Ника. Запертая комната

На следующее утро, Ника проснулась на груди Александра. Он сладко вжалась в него. Ее попа немного побаливала после вчерашнего дня, но боль была больше приятной. Александр опустил руку на ее голову и начал нежно поглаживать.

— Доброе утро, девочка моя. — ласково начал он — Я вчера обещал тебе подарок, но подумал, что в принципе в подарках нет необходимости, ты и так ни в чем не будешь нуждаться. Поэтому я решил заменить подарок на любое твое желание. Естественно, желание должно касаться только тебя или меня, а не других людей, и уж тем более речь не идет о сексе с другим мужчиной ради разнообразия. Торопить я тебя не буду, просто запомни, что у тебя есть одно желание. А теперь мне снова надо отлучиться примерно до обеда. Минут через 30 придет Марина, хочет с тобой поболтать, можешь ей все рассказать. Как только она уйдет, не забудь про тренировки. Попку свою сегодня можешь не готовить, пусть отдохнет пару дней. — С этими словами, он нежно чмокнул ее в щеку, встал с кровати и пошел собираться.

Ника осталась еще в постели, пока Саша не ушел. После ванных процедур, она села смотреть телевизор. Раздался звонок в дверь. Ника пошла открывать, на пороге стояла Марина:

— Ну привет, красотка. — сказала она, заострив свой взгляд на Никином ошейнике. Марина заулыбалась, поняв что ее задумка насчет Александра и Ники, начала осуществляться. — Отлично выглядишь!

— Привет, Мариш, проходи, спасибо. Пойдем кофе тебе сделаю. — они проследовали в комнату.

Ника без стеснения рассказала все, что произошло между ней и Александром за последние несколько дней. Марина внимательно слушала и загадочно улыбалась. Закончив разговор, Марина посоветовала Нике продолжать познавать себя и его и не нарушать правил, которые он ей установил. На прощание она чмокнула ее в щечку и игриво шлепнула ее по попке.

Ника принялась за тренировки. Она сразу взяла самый большой фаллос, легла в уже привычную позу на диване, закрыла глаза, и начала бороться со своим рвотным рефлексом. Минут через 15 она уже полностью заглатывала этот дилдо и оставляла его в себе на 15—20 секунд. Конечно рвотный рефлекс еще оставался, но ей уже было гораздо проще с ним справляться. Закончив тренировку, Ника задумалась над тем, чтобы ей хотелось пожелать у Александра.

Ее мысли прервал звук входной двери. Она вышла в коридор и расплылась в улыбке, увидев своего мужчину. Он по хозяйски подошел к ней, силой притянул к себе, грубо схватив обоими руками за попку и впился в нее губами, от чего она тот же час намочила трусики своими соками.

— Ну все, милая, я в отпуске на 4 дня. — сказал он, закончив поцелуй. — продолжим наше знакомство. — он хитро улыбнулся.

4 дня пролетели как один — Саша трахал ее везде и во все дырочки, иногда издеваясь над ней и оставляя неудовлетворенной, на что она сильно обижалась, но старалась этого не показывать. Ее техника минета стала совершенной — она с легкостью стала принимать его член полностью, в любой позе, даже с завязанными руками и полным контролем с его стороны. Ее попку он так же разработал и она стала тащиться от анального секса, ей даже иногда больше хотелось анала, чем остального. Как то раз, когда он имел ее раком в текущую киску, он даже вставил ей в попку самое большое дилдо, от чего она получила такой оргазм, что аж сознание потеряла на пару минут.

За 4 дня она ни разу не провинилась перед ним, поэтому той, как ей казалось, страшной порки ремнем, больше не повториться. Так же за 4 дня они полностью закупили ей гардероб. Для прогулок у нее были платья и сарафаны, которые были вроде как скромные, но в то же время подчеркивающие все ее прелести. А вот для дома ее гардероб стал походить на гардероб настоящей шлюшки — чулки, пояса, корсеты, туфли на высоких каблуках, яркий макияж и т. д. и т. п.

Но отпуск у Саша закончился, и он сразу же полетел куда-то в командировку на пару дней, сказав ей — Ника, я не могу тебя пока взять с собой, так что останешься одна. Не скучай и не смей кончать.

За эти пару дней, ее интерес к запертой комнате возрос настолько, что она решила — «Будь, что будет. Спрошу что там, как вернется».

И вот он наконец вернулся к ней. Она встретила его во всеоружии — полностью подготовленная ко всем видам секса, которым он успел ее научить. После страстного секса, она села в кресло и сказала:

— Милый, я придумала свое желание. Мое желание — обещай, что ответишь на мой вопрос и не будешь злиться, орать или наказывать меня.

Он вопросительно посмотрел на нее, но т. к. он человек слова, отказать он ей не мог.

— Хорошо, обещаю.

— Ммилый, — начала она, не много заикаясь. — Покажи мне, что в той комнате... — с испугом в глазах закончила она.

Александр почернел от услышанного. Она нарушила его правило. В его голове тут же пронеслось миллион сценариев ее наказания, но он сдержался и холодно сказал:

— Ты точно именно этого хочешь?

— Да, — прошептала она.

Он взял ее за руку, подвел к двери. Достал из кармана ключи и спросил уже властным голосом:

— Ты хорошо подумала? Если ты сюда зайдешь, пути назад для тебя больше не будет. Ты до конца свое жизни будешь только моей и ни когда не сможешь от меня уйти.

Ника опустила голову вниз, переминаясь с ноги на ногу и через мгновенье выпалила уверенное ДА!

— Ну что ж, хорошо, это твой выбор. Запомни эти слова. — доставая повязку на глаза, сказал он.

Он одел ей повязку, убедился, что она ни чего не видит, отворил дверь и завел ее в комнату. В комнате ощущался какой-то странный аромат, но довольно приятный. У Ники даже немного закружилась голова, толи от завязанных глаз, толи от этого аромата, она не могла понять. Он поставил ее, раздвинул ноги на ширину плеч, обнял ее сзади за талию и начал поднимать свои и ее руки вверх. Как только он поднял ее руки, послышался какой-то щелчок. Ника испугалась, т. к. поняла, что ее руки оказались к чему то пристегнуты. Затем последовали еще 2 щелчка — на этот раз где то внизу — ее ноги так же оказались пристегнуты.

— Открой рот, — приказал он.

В тот же миг, она ощутила во рту какой-то пластиковый шарик, а затем ощутила, как что-то на ее голове щелкнуло сзади. С этим шариком во рту, она не могла произнести не слова, только мычать. Слюни потекли с уголков ее губ, т. к. шарик немного давил на язык и не давал полноценно сглатывать слюни. Александр куда то от нее отошел, и она услышала звук, похожий на звук цепи, трущейся о что-то. В тот же момент ее резко вытянуло по струнке вверх, от чего поза, в которой она находилась, стала не комфортной. Она практически не могла двигаться, ей стало тяжело стоять — все мышцы оказались сильно напряжены. Она могла вертеть только талией, но даже прогнуться не получалось. Она ощутила, что что-то начало двигаться по внутренней стороне ее бедра, затем второго, притронулось к ее киске. Это была не рука, она не понимала что это. Вдруг Александр сдернул с нее повязку: перед ней было огромное зеркало во всю стену, свет в комнате был приглушенный и, как ей показалось, красноватого оттенка. Она увидела себя в зеркале, прикованной наручниками к потолку и полу. Немного позади нее стоял Александр с какой-то палкой в руках, на конце которой был кусочек кожи прямоугольной формы. Позади нее была большая кровать со свисающими всевозможными цепями и веревками, а так же огромный закрытый шкаф. Так же в комнате находилось множество различных устройств, которые Ника ни когда не видела и даже представить не могла, для чего их могут использовать. Ника, с глазами полными страха, уставилась на Александра, хищно смотревшего на нее в отражение.

— Это комната для моего творчества, — начал он. — Тут я буду творить, а точнее делать из тебя послушную блядь. В этой комнате только одно правило — все, что было в этой комнате, остается тут. Так что можешь быть спокойна только в одном, что если ты провинишься, наказывать с этого момента я буду тебя только здесь. В других местах я даже и не подумаю больше никогда отхлестать

тебя ремнем или еще чего хуже. — с этими словами он подошел к шкафу и отворил его полностью. — Любуйся. Это мои кисти для творчества.

Ника ужаснулась — в шкафу висели различного рода плети, наручники, какие-то прищепки, фаллосы от маленького до просто огромного, какие-то длинные латексные трубки, назначение которых ей было не понятно. Она было пыталась дернуться, освободиться, но не тут то было. Она громко, насколько ей позволял кляп во рту, начала мычать, с глаз хлынули слезы. Ей стало жутко страшно.

— Ну ну, милая. Ты сама этого захотела, помнишь? Не бойся, ни чего страшного с тобой не случиться, я же не маньяк в конце концов. Ты что думаешь, я тебя тут резать или убивать буду? — с усмешкой сказал он, — даже не думай об этом, ни каких увечий я тебе не нанесу, разве что следы могут остаться на коже, которые пройдут через пару дней. Итак, милая моя, ты меня ослушалась. Нет, конечно я и сам виноват, что сказал тебе про желание, но я ни как не мог предположить, что тебе захочется именно это

го. Тем не менее, ты нарушила правило и спросила меня про эту комнату. Что ж, в этой комнате я буду учить тебя познавать боль, но не только ее. Ты научишься себя контролировать и сможешь в любой момент переключаться из примерной девушки в похотливую шлюшку, текущую как последняя сучка, только от ожидания наказания в этой комнате. Раз мы сюда зашли, то в течении месяца мы каждый день будем проводить в этой комнате, пока ты не выйдешь отсюда другим человек. Каждый твой следующий день будет начинаться и заканчиваться тут. В результате я хочу видеть не просто подчиняющуюся мне покорную блядь, а свободную от предрассудков, целеустремленную жену, которая всегда будет знать что ей надо и в какой момент. Если ты сломаешься за этот месяц и станешь безвольной рабыней, то я продам тебя за рубеж своим знакомым, которые содержат притон, где ты будешь до конца своих дней ублажать толстых толстосумов с маленькими хуями.

Конечно, он бы не когда так не поступил, это был своего рода стимул для Ники, чтобы она не погрузилась полностью в роль покорной рабыни. Он просто хотел раскрыть ее внутренний мир именно таким способом. специально для bеstwеаpоn.ru Конечно, был риск, что она сломается, но тогда бы он просто вылечил ее психику с помощью Марины и отправил ее к родителям, таким образом распрощавшись с ней. Но он видел в ней огромный потенциал, о котором она даже не подозревала.

— Итак, приступим. Сегодняшний урок будет заключаться в том, чтобы ты осознала какой порог боли для тебя приемлем на данном этапе. Дальше этого стека сегодня, — показав его в руке, сказал он. — надеюсь, не дойдет. Все зависит только от тебя, милая.

С этими словами он снова подошел к шкафу, что-то взял, и направился обратно к ней, встав за ее спиной. Она почувствовала, как он начала смазывать ее сфинктер смазкой, проникая туда указательным пальцем. Она не видела, что именно он взял, страх настолько одолел ее, что даже его палец с трудом входил в ее упругую попку.

— Расслабься милая, это для твоего же блага. Иначе будет больно, хоть ты уже и привыкла к анальному сексу.

Но Ника ни как не могла себя взять в руки, наоборот, она еще больше сжала мышцы своего сфинктера. Но это ей абсолютно не помогло. Вслед за пальцем, он приставил к ее попке что-то не понятное и холодное. Он медленно начал вводить это в нее, ее колечко начал нещадно растягивать какой-то предмет. Он проникал все глубже и ей было безумно больно, от чего у нее лились слезы и она мычала. Вдруг это все замерло. Ее анус был расширен примерно на 4 см. Он стал крутить этот предмет в этом же положении, а затем резким толчком запихнул его в ее кишку. От этого движения, Ника откинула голову назад, слезы покатились градом. Она ощутила внутри что-то похожее на шар, но на входе в попку уже не было так больно.

— Это анальная пробка, милая, не бойся. — ласково шепнул он ей на ушко

Он обошел ее, встав перед ней. Она была вся заплаканная, тушь растеклась по щекам. Он заботливо взял салфетку и вытер ее косметику. Затем он начал водить стеком по внутренней стороне ее бедер, легонько пошлепывая по ним. Он поднес свою руку к ее киске:

— Не порядок, ты совсем сухая, девочка моя

Не успев договорить, он резко замахнулся у ударил ее по промежности. Кончик стека полностью лег на ее киску, зацепив и губки и клитор, от чего у нее аж искры из глаз вылетели. Не успела она опомниться, как последовало еще несколько ударов по тому же месту. Тут она начала судорожно вспоминать, что пытался донести до нее несколькими минутами ранее ее мучитель. Она попыталась отвлечься от боли и поймать другие ощущения. Но выходило у нее это совсем плохо. Тем временем удары не прекращались и ее киска уже была вся красная. Тут Ника вспомнила ее первую ночь с этим мужчиной, закрыв глаза, предалась тем первым чувствам, которые были в ту ночь. Удары прекратились. Она открыла глаза, он стоял перед ней, хищно смотря на ее киску.

— Это другое дело, — убирая руку с ее киски, довольно произнес он.

«Что произошло?» — подумала она. — «Неужели я потекла?». Вдруг Ника почувствовала, как пробка в ее попке начала вибрировать и как то странно покалывать. Он опять ушел куда-то к шкафу, вернулся с каким-то кремом и странными прищепками. Он открыл тюбик, выдавил крем себе на руку и начал нежно размазывать на ее грудях, при этом мастерски, но совсем не больно, покручивая соски. Затем очередь дошла до ее киски. Он так же нежно начал размазывать этот крем на ее губках. Через секунд 15 у Ники дико все защипало и зажгло в тех местах, где был крем и его рука. Саша взял длинную цепочку, на обеих концах которой красовались золотистого цвета зажимы с резиновыми наконечниками. Он по хозяйски оттянул ей левый сосок, и прицепил один зажим. Нику пронзила резкая боль, как будто ей в грудь вогнали острую иглу. Тоже самое он проделал со вторым соском. Далее он сел на колени перед ней, достав следующую цепочку с зажимами. Он немного полюбовался ее набухшей от ударов раскрасневшейся киске, аккуратно оттянул ей правую губку и так же прицепил к ней зажим. Он обернул цепочку вокруг ее бедер и зацепил вторую губку ее киски. Он встал, полюбовался этой картиной мгновение, обошел ее сзади и сказал:

— Полюбуйся на себя, крошка моя.

Ника заплаканными глазами уставилась на себя в зеркало. Перед ней стояла скованная по рукам и ногам девушка. На сосках были зажимы, от них свисала цепочка. Киска ее напомнила ей раскрывающийся цветок — ее губки были разведены в разные стороны зажимами так, что можно было рассмотреть каждый миллиметр ее вагины. И все это ужасно горело и щипало. Пока она осматривала себя, он нежно поглаживал ее плечи, спину, ягодицы и целовал шею. Ее это все безумно начало заводить. Тут его руки прислонились к ее голове, он убрал кляп, от чего она наконец то нормально смогла сглотнуть, во рту очень сильно все пересохло. Он опять отстранился к шкафу и вернулся с бокалом вина в руке.

— Выпей не много, милая, это может тебе больше расслабиться, — сказал он, поднося бокал к ее рту. Убрав бокал от нее, он снова подошел к ней сзади и начал шептать — А теперь милая, я разрешаю тебе кричать, орать от боли, или от других ощущений. Сегодня у тебя не будет стоп-слова, но умолять тебя отпустить, я тебе запрещаю. Если ты ослушаешься, в ход пойдет самая большая плеть, которая висит позади тебя.

После этих слов, он опустил свою руку к ее киске и начал нежно теребить клитор. Нике начало это нравиться, но продолжалось это не долго. Он вновь стал перед ней со стеком в руке. Сначала он начал несильно шлепать ее по ягодицам, затем перешел к грудям и соскам, постепенно увеличивая силу и частоту ударов. Ника стала стонать во весь голос. Она еще не до конца понимала свой организм — ей было приятно, больно и жутко обидно. Он снова резко замахнулся и с силой ударил ее по промежности, от чего Ника взвыла и слезы полились градом. Вдруг он резко упал на колени и припал ртом к ее бугорку. Он стал жадно обсасывать ее оголенный клитор. В это же время вибрация и покалывания усилились в ее попке. Ее стало уносить куда то вдаль. Ей было уже абсолютно не важно, что за пару мгновений до этого ее буквально распирало от боли из-за ударов стеком по ее киске. Сейчас ей было так хорошо, как никогда. Она закрыла глаза и сладко застонала. Продолжалось это не долго, т. к. он снова поднялся и снова начал наносить удары по ее киске. Но теперь с каждым ударом, ее словно прошибало током, в сознании отдавалась уже не боль, а электрические разряды наслаждения от этих ударов. Она начала ждать каждый удар и воспринимать его как что-то необыкновенное, дарящее то, чего она ни когда в жизни не испытывала. Она больше не могла себя сдерживать и начала кричать:

— Еще! Еще! Умоляю тебя, ударь еще!

Эта порка продолжалась еще около трех минут. Александр остановился, глаза Ники были закрыты, она тяжело дышала. Он стоял напротив нее и ждал ее реакции. Ника открыла глаза и вымолвила:

— Милый, пожалуйста, выеби меня! Выеби, как последнюю шлю...

Ника не успела договорить, Александр резко впился в нее губами и вогнал ей свой член на всю длину. Нику прошибло так, что на секунду она потеряла сознание, в это время Александр размашисто начал иметь ее в ее опухшую раскрасневшуюся пизденку. Он перестал ее целовать, захотев услышать ее стоны. Но она не стонала, а орала во все горло — «Сильнее, сильнее, умоляю...»

Александр почувствовал, как киска Ники начинает сокращаться, она начала кончать. Он резким движением взял за цепочку сосков и силой сдернул ее. От крика Ники он аж оглох не надолго, ее затрясло в конвульсиях, у нее начало сводить ноги, она потеряла сознание и просто повисла на своих руках под своим весом.

Ника очнулась через 30 минут, лежа уже на знакомом диване в комнате, завернутая в халат и без одежды. Рядом лежал он и просто смотрел на нее. Они встретились глазами и он без слов понял, что она благодарна ему за то, что он с ней сделал недавно. Она потянулась к нему и чмокнула в губки.

— Спасибо, любимый — прошептала она...