Окно №8

— Привет, сестрёнка! - воскликнула Даша, подойдя к Маше и обняв ту за шею и поцеловав в щёчку.

Моя дочь была наголову выше пузатенькой и сисястой смуглянки, с куда более благородными изгибами спортивного тела и изящным личиком, её маленькие упругие титечки так трогательно тёрлись сосками о ткань платья Марии!...

Но и Машу я находил по своему привлекательной. Было в ней что-то от дикого зверя с её пышными формами, смуглой кожей, а особенно - блядскими чёрными глазами! У меня сложилось твёрдое впечатление, что все, что нужно было сделать этой девице, чтобы получить секс, это просто подмигнуть и - вуаля! - множество мальчиков и их твёрдых палок на выбор! И муж не является помехой. Определённо, я должен вкусить её прелести во что бы то ни стало!

Впрочем, как и прелести своей младшей дочери - Анютки. Да, она довольно существенно уступала Марии в объёме груди, но зато у неё отсутствовал живот, а круглые ягодицы и пышные бёдра могли дать фору распущенной замужней смуглянке! Я всё никак не мог выбрать с кого начать и решил оставить решение на волю случая.

Аня приобняла Машу с другого бока и поцеловала в другую щёчку.

— Как тебе наш папочка? - спросила Машу Диана, опускаясь перед ней на колени и берясь за край её платья.

О боже, какая же Диана была хрупкая, изящная и миниатюрная в сравнении с остальными! Её бледная, с розовым румянцем, аккуратненькая попочка так манила меня своей трогательной чистотой! Я был в смятении, мне хотелось их всех троих! Член стоял так, что, казалось, вырос в размерах и ввысь, и вширь!

— Импозантный мужчина, в самом соку! - промурлыкала Маша, помогая девчонкам раздевать себя, - Такой сильный, такой мужественный и справедливый! Наказал наглого негодяя за дерзкие слова! И к тому же, такой красивый!...

Льстит, сучка распущенная! Но мне нравилась эта откровенная неприкрытая лесть! Значит, хочет меня!

Платье на ней задиралось всё выше и выше. Мне открылись уже знакомые бритые и смуглые половые губы, такие огромные и такие мокрые. Затем - натянутая кожа живота беременной шесть месяцев молодой здоровой самки, а в конце - её спелая наливная грудь, а вернее - огромные сисяндры, увенчанные крупными, торчащими, тёмно-коричневыми, словно у мулатки, ореолами и сосками.

— Папочка хочет принять в нашу дружную семью новенькую дочку? - проворковала Даша и взвесила на ладони левую Машину сиську.

Аня проделала то же самое с правой сиськой. Мои озорницы! Как же я вас люблю! И хочу! Хуй изнывал от лютого стояка, но я его не трогал. Хочу, чтобы это сделала одна из моих девочек!...

Но вслух я сказал:

— Девочка ещё должна заслужить папину любовь. Машенька хорошо вела себя сегодня?

Я поманил её пальцем. Пускай проявит себя. Как во сне с куклами. Да, они все - мои сексуальные куколки, а я - их любимый кукловод!... Эта мысль грела мою грешную душу и распутное отцовское сердце... И почему я раньше этого за собой не замечал, дурак?! Ведь это так прекрасно и естественно - любить своих дочек, сливаться с ними в единое целое, проникать в них, давать им любить себя и друг друга! Это и есть настоящее семейное счастье!...

— Маша была паинькой! Маша любит папочку и хочет сделать ему каласо-каласо! - засюсюкала вульгарная беременная давалка, совсем недавно скакавшая на хую моего шурина.

Я с восхищением и вожделением наблюдал за тем, как Маша невинно захлопала своими густыми чёрными ресничками, подошла ко мне вплотную, встала между широко расставленныз ног и, приподнявшись на пальчиках, положив руки мне на плечи, поцеловала меня в губы. И я, ощущая эти полные мягкие губы на своих губах, понимал, что люблю эту пошлую самочку всё сильнее. От прикосновения её обнаженного пышного, но упругого тела, по моему телу пробежала трепетная волна... Это заставило низ тела покалывать... Мурашки внутри... Сильные мурашки... Как же она хороша!... Какой приятный аромат исходит от этой похотливой замужней женщины!... Не такой сладкий и нежный, как от Дианы, не такой спелый и терпкий, как от Даши и не такой солоновато-пряный, как от Ани... Нет, это был чистый запах похоти и разрата, настоящий жар беременной суки, неверной жены и распутницы! Жар изнемогающей от жажды любви ненасытной львицы!... Член дернулся и уперся Маше в низ живота. Мои руки обняли её и прижали к себе, после чего жадно забегали по женской спинке, обхватили широкую и упругую задницу и нырнули в приятную влажную ложбинку между сочных ягодиц. Да, она текла, словно Ниагара!...

Маша задрожала всем телом, жарко задышала, ее тельце обвисло на моих руках, и она невольно потерлась об торчавший кончик мужской головки, размазав выделившуюся на ней смазку по своему натянутому круглому животу. Ее полные ножки предательски разъехались и мои пальцы моментально нырнули в ее скользкую щель.

— Ах, папочка, я так хочу!... - шептали губы Маши в мои губы, подрагивая от волнения и возбуждения.

Нет, не так быстро. Я уже не такой молодой жеребец, чтобы раскидываться мужской силой налево и направо, удовольствие надо растянуть, оставить силы на Аню и Дашу.

— Не спеши, родная, - шептал я в пухлые губы Маши и смотрел в её бездонные и бесстыжие карие глаза, - я хочу, чтобы все девочки приняли участие в акте любви. Мы же семья!...

И тут я ощутил мягкую ладошку на своей напряженной мошонке. Да, определённо, ладошка эта принадлежала Дианочке, моей миниатюрной принцессе! Ладошка гладила мои яйца нежно, будто опасаясь сделать больно, но настойчиво, это было великолепно!...

— А-ах!... - не удержался я от стона, когда мою залупу накрыли чьи-то губы.

Да, похоже, это была Анютка! Сосала она, как и в первый раз, неглубоко, но старательно, помогая себе рукой. Я балдел от дочернего минета, продолжая сосаться с беременной смуглянкой. Та тихонько стонала, дрожала и потела и я понял по движениям внизу себя, что Даша вылизывает её пизденку и трахает пальчиками. Маша елозила на мне, периодически прикусывая мои губы и язык и всё сильнее распаляясь.

— Всё, я так больше не могу! - прокричала Маша, убирая рукой головы моих дочерей, - Выеби уже меня!

И едва рука Дианы покинула мои яички, а ротик Ани покинул мой хуй, на него тут же села Машутка. Внутри у неё было влажно, горячо, не не так уж и просторно, как я ожидал, а особенно необычным было ощущать на своём бритом лобке её крупный твёрдый клитор!

— Да-а-а-а!... - простонала утробно Мария, привстала, положила мои руки себе на сиськи и начала плавно и неспеша двигаться на мне, совершая круговые движения бёдрами.

Она была просто профи в этой позе! То сжимала мышцы влагалища, то вновь ослабляла, я раньше никогда ничего подобного не испытывал! Определённо, надо попросить Машу, чтобы она дала уроки наездницы остальным девочкам!

— Хочешь меня? - услышал я жаркий шёпот Ани возле самого левого уха, в тот самый момент, когда мышцы Маши сжались особенно сильно, а из её глотки раздался протяжный вой бурно кончающей самки.

— Да, Анечка, очень сильно...

— Только с одним условием, папочка.

— С каким, родная? - спросил я, убрав левую руку с пышной Машиной груди и положив её на менее пышную и более мягкую сиську младшей дочери.

Ещё ни разу я не лапал её за грудь, даже представить себе не мог подобного до сегодняшнего дня, а теперь и мне, и остальным этот жест показался вполне естественным и нормальным!

— Ты полижешь после мою девочку, мою мокрую щёлочку, мою ненасытную дырку, мою похотливую пиздятинку! Хочешь?

— Да, очень! - с придыханием ответил я, предвкушая нежнейшее угощение, по которому уже успел соскучиться.

Голова моя кружилась от предвкушения! Я так жаждал вновь увидеть "пиздятинку" своей дочери вблизи, попробовать её на вкус, сосать и лизать эту розовую пещерку, эти врата рая, подарившие мне в своё время столько радости, пить её соки! А потом - выебать собственную дочь во все дырки!

Маша продолжала свою неспешную скачку, пока Аня взбиралась на диван и пристраивалась передо мной стоя, широко раздвинув полные белые ляжки. Её розовая аккуратная щель смотрелась совсем игрушечной в сравнении с Машиной. Но такой манящей, аппетитной, родной!...

Я высунул язык навстречу ей, положив руки на Анины бёдра и краем глаза заметив, как Даша с Дианой стоят, страстно обнимаются и целуются чуть в сторонке.

Киска дочери была сочной, мягкой, вкусной, слегка солоноватой, но меня это возбуждало ещё сильнее! Я лизал её быстро, страстно, проникая глубоко внутрь языком! Как же я соскучился по ней! Мозг мой совсем отключился и я с жадностью пил, пил эти женские соки, соки собственной дочери!

Аня была на пределе уже давно, это я понял по набухшему клитору и губкам, которые пульсировали у меня в губах, словно бешеные. Губами я жадно поглощал её влагу, обсасывал разбухшие губки, ласкал языком клитор и делал всё, чтобы доставить ей максимум удовольствия. Язык мягко раздвигал её губы, касался маленькой узкой дырочки, которая сегодня обязательно исполнит свою основную роль, и помогал себе пальцами.

Тем временем Маша уже была на пределе, заливая мои ноги своими соками, при она стонала громко:

— О-о-о-о-о, о-о-о-о-о, о-о-о-о-о, да-а-а-а... Да-а-а-а, папочка, как же хорошо-о-о!..

А Анечка вторила ей:

— Папуля, милый, ты прирождённый лизун! Да, ох! Чуть выше, сладкий мой мальчик! Да, здесь! Возьми мой клиторочек и пососи! Да, сладкий мой, да! Ой, Бля-а-а!... Кончаю-у-у!...

Вот же бесстыжая, матерится при отце! В детстве я бы её за такие слова в угол поставил, но сейчас они меня доводили до исступления! С этими мыслями я залил всё же Машу очередной порцией спермы и рухнул на диван рядом с только что севшей на него Аней, обессиленный. Дочка обняла меня за плечи и поцеловала в висок. При этом её мягкая и потная грудь тёрлась твердыми сосками о моё предплечье, вызывая во мне дрожь. Нет, я никак не мог ещё свыкнуться с тем фактом, что и мои родные дочери, и эта чудесная белокурая фея из ночного окна, и эта беременная замужняя чертовка любят меня не только душой, но и телом!...

"Как к такому вообще возможно привыкнуть?!" - размышлял я, глядя в серые Анютины глазки и кладя руку на её бедро, а точнее - между бёдер, рядом с той самой мокрой щёлочкой, которую только что старательно вылизывал. Моя девочка приподняла вторую ногу, открывая мне доступ к своей дырочке и я, сгорая от желания, нырнул во влажные глубины дочери сразу тремя пальцами.

— Ах, папуля, я вся горю! - прошептала Аня, целуя меня в краешек губ, одной рукой приобняв за шею, а второй - гладя то мой крепкий волосатый живот, то чернявую шевелюру Маши, трудящуюся у меня в паху.

Маша к тому времени тоже получила свою долю удовольствия, слезла с меня и принялась чистить ртом мой вялый хобот. Сосальщица из неё была та ещё, могла дать фору любой порноактрисе! Маша послушно сделала губки буквой "о" и обняла ими навершие члена. Ее остренький язычок принялся щекотать головку, а пальчиками она стала ласкать яйца, которые отзывались на ласку, вновь набухая спермой. Девочка двигала своей чернявой головкой, совсем как в моих снах, и даже сережки в ушках тихонечко звенели в такт ее движениям, совсем как во сне. Но эти звуки не шли ни в какое сравнение с громким влажным хлюпаньем и глыканьем, которые разносились по комнате - этого в фантазии почему-то не было. Вдобавок ко всему беременная шлюшка еще и упоенно мычала, пока насаживала себя на мой член - пусть ей не удавалось принять его совсем на всю длину, но это не отнимало того факта, что она очень старалась.Так что достоинство моё начало вновь довольно быстро просыпаться! Да ещё эти нежные дочерние объятия, поцелуи и ласки... Да, к этому времени Даша с Дианой уже присоединились к Ане и поочерёдно целовались со мной.

Мы сплелись в какой-то чудо-семейный клубок, потный, жаркий, страстный, охающий и ахающий!...

Я вновь прильнул к Ане и наши губы соприкоснулись. Мое сердце билось так сильно, что, казалось, оно вот-вот выскочит из груди! Горячие влажные губки дочери, ее язычок у меня во рту - казалось, что я сплю и вижу сон! Внезапно я почувствовал, как пульсирует член во рту Маши. Испугавшись, что вот-вот наступит непоправимое, я отпрянул от Ани, пытаясь не кончить раньше времени. Но тут же полные, но мягкие губы Ани сменили более тонкие и твёрдые губы Даши, а её шершавый, словно кошачий, язычок, ловко проник мне в рот и заработал там шустро и умело. Следом, словно борясь с подругой, в рот мне проник мягкий, но настойчивый язычок Дианы. Так мы и целовались втроём, а Аня гладила и целовала другие части моего жаждущего тела.

Вот её губы коснулись мочки моего правого уха, и шепнули нежно: "хочу, хочу тебя!..."

Да, Анечка оставалась последней из "кукол" из снов, с которой я ещё не совершил самого главного любовного акта - не выебал её пухлогубую розовую пиздятинку!... И это требовалось срочно исправить! Моя самая младшая и самая наивная дочурка должна принадлежать мне полностью, душой и телом!...

— И я тебя, милая!... - шепнул я Анечке в ответ и тут же решительно приступил к реализации своего проекта по окончательному и бесповоротному совращению своих дочерей! К превращению всех их, без исключения, в своих любовниц, к созданию своего семейного гарема!...

Первым делом я аккуратно, но настойчиво и уверенно избавился от слишком назойливых Даши и Дианы, отодвинув их от себя в сторону. Затем снял со своей напряжённой плоти голову Маши, заставив её губы издать громкий "чпок!", после чего взял Анюту за подмышки, приподнял и уложил на спину вдоль дивана.

Ах, как же она была хороша и сексуально притягательна!

Анюта лежала, широко раскинув согнутые в коленях ноги и смотрела на меня с мольбой, а я, словно заворожённый, откровенно пялился на дочкины прелести. На её широкий, объёмный, но гладкий и без следов целлюлита, зад, на пышные ноги, на слегка округлый животик, на массивную, но крепкую грудь с большими розовыми ореолами и торчащими сосками, на ярко-красную, влажную и толстогубую щёлочку в обрамлении скромного кустика светло-русых курчавых волос. Да, моя девочка сегодня решила оставить для меня этот кустик! Аня в этом месте была так похожа на мать в молодости! От одной этой мысли мой член, член её отца, рвался вперёд, пульсировал в ожидании того, как скоро ворвётся в эти райские врата любви! Я всё ещё никак, несмотря на всё случившееся ранее, не мог поверить, что скоро ещё одна моя мечта сбудется!...

— Ну же, папочка, теперь сделай своей конфеточке сладко! - воскликнула Аня, раззадоривая меня и раздвинула ноги ещё пошире, - Давай же, мой папа, мой многопытный жеребец, оседлай свою юную дочурку - кобылку! Разве ты не видишь, как она течёт?! - продолжала моя младшая дочь, буквально сводя меня своими словами с ума!

А текла Анюта действительно обильно, от чего я чувствовал её конченной сучкой, совратительницей и распутной девкой! Она вся буквально пылала от вожделения, от животной похоти! Впрочем, как и я, её отец!!!...

Вдруг чей-то телефон противно зазвонил: "Зацепила меня!" и я услышал голос Маши:

— Да, Паш! Да... Чего так рано?! Уже три часа?!! Ого!!! Ладно, я собираюсь и вызываю такси!

— Маш, я с тобой, - попросилась Диана домой.

— И я! - воскликнула Даша, хитро поглядывая на нас с Аней и уже натягивая тёплые колготки.

Трусики уже были на ней, как и лифчик. Даша явно решила оставить нас с Аней наедине.

Но я уже не смотрел на старшую, а раскрыл рот от восхищения, глядя на младшую!.. Как же моя Анечка была прекрасна в этом самом месте! Мясистые, мокрые и разбухшие, призывно раскрытые половые губёшки открывали мне путь вроде и одновременно в неизведанное, но и в то же время знакомое, родное, в горячие и скользкие врата рая! Я был уже на грани! Я положил свои крепкие смуглые ладони на белоснежные, одновременно мягкие и упругие сисечки своей Анечки и одним резким инстинктивным движением задвинул свой отцовский хуй в дочернее лоно!

— О-о-о-о-о, да-а-а-а!... - простонала Анечка страстно, обхватила мою поясницу ногами и подалась мне навстречу.

Я был в полном восторге! Как же внутри дочери было просторно, скользко, жарко! Совсем не похоже на Таню в обычный день! Обычно пизда жены была такой влажной и гостеприимной только после долгой прелюдии... Ну да, конечно, и сегодня без прелюдии в виде жаркого куннилингуса не обошлось! Я на секунду остановился, наслаждаясь пульсацией её дырочки, посмотрел в безумно возбуждённые глаза дочери и начал быстро и ритмично двигаться внутри неё вперёд-назад, издавая при этом неприлично чавкающие звуки секса!

Я слышал, как закрывается входная дверь, видел как за окном сверкают и бабахают фейерверки в честь Нового Года, а может, и в честь того, что я занимался любовью с собственной дочерью, ебал её хлюпающую пизденку, мял упругие сиськи, целовал пухлые губы, щёки, шею, лоб, а она негромко стонала в ответ:

— О-о-о-о-о, да-а-а-а!... О-о-о-о-о, да-а-а-а!... О-о-о-о-о, да-а-а-а!... Да-а-а-а!... - чуть хрипло, словно забыв от том, что дома мы не одни, насаживая голодную вагину на немолодой, но крепкий отцовский хер!

Я был вне себя от счастья!...

— Ой, мамочки! - простонал я немного растерянно, кончая в Анечку спустя минуту.

— В меня, малыш! В меня кончай! О-о-о-о-о, да-а-а-а!... Да! Не вынимай, побудь ещё немного внутри... - шептала она, кончая и неразборчиво, но страстно целуя меня в лицо.

Естественно, прижатый к её сдобному потному телу её же мощными ногами, никакого выбора у меня не было - я излился прямо в дочкины жаркие и прекрасные глубины!...

Мы лежали в обнимку, тяжело, но радостно дыша, а я погружался в сладкие объятия сна...

Спал я недолго, а когда проснулся, обнаружил, что лежу с Анечкой в обнимку на боку, едва не падая с дивана, тяжёлая ляжка дочери лежит на моём бедре, а мой сморщенный член всё ещё внутри неё.

Я тихонько и аккуратно, чтобы не будить Аню, встал, накрыл голую дочь пледом. Подумал немного и натянул на неё трусы, а домашний халат дочери засунул ей под плед. Надеясь, что как проснётся, Аня догадается его надеть, я выключил свет и под всё непрекращающееся, но уже заметно ослабшее буханье фейерверков за окном, прошёл в ванную, привёл себя в порядок, надел трусы и лёг вместе с женой. Мыслей в голове не было. Я обнял Таню левой рукой поверх одеяла и погрузился в объятия Морфея.

Будь что будет...

Утро вечера мудренее...

.....

А ранним утром, еще солнце не взошло (часов около девяти), я проснулся от невероятных, неожиданных, но крайне приятных ощущений. Даша, бесстыдница, забралась ко мне под одеяло и дрочила мой стоячий хер ладошкой, то и дело безмолвно и с хитрющим выражением на своём милом личике, нацеловывая его и облизывая головку. Я, всё так же лежа на боку, поспешно зашептал ей, чтобы она прекратила, но она и не думала. Ее волшебные губки заставляли меня дергаться от каждого прикосновения, влажные сосущие звуки дополняли ощущения.

При этом моя распутная дочурка даже не разделась! Как была в свитере и штанах, так и осталась!

— Мамка проснётся... - прошептал я, в тщетной надежде на то, что Даша остановится.

— Я быстро, - не отставала дочь, - Ты только помоги мне поглубже его просунуть.

Я внял ее просьбе, положил правую руку ей на затылок, после чего взял за волосы, углубился и резко ускорился. Неистовая долбежка привела к тому, что ранее узенькое горлышко дочки наконец расступилось и я оказался полностью в его объятиях. Член сильно сжало, а я почувствовал какую-то новую ступень наслаждения! Моя настойчивая девочка громко мычала и судорожно пыталась сглотнуть, но, видимо, мой член мешал ей это сделать. Она шумно дышала через носик, пуская слюнявые пузыри. Слезы уже текли тонкими струйками по её нежным щёчкам. Я сделал еще несколько движений и с тихим стоном, чтобы не разбудить Дашину мать, принялся спускать сперму ей прямо в пищевод, оттягивая волосы девочки, но уже не так сильно. Потом я ослабил давление, позволив смелой дочурке снять себя с члена. Он с глыкающим звуком покинул ее ротик. Даша тяжело дышала, глядя на меня счастливыми глазками. Она замерла, но член из ротика не выпустила, сжимая его, будто какой-то хищник добычу. Я почувствовал, как она сглатывает папино семя, улыбнулся и погладил её по голове.

— Молодец, дочка, - похвалил я её за старания, - А теперь иди умойся, пока мама не проснулась.

Даша послушно снялась с моего члена с отчетливым звуком "чпок!" От ее ротика к моему всё ещё стоящему достоинству протянулись блестящие в слабом электрическом свете ночника ниточки слюны. Девочка сглотнула, залезла на кровать коленями и поцеловала меня липкими губами в губы, а я не стал отстраняться. Даша хитро улыбнулась, подмигнула мне, облизнула губы и быстренько покинула родительскую спальню.

И как раз вовремя! Ведь Татьяна заворочалась и пробурчала сквозь уходящий сон:

— Сколько времени, Олег?

Я дрожащей от волнения рукой взял смартфон с прикроватной тумбочки и посмотрел время.

— Десятый час.

— Дети ещё спят?

— Не знаю. Сам только проснулся.

— Как там без меня, нормально отметили? - спросила жена, поднимаясь на локтях и глядя на меня распухшим после пьянки лицом.

Её мягкая грудь слегка виднелась в прорези ночной рубашки и я невольно отметил, как же она обвисла в сравнении с Анькиной. Но мне не было неприятно смотреть на неё. Всё же эта грудь вскормила моих дочек, моих сладеньких принцесс, моих жарких любовниц! Да и против времени не попрёшь...

— Пойду, умоюсь и завтрак приготовлю, - ласково сказал я жене и чмокнул в щёку.

Таня сладко потянулась, зевнула и снова легла на кровать.

— Давай, хлопочи, хозяин, а я полежу ещё немного.

Я надел халат, тапочки, вышел из спальни, прошёл в ванную комнату. Почистил зубы, умылся, побрился. Всё это время в закрытой душевой кабинке журчала вода. Очевидно, там мылась Даша.

— А ты хорош, ёбарь-террорист! - усмехнулся я и подмигнул своему отражению в зеркале.

Дашу я не стал отвлекать от важного процесса, а направился в гостиную. Аня всё ещё спала на диване на животе. Плед слегка задрался и обнажил нижнюю часть её пышных ягодиц. На простых белых хб-шных трусиках виднелось большое мокрое пятно в районе "верблюжьей лапки". Я улыбнулся, вспоминая, как совсем недавно работал там ртом и накачивал спермой влажный девичий колодец любви.

— Лишь бы не залетела, - шепнул я, поправляя плед, - Этого мне ещё не хватало... - После чего направился на кухню.

После праздника остались салаты и другая закуска, так что я лишь включил кофеварку и стал ждать остальных. Подошёл к окну, поглядел на то самое окно. Оно было тёмным в сером рассветном свете. Эх, куда же меня это окно довело, к каким страстям! Я улыбнулся и сел за стол.

Вошла Таня, уже умытая и причёсанная. Налила себе кофе, сделала бутерброд с маслом и красной икрой.

— Анька опять до вечера спать будет, - рассеянно заметила жена, жуя бутерброд.

— Как всегда, - не менее рассеянно ответил я, думая о том, как быть дальше и стоит ли открыть жене нашу страшную семейную тайну или продолжать держать в неведении.

Я здраво размышлял, что шила в мешке всё равно не утаишь и рано или поздно придётся раскрыться перед Таней, но сделать это постепенно, не шокируя её, когда на кухню вошла Даша. Она сияла ярче начищенного самовара и держала в пальцах какую-то тоненькую бумажку, рассматривая её сияющими от счастья глазами.

— Мам, пап! - воскликнула она и сердце моё похолодело, - У меня для вас новогодний подарок!

— Что за подарок?! - удивилась Таня, вскинув брови и отложив бутерброд.

А я чуть не поперхнулся кофе, поставив чашку на стол и вперившись в бумажку в руках дочери. Неужели это то, о чём я думаю?!

— Две, мам, две полоски! - продолжала кричать Даша, тыча тест на беременность матери в лицо.

Та немного смутилась, взяла в руки тест, рассмотрела его. Натянуто улыбнулась и спросила дочь:

— И кто же этот счастливчик?

Даша радостно посмотрела на меня, а я похолодел от ужаса.