Как стать куколдом

Этот отпуск начинался под указку моей жены Вероники. Сначала она предложила отправиться в дом отдыха, где они ещё студентками отдыхали. Ностальгия у неё, видите ли. Потом и домик сама выбрала, на самом краю огороженной территории в зарослях полувековых сосен и кустов.

— Классно же! Смотри как романтично! И дискотеки почти не будет слышно по ночам.

Я был здесь впервые и ощущения были двойственные. С одной стороны, мне всегда нравились такие большие территории, полностью заросшие старым лесом. Длинные дорожки к пляжу не напрягали, а напротив внушали умиротворение. С другой же стороны мы за годы семейной жизни уже считали себя достаточно обеспеченными, привыкли к комфорту и теперь с некоторой долей скепсиса смотрели на полузаброшенную территорию и деревянные домики, которым давно уже требовался капитальный ремонт. Количества обслуживающего персонала было явно недостаточно для того, чтобы полностью охватить всю территорию пансионата, некогда строившегося с поистине имперским размахом. Понятно, что крупнейший столичный ВУЗ должен был отхватить и кусок поприличнее, но вот только переварить его он явно не смог.

После звучных названий вроде «Золотых песков» или «Радуга Wеst», тут даже название смотрелось непрезентабельно: пансионат «Университет» - информировал нас облупившийся указатель.

Впрочем, это только я сомневался стоит ли здесь оставаться. Моя Вероника с горящими глазами размахивала руками, пытаясь рассказать всё, что помнит:

— Вон там столовая. Видишь, трёхэтажный корпус виднеется. По этой тропке можно на дискотеку пройти. В двенадцать препода приходили и заставляли диджеев музыку вырубать. Вон там бильярдная была. Это дорожка на пирс. Давай останемся? Тут клёво, тебе понравится. Пожалуйста, пожалуйста! А в домиках этих нам нельзя было селиться. Только в многоэтажном корпусе. Тут только начальству разрешали и преподавателям. Всегда мечтала.

Глаза моей любимой горели и мне показалось правильным всё же пойти ей навстречу в такой малости. Впрочем, даже проживание в этом отдельном домике обходилось нам раза в три дешевле, чем я планировал потратить. Такие полузаброшенные территории не ценились.

— Вы не смотрите, что дом далековато находится, - вещала немолодая располневшая хостес, гремя ключами, - Зато тут комаров нет и самое тихое место.

Про то, что вместо комаров в домике хозяйничали муравьи, дама решила не упоминать. Как и то, что в это тихое место любили забредать парочки в поисках уединения. Но всё это мы узнали уже позже.

Домик был в виде двухэтажной пирамиды. На первом этаже была зона отдыха, несколько кресел, столик, туалет с душевой кабинкой и комната с тремя отдельными кроватями. Второй этаж состоял из всего одной комнаты с двуспальной кроватью, шкафом для одежды и пары стульев. Похоже эта комната предусматривалась только как спальня. Не было даже столика, где можно бы было попить чаю. Но именно она, конечно же, понравилась моей милой. Особенно вид с микробалкончика, упирающегося в разлапистые сосновые кроны.

— Как клёво! Милый, ты посмотри какой вид!

— Тут же не видно ничего.

— Вот именно! Можно чем угодно заниматься, - жена перехватила взгляд покосившейся на неё хостес, - Я загорать здесь буду.

Тут уж я посмотрел на крепкое сосновое дерево, обрамляющее балкончик и тоже повеселел, представив, как пристраиваюсь к своей милой, опершейся руками и изогнувшейся. Впрочем, хостес, тут же представилась и дала понять, что совсем не против игрищ молодой пары.

— Ну отлично! Меня Надеждой Александровной зовут. Тогда этот домик я за вами и запишу. Я даже подселять никого к вам не буду, отдыхайте спокойно, - уверила она, но видимо тут же поняла, что даёт слишком громкие обещания, тут же поправилась, - По крайней мере студентов здесь точно не будет, чтобы не шумели.

Это потом уже супруга рассказала мне, что студентов и так селят в общем многоэтажном корпусе, чтобы пригляд за ними получше был. В общем, когда спустя пару часов та же Надежда Александровна привела ещё и троих немолодых мужчин интеллигентного типа я даже не удивился, выслушивая её извиняющуюся речь.

— Это преподаватели местные, они всегда этот домик заказывают. Но вы не волнуйтесь. Они очень спокойные и тихие.

— Я их даже помню, - шептала мне моя Вероника, когда хостес ушла, - Который высокий – он волейбол у нас преподавал – Сергей Юрич. Интересно, он меня вспомнит?

— А остальные? – спросил я с удивлением всматриваясь в покрасневшую жену.

Наверное, как и в большинстве семей, тема того что было «до свадьбы» была под запретом. Не то, чтобы я постоянно пытался выяснить, как жила моя благоверная до меня, но иногда такие мысли возникали и нарывались на стену непонимания: «Я же тебя не спрашиваю!» Вот и сейчас, глядя на смущенную жену мне казалось, что стою на пороге какой-то тайны.

— Маленький в шляпе где-то у пацанов преподавал. Но тоже в спорте. То ли тяжелая атлетика, то ли у качков. Михалыч его наш звал. О! Вспомнила! Анатолий Михайлович. А третий..., - жена задумалась, - Теннис, кажется. Не помню точно.

— Он тебя точно вспомнит. Как такую красивую забыть? - я решил вернуть разговор немного назад, чтобы понять, чего она вдруг так смутилась.

— Может и нет, - в голосе жены промелькнула надежда, - Сколько лет прошло. Всех же не запомнишь, - и почему-то снова покраснела.

Впрочем, когда мы знакомились с университетскими преподавателями, те никак не показали, что видели мою супругу раньше. Возможно она оказалась права, но всё же какой-то червячок поселился во мне и всё грыз, заставляя выяснять чего это моя жена так смутилась при виде тренера.

Сейчас супруга не та худенькая студентка, какой я видел её на старых фото. За последние годы зад стал чувствительно шире, грудь налилась соком зрелой женщины, причёска тоже совсем другая, даже цвет волос изменился. Так что не мудрено, что Сергей Юрьевич не узнал в этой статной даме свою бывшую студентку.

Именно этот червячок заставил меня оставить супругу на подсыхающих от быстрого яростного секса простынях засыпать, а сам я спустился к тихо переговаривающимся и позвякивающим посудой мужикам. Напрашиваться не пришлось. Те и сами пригласили меня за импровизированный столик и вручили бутылочку пива.

— Вероника? Какого года говоришь? Ааа! Ника! Помню, конечно! – уставился Сергей Юрьевич в экран моего смартфона, где я нашел старое фото супруги.

Глаза немолодого высокого мужчины мечтательно заблестели. Тут не было и намёка на смущение. Он скорее насмешливо оглядел меня:

— Хорошая девочка. Большие надежды подавала.

— Подавала или поддавала? – спросил невысокий и коренастый мужичок. Он прилично выпил и высокому пришлось вмешаться.

— Нет. Не поддавала. Она вообще девочкой была, - он посмотрел на меня, соображая должен ли тренер знать такую информацию и добавил, - наверное. Скромненькая такая.

— Ох, знаем мы этих скромненьких, - снова влез пьяный Анатолий Михайлович и я решил покинуть компанию. Михалыч расслабленно валялся в кресле и по количеству пустых бутылок прилично напился. Выяснять с ним отношения не хотелось, а то что он не особо контролирует себя было понятно.

— Ладно, я спать! – попрощался с преподавателями и уже закрывал за собой дверь, как услышал продолжающийся разговор и замер за ней, прислушиваясь. Мужики продолжали разговаривать о моей супруге.

— Никушка же к вам ушла после второго курса. В теннис.

— Теннис большой – это хорошо! – заплетающимся языком сказал третий мужик, который даже не представился, а безвольной куклой лежал в кресле и посасывал пиво.

— Ой, да чё там у тебя большой! Видел я. Вот где большой! – услышал я голос Михалыча.

Может тот не расслышал фразы теннисиста, а может просто хотел похвастаться. Из-за двери мне не было видно, но фантазия тут же подсказала мне, как Михалыч вытащил свой хер и показал друзьям.

— Не перед теми хвастаешься, - спокойно ответил третий участник попойки, - Качкам своим покажи. Пока ты в качалке подмышки мужские нюхал, знаешь сколько я студенток на хую вертел?

— И эту выебал? – заставили меня замереть следующие слова.

— Эту не трахал, врать не буду. Она не у меня – у Тамарки в группе была. Но там и без неё хватало студенточек.

— А я трахал! – гордо сказал тренер по волейболу.

— Ты же сказал девочка была она, - вспомнил Михалыч.

— А я её в рот драл, - тут же ответил тот.

— Пuздишь! Я к ней яйца катил, она никому не давала. Вспомнил её, - тренер по теннису как будто даже протрезвел, включившись в спор.

— Бля, буду! Первокурсницы – они зашуганные. Всего боятся. А эта проболела весной. Пришла, дрожит, что делать не знает. Обожаю таких. Пять отработок назначил ей. На третьей хер в руку взяла первый раз. Подачи не получались у неё верхние. Сказал, что, если зачет не поставлю – отчислят. Что делать, говорит? Ответил, если член мне поднимет, поставлю. Краснела, тряслась, но в руку взяла. Вот только встал у меня сразу, как посмотрел на личико её.

— И что, зачёт поставил?

— Одну отработку поставил, - тренер захихикал, - и сказал, когда в следующий раз приходить. Пришла. Сразу на подачу поставил её. Мажет постоянно, а сама на дверь тренерскую косится. То ли боится, то ли намекает, что там отрабатывать будет. Оставил её работать. Сам сходил, залупу помыл, ну и позвал к себе. «Ну, как?» - говорю. «Не получается», - отвечает. «Пойдём тогда», - штаны снимаю. Трясётся опять. Тогда-то и сказала, что девочка. Оказывается, боялась, что трахну её. Но за щеку взяла. Типа это не по-настоящему, так можно. А следующий раз за зачёт первый раз в рот спустил ей.

— Первый раз?

— Ну да! Второй курс уже даже не ломалась. Сосала весь год. А потом, сучка, к вам свалила. Видимо знала, что ножки раздвинуть придется.

— Да ладно! – тренер по теннису видимо и правда пытался подкатывать к моей будущей супруге и теперь был раздосадован.

— Ну не каждое занятие, конечно, но нет-нет оставлял отрабатывать её. Чуть-чуть для вида мяч покидает и идёт ко мне в тренерскую. Так что я не только верхнюю научил её подавать, но и глубокий минет делать. Долго давилась, не получалось, но научилась.

Я стоял за дверью и не мог понять своих эмоций. Меня в прямом смысле трясло. Душила дикая злость на тренера, который так запросто рассказывал собутыльникам, как трахал мою дорогую супругу в рот. Не меньшие эмоции вызывали воспоминания о том, как моя, на тот момент ещё будущая, супруга запросто заглотила мой в общем-то не маленький конец. А на моё удивление, рассказала байку о том, что лишена природой рвотного рефлекса, поэтому сама не ожидала, что у неё так легко это получится. Но самое главное, член стоял, как каменный. Рука сама собой потянулась к нему, и я понял, что точка невозврата пройдена и вот-вот кончу. Рванул в туалет и удивил себя диким оргазмом. Это было ещё одним откровением. Я и не ожидал, что мой оргазм может быть настолько быстрым и ярким.

Наверное, именно поэтому, когда на следующий день мужики стали заигрывать с моей супругой, я сделал вид, что не замечаю всё более явственных намёков. «Отвлекался» на телефон или даже уходил подальше, чтобы не ловить испуганных взглядов своей краснеющей жены.

На тот момент я слышал что-то отдалённо о свингерах, не вдаваясь в подробности и считая их одной из разновидностей сонма разных извращенцев. А уж слово «сuсkоld» и вовсе не несло для меня никакой смысловой нагрузки. Тогда я просто исподтишка наблюдал за развитием событий, пытаясь понять насколько далеко могут зайти престарелые ловеласы с моей супругой, видя, что муж совсем рядом. Жена, надо отдать ей должное, не совсем уж безропотно всё сносила. Иногда она их одёргивала, но тихо и незаметно, чтобы не бросалось мне в глаза. Поэтому и преподаватели считали это скорее попытками набить цену, чем реальным желанием остановить их. Впрочем, Вероника даже ко мне подходила с просьбой прекратить отпуск и уехать. Но на вопрос почему, лопотала что-то невнятное о сгоревшей коже и забытом запасном купальнике. На что получила от меня увлажняющий лосьон и новый купальник. Слишком уж увлекся, и пока прекращать эту странную игру не хотел.

Ну а я? После ежевечернего быстрого обязательного секса дожидался, когда жена уснёт и самозабвенно дрочил, медленно смакуя подсмотренные подробности ухаживаний трёх немолодых самцов за своей пышущей сексуальностью самочкой. Яркие оргазмы уверяли, что дорога, выбранная мною единственно верная и сворачивать с неё совсем не нужно.

Бывало присоединялся к мужикам и выпивал с ними. Видимо, как и жена, преподаватели считали, что я не замечаю и подтрунивали надо мной, восхищаясь супругой и тем, как мне повезло в жизни. Сами при этом иносказательно делились друг с другом тем, что им удалось получить от Вероники и получая особенное удовольствие от того, что обсуждают это прямо при муже. Мне очень трудно было скрыть от мужчин свой дымящийся от напряжения член, во время этих разговоров:

— Повезло Димке с его ВерОникой, - теннисист всегда ставил ударение на второй слог, - Я ей сегодня кукурузу взять предложил на пляже. На пляже, говорит, не гигиенично брать. Вишь, чистоплотная какая. Умница просто. Надо будет в номере угостить, да Димыч?

— Да ты просто хорошую же не предложишь. Наверное, мелкий початок выбрал. Сэкономил. Я завтра нашей Победе побольше предложу, - захихикал Анатолий Михайлович. Он звал мою жену исключительно Победой, как производным от имени Ника.

— Ой, да расслабьтесь уже. Ничку кукурузой закормили уже. Сам помню, как в универе ела. Только за ушами трещало. Чего бы нормального дали девочке, - тоном барина вещал Сергей Юрьевич, - чего думаешь, Димыч, чем твою любимую угостить?

Я дрожал от возбуждения. Ведь и сам слышал этот разговор, когда чернявый Борис Маратович прилёг рядом с загорающей Вероникой и попытался уложить топорщащиеся плавательные шорты, ей в ладонь и нашептывал в ухо, чтобы она подержалась и погладила его кукурузину. Хоть Вероника и убрала руку, попросив мужчину отодвинуться подальше и не загораживать солнце. Но мне показалось, что сделала она это всё же не сразу и вполне могла оценить член теннисиста. Да и тот, прежде чем отодвинуться ткнулся ей в ладошку. Вроде бы ничего сверхестественного, но цепляло не по-детски. И боюсь не только меня. Вероника тоже вечерами оказывалась в кровати уже влажная и очень быстро подходила к оргазму.

Вот и на вопрос тренера, одновременно хотелось и дать тому в морду, и ответить так, чтобы и дальше, не стесняясь меня, продолжали свои ухаживания и делились со мною победами, пускай в такой извращённой форме.

— Ну не знаю. Она вообще овощи любит. Наверное, от кабачков бы не отказалась. Но где их возьмёшь? Да и жарить негде, - подкинул я им тему для разговоров.

И мужики конечно же с радостью поддержали тему. Потешаясь и хихикая над молодым и глуповатым мужем. Ну, а мне лишь оставалось поддерживать это реноме, попивая пивко и быстро пьянея. Было стыдно, но приходилось натягивать тупую маску, когда они почти в открытую фантазировали, что найдут мангал, достанут кабачки и каждый обещает по паре палок для моей жены. А меня просто трясло одновременно от страха, что эти мужики исполнят своё обещание и от предвкушения того же самого. Странное и впервые испытываемое чувство горячило кровь, и я сам не знал, чего больше испытываю, возбуждения, ревности или липкого страха от того, что может произойти. Мне, то хотелось всё прекратить, взять в охапку жену и уехать от этих наглых и уверенных в себе мужиков, то наоборот притащить их в нашу спальню, где под одеялом сейчас посапывала моя голенькая Вероничка. Но я просто выпил ещё бутылочку пива под подтрунивания трёх друзей и ушел спать, оставив всё на самотёк.

Из-за ночных посиделок проснулся я поздно. Вероники рядом не было. Судя по отсутствию полотенца и купальника, убежала на пляж, окунуться перед завтраком. Я уже закончил утренние процедуры, когда она появилась в компании Бориса Маратовича. Тот, несмотря на то, что был вчера прилично пьян, сейчас выглядел вполне свежим и довольно улыбался, щурясь на яркое утреннее солнце. А супруга увидела меня и как-то растерялась, снова покраснев и комкая в руках мокрый купальник. Неужели между ними что-то было? Самое странное, что ревность была почти полностью растоптана огорчением, что не увидел отчего именно так смутилась жена. Дико хотелось если не увидеть, как именно приставал чернявый теннисист, то хотя бы услышать, что он будет рассказывать друзьям об этом.

Увы, этого я так и не узнал. В столовой мы сидели довольно далеко друг от друга. Лишь по эмоциональному виду что-то рассказывающего Бориса Маратовича и ухмылкам его друзей, бросающих на нас взгляды, понял о ком он сейчас рассказывает. Вероничка скромно смотрела в стол и размазывала масло по бутерброду. Обычно говорливая и смешливая, сегодня она молчала о чем-то размышляя.

— Малыш, всё хорошо? Что-то случилось?

— А? Нет. Задумалась, - Вероника подняла на меня свои большие глаза.

— Тебе не нравится тут?

— Да нет. Нормально. Просто....

— Ну хочешь на дискотеку сходим, если скучно. Или на экскурсию запишемся....

— Хорошо всё. Не бери в голову.

Похоже мой внутренний извращенец уже проснулся и тут же переиначил в мыслях: «Не берите в голову, берите в рот – легче сплёвывать». И стоило мелькнуть этим мыслям, как остановить фантазию стало очень сложно. Я тут же представил, как моя молодая и красивая супруга отсасывает на утреннем пустынном пляже Борису Маратовичу. И плевать, что рациональное во мне всячески кричало, что это невозможно: на пляж даже ранним утром время от времени приходили люди, да и моя скромная жена не пошла бы на такое. Но какой-то бесёнок внутри меня всё подзуживал: «Возможно всё! Помоги ей раскрыться – будет клёво!»

Наверное, именно поэтому, когда трое мужиков обступили мою супругу, собираясь на пляж и галантно предлагая взять кого-нибудь из них под ручку, я, стараясь не выдать возбуждения, выдал:

— Ой! Крем забыл. Вы идите пока, я догоню, - чтобы оставить рванувшуюся ко мне жену, в компании престарелых ловеласов, а сам потом крадучись следил издалека за ними.

Больше всех увивался вокруг моей милой Борис Маратович. Видимо после того, как он узнал, что была возможность натянуть мою супругу много лет назад, у него включился какой-то гештальт и теперь он всячески пытался закрыть его. А может это просто была попытка доказать Сергею Юрьевичу, что он не хуже. Сергей Юрьевич же, как тот, кто уже когда-то сорвал с неё плод наслаждения, вёл себя покровительственно. Вроде и показывая, что не против снова сблизиться, но делал это не усердствуя, мол, куда она денется от такого мужчины.... А вот Анатолий Михайлович, наверное, был самым импульсивным на этот счёт, то полностью завладевая вниманием Вероники, сыпя скабрезными шуточками или «случайно» прикасаясь к ней, то включал игнор и как будто бы никак не реагировал на красоту супруги. Наверное, это давало свои плоды. Я частенько видел, как моя благоверная останавливала внимание именно на нём, пытаясь понять в каком настроении он сейчас находится.

Вот и сейчас я видел, как моя супруга выбрала именно его, взяв своей маленькой ручкой атлета за сгиб руки. Оставшиеся двое театрально посокрушались и оставили пару вдвоём – ширина дорожек не позволяла добавить к ним третьего. А когда Михалыч повёл компанию через заросли, срезая путь, то и вовсе перехватил Веронику за талию и прижал к себе – тропинка была совсем узкой. Член мой снова вздыбился, когда тренер принялся тискать супругу, прижимаясь к ней, как будто обходя какие-то трещины и коряги. Моя милая делала робкие попытки выбраться из медвежьих объятий Анатолия Михайловича, но тот не зря преподавал в тренажерном зале. Похоже и сам, несмотря на возраст, ещё занимался. Сам он был крепким, коренастым, хоть ростом практически не перерос мою благоверную. Вероника возмущенно попискивала, но послушно подставляла прикрытое тонким халатиком тело лапам мужчины.

Когда они выбрались на пляж, пришлось зарулить в общий туалет, чтобы слить накопившееся возбуждение вонючую дыру. Зато теперь какое-то время не придется прятать стояк, искоса поглядывая за всё более наглыми ухаживаниями и пряча взгляд в телефоне. Сегодня даже наушники вставил, чтобы соседи и жена поменьше переживали, что услышу их. Пускай думают, что слушаю музыку....

Похоже сегодняшний день пройдёт под эгидой любви к овощам. Скабрезные шуточки о морковках, кукурузинах и прочих продолговатых предметах валились, как из рога изобилия, видимо из-за вчерашних разговоров. Вероника смущалась, косилась на меня и, наверное, даже злилась из-за того, что я не пытаюсь прервать эти их шуточки. А я даже подергивал ногой, делая вид, что слушаю музыку и ловя каждое слово. Лишь время от времени бегал окунуться, стараясь всё больше оставлять любимую наедине с преподавателями. Лишь когда тема была обсосана от и до, мужчины разместились вокруг моей милой и вернулись к восхвалению её красоты. Именно в этот момент, вставая очередной раз искупаться, я увидел, что Сергей Юрьевич лег на бок и трется торчащим через плавки членом о руку Вероники, а та никак не реагирует, закрыв глаза и делая вид, что дремлет. Хорошо вода была довольно холодной, а то увеличившийся член снова не дал бы выйти из воды.

После обеда у нас была ежедневная сиеста. Солнце палило нещадно и ничего не стоило обгореть под его лучами. Поэтому в это время мы обычно заваливались поспать. Похоже всё-таки мужики своими прикосновениями и шуточками умудрились завести мою любимую. Вероника не стала дожидаться вечера. В кровати она набросилась на меня и насадилась уже горячим и влажным влагалищем. Впрочем, и мой член стоял колом, стоило только голому телу моей красивой супруги прижаться ко мне. Я тоже получил массу эмоций подсматривая за ними. Из-за этого кончил слишком быстро, похоже немного опередив жену. Та уже подвывала, приближаясь к оргазму, когда мой обмякший член вывалился из уютной норки. Тон супруги сменился на возмущенный, но я уже проваливался в блаженную дремоту успокаивая себя мыслью, что это даже хорошо, что она не кончила. Возможно будет принимать внимание ухажеров чуть благосклоннее. С каждым днём моё мировоззрение трансформировалось и сейчас меня уже не трясло, когда видел, как мужики ненароком оглаживают супругу. Всё больше и больше я превращался в куклода, мечтающего подглядывать, как соблазняют любимую, хоть даже и не знал такого термина.

До ужина мы своих соседей не встретили, лишь когда собрались в столовую увидели тащащих позвякивающие сумки мужчин.

— Праздновать что-то собираются? – задумчиво спросила Вероника.

— Да у них каждый день праздник, постоянно по вечерам квасят, - успокоил её я.

Но тут я оказался не прав. После ужина выяснилось, что ассортимент напитков сегодня чувствительно расширился. Вместо обычного для вечерних посиделок пива, сегодня была целая батарея разнокалиберного пойла.

— Никушка-лапочка, ты что предпочитаешь, - спросил Сергей Юрьевич, показывая батарею банок и бутылок.

— Ну не знаю. Я не особо люблю. Может чего-нибудь лёгкого если только, - скромно ответила моя супруга.

— ВерОника, смотрите! Как знал, для вас подбирал. Коктейльчик женский – слабенький и сладенький, - Борис Маратович даже пытаясь сунуть член в ладошку супруги был подчёркнуто вежлив и всегда обращался к ней на Вы. Вот и сейчас приобняв её и почти касаясь груди не отступил от этого правила, похоже считая вежливость своей фишкой.

— Дашь попробовать? – попросил я, когда мы всей компанией гуляли по бесконечным дорожкам в вечерних сумерках.

Меня смутило, как быстро стала хихикать моя ненаглядная попивая коктейль. Он и правда был очень сладким, однако на упаковке гордо светилась надпись о девяти процентах спирта. Ещё и газированный. Не мудрено, что мою малопьющую супругу так быстро развозило.

— Мне кажется хватит, - пролепетала моя милая, когда, как по волшебству, в руках Бориса Маратовича оказался ещё один коктейль, стоило ей только опустошить первый.

— Да просто подержи, что с пустыми руками идти. Там же сок один, только горло смочить.

— Ну не знаю. Голова кружится, - с сомнением ответила Вероника.

— Устала, наверное, просто. Редко гуляете? Здесь воздух такой волшебный. Давайте присядем, - Борис Маратович одновременно умудрился открыть коктейль, вручить его моей жене, подвести к лавочке и усесться рядом с ней оттеснив меня.

Становилось всё темнее. Супруга продолжала выпивать, баюкаемая разговорами о красоте и чудодейственной силе местной природы. Впрочем, и я тоже пил, благо Анатолий Михайлович взял с собой целый рюкзак припасов. Настроение было благодушным, ночной воздух и мерный стрекот цикад и правда пьянил сильнее алкоголя. И если вначале я всё косился на Веронику, зажатую между теннисистом и волейболистом в надежде хоть что-нибудь разглядеть, то сейчас больше болтал с Анатолием Михайловичем.

— Никогда ночью не купалась? Серьёзно? – голос Сергея Юрьевича прозвучал громче и заставил обратить внимание.

— Нет. Холодно же, - язык Вероники слегка заплетался, но отвечала она связанно.

— Ты что! Знаешь ночью какая вода тёплая! Пойдём! Сама увидишь.

Не давая времени на размышление, компания тронулась в сторону пляжа, увлекая и жену.

— И правда тёплая, - удивлённо пробормотала Вероника, которую чувствительно качнуло, когда она склонилась к воде.

— ВерОника, пойдёмте! – сказал Борис Маратович, скидывая футболку и хватая её за руку.

— Нет! Давайте не сегодня, - вырвала руку моя жена.

— Смотри, какая погода стоит, - поддержал друга Анатолий Михайлович, - Ветра совсем нет. А вдруг завтра дождь.

— Я даже купальник не брала, - Вероника оглянулась на меня, ища поддержки.

— Ты совсем без ничего? – стояла темень, луны не было и мне казалось, что в такой темноте никто не увидит разницы между нижним бельём и купальником.

— Без верха, - даже не видя лица, я почувствовал, как смутилась Ника.

Меня бросило в жар. То-то Борис Маратыч, обнимая всё пытался провести рукой повыше.

— Да смотри темно как! Мы отвернёмся, никто не увидит, - вставил свои пять копеек Сергей Юрьевич.

— Дим? Как думаешь? Может завтра? – переключилась жена на меня.

— Я бы купнулся, - если она думала, что я попытаюсь остановить, то глубоко ошиблась. Меня просто трясло от мысли, что моя супруга будет стоять полуобнаженной в толпе мужиков, пусть даже в темноте и сложно что-то разглядеть.

— Тогда дашь мне свою футболку? – Вероника победоносно оглядела мужиков, - У тебя же толстовка ещё.

— Хочешь мою майку, - влез Михалыч.

Вероника скептически оглядела тонкие лямки и отказалась.

— Пойдёмте туда. Там лодка. Будет где одежду сложить и ноги от песка отряхнём, - Борис Маратович похоже решил увести нас подальше от центральной аллеи, где нет-нет, но попадались прогуливающиеся компании.

Супруга какое-то время стояла, сомневаясь, но настойчиво подталкиваемая теннисистом всё же тряхнула головой и пошла за удаляющимся в темноту Сергеем Юрьевичем.

— На, глотни! Теплее будет, - услышал я, идя за супругой и разоблачаясь.

— Фу! Что это? – жена поперхнулась, сделав глоток.

— Коньячок. Давай ещё глоточек вдогонку.

— Нее!

— Ну на запей.

— Я думала тут сок, - попыталась отдышаться после ещё одного большого глотка из бутылки Анатолия Михайловича. Тот только захихикал.

Я разделся первым, протягивая свою белую футболку супруге. Голое тело чувствительно холодил ветерок, нужно было срочно нырять в воду, а то решимость быстро падала, несмотря на алкоголь в крови.

— Димыч, снимай трусы, потом сухие оденешь, быстрее согреешься, - услышал я голос Сергея Юревича. В темноте был виден только его силуэт, который нагнулся и стянул последний элемент одежды с себя.

— Отвернитесь, - Вероника нервно хихикнула, глядя с какой непосредственностью обнажился тренер и принялась напяливать мою футболку на себя.

Я первый двинулся к воде, слыша, как за спиной, мужики уговаривают и мою супругу снять трусики, чтобы они остались сухими. Но та стыдливо хихикала и отказывалась. Зайдя по колено в удивительно теплую, на фоне ночной прохлады, воду я остановился и оглянулся на почти не видимые в темноте четыре силуэта. Лишь супруга выделялась белым пятном моей футболки.

— Ну тогда пойдём, - вынес вердикт Сергей Юрьевич и протянул руку моей жене, - держись.

— Я с вами, госпожа ВерОника! Держитесь!

— Ай! Борис Маратович! – возмущенно воскликнула жена и одёрнула руку. По дружному хохоту я понял, что пытался вложить в руку жены хитрожопый теннисист.

Видя, что компания подошла к воде и я тронулся вперёд, настраиваясь морально окунуться в воду. После того, как супруга, пусть нечаянно, схватилась за чужой член, меня снова начало трясти от возбуждения. Что они будут делать? Теперь уже целенаправленно я двигался в сторону от компании, пытаясь не потерять их силуэты из виду и хоть что-нибудь разглядеть в темноте.

— Ныряем! Все вместе! Раз, два, три!

Довольный визг жены заглушил три слитных мужских выдоха.

— Классно же?

— Да! Шикарная водичка! Ой! Кто это? Борис Маратович, не прижимайтесь! Давайте лучше поплаваем, - жена попыталась разогнать в стороны сгрудившихся вокруг себя мужиков.

— Нет. Темно же. Вдруг мы вас потеряем.

— Не потеряете, - хихикнула жена и гораздо тише прошептала, - Что вы делаете? Не надо! Анатолий Михайлович, скажите им.

— Что делают? – Михалыч попытался придать голосу строгость, - А чьи это тут руки? Непоняятно! Сейчас разберусь и накажу кого попало.

— Ну не надо! Отпустите! – шептала моя жена, похоже и Михалыч присоединился к ощупыванию её прелестей.

Наверное, она думала, что шепчет очень тихо, но над водой звуки отлично разносились и всё было слышно, как будто эта сплетающаяся куча-мала была рядом со мной.

— Всё хорошо, малышка! Дай ручку. Вот так! – донесся до меня чей-то жаркий шепот.

— Пожалуйста!

— У меня тоже возьмите. Умница! Сожмите.

— Я замёрзла! Можно я выйду!

— Мы тебя согреем. Прижмись поближе!

— Дима, ты где? Плыви сюда, – громко сказала моя жена, надеясь на то, что при муже охальники станут вести себя скромнее.

— Сейчас, до буйков сплаваю, - ответил я, оставаясь на месте.

— Давай мы тебя покачаем, как на волнах.

— Не надо.

— Вам понравится, ВерОника!

— Михалыч, помогай!

— Ой!. .. Ну не надо!

— Раздвинь, зайка!

— Диимааа! – в голосе жены появились истерические нотки. Похоже она была не настолько пьяной, как все думали. Чтобы Вероника окончательно не впала в истерику, я решил вернуться к ним, громко молотя руками по воде.

Член торчал, как мачта. Хорошо в воде не было видно.

— Всё хорошо, милая? – мужики, хоть и были рядом, но похоже клубок тел распался.

— Да. Замёрзла. Пошлите на выход, - жена решила не усугублять.