Летние каникулы в деревне. Глава 3

Вернувшись в свой сад, я зашел в баню, где постирал трусы и привел себя в порядок. Уже начало темнеть, и я поспешил в дом, чтобы лечь спать пораньше. Когда зашел в зал увидел, что Ксюша читает на кровати книжку. Она молча посмотрела на меня, а потом отвернулась к стене. Я не стал падать на колени и молить ее о прощении, а просто начал расправлять свою кровать. Меня больше интересовало то, что может случиться, когда мы с Аней поедем вдвоем за ягодами. Поставив будильник на телефоне, я почистил зубы и лег в кровать.

Когда я лег спать, то прямо чувствовал то, как сердито и обиженно смотрит на меня Ксюша. Она несколько раз вставала и, громко топая, ходила по дому, видимо, стараясь привлечь мое внимание, однако, я делал вид, что сплю. Видимо, Ксюше потом это самой надоело, она выключила телевизор и тоже легла спать.

Проснувшись на следующий день рано утром, я встал, помылся и позавтракал. Ксюша все еще спала, и мне все-таки было как-то неудобно молча покидать ее. Я подошел к ее кровати и негромко сказал:

— Ксюш… Ксюша! Ты спишь?

Она лежала на спине и тихонько посапывала. Внезапно, мне стало интересно, и я сел около нее. Приподняв край одеяла, я увидел, что она спит в трусиках и майке.

— Ксюша… - опять позвал я ее и осторожно погладил по руке.

Она продолжала крепко спать, и тогда я рискнул. Аккуратно оттянув край трусиков, я заглянул под них и увидел ее светленький пушистый лобок. Тут же вспомнилось гладко выбритое влагалище Ани. Я осторожно провел пальцами по трусикам, пальцем ощущая очертания половых губ. Этого мне показалось мало, и я аккуратно потрогал ее груди через майку. Я уже подумал, что неплохо бы попробовать стянуть бретельку майки и увидеть их в голом виде, но внезапно Ксюша что-то пробормотала во все и повернулась на бок, спиной ко мне. В таком положении оказалось еще легче обнажить ее грудь, что я тут же и сделал.

Наконец-то я смог увидеть хотя бы одну ее сиську целиком. Член уже просто дымился, и я трясущимися руками осторожно погладил грудь Ксюши, ощущая ее мягкость и теплоту. Напоследок я решил еще посмотреть на ее попку, тем более для этого надо было только оттянуть резинку ее трусиков. С восхищением осознавая, что я наконец могу увидеть самые желанные места своей любимой сестренки, я в то же время понимал, что вряд ли она сама захотела бы сделать то же самое со мной. Полюбовавшись на экватор и гладенькие ягодицы, я вздохнул, привел одежду Ксюши в порядок, накрыл ее одеялом и пошел во двор.

Выкатив велосипед на улицу, я подошел к воротам двора Ани. Через забор я увидел, что она уже ходит во дворе.

— Сейчас выйду! – раздался ее голос.

Через полминуты она вышла, держа два небольших ведерка в руках. Посадив ее на раму, я повез ее по вчерашнему маршруту. По дороге мы болтали о разных пустяках, словно вчера между нами ничего и не было. Когда мы доехали до леса, Аня спросила:

— Далеко еще? Уже задница болит, если честно.

— Там дальше овражек есть, где я Ксюшин велик спрятал, - ответил я. - Если его не сперли, то на нем поедешь.

— А ты не можешь остановиться? Мне пописать хочется.

— Да конечно, без проблем, - поспешил заверить я ее.

Аня слезла с велосипеда, потерла руками свою попку, и отошла в сторону. Стянув штаны, она, абсолютно не стесняясь меня, присела, и справила нужду. Потом так же невозмутимо вернулась ко мне и запрыгнула на раму. Остановившись у оврага, я полез вниз и с облегчением нашел велосипед. Аня тоже обрадовалась появлению нового транспорта.

— Вся задница в синяках наверно, - пожаловалась она, потирая свою попку.

— Наверно массаж потребуется, - предложил я.

— Возможно, возможно, - подмигнула она и залезла на велик Ксюши. – Если догонишь.

Она бодро закрутила педали и поехала вперед. Я хмыкнул и помчался за ней следом. Через несколько секунд я догнал ее и крикнул на ходу:

— Ты не туда едешь! Нам вон на тот холм надо!

— Я лучше знаю, где здесь ягодные поляны! – усмехнулась Аня.

Решив не спорить с ней, я поехал дальше. Мы объехали большой холм, проехали луг, и заехали в какой-то лес. Аня слезла с велосипеда и приставила его к дереву.

— Здесь раньше можно было собрать уйму земляники, - сказала Аня. – Я ее больше, чем клубнику люблю.

— Так ее и собирать дольше, - возразил я. - Она же мелкая совсем.

— Зато о-о-очень вкусная, - прошептала Аня, подойдя ко мне вплотную.

Я замер, ожидая, что она сейчас меня поцелует, но Аня развернулась на пятках и пошла вдоль края леса. Я поплелся за ней следом, и вскоре мы набрели на лужайку, которая была вся покрыта кустиками земляники. Мы довольно быстро начали собирать ягоды, наполнив одно ведерко буквально за час. Все это время Аня рассказывала мне про свою учебу и то, как она живет в столице.

— А где ты живешь там? – спросил я.

— У родственников, - ответила Аня. – Дядя, тетя и их сын.

— Понятно, - сказал я. - Как с ними живется?

— Интересно, - усмехнулась Аня. – Их сын сразу же начал за мной подглядывать при каждом удобном случае, а дядя так вообще любитель пощипать за задницу.

— Ого! – удивился я. – Ничего себе… А ты как к этому отнеслась? Не жаловалась тете?

— А зачем? – улыбнулась Аня. – Меня это забавляло и… можно сказать, возбуждало… такое их внимание… Я и сама иногда специально подразнивала их… Смешно смотреть, как вы, мужики, про все забываете, если, якобы случайно, сиську или попку увидите…

— Ах ты, хитрая лиса, - я покачал головой. – Значит, любишь пользоваться своими женскими чарами.

— Еще бы, никто не устоит… И ты тоже…

— Да я и не пытаюсь устоять, - я пожал плечами, гадая, к чему она ведет этот разговор. – А до секса у тебя с ними не доходило?

— Нет, - как будто со вздохом, к моему удивлению, ответила Аня. – А ведь это очень необычная групповушка была бы… Мой дядя и мой двоюродный брат…

— Ого! – опять удивился я. – Ты сразу на двоих нацелилась?

— Ну вот так начитаюсь книжек разных, и что-то простое уже неинтересно…

— А то, что они – твоя родня, тебя не смущает?

— М-м-м… как сказать… это, конечно, не совсем правильно, но при этом добавляет остроты ощущениям… Хотя, ты можешь думать, что это полное извращенство, однако, мне кажется, ты и на Ксюшу не просто как на сестренку поглядываешь…

Я удивился тому, как она может догадываться о моих замыслах, поэтому решил сменить тему.

— Значит, простой секс для тебя уже неинтересен?

— Хочется чего-то оригинального…

— А книжка в гамаке со мной – это тоже из оригинального?

— Ну это так… затравка… чтобы тебя проверить…

— Хм… И как, я пошел проверку?

— А вот это мы сейчас посмотрим… - прошептала Аня.

Она встала, и начала медленно стягивать с себя шорты.

— Пальчиками ты хорошо умеешь работать, - сказала она, садясь на поваленный ствол дерева и раздвигая ноги. – Посмотрим, как ты язычком своим управляешься…

Я не стал тянуть время, и тут же припал к ее выбритому влагалищу. Хоть до этого я и считал, что аккуратно постриженный лобок только добавляет пикантности, но оказалось, что вылизывать гладкое влагалище гораздо приятнее. Я сразу ринулся изучать языком все части Аниной киски. Она сладко постанывала, одной рукой придерживаясь за бревно, а другой – поглаживая мне голову.

Потом я почувствовал, что она убрала руку с головы.

— Подожди, - пробормотала Аня.

Я открыл глаза и увидел, что она достала из ведра пригоршню земляники.

— Пусть моя малышка будет сладкая, как ягодка, - прошептала Аня, прижимая землянику к влагалищу, вдавливая и размазывая ягоды по всей своей промежности.

Как кот, слизывающий сметану с крышки, я начал схватывать ягоды, проглатывая их почти не жуя. Покрасневшее от сока ягод влагалище Ани просто сводило с ума. Я яростно проникал в него на всю возможную длину языка, губами обхватывал и посасывал клитор, и сам готов был кончить от того, что вылизываю эту ягодную киску.

Видимо, Аня почувствовала это.

— Снимай штаны и ложись на землю, - своим неподражаемым обволакивающим голосом проговорила она.

Я не стал возражать, стянул штаны, обнажая торчащий член, и лег на спину, задницей ощущая прохладную траву. Аня встала надо мной, а потом опустилась на четвереньки, выпятив свою аккуратную попку в мою сторону. Она обхватила член рукой, и начала сосать его. Я, чувствуя приятные ощущения от ее языка и губ, снова начал вылизывать влагалище, проходя по всей промежности до маленькой дырочки ануса. Как то мельком заметил, что вокруг него были волосы, видимо, оставшиеся недосягаемыми для бритвы Ани.

Все эти ощущения и по-прежнему ощущающийся запах и аромат земляники дали мне очень бурный оргазм. Я чувствовал как сперма извергается в горло Ани, как она старательно проглатывала ее. И, как будто насытившись спермой, кончила и она. Сладко застонав, Аня выгнула спину, задергалась и обмякла на мне.

— Ух-х-х… - выдохнул я, наслаждаясь всем сразу: и оргазмом, и приятной тяжестью тела Ани, и запахом земляники и даже легким ветерком, который ласково обдувал нас.

— Вкусно получилось? – спросила Аня, вставая с меня.

— Даже очень, - ответил я, - чуть не съел тебя. Видимо, земляника – это тоже оригинальность, как ты любишь?

— Ага… Давай, еще ведерко до конца наполним, а то твоя Ксюша огорчится если ты ей ягодки не привезешь.

— Э… ну давай… - замявшись, согласился я.

Если честно, я думал, что мы еще продолжим поближе узнавать друг друга, но видимо Аня не хотела спешить с этим. Пока мы собирали землянику она, как ни в чем ни бывало, рассказывала про свою семью. Я узнал, что как только Аня уехала на учебу в столицу, у родителей тут же начали возникать разногласия. В итоге, все закончилось тем, что они подали заявление на развод.

— И чего им не хватает? – удивлялась Аня. – Дом есть, работа есть, машина есть… Еще и квартира есть в соседнем городе, где мы раньше жили, когда папа там на заводе работал. Он последние два месяца там и живет отдельно от мамы.

— Кризис среднего возраста? - предположил я.

— Да какой это кризис… - усмехнулась Аня. – От безделья все это, из-за того, что нет никаких забот… Когда они при мне ругались постоянно, я вообще ничего не понимала и переживала, что это из-за меня. Потом однажды разговорилась со старшей сестрой мамы, и спросила, была ли у нее с мужем такая ситуация. Так она мне прямо сказала – у нас, говорит, в лихие девяностые кушать нечего было, нам некогда было на всякие кризисы среднего возраста отвлекаться.

— Ого, - удивился я, - даже так…

— Вот именно, - вздохнула Аня, - даже так.

Вскоре мы собрали до конца второе ведерко, завязали его сверху платком, и покатили домой.

— Мы еще увидимся сегодня? – спросил я, когда мы подъехали к ее двору.

— Не знаю, - усмехнулась Аня. – А ты хотел бы?

— Конечно, - ответил я, слезая с велосипеда.

— Не спеши, - улыбнулась она. – Не хочу, чтобы ты в меня влюбился.

— Почему это? – удивился я, открывая ворота и загоняя свой велосипед.

— Лучше не надо… - Аня завела во двор велосипед Ксюши. - Все равно мы не сможем встречаться, а в любовь на расстоянии я не верю.

— Ты так далеко заглядываешь…

— Да, такая я уж… Ты не огорчайся, иди к сестренке, ей тоже нужно внимание.

Вздохнув, я подал ей ведерко земляники.

— Я же сказала - не огорчайся, - улыбнулась Аня. – Давай просто наслаждаться летом. Без обязательств и без волнений. Просто жить сегодняшним днем, не загружая себя заботами о будущем. Это мы еще успеем сделать, когда повзрослеем. Хорошо?

— Хорошо, - буркнул я.

— Ну вот и славненько, - Аня чмокнула меня на прощание в губы и вышла с нашего двора.

Я снова вздохнул и пошел в дом. Едва я открыл дверь, как передо мной появилась Ксюша. Она была одета в легкий сарафан, и выражение ее лица не предвещало ничего хорошего.

— И где ты был? – сердито спросила она меня.

— За ягодами ездили с Аней, - объяснил я.

— А меня почему не разбудил?

— Не знаю, - я пожал плечами. - Думал, что ты уже не захочешь ехать… после вчерашнего…

— А почему она тебя поцеловала? – продолжала наседать Ксюша.

— Так просто, - я развел руками. – И ты не сердись, я вот тебе землянику привез…

Ксюша взяла ведерко из моих рук, посмотрела на ягоды и проворчала:

— Все помялись уже…

— Бывает уж так… для варенья пойдет.

— И пойдет, и поедет, - буркнула Ксюша и поставила ведро с ягодами на стол.

Я решил больше не пререкаться с ней, и пошел на кухню, чтобы пообедать. Однако стоило мне сесть за стол, как зашла Ксюша и по-прежнему с недовольным видом посмотрела на меня.

— Вообще-то некогда бездельничать, - сказала она. - На сеновале дела есть! Я все сама должна делать что ли, пока ты там по бабам шляешься?!

— Вообще-то я покушать хотел, - озадаченно ответил я. – Потом обязательно помогу тебе, не переживай.

— А я и не переживаю! Меня просто бесит, что ты так наплевательски ко мне относишься!

— Да что я такого сделал?! – возмутился я.

— Все! Как только эту Аньку увидел – так тут же начал надо мной издеваться, чтобы перед ней покрасоваться, да?

— Ничего подобного! Зачем ты придумываешь?

— Вот только не надо сейчас! Пока ее не встретили – все нормально у нас было!

— Ага, прям счастливая семейка! И сейчас как муж с женой ругаемся!

— Потому что ты себя как придурок ведешь!

— Ну все, хватит! – возмутился я, вставая. – Ты меня достала, даже пожрать не дашь нормально! Не хочу с тобой ругаться…

Я встал и вышел из кухни, разозленный из-за слов Ксюши и совсем расхотевший кушать.

— Ты куда? – Ксюша сердито затопала следом за мной.

— Куда-куда… - огрызнулся я. – На сеновал! Сама же сказала, что там надо что-то сделать!

— Вот именно! Что-то! Ты даже не знаешь, что надо сделать! Совсем уже про все позабыл!

Издав рычащий звук, и с трудом удерживаясь от того, чтобы не наорать на Ксюшу, я вышел из дома, надел галоши и пошел к сеновалу.

— Почему я только должна думать о том, что надо делать? – продолжала возмущаться Ксюша, идя позади меня. - Почему ты можешь с всякими девками веселиться, а я должна тут думать о том, чтобы по дому все нормально было?

Я ничего не ответил ей, и полез по лестнице на сеновал. Отсутствие какой-либо реакции с моей стороны видимо еще больше взбесило Ксюшу.

— И чего ты молчишь?! – возмутилась она, залезая за мной следом. - Давай уже, скажи что-нибудь!

Вздохнув, я оглядел кучи старого сена, которое лежало толстым слоем по всему сеновалу.

— И зачем бабушке это сено? – пробормотал я. – Все равно скотину давно уже не держит…

— Вот именно! – взвизгнула Ксюша. – Надо собрать его и сложить в огороде, пусть там гниет на удобрения!

— Хорошо, - я кивнул, - сейчас все сделаю. Ты можешь идти отдохнуть пока, или чем-то другим заняться.

Ксюша ошарашено замерла и уставилась на меня. Видимо она хотела продолжать возмущаться, но никак не ожидала того, что я соберусь все делать сам, предоставив ей отдых.

— А?! Чего?! – наконец, опомнилась Ксюша.

— Я сам все сделаю, - мне пришлось повторить. – Иди, отдохни, говорю.

Ксюша захлопала глазами и снова взорвалась:

— Не указывай мне, что делать! Понял?!

И тут уже я не выдержал.

— Да сколько уже можно орать на меня?! Хватит уже себя как дура вести! Хочешь отдыхать – отдыхай, я сам все сделаю! Не хочешь отдыхать – мне не важно, хоть что делай, только отстань от меня!

Лицо Ксюши побагровело то ли от гнева, то ли от испуга, и, неожиданно, она отвесила мне пощечину.

— Ты чего?! – возмутился я. – Ты чего руками маш…

Не успел я договорить, как она снова ударила меня.

— Успокойся ты, дура! – крикнул я и попытался схватить ее за руки.

Мы начали бороться, и свалились на сено. Я схватил Ксюшу за плечи, и мы закувыркались вниз на пол. Я упал на спину, а Ксюша оказалась сверху меня. Пытаясь держать ее за запястья, я прижал ее руки к бокам. Волосы Ксюши спутались, мы оба тяжело дышали, и она не сразу заметила, что одна бретелька ее сарафана слетела, почти полностью обнажив одну грудь. Другая бретелька тоже соблазнительно сдвинулась с плеча, но пока еще держалась.

— Ну, наконец-то! - усмехнулся я. - Показала ты мне все-таки свои сиськи! И так приятно села на меня…

— Чего?! – удивленно воскликнула Ксюша и посмотрела вниз.

Она вскрикнула, я ослабил хватку, и сестренка, освободив руки, сначала поправила сарафан, а потом снова влепила мне ощутимую пощечину.

— Скотина! Негодяй! – закричала Ксюша, вскакивая. – Придурок! Извращенец! Как ты мог это сделать?!

Она, рыдая, подбежала к лестнице и второпях спустилась вниз. Я горько усмехнулся, потирая щеку, и встал. Хоть и не придавал большого значения ее словам, но, все-таки, в глубине души мне было неприятно. Причем я не считал, что сделал что-то плохое. И уж тем более Ксюша не должна была говорить мне такое, учитывая, как она вела себя сегодня. Я решил преподать ей небольшой урок.