Моя душа

ОТ АВТОРА

В этой книге Вам откроет свою душу ЖЕНЩИНА, прошедшая за небольшой срок огромный жизненный путь. На её пути были шипы и розы, дружба и предательство близких ей людей, пламенная любовь и подлая измена, и только благодаря настоящей, большой Любви ей удалось преодолеть все преграды.

Книга будет интересна, в первую очередь, представителям слабого пола, но много полезной информации почерпнут в ней и мужчины, рискнувшие прочесть её. Я уверена, многие читатели осудят героиню за её нетрадиционные отношения с женщинами, но все они были построены только на любви, а разве ЛЮБОВЬ можно осудить? Как писал французский гений слова, Pierre Louys ‒ «Только женщина знает, как быть любимой. Поэтому, если пара состоит из двух женщин, она совершенна, если в паре только одна женщина, она хороша лишь наполовину, но если в паре нет женщины вообще ‒ это полный идиотизм».

В книге много размышлений на тему сексуальных отклонений у женщин и отношения общества к этим явлениям.
…утром опять пришёл в храм, и весь народ шёл к Нему. Он сел и учил их. Тут книжники и фарисеи привели к Нему женщину, взятую в прелюбодеянии, и поставив её посреди, сказали Ему: Учитель! Эта женщина взята в прелюбодеянии, а Моисей в законе заповедал нам побивать таких камнями: Ты что скажешь? Гово-рили же это, искушая Его, чтобы найти что-нибудь к обвинению Его. Но Иисус, наклонившись низко, писал перстом на земле, не обращая на них внимания. Ко¬гда же продолжали спрашивать Его, Он, восклонившись, сказал им: кто из вас без греха, первый брось на неё камень. И опять, наклонившись низко, писал на земле.

Они же, услышав [то] и будучи обличаемы совестью, стали уходить один за другим, начиная от старших до последних; и остался один Иисус и женщина, стоящая посреди. Иисус, восклонившись и не видя никого, кроме женщины, сказал ей: женщина! где твои обвинители? никто не осудил тебя? Она отвечала: никто, Господи. Иисус сказал ей: и Я не осуждаю тебя; иди и впредь не греши.
(Ин.8:2-11)

Мы все, независимо от нашего вероисповедания, сотворены Творцом нашим. На основе его учений и учений его пророков мы живём по канонам церкви, но ведь в соответствии с обычаями и учением церкви, женщины ‒ это источник зла, хаоса, неповиновения и безнравственности, если не держать их под контролем. Формально православие рассматривает секс, особенно секс, которым занимаются женщины (между собой, или с мужчинами), как в лучшем случае неизбежное зло, оправдываемое только необходимостью продолжения рода и в основном греховное. Я глубоко верующий человек, но с таким учением не согласна. Я считаю, что женщина, дарящая любовь, приносит в мир только свет и радость сознания бытия. А если кто-либо считает, что я не права, я заблуждаюсь, то хочу спросить у Вас, дорогие женщины: ‒ «Кто из вас без греха? Если такие есть, пусть бросят в меня камень.»

Натали Андерсон
Сан-Франциско, Калифорния, США



Странный случай
Я уже проснулась, но обрывки каких-то странных сновидений всё ещё клубились в моей голове. С трудом удалось открыть глаза, туман постепенно рассеялся, реальность материального мира стала медленно заполнять моё сознание, появилось странное ощущение ноющей боли внизу живота. Внимательно осмотрев себя, ни синяков, ни царапин на своём теле я не обнаружила, зато обнаружила старую студенческую юбку «клёш» и дурацкую блузку на пуговичках, которую я уже сто лет не надевала.

Странно! Куда я так вырядилась и как оказалась в машине? Ничего не помню! ‒ подумала я, но, взглянув на часы, удивилась ещё больше. ‒ Шесть утра? Куда меня понесло в такую рань?

Я напрягала память, пытаясь сконцентрироваться, но мои мысли упорно не хотели меня слушаться. Увидев своё отражение в зеркале заднего вида, я пришла к вы¬воду, что нужно как можно скорее возвращаться домой, привести себя в порядок и уже в спокойной, домашней обстановке, по¬стараться всё вспомнить.

Вдруг ужасно, до боли в животе, захотелось писать. ‒ Почему я вышла из дому не сходив в туалет? ‒ растерянно подумала я, глазами подыскивая подходящее для этого дела место.

Оглядевшись по сторонам я узнала двор своего дома. Во дворе играли дети, взрослые спешили по своим делам, двор жил своей обычной, повседневной жизнью. Такая рань, а во дворе уже полно людей, ‒ удивлённо подумала я и закрыв машину, поспешила в сторону дома.От слабости меня пошатывало, ноги подкашивались словно ватные, но усилием воли я заставила взять себя в руки и ускорив шаг, вошла в подъезд.

Писать хотелось просто нестерпимо, но меня успокаивало то, что терпеть осталось уже недолго ‒ туалет был почти рядом. Сей-час приду домой, сяду на родной унитаз и… ‒ подумала я, но от этой мысли писать захотелось ещё сильнее.

Хотя бы не опозориться! ‒ испуганно бросилась я к лифту, но, как назло, лифт на этаже отсутствовал. ‒ О чёрт! Когда нужно его никогда нет! Всё, кажется я больше не удержусь!В голове мелькнула мысль быстренько присесть в углу у почтовых ящиков. Задрав юбку, я нервно заметалась по площадке.

Нет, нужно было это сделать ещё на стоянке, там хоть людей нет, а здесь в любой момент может кто-нибудь появиться, ‒ переминаясь с ноги на ногу, попыталась я прогнать от себя навязчивые мысли о туалете, но первые позывы уже начались и я почувствовала как мои трусы становятся влажными и тёплыми.

Наконец приехал лифт. С трудом сдерживаясь, чтобы не описаться окончательно, я бросилась к двери, но вход мне преградила моя соседка Клара Семёновна. Неторопливой походкой она вы-шла из лифта, ведя на поводке свою маленькую собачку.

‒ Здравствуй Лидочка! Ты уже вернулась? ‒ обрадовалась Клара Семёновна, едва не столкнувшись со мной. ‒ Ты, как всегда, прекрасно выглядишь! Ну, просто красавица! А какие у тебя духи! Ах, шарман!
‒ Извините, но я очень тороплюсь! ‒ смущённо ответила я и, пулей влетев в лифт, нажала кнопку своего этажа.

Клара Семёновна, конечно, человек хороший, в своё время, когда я только въехала в эту квартиру, она мне очень помогла ‒ я собиралась делать ремонт, а где найти мастера не знала. «Случай-но» встретившись с ней на лестничной площадке мы разговорились и она дала мне целый список телефонов ‒ и сантехников, и маляров, и плотников, в общем, всех, кого только было можно. Тогда её информация мне очень пригодилась, но сегодня время для разговоров она выбрала не самое подходящее.

В лифте позывы ещё больше усилились. Не сдержавшись я ещё пару раз пипикнула и мои трусы стали совсем мокрые.
Ключи! О Боже, где мои ключи!? ‒ в отчаянии заметалась я, вывернув содержимое сумочки на коврик у входной двери. Даже в нормальном состоянии я всегда полчаса копаюсь в сумочке пока найду ключи от квартиры, но сейчас моё состояние было явно ненормальное. Переминалась с ноги на ногу, я плотно сжимала ноги, но от мысли, что могу не успеть добежать до туа¬лета, моё терпение вдруг истощилось и тёплая струйка потекла по ногам.

Влетев в квартиру я приспустила трусы, но остановиться уже не могла ‒ с меня текло ручьём! Широко расставив ноги я замерла у порога, не в состоянии сделать больше ни шагу.

Ничего! ‒ успокаивала я себя. ‒ Теперь можно и описаться, всё равно моего позора уже никто не увидит.
Стащив с себя мокрые до нитки трусы, я перешагнула через здоровенную лужу у порога и побрела в туалет.

О-о-о! Шарман! ‒ усевшись на родной унитаз, закатила я от удовольствия глаза. ‒ Какие ещё, к чёрту, духи? ‒ вспомнив Клару Семёновну, тщательно обнюхала я ладони своих рук, но, кроме стойкого «аромата» моих «подмоченных» трусов, других запахов на своём теле не обнаружила.

Наконец, сделав дело, я почувствовала себя значительно лучше. Головная боль почти прошла, опять захотелось жить. Теперь можно расслабиться и попытаться всё вспомнить, ‒ решила я. Убрав лужу, я бросила в стирку трусы и пошла в ванную ‒ мои мозги лучше всего работают в ванне с тёплой водой.

Пока набиралась вода, я решила позвонить Светке ‒ моей лучшей по¬друге. Честно говоря, кроме неё у меня подруг больше и нет, да и она мне скорее не подруга, а так ‒ коллега по работе, с которой мы иногда обмениваемся своими, как говорится, женскими секретами.

Как и я, Светка до сих пор не замужем, но стремиться этот не-достаток в своей жизни как можно скорее исправить, поэтому уже много лет находится в состоянии непрерывного по¬иска. Её хождения за тридевять земель значительных результатов пока не принесли, но она свято верит, что все сказки имеют счастливый конец и она обязательно найдёт своего принца. Обо всём, что с ней приключилось в очередном походе за женихами, она мне рассказывает, красочно описывая всех уродов и козлов, повстречавшихся на её трудном и опасном пути.

Чаще всего её походы заканчиваются неудачно, потому что она, как порядочная девушка, никогда не позволяет претендентам на её руку ничего лишнего, а они, к большому её сожалению, не особенно на этом и настаивают. Для достижения своей цели Светка даже избавилась от образа гордой и неприступной невесты и уже готова была поступиться своими моральными принципами, но женихи, или ничего об этом не знали, или делали вид, что им ничего об этом неизвестно. В любом случае, ей до сих пор так и не удалось добиться значительных результатов в осуществлении своей заветной мечты.

Одевается Светка хоть и со вкусом, но всё же немного вызывающе, не то чтобы вульгарно, но как-то уж слишком откровенно ‒ я себе та¬кого позволить не могу! Дресс-код у нас на фирме не вводили, но каждая нормальная женщина должна сама понимать, что можно надеть на работу, а что вообще недопустимо! Я, например, не понимаю, как можно ходить в одной лёгкой блузке и без лифчика. Грудь у Светки небольшая, но её соски, как здоровенные виноградины, уж очень откровенно выпирают из-под её прозрачных блузок. Зато у неё очень красивые, длинные ноги. Чтобы привлечь к себе внимание мужчин, она всегда носит вызывающе короткие юбки.

Однажды во время перекура, (курит только она, я этим не балуюсь) Светка уронила зажигалку и когда нагнулась её поднять я заметила, что она или забыла надеть трусы, или сделала это умышленно. Может всё это мне это только показалось, но не ста-ну же я лезть к ней под юбку, чтобы удовлетворить своё любо-пытство. Что касается лично меня, я никогда не позволяю себе выйти в таком виде из дома, я просто сгорю от стыда! Трусы я всегда ношу и без лифчика никогда не хожу ‒ не люблю, когда у меня из-за пазухи всё вываливается! Светка тогда поняла, что мне стало известно о некоторых подробностях её интимного туалета и сама мне призналась: ‒ Знаешь, а я сегодня без трусов!

Я постаралась сделать вид, что пропустила её слова мимо ушей, но у меня потом в голове до конца рабочего дня крутилась одна и та же фраза: «Без трусов... без трусов... без трусов...»

Вечером, уже собираясь уходить домой, я подумала: «То, что ты без трусов, ещё не повод показывать всем свою жопу.»
На следующий день, во время обеденного перерыва, Светка зашла ко мне попить кофе.

‒ А я сегодня опять без трусов, ‒ как бы между прочим сообщила она и в подтверждение сказанного, приподняла юбку.

По выражению её лица я поняла, что Светке не терпелось рас-сказать, почему она перестала носить трусы.
‒ Бывает, ‒ кивнула я. ‒ Я когда-то тоже выскочила из дома без трусов… забыла надеть… пришлось возвращаться.

‒ Я не забыла, просто мне нужно походить так несколько дней.

‒ А что случилось? ‒ удивилась я и Светка рассказала мне историю, приключившуюся с ней в прошедшие выходные.

‒ Ты представляешь, в субботу ко мне зашла подруга и попросила чтобы я сходила с ней в какой-то интим-салон. Одна она боялась туда идти и решила меня взять с собой для храбрости. Мне делать было особо нечего и я согласилась.

Салон мы нашли быстро. По плакатам на стенах я сразу поняла что это за салон и мне стало интересно зачем мы сюда пришли. Только мы вошли как у нас поинтересовались, что мы хотим.

‒ Пирсинг, ‒ тут же выпалила моя подруга. ‒ Только я ещё не решила какой.
Перед нами положили стопку фотографий, мы стали их рассматривать и советоваться, что и как она будет прокалывать. Там были фотки на которых изображены проколотые губы, носы, языки, пупки и даже соски, но подруга их сразу отложила в сторону и показала фото, на котором крупным планом была сфотографирована… эта… как её… ну, в общем, женский половой орган с про-колотым клитором.

‒ Ни фига себе! ‒ вырвалось у меня. ‒ Что ‒ и это уже тоже прокалывают? А зачем?

‒ Зачем, зачем… я и сама тогда не знала зачем, а подруга хотела себе эту штучку проколоть.

‒ Так больно же! ‒ не выдержала я, на минуточку представив себе этот процесс. ‒ И что ‒ проколола?

‒ Проколола, только совсем не то, что хотела. Её осмотрел специалист и сказал, что из-за маленького размера её клитора он не рекомендует ей этого делать и посоветовал проколоть малые, или большие половые губы.

‒ Ну и ‒ проколола?

‒ Проколола. И те и другие. А я, пока её ожидала, решила и себе что-нибудь проколоть. А чего? ‒ гордо посмотрела на меня Светка. ‒ Цены там нормальные, чего не проколоться? Правда я очень стеснялась перед незнакомым мужчиной раздвигать ноги, ведь я, как-никак, приличная женщина, но мастер меня внима-тельно осмотрел и сказал, что мой клитор вполне подходит для пирсинга. Кстати, мастера зовут Борис, очень милый парень! – радостно сообщила Светка. ‒ Просто красавчик! Мы с ним вполне спокойно обсудили, как будем меня прокалывать ‒ вертикально или горизонтально. Борис провёл меня в кабинет, предложил раз-деться и сесть в кресло. Я никогда не страдала эксгибиционизмом, но раздеться перед таким красавчиком мне не составило особого труда, вот только когда он начал пристально рассматривать мои гениталии, раздвигать мне губы, да ещё и усиленно теребить их, я не знала что делать – краснеть, для приличия, или уже начать возбуждаться.

Так вот, сделал мне Борис укол лидокаина и сижу я перед ним раскорячившись, жду, пока укол подействует, а он, чтобы скрасить минуты ожидания, показывает мне картинки с передовиками пирсинга – каких-то папуасов с таким невообразимым количеством колец на теле, что за ними их и самих не видно. Там у них было проколото всё, что только можно, даже их здоровенные чёрные пенисы были проколоты! Я как увидела это дело, снятое крупным планом, так чуть не обалдела! Во-первых, я не могла поверить, что такие огромные пенисы вообще бывают, а во-вторых, не могла себе даже представить, как такое можно было сделать, и главное ‒ зачем?!

‒ И чем всё это закончилось? ‒ поторопила я Светку.
‒ Я спросила об этом у Бориса. Тогда он расстегнул штаны и показал мне свой член с вживленными в него шариками. Даже разрешил мне его потрогать.
‒ Ты трогала его за член? ‒ вытаращилась я на Светку.
‒ Трогала, ‒ пожала она плечами. ‒ Меня это почему-то даже не смутило. А он мне всё показал и даже рассказал, для чего он это сделал.
‒ Ну и для чего?
‒ Не для чего, а для кого! ‒ гордо ответила Светка, великий знаток мужского пирсинга. ‒ Для баб! Он говорит, что с этими шариками бабы просто с ума сходят! Пока он один раз кончит, они по пять раз кончают!
‒ Надеюсь, ты не стала на себе это пробовать?
‒ Нет, конечно, но телефон, на всякий случай, взяла, ‒ много-значительно посмотрела на меня Светка.


‒ В общем, проколол он меня быстро, только заморозку можно было и посильнее сделать, а когда закончил процедуру, вставил серёжку и об

работал мазями всё, что только можно было обработать. Я встала, попыталась натянуть на себя трусы и поняла, что их надо или приспущенными носить или вообще снять и домой без трусов идти. Вышла я из кабинета и сияю как дурочка, ощущение такое, как будто сексом занималась в кресле у дантиста, а в холле уже все были в курсе что мне прокалывали, с чем меня и поздравили. Подруга тоже уже прокололась и сидит ‒ ноги вместе свести не может.

Ну, попрощались мы со всеми, трусы свои в сумку кинули и погнали на трамвае домой. Еду я и чувствую ‒ заморозка отходит, а до дома ещё полчаса трястись. Расставила я пошире ноги и пытаюсь от-влечься, а в ногах и руках уже появились приятные покалывания, как за пару мгновений до оргазма. Вагон покачивается, а мне так приятно, стою как дура и балдею потихонечку! И вдруг трамвай как дёрнет, тут я и кончила! Народ смотрит на меня, не понимает, чего это я так блаженно улыбаюсь, а мне так классно! Вот так, еле домой добралась. Хочешь серёжку покажу?

‒ Светка широко раздвинула ноги и показала мне маленькую серёжку, продетую в клитор.
‒ Красиво, правда? ‒ радостно посмотрела она на меня и потянула за серёжку. Из-под складок нежной кожи показалась головка розового клитора.
‒ Попозже, когда я трусы уже смогу носить, я себе ещё пирсинг малых и больших половых губ обязательно сделаю!

Вот такая у меня подруга. Ходит теперь, как тот папуас на картинке, ноги вместе свести не может и балдеет. Да ладно, Бог с ней, со Светкой, главное, что человек она хороший и абсолютно незловредный!

‒ Алло! Светка? ‒ радостно крикнула я в трубку.
‒ Лидка? ‒ обрадовалась Светка, услышав мой голос. ‒ Ты где? Куда ты пропала?
‒ Где я могу быть – конечно, дома!

‒ Дома? Ну, знаешь, после всего, что ты вчера выкинула, я с тобой вообще разговаривать не хочу! ‒ обижено ответила Светка. ‒ Зачем так обламывать людей, ну не хочешь ты ехать на дачу – не едь, тебя ведь никто не заставлял, но я-то здесь при ¬чём? Я, как дура, ждала тебя весь вечер, звонила… а телефон почему ты не брала? Ладно, не хочу ни тебе, ни себе не¬рвы трепать, в понедельник на работе обо всём поговорим. Пока!
‒ Подожди, Свет… ‒ поспешила я её остановить, ‒ а сегодня у нас что? Какой сегодня день?

‒ Ты что, совсем уже сбрендила? ‒ удивилась Светка. ‒ Сего-дня у нас суб-бо-та! ‒ по слогам произнесла она. ‒ Ну, всё, больше не могу с тобой разговаривать ‒ опаздываю на вечеринку! ‒ гордо сказала Светка и положила трубку.

Вечеринку? ‒ опешила я. ‒ Ни-фи-га себе! Так значит у нас сейчас не утро, а вечер! И как это я сразу не сообразила!

Теперь всё стало на свои места, в голове всё окончательно прояснилось, я разделась и пошла в ванную ‒ необходимо было хорошенько помыться и сменить нижнее бельё.


Таинственное исчезновение
В ванной меня ожидало ещё одно потрясение ‒ я обнаружила, что на мне нет лифчика. Не успела я расстегнуть блузку, как моя грудь тут же вывалилась из неё наружу. Не поняла, а где мой лифчик? ‒ удивилась я. ‒ Куда мой бюстгальтер мог пропасть прямо из-под блузки? Не мог же он просто взять и испариться!

Сидя на краю ванны я задумчиво разглядывала свою грудь и думала: ‒ Может я его вообще не надевала? Нет, это не¬возможно, я бы себе такой вольности никогда не позволила! Я же не Светка! У неё может во¬обще нет белья, а у меня всё бельё дорогое и красивое. Выбирая в магазине лифчик, я всегда представляю себя со стороны, хотя прекрасно понимаю, что меня в нём никто, никогда не увидит, но это неважно ‒ лишь бы он мне нравился! Я очень люблю красивое бельё, оно греет меня и ласкает, при¬даёт мне уверенности и какой-то необычайной сексуальности. И трусы я всегда ношу, в отличие от некоторых, очень красивые, сексуальные трусики, а нагнуться и показывать всем свою жопу любая дура сможет! Юбки у меня хоть и не такие короткие, как у Светки, но тот, кому это действительно нужно, я думаю, без особого труда сможет увидеть всё, что у меня, там, под ними!

Но, всё же, куда мог бесследно исчезнуть лифчик и как из моей жизни выпали целые сутки? ‒ думала я. ‒ Ладно, начнём всё по порядку. В пятницу вечером мы со Свет¬кой собрались ехать к Петру Анатольевичу на дачу. Пётр Анатольевич, наш директор, уже не молодой, но ещё довольно крепкий и интересный мужчина, пригласил своих замов к себе на дачу немного расслабиться после трудовой недели и отдохнуть на свежем воздухе. Мы со Светкой пользуемся у него большой симпатией и он часто приглашает нас на мероприятия подобного рода.

В его присутствии мы всегда уверены, что мужчины будут держать себя в рамках приличия и никаких поползновений на наши честь и достоинство не будет, хотя, нарушать эти рамки, в нашей компании, особенно-то и некому, все наши мужчины степенные и приличные люди, весь вечер говорят только о работе, а нас со Светкой приглашают, чтобы мы скрасили их мужскую компанию, а после завершения вечеринки навели на даче порядок. Но, если на дачу я не попала, тогда возникает резонный вопрос: ‒ где я провела весь вчерашний вечер и где умудрилась потерять свой лифчик?

Я сняла юбку, осмотрела её со всех сторон, обнюхала – ничего! Об¬следовала блузку – тоже никакого результата, все мои вещи были в идеальном порядке, а мой лифчик, или чудесным образом дематериализовался, или же на мне его не было вовсе. Я полезла за брошенными в стирку трусами. Едва вытащив их из корзины со мной чуть не случился сердечный приступ.

Что это? ‒ с ужасом воскликнула я. ‒ Чьи это трусы?

От охватившего меня волнения я потеряла над со¬бой контроль и брякнулась задницей в ванну, подняв огромные брызги воды. Задрав ноги я так и лежала, не в состоянии даже представить, что со мной могло вчера случиться. У меня даже возникло подозрение, что меня похитили, усыпили и жестоко изнасиловали.

Немного успокоившись я стала внимательно рассматривать неизвестно откуда появившиеся на мне белоснежные трусики из нежной ткани. На бирке, пришитой с внутренней стороны, я прочла: “KLEO AURITA”, каких-либо других признаков, указывающих на их происхождение, я не обнаружила, следов сексуального насилия над собой тоже не выявила, но на всякий случай решила хорошенько помыться, особенно в местах наибольшего риска.
Коснувшись рукой груди я ощутила боль ‒ болели соски, а внизу живота появилось чувство сладостной истомы, какое у меня обычно наступает при мастурбации.

В моём воображении воз-никла сцена жестокого изнасилования. Представив в подробностях акт надругательства над моим молодым, беззащитным телом, я вся возбудилась, по телу побежали сладкие мурашки, подсознательно вызвав непреодолимое желание грубой мужской ласки. Сначала это очень напугало меня, но когда, лёгким прикосновением руки к своим гениталиям я вызвала дрожь во всём теле ‒ это привело меня в небывалый восторг. Меня накрыло ощущение приближающегося оргазма.


Наташка
Как-то, во времена моей юности ‒ мне тогда было лет 18 ‒ я была в компании девочек из нашего класса. Одна девочка, звали её Наташка, рассказывала, как она достигает оргазма без помощи мальчика. Что такое оргазм я не знала, даже понятия не имела, да и мальчика у меня тогда ещё не было.

Слушали мы её раскрыв рот, пытаясь себе представить как всё это выглядит в реальности. Реакция на её рассказы у всех была неоднозначной: одни слушали её с восторгом и, может быть, даже с завистью, другие прямо высказывали ей своё недоверие, мол – сказочница, выдумываешь всё! Это злило и распаляло её ещё больше, она приводила ещё больше примеров пережитых ею оргазмов, описывала всё подробно и красочно, смакуя каждую де-таль, но, чем больше она рассказывала, тем меньше мы ей верили.

‒ Ну что мне сделать, чтобы вы мне поверили? Какие вам доказательства ещё нужны?
‒ А ты продемонстрируй! – с ехидцей скала одна из девочек.
‒ Что же мне, снять трусы и дрочить тут перед вами?
‒ Какая тебя разница где дрочить ‒ перед нами, или дома, перед зеркалом?
Наташка тогда обиделась. Она долго не находила что нам ответить, но как-то, когда мы в очередной раз собрались, заявила:
‒ Девчонки, я придумала как доказать реальность существования оргазма. Если вы примите мои условия, я вам это докажу.
‒ Интересно, что это ещё за условия ты придумала? – в один голос спросили мы. – И как ты собираешься нам это доказывать?
‒ Вот что! ‒ понизив голос, сказала Наташка. ‒ В субботу мои родаки уезжают на дачу. Квартира будет свободной. Приходите ко мне часиков в семь вечера, я вам всё покажу и докажу!

Об этом разговоре я забыла уже на следующий день, но в субботу мой телефон разрывался от звонков ‒ мне звонили девчонки:

– Лидка, ты помнишь, что мы сегодня идём к Наташке?

Собрались мы в сквере возле её дома и, как заговорщицы, ста-ли решать: стоит ли нам идти на сеанс оргазма, или по-тихому разойтись, тем более, что условия показа нам были не¬известны. В конце концов, наше любопытство взяло верх над сомнениями.

По дороге к её дому я с ужасом представляла себе, как Наташка при нас разденется догола, ляжет на спину и начнёт достигать оргазма, но с ещё большим ужасом я пыталась представить себе её условие ‒ а что если оно для меня неприемлемо? Но, в крайнем случае, можно отказаться и уйти, ‒ подумала я. ‒ Да, точно! Можно будет отказаться и уйти! ‒ Эта мысль придала мне реши-тельности и я бодренько зашагала вслед за нашими девчонками.

Всё оказалось намного проще и в то же время намного сложнее, чем я ожидала ‒ Наташка устроила нам кинозал. Она включила видик и вставила кассету с фильмом, которую её родители тщательно от неё прятали, но она «случайно» её обнаружила и периодически, тайком от них, просматривала.

Перед сеансом Наташка заявила, что фильм будут смотреть только те, кто принимает её условие. А условие было таким: если после просмотра фильма мы согласимся, что оргазм существует, то все мы, включая Наташку, раздеваемся догола, садимся в кружок и делаем то, что делают в кино. Несогласные могут прямо сейчас встать и уйти. Ответ ей долго ждать не пришлось – все согласились. Ещё ни¬кто не понимал, как это всё будет выглядеть, но соблазн узнать заветную тайну одержал верх.

Фильм был очень высокого качества. Я раньше смотрела разные боевики, но все они были десять раз перезаписаны, размытые и с плохим звуком. Мы устроились поудобнее перед телевизором и с замиранием сердца уставились в экран.

И вот на экране появилась девушка голливудской внешности, стройная, обворожительной красоты блондинка, с большой грудью ‒ такую грудь мечтали иметь все девчонки в нашем классе. Бросая на нас томные взгляды, блондинка начала медленно раздеваться. Поиграв шикарными сисечками, она сняла блузку, покрутила перед нами своей обалденной, круглой попочкой и сняла юбку, такую короткую, что я подумала: как в такой юбке можно по улице ходить, ведь в ней ни присесть, ни наклониться нельзя. А девушка, тем временем, медленно раз¬девалась, принимая различые эротические позы. Вот она сняла лифчик, погладила свои набухшие сосочки, по¬вернулась к нам задом и наклонившись так, чтобы мы смогли её рас¬смотреть по¬лучше, стала медленно снимать трусики. Мы с большим интересом рассматривали её аккуратно выбритую пухленькую писечку, а она принимала всё новые и новые позы, демонстрируя нам свои прелести.

Мне вспомнился мой первый осмотр у гинеколога, ежегодно про¬водимый в нашем школьном медпункте. Тогда я, сильно стесняясь и дрожа от страха, забралась в какое-то жуткое кресло и положив широко разведенные ноги на специальные подставки, с нескрываемым ужасом, дрожа от страха, смотрела в глаза, уже немолодой женщины-врача, внимательно разглядывающей меня. Я сидела, задрав попку, выставив свои прелести на обозрение врача и молодой медсестры, с интересом поглядывающей на меня со стороны. Врач трогала меня своими руками, а я, сжавшись и цепенея от страха, смотрела на какие-то ужасные инструменты, вид которых вызывал у меня непередаваемый ужас. Она лазила у меня везде, щупала мои соски, которые от прикасания её рук сильно болели и постоянно зада¬вала какие-то дурацкие вопросы.

А тем временем Голливудская красавица, без лишнего стеснения, выставила на наше обозрение свою красивую попочку и, сладко постанывая, ласкала себя всё энергичнее и энергичнее, медленно проникая пальцами во влагалище.
Я покосилась на девочек: Ленка, в полуобморочном состоянии, лежала на диване, Таня, как загипнотизированная, уставилась в телик, а Наташка…! Наташка разлеглась, раскинув ноги как в гинекологическом кресле и задрав платье, судорожно гладила себя между ног. Мне стало не по себе. Я решила досмотреть фильм до конца и уйти, во что бы то ни стало. Но не тут то было!

Наблюдая за происходящим на экране, я поняла, что мне срочно нужно менять трусы – они стали насквозь мокрыми. Коснувшись рукой своего «мокрого места», я почувствовала сладострастные ощущения и все моё тело пронзил разряд, как будто ко мне подключили ток, напряжением 220 вольт. Испугавшись такой реакции своего тела, я посмотрела на экран и увидела, что с голливудской красавицей происходит то же, что и со мной, только многократно сильнее ‒ запрокинув голову, она громко стонала, дёргаясь всем телом, словно в конвульсиях.Наконец фильм закончился. Девушка улыбнулась, под¬мигнула нам и ушла, а мы застыли, молча переживая увиденное. Первая мёртвую тишину нарушила Наташка:

‒ Ну что, я правду вам говорила? Давайте, раздевайтесь!
‒ А как раздеваться? – робко спросили мы.
‒ Догола! – командным голосом ответила Наташка.

Не знаю, то ли все ждали этой команды, то ли сама команда прозвучала очень уж убедительно, но все стали покорно стаскивать с себя одежду, а Наташка ревниво следила за каждой из нас.

В том возрасте сиськи у меня были не то что очень маленькие, их вообще не было ‒ так, розовые прыщики, ‒ поэтому я очень стеснялась при всех снимать лифчик. У девчонок тоже были проблемы – кто-то отказывался снимать трусики, кто-то лифчик, а Зойка попросила дать ей чем-нибудь прикрыться. Она была единственной, среди нас, обладательницей уже достаточно заметной груди, однако, из-за чрезмерной полноты, ей никто из девочек не завидовал, а мальчишки обзывали её толстой коровой.

‒ А можно я не буду снимать лифчик? ‒ робко спросила Зойка.

‒ Нифига! Мальчишек здесь нет! ‒ заявила Наташка. ‒ Тут все свои и на ваши сиськи-письки никто смотреть не будет! А ну, быстро все разделись!

Преодолевая стыд, мы разделись и сели в кружок. В глаза друг другу никто смотреть не мог, но с нескрываемым интересом бросали взгляды на пухлые половые губы своих подружек, с только-только появившимися на них редкими волосиками. Немного успокаивало и то, что все девочки были тоже мокрые. Под их попками стояли лужицы, а их сисечки-прыщики, за исключением Зойкиных набухших сосков, размером ничем не отличались от моих, а ведь до того дня я считала, что в нашем классе только я одна какая-то недоделанная.

Тем временем Наташка заняла место в центре круга, широко раздвинула свои ноги-спички, выставила перед нами тощую поп-ку и как в кино, стала показывать, что и как нам нужно делать.

– И так, начинаем мастурбировать! ‒ объявила Наташка. ‒ Ложим ладонь так, чтобы средний палец
находился вот здесь, а указательный палец ложим на клитор…

– А что такое клитор? ‒ в один голос спросили мы.


Полный вариант этой книги Вы можете получить,написав мне на e-mail [email protected] Ваше мнение о прочитанном отрывке.
С уважением Наталья.