Мама в 49 лет стала моей женщиной! Часть 6

Мама в 49 лет стала моей Женщиной Часть 6

– Откуда ты знаешь про все эти женские дела, про токсикозы, изжогу?

– Мама, ну, я же, как только узнал, что ты беременна, кучу информации «перелопатил», благо, в интернете всё можно найти в два клика.

– Но, я же ещё ничего не решила, оставлять плод или...

– Какое или? Да я же вижу по выражению лица, что ты уже свыклась с тем, что у тебя там, в животе, в матке наш ребенок. И, с каждым днем это чувство единства с плодом будет нарастать, ты будешь с ним разговаривать, любить его как меня.

– И всё же я боюсь! Пойми, боюсь не рожать, а того, что вскроется наша с тобой связь и это разрушит сложившиеся в твоей семье отношения. Неужели ты считаешь, что Лена не догадается, что это твой ребенок?

– Ну, пока не догадывается и даже, наоборот, очень за тебя переживает, и тоже считает, что тебе обязательно нужно родить.

– Хорошо, «утро вечера мудренее», спи милый, завтрашний день всё решит.

Утром я проснулся от того, что мама играет с моим членом.

– Прости, что разбудила, но я так его люблю, что не удержалась и решила поласкать. Ой, что же со мной происходит? Я точно схожу с ума!

– Говорю же тебе, что это беременность так на тебя действует. Ты просто раскрываешься как женщина, расцветаешь, выпускаешь наружу «лепестки» влечений, которые сдерживала всю жизнь.

Я легонько надавил на её затылок и она охватила головку члена своими мягкими губками. Голова от этого пошла кругом. Я подал вверх таз, и мой член полностью вошел в её горло.

– Тебе хороша, моя милая?

– Кху-ху, – только и смогла прохрипеть она, так как рот был занят её любимой штукой.

– Мне тоже, – взволнованно шептал я, поглаживая её мягкие волосы, – я люблю тебя, люблю твой искусный язычок и мягкое горлышко. Ты – прелесть.

– Ты тоже, – вынув член изо рта и прокашлявшись ответила она и снова погрузила его в себя.

По её подбородку обильно текли слюни, глаза были наполнены слезами, но это не останавливало её. Видно было, что сам процесс доставляет ей удовольствие. Да и во мне её умелые действия досталвяли такие чувства, что я был готов излиться в её ротик. В этот момент мне казалось, что член находится не в горле, а в её такой ставшей родной вагинке.

– Я сейчас кончу, – предупредил я её, чтобы она не поперхнулась спермой, но она и не подумала вынимать начавший извергать сперму член. Она умело глотала её, порцию за порцией, насаживаясь так, что мои яички шлепали по мокрому от слюны подбородку.

– Ну, ты, мать, даешь, – высказал я своё восхищение, когда она вынула изо рта мой член и нежно обсасывала головку и ствол.

– Стараюсь, а, самое главное, понимаю, что это приятно тебе.

– А тебе самой, выходит, это неприятно?

– Я этого не сказала! Конечно же, мне тоже это приятно, а, самое главное – вкусно. Ой, какая же я, всё-таки развратная женщина.

– Мама, ну прекрати! Опять ты за своё. Тебе же хорошо.

– Хорошо, не то слово, я на верху блаженства, когда испытываю оргазм, когда сознание отключается, но потом, когда возвращается разум, я начинаю себя ругать и осуждать.

Я продолжал гладить её волосы, а она положила голову на мой живот и продолжала играть с обмякшим членом.

– Скажи, а когда ты вынашивала меня, ты испытывала что-то подобное?

– Ох, это было так давно, совсем в другой стране, в другую эпоху, так что я даже и не помню. А, если честно, то у меня в тот период постоянного партнера не было. Твой папаша, как только узнал, что я беременна, быстренько «сдулся», только его и видели, а у меня мысли были не о сексе а лишь о том, как выносить ребенка и выжить матери одиночке. В общем, не до секса было.

– Извини, мама, – я поправил волосы на её голове и стал пальцами играть с ушком, – что заставил тебя снова пережить то своё состояние.

– Ну, что ты говоришь, я была счастлива, когда носила тебя, разговаривала с тобой, чувствовала наше единство. И сейчас я хочу всегда быть с тобой всегда, но это же невозможно. И делить тебя с Леной тоже не хочу. Как же мне быть? Как нам быть?

– Первое слово дороже второго. Ты бессознательно ставишь себя отдельно от меня, от нас с Леной.

– Ну конечно. Так оно и есть. У вас семья, сын подрастает, а тут как снег на голову беременная бабушка. Нет, я, всё-таки, думаю, что необходимо прервать беременность.

– Не спеши, поговори с Леной, кажется, у неё есть план, который устроит всех нас. Давай быстренько позавтракаем и поедем к ней. Она обещала испечь специально для тебя свой фирменный пирог с брусникой.

– Нет, всё-таки Леночка твоя просто прелесть, и я боюсь смотреть ей в глаза. Мне кажется, что она обо всем догадывается и осуждает меня.

Когда мы ввалились в квартиру, женщины обнялись, расцеловали друг друга, и Лена потащила маму на кухню.

Я сослался на то, что нужно срочно проверить почту, зайти на сайт своей конторы, прошел в комнату, и тут же подкрался на цыпочках к дверному проему.

Лена не стала долго подготавливать маму, и сразу же приступила к делу:

– Мама, Игорь мне всё рассказал, и я очень рада, что вы беременны и у вас будет ребенок!

– Нет, погоди, дорогая, – перебила её мама, – то, что я беременна, это факт, но будет ребенок или нет, вопрос ещё не решенный.

– Так мы и собрались для того, чтобы взвесить все плюсы и минусы и принять правильное решение. Точнее, решение будете, естественно, принимать вы сами, мы только хотим помочь. Я не понимаю, что вас останавливает, почему вы не хотите рожать?

– Леночка, дочечка, мне так стыдно говорить об этом с тобой.

– Да, при чем здесь стыд? Вы же женщина, и очень симпатичная, привлекающая к себе внимание мужчин. И, я сама вижу, как они на вас реагируют. И, это ваше естественное право, вступать в любые отношения с мужчинами. И, если уж случилось так, как случилось, то это большое счастье.

– Ты всё верно говоришь, Леночка, если бы не эта беременность. Сама не понимаю, как я так легкомысленно поступила?

– Мама, ну о чем вы? Что значит – легкомысленно поступила?

– Ну, совсем потеряла бдительность. В моем-то возрасте пора уже научиться предохраняться. И знала же, старая дура, что у меня самое благоприятное время для зачатия.

Услышав, что голос у мамы задрожал, я выглянул из своего убежища и увидел, что она, готовая разрыдатьс, положила голову на плечо невестки, а та обняла её за плечи.

– Вот ты, Лена, говоришь рожать! А как я буду в глаза внуку смотреть?

– Да при чем здесь это. И, потом – он ничего не будет знать. Игорь же говорил вам, что мы усыновим этого ребенка.

– Как ты, Леночка, легко рассуждаешь. Если я его выношу и благополучно разрожусь, думаешь, мне легко будет расстаться с ним?

– Но, мы же будем жить вместе, одной семьёй, и не будем делить ребенка, вместе растить, воспитывать.

– Не узнает, – слегка успокоившись, рассуждала вслух мама, – да дети сейчас уже всё знают и понимают, благодаря интернету. Бабушка у него на глазах будет полнеть, у неё вырастит живот. Думаете, он совсем глупый?

– Да он просто не заметит того, как будет проходить беременность. Я считаю, что вас необходимо положить в экспериментальную клинику, где я весной лежала.

– Постой, постой, как это положить в клинику? Я, пока ещё, хорошо себя чувствую, меня ничто не беспокоит в плане самочувствия.

– Да не в самочувствие дело! Клиника экспериментальная, там особый режим и хороший уход за пациентами. Видимо, кто-то крутой финансирование пробил. Всё пока абсолютно бесплатно, и наблюдение и процедуры и уход. Но, самое главное – современный подход к пациентам.

– Леночка, деточка, да не хочу я пока ни в какую клинику.

– Мама, я же и не предлагаю вам прямо сейчас туда ложиться, просто можно сходить на консультацию, обследоваться. Не обижайтесь за такое казенное определение, но вы же пациентка возрастная.

– Да я не обижаюсь, понимаю, что это их врачебный термин. Когда моя подруга, когда рожала в тридцать пять, так и прозывалась.

– Ну, так вот, вам нужен пристальный и строгий уход для сохранения плода и поддержания на время всей беременности хорошего тонуса. Я уже позвонила своей знакомой, и она нас ждет завтра.

– Ну, не дави ты на меня Леночка, дай подумать.

– Мама, ну что тут думать, – встрял я в разговор, это же ни к чему не обязывает сходить завтра на консультацию в клинику.

– А ты что это подслушиваешь женские разговоры, – Лена сделала вид, что сердится, – это тебя вообще не касается.

– Здрасте, не касается, речь идет о моей маме а не о постороннем человеке.