Список порно рассказов про Олю

Николай Николаич, одетый в свободную белую блузу из хлопка, стоял у стеклянного круглого столика и потягивал коньяк из рюмки. Рядом с ним возвышался худой субъект в чёрной холщёвой рубахе на выпуск и широким красным галстуком, у субъекта был длинный "гоголевский нос", из – под которого торчала щётка коротких тёмно – седых усов. Оба тихо шептались, наблюдая за отцом и Ольгой. – Это она летит с Юрой в Эль – Фуджейру? – довольным тоном начальника...

Она отвела в сторону мою руку с телефоном и явно ждала похвалы. – Неплохо, – сказал я сдержанно. – По – моему, ты начинаешь исправляться... – Знаешь, Костик, за эти четыре часа, когда тебя не было, я совсем исправилась. Я поняла очень важное: не надо ссориться, драться, кусаться, не надо кулаков и синяков, не надо оскорблять и унижать друг друга. Я буду делать тебе только самое хорошее: варить обед, убирать наш дом, каждое утро с величайшим у...

– Соседа, Алика, помнишь? – спросила она. Да, я помнил этого нагловатого пацана из соседней квартиры. Он здорово пил (не припомню, чтобы я видел его трезвым) и работал во вторую смену на заводе. Два года назад, пропив все имущество, он поменял квартиру на меньшую и съехал. – Однажды мы вместе поднимались в лифте, – продолжала Светлана Федоровна, – и он стал приставать ко мне... Залез под юбку, целоваться полез. А что я могла сделать? Он здоров...

Я хотел взять ледышку, чтобы охладить синяк, но лежавший на подушке мобильник заиграл и отвлёк меня. Определитель номера показал мне фамилию ПЧЕЛИНЦЕВ, быстро поднял с раскладушки и погнал на террасу, я мельком огляделся – увидел десять утра на большом будильнике, спящую на диване безмятежную Наталью и яркий свет начавшегося дня, который давно заполнил комнату, перебивая включённый тусклый торшер. – Здравствуйте, Евгений Саныч, – и я плотно зак...

Выхода не было. Я торопливо схватил чистый бокал, уселся за стол, налил себе немного вина и взял бокал в руку. "Я хозяин, я прав, я здесь живу", – это был такой аутотренинг. Все остальное, что из этого следовало, предстояло додумать по ходу дела. Из спальни раздавалось тяжелое дыхание двух человек. Потом послышался звук смачного, затяжного, страстного поцелуя. "Славик, ты чудо", "Оля, с тобой обалденно хорошо". "Оля"! Да она ему в бабушки годит...

– Император, вы обратили внимание, как этот "нюхач" почуял запах любимой соли, которую он с удовольствием лизнул бы своим чувствительным языком? – Да – да, – подтвердил с интересом император, – я это прекрасно сейчас видел... Я, например, совершенно не слышу этот запах соли, а он уже напрягся как струна... – Коты любят полизать солёное, – многозначительно ответил Чжоу Дунь. – И так, мы берём небольшую щепотку соли... вот она... и кладём её на...

Отец укрыл её одеялом, обнял и прижал к себе: – Успокойся, душа моя, – он зажёг мягкий свет настенного бра и ласково прошептал ей на ухо. – Посмотри: уже шесть утра, в такое время ничего страшного не должно сниться, страшное снится обычно поздней ночью, успокойся. – Не могу... У меня перед глазами до сих пор этот ужасный сон, словно я видела всё наяву... Ой, Юра, ой... – Успокойся, что ты видела? Ольга сбивчиво начала: – Видела двор наше...

– Ты шутишь или рехнулся?! – прорычал я. – Ты что мелишь?! Может нам прокатить Ольгу за этой кобылой прямо перед окнами двадцать третьего отделения милиции, оно здесь рядом, через дорогу, тогда уж сухари точно обеспечены! Я что – то не пойму: то ли ты дурачишься надо мной, то ли цену набиваешь?! Он хмыкнул и ответил: – Спокойся, Константина, спокойся. Цену – цену, конечно, цену. – Ну и сколько вы хотите?! Только не морочьте мне голову татарс...

Из прихожей громко раздались фанфары и барабанная дробь – Наталья вовремя включила аудиозапись. – И вот он! – торжественно подхватил я. – Санкт – Петербург, "Белый зал дома Бажанова", улица Марата, 72! Презентация выставки скандального Миши Саенко! Чёрт возьми, и что мы видим на фото?! Знакомые радостные лица, которые сейчас торчат как кочаны капусты из этих паскудных кадушек, плачут и гниют на моих глазах! Где справедливость?! Где чувство такт...

Юрий Семёныч, тяжело пыхтя от злости, дёргая руками и ногами, с остервенением глядел на нож, который недоступно валялся на полу хотя и рядом с его жбаном. Он плюнул на него и повернулся к Ольге. Она бессмысленно что – то шептала в полусонном обморочном состоянии, всё так же откинувшись на бок. – Не спать! – крикнул Юрий Семёныч. – Держись! Говори со мной, болтай, пой, но не спи! Она услышала, очнулась и уставилась на фотографии и большой рису...

Я сидел один в тёмном салоне машины, и глаза упирались в лобовое стекло, за которым виднелся тупик лесной просеки, где тянулись блестящие рельсы, освещённые придорожными фонарями, и в голове вдруг яркой вспышкой молнии промелькнула ужасная картина: я стою на шпалах и ору благим матом: – А – а – а – а – а – а – а!!! Я быстро зажёг свет и проскользил взглядом до панели приборного щитка, где лежали документы, бумаги, справки и фотографии. Непосл...

– В далёкой провинции для умалишённых я Вас избавлю от всяких присяганий и подобных сердечных хлопот. К тому же Вы совершенно не думаете о своей жене и детях, которые играют за этим окном, они будут обязаны поехать за Вами. Сан Гуан собрался с силами и двинул своё мощное тело к выходу: – Я вынужден идти к императору и доложить ему, что меня шантажируют. – Удачного похода. Я как раз в это время крикну охрану, и она со знанием дела легко отыще...

– Что – о – о?! – Ольгина шея оттянулась вперёд, влажные глаза блеснули, и она переспросила. – Кто – кто я?! Дура?! Безмозглая?! – Оля... Оленька... – он поднял руки, словно сдаваясь, и стал тихо успокаивать, – извини... вырвалось в сердцах... пойми, не хотел я... как – то случайно вырвалось... – Дура?! Безмозглая?! – Ольга начала медленно приподниматься из – за стола. – Оля, Оленька, извини, не сдержался, ну... – и вдруг заорал, бросив сво...

Этот голос был щекастого и красного Мандарина, он заёрзал на месте и двинул от себя пузатый заварной чайник: – . .. стоит ли повторять? Пусть лучше Ван Ши Нан идеально отрепетирует: свой фокус и не обольщается сиюминутным успехом, который мы только что увидели. – Вот именно, дорогие и ближайшие мне Мандарины, – подхватил Чжоу Дунь, – вся моя речь только о нём, о Ван Ши Нане, и я прошу тебя довести механизм своих пальцев до полного совершенств...

Юрий Семёныч, зорко наблюдая за ней, твердил сам себе: – Ничего – ничего, вернётся! Вернётся! Ничего! – Господи, что это? – беспорядочно шептала Наталья, задавая вопросы и тут же отвечая на них. – Это слёзы? Да, слёзы. Почему? Потому что ты хочешь лететь. Хочешь? Да, хочу. О, Господи, я же – настоящая тварь. Разве я могу быть тварью? Да, можешь, потому что ты предала Костика. Почему предала? Потому что ХОЧЕШЬ, ХОЧЕШЬ, ХОЧЕШЬ ЛЕТЕТЬ. А как же...

А красный и щекастый заговорщик Чан Бу торопливо и растерянно прошептал Чжоу Дуню: – Вам не кажется странным, что вчера император отказался от Юй Цзе, а сейчас – от чая? – Ничего странного не вижу, – хладнокровно и с большим достоинством осёк его Чжоу Дунь, – он просто напросто заболевает "осторожностью" как собака, которая чувствует смерть. Чем больше будет заболевать, тем больше будет страха в глазах, а это нам как раз на руку. А по поводу...

– Проходи, дорогой, проходи! – он буквально втянул меня в кабинет, похлопал по плечам и спросил с добрейшей улыбкой. – Ну, как?! Одолел?! – Одолел! – гордо ответил я и выдохнул, словно сбросил с плеч тяжёлый камень. – Ай, молодец! И привёз ровно в срок! Молодец! – Пчелинцев кивнул на кожаные чёрные кресла, стоящие вокруг низкого журнального стола, и спросил. – Может присядем, кофейку выпьем? – Спасибо, Евгений Саныч, не могу, дела! – я выну...

А я постарался успокоить обеих сестёр и обратился ко всем: – Ничего – ничего, мне не трудно ответить и объяснить, потому что я скажу сейчас неоспоримую правду и только правду, коснувшись физиологии моего поступка и вполне понятного инстинкта. Суть мужской природы такова, что когда у самца с п р а в е д л и в а я ж и з н ь отбирает самку, его плоть начинает беситься и бунтовать, происходит необратимый физиологический процесс, который может довес...

– Командование Особой Зоны удовлетворено количеством зерна и мяса, которое вы поставляете в порядке подати. За заслуги перед Администрацией Особой Зоны вам, господин Картошкин присваивается Дворянский титул. Генерал протянул посетителю свернутую рулоном грамоту. Одновременно вам передаются два села прилегающие к вашей ферме. Их жители переходят в вашу собственность в качестве крепостных. Любое недовольство пресекать в зародыше. В качестве эффекти...

– Получишь за непокорность двадцать раз ремнем. Можешь кричать, плакать, задом вертеть. Но если попытаешься вырваться, то все начнем сначала. И врезал ей ремнем вдоль ягодицы. Девица взвыла на самой высокой ноте. Под этот аккомпанемент хлещет Картошкин то по правой ягодице, то по левой, достает и по ляжкам. Она сразу пардону запросила: – Больноооо! Не надоооо! Я больше не буду! Последний двадцатый удар Картошкин положил между половинками попки...