Укрощение строптивых. Часть 5

Так мучили своих учительниц школьники Кирилл и Иван, пока девочки не перешли мне

Притащили и положили на стол ремешок, три вибратора, эспандеры – счетчики. Один вибратор просто громадного размера.

– Это куда же вставляли такую громадину? – спрашиваю.

Наташа замялась и потом ответила:

– Мне в попку.

Лена выложила еще кучу видеокассет и дневник, в котором гаденыши оценки ставили.

– Эти порнофильмы я покупала по приказу Ивана Михайловича – и покраснела не только лицом, но и шею залила краска.

– Так, эспандеры и вибраторы потом заверните в газеты получше, упакуйте в пакет и выбросите в мусорный контейнер. Кассеты стереть. Ремешок мы сохраним на случай непослушания Хозяину.

Дневник в карман сунул. Гляжу, мои девочки несколько оживились, видимо новый Хозяин не такой зверь. Надо их немного осадить, а то совсем перестанут подчиняться. Вот сейчас и проверим их на подчинение. Поставил стул на середину комнаты, сел.

– Подойдите ко мне. Еще ближе. Я хочу осмотреть следы порки. Повернитесь ко мне спиной и поднимите сзади подол до пояса.

Лена сразу же задрала юбку и обнажила пухленькую попку, на которой явственно видны были синие полосы – следы пятничной экзекуции. А вот Наташа замешкалась.

– В чем дело, Наташа? – спрашиваю.

– Меня не пороли.

– Ты не выполнила мой приказ. Поздравляю, ты заработала первую плетку. – Наташа вздохнула и сразу же задрала подол. Попа чистая, гладкая, половинки ее тесно сжаты. В отличие от Лены, которую мордовали три недели, Наташа еще не привыкла заголяться и чувствует себя крайне неловко. Я достал тюбик троксевазина и начал обильно смазывать рубцы на попке у Лены. Вначале она дернулась, но потом, чувствуя, что ее не собираются немедленно использовать, расслабилась и стоит спокойно. Наташа с голым задом тоже стоит спокойно, ждет, что будет дальше.

– Теперь сильно наклонитесь вперед и раздвиньте руками ягодички. Посмотрим, не повредили ли вам задний проход.

Леночка – училочка на первом осмотре.

Говорю это обыденным голосом, как на приеме у врача. Наклонились мои девочки, соревнуются, кто ниже нагнется. Пальчики на попки положили и раздвигают ягодицы, стараются. Все интимные складочки выставили на обозрение. Полюбовался на их ляжки. У Леночки ляжки полненькие, как и попа, а у Наташи бедра еще девичьи. На внутренне стороне ляжек небольшие синяки. Видимо пацаны щипали ее за эти места.

Ладно, займемся делом. У Лены особых повреждений ануса нет. Наверное, натренировала свою дырочку. А у Наташи явные разрывы от громадного вибратора. Как она, бедная, нужду справляет? Выдавил на палец мазь и приложил его к Наташиному анусу. Дернулась она, разогнулась.

– Стой спокойно – рыкнул я – не мешай твою рану обрабатывать.

Опять нагнулась Наташа и раздвинула ягодички. Темный хвостик волос свисает с затылка почти до пола. Выдавил на палец побольше мази, приложил его к анусу и слегка нажал. Палец вошел в Наташину попу неглубоко, всего на один сустав, но она сжала ягодички и охнула. Вынул палец и говорю.

– Повреждения имеются, но заживут через неделю. В это время никаких забав с твоей попой не будет. Сейчас подолы юбочек заткните сзади за пояс. Нужно будет походить с открытыми попками, пока не впитается мазь. Ближайшие дни смазывайтесь этой мазью. Заткнули девочки подолы за пояс, попки расслабились, так и излучают благодарность.

– Теперь повернитесь ко мне лицом и поднимите подолы спереди. Выше поднимите, до груди.

Покорно повернулись мои "ципы" и задрали подолы, открыли для обозрения бритые лобки, похожие сейчас на девчоночьи письки. Лена старается, затянула подол до рта, обнажила талию и гладенький живот. Талия над широкими бедрами узкая – в рюмочку. У высокой Наташи ляжки не то чтобы худые, а, скажем так, стройные. Брить лобок еще не умеет, есть несколько порезов на складочке, которая начинается на лобке и убегает между ног. Полюбовался на них (держи паузу!), но руками не трогал – еще не время.

– С сегодняшнего дня – говорю – лобки больше не брить. Волосики на лобке украшают женщину, их так приятно перебирать! А сейчас даже неизвест

но, какого у вас они цвета. Трусики и лифчики разрешаю носить. Для нормального мужчины раздевать женщину большое удовольствие, а снимать с нее трусики – удовольствие особое. Подолы спереди опустите.

Тут Лена в первый раз выразила свои эмоции в слух и прошептала:

– Спасибо.

Чаепитие.

Стоят девочки почти что по стойке смирно, глядят в глаза и ожидают, что дальше будет. А я неожиданно говорю:

– Давайте пройдем в кухню и напьемся чая.

Метнулись голозадые в кухню. Суетятся, попами сверкают, накрывают на стол. Чайник кипит, на столе появились печенье и сахар. Я зашел в ванную помыть руки после Наташиной попки и заодно поставил жучек – микрофончик. Потом перешел в кухню. Сел я на табурет у стола. А они не смеют садиться, стоят около меня.

– Давайте – говорю – садитесь ко мне на колени и разливайте чай.

Раздвинул ноги широко, почти что на шпагат. Уселись девочки. На правом колени сидит Лена, а на левом угнездилась Наташа. Подвинул их немного, чтобы самые попки свисали на ту сторону моих бедер. Сзади попки голые, спереди топики живот не прикрывают, пупки выставлены на обозрение. Поерзали они немного, коленки сжали и тоже чай пьют. Выпил я половину чашки и говорю:

– Вы продолжайте чаепитие, а я буду ласкать ваши прелести.

Опустил руки вниз и стал гладить их попочки. Правой рукой Ленину, левой рукой Наташину. Глажу нежно, слегка касаясь. Всякое хватание это для озабоченных тенейджеров, а истинное наслаждение (и себе, и женщине) доставляет такое нежное поглаживание. И гладить надо нижнюю часть ягодички. В ней больше нервов и она очень чувствительна к прикосновению. Верхняя часть ягодицы имеет мало нервов, потому то уколы ставят именно туда. Наташа делает вид, что ничего не происходит, пытается еще пить чай, как будто мы просто сидим рядом на официальном приеме. А Леночка замерла и, как мне кажется, даже подалась своей попкой к моей руке. Здорово ее Иван и Кирилл выдрессировали.

Удовольствие неописуемое и от их ягодичек и от такой покорности. Обнял девочек со спины за талию, стал гладить голые животики и играть их пупками. Можно, конечно, и вниз спуститься в юбочки и поласкать бритые письки. Но наша дорога вверх, к титечкам. Сколько хороших слов придумано про женскую грудь: грудочки, титечки, сисечки. Но говорят и грубо: буфера, дойки, вымя. Но это уже жаргон. Сиськами будут называться груди у родившей женщины. А мои училки, хотя совсем не целки, но до родов им далеко, как до Вашингтона. И потому у них титечки.

Руки скользнули вверх по бокам девочек к их подмышкам. Наташа поставила чашку на стол. Обе дружно оттопырили локти, чтобы не мешать моим шалунам. И вот руки лежат на их топиках, там, где под ними прячутся титечки. Слегка сжал грудочки учительниц пальцами, потер сосочки через топик. А теперь вниз до края топиков и опять вверх, но уже по голому телу. Внутренне училки давно ожидали этого, но как то сжались, когда руки легли на голые титечки. Надавил легонько на груди и притянул девочек плотно к себе. Вот теперь можно у каждой из них и до второй титечки добраться. Божественная, шелковая кожа теплой женской груди волновала. Нежно глажу их. Вначале сверху вниз, а потом спускаю руку под грудь и медленно – медленно скольжу вверх по нижней стороне грудочки. Вверх к сосочку. У Наташи маленькие грудки твердые, как яблочко, целиком прячутся в горсти. Кожа у них гладкая, как кожа ребенка. Даже удивительно, как эта свежесть тела у нее сохранилась, несмотря на все групповые оргии в пору студенчества. У Леночки грудь, на взгляд и на ощупь, второго размера, но плотная, хорошо стоит без лифчика и удивительно теплая.

Сидят училки на моих коленях, плотно привалились ко мне своими телами. Соски Лены стали твердыми и сильно торчат. Наташа во всем задерживается. Соски еще плоские, почти не поднимаются над грудочками. Что же, надо ускорить процесс. Взял обоих за сосочки и начал катать их между пальцами. И тут Наташа заерзала на моих коленях, плотнее прижалась ко мне телом. Вот, наконец, и ее разбирать стало. А член в штанах стоит колом, несмотря на то, что я предусмотрительно надел тугие плавки. Обернулся к Наташе и говорю:

– Поцелуй меня.