Жизнь, пропитанная ложью. Часть 2

Ангелина

Я пообещала Косте описать все случившееся со своей точки зрения. Вот только не знаю, с чего начать. Сейчас я сама себе противна от того, как поступала. Просто представила, что и Костик будет поступать так же как я, и сразу же жить расхотелось. Откуда же все это взялось?

***

Сколько помню, меня всегда любили и хвалили. «Это кто такой красивый?» «А у кого это такие шелковистые волосики?» «А чьи это ямочки на щечках?» Это и много другое я привыкла слышать в свой адрес с детства. Я была поздним ребенком у родителей – мама не хотела портить себе фигуру, но потом поддалась на уговоры отца – появилась я, и меня всегда баловали.

Меня рано начало интересовать собственное тело, наверное, после того как в детском садике мы с мальчишками показывали друг другу «глупости», и я впервые обнаружила, что девочки отличаются от мальчиков чем-то там внизу. Впрочем, в то время это не слишком занимало мой разум, а вот уже в школе, когда мы с девочками делились информацией, которую набирали где только могли, в том числе и в интернете, я уже серьезно заинтересовалась, что там у меня внутри, и для чего это у меня такая дырочка, которой нет у парней. И когда лазила туда, испытывала какое-то непонятное чувство, особенно, когда обнаружила в глубине эластичную преграду. К сожалению, никто ни тогда, ни после не рассказывал мне о том, что такое девственная плева и для чего она нужна.

Я привыкла к восхищенному вниманию к себе и считала его в порядке вещей. Росла я, без ложной скромности, и вправду красивой, и у меня всегда были ухажеры. Еще во втором классе Вовка Селезнев, что постоянно, то дергал меня за косичку, то толкал плечом, пробегая мимо, или плевался в меня жеваной бумагой через трубочку, как-то перебросил мне на парту записку. К сожалению, Виолетта Леонидовна, наша классная, заметила и успела ее перехватить, а потом громко зачитала всем содержимое: «Я тибя бью патамушта лублу». Смеялся весь класс. Я тоже. Хотя где-то в глубине души мне это понравилось. И ох, как же завидовали мне все девчонки, даже несмотря на то, что Виолетта указала на полную Вовкину безграмотность.

Взрослеть я начала рано: в одиннадцать лет у меня уже появились волосы подмышками и в паху, и стала набухать грудь, вскоре приблизившись к первому номеру. Но и это уже было кое-что в то время. Я стала «дружить» с мальчиками, правда, из более старших классов, года на два-три. В этом возрасте у них уже начинало формироваться половое влечение. Понятно, что никакого опыта у них не было, но желание пообжиматься и послюнявиться уже появилось. Под валянием информации из интернета, мы с одним из них как-то занялись петтингом, он полизал у меня внизу, а я пососала его начавший уже расти членик и дососалась до того, что из него выплеснулась мутноватая струйка. Будучи неготовой к этому, я все выплюнула, в то время как Сережка балдел, сидя с такой глупой мордой, что я рассмеялась и даже перестала злиться на него. Тогда я не понимала, что он это не нарочно, и думала, что он пописал.

А его лизание там мне очень понравилось, и я потом уже целенаправленно подводила ребят к такому, даже если взамен требовалось у них пососать.

Где-то в седьмом классе у меня начались менструации. Я сильно испугалась, думая, что это результат лизаний там мальчиков, но заметившая окровавленные трусики мама, объяснила мне начала физиологии полов, и что мне следует делать в случае кровотечения. И то, что это означает, что я взрослею. Взрослой мне быть очень хотелось, только я не слишком понимала, что это значит, пока как-то раз Витька, брат Каролины, моей лучшей подруги, когда мы двумя семьями были на даче, не объяснил, что стать взрослой – это лишиться девственности, после чего можно будет ебаться по-настоящему.

Понятно, к этому времени благодаря интернету я уже знала, что значит ебаться, и что этот процесс очень приятен для девушки, правда, как именно это делается, было до конца не ясно. Там же, на даче, Витька, который был старше нас с Линкой на четыре года, как-то наклюкался с дружками и вечером вернулся домой, шатаясь, а после, предложил мне, как он сказал, «повзрослеть» и стать женщиной. Повзрослеть я очень хотела, но как это – стать женщиной, не понимала. Витек затащил меня в баню, где для начала довольно долго лизал меня «там», а когда мне стало довольно приятно, внезапно засунул в меня что-то, я сначала думала, палец, и сильно надавив, порвал мне плеву. Только в этот момент я поняла, что это был не палец, поскольку обе его руки обнимали меня, а внутри что-то двигалось...

Надо сказать, что боли, о которой много писалось, я почти не почувствовала, как, правда, не почувствовала и описываемого неземного блаженства, так, что-то теплое скользило во мне туда-сюда, но меня переполняла гордость за то, что я стала взрослой, обогнав всех девчонок в классе, и даже Каролину. Некоторое время спустя, пыхтящий как паровоз Витька, внезапно задергался и застонал, а внутри плеснуло чем-то горячим, как мне показалось, и он обмяк, повалившись на меня. И тут меня осенило!

– Дурак!! – закричала я. – Ты что, кончил в меня?! А вдруг ребенок?!

Витька виновато потупился, вставая, и забормотал:

– Да ладно, если что, поженимся...

– Вот еще, нужен ты мне. И вообще, мне рано становиться мамой. В следующий раз – только в презервативе.

Витек, явно обрадованный, что будет еще и следующий раз, с готовностью согласился. Я, как могла подмылась, стараясь вымыть все изнутри, и мы, как ни в чем не бывало, вышли из бани.

Естественно, на следующий же день я похвасталась Линке, что «стала взрослой», и та немедленно помчалась к брату уговаривать его сделать взрослой и ее. Долго уговаривать не пришлось, и этим же вечером, мы все трое собрались в бане, где Витька порвал целку сестре. Но той было больно, и о том, чтобы продолжать двигаться в ней, не было и речи, поэтому я милостиво разрешила ему подвигаться во мне, правда, заставив натянуть кондом.

Я опять ничего не почувствовала, кроме гордости перед подружкой за то, что могу доставить удовольствие взрослому, каковым считала семнадцатилетнего парня. До сих пор помню завистливый взгляд Линки на ебущихся нас...

С тех пор и до конца лета на даче, мы втроем занимались «этим» практически каждый день, конечно же, с использованием презервативов, которыми Витек на радостях затарился в большом количестве. Надо сказать, что в конце, мне уже становилось приятно испытывать внутри себя скольжение его члена. Явно не так приятно, как взрослой, но все же. То ли просто пришла пора, то ли Витек чему-то научился.

Спросите, откуда знаю, как это у взрослых? Да пару лет назад, я как-то проснулась не вовремя и застукала родителей, занимавшихся этим самым, а дверь в спальню по недосмотру была приоткрыта, и я видела, как мама, лежа на спине в кровати, стонет и тяжело дышит, в то время как между ее ног двигается папина попа, и он тоже шумно дышит и иногда постанывает. Потом, в какой-то момент он ускорился так, что шлепки соударяющихся тел стали напоминать пулеметную очередь, задергался, как тогда Витек на мне, а мама взвыла, и потом они оба обмякли и лежали, перешептываясь и хихикая. Правда, после этого дверь всегда была закрыта, и мне больше не удавалось за ними подсмотреть, хотя я и старалась.

А позже, где-то год спустя, однажды, убежав с урока, я спряталась в подсобке и нечаянно заснула, проснувшись от каких-то странных звуков, как будто кто-то тяжело дышит и стонет, при этом что-то скрипит. Подсобка была через стенку от кабинета завуча, а мама как раз и работала в нашей школе завучем. И оказалась, что в деревянной перегородке был сучок, который выпал, и через оставшееся отверстие я увидела маму с задранной на попу юбкой в коленно-локтевой позиции на диване, а сзади нее – физрука, накачанного и, как мне тогда казалось, старого парня, на самом деле лет тридцати. И физрук толкался животом в попу мамы, ухватив ее за бедра.

У меня сперло дыхание, а сердце громко забухало где-то в горле, и внизу живота появилась тяжесть. Через некоторое время стоны мамы перешли в тихий вой, а физрук хрипло зарычал, тесно прижался к маминой попе, несколько раз дернулся, повалился на нее, и она тоже как-то утробно застонала и задергалась под ним.

Испугавшись, я тихо выбралась из подсобки и вся красная побежала в туалет, потому что сильно захотела писать.

Я и раньше замечала, что мама встречается с какими-то мужиками, когда рядом нет папы. То ее кто-то подвозит на машине, то цветы дарит. Собственно, цветы для завуча не были чем-то особенным, но кроме них были и разные подарки, которые она прятала дома от папы, а я находила. Там были брошка, серьги, два кольца и цепочка. Все из золота, иногда с камушками. Когда находила, я все это примеряла, и представляла себе, что когда-нибудь и мне будут такое дарить.

Правда, долго это не продлилось, в том же году отец как-то застукал ее с любовником, и ушел, собрав вещи. Помню, для меня это был шок. Я никак не предполагала, что невинные забавы мамы могут привести к такому. Ну, в самом же деле, подумаешь, парень немного подвигается внутри тебя, что в этом такого? А мама ведь любила папу. И она это доказала, через некоторое время вернув его обратно в семью. Я как-то услышала их разговор на эту тему, когда навещала папу во время его ухода в съемной квартире и уснула там в спальне. Проснувшись поздно, я услышала разговор шепотом из гостиной.

– Леша, но я ведь правда тебя люблю.

– Ага и трахаешься с другими именно поэтому?

– Милый, там и было-то всего несколько раз. Но я ведь и не думала от тебя уходить. То, что было – это всего лишь секс, никакой любви. Чисто для здоровья.

– Для тебя может быть, а с моей стороны это видится как предательство. Вот представь себе, что это я трахаюсь на стороне.

Мама помолчала, а потом выдавила:

– Не могу сказать, что мне бы это понравилось, но если дело лишь в этом, я могу стерпеть. У тебя уже есть кто-нибудь?

– Вот дура! Да никого у меня нет, это ты уже с десятком трахнулась.

– Что ты такое говоришь? С каким десятком?

– А сколько у тебя их было, любовников?

Мама опять помолчала.

– Зачем тебе знать? Ты же мне всегда это будешь припоминать, не так ли?

– Говори прямо, сколько? Если не скажешь, то зачем вообще завела этот разговор. Давай просто разведемся и все. Живи как хочешь и трахайся сколько и с кем захочешь. Только врать не пытайся. Я уже проверил кое-что и сразу пойму, коли соврешь.

Мама еще несколько раз попыталась увильнуть, но, в конце концов, неохотно призналась:

– Пять.

– Что пять? Пять раз или пять мужиков?

– Пять любовников.

– Я их знаю?

– Некоторых да.

– И как давно?

– Ну, помнишь, тогда мы ездили в деревню к твоим, на свадьбу к сестре, четыре года назад?

– И что?

– Ну, ты тогда напился в стельку, а я тоже слегка набралась. Вот тогда мне свидетель со стороны жениха и помог тебя в постель уложить, а сам начал приставать. А мне уже так хотелось... Я же с тобой хотела, а ты... Ну вот, он и... помог...

– Помог, говоришь? Ко мне вот тоже Нинка там приставала, я же с ней не пошел!

– Что? Эта сука?! Приставала?! Знала бы, я бы ей глаза выцарапала!.. А еще подруга называется!..

– Ну-ну, ты-то чем лучше? Со свидетелем потрахалась.

– Так он холостой!

– Но ты-то нет. И что, очень понравилось? У него больше?

– Да я и не помню толком, просто так хотелось, что внизу живота стало тянуть, я даже испугалась, как бы чего там не случилось. Вот и допустила... Но ты у меня всяко лучше, оп-то просто сунул туда, потрахал немного и слил. Я даже кончить не успела, потом сама себя до конца доводила.

– Что?! Он слил в тебя? Как же ты позволила?! А вдруг ребенок?!

– Милый, Какой ребенок? Ты забыл, что я на таблетках? И вообще, детей я буду рожать только от тебя, таков мой принцип, иначе это – не семья.

– Принцип у нее! Ты бы лучше не еблась на стороне!! – повысил голос папа, но тут они опомнились, что я – рядом за стенкой, и замолчали.

Больше я ничего не слышала, но для себя крепко-накрепко запомнила, что детей можно заводить исключительно от мужа.

Где-то еще через пару недель, папа вернулся в семью. О чем они договорились с мамой, я толком не знала, но как поняла, в качестве индульгенции папе было разрешено иногда крутить с другими. Не знаю, было ли такое же разрешение у мамы, но как мне казалось, иногда она все же себе позволяла сходить на сторону. Но это неточно.

***

У меня же жизнь била ключом. Все четыре года в школе, да и на первом курсе, пока мы с Костиком не поженились, я пользовалась своим телом для получения удовольствия, тщательно следя, чтобы всегда была защита, если случалось что-то большее, нежели петтинг. Постепенно я поняла, что нужно моему телу для получения максимального удовольствия, и научилась направлять мужчин, с которыми имела связь, так, чтобы они обеспечивали это. И так вошла во вкус, что даже когда стала жить с Костей, мне всегда чего-то не хватало.

Нет, он был нежным, всегда дарил цветы, заботился о том, чтобы мне было хорошо, в том числе и в постели. И мне было с ним хорошо, пожалуй, как ни с кем другим до него. Но привычка к разнообразию – а я к тому времени перепробовала разные члены, и все они чувствовались и дарили удовольствие по-разному – не давала мне успокоиться.

Когда я была уже на втором курсе, у нас родилась девочка, крупненькая такая, три с половиной килограмма. Муж предложил назвать ее Анжеликой, она была как ангелочек: глазки голубые, а улыбка - такая умильная, несмотря на отсутствие зубов. К счастью, у меня хватало молока, чтобы ее кормить, поэтому мы избежали всех этих проблем с диатезом, как, скажем, у моих подруг. К сожалению, после это несколько сказалось на груди, хотя муж и уверял, что ее легкая обвислость ему нравится и даже заводит. Мол, именно такая форма груди делает из меня женщину. Желанную. Но я-то помнила, какие груди у меня были до того. Быть может, именно это толкнуло меня на поиски подтверждения словам мужа.

Практически сразу после родов, я начала заниматься своим телом, и несмотря на недостаток времени, – я продолжала учиться, не став брать академку, – все же нашла возможность временами ходить в фитнес-центр, благо зарплата мужа к тому времени это позволяла. Так что, тело быстро пришло в форму, хотя и осталось несколько округлым, не таким точеным, как было до беременности. Но муж говорил, что ему это нравится, и я предпочитала ему верить.

Закончив университет, я тут же устроилась бухгалтером в представительство транспортной компании «Сибирь», после чего наше финансовой положение, наконец-то, стало возможным назвать стабильным, мы даже смогли нанимать себе помощницу для ухода за дочерью. Я и там продолжала ходить в фитнесс-клуб, но теперь поблизости от работы. А что, удобно. Берешь с собой на работу сумку со спортивной формой и чистым бельем, а полотенца дают в клубе. Там я и познакомилась с тренером Максом, чем-то напоминавшим итальянца: слегка вьющиеся волосы, крепкий прямой нос, и очень быстрая речь с жестикуляцией. Ну, вылитый Марчелло Мастроянни в молодости. Его в клубе так и звали – Марчелло, и при этом смеялись, правда, я так и не поняла почему.

К этому времени державшийся мною целибат – я имею в виду, что все дела только с мужем – уже сильно напрягал. Поэтому заигрывания со мной Макса были восприняты довольно благосклонно. Он постоянно предлагал после тренировок сходить в фитнесс-бар, выпить сока или энергетического напитка, посидеть, поболтать, а как-то предложил сделать мне массаж.

Надо сказать, что массаж я люблю. Разный. Как расслабляющий, так и заряжающий энергией, но после тренировок хотелось расслабления, и как раз его мне давал Макс.

Флирт с Максом продолжался около полугода, когда постепенно я стала разрешать ему все больше. Так, например, когда он массировал мне ноги и попку, то я старалась «не замечать», когда он словно невзначай забирался под край трусиков от бикини, в котором я плавала в бассейне после тренировок, и ходила в сауну, а делая массаж живота и грудных мышц, он, будто так и надо, скидывал чашечки верха бикини, говоря, что они, мол, мешают его манипуляциям. Естественно, эти манипуляции скоро перешли прямиком на грудь.

Я в то время все еще стеснялась своей груди, но Макс с жаром уверял, что она у меня бесподобна, как у мадонны, и просто напрашивается на поцелуй. В подтверждение, он однажды схватил и поцеловал одну сиську, а потом засосал сосок полностью вобрав его в рот вместе с ареолой, вызвав у меня этим неконтролируемый спазм в области таза. В тот раз я решительно прервала его, но постепенно все более расслаблялась, и вскоре он уже невозбранно целовал и ласкал мои груди, вызывая приток крови к гениталиям и шум в голове.

Неудивительно, что в какой-то момент, я внезапно обнаружила, что лежу на кушетке голая, а Макс уже готовится вонзить свой впечатляющих размеров стержень в святая святых. И хотя мне в этот момент ОЧЕНЬ хотелось, я нашла в себе силы оттолкнуть его, заявив, что без презерватива «ни-ни». К сожалению, в тот день защиты у него не оказалось, и пришлось мне убираться из клуба неудовлетворенной, хотя Макс неоднократно пытался уговорить трахнуться слегка, «на полшишечки», как он говорил, а в последний момент прервать акт. Но я категорически отказывалась.

Впрочем, зато в этот день у мужа был праздник. Так-то наш секс к этому моменту уже нельзя было назвать искрометным. Все же, в длительном браке всегда наступает некая рутина, вот и у нас случилось такое: три основных позы – миссионерская, по-собачьи и «наездница». Муж экспериментировать не любил, а я боялась предложить ему это, вдруг спросит, откуда у меня опыт? Но сегодня он отметил мой энтузиазм, хотя и приписал его своим заслугам.

В следующее мое посещение фитнесс-клуба, по глазам Макса было видно, что ему плевать на тренировку, и что он ждет не дождется, когда наступит время для массажа. И хотя мне самой было невтерпеж слегка раздвинуть, наконец, границы брака, я все же проработала все упражнения для тела, намеченные ранее, и только после сауны и душа появилась в массажном кабинете. Макс не стал долго работать надо мной, быстро сняв напряжение в мышцах, он тотчас сорвал с меня бикини, а с себя шорты с плавками и демонстративно натянул на свой уже эрегированный член кондом из пачки Durех RеаlFееl, после чего раздвинул мне ноги, и вставил свой член в мою уже обильно текущую киску...

Как же давно это было! Когда в меня входил незнакомый член. Я словно гурман наслаждалась движениями внутри себя мускулистой палки, довольно внушительных размеров, ощущая неземное блаженство, не только от самих движений, но и оттого, что делаю нечто незаконное, и умудрилась кончить два раза, к тому моменту как Макс наполнил презерватив своей спермой. Сняв его, он показал мне заполненный мешочек, где было, как мне показалось, чуть не полстакана.

– Видишь, как сильно я скучал? – горделиво воскликнул Макс. – Это все копилось для тебя.

После чего, поцеловал мою киску, а далее начал лизать ее, посасывая клитор. Естественно, я опять возбудилась, но все же, когда Макс попытался засунуть в меня свой член, не надев презерватива, я изо всех сил оттолкнула его.

– Давай договоримся раз и навсегда: рожать у меня есть от кого, и семью свою я рушить не собираюсь, а если ты хочешь что-то поиметь от меня, то ВСЕГДА надевай «защиту».

– Да муж ничего и не узнает, даже если забеременеешь. Посчитает, что от него. Зато как классно трахаться без этой резинки.

– Ты что, не понял? Если дети пойдут не от мужа, то нафиг тогда вообще нужна семья? Секс на стороне – еще куда ни шло, польза для здоровья, а дети – это уже серьезно. И неужто тебе самому все равно, если где-то будет расти твой ребенок, твоя кровь?

– Подумаешь, – махнул рукой этот Марчелло, но все же, натянул очередную резинку, после чего опять полез в меня, одновременно начав ласки груди.

В эйфории я не сразу поняла, что он говорит, но потом его слова дошли до моего сознания, и у меня мгновенно наступило протрезвление.

– Твой муженек, небось не может оттрахать тебя так как я. У него и член-то, похоже, с гулькин нос, не то что у меня. Так что, лови момент, получай трах от настоящего мужчины, а не твоего слабака!

Я уперлась в его грудь обеими ладонями и изо всех сил столкнула с себя так, что он просто упал с кушетки на пол, благо тот был покрыт ковролином. Всякое возбуждение исчезло под гнетом ярости.

– НИКОГДА! Никогда не говори так о моем муже! Ты мизинца его не стоишь. Он намного лучше тебя. Это я его недостойна, это моей пизде все чего-то не хватает, а он – мужчина получше многих. И поверь, я знаю, что говорю.

Так, кипя гневом, я и ушла домой. А дома почувствовала за себя такой стыд, и вечером была с мужем настолько нежна, насколько могла. И секс у нас был замечательный, такой уютный и спокойный. Муж опять ничего не понял, но обрадовался такому единению.

Всю следующую неделю я не ходила в спортзал, но потом опять появилось это тянущее чувство в паху, а воображение подкидывало одно воспоминание за другим о том, как классно было то, что происходило на кушетке. И наконец, я решилась.

Когда пришла в клуб, первое, что бросилось в глаза – это сияющая моська Макса.

– Ты все же пришла!

– Это еще ничего не значит, – не стала торопиться я его простить.

После тренировки, я опять была в массажном кабинете, но прежде чем позволить Максу прикоснуться к себе, вывалила на него ворох правил, которые он должен соблюдать, если хочет иметь со мной дело. Во-первых, всегда предохраняться, во-вторых, никогда не унижать моего мужа, и, в-третьих, чтобы никто ни здесь, ни где-либо еще, ничего не знал о наших отношениях.

– Так и знай, услышу хоть что-то, тотчас расстанемся.

Макс поклялся неукоснительно все выполнять, и у нас был с ним отличный секс, напомнивший мне мою молодость, когда я безоглядно отдавалась мужчинам, следя лишь за тем, чтобы не случилось зачатие.

***

Так шло время, и у нас с мужем все было отлично, но внезапно я обнаружила, что на меня положил глаз директор головной компании Аркадий Наумович Стариков. Бывая у нас, он всегда говорил комплименты, дарил цветы, даже в не сезон, а однажды пригласил меня с ним поужинать в ресторане, сказав, что хочет со мной посоветоваться. И делал все как-то легко, располагающе. Сам он был мужчиной лет пятидесяти, седой, с усами и большой залысиной спереди, но она его не портила. И даже небольшое брюшко не создавало ощущения рыхлости. Наоборот, он был каким-то крепеньким, как боровичок, я бы сказала. На ужине он рассказал, что уже давно женат, и что с женой у него как-то не ладится в последнее время. Жаловался, что она не видит в нем мужчину, на что я сделала ему комплимент, что он, мол, еще хоть куда.

Со временем его ухаживания становились все настойчивее, а как-то он подарил мне золотую цепочку, сказав, что такая прелестная шейка как у меня, должна быть украшена. Мне сразу вспомнились подарки, полученные моей мамой. В этот раз он попросил меня помочь ему, то есть, доказать, вопреки словам жены, что он, все же, еще мужчина.

Я сразу поняла, чего он добивается, но не увидела в этом чего-то пугающего. Вон, даже подарок сделал, стало быть, ценит меня. И в этот вечер, после моей работы мы пошли на квартиру к его приятелю, который был со своей женой в отъезде на долгий срок и передал ему ключи, чтобы он навещал квартиру и поливал цветы.

Вот там и выяснилось, что у Наумыча, как я стала его называть, не было при себе презерватива. Он чуть не заплакал, осознав, что трах откладывается. Но я его поощрила, предложив сделать минет, на что он с неохотой согласился, потребовав, однако обещания позволить ему все сделать в следующий раз.

Так у меня появился второй любовник, с которым мы встречались где-то раз в две недели во время обеда. Как оказалось, в здании нашего филиала у директора головной компании был свой кабинет, а в нем – комната отдыха с диваном. Вот там мы и встречались. Надо сказать, что Наумыч был скорострелом, и секс с ним не занимал много времени, не больше минут пятнадцати-двадцати, после чего я могла считать себя свободной.

Все эти встречи с любовниками, так или иначе затрагивали мою совесть, и в эти дни я была особенно мила с мужем. Можно сказать, что наша сексуальная жизнь даже расцвела. Наумыч периодически делал мне подарки: на день рождения, восьмое марта, и иногда просто из прихоти. Постепенно у меня скопился довольно неплохой набор бижутерии, выполненной из серебра и золота: браслет, две цепочки, кольцо и сережки с полудрагоценными камнями.

А где-то год назад мне довелось принять участие в выставке бриллиантов компании Алроса, куда нам с Каролиной и мужьями были сделаны приглашения. Наумыч, который чувствовал, что я уже несколько утомилась от нашей с ним связи, изо всех сил старался ее сохранить, сделал мне таким образом очередной подарок, при этом обещал, что там будет великолепный фуршет.

Вечеринка после выставки была довольно заводной, с танцами. На ней играла группа «Буерак» и стояли столы с закусками. Наумыч познакомил нас с одним из своих партнеров по бизнесу, достаточно молодым стильно одетым дядечкой, по имени Валерий Семенович, но уже через короткое время все мы называли друг друга по именам и на ты.

Валера несколько раз приглашал меня танцевать, как быстрые танцы, так и медляки, и вскоре для меня не было секретом, что он меня хочет, поскольку его выпуклость в штанах уверенно терлась о мою промежность, когда мы прижимались друг к другу в танце.

Валера был вполне худощавый, симпатичный и, как мне показалось, начал вызывать у Костика ревность, так что, я благоразумно начала держать дистанцию. Но тут вмешалась Каролина. Оказывается, Валера понял, что я не желаю с ним продолжения и решил действовать через мою подругу. Она подошла ко мне и, заговорщически оглядевшись, шепнула:

– У меня для тебя кое-что есть!

После чего сунула мне в руку небольшой бархатный футляр с логотипом Алросы, в котором оказалось колечко из белого золота с маленьким бриллиантиком.

– Что это? – воскликнула я, едва успев разглядеть содержимое футляра.

– Это от Валеры. Он предлагает тебе уединиться по-быстрому на время одного из танцев и скоренько перепихнуться.

– Он сошел с ума? Здесь же Костик, и ему вовсе не понравится, если я буду танцевать с Валерой, и тем более, куда-то исчезну.

– Костика я беру на себя, – загадочно подмигнула подруга.

– Линка, и как ты себе это представляешь? Я что, просто иду и трахаюсь с незнакомцем в присутствии мужа?

– В принципе, неплохой план, и говорят, чем проще, тем легче выполнение. Скажешь, плохое колечко?

– Да колечко-то неплохое, – задумчиво протянула я. – А что, если спалюсь? Мало мне проблем с двумя любовниками.

– Ты иди сейчас, как будто в туалет захотела. Там, вблизи туалетов есть приватная комната, и она уже снята Валерой для вас, а я возьму на себя Костика. Потанцую с ним, позволю немного потискать грудь, он о тебе еще и забудет.

– Ну, смотри, Каролина, если что, ты мне не подруга, – с этими словами я направилась в сторону дамской комнаты, а подруга двинулась к моему мужу.

Возле дамской комнаты уже прогуливался Валера, вспыхнувший радостью при виде меня.

– Ты все же пришла! – выпалил он, после чего взял под руку и завел в незаметную дверь неподалеку.

За дверью была небольшая комната, в которой находились шкаф, стол, два стула и диван-книжка. На столе стояла бутылка шампанского и фрукты.

– Не будем терять времени, – почему-то шепотом сказал мой приятель по свиданию, чокнувшись со мной шампанским, и начал лихорадочно раздевать меня.

Я не сопротивлялась, считая, что чем быстрее мы все сделаем, тем быстрее я смогу вернуться к мужу и успокоить его.

Когда мы оба остались нагишом, Валера обнял меня и начал целовать, а потом толкнул на диван и попытался ввести в меня свой стоящий колом член, но я воспротивилась.

– Каролина разве не говорила, что без резинки я не могу?

– Нет, – растерянно пробормотал мой новый любовник. – А в чем проблема?

– В детях. У меня уже есть дочка, и второго ребенка я как-то не планировала, а даже если и захочу, то беременеть собираюсь исключительно от мужа.

– И что будем делать? Ты же взяла подарок?

– Если дело лишь в нем, то вон, забирай, – в кармане лежит, – и я двинулась к своей одежде, хотя к этому моменту и была уже заведена почти до предела.

– Постой, – кинулся ко мне любовник, – но хоть пососать-то можешь?

– Это могу, но лишь при условии, что и ты мне полижешь, а то я вся уже теку.

– Это мы с радостью, – и Валера скоренько лег на диван на спину, его стержень гордо торчал столбом.

Я подошла, перешагнула через его голову, расположив киску над его ртом, и крепко взяв в руку член, медленно погрузила его головку себе в рот, почувствовав, как одновременно мою киску начал активно исследовать мужской язык.

Ну, что сказать, это отвлекающе, когда вдоль твоих губок и клитора порхает язык, периодически глубоко погружаясь в лоно. Очень приятно, но реально отвлекает. Мне с трудом удавалось управляться с членом, иногда приходилось отрываться, ради того чтобы простонать и вдохнуть чуть воздуха. Но когда усилия моего визави увенчались успехом, и я улетела на небеса, то едва мне удалось собраться обратно в кучку, я с удвоенной энергией накинулась на упругий чупа-чупс, так что, спустя еще пару минут, прямо в горло мне хлынул пенистый поток, который пришлось лихорадочно глотать раз за разом...

Когда поток иссяк, я тщательно обсосала игрушку, вылизав все из-под сморщенной кожицы, после чего в изнеможении упала грудью на его колени.

– А-бал-деть! – с трудом возвращая дыхание, сказал мне любовник. – Даже не ожидал такой силы. Ты просто выдоила меня досуха.

– Ага, – подтвердила я, лениво поигрывая опавшим членом, а потом встала и начала одеваться. – Мне пора. Муж, наверное, сходит с ума.

– Ты иди, я чуть позже.

Я чмокнула нового любовника в губы и быстро вышла из комнаты, чтобы тут же натолкнуться на Каролину.

– И где тебя носит? – накинулась на меня подруга, Костик сейчас полицию будет вызывать, чтобы тебя искали.

– А где он?

– Вон, идет сюда. Я сказала, что ты – в туалете.

– Что случилось? – издалека закричал мой муж. – С тобой все хорошо?

– Все нормально, но видимо, что-то съела, вот и пронесло. Насилу справилась, – тут же нашлась я. – Но сейчас все в порядке.

Мой ненаглядный крепко обнял меня и поцеловал. Я взмолилась Господу, чтобы он ничего не учуял, поскольку на моих губах все еще оставалось сколько-то спермы. К счастью, он ничего не заметил, и мы в обнимку пошли обратно в зал. А еще через полчаса вообще ушли домой.

Каждый раз после моей измены, меня мучили угрызения совести, и я изо всех сил старалась показать Костику, как сильно его люблю. Вот и в этот вечер у нас был феерический секс, а Костик решил, что я возбудилась от вида бриллиантов на выставке. Он не понимал, что все эти бриллианты для меня ничего не значат. Даже тот маленький, что был мне подарен Валерой, значил гораздо больше, поскольку принадлежал лично мне. Как и Костик, который также был моим, родным и любимым.

А теперь во мне растет его продолжение, и от этого он становится для меня еще дороже и ближе. Именно поэтому я постаралась без прикрас написать все, что со мной случилось, осмыслив это и желая исправиться.

И кой черт дернул Каролину задавать эти вопросы, а мне на них отвечать?