В шаге от Рая. Часть 7

Когда Алина проснулась в субботу утром, она лежала в своей спальне и на своей постели. Было часов десять и на ней не было ничего, кроме своего нагого измученного неудержимой любовью девичьего тела. Где была ее изорванная ночьнушка, она понятия не имела.

Алина плохо помнила все, что было потом. Какие – то мутные видения из ее сна. Она помнила, как шла обратно по лесу. Совершенно голая, и упала на колени даже под каким – то слабо льющимся сверху откуда – то над ее головой с какого – то скального обрыва водопадом. Она даже припомнила прохладу падающей воды на своем истерзанном любовью теле.

Она была вся мокрая, вся в синяках и была поцарапана. Но, то, что она испытала в своих сновидениях, не было сравнимо, ни с чем. И даже с тем, что рассказывали ее Алинины подружки. У нее болело все девичье молодое тело и особенно ее девичья промежность. Ей больно было шевелить ногами. Все между ним горело болезненным огнем. Она терпела, как могла эту боль. И ей надо было, как то скрыть этот неземной половой контакт с этим безумно красивым существом.

Алина поняла, что была влюблена, влюблена до полного безумия. Она не знала, что так бывает. Этот первый контакт. Контакт с Элоимом, как он себя ей назвал, был просто чудесен, не смотря на всю эту теперь полученную при их близком общении боль. Он ей сказал, что вскоре все пройдет. Пройдет эта боль. В отличие от людей и к следующей ее с ним встрече она будет вполне здоровой и готовой на новый половой контакт.

Мой любимый Элоим

В субботу Александр по заведенному личному графику пропадал в библиотеке. Он снова рылся в библиотечном городском архиве. Он в ней торчал часов с девяти, прямо с открытия и перемолотил здесь руками и глазами уже все, что мог, но вот найти нужную книгу никак не мог. Было уже два часа дня, а он все не вылазил из библиотеки.

– Но ведь, говорили, же что есть! – он сказал сам себе громко вслух и возмущенно. Он упорно искал нужное издание по эзотерике и мистике за двухтысячный год – Обманщики! Эти библиотекари! Чтоб их! Вот так каждый раз нужно никого, не спрашивая самому все искать! Хорошо хоть я здесь на хорошем счету и в архив пускают.

Этот ряд архива библиотеки был забит до верха обо всем, что связано с иными мирами и уфологией. Но его интересовали конкретные вещи.

Он искал редкие почти в единичном экземпляре издания Блаватской и еще ряда известных мистиков и эзотериков. Он все, что было известное, уже все перечитал и переизучил до дырок в обложке. Вместе со своим знакомым экстрасенсом и медиумом Яковом Могильным Александр занимался теориями проникновения в иные пространства и общением с духами. У них были свои даже контактеры и они имели уже колоссальный опыт в своих таких вот экспериментах и изысканиях. Совершенно повернутые на этом деле они даже не испытывали страха перед неизведанным.

Как чокнутые они только этим и жили вдвоем как умалишенные фанаты теоретики загробной потусторонней жизни. Вся их одинокая теперь в этом шумном городе жизнь была заключена только в этом. Его друг Яков Могильный был одиноким по жизни типом и жил только своей работой местной гадалки и экстрасенса. Это его не дурно кормило и на хлеб с маслом каждый раз всегда хватало. У него была даже по всему городу расклеена на каждом баннере и стенде реклама его рабочего студийного офиса, чем он и жил. И жил весьма не плохо.

Александр же был тоже одиноким человеком, но судьба его была немного иной в прошлом. Он был когда – то семейным человеком, имел книжный бизнес. Поэтому любил книги и был подкован в этом как надо. Но позже его младший брат пропойца Виталик промотал его книжную фирму "Книжный мир" и продал, чуть ли не за бутылку своему коллеге по бизнесу. Александр доверил ему эту фирму, а он прожег ее и по – прежнему пьянствовал. Они с ним практически не общались и даже враждовали. Особенно когда у них умерла мать, сыновья возненавидели друг друга на почве передела материной квартиры.

У Александра на Виталика была постоянная озлобленная обида еще и за мать. Он сам ее на свои собственные сбережения и хоронил. А брат плевал на все и только и думал со своей такой же, как и он, супругой отжать материнскую у него квартиру.

Александр был крепким по комплектации еще не старым лет так сорока девяти мужчиной. Он занимался спортом и имел даже свой спортзал, где занимался в основном теперь один раскачкой мышц. Он в молодости служил в армии в разведроте при ракетной части,

где – то за Байкалом, откуда все и пошло и на гражданке все и продолжилось. Так, что он был достаточно силен и мало кто об этом его достоинстве знал, кроме, пожалуй, наверное, брата алкаша Виталика и этого медиума и экстрасенса его друга Якова Могильного.

У Александра была в прошлом жена, но опять, же жить с ней у него не вышло на почве семейных проблем и неурядиц и проблем с их общим сыном.

Думается долго рассказывать обо всем в жизни Александра смысла нет и нет смысла в это описание углубляться. Главное что он теперь был вольная птица и занимался сам собой и изучал эзотерику и мистику, как и его друг Могильный.

Вот и теперь пока он рылся в библиотеке, тот под гипнозом занимался какой – то старушкой пришедшей к нему со своими возникшими жизненными проблемами. Он ввел ее в обычный, несложный гипнотический транс. И копался в ее прошлом, и настоящем, где – то на уровне подсознания, в ее старушечьей голове, ища затерявшегося в ее старой памяти где – то там под старческим склерозом старика мужа. Пытаясь завязать с ним связь с иного измерения из загробной жизни. Старуха лежала на кушетке перед ним, а он сидел рядом с ней в удобном кожаном кресле и они оба бродили по ее воспоминаниям еще давнишней молодости.

Надо сказать сразу это была не очень приятная для него работа. Копаться в мозгах старухи, и он старался побыстрее от нее отмазаться.

Он неожиданно для себя вдруг каким – то краем зацепил какой – то странный мир. Именно под гипнозом этой дряхлой старухи. Этот непонятный мир из древнего корявого какого – то уродливого леса. Здесь в ее старческих мозгах. И это куда более заинтересовало Якова Могильного. – "Откуда это могло взяться у нее?" – подумал с нескрываемым интересом, он вместе с ее старушечьей памятью путешествуя по иному миру и ища умершего ее старика деда. – "Это совсем что – то иное? Это не загробный мир!" – он говорил себе. И продолжал смотреть на странное живое, наполненное текущим как медленная река по земле белым туманом изображение. Он бросил уже искать того мужа старухи умершего бог знает уже когда старика и задал спящей под гипнозом старухе вопрос.

– Скажите, пожалуйста, Маргарита Львовна что это? – он сказал ей там в ее голове и показывая на черный в кривых вывернутых наизнанку ветках странный и страшный лес.

– Это сон милок, мой сон – ответила она.

– Сон говорите, а что за сон? Если не секрет Маргарита Львовна? – переспросил он ее.

– Сон моей молодости – ответила она ему – Он постоянно со мной и иногда я его вижу.

– Говорите молодости – удивленно спросил Яков Могильный.

– Да – ответила спящая снова старуха – Я его видела и была в нем еще молодая.

– Да, а теперь что же не заходите туда? – он продолжил расспросы – Ну так по старой памяти.

– Нет и зачем? – ответила она ему – Я несколько раз была там и теперь дороги мне туда нету – старуха под гипнозом логично и хорошо и четко отвечала на все и любые задаваемые ей вопросы.

– Говорите Маргарита Львовна нет дороги, и почему? – поинтересовался Яков.

– Он не пускает меня больше к себе – ответила старуха – Я уже старая.

– Не пускает, потому, что уже старая? – настаивая ее спрашивать, спрашивал Яков – Кто не пускает Маргарита Львовна?

– Любовник моей молодости – ответила, ему даже не скрывая, старуха – Мой милый красавец Элоим! – она заулыбалась во сне и задышала тяжко старой старушечьей грудью.

– Кто этот Элоим Маргарита Львовна? – все больше заинтересовываясь расспросами, продолжал старуху спрашивать Яков.

– Ангел любви моей. Давнишней любви, когда я еще бегала по тому лесу к нему молодая – она словно вспоминала те путешествия, и свою с тем ангелом любовь, уже совсем забыв про своего покойного старика – Боже, что это была за любовь! – продолжала во сне старуха – Что за чудесная любовь! Только я и только он в том лесу и в том каменном храме на каменном ложе любви! Еще эта Изигирь! – она как – то задергалась на кушетке лежа, и лицо старухи перекосилось, словно от чудовищного ужаса. Она резко замолчала и затряслась. Руки ее задергались в припадке.

– Маргарита Львовна, что с вами?! – забил панику Яков – Что твориться?! – он вдруг тут же сам увидел своими глазами эту страшную черную шевелящуюся со светящимися красными огненными глазами призрачную тень, которая всплыла в памяти старухи. Он быстро вышел из собственного гипнотического транса и начал выводить старуху.