, что нашло на нашего сына? — спросила Памела, беспокоясь о своем младшем ребенке.

— Черт возьми, если я знаю, — сказал Пол, закрывая дверцу холодильника после того, как вернул продукты на место.

— Может быть, ему нужен мужчина, с которым можно поговорить, — проворковала Памела, проводя руками по бедрам мужа.

— Я не думаю, что он захочет услышать то, что я должен сказать, — сказал Пол, прижимаясь своим лбом к ее лбу.

— Что ж, иди в постель. Мы разберемся со всем этим завтра, — тихо сказала Памела, целуя мужа.

******

Когда наступило утро, семья Уинтерс столкнулась с ледяным миром, который шторм оставил после себя. Пальцы Саймона быстро бегали по клавиатуре. Ему нужно было закончить это эссе, прежде чем он сможет работать над своим планом. Он решил это, когда закончит школу через пять месяцев. Он не собирался полагаться на их деньги. Нет. Он никогда не собирался этого делать, что оставляло ему два выбора: стипендия или армия. Он покачал головой при мысли о стипендии. Его родители были бы вовлечены в это. И снова нет. Так что только уход в армию, что Саймону показалось правильным решением. Это унесло бы его далеко-далеко от этой вероломной семьи.

— Милый? — Голос Памелы просочился в его комнату, когда она приоткрыла дверь. — О, ты уже встал, — удивленно сказала она. Обычно ей приходилось энергично встряхивать его, чтобы разбудить. — Не хочешь ли позавтракать?

— Нет, — прямо сказал Саймон, указывая на пустую миску на своем столе и краем глаза наблюдая за почти прозрачной ночной рубашкой своей матери. — Я думаю, тебе нужно надеть халат, — сказал Саймон, прежде чем вернуться к своей задаче.

— Почему? — озадаченно спросила Памела. Она не видела ничего плохого в том, что на ней было надето. — Что ты вообще делаешь? — спросила она, заходя дальше в его комнату.

Саймон не потрудился ей ответить. Она собиралась совать свой нос в его дела, независимо от того, скажет он ей или нет. Поэтому он продолжал печатать эссе о том, как тогдашний президент Рейган разрушил СССР с помощью экономических мер.

— Боже... это трудная тема, — сказала Памела, прочитав название его статьи, рассказывающей о последних годах холодной войны. Повернула голову, когда его телефон яростно завибрировал на тумбочке. Приподняв бровь, когда она увидела, что у него было шесть пропущенных звонков и 47 неоткрытых текстовых сообщений от его девушки. — Малыш, есть какая-то причина, по которой ты не отвечаешь своей девушке?

— Как насчет того, чтобы ты не совала нос в мои личные дела, — сказал Саймон, разворачивая свой стул. — А я не буду спрашивать о том, с кем ты спишь, — холодно продолжил он, выхватывая телефон из ее рук. Выдвинув ящик своего стола, он бросил в него телефон, прежде чем грубо захлопнуть его. Памела была слишком ошеломлена, чтобы говорить. Она никогда не слышала, чтобы ее сын говорил так грубо. В то холодное утро звук пощечины разнесся по всему их дому.

— Ты не смеешь говорить со мной в такой манере! Я твоя мать!

— О, с каких это пор? — спросил Саймон, ощупывая языком левую щеку. Он и его стул чуть не опрокинулись из-за силы ее следующей пощечины.

— Ты наказан на месяц! В этом году не жди подарков! — крикнула Памела, прежде чем направиться к двери. — Да, и ты не должен покидать эту комнату до конца зимних каникул, — сказала она, яростно оглядываясь на него.

— Никогда ничего от тебя не ожидал, — холодно сказал Саймон. — А теперь убирайся.

— Этот парень выводит меня из себя! — Памела кипела от злости, топая на кухню.

— Что сделал Саймон?! — спросил Пол с усталым вздохом. Было слишком рано иметь дело с разгневанной женой.

— Хочешь, я пойду и попробую поговорить с ним, мам? — спросила Эми после того, как Памела рассказала об её утреннем визите в комнату сына.

— Если сможешь, — сказала Памела, ущипнув себя за переносицу. — Я бы очень хотела знать, что с ним происходит. Может быть, пока мы будем на работе, он откроется тебе.

— Если нет, я поговорю с ним, когда вернусь домой сегодня вечером, — сказал Пол, хватая свой обед и целуя жену в щеку.

— Может сделаешь это сейчас? — Саймон ухмыльнулся из другого дверного проема.

— Ты должен быть... — начала говорить Памела, пока не заметила блеск в его глазах.

— Как будто я стал бы тебя слушать, — сказал Саймон, закатывая глаза.

— Мальчик! Ты не смеешь так разговаривать со своей матерью! — зарычал Пол.

— О, и как именно я должен разговаривать со шлюхой? — Саймон уклонился от удара отца. Его ответный удар правой пришелся прямо в "стеклянную" челюсть отца. В юности Саймон участвовал во многих драках. Не то чтобы его родители когда-либо слышали об этом. Саймон жестоко улыбнулся своему отцу. Он изо всех сил пытался стряхнуть с себя оцепенение, когда Пол застонал, лежа на полу.

— Как раз там место такому скользкому ублюдку, как ты, — с отвращением усмехнулся Саймон и увидел шок в глазах своего отца, когда он это сказал.

— Что, черт возьми, с тобой не так?! — Памела взвизгнула.

— Со мной? Ничего. Я совершенно нормален. А как насчет тебя? — спросил Саймон, с ненавистью глядя на свою мать.

— Нет, это не так! Ни один нормальный сын не стал бы бить собственного отца, — прорычала Памела.

— Ну, — сказал Саймон, глядя, прищурившись, глядя на свою мать. — Это зависит от того, действительно ли он мой отец, — зловеще сказал он.

— Что! Конечно, так оно и есть. Как ты можешь говорить такие вещи! — ошеломленно спросила Памела. Саймон только ухмыльнулся, прежде чем повернуться на пятках. Он проигнорировал тот факт, что его рука пульсировала как сумасшедшая, когда он шел обратно в свою комнату.

— Пол! Пол! — отчаянно воскликнула Памела, легонько шлепая мужа по щеке.

— Черт! Где этот мальчишка научился махать кулаками? — застонал Пол, потирая больную челюсть.

— От хулиганов, которые постоянно преследовали его, — сказала Эми, прислонившись к стойке, расстроенная действиями своего брата.

— Хулиганов?! Каких хулиганов? — спросила Памела.

— Он никогда не говорил тебе. Я достаточно отмывала его, чтобы знать, что он давал сдачу так же хорошо, как и получал, — сказала Эми как ни в чем не бывало.

— Почему ты никогда не говорила мне? — спросила Памела, поднимаясь на ноги и подставив руку под локоть мужа, помогая ему подняться на ноги. — Эй! Я думаю, что мне следует отвезти тебя сегодня на работу, — воскликнула она, когда Пол пошатнулся на ногах.

— Я тоже так думаю, — сказал Пол, держась за голову.

— Я не говорила тебе, мам, потому что ты бы разозлилась на него, как наседка, — сказала Эми, протягивая отцу его обед. — А теперь предоставь Саймона мне. Я дам ему немного остыть, а потом попробую понять, почему он такой.

— Хорошо. Позвони мне, как только это сделаешь, хорошо?

— Конечно, мам, — кивнула Эми.

Она смотрела, как ее родители уезжали. Десять минут спустя, осторожно идя по коридору, она остановилась, когда услышала, как он принимает душ. Эми, прикусив губу, медленно открыла его дверь. Она всегда хотела увидеть своего брата голым. Она услышала скрип ручек подачи воды, когда душ отключился. Быстро открыв дверь ванной, Эми была в восторге от открывшегося перед ней зрелища.

— О... Боже мой! — Эми запнулась от изумления.

Судя по ее собственному опыту общения с отцом, член у Саймона был всего на полдюйма меньше, чем у отца. Но ее поразило не это. Нет, дело было в его обхвате. У её брата, должно быть, член был около шести дюймов в обхвате. Эми уже чувствовала, как ее щелка становится влажной при мысли о том, как ЭТО растянет ее до предела.

— Что за черт! Убирайся! — крикнул Саймон, быстро потянувшись за полотенцем, чтобы прикрыться.

— Саймон... Я могу позаботиться об ЭТОМ, для тебя, — жадно сказала Эми.

— Ты с ума сошла?! Убирайся к черту из моей ванной!

— Но, малыш, братик, ты наверняка хотел бы почувствовать, как хорошо нам обоим будет с этим хуищем в моем рту, — сказала Эми, делая шаг вперед только для того, чтобы быть вытолкнутой за дверь. — Саймон, пожалуйста! Ты же знаешь, я бы никогда не причинила тебе вреда, — сказала она, прижимаясь лбом к двери.

— Уходи! Я не увлекаюсь этим дерьмом! — сказал Саймон, чувствуя, как растет его отвращение при мысли о том, что его сестра отсасывает у него.

— Просто подумай о себе, Саймон. Я здесь всего на неделю. Ты никогда не знаешь, чего тебе не хватает, — поддразнила Эми, прежде чем оставить его в покое.

— Ад замерзнет раньше, чем я это сделаю, — выплюнул Саймон. Он быстро оделся, не собираясь оставаться в этом доме со своей возбужденной сестрой. Он не собирался опускаться до их разврата. Затем он услышал стук во входную дверь своего дома.

— Привет, Эми.

Саймон услышал голос своей подруги, приветствующей его сестру.

— Могу я войти?

— Конечно, — сказала Эми, жестом приглашая Мелоди войти в дом.

— Блядь! — Саймон тихо выругался, завязывая шнурки на ботинках. Он знал это, если бы увидел ее, то мог бы случайно проговориться о своих планах. Это было не то, что он мог себе позволить в данный момент. Подняв окно и бесшумно выскользнув в холодное утро, Саймон снова опустил стекло. Он не собирался попадаться им на глаза, по крайней мере, пока.

— Он только что был здесь?!

Саймон услышал растерянный голос своей сестры.

— Может быть, он на кухне или где-то еще.

Как только он услышал, что их шаги затихают вдали, Саймон бросился к центру города.

— Так почему ты здесь? — спросила Эми, опускаясь на диван после того, как они нигде не смогли найти ее брата.

— Ну... — Мелоди поежилась под пристальным взглядом Эми — Саймон не отвечает на мои звонки или сообщения. Я надеялась, что мы могли бы поболтать.

— О чем? — спросила Эми, опираясь на руку, лежавшую на подлокотнике дивана. Ей не слишком нравилась девушка тем, как она обращалась с ее братом. Особенно то, что она вчера сказала о нем. — Мы обе знаем, что ты используешь его только для того, чтобы трахнуться с моим отцом.

— Я не такая! Я люблю Саймона, — взволнованно сказала Мелоди.

— Действительно? Так вот почему ты отдала свою пизду моему отцу, а не Саймону? — спросила Эми, прищурив глаза.

— Хорошо... Мне нравятся большие хуи, — сказала Мелоди, отводя взгляд.

— Ну, я думаю, это хорошо, что ты никогда с ним этого не делала, потому что ты никогда не испытаешь того, что я только что увидела, — сказала Эми со зловещей ухмылкой.

— И что это такое? — спросила Мелоди, раздраженная отношением Эми к ней.

— У него один из самых толстых хуев, которые я когда-либо видела.

— Ты, верно, издеваешься надо мной. У Саймона не может быть таким большим! Я бы заметила, — скептически сказала Мелоди.

— Когда ты могла увидеть? Когда ты стояла на коленях и сосала хуй моего отца, или когда мой дядя ебал тебя в жопу? Из того, что я знаю, ты всегда убегала, когда Саймон пытался завести с тобой разговор о развитии ваших отношений в сторону секса. Так почему бы тебе не избавить его от душевной боли от осознания того, что его давней девушке было на него наплевать; и позволить кому-то — а именно мне — позаботиться о моем милом брате, — холодно сказала Эми.

— Ты действительно хочешь, чтобы я ушла? И рассказала все грязные маленькие секреты, которые я знаю об этой семье? — спросила Мелоди с лукавой улыбкой.

— Конечно, этому высококлассному университету не понравилось бы знать, что одна из их студенток вовлечен в кровосмесительные отношения, — угрожающе сказала Мелоди, наслаждаясь выражением ненависти на лице Эми.

— Ну, я думаю, я пойду, раз Саймона здесь нет, — самодовольно сказала она.

— Скажи моему парню, — сказала Мелоди, растягивая слово, просто чтобы позлить Эми. — Что я приходила и попросила его позвонить мне. Нам с ним нужно кое-что обсудить, — сказала она, задрав нос кверху и глядя на Эми. — О, и в следующий раз, когда мы увидимся, — сказала Мелоди, глядя на Эми. — Хуй Саймона будет принадлежать мне.

— Ты так считаешь, — ответила Эми, — Ты увидишь Саймона только тогда, когда он этого захочет. Я же, напротив, живу здесь, — сказала она со свойственным ей самодовольством.

— Хмпф! — Мелоди фыркнула и быстро вышла из дома.

Как только входная дверь закрылась, Эми бросилась к домашнему телефону. Ее пальцы порхали по клавиатуре, когда она набирала номер мобильного телефона своего брата. Ее ноги дико болтались в воздухе, когда она слушала, как звонит линия. Затем она услышала с другой стороны дома приглушенный звонок его мобильного телефона. Эми торопливо прошла по коридору, открыла ящик его стола и ее взгляд упал на мигающий экран. Она быстро отключила вызов. Грязная, порочная мысль мелькнула у нее в голове. Схватив его телефон из ящика стола, Эми бросилась в свою комнату. Разделась, быстро открыла приложение для камеры своего брата и стала перед зеркалом позировать обнаженной в полный рост. Сделала снимок своего обнаженного тела, затем наклонилась, следя за тем, чтобы ее упругая попка была в центре кадра. Еще одна фотография ее розовых набухших, пухлых половых губ и еще одна — пальцев, раздвигающих ее влажные половые губы. И все это для того, чтобы Саймон мог увидеть ее манящую женственность. Бросив его телефон на кровать, она распахнула дверцу своего шкафа и стала рыться в хламе, который она собирала всю свою жизнь в поисках старой селфи-палки, которую она бросила туда перед отъездом в колледж.

Установив фотографии, которые она только что сделала, в виде движущихся обоев в качестве фона на экране его телефона, Эми улыбнулась, надеясь, что это привлечет тот титанический член, который она увидела у брата ранее днем. Если это не сработает, она знала, что то, что она собиралась сделать, определенно сработает. Она снова включила камеру, настраивая ее на запись.

— Привет, Саймон, — мило сказала Эми в камеру. -Я очень надеюсь, что ты найдешь это видео, и я надеюсь, что тебе понравится то, что ты сейчас увидишь. Это только для тебя, братишка. Так что, пожалуйста, не показывай это никому, хорошо? — сказала она, прежде чем провести фаллоимитатором по губам.

******

Над головой зазвенел медный колокольчик, когда Саймон вошел в единственный шпионский магазин в городе. Он уже знал, чего хочет. Саймон просмотрел веб-сайт магазина, чтобы убедиться, что у них есть нужные ему шпионские камеры. Он знал, что ему нужно по крайней мере девять камер: две для гостиной, одна для комнаты его сестры и родителей, две для их соответствующих ванных комнат, одна для кухни, одна в кабинете и запасная на случай, если одна из них сломается. Кроме того, ему нужны были модернизированные аккумуляторы. Он не думал, что беготня по дому каждый день, если нужно будет постоянно заряжать их, закончится хорошо. Саймон просто надеялся, что качество изображения было таким же хорошим, как утверждал их веб-сайт. Он знал, что на это уйдет каждый пенни, который у него был, но с тем, что он собирался сделать с отснятым материалом, он знал, что сможет возместить все потерянные деньги.

— Да? Чем я могу вам помочь? — спросил мужчина средних лет, стоявший за прилавком этого маленького магазинчика.

— Да, мне нужны девять видеорегистраторов раlmVID и модернизированные аккумуляторы к ним и радиаторы, а также SD-карты, которые идут в комплекте с ними, — сказал Саймон как ни в чем не бывало.

— Вы не планируете ничего плохого с этими камерами, не так ли? — спросил мужчина, укладывая упакованные камеры на прилавок.

— Нет. Конечно нет. Мой босс только что послал меня сюда за этим. Хотя я понятия не имею, зачем, — солгал Саймон.

— Хорошо. Это составит 479, 38 доллара. Итак, это будет наличными или по карте? — спросил мужчина.

Саймон ничего не сказал, только протянул мужчине 480 долларов.

— Вот ваша квитанция; на эти камеры предоставляется шестидесятидневная гарантия, если какая-либо из них сломается. Если вы принесете ее обратно, я либо починю ее бесплатно, либо дам Вам новую. Еще раз спасибо за покупки в Sрywоrks, — сказал мужчина, тепло улыбаясь Саймону.

— Спасибо. Я передам это своему боссу, — ответил Саймон, помахав мужчине перед выходом из магазина.

Саймон не хотел, чтобы в семье знали, чем он занимался, но он не заметил, что машина его матери была припаркована на их подъездной дорожке, поскольку в его голове крутились мысли о фиксировании того, чем они занимаются. Войдя в переднюю дверь дома, он обнаружил, что там слишком тихо.

— Саймон Данте Уинтерс! Где, черт возьми, ты был?! — закричала Памела, когда входная дверь закрылась.

— Отвали, — прямо сказал Саймон.

— Я сыта по горло твоим отношением, — сказала Памела, подходя к нему и прижимаясь носом к его носу.

— Ты прямо сейчас скажешь мне, где ты был в то время, когда ты знаешь, что был наказан. Я пришла домой на обед и узнаю, что тебя не было дома с восьми часов утра, — кипела она, тыча Саймона в грудь.

— Трахал библиотекаршу в подсобке.

Саймон пошатнулся от силы материнской пощечины. Он почувствовал, как теплая соленая жидкость с порезанной губы покрыла его язык.

— Почему тебе не нравится то, что я кого-то трахнул? — Саймон угрожающе усмехнулся, но тут же получил еще одну пощечину.

— Да, пожалуйста! Но мы все знаем, что эта женщина — лесбиянка.

— Хм. Может быть, для других парней, но ей нравится мой хуй, — мрачно сказал Саймон, проверяя порез языком.

Эми стояла в дверях, не желая вмешиваться. Она понятия не имела, почему ее брат так себя вел. Но она все же надеялась, что он одумается. Как же ей хотелось испытать его "жезл". Если бы только он прекратил эти свои закидоны.

— Реально. Ну, хорошо, — тихо прорычала Памела, — Покажи-ка мне этот хер, который может превратить лесбиянку в натурала, — сказала она, скрестив руки на груди.

– Ну же, поторопись. У меня нет времени заниматься этим весь чертов день. Если, конечно, ты не врал, — самодовольно сказала Памела.

— Какая нормальная мать захочет увидеть хозяйство своего собственного взрослого сына? — спросил Саймон, качая головой.

— Та, которая знает, когда ее сукин сын лжет ей.

— Ты хочешь это увидеть. Хорошо, — холодно сказал Саймон, — я тебе покажу, — продолжил он, расстегивая ремень и спуская штаны и нижнее белье на пол. — Это то, что ты хотела увидеть...

Его мать преодолела расстояние между ними прежде, чем он успел закончить.

— Может быть, — прошептала Памела, проводя пальцами по всей длине твердого члена своего сына. — Ты ведешь себя так грубо, маленький засранец, потому что тебе нужен кто-то, кто позаботится об этом, — сказала она, скрывая свое удивление, когда обхватила рукой его стальной стержень. Она наклонилась вперед, ее щека коснулась его щеки, ее нос коснулся его волос. — Если хочешь, малыш. Мама более чем готова позволить тебе трахнуть ее этим хером. Может быть, тогда ты "вернешься" и станешь тем сыном, которого я знаю.

— Черт возьми, нет! — сказал Саймон, отталкивая мать. — Накажи меня или поцелуй мою белую жопу, — сказал он, ковыляя в свою комнату.

— Я говорила тебе, что это не сработает, мам.

— Так и есть, — сказала Памела, глядя на свою руку. Она хранила в памяти ощущения от члена сына. — Я имею в виду, ну какой настоящий мужик откажется, когда женщина держит руку на его хере?! — спросила она, пораженная тем, что ее сын просто ушел от нее.

— Это я! — Саймон крикнул из своей комнаты для того, чтобы заглушить звук шуршания пластикового пакета. Он спрятал его в глубине шкафа, до тех пор, пока не установит камеры. Быстро и бесшумно закрыв дверь шкафа, он услышал звук приближающихся шагов матери. Едва он добрался до своей кровати, как она появилась. Она сняла туфли рядом с его дверью. Ничего хорошего не будет, если они зацепятся каблуками за покрывало. Мать жестом попросила дочь подождать в стороне, если Саймон не клюнет на ее приманку.

— Нам с тобой нужно немного поговорить, молодой человек, — медленно сказала Памела, намеренно снимая пиджак, чтобы подчеркнуть свою грудь. Так или иначе, она собиралась почувствовать член своего сына глубоко внутри себя.

— Угу, — сказал Саймон, переворачивая страницу книги, которую он читал в надежде, что его мать отвлечется.

— Ты будешь смотреть на меня, когда я с тобой разговариваю, — строго сказала Памела, вырывая книгу у него из рук. — Я не принимала тебя за человека, которому нравится "Война и мир", — сказала она, прочитав корешок книги.

— Я думаю, тогда ты не очень хорошо знаешь своего сына, — сказал Саймон, слегка раздраженный тем, что она все еще не ушла.

— Милый, — проворковала Памела, ставя колено на его кровать. — Почему мы должны ссориться? Я не знаю, что на тебя нашло в последнее время, но ты знаешь, что я всегда буду здесь, чтобы помочь тебе, — чувственно сказала она, проводя рукой вверх и вниз по его ноге.

— Что ты делаешь? — спросил Саймон, скептически относясь к мотивам своей матери.

— Почему я должна что-то затевать, чтобы поговорить со своим сыном? — спросила Памела, притворяясь обиженной. — Я просто хочу поговорить с моим милым мальчиком, — похотливо сказала она.

— Для этого тебе не требуется ползать по моей кровати, — сказал Саймон, пытаясь отстраниться от матери.

И все же его мать перекинула ногу через его колени, пригвоздив его к месту. Его взгляд упал на верх ее черных шелковых чулок до бедер.

— О, но это так, Саймон, — жадно промурлыкала Памела.

Ее руки пробежались по его груди. Ее непокрытый холмик так идеально лег на его мягкий член, когда она наклонилась вперед.

— Малыш, — ее язык нежно подразнил кончик его носа, — скажи маме, что случилось? Это потому, что никто не позволял тебе так намокнуть? —спросила она. Ее правая рука пробежала по его груди, прежде чем скользнуть в штаны сына. Ее глаза похотливо загорелись, когда она схватила его мягкий фаллос.

— Что за...

— Тссс! — Памела зашипела, приложив палец к его губам. — Больше никаких разговоров с тобой; ты будешь лежать и наслаждаться надрачиванием твоего хуя от своей матери, — сказала она, медленно начиная поглаживать "инструмент" своего сына.

— Нет! — горячо сказал Саймон.

— Да, Саймон! — прорычала Памела, прижав его руки над головой.

Она расстегнула пуговицу на его джинсах и грубо стянула трусы, обнажив его мужское достоинство. Она почувствовала, как напряглось тело сына, когда она продолжала медленно дразнить его фаллос.

— Да, малыш, просто поддайся, — шептала она, гладя его по шее. — Ты чувствуешь это, милый? — спросила Памела, проводя своим обнаженным лобком по его твердому стволу. — Держу пари, ты никогда раньше не чувствовал пизду своим хуем. Как насчет того, чтобы просто вставить его, а?

— Нет! Нет! Нет! — сказал Саймон, сбрасывая с себя мать.

Он вскочил с кровати, убирая свое хозяйство, прежде чем она смогла снова напасть на него.

— Ну, — фыркнула Памела, слегка удивленная тем, что ее сын так неприступен.

— Эми! — позвала она.

Она не хотела этого делать, но Саймон не оставил ей выбора.

— Да, — отозвалась Эми, зная, что это был сигнал ей.

— Заколоти его окна! — приказала Памела, поправляя свою одежду.

— Ты не можешь этого сделать! — крикнул Саймон.

— Ты, похоже, думаешь, что это твой дом, малыш. Это мой ебаный дом, и я буду делать с ним все, что захочу! — прорычала Памела.

Ее немного возмутило, что сын отверг ее приставания, но это только усилило её желание заполучить Саймона.

— Ну, теперь ты не сможешь сбежать. О, и Саймон, когда я вернусь домой сегодня вечером, надеюсь, что ты хорошо подумаешь о том, что здесь произошло, потому что если ты хочешь удалить эти гвозди, то ты трахнешь свою мать. Если нет, то привыкай торчать в этой комнате до тех пор, пока не захочешь этого, — злобно сказала Памела, когда дверь закрылась.

******

Неделю спустя...

Рождество. Саймон, через прокси-сервер, чтобы его родители не могли отслеживать его перемещения, вошел на сайт, которым он теперь управлял. На данный момент на его сайте в даркнете было размещено десять видеороликов. На некоторых были его отец и сестра посреди ночи или его мать и сестра. Однако большая часть его видео была посвящена той же группе людей, которых он видел в тот судьбоносный день. Саймон размыл на изображениях лица своей сестры и матери. Лицо Мелоди он не трогал. Он был жесток, но он не был монстром. Он не хотел, чтобы какой-то извращенец приставал к его сестре. Хотя это не помешало ему зарабатывать деньги на их грехах. Плата составляла пять долларов за десять минут видео или двадцать долларов за полный доступ. Он позаботился о том, чтобы видео никогда не могли быть скачаны с сайта, кроме как им самим. Саймон хотел сохранить полный контроль над этой компрометирующей уликой. И он был весьма доволен собой. На данный момент сайт принес ему чуть больше двух тысяч зелени. Он и не подозревал, что так много людей увлекается реальным инцестом. Однако он не собирался осуждать своих клиентов. Он быстро вышел из системы, когда услышал приближающиеся к его двери шаги.

— Саймон? — прошептала Эми, открывая его дверь.

— Что? — спросил Саймон, делая вид, что он просто небрежно просматривает сеть.

— Помнишь, о чем мы говорили? — спросила Эми.

Он знал, что она имела в виду. Это было то чертово видео, которое она установила на его телефоне вместе с обоями, и которые теперь постоянно были его фоном, из-за досадной случайности. Как Саймон ни старался, он не мог исправить ошибку в программном обеспечении. Так что он остался с изображением своей обнаженной сестры на своем телефоне, пока не сможет получить новое. Однако, поскольку он постоянно давал отпор своей матери, то его нахождение во внешнем мире было ограничено.

— Если ты говоришь о своем видео, то я стер его, — солгал Саймон. Хотя это было одним из его самых высокорентабельных видео, принесшее ему хорошие барыши, конечно, с небольшой коррекцией.

— Но почему?! — спросила Эми, проскальзывая в его комнату.

Она закрыла за собой дверь, чтобы родители не подслушали их разговор.

— Почему — что? — озадаченно спросил Саймон.

— Но я сделала это только для тебя, — сказала Эми, обиженная тем, что он так опрометчиво стер "подарок", который она ему сделала. — Ты хотя бы посмотрел его?

— Да, — ответил Саймон.

Он должен был убедиться, что ее лицо оставалось размытым на протяжении всего видео.

— Тебе понравилось? — испытующе спросила Эми.

Она хотела быть той, к кому первой обратиться ее брат. Быть той, кто первой испытает на себе его член-монстр.

— Ммм... — Саймон откинулся на спинку стула.

Шарнир кресла раздраженно скрипнул, когда его сестра уткнулась лицом в его лицо.

— Так Саймон посмотрел? Тебе оно понравилось? — спросила Эми, не принимая отказа.

Ее руки вцепились в подлокотники кресла, не давая брату возможности сбежать.

— Ммм... да, — солгал Саймон, чтобы она оставила его в покое.

— Правда? — спросила Эми, не уверенная в его ответе.

— Да, — сказал Саймон, быстро взглянув вниз и заметив, что на его сестре не было лифчика.

— Ты... — Голос Эми замер, когда раздался звонок во входную дверь.

— Мама! — радостно раздался голос их матери, когда она открыла дверь.

— Мы поговорим об этом позже, — сказала Эми, наклоняясь ближе. — Я рада, что ты посмотрел его. Я надеюсь, что, может быть, — продолжила она, протягивая руку и обхватывая его пах. – ты скоро позволишь мне испытать это.

Эми продемонстрировала ему свою попку, когда уходила поприветствовать своих бабушку и дедушку. Она знала, что ее бабушка ничего не знала о том, чем они занимались. Эми понимала, что это уничтожит ее. Ее тетя была в той же лодке. И все же для Эми ее тетя была слишком заносчивой ханжой. Если бы она удовлетворяла своего мужа, то он бы не трахал их. Эми молилась, чтобы только ее милая бабушка никогда не узнала об этих игрищах.

— Эми! Милая, как дела в колледже? — спросила ее бабушка, когда Эми вошла на кухню.

— Хорошо. Как у тебя дела, бабушка? — спросила Эми, крепко обнимая ее, заметив взгляд, который бросил на нее дедушка.

— Хорошо. Хорошо. Итак, где же твой брат? — спросила она, оглядывая свою внучку.

— В своей комнате, где он и теперь и будет пребывать, — строго сказала Памела.

— Но почему?! Это же Рождество!

— Он был довольно груб и несносен на прошлой неделе, Джуди, — сказал Пол, протягивая Филипу пиво. — Поэтому мы подумали, что для того, чтобы преподать ему урок, лучше отменить Рождество для него.

— Это правда? Кажется, это работает не очень хорошо, — сказал Саймон, напугав их всех.

— Привет, бабушка, — сказал он, тепло обнимая ее.

Саймон проигнорировал своего деда, не видя необходимости здороваться с этим человеком.

— Саймон! — зарычала Памела.

— Да не кипятись ты. Я пришел только попить, — высокомерно сказал Саймон, ухмыляясь своим родителям.

Когда на кухне воцарилась мертвая тишина, он, прежде чем выйти из комнаты, открыл банку содовой. Он чувствовал, как взгляд матери прожигает ему спину, когда он это делал. Саймон краем глаза взглянул на нее, уходя в свою комнату. Сердитое выражение лица его матери было бесценно.

— Ты можешь сегодня не быть маленьким дерьмом? — спросила Памела, сдерживая свой гнев. — Не мог бы ты, по крайней мере, вести себя вежливо, когда твои бабушка и дедушка находятся здесь?

— Я так и сделал, — сказал Саймон, ставя свой стакан на тумбочку, прежде чем плюхнуться на кровать. – Я же не называл тебя шлюхой, не так ли?

Он старался скрыть свою нервозность, когда мать закрыла за ними дверь.

— Ты перестанешь так называть свою мать! — зарычала Памела.

— О, а почему я должен перестать?

— Да, черт возьми! Ты должен проявить ко мне хоть немного уважения!

Саймон только усмехнулся на это заявление. Его уважение к ней закончилось больше недели назад. Когда он услышал, как она умоляла его дядю выебать её в пизду.

— Действительно? После того, как ты потерлась своей пиздой о мой член? — спросил Саймон, выгибая бровь. — Вот, — сказал он, протягивая руку через разрез пижамы и нижнего белья и выуживая свой член. — Давай. Пососи его! — сказал Саймон, насмехаясь над своей матерью и погрозив ей своим придатком.

— Ты отвратителен! — съязвила Памела, но все же не смогла оторвать глаз от твердеющего хера своего сына.

— Думаю, ты сейчас не хочешь, — сказал Саймон, пожимая плечами и засовывая свой член обратно в пижаму.

— Прежде чем ты начнешь называть меня отвратительным, может быть, тебе стоит орать потише, когда Эми трахает тебя, — сказал он, как ни в чем не бывало. Саймон включил телевизор, показав матери, что их разговор окончен.

— Когда твои бабушка, дедушка, тетя и дядя уйдут, мы с тобой закончим этот разговор, — тихо прорычала Памела, и её взгляд упал на впечатляющую твердую выпуклость на штанах Саймона.

— До или после того, как ты отсосешь мой хуй? — Саймон безумно расхохотался, а его мать фыркнула и захлопнула за собой дверь.

— Вот, — сказала Эми, ставя его рождественский обед на компьютерный стол. Она была недовольна тем, что, вместо нее, он предложил их матери пососать его хер.

— Бабушка приготовила это для тебя, — сказала она, ставя тарелку рядом с его стаканом.

Ни один из них и не подозревал, что в соусе было кое-что лишнее, из-за чего его картофельное пюре было "испорчено".

******

По половицам комнаты Саймона поползла тьма, когда холодная зимняя ночь опустилась на семейный дом Уинтерсов. Саймон громко храпел из-за наркотика, который добавили ему в пищу. Его дверь медленно приоткрылась. Мать заперла за собой дверь, так как не хотела, чтобы кто-нибудь прерывал ее. Она была полна решимости заставить своего сына проглотить его слова. Ее семья дремала после ужина в гостиной. Она знала, что если это сработало на них, то сработало и на ее сыне. Памела считала, что раньше он был неискренен. Особенно, учитывая, как он отвергал ее постоянные ухаживания.

— Ну, малыш, похоже, ты не будешь долго оставаться девственником, знаешь ты это или нет, — зло сказала Памела.

Ее пальцы быстро справились с пуговицами рубашки и молнией его брюк. Светло-розовое нижнее белье потемнело в тусклом свете, проникавшем в комнату ее сына. Она думала обо всем этом, пока ждала, когда препарат подействует на других членов ее семьи. Ее возбуждение наполнило воздух, когда трусики отлипли от ее влажных губ. Ее глаза скользнули по экрану его телефона.

Она выгнула бровь, когда увидела свою обнаженную дочь на экране. Похотливый огонек заиграл в ее глазах, трусики выпали из ее рук. Коварная ухмылка украсила ее губы. Ее лифчик упал, нежно "поцеловав" пол. Она отодвинула тарелку в сторону и, широко расставив ноги, села на его стол. Сделала несколько фотографий своего обнаженного тела. Затем то, как она вылизывает свои соки с пальца. Сползла со стола и положила телефон на левую сторону бедра Саймона. Затем, Памела медленно, старательно стянула с него пижамные штаны.

Голодно облизывая губы, она смотрела на мягкий член своего сына. Стоя на коленях у края его кровати, Памела не могла дождаться, когда этот член окажется у нее во рту. Ее рука скользнула по покрывалу, и она потянулась к его телефону. Проведя пальцем по экрану, она нашла приложение камеры и открыла его. Другой рукой она взялась за его мягкий член.

— Так ты думаешь, что твоя мать шлюха, да? — спросила Памела, глядя в камеру, когда мигнул индикатор записи. — Ну, тогда у тебя не будет никаких угрызений совести по поводу того, что эта "шлюха" отсосет твой хуй? — спросила она, медленно поглаживая его член.

Убедившись, что ее лицо находится в центре экрана, ее губы обхватили стержень члена Саймона. Покачивая головой, пока ее язык дразнил головку его напрягшегося пениса. Она застенчиво улыбалась в камеру, когда его член покинул ее губы.

— Не мог бы ты взглянуть на это? — проворковала Памела, демонстрируя блестящий "инструмент" Саймона перед камерой. — Теперь, я думаю, пришло время твоему херу трахнуть твою мать, ты так не думаешь?

Забравшись на кровать, она проверила, не проснулся ли ее сын. Его встретило бы ее улыбающееся, торжествующее лицо. Хотя, учитывая, что она дала Саймону большую дозу наркоты, это было маловероятно.

— Теперь перейдем к основному блюду.

На видео было слышно голос Памелы, когда она навела камеру на кончик члена Саймона, входящего в её любовный канал.

— О, малыш, — простонала Памела, медленно опускаясь на его стержень, — Боже! Какой же у тебя большой!

Ее мышцы задрожали, когда ее половые складочки сжали его мужское достоинство.

— Маме так нравится! Такой большой. Такой толстый! — промурлыкала она небесным голоском.

— Ебать! — приглушенно застонала Памела.

Она не хотела, чтобы кто-нибудь подслушал ее, даже если такая возможность была незначительной.

— Боже, малыш, ты доводишь свою маму до предела, — сказала она, камера задрожала, когда ее бедра стали быстро подниматься и опускаться. — Я собираюсь...

Памела взвизгнула, когда горячий крем её киски залил ее канал, покрывая хер Саймона.

— Ну, малыш, ты больше не девственник. Каково это — знать, что ты только что заставил свою мать кончить? Может, попробуем еще раз? — сказала она самым распутным тоном.

Памела хотела, чтобы все ее внимание было сосредоточено на члене, который в данный момент находился в ее влагалище и, поэтому, она нажала на кнопку паузы и отбросила телефон в сторону. Ее руки пробежали вверх по его груди, когда ее бедра опустились на его "инструмент доведения до оргазма".

— Да, Саймон, еби свою мать! — застонала Памела, когда ее второй оргазм был близок.

— Тебе нравится, когда эта пизда обхватывает твой хуй, не так ли? — спросила она, глядя вниз на своего бессознательного сына.

— Я знаю, что ты хочешь этого. Все в порядке. Мама всегда позволит тебе выебать ее этим твоим хуем, — сказала Памела, тяжело дыша и приходя в себя после оргазма.

Она снова взяла телефон, затем навела его сзади себя, раздвигая ноги. Она смотрела между ног и слушала, как хуй ее сына выходит из ее пизды с тихими звуком и влажным шлепком о его живот. Памела настроила телефон так, чтобы не держать его, пока она наслаждалась хуем своего сына.

— Сейчас, — сказала Памела.

Ее язык пробежался по верхней губе, когда она снова приставила его член к своему входу.

— Я думаю, пришло время вернуть его на место.

Ее влажные половые губы легко приоткрылись, когда этот крепкий стержень скользнул по ее складкам.

— Ммм... эта "шлюха" никогда не устанет от этого хуя, — сказала Памела, наклоняясь вперед и позволяя свету падать на его влажный, намазанный её кремом, твердый член, когда её вагина скользнула вниз по этому шесту.

— Теперь, я думаю, тебе пора испачкать мою дырку своей спермой, — сказала она, больше ничего не говоря, поскольку стремилась, чтобы его горячее семя заполнило её щель.

— Что это? — Памела греховно ухмыльнулась, почувствовав, как его горячая сперма заполняет ее лоно. — Ты только что кончил в свою мать?

— Да, кончил! — поддразнила она его.

Соскочив с члена сына, она вытерла свои соки с экрана, наведя камеру на свою щель.

— Смотри, детка? Посмотри, какая сладкая сперма сочится из манды твоей матери, — сказала Памела, увеличивая изображение белой струи, вытекающей из ее пизды.

******

Саймон проснулся около шести утра. Он не знал, как и почему он проспал так долго. Последнее, что он помнил, это то, как ел свой рождественский обед. Затем он почувствовал странный затхлый запах, витающий в его комнате. Когда он садился, то по груди скользнул вниз его телефон. Саймон увидел две вещи: желтый стикер, прикрепленный к экрану, и тот факт, что его пижамные штаны были спущены и находились вокруг лодыжек.

— Включи меня! — было написано на стикере.

— Нет! — закипел Саймон, когда его мать появилась на экране с его членом во рту.

— Нет! Нет! Нет! — закричал он, когда она вставила его хуй в свою пизду.

— Что-то не так, Саймон? — спросила Памела, прислонившись в халате к дверному косяку. Она надеялась, что однажды он увидит это видео. Надеялась, что он сможет по-настоящему трахнуть ее, когда будет бодрствовать.

— Ты! Изнасиловала меня! Твоего собственного чертова сына! — крикнул Саймон, вскакивая с кровати.

— Изнасилование — никогда! Я ни разу не слышала, чтобы ты говорил "Нет", не так ли? — спросила Памела, изображая невинность.

— К тому же, если ты собираешься кричать на меня, то, я думаю, тебе нужно прикрыться, — сказала она, ухмыляясь и указывая на его пижамные штаны, которые все еще были вокруг его лодыжек.

— Малыш, — сказала она, входя в его комнату.

Она попыталась дотянуться до его члена, но Саймон отбил ее руку.

— Убирайся из моей комнаты!

С Памелы было достаточно! Она знала, что его члену понравилось быть внутри её тела. Почему ее сын этого не видит? Неужели она была такой отталкивающей? Неужели ее желание угодить ему было таким неправильным? Ее рука метнулась вперед; ее пальцы были подобны стальным тискам, когда она схватила его за подбородок.

— Ты собираешься трахнуть меня! О, да, это так и есть! — Памела зарычала; ее свободная рука схватила его мягкий стержень.

— Ты трахнешь свою мать добровольно, или, да поможет мне бог, я превращу твою жизнь в сущий ад, — мрачно сказала она.

— Блядь! Ты! Шлюха! — Саймона отбросило на комод от удара в челюсть.

— Ты думаешь, что можешь отвергнуть мои ухаживания без последствий?! Ты думаешь, что можешь разгуливать здесь с этим толстым хуем и не отдать его мне! —сердито крикнула Памела.

— У меня есть для тебя кое-какие новости, мальчик, — усмехнулась она.

— Твоя подружка, эта блядь, никогда тебя не любила! — сказала Памела, делая все возможное для достижения своей цели, независимо от того, как это повредит ее сыну.

— Она скакала здесь, отдавая свою пизду твоему отцу! Когда я, твоя любящая мать, никогда бы не стала водить тебя за нос, как она, малыш. Я люблю тебя всем своим сердцем. Однако сейчас я не могу смотреть на тебя. Так что уйди. Убирайся из этого дома. Иди и проведи свою последнюю неделю на свободе, в доме своих бабушки и дедушки, — сказала Памела, а потом увидела это.

Неподдельная боль в теплых карих глазах ее сына.

— Просто... убирайся, — вздохнул Саймон.

Памела прислонилась к стене, беззвучно плача от того, что он не хотел ее. И за то, что позволила своему гневу взять над ней верх. Она услышала грохот его комода, когда Саймон в ярости громил свою комнату.

— Мама? — тихо сказала Эми.

Она все слышала. Она понятия не имела, что ее мать зайдет так далеко. Это даже оставило неприятный привкус у нее во рту.

— Почему? Почему ты так поступила с Саймоном? — спросила она, уводя Памелу из комнаты брата.

— Я не знаю. Я просто так сильно хотела его, — сказала Памела, опускаясь на диван.

Когда ее гнев остыл, она поняла, что причинила вред своему сыну не только в одном плане.

— Я просто хотела, чтобы Саймон познакомился с настоящей женщиной, которая любит его, а не с той девчонкой, которая выставляет здесь всем напоказ свою голую жопу.

— Но тебе обязательно было...

Их тела замерли, когда дверь комнаты Саймона хлопнула со всей силы. С его плеча свисала большая спортивная сумка. Его ноги громко затопали по полу, и он ни разу не взглянул на свою семью. Он покончил с ними. Саймону нужно было пережить только последние несколько месяцев, а потом они больше никогда его не увидят.

— Саймон! Подожди. Я отвезу тебя! — воскликнула Эми, быстро вскакивая со своего места.

Только для того, чтобы услышать его раздражение и отвращение, прежде чем он исчез в это заснеженное утро.

— Что я наделала! — громко зарыдала Памела, уткнувшись лицом в ладони.

— Что происходит?! — спросил Пол, сонно протирая глаза.

******

Пять месяцев спустя...

Ручка Саймона быстро постукивала по столу, пока курсор его мыши наводился на кнопку закрытия сайта. Саймон пожевал губу, зная, сколько эти видео принесли ему прибыли. Покачав головой, он решил, что заработал достаточно. Необходимость в сайте отпала. Через несколько часов он уедет из этого города.

После окончания школы Саймон решил уничтожить Мелоди. Он уже подобрал нужных людей. Оставалось только доставить ее туда. Поскольку его отец крепко спал в гостиной, ему не составило труда украсть его телефон. Он сузил глаза, глядя на многочисленные текстовые сообщения, которыми они обменивались друг с другом. Он знал, как его отец трахал её за спиной матери. Но его это уже не волновало. Его некогда теплый дом теперь был не более чем холодной темной дырой, из которой он жаждал выбраться.

— Скоро, — сказал себе Саймон, набирая текстовое сообщение для Мелоди и используя для этого манеру переписываться своего отца.

Он сказал ей, что она нужна ему прямо сейчас, что ему нужно выебать её маленькую тугую пизденку. Саймон злобно ухмыльнулся, когда Мелоди мгновенно ответила. Он написал ей, чтобы она через час встретилась с ним в мотеле "Лунный свет" в нескольких милях к востоку от его дома и дважды постучала в дверь номера 204. Когда он писал сообщения, он не задумывался, трахнут они её или нет. Все, что его волновало — это месть. Незаметно вернув телефон отцу, он выскользнул из дома. Двигатель его ржавой машины взревел, когда он помчался в сторону мотеля.

Прошло около часа, и Саймон услышал два быстрых стука в дверь. Приложив палец к губам, чтобы заставить людей, которых он нанял, молчать, пока они стояли за стеной маленькой комнаты, отделявшей ванную от спальни. Оставаясь за дверью, пока она медленно открывалась.

— Пол?! Почему здесь так темно? Ты снова ведешь себя извращенно? — спросила Мелоди, подпрыгнув, когда Саймон с силой хлопнул дверью и включил верхний свет.

— Саймон! — удивленно пискнула она.

— А ты ожидала увидеть моего отца? — с ненавистью спросил Саймон.

— Боже, ты не представляешь, как трудно было не выйти из себя и не назвать тебя двуличной шлюхой, какой ты и являешься, — с отвращением усмехнулся он.

— Пожалуйста, Саймон! Мы можем поговорить об этом!

— Не прикасайся ко мне, черт возьми! Никто не знает, что ты там подцепила, — сказал Саймон, вскидывая руки, когда Мелоди потянулась к нему.

— Джентльмены! — позвал людей он, которых нанял.

— Саймон?! Что происходит? — спросила Мелоди, испытав страх при виде четырех мускулистых мужчин, которые вошли в комнату.

Саймон злобно улыбнулся, увидев этот страх в ее глазах.

— А, это? — произнес Саймон, помахав рукой четверым мужчинам.

Он был не из тех, кто затевает изнасилование, но Мелоди не нужно было об этом знать. Они все были геями. Ему просто нужно было, чтобы они сыграли свою роль. Саймона не волновало, что будет после его ухода.

— Поскольку ты не трахаешь мальчиков, а только мужчин с толстыми хуями, — сказал Саймон, повторяя ее слова с того разоблачительного дня.

— Так они здесь, чтобы составить тебе компанию, — сказал он, открывая дверь.

— И, да! Мелоди, мы с тобой закончили! — Саймон рассмеялся, видя её ошеломленный испуганный взгляд.

*****

— Мама! Папа! Саймон! — позвала Эми, вернувшись домой из колледжа.

— Твоего брата весь день не было дома, а твоему отцу пришлось куда-то спешить, — сказала Памела, выходя из своей спальни.

Она тепло обняла свою дочь, наблюдая, как поворачивается дверная ручка, когда она заглянула через плечо Эми.

— Пол? Все в порядке?

— Да. Очевидно, Саймон заманил Мелоди в сомнительный номер мотеля и оставил ее с четырьмя взрослыми мужиками. Когда я добрался туда, они пытались успокоить ее через дверь. Похоже, Саймон знал о нас очень давно, — вздохнул Пол.

— Нас? Объясни, что такое "нас"? — спросила Памела, глядя, прищурившись, на мужа.

— О нас, — сказал Пол, указывая на всех вокруг.

— С каких это пор? — спросила Памела, выгибая бровь.

— Узнал за неделю до Рождества, — сказал Пол, как ни в чем не бывало.

— О боже! — сказала Эми, ее рука метнулась ко рту.

Теперь она поняла, почему он вел себя с ними как маленький грубый засранец. Несомненно, Саймон видел, как его собственный отец трахал его девушку.

Все подпрыгнули, когда в комнате Саймона сработала сигнализация. Войдя в его спальню, они увидели, что его ящики были открыты, в них не было одежды, которая всегда лежала в этих деревянных ящиках, а на его столе стоял одинокий ноутбук со стикером с надписью "Включите меня". Эми осторожно нажала пробел, "разбудив" ноутбук, и нажала на кнопку воспроизведения.

— Привет, моя вероломная кровосмесительная семья. Если вы смотрите это, это значит, что я ушел. Что бы вы ни делали, вы никогда не найдете меня. Вы должны были знать, что рано или поздно я бы узнал о вашем разврате. Вы должны знать, что вы — причина того, что грядет. Что? Вы спрашиваете? Эми, наша бабушка, была убита горем, когда я показал ей, что ты делала с ее мужем и твоей матерью, — усмехнулся на экране Саймон.

— О, как она кричала, когда смотрела, как двое ее потомков трахают себя. А как выла тетя Кэролайн, узнав, что ее муж никогда не был ей верен. Интересно, чувствуете ли вы все какие-нибудь угрызения совести при мысли о том, что ВЫ являетесь причиной всей этой сердечной боли? А ты, придурок, разве тебе было мало того, что ты трахал мою мать и свою дочь, что тебе понадобилась моя девушка! А мама в курсе, что ты трахал её за ее спиной, а?

— Я, блядь, так и знала! — закричала Памела, ударив мужа кулаком по лицу.

— О, это я увидел в его телефоне! Разве ты не хотела бы посмотреть на них, мама? —снова усмехнулся Саймон.

— Да, блядь! — Памела закричала на экран.

— Памела... — сказал Пол, потянувшись к своей жене. — Мальчик не знает, о чем он говорит.

Его сердце забилось где-то в горле, когда запищал телефон Памелы.

— Убирай свою задницу из моего дома прямо сейчас. Прежде, чем Бог поможет мне, я убью твою изменщицкую задницу!

Памела демонически зарычала, когда насытилась всеми его текстовыми сообщениями к Мелоди и от нее.

— Да, прежде чем я уйду, я должен сказать вам еще одну последнюю вещь. Я хочу, чтобы вы все знали, что вы стали интернет-сенсацией. Вы даже не представляете, сколько людей смотрели видео, которые я снял со всеми вами, — маниакально рассмеялся Саймон.

******

Теплый летний ветерок развевал волосы Саймона, когда он оглядывался на свой некогда теплый дом. Двери автобуса заскрипели, открываясь и ожидая, когда эти неопытные новобранцы войдут в него. Он ухмылялся про себя, зная, что к этому времени родственники уже нашли его видео и гадал, какие последствия надвигаются на них. Автобус скрылся за горизонтом, направляясь в аэропорт.

Саймона Данте Уинтерса больше ни разу не видели в этом городе в течение долгих шести лет.