Ванесса, девушка викария. Глава 10

Дневник викария открыл перед Ванессой еще больше возможностей на пути к запретным удовольствиям, и она ясно дала это понять, как только Салли ушла, сжимая в руке золотой соверен.

Священник слушал ее задумчиво, со смущением, но без злости, потому что, в свою очередь, перспективы сотрудничества с этой замечательной молодой женщиной становились все более и более заманчивыми.

— У Мейбл Партридж есть наклонности, которые мы вполне сможем поощрить и развить, но что касается Элис, то я предпочту иметь с ней дело сама, поскольку желаю с ней познакомиться поближе, — сказала она с уверенностью человека, который знает, что может рассказать пару историй и выйти сухим из воды. — Что же касается других молодых девушек — тех, которых учит мой брат, — то я могу поделиться с вами некоторыми из них.

— Да, конечно, — поначалу ответил он, после чего Ванесса провела пальцем вверх и вниз по его ширинке.

— Вы не должны забывать, что теперь я владею некоторыми вашими секретами, викарий. Будет печально, если о них узнают, а вы лишитесь сана! Мы ведь не должны этого допустить, не так ли? Следуйте моим прихотям, мой дорогой святой отец, и я в значительной степени помогу скрыть наши приятные занятия. Судя по выражению ваших глаз, когда Салли ласкала языком мою киску, вы впервые увидели двух женщин вместе во время любовного сношения, и с моей помощью вы сможете увидеть гораздо больше. Разве вы не хотели бы этого? — обольстительно спросила она.

— Позволь мне овладеть тобой! — прохрипел викарий, снова поднимая ей юбки. Прошло совсем немного с того момента, как Ванесса стояла, широко расставив ноги, уперев руки в бока и обнажив живот, а Салли стояла на коленях между ее ног и сладко лизала ее бархатную щелочку до тех пор, пока ресницы молодой женщины не задрожали, и она не пролила свой нектар на язык девушки.

— О, ты снова готов? Так быстро? Неудивительно, что у тебя такая репутация, — поддразнила его Ванесса. Он накрыл ладонью ее любовную норку, она же в ответ взяла в руку его огромный возбужденный орган, который нетерпеливо пульсировал вновь.

— Ложись, и я тебе покажу!

— Нет, это так привычно, викарий! Пожалуйста, давай сделаем что-то иное. Пойдем со мной!

— Что?.. — начал было удивленный священник, обнаружив, что его ведут вперед, держа за твердый восставший конец — простое упражнение, которое Ванесса теперь практиковала на Реджи и которое ей так нравилось.

— Давай станем напротив стены, дорогой. Это будет восхитительно обыденно, но в то же время так порочно! Погоди, дай-ка я подтяну наверх платье. Спусти штаны, а то пуговицы натрут меня. Ну и в самом деле, сними, наконец, сюртук!

Соблазняемый и побуждаемый этой странной прихотью с ее стороны, викарий с изумлением обнаружил, что повинуется ей. Приподнявшись на цыпочки, широко расставив ноги, чуть согнутые в коленях, Ванесса отвернула лицо в сторону, прислонившись щекой к стене. Ей уже начинало казаться, будто она наблюдает за другой молодой женщиной, исполняющей любовный танец. Немного потоптавшись, пока викарий искал вход в ее покрытое густой шерсткой гнездышко, она прошептала: «Погоди!» — и умело направила его член внутрь себя.

— Медленно! Я хочу, чтобы ты вообразил, будто тренируешь Мейбл Партридж, — пробормотала Ванесса, пока он страстно целовал ей шею. И тут ей на ум пришло слово «исполнение». Сейчас ее желания исполнял Реджи, и возможно, это придется сделать и другим мужчинам.

— Сейчас ты как будто совокупляешься с ней, понимаешь? [здесь игра слов — обыгрывается разные значения слова «реrfоrm», прямое значение которого «делать, исполнять», а на сленге это слово означает «совокупляться», «доводить до оргазма». – прим. переводчицы]

— Да, — выдохнул священник, просовывая свой окаменевший пылающий жезл в бархатное, сжимающееся отверстие, заставив ноги Ванессы, затянутые в тончайшие чулки, восхитительно напрячься.

— Возможно, она будет сопротивляться, — хрипло произнес викарий, ухватывая саму суть игры.

— Может быть. Мы должны разработать методы на этот случай... Оооооо, дааа... Вот так, да, хорошо! Ты уже... ммммм... внутри?

— Да, теперь даааа...! По самые яйца, мисс Маркхэм. Эээээ... я чувствую, как твои кудряшки касаются моих... Неужели твой папа никогда не щекотал их тебе?

— Возможно... Вам не нужно этого знать... Его член такой же большой, как и ваш... Я знаю, потому что несколько раз чувствовала его через брюки. Я видела его... — Ооооооо! Продолжай! — Когда он т... трахал однажды свою замужнюю сестру... Они оба выпили вина... Мама видела, как они спотыкаются, катаются и стонут на полу, но все произошло слишком быстро. Не знаю, часто ли они так делали. Я выглянула, увидела их и убежала. Я думаю, мама поощряла их... мммм... занятия, но только когда они были навеселе, понимаете?

— Подобные удовольствия нередки в здешних краях, моя дорогая. Ах, так ты хочешь бороться, не так ли? — спросил викарий, когда Ванесса уперлась руками ему в грудь.

— Это неприлично, это грязно, это развратно... Не надо! Вы плохой человек! Выньте его!

— Нет, девочка моя, тебя нужно часто наполнять мужским семенем, не так ли? Держи ноги пошире, а то я шлепну по ногам! — прорычал викарий, прижимая плечи Ванессы к стене.

— Оооооооооохххх! Я все расскажу маме, обязательно скажу!

— Она уже познала удовольствие от нескольких членов, моя крошка! Тебе это не нужно, хотя если ты хочешь развлечь ее, то можешь рассказать, как хорошо ты крутила своей попочкой. Ну же, девочка, надави на мой член, — так, как вскоре ты должна будешь делать и для других.

— Ууууууууооооооооо! — простонала Ванесса весьма реалистично, хотя, по правде говоря, она была так же возбуждена своими разнообразными мыслями, как и поршнем священника, ритмично двигавшимся в ее щелке. Как и у всех женщин, у нее был каприз иногда подчиняться мужчине, хотя бы на время, и яростное прижатие ее плеч к стене, в то время как ее горячая норка поглощала маневрирующие движения его пульсирующего органа, лишь добавляло ей удовольствия. — Что вы де... де...делаете?! — заскулила она, продолжая свою маленькую игру.

— Готовлюсь залить твое гнездышко своей обильной спермой... Той, что выльется из моих яиц и зальет всю твою киску, моя сладкая. Неужели она действительно будет наполнена первый раз?

— Конечно, в первый... вы развратник... — ууууууууууу! — ты заставляешь меня чувствовать себя странно!

— Оооо! Ты уже кончаешь! — пропел викарий, чувствуя, как тонкие струйки соленого нектара стекают по его члену. Поддавая бедрами вперед и назад, Ванесса закатила глаза и застонала. Его слова донеслись до нее размытым звуком, ее живот таял, ощущения огня и льда заставляли ее возбужденно дергаться и стонать от удовольствия.

— Трахни меня, грубиян! Залей меня спермой, да, сделай меня! О, да! Да!! Дааааа!!!

Руки викария упали с плеч Ванессы, когда на него нахлынуло невероятное блаженство. Вместо этого он обхватил ее округлые, упругие нижние половинки, раздвинул их и так держал их распростертыми, пока первая густая лава его животворного сока извергалась в ее жадную любовную пасть.

— Я... я... спермирую тебя, девочка! Тебе нравится? — прорычал он.

— О да, да! О да... еще, дай мне еще... еще! Больше!!! Аааааа! Я чувствую ее всю — эти густые, горячие сливки!!! Больше! О боже, я их обожаю! Я хочу их прямо сейчас!

Дрожа, вздрагивая и издавая животные звуки, пара соединилась, пылко и жарко извергаясь в унисон друг с другом, пока не были израсходованы последние капли, и Ванесса не почувствовала, как его семя стекает вниз по ее бедрам. Уклонившись от всех попыток викария поцеловать ее, она, наконец, ощутила, как его толстый, но уже ослабевший орган выскользнул из ее осемененного гнездышка, а головка, прежде чем опасть, чуть коснулась ее набухших губок. На какое-то мгновение Ванесса стиснула плечи священника и впилась в них ногтями, но затем оттолкнула его от себя.

— Полагаю, это доставило тебе удовольствие, моя дорогая, — произнес викарий с неуместной гордостью, стоя перед ней с поникшим членом, опустившим головку.

— Да... доставило... — рассеяно ответила Ванесса с краткостью, вызвавшей у викария лишь огромное сожаление, и со вздохом принялась разглаживать складки своего платья. Молодая женщина сознавала, что теперь она может получать удовольствие от членов уже трех самцов, если брать в расчет Хью.

Учитывая это, ее первая встреча с Маргарет неделю спустя, когда Ванессу официально пригласили на чай, оказалась более выгодной для гостьи, чем для хозяйки. За столом, хотя и не слишком долго, присутствовал сам мистер Эрик Партридж, который, к своему большому удивлению, — поскольку он уже давно отказался от любовных утех, — нашел магнетический взгляд, блестящие губы и вызывающую высокую грудь Ванессы чрезвычайно интересными, хотя и попытался скрыть это от самого себя.

Ни одной женщине не нужно объяснять тот момент, когда она привлекла внимание мужчины, и Маргарет обратила внимание на рассеянные взгляды, которыми Эрик одаривал их новое увлечение, однако отнюдь не была ими недовольной. Все, что могло бы отвлечь его, могло пойти ей лишь на пользу, решила она, хотя женщина и не подозревала о том, что у Ванессы было весьма любопытное преимущество — она знала столько же, сколько и она.

Тот факт, что Реджи был местным школьным учителем, подогревал внешний интерес к разговору, в особенности еще и потому, что Ванесса хотела узнать, каковы были особые наклонности у хозяйки.

— Насколько я понимаю, в школе учатся очень красивые молодые девушки, — отважилась сказать она, вызвав у Маргарет неопределенный взмах руки и слегка пренебрежительное замечание:

— О, девочки... Да, есть...

Внезапно Маргарет осенила мысль (ведь она имела в виду все то же самое), и она спросила:

— А ваш брат, моя дорогая... Он занимается частным репетиторством?

— Нет, но этим занимаюсь я, — быстро ответила Ванесса не без некоторой доли правды. — Кого вы имеете в виду? — спросила она аккуратно.

Маргарет изо всех сил старалась казаться неуверенной в этом вопросе, потому что она еще не советовалась с Эриком по этому поводу и на самом деле придумала способ занять девочек только что.

— Ну, может быть, Мейбл и... да... и Элис, конечно. Есть еще Хью и Берти, — добавила она к скрытому веселью Ванессы, которая специально избегала расспрашивать ее о племянниках, потому что довольно быстро раскрыла заговор. — Я, конечно, спрошу у своего шурина.

— Ну конечно! Может быть, будет лучше, если я позволю себе такую смелость?

— Какая замечательная мысль! Да, на самом деле да, потому что тогда вы оба могли бы обсудить это напрямую. В конце концов, с ним надо будет посоветоваться. Мэри, ты попросишь хозяина спуститься? — спросила Маргарет, вызвав горничную. Затем, сказав Ванессе: — Я оставлю вас наедине с вашими мыслями, моя дорогая, ибо такие вещи не решаются в одну минуту, — Маргарет попрощалась с ней и поднялась наверх.

Прошло пять минут, прежде чем Эрик спустился вниз, ничуть не огорченный тем, что их гостья осталась за столом одна, и тогда Ванесса со своей милейшей улыбкой изложила несколько иную суть предыдущих бесед, заявив — с некоторой нарочитой скромностью — что она ищет место наставницы и гувернантки для подходящих молодых леди.

— Таких, к которым я могла бы наведываться, когда в этом возникнет необходимость, — добавила она.

— Элис и Мейбл? Ну, моя дорогая мисс Маркхэм, я думаю, что это отличная идея! Элис, конечно, нужно изучать английскую грамматику и бог знает что еще.

— А Мэйбл нуждается в дополнительном обучении? — спросила Ванесса, гадая, способен ли он правильно воспринять ее маленькое послание.

Однако выражение лица мистера Партриджа не изменилось, хотя Ванесса задумчиво смотрела ему в глаза.

— Я думаю, что она могла бы учиться хорошо, если бы захотела, — сказал он.

— Я научу их вдвоем одним и тем же вещам, но Мейбл, конечно, я поведу на более продвинутую стадию, — произнесла Ванесса, не в силах удержаться от нахлынувшего на нее озорства. — Могу я спросить, у вас есть конюшня? — добавила она, будто желая переменить тему разговора.

— Ну конечно. Вам нужен новый жеребец?

— Женщине он всегда нужен — бесхитростно ответила Ванесса, — но нет, я просто хотела узнать, есть ли у вас — дайте-ка вспомню это слово — лошади и жеребцы, подходящие для случки?

По-видимому, это замечание оказалось несколько дерзким для леди, и мистер Партридж был удивлен, хотя при этих словах Ванесса сохраняла скромный и невозмутимый вид.

— Неужели я вас обидела? О, возможно, мне следует уйти, — Ванесса затрепетала, — Но это только потому, что...

— Вот как? — мистер Партридж нетерпеливо наклонился вперед, немедленно постаравшись подавить то, что он действительно чувствовал. — Нет, дорогая мисс Маркхэм, конечно, вы не обидели меня. Что вы собирались сказать?

— О! — с застенчивым возгласом Ванесса встала, закрыла лицо руками, и, повернувшись к нему спиной, подошла к окну. В свою очередь Эрик Партридж, уверив себя в мысли, что его беспокоит ее кажущееся замешательство, встал и осторожно подошел к ней.

— Да? Уверен, что у вас есть какое-то интересное дело, — пробормотал он.

— Сэр, боюсь, вы сочтете меня дерзкой.

— Нет, обещаю вам.

С бесконечной, как ему показалось, смелостью, Эрик успокаивающе положил руку на плечо Ванессы, и это заставило ее благодарно и застенчиво улыбнуться ему.

— Ну, — с сомнением произнесла она, — у меня был дядя, который очень верил в то, что он называл зовом природы. У него был прекрасный жеребец, полагаю, что его можно было бы назвать очень сильным скакуном. Однажды, находясь в кабинете моего дяди с целью получения образования, я нашла, что смотрю на поле на — осмелюсь ли я сказать об этом? — жеребца с кобылой. Конечно, это действо заставило меня покраснеть. Дядя, видя мое смущение и направление моего взгляда, подбодрил меня и попросил продолжать наблюдение за тем, что, по его словам, было зовом природы. Это зрелище сильно встревожило меня, чувство смятения охватило меня. И все же его рука успокаивала, действительно утешала меня, — сказала Ванесса со вздохом очевидного воспоминания.

— А... ах вот как!? — ответил Эрик, отчетливо сглатывая. Глянув вниз, он не мог не заметить изящные округлости попки молодой женщины, которые были зеркальным отражением выпуклостей ее груди. — А вы... ээээ... верите, что... эээ... ммм... Мейбл... ну, может быть... я не совсем уверен... Как вы говорите? Зов природы?

Его голос звучал странно даже для него самого.

— Да, так его называли, — ответила Ванесса, чувствуя, как кончик его пальца касается нижних половинок ее попки. Она замерла, не делая никаких движений, чтобы помешать его неуверенному движению от одной половинки попки к другой.

— У меня есть жеребец, — хрипло произнес Эрик, — и если вы считаете, мисс Маркхэм, что это окажется полезным... Я хотел сказать, что...

— Да, — тихо ответила Ванесса, чуть качнув своим задком навстречу его пальцу, к которому теперь присоединились его спутники. Вместе они, сложившись в ладонь, скользнули под глубокий изгиб ее округлости, прикрытой только платьем и нижней юбкой. — Но я уже сама получила соответствующее обучение и, конечно, едва ли смогла бы устроить такое познавательное зрелище без должной помощи. Нет, пожалуй, было бы лучше, если бы я не говорила об этом.

— Если бы я мог обеспечить такое...

— Полагаю, это было бы совсем другое дело. В конце концов, мы же будем находиться наедине, не так ли? — осведомилась Ванесса, разворачиваясь и приблизив свое лицо достаточно близко к нему. Между ее ровными белыми зубами показался и медленно зашевелился розовый кончик ее язычка.

— К...к... конечно, — пробормотал он, — но нужны определенного рода п... п... приготовления, мисс Маркхэм.

— Это я возьму на себя. Скажем, завтра в четыре часа? Вы увидите, мистер Партридж, насколько плодотворными могут быть такие уроки. Наблюдайте, говорю я вам, ибо было бы несколько нескромно сообщать о вашем присутствии моему ученику. Надеюсь, мы полностью понимаем друг друга?

— Полагаю, что да, мисс Маркхэм.

— Я тоже, и мне приятно для нас обоих. Я имею в виду все это ощущение, — Ванесса улыбнулась, протянула руку назад и, прежде чем убрать его пытливые пальцы от своей попки, ободряюще сжала их.

Таким образом, после нескольких дальнейших обменов мнениями было заключено весьма необычное соглашение, в которое Эрик Партридж не вполне верил до тех пор, пока мысль о нем снова не пришла ему в голову. И хотя эта мысль была, мягко говоря, обескураживающей, она заставила служанку, присутствовавшую при отъезде Ванессы, с изумлением признать, что у хозяина под брюками возник весьма заметный стояк.