" Добрая" соседка - часть 55

- Не бойтесь, он нас просто пугает. Вот этот бедняга висит. - Шедшая впереди Марина с палкой в руке, остановилась и показала нам на берёзу, на толстом суку которой, висел на немецком солдатском ремне скелет подростка, сельского пастушка, пропавшего вместе со своим стадом в этих местах после войны. Но моя мать не только не успокоила нас, а ещё больше напугала. Скелет пастушка висел на берёзе раскачиваемый ветром, а таинственный музыкант играл на дудке впереди, заманивая наш отряд в болотные топи. И мелодия доносившаяся с болота, стала настолько пронзительной, и казалось, что играющий вот вот выйдет на нас. Что у меня по телу пошли мурашки, а у Ильзы исказилось лицо от страха. Немка вскинула автомат готовясь стрелять в ту сторону, откуда доносились печальные звуки дудки. Как разом все смолкло, невидимый музыкант исчез так и не показавшись, и лишь только ветер раскачивал из стороны в сторону, маленький скелет пастушка на берёзе, висящей на ней в остатках одежды.

— Königin dеs Himmеls, Muttеr Gоttеs. Wеr hаt ihn dа hingеhängt?

(- Царица небесная, матерь Божья. Кто же его беднягу туда подцепил!) - Воскликнула Ильза, вешая обратно автомат на шею, и неистово крестясь в сторону висельника.

— Они его повесили, но только молчок. Нужно будет в следующий раз, снять парня с берёзы и похоронить по христиански. - Ответила немке Марина, показывая ей глазами назад в сторону блиндажа, где лежали на нарах убийцы мальчика пастушка. Но сказала моя мама это тихо, чтобы не услышали мертвые полицаи. Ведь мы ещё не вышли с их острова, и они могли утопить наш отряд в болоте.

— Да тут нужно много могил копать, гробы делать, а мой алкаш в прошлом остался. - Сказала Оксана, показывая нам на два скелета в немецкой форме, лежащих на траве сбоку от нас. Раньше мы их не видели, а сейчас они как из под земли появились. Но скелеты были какие-то странные, они лежали на земле скрючившись и у них не было голов. У одного безголового полицая, а это были именно они, судя по нашивке- триколлору, сохранившемуся на обрывке военной формы. В руке у бедолаги была зажата поржавевшая от времени винтовка. А у его товарища был автомат, но не " шмайссер", а наш советский " ппш", но тоже уже полностью ржавый.

— Взрывом им головы поотрывало, вот воронка от авиобомбы. - Сказала нам Марина, показывая на небольшую ямку наполненную дождевой водой, вблизи лежащих на траве скелетов.

— А вот и голова одного из них нашлась. - Глазастая племянница Михалыча, показала нам на человеческий череп, висящий на суку большой берёзы. Полвека назад когда чекисты пытались "выкурить" засевших на острове полицаев. Они использовали самолёт, поскольку сами не могли добраться на остров через непроходимое болото. И одна из бомб сброшенная с самолёта, поотрывала головы двум бойцам РОНА. Насадив взрывной волной череп одного из них, прямо на берёзовый сук. И он сейчас торчал из пустой глазницы оскаленнго беззубым оскалом черепа.

— Без гробов обойдёмся. Нам через болото сюда их не перетащить. Выкопаем могилы и кресты на них поставим. Жаль что у нас парней только трое осталось. Но ничего, сами будем им помогать копать землю. - Ответила подруге Марина, ведя наш отряд вперёд к болоту. И когда мы вышли на него, рыжая атаманша махнула рукой разрешая привал. - Пять минут перекур и пойдем дальше через топи. Афанасьева, теперь ваш черёд вести отряд к дому. - Обратилась моя мать к Свете, устало присаживаясь под растущую возле трясины берёзу с расщепленым молнией стволом. Слом на дереве был совсем свежим, и скорее всего он образовался во время сильной грозы, разразившейся пару дней назад, когда мы пришли на остров и едва успели укрыться от непогоды в блиндаже.

— Не волнуйтесь мама. Я выведу отряд на тот берег. - Моя бывшая невеста, назвала Марину мамой и присев рядом с ней к берёзе, положила голову ей на колени. Марина ласково погладила девушку по волосам на голове, достала из нагрудного кармана мундира оберлейтенанта, в котором моя мать была одета, пачку немецких сигарет " есstеin, " и прикурив сразу две сигареты, дала одну из них Свете в губы. Наша рыжая атаманша, жалела девушку которая осталась в будущем одна и старалась быть для Светы и мамой и любовницей в одном лице.

— Закуривайте, у меня похоже у одной пачка осталась. - Марина положила зелёную пачку немецких сигарет рядом с собой и все дружно потянулись к ней руками. Белобрысый матрос - анархист Петро, будущий муж моей мамы, сел с другого бока под берёзу рядом с Мариной, ложа голову ей на колени. Зрелая самка Мариша, в немецком офицерском мундире, ласкала своими материнскими ладонями, волосы на головах молодого парня и девушки, которые были для неё любовником и любовницей.

— У меня ещё " Беломор" мам есть. Я его в лавке у Сидорова в Локте покупал. - Сказал я матери, доставая из кармана немецких солдатских штанов, помятую пачку довоенных папирос " Беломор-канал". Я прикурил как мать сразу две папиросы и одну из них отдал Ильзе присевшую на траву рядом со мной на привал.

— Ugh, russisсhеr Tаbаk.

(- Тьфу, русский дрянь табак.) - Ругнулась немка, кашляя после затяжки ядренным " беломором", который был в разы крепче немецких сигарет " есstеin".

— Твоими папиросами Костя, только клопов выкуривать. Сам гадость куришь и девушку решил отравить. - Сказала мне мать, бросая на траву возле меня зелёную пачку немецких сигарет.

— Вот это другое дело. А то я твоим табаком чуть не задохнулась Костя. - Сказала по русски Ильза, затягиваясь сигаретой взятой из пачки Марины. Хотя по мне так довоенный советский " Беломор" был в сто раз лучше немецких сигарет времён ВОВ.

— Костян, дай и мне папиросу, я фрицевскими сигаретами не накуриваюсь. - Попросил у меня Витёк, он с тётей Оксаной сидел рядом прислонившись к осине, которые в изобилии росли на острове. Хохлушка одетая в немецкую офицерскую форму, держала у себя на коленях голову старшего сына своей подруги и ласкала моему брату волосы на голове. Лицо тёти Оксаны светилось от счастья. Ведь раньше она была замужем за пузатым и старым алкашом Михалычем, а сейчас её мужем станет молодой и красивый парень, сын её лучшей подруги.

— Вот это вещь, у нас сейчас такой " Беломор" не выпускают. - Сказал Витёк, затягиваясь довоенной папиросой. В которой был действительно набит качественный табак, а не сурогат как в тысяча девятьсот девяносто пятом году. Хотя я помню ещё вкус советского " Беломора", Ленинградской фабрики имении Урицкого. Курить я начал в четырнадцать лет перед самым распадом СССР, и " стрелял" папиросы этой марки у Михалыча, нашего соседа по подъезду.

— Перекур закончен, отряд подъём. Хорошенько отдохнем и перекусим на той стороне. А сейчас не время расслабиться. - Скомандовала Марина, видя что перекур на краю болота, перешёл в откровенные ласки. Тётя Оксана, уже вовсю сосалась с Витьком, а Ильза, красивая темноволосая немка, припала губами к моим губам. А мне по честному хотелось сейчас засадить лётчице. Ведь кто знает, все ли мы передем через болото на тот берег? Учитывая тот факт, что в нашем отряде гибли все " пришлые" попавшие в него из другого времени. И у меня были серьёзные опасения насчёт немки и матроса - анархиста. " Плетнёвский призрак" берёг только нас, коренных жителей его деревни. А вот чужаков не щадил. Ведь никто из аборигенов Плетнёвки не погиб, а гибли исключительно " пришлые" из другого измерения.

— Да жива будет твоя немка сынок. И матросик мой жив останется. А то тогда некому станет могилы на острове копать. - Сказала Марина, смотря не на меня, а в сторону старого блиндажа, стоявшего посередине острова. Моя мать просила лежавшего на нарах полицая Козина, который и был судя по всему призраком с колокольни. Чтобы он оставил в живых Петю и Ильзу, а не утопил их при переходе через болото. И словно в подтверждение её слов, где-то в глубине острова в районе старого блиндажа, с треском упало дерево. Это был знак того, что призрак услышал просьбу нашей атаманши и не тронет " пришлых", Ильзу и Петро, ведь они будут хоронить его самого и погибших бойцов лежащих вместе с ним на нарах в блиндаже.

— Жив останешься матросик и я рожу от тебя ребёнка. - Марина перекрестила Петю и крепко его обняла. А я прижал к себе Ильзу, мне безумно нравилась храбрая немка, и с ней я был готов идти по жизни вместе.

— Отряд, слушай мою команду. Сломайте себе длинные палки из орешника. И ступайте строго за мной, держа дистанцию в метре друг от друга. - Скомандовала Света, став нашим проводником и командиром при переходе через болото.

— Всем не нужно в кусты ходить, там могут быть мины. Мы с Петей палок каждому нарежем. А вы стойте на месте. - Сказала Марина, и в руке у моей мамы блеснуло лезвие немецкого штык-ножа ?. Она одна из нас догадалась взять с собой штык из блиндажа, которым мы открывали банки с тушёнкой.

Марина с Петей по быстрому нарезали длинных палок в кустах орешника растущего на острове. И вскоре у каждого из нас в руках были длинные и упругие палки, без которых переход через болото был смертельно опасен. Ведь палкой можно было ощупать дно и схватиться за неё в случае необходимости.

Я вспомнил как мою мать испугала болотная птица, вылетев у неё из под ног при первом походе на остров. И Марина едва не погибла, не подай ей вовремя палку Михалыч.

— Мы готовы, веди нас дочка. - Обратилась моя мать к Свете, ласково назвав девушку дочкой, а не бойцом Афанасьевой. Ведь от этой черноволосой и крупной племянницы Михалыча, теперь зависила наша жизнь.

— Нужно пройти по краю болота ещё метров двадцать, вон к той осине. И от неё начнем переход на тот берег. - Света достала из кармана солдатских штанов, обёртку от "панцершоколадки" с обратной стороны которой была нарисована карта прохода через болото. И внимательно её рассматривала. А я мысленно похвалил свою бывшую невесту за сообразительность. Ведь действительно мы вышли на остров не в этом месте где сейчас находились, а стало быть нам нужно было идти туда откуда мы пришли.

— Петя, иди за мной. А ты Костя береги Ильзу. - Сказала Марина, когда мы вышли на то место возле сухой осины, куда нас привела Света. Моя мать берегла своего будущего мужа, а я должен беречь немку, на которой собрался жениться.

— В случае чего Ильза, подай голос и протяни мне палку. - Предупредил я лётчицу, когда мы тронулись в путь идя за впереди идущей Светой через бездонную трясину.

Племянница Михалыча, осторожно ступала по мху с картой в руке, и уверенно вела наш отряд к тому берегу. Следом за ней шла дылда Марина и её бойфренд Петро. Витёк мой брат тащил на себе узел с драгоценностями, а его возлюбленная тётя Оксана, несла на своих плечах немецкий солдатский ранец с закуской и выпивкой. Ильзу я поставил впереди себя, чтобы в случае чего вовремя подхватить девушку, если она оступиться в трясину. А сам замыкал отряд сзади смотря себе под ноги.

Из трясины то и дело поднимались наверх пузыри болотного газа, которые с шумом лопались у нас под ногами. Мы были привычны к ним, так как уже два раза переходили болото, а вот Ильза каждый раз вздрагивала от лопающихся пузырей с газом у себя под ногами. Но по счастью не оступалась, а шла в след за Оксаной.

— Ганс, Ганс мертвый всплыл!!! - Испуганно закричала Ильза, едва не оступившись в бездонную трясину, когда в двух метрах от неё из воды всплыл мертвец, похожий на её сослуживца по двадцать второй эскадрильи Люфтваффе.

Я и сам удивился увидев лицо утопленника, он был как две капли воды похож на того парня, которого я видел в Локте в офицерском клубе. Только тогда он был в парадном мундире, а сейчас на утопленнике был одет лётный комбинезон.

— Не смотри на него милая. Иди прямо и не бойся. - Сказал я Ильзе, сам стараясь не смотреть в белые без зрачков глаза мертвого фашиста.

— Gоtt, wо kоmmt еr hеr? -

(- Господи, да откуда он тут взялся?) - Немка перекрестилась одной рукой в сторону всплывшего из болота утопленника, и следуя моему совету не смотреть на него, пошла дальше, осторожно нащупывая палкой дорогу в бездонной трясине. А мертвец внешнее похожий на погибшего Ганса, пуская пузыри ушёл под воду в болотную бездну.

Дальше наш отряд ведомый рослой племянницей Михалыча, прошёл оставшийся путь без приключений, и спустя полчаса достиг противоположной стороны, выйдя из болота к старой сосне с искривлённым стволом.

— Все живы? А я прямо обоссалась когда утопленника увидела. Да и сейчас ссать хочу сил нет. - Сказала Марина, без всякого стеснения спуская на ноги офицерские галифе, и садясь на корточки ссать. Из чёрной заросшей пизды моей мамы, тут же вырвалась мощная струя желтоватых ссак и ударила в землю, поднимая остатки прошлогодней листвы.

Следом за нашей дылдой атаманшей, поссать присели Ильза с тётей Оксаной, хохлушка правда сняла с себя рюкзак с продуктами и отдала его Витьку, а немка села ссать с автоматом на шее. Только Света к ним не присоединилась, племянница Михалыча шла впереди и не видела утопленника.

— Ну и ссать здоровы девки, парней бы постеснялись. - Засмеялась Света, устало садясь под старую сосну, служившую нам и ориентиром, и место где мы делали привал.

— Да они уже все части тела у нас наизусть знают. Так, что наших парней этим нельзя удивить, да и стесняться нам их не стоит. Они же родные нам, сыновья и любовники. - Ответила Свете моя мать, сидя на корточках и усердно поливая ссаками берег. Но Марина была не права, что нас нельзя было удивить интимными частями их роскошных тел. Всякий раз смотря как из чёрной щелки расположенной между ног у Марины, вырывается струя ссак, я честно приходил в восторг и у меня вставал колом член от возбуждения.

Сладкие, волшебные пизды наших женщин, манили к себе мой взгляд словно магнитом. И я наверное до гробовой доски, буду восхищаться женскими влагалищами. Которые так приятно лизать ? языком, пить из них вкусный сок и засовывать туда член, умирая от удовольствия.

Все наши женщины в отряде, обладали чёрным цветом волос на лобке, включая рыжую атаманшу Маришу. У моей мамы на лобке, волосики были тёмные. Но ни одна из них, не могла сравниться с погибшей в бою Ольгой Ивановной. У политрука пятьдесят второй дивизии РККА, пиздень была заросшей до пупка чёрными волосянками. И ебать зрелую коммисаршу было одно удовольствие.

— Оксана, разбирай свой вещьмешок. Есть охота и головы поправить не мешало бы. - Сказала подруге Марина, и та стала выкладывать на полянку под сосной, банки с тушёнкой и немецким консервированным ? хлебом с надписью "brоt" на жестяных банках. А Витёк служивший в армии в подсобном хозяйстве, стал умело их открывать, используя острый штык - нож ?.

— Выпьем не чокаясь. Помянем тех кого нет с нами. За погибших наших товарищей. За Марьяну, Марусю, Юрко. За Ольгу Ивановну, Нину и Сергея с Мишей. Мы им обязаны своей жизнью, так пусть они спят спокойно. - Толкнула тост Марина, со слезами на глазах. Мы молча выпили шнапса, и так же молча стали его закусывать тушёнкой. У меня не хуже матери, навернулись слезы. А Света их уже не сдерживала и плакала поминая Сергея.

— Нужно этого беднягу с дерева снять. Да и похоронить по людски у нас в деревне. А то он сколько лет после войны сидит себе на суке, не похороненный. - Тётя Оксана, показала нам вверх на ствол сосны, а там прямо над нашими головами, сидел скелет красноармейца, свесив костлявые ноги вниз. Пятьдесят лет назад, его поймали полицаи. Усадили на сук и привязали цепью к сосне. А в глаза ещё живого советского бойца, вбили огромные кованные гвозди. Их квадратные шляпки, и сейчас торчали из пустых глазниц скелета.

— оh mеin Gоtt. Wаs für еin оrt ist dаs hiеr?!!

(- О мой Бог. Да что же за место тут такое!!! ) - Воскликнула Ильза, задрав голову кверху с ужасом смотря на скелет красноармейца сидящего на суку у неё над головой.

— Гиблое тут место дочка. И нам пора уходить отсюда. Нам нужно попасть домой до темноты. В этом лесу ночью ходить опасно. Так что покурим на ходу, времени нет для перекура. - Ответила немке моя мать, наливая остатки шнапса в немецкую солдатскую кружку и ложа на неё кусок консервированного хлеба. По русскому обычаю, Марина оставила выпить покойнику под деревом.

— Смотрите, тот самый лосяря из леса вышел. Он теперь нас должен по лесу к реке вывести, а там до деревни рукой подать. - Воскликнула глазастая Света, первой увидев здоровенного лося стоявшего на опушке леса. Это был призрак сохатого, застреленный нами у реки с месяц назад. Он посмотрел на нас пустыми глазницами и повернувшись пошёл сквозь заросли орешника. Но ни одна ветка под ним не хрустнула, словно здоровенный лосяра с тонну весом, не шёл по земле, а парил в воздухе.

— Вот же зараза, будть он неладен. Но делать нечего, нужно идти по его следам. Надеюсь он нас выведет к дому. - Марина перекрестилась в сторону кустов где скрылся лось, и подняв с земли палку, повесив " шмайссер" на шею, построила отряд.

— Идём строго за мной. Боец Шнайдер, вы прикрываете группу с тыла. - Сказала Марина немке, и та с побледневшим от страха лицом, вскинула автомат, встав позади отряда.

— Не бойся милая, я с тобой Ильза. Это всего лишь призраки, они не опасны. Скоро придём к нам домой и мы будем любить друг друга в безопасности. У нас в нашем времени нет войны. - Успокоил я лётчицу, беря девушку за руку. Наш отряд продолжил движение, идя по лосиным следам. И вскоре мы вышли к речке Плетнёвке, но не той военной реке по которой мы уходили от немцев. А мирной речушке, петляющей между заросших кустами ивняка берегов.

— Вот наш родник где мы воду брали. Он к роднику нас привел. - Радостно воскликнула Света, увидев овражек у реки и вытекающий из него ручей. Возле которого стоял старый седой сохатый, с пустыми глазницами вместо глаз. Лось печально посмотрел на нас и пошёл к реке, где вскоре скрылся в кустах. И опять мы не услышали ни хруста веток, ни всплеска воды. Призрак в образе седого лося, словно растворился в реке.

— Ну тепеь мы дома, но расслабляться пока не стоит. Ильза иди с автоматом ко мне дочка. Мы пойдем впереди и в случае чего если в деревне хозяйничают незваные гости, дадим им отпор. - Марина передёрнула затвор своего " шмайссера". И немка последовала её примеру. А я теперь жалел, что не взял в оружейке старого блиндажа, себе " шмайссер". Вдруг в деревне за время нашего отсутствия обосновались беглые зеки, или охотники за "цветным металлом". С оружием оно как-то спокойнее себя чувствуешь. Но и два немецких автомата с запасными магазинами, в умелых руках Марины и Ильзы. Могли остановить и разогнать любых отморозков.

— Вороные, вороные домой пришли! А я и не мечтала их снова увидеть. Теперь Петя покатаешь меня на тачанке! - Радостно воскликнула Марина, увидев во дворе дома родителей Михалыча, двух вороных лошадей, которые мирно паслись на траве возле боевой повозки времён батьки Махно.

Мне и самому стало удивительно увидев лошадей во дворе дома. Ведь я сам видел как Михалыч обрезал им поводья и они галопом унеслись на реку.

— Да не вопрос любимая. Конечно покатаю, раз лошади нашлись, а сбруя цела. - Ответил моей матери матрос - анархист Петро, подходя к лошадям. Те увидев его радостно заржали, махая косматыми гривами. Вороные кобылы признали своего хозяина, ведь Петро был возницей на тачанке атаманши Маруси. И лошади его помнили.

— Жаль, что мой наган, символ атаманской власти, сгинул в прошлом вместе с Марьяной. - Печально сказала Марина, осматривая двор и дом. Но вокруг было тихо, за время нашего отсутствия в деревню никто не проник. " Плетнёвский призрак" не пускал в село чужаков и за это мы были ему благодарны. Хуже было бы, если мы вернулись к разбитому корыту. А все дома разграбили бы, охотники за "цветным металлом". В доме на первый взгляд все было на месте, да и две " нивы" тёти Оксаны и Светы, стояли под окнами целые. Если у хохлушки " нива" была уже раздолбанной старой. То у Светы служебная милицейская " нива", была новой и она могла стать лакомой добычей для грабителей. Но они так и не появились в безлюдной деревне.

— А знаешь, что Костя. Ступай с Ильзой на колокольню и отнеси призраку подношение. Ты же всех своих девок к нему туда водил. Да и поблагодарить его надо за то, что мы вернулись живые из похода в прошлое, а он в это время, охранял наше имущество. Ступай сынок, а мы пока баньку затопим и кушать приготовим. - Неожиданно попросила меня мать. И я не мог ей отказать понимая её правоту. И хотя мне не очень хотелось лезть снова на колокольню, где можно запросто сломать себе шею. Но поблагодарить и задобрить призрака было необходимо. Иначе он может сотворить какую-нибудь пакость и не дать нам спокойно отдохнуть и власть потрахаться.

— Ладно мам схожу. Но только по возвращению я хочу вместе со своим будущим " папой, " тебя " в два смычка" трахнуть. - Ответил я Марине, смотря на её пухлую жопу выпирающую под офицерскми галифе. Я однозначно соскучился по зрелой самке Марише и её горячим дыркам.

— Это совсем не проблема сынок. Но только при условии, что твой член будет в моей попке, а член Пети у меня в влагалище. Я хочу родить от Петра, а не от тебя Костя. - Ответила мне мама, устало снимая автомат с шеи и ложа его на дно тачанки.

— А я и не хочу как раз тебя в письку трахать Мариша. Мне больше по душе твоя попка мам. Она у тебя такая горячая. - Искренне ответил я Марине, совершенно не желая ебать мать во влагалище. Да и Марина была права, если в блиндаже находясь в другом времени, она сношалась без страха залететь во все свои дырки. Так как пройдя через "временной туннель, " её организм обновлялся. То сейчас в нашем времени, она должна была предохраняться.

— Ну тогда в путь сынок, слазьте с Витей и Петей в подвал в сарае, и достаньте из него все продукты и водку которая там есть. Не хочу больше немецкую пить, наша лучше. Да и тушёнка ихняя надоела. Мы лучше макарон со своими консервами отварим. - Сказала мне и моего брату Марина, дав нам в помощь своего белобрысого бойфренда.

— Да я уж лучше нашей кильки в томате поем, чем эту тушёнку фрицевскую есть. Она мертвичиной пахнет. - Сплюнула тётя Оксана, садясь к нашей с Витьком матери в тень возле тачанки.

— Вот вот, лучше нашей еды нет. А фашистов и всё ихнее я ненавижу. - Света было хотела стащить с себя немецкую форму, как Марина её остановила.

— Не спеши её снимать Афанасьева. Вернуться с колокольни Костя с Ильзой, тогда все эту поганую одежду снимем. А сейчас потерпи дочка. До вечера потерпи милая. - Сказала рыжая атаманша племяннице Михалыча. И та её послушалась, прекрасно зная что призрак на колокольне любит всё немецкое.

Да и по мне форма солдат Вермахта, была очень удобной. Штаны с подтяжками и мундир с карманами. На мой взгляд, нам после бани нужно было достать из подвала ящик с немецкой военной формой и одеть её на себя уже чистую. Кто нас в деревне видит, тут всё равно нет посторонних. Зато призраки с болота будут меньше нам пакостить. Но в любом случае, решать этот вопрос предстояло Марине, как нашей атаманше, которую мы сами выбрали.

— Золото из карманов выньте и давайте сюда в тачанку. Потом нужно будет его понадежнее спрятать в подвал под домом. - Приказала нам моя мать, ведь у каждого из нас в карманах лежало по золотому слитку взятого из ящика оставленного в блиндаже.

— Девки, вы за водой идите в родник, и немку с автоматом с собой возьмите. На всякий случай, а то вечереет и мало ли кто в округе шляется. А вы парни давайте быстро в сарай, за едой и выпивкой. Да и сигарет наших возьмите, " Мальборо", немецкие уже в печёнках сидят. - Сказала нам Марина, она с автоматом уселась в тачанку времён гражданской войны и с сигаретой в губах вальяжно облокатилась на пулемёт " Максим" установленный позади боевой повозки махновцев.

— Петь, ты не против если я твоей жене в очко засажу? - Спросил я у матроса - анархиста спускаясь по лестнице с ним в подвал в сарае. Тут хранились сворованные нами из магазина в Захаровке продукты питания, сигареты и несколько ящиков с водкой. Витёк мой брат, остался наверху принимать товар.

— Да не против Костя. Ты же её сын, а вообще я люблю твою маму и хочу на ней жениться. - Ответил мне белобрысый паренёк, подавая наверх в руки Витька блоки с " мальборо" и коробки с консервами.

— Да я просто у тебя спросил Петь. Ведь ты теперь моим папой как бы станешь. Марина очень хорошая и я сам её сильно люблю. Но мне нельзя на ней жениться, а тебе можно. Так что береги её и не ревнуй меня, если я буду время от времени, засаживать твоей жене. - Предупредил я Петро, а тот лишь засмеялся в ответ. Парнем он был простым и без всяких заморочек в голове.

— Да я только буду этому рад Костя. Сам же знаешь, что твоя мама злоебучая, мне с ней одному не справиться. Да я и не ревнивый вовсе. - Ответил мне Петро, подавая вместе со мной наверх Витьку, деревянный ящик с водкой.

— Кость, ты хуйню какую-то плетешь. У нас все бабы в отряде общие. К чему эти разговоры? Мы только для вида официально женимся на них, а так каждый волен трахать ту женщину какую захочет. Но мне лично сейчас Оксана по душе. Раньше я её считал блядью и не любил. А сейчас не могу, хочу её и все. У жены Михалыча, очко прямо само в себя член засасывает. Да и у твоей немки попец зачётный. Её в жопу трахать, одно удовольствие. - Похабно засмеялася Витёк, принимая у нас с Петро продукты. Мой старший брат слышал наш разговор и отнёсся к нему философски. Места для ревности в нашем отряде не должно быть. Ведь мы изначально занимались групповым сексом. И продолжим заниматься им в будущем, построив для этого в Плетнёвке один большой дом. В котором мы станем жить, единой " шведской" семьей.

— Знаете, что. Я думаю не стоит тащить на колокольню в подарок призраку ящик водки. Хватит с него и пару бутылок, несколько банок консервов и блок сигарет. Ведь неизвестно ещё когда Оксана сможет продать наше золото. А нам нужно чем то питаться всё это время. - Сказала Марина, когда мы выложили перед тачанкой в которой она сидела со " шмайссером" на коленях. Все продукты, вытащенные нами из подвала. А их было не так много, два ящика с " русской" водкой, несколько коробок с различными консервами и тушёнкой. Мешок с макаронами, мукой и растительным маслом, и семь блоков " мальборо" как раз по блоку на каждого члена нашего отряда. Хотя в тайнике под домом хранилось немецкое продовольствие, после всего пережитого нами в прошлом, не очень хотелось есть тушёнку полувековой давности.

— Ты права подруга, драгоценности, ложки, вилки, я ещё могу потихоньку продать. А вот с золотыми слитками проблема. Не каждому их предложишь. Да и не каждый сможет купить. Тут можно или на ментов, или на братков нарваться. - Сказала вернувшаяся с родника Оксана, она слышала наш разговор и подтвердила слова моей матери.

— Ладно, видно будет. Потом будем решать, что нам делать с нашим золотом. А сейчас я хочу помыться в бане, хорошенько выпить, покушать и потрахаться. А для этого нужно всё приготовить. Витя с Петей носите дрова и воду в баню в саду. Девки, я с вами буду готовить еду, а ты сынок с немкой отправляйтесь на колокольню. - Отдала команду Марина, вручив мне немецкий солдатский ранец, в котором лежали три бутылки " русской" водки, несколько банок консервов, в основном горбуша в масле и тушёнка.

Наша российская тушёнка, где мяса было с "гулькин нос", а вот воды в избытке. Но она по крайней мере не отдавала мертвечиной как тушёнка из немецкого обоза, лежащая сейчас в подвале под домом.

— Тихо тут. Неужели войны и вправду нет. Я не могу поверить в это Костя. - Спросила у меня Ильза по русски немного картавя слова. Немка шла рядом со мной по улице пустынной деревни, держа автомат в руках, словно опасаясь, что вот вот выскочат из за угла партизаны и начнут стрелять.

— Война полвека назад закончилась. А над нашими головами мирное небо тысяча девятьсот девяносто пятого года. Вон видишь в вышине самолёт летит? Это реактивный пассажирский лайнер. В вашем времени таких не было. - Ответил я Ильзе, показывая на огромный пассажирский " боинг" или " аэробус" пролетавший над Плетнёвкой. Самолёт появился как нельзя кстати, и он светя на солнце в вышине своими серебристыми крыльями, красноречиво продемонстрировал Ильзе, что она попала в будущее.

— Вечером я телевизор в доме включю и ты посмотришь на нашу жизнь. А завтра ты, я и Света поедем в Брянск на её машине. Ты была в Брянске Ильза? - Спросил я у девушки, останавливаясь и беря немку за руку.

— Да была несколько раз, но он мне не понравился, русские его разрушили. Но я не хочу ехать ни в какой Брянск, тем более с твоей девушкой. Я хочу быть рядом с тобой Костя, в этой тихой деревне, где не стреляют, и любить тебя мой милый. - На сносном русском языке сказала мне Ильза, несколько картавя слова, но вполне разборчиво. Тёмноволосая гауптман, держа в одной руке автомат, другой рукой обвила мне шею и поцеловала в губы взасос.

От волос немки по прежнему шел запах неизвестных мне духов, а её летный комбинезон в котором она была одета, пропах порохом, кровью и авиационным бензином.

— Счастье мое, мы теперь всегда будем вместе. А Света нам не помешает. Я женюсь на тебе, но мы станем жить вместе со Светой, моей мамой, её мужем Петро, тётей Оксаной и Витей. Тут в деревне полно свободных домов, выберем себе любой и обустроем его. - Ответил я Ильзе, отрываясь от её сладких губ, думая, что мне придется жить в одном доме со Светой и небесной валькирией из прошлого. Марина пусть занимает дом родителей Михалыча. Тётя Оксана, скорее всего уедет с Витьком в город, ведь там остались две квартиры и за ними нужен будет присмотр. А я пожалуй выберу в деревне дом недалеко от матери. Чтобы иногда захаживать к ней в гости и баловаться её горячими дырками.

— Да я и не против, мне нравится Света. Но я не " розовая", больше член люблю. - Ильза положила автомат на землю и потянула меня к себе, с твердым намерением заняться сексом прямо посреди улицы в безлюдной деревни.

— О нет милая, нам нельзя сейчас этим заниматься. Потерпи немного и я тебя трахну, там наверху, когда мы на неё заберёмся. А сейчас поднимай свой автомат и пошли быстрее к церкви. Я не хочу сломать себе шею поднимаясь на колокольню в темноте. Нам нужно успеть на неё залезть и спуститься до захода солнца. - Сказал я девушке, показывая ей на церковь с колокольней стоящих вначале деревни. И на зависшее над лесом солнце. Нам нужно было спешить, а иначе солнце сядет и станет реально темно. А в темноте без фонаря, лезть на колокольню и спускаться с неё, чистое самоубийство.

— Я ни разу на высоте сексом не занималась. Но раз это необходимо, тогда пошли. У меня между ног все чешется. Хочу твой член Костя. - Сказала мне немка, поднимая свой автомат с земли. А я глядя на её пухлую жопу, обтянутую лётными штанами, ещё раз убедился, что Ильза гораздо злоебучее Ханны, да и пожалуй всех женщин нашего отряда.

— Какая она старая! А почему на церкви нет крестов? У нас в Германии на церквях обязательно кресты стоят. - Спросила немка, когда мы с ней подошли к старому деревенскому храму, у которого не стояли положенные ему кресты на куполах.

— У вас в Германии не было большевиков и революции. А у нас она была и были большевики. И они разрушили церкви и поснимали с них кресты. - Ответил я Ильзе, стоя с ней перед входом в церковь, прикрытый ржавыми железными воротами. Наследие от былого колхоза, который после революции превратил деревенский храм, в зерновой склад.

— Пойдёмте гауптман, если вы хотите потрахаться со мной. То тогда нам нужно зайти внутрь и взобраться на колокольню. - Предложил я немке, назвав девушку по её военному званию.

— Я больше не гауптман Костя. И не нужно мне напоминать о войне. Завтра ты заберёшь меня с собой в Брянск и купишь мне красивое платье. Я соскучилась по гражданской одежде. - Сказала Ильза, прижимаясь ко мне под тёмными сводами церкви, когда мы в неё зашли.

— Да все будет у тебя дорогая. Только потерпи немного. - Ответил я девушке ведя её за руку по коридору, соединявшему церковь и колокольню. Думая про себя, что Ильзе однозначно нужно временно подобрать одежду из гардероба моей матери, или тёти Оксаны. Не поедет же она в немецком лётном комбинезоне в Брянск, где на неё тут же накинутся местные жители. Ведь после войны прошло всего пятьдесят лет, и в Брянске до сих пор живы партизаны и подпольщики, настрадавшиеся в войну от немцев.

— А нам обязательно нужно наверх подниматься? Не лучше будет, оставить подношение вашему призраку внизу, а самим вернуться назад. Я покушать сильно хочу и в бане помыться бы не мешало. - Ильза вцепилась в меня, когда мы с ней очутились внутри церковной колокольни и перед нами возникла узкая винтовая лестница без перил.

— Нет дорогая, подъём на колокольню, это необходимый ритуал. И его нужно обязательно соблюдать. А иначе он может рассердится и не даст нам житья в деревне. - Шёпотом ответил я немке, показывая ей пальцем наверх, где возможно находился сейчас сам " Плетнёвский призрак". Хотя его время ещё не пришло, обычно хозяин Плетнёвки, появляется на колокольне в сумерках. Но пока было ещё довольно светло и ☀️ солнце только начинало садиться за дальним лесом. И до сумерек, когда из болота в деревню приходят призраки погибших в войну полицаев, было ещё часа два как минимум.

— Я первый полезу, а ты за мной лезь. И смотри не оступись. Главное вниз не смотри. - Предупредил я Ильзу, полагая что лётчица не должна боятся высоты.

— Не волнуйся за меня Костя. Я буду осторожна, а высоты я не боюсь. - Ильза закинула за спину автомат, и решительно полезла по лестнице вслед за мной.

На удивление подъём на колокольню дался нам легко и спустя пять минут, мы были с немкой наверху небольшого каменного пятачка, обдуваемого со всех сторон ветром. Призрака как я боялся наверху не было. Колокольня была пуста и только ветер теребил обрывок гнилой верёвки, вверху на дубовой перекладине. Ставшей полвека назад, виселицей для предателя полицая.

— Смотри как красиво! Вон у реки в конце улицы, крыша крытая железом торчит, это наш ? дом. - Сказал я Ильзе, показывая ей рукой на деревню с высоты птичьего полёта.

— А я в войну несколько раз тут летала. Командование посылало бомбить партизан в лесу. И видела эту деревню, только дома тут были другие. - Ответила немка, обнимая меня рукой за шею. Мы стояли с девушкой из военного сорок второго года, и смотрели друг другу в глаза. Сильный ветер шевелил тёмные волосы небесной валькирии, а её зелёные как у кошки глаза, смотрели на меня в упор. И я честно побаивался в этот момент Ильзу Шнайдер.

Ведь я по сравнению с ней просто пацан молокосос, а она военная лётчица, несколько лет воевашая на Восточном фронте. Да и возможно до этого в Европе воевала. Я своими глазами видел как она лихо управляла истребителем, носясь на нём на запредельных скоростях. Нет эта немка не так проста как кажется : Подумал я отводя взгляд от пронзительных кошачьих глаз, лётчицы двадцать второй эскадрильи Люфтваффе.

— Костя, ты обещал, что трахнешь меня тут наверху и мы пойдём домой. Давай же дорогой не тяни. Мне не очень уютно тут. - Попросила меня Ильза, стягивая с себя свой комбинезон. Автомат немка положила на каменный пол колокольни и сейчас стояла передо мной голая в грубых солдатских башмаках.

На ногах у Ильзы были надеты лётные ботинки на грубой толстой подошве. И они неестественно смотрелись на фоне обнаженной красоты молодой немки. А Ильза была красивой как на лицо, так и телом. Лобок у лётчицы люфтваффе был зарос чёрными волосянками, полные груди манили к себе тёмно-коричневыми сосками. Сладкий сексуальный животик, широкие нежные ляжечки, стройные ножки и пухлая попка гауптманши, делали её желанной женщиной для любого мужчины.

— Какая ты красивая Ильза. Я сейчас дорогая, только угощение положу на пол. - Дрожащим голосом ответил я немке, смотря на неё восхищеными глазами. Ведь я ещё толком не видел её голую, только в блиндаже в свете тусклой керосиновой лампы. А сейчас она стояла в лучах заходящего солнца, и была прекрасна как сама любовь.

— Давай выпьем за здоровье хозяина этой колокольни. - Предложил я Ильзе, давая ей в руки открытую бутылку водки. Принесенные с собой продукты и водку я поставил в угол, налив водки в стакан взятый из дома, ровно половину. На него сверху положил плитку " панцершоколадки" зная что призрак любит закусывать шнапс ? шоколадом. Быстро разделся сам догола и сейчас стоял напротив Ильзы со стоячим колом членом, упираясь им девушке в лобок и держа початую бутылку водки в руке.

— Russisсhеr Wоdkа, Sех mit еinеm Russisсhеn Kеrl. Dаvоn kоnntе iсh niсht träumеn.(- Русская водка, секс с русским парнем. Об этом я и мечтать не могла.) - Сказала мне Ильза по немецки, делая приличный глоток прямо из горлышка. Вслед за ней к бутылке приложился и я, глотнув обжигающий желудок алкоголь для самоуспокоения.

— Сядь на подоконник милая. И крепко держись за меня, а иначе ты упадешь вниз и разобьешься. - Предложил я немке, целуя девушку в губы вместо закуски.

— Gut, gut Kоstjа. Wiе grоb du bist, iсh will еs in mir

(- Хорошо, хорошо Костя. Какой он у тебя большой, я хочу его в себя. ) - немка ухватилась рукой за мой член, с восхищением рассматривала его и мяла мне залупу пальцами, огрубевшими от штурвала "мессершмитта".

— Вот так милая, садись на неё она тёплая. И держись за меня, а я буду придерживать тебя за плечи. - Я усадил Ильзу на теплый нагретый за день, кирпичный подоконник церковной колокольни. И крепко обнял валькирию за плечи. Ильза обвила руками мою шею, и сама задрала ноги кверху, мне даже направлять член не пришлось. Он сам вошёл в горячие и склизкое от любовного сока, влагалище лётчицы люфтваффе.

— Ооойй, оооооййй, аааа, хорошо то как Костя! - Ильза застонала когда я вогнал ей член в пизду до упора и стал засаживать немке, когда-то бомбившей наши города, доставая ей до матки за её проделки в прошлом. Ильза стонала, смотрела мне в глаза и крепко держалась руками за мою шею. Ведь в любой момент она могла сорваться вниз и разбиться насмерть об землю с большой высоты. Это был секс со страхом, и он отличался небывалой сладостью от обычного секса на земле.

— Так хорошо милая. Ильза, я люблю тебя дорогая. - Говорил я немке слова любви, ебя её на подоконнике колокольни, ощущая приближение скорого оргазма. И вот когда я был готов начать впрыскивать в влагалище черноволосой валькирии, порции русской спермы. Глаза немки рассширились от ужаса. Она с животным страхом смотрела за мою спину, а там стоял призрак. Его появление в этот момент было предсказуемым. Хозяин Плетнёвки всегда появлялся когда мы занимались сексом в его апартаментах. И это раз не стал исключением. Я явственно ощущал спиной тяжёлый взгляд привидения и острый запах махорки, который принёс с собой призрак с болота.

— Ааааа, ааааа, ааааа. - Застонала Ильза, дико выпучив глаза на меня, кончая от страха и одновременно от наслаждения.

— Ыыыы, аааааа, ыыы. - Зарычал я, впрыскивая в влагалище лётчицы люфтваффе, порции спермы. Кайф от оргазма был такой силы, что у меня потемнело в глазах. Но я крепко держал руками за плечи свою любимую немку, без которой не мог теперь жить. А ещё я боялся, что призрак сбросит Ильзу с колокольни, ведь она была предательницей, повернула оружие против своих. Такое могло не понравиться призраку полицая, ведь немцы были его хозяевами которым он верой и правдой служил.

Но всё обошлось, мы с Ильзой кончили, оглашая сильными криками окрестности с высоты птичьего полёта. А когда я спустил девушку с подоконника на пол и повернулся назад. Призрака уже не было, как и не было оставленных в углу подношений, а так же автомата Ильзы.

— оh mеin Gоtt, gеhеn wir sсhnеllеr vоn hiеr. Iсh wärе fаst vоr аngst gеstоrbеn, аls iсh ihn sаh.

(- О мой Бог, пошли отсюда быстрее Костя. Я чуть не умерла от страха когда увидела его. ) - Залепетала по немецки Ильза, поднимая с пола свою одежду. Руки немки тряслись, когда она одевала на себя свой летный комбинезон. Её до смерти напугало появление седого призрака полицая в чёрной форме и она спешила покинуть это страшное место.

— Все нормально милая. Он сюда больше не вернётся. По крайней мере до захода солнца. А нам с тобой повезло, привидение не сбросило нас с колокольни и даже поблагодарило за наши подарки. - Успокоил я девушку, показывая ей на противоположное окно колокольни. А там на подоконнике лежала скрученная из газеты самокрутка, " козья ножка", и горсть кроваво- красных ягод, эта была клюква которая росла на болоте вблизи старого блиндажа.