Дружба или случай

Катрин, Кэтти, Катенька. Какие милые имена. Они все принадлежали моей маленькой девочке, которую я люблю так, что сносит крышу. Кэтти приходила ко мне во снах, в полупрозрачном летнем платице, легком, почти не скрывавшем изгибов ее худощавого тела. Ее белые пепельные кудряшки спадали на обнаженные плечи. Она улыбалась и говорила мне, что любит меня. Шептала на ухо, ерзала на коленях и игриво ворошила мне волосы.

В реальности все было значительно сложнее. Она не любила меня, даже почти не знала. Зато встречалась с моим другом Женькой. Он уехал на выходные к родителям.

Вероломно, коварно, да, я знаю. Я вскрыл его аську и написал от него сообщение Кэт, пригласил ее к себе, (ну, своему другу), домой. Чтобы покувыркаться, вдали от лишних глаз. Друг этот был не против свалить часа на два из дома, чтобы оставить их наедине. Неплохое предложение, я не удивился, когда она ответила "да".

* * *

Вечер, уже поздно. Минут двадцать прошло. За дверью послышался ее писклявый голос.

– Открывай, звонок не работает.

Я, стоявший все это время в ожидании возле двери, с облегчением выдохнул и щелкнул замком. Она вошла, вся красная с мороза, взглянула на меня и спросила:

– Ты же Коля, да? Привет!

– Эмм, привет! – как – то суховато ответил я. В голове не было ни одной мысли как вести себя дальше.

Она огляделась и снова посмотрела на меня.

– Так, а Женек то где?

– Он внезапно куда – то убежал. – Слова еле собирались в предложения у меня в голове. – Дома что – нибудь забыл. Он не сказал.

Катя фыркнула непонятно что себе под нос. Что – то в адрес Женьки. Мне показалось или влюбленная девушка так не должна говорить про своего парня. Может быть, у них все не настолько хорошо. Несколько секунд неловкого ожидания.

– А ты так и будешь стоять? Вешалку даме не предложишь?

Я засуетился, нашел на верхней полке вешалку (мои куртки висели на обычных гвоздиках) и галантно, обхватив ее за плечи, помог снять пальто. Толстое, старое, но похоже совсем не теплое. Я заметил, как ее руки подрагивают и предложил:

– Хочешь пока горячего? Смотрю, ты замерзла.

Она кивнула.

* * *

На кухне полумрак. Две лампочки из трех в люстре перегорели. Да и к тому же из окон задувает. Комфорта никакого. Я начал наливать воды в чайник, но она протестно замахала руками.

– Нет,

нет. После такого мороза чай не поможет. Давай покрепче найдем.

Я сглотнул и только мог указать ей на коробку в углу возле холодильника. Она присела возле нее и начала поочередно вытаскивать бутылки.

– Так, водка, водка. Бе, гадость. Еще что – то непонятное. О, вискарик!

Катя повернулась ко мне и, как мне показалось, с небольшим заигрыванием в глазах, спросила:

– Можно?

– Да, конечно. Я храню его для особого случая, но почему бы сегодняшний день не считать особым.

Ох, как длинно, как нелепо сказал. Было ощущение, что иду по минному полю, и что сейчас нужно сделать все правильно.

За полчаса беседы мы уговорили поллитровую бутылку. В основном пила она. Я говорил много, в основном полную чушь. Катя поддакивала, но смотрела мимо меня. По ней было видно, что мысли ее далеко отсюда и от моего словоблудия. После очередного миниатюрного стаканчика, опрокинутого залпом, она резко повернулась в мою сторону.

– К черту! Когда этот хрен собачий прийдет?!

Ее писклявый голос не вязался с крепкими словечками. Я хотел было сказать, но она меня перебила:

– Слушай, Коленька, знаешь как этот кретин меня достал?! Вот так, – показала ладонью по шее. – Короче, я жду его в комнате. Если он сейчас, вот – вот сейчас не прийдет, можешь передать ему..

Она встала, не договорив, и изрядно пошатываясь, пошла к двери, зацепилась об угол тумбочки и едва не упала. Я, едва не подпрыгнув, обхватил ее за талию (мой член предательски начал подрагивать), и по полной темноте квартиры почти дотащил ее до кровати в комнате. Буммм, уронили настольную лампу. Тарараам, еще за что – то задели. Под ее вязаной кофтой голое тело. Я поднимаю руку выше и задеваю за ее миниатюрные неприкрытые соски, набухшие и жесткие. Она отстраняет мои руки, но я настойчиво массирую ее спину, руки переходят на попку, пролезают под джинсы.

Нет, нет, нет, – почти выдыхает она, но я закрываю ей рот ладонью и она больше ничего не говорит.

* * *

Тик – ток – мерно отсчитывают часы на стене. В комнате темно, свет лишь снаружи от фонарей, как раз на уровне моего второго этажа. Мой взгляд упорно буравит потолок, желая прорваться выше, дальше отсюда. Кэт лежит рядом, раздетая, ноги прикрыты простынью, на лице застыла улыбка. Спокойно и счастливо спит, не думая о том, что будет завтра. Я тоже стараюсь не думать. Стараюсь.