С односельчанками на Лазурном озере

(Данный рассказ создан совместно с Кейт Мирандой)

Предисловие.

Все действующие лица этого рассказа - совершеннолетие. И если главный герой называет кого-то "мелкими соплячками", то это всего лишь говорит о разности в возрасте и солидности (во всех смыслах) персонажа, от лица которого ведётся рассказ. Впрочем, мы не в силах контролировать мысли наших читателей, коих тем не менее, призываем по возможности, соблюдать определенные приличия и не воображать того, о чём мы и не думали говорить.

***

Ослепительное июльское солнце высоко парило в почти безоблачной синеве небес, роскошными лучами осеняя величественные кроны темно-изумрудного леса, да волшебно рассыпаясь мириадами бликов в теплых водах небольшого Лазурного озера. Озера, в котором, я, наслаждаясь этим потрясающим днем, скинув на берегу свою одежду (белую майку, голубые джинсы и светлые кроссовки), вот уже как с декаду минут блаженствовал в безмятежности царящей тишины.

«Ах, как же хорошо! – во внутреннем восторге ахнул я, полностью обнаженным нежась в воде в полу-лежачем положении. – Так бы и балдел тут целую вечность!».

Контрастирующая с полуденным зноем прохлада прозрачной воды, хотя и несколько отдающей запахом водорослей, ласково омывала меня. Мои избавившиеся от тугих плавок яички теперь блаженно плавали в Архимедовой невесомости, отдыхая от напряжения, вызываемого ощущением распирания от изрядно накопившейся спермы.

Несмотря на внушительность своего бледно-пухлого тела, я, отлично держась на поверхности, испытывая сию невероятную удовлетворенность окружающей природой, стал уже невольно впадать в невесомость подкатывающей дремы. Как вдруг...

— Дядя Вася! – как гром среди ясного неба, донесся до меня с берега знакомый девичий голос. – Эй, дядя Вася!

Будучи около двенадцати метров от суши, я, до сего момента праздно глядевший в синеву неба, развернулся, да устремил взор в сторону вероломного зова: находясь у линии воды, там стояли две. ..цати-летние девчонки-односельчанки. Одна из которых была облачена в легкое темно-синее платьице (с подолом чуть выше колен) и темные туфли на небольшом каблуке. Другая же в белый сарафан, да светлые сандалии.

Именно та, что была в синем платьице, обладающая черными волосами в стрижке «а-ля гарсон», круглым личиком, да несколько выдающимся вперед носом, и звала меня громко по имени!

— Чего тебе, Танюшка?! – недовольно крикнул я ей. – Тоже хочешь со своею Веркой нежиться в озерце?! Так давайте, одежду долой и в воду!

— Ха-ха-ха-ха, дядь Вась! – взвизгнула Носатая вместе с подругой (коя была овалоликой остроносой блондинкой с «конским хвостом», да пухлыми губами!). – Мы бы с радостью, только сегодня не взяли с собою купальников!

— Так чего же тогда вам от меня надо? - поинтересовался я, слегка перебирая в воде руками.

— А вы не догадываетесь, дядь Вась?!

— Если честно, нет...

— Дядь Вась, а выходите на берег! Мы хотим, чтобы вы вышли на берег!

— Нафиг? Мне и здесь хорошо.

— Ну, дяааадь Вась!..

Одна из них, особенно наглая Танька, надела на голову мою мещански-дачную белую панаму и кривлялась в ней.

— Чего вы пристали ко мне, соплячки мелкие?! Я щас как выйду, так мало вам не покажется!

Они весело захихикали.

— А мы бы вам показали кое-что... Это своё "кое-что"... - Танька произнесла с таинственным придыханием.

— Ну, всё! Щас я действительно выйду и покажу "кое-что" вам!! Ну-ка, отвернулись быстро!

Они, прыснув, послушно отвернулись. Без остатка сгребя в ладонь всё своё мужское достоинство, я, чертыхаясь, выбирался на берег.

— Блин, ну вот был же девятнадцатый век, скромные Тургеневские девушки, где же вы? - бормотал я. - Да будь я, блин, Тургеневым, так я бы таких девушек самолично выпорол на конюшне... Эй! Где моя одежда?!

Они обернулись разом, скалясь от радости. Танька таинственно подмигнула подруге, и неловко вытащила-направила на меня... Черт побери... Ракетницу!

— Руки вверх, дядь Вась! - звонко крикнула она.

Вот ведь дуры! А что, если она заряжена? И у неё самовзвод?

— Мы хотим, чтобы вы прямо сейчас показали нам свой... пенис!

Подумав, что ослышался, я в ту же секунду пораженно выкатил на неё карие глаза, но, Танька, лишь лукаво сверкнув аналогичными, вновь разразилась с подругой очередным залпом звонкого смеха!

— Ишь чего захотели! – огрызнулся я. – Еще молоко на губах не просохло, а давай поглазеть на мужские хуи! А ну брысь отсюда, пока я не вышел и не отхлестал ваши похотливые попки жесткими розгами!

— Мы-то можем уйти, дядь Вась... - всё лыбясь, пристально засверлила меня взором Танька. – Но, тогда вам придется добираться до села в «чем мать родила»...

— Что?! – вновь обалдел я, вмиг оглушаемый их новым девичьим хихиканьем. - Верните мне мою одежду, засранки!

— Охотно вернем, дядя Вася... – наконец, подала нежного гласа Верка. – Только сначала покажите нам его... Ну хотя бы немножко...

— И ты туда же! – разочарованно покачал я головой. - Ладно, что твоя лисица-подруга всегда выкидывает всякие «кренделя», но ты, принцесса... Не ожидал...

Ощутив некоторое смущение от моих слов, Остроносая, хоть и не переставая лыбиться вслед Носатой, все-таки застенчиво спряталась за её спину.

— Ну так что, продемонстрируете нам свой пенис?! – не унимаясь, с всё тем же «похотливым» оскалом (да дьявольскими искорками в глазах!), прямо обратилась ко мне Танька. – Иначе, мы не покажем где спрятали вашу одежду и, вам, придется чапать до села нагишом...

«Млин! Вот попал, так попал! – поняв, наконец, своё щекотливое положение, с досадой подумал я. – И надо же к каким-то мокрощёлкам-соплячкам!»

— Ладно, извращенки... - сдавшись, проговорил я с нескрываемой досадой. – Ваша взяла... Так и быть покажу вам свой хуй...

Воссияв уже с слегка смазанными в смущении улыбками, они, загоревшись глазами, уже с нескрываемой жаждою уставились на меня! Я же, обозрев свою чуть обвислую жирную грудь (с бледно-коричневыми сосками), хорошо выдающееся свинячье пузо и...

— Снимай, Верка!.. – в тот час горячо шепнула Носатая Остроносой. – Снимай его на мобилу!

Всё ярче смущаясь, Верка сразу достала откуда-то смартфон и, нажав на запись, сразу нацелилась им на меня!

«Ах, засранки! – с невольным восхищением «подгорел» я. – Заранее подготовились к сему интимному шантажу!»

Однако, понимая, что иного выхода у меня нет, я, наконец, поднял обе руки вверх, выставив перед ними мокрый русоволосый пах с висячим «головастиком» члена, да куцым мешочком мошонки!

— Хи-хи-ха-хах!! – сразу взорвались стыдливо «окрасившиеся» девчонки, явно не сразившись размерами моих причиндалов.

Верка, стыдливо стреляя глазами в моё мужское достоинство, закрыв рот рукой, подыхала от смеха, раскачиваясь и едва не падая.

— Чего ржёте?.. – буркнул я не без ответного всплеска смущенья. – Он у меня просто кажется маленьким... А на самом деле, он вполне нормальный... У некоторых бывает и ещё меньше... Просто вода холодная...

Но, юные односельчанки, явно не слушая меня, засверкав красочными румянами на щеках, продолжали заливисто хихикать, да нагло снимать на камеру мобилы!

Под их столь пристрастным взглядом, да раскатистым гоготом, я - несмотря на свои 37 лет - мгновенно ощутил себя невероятно смущенным и уязвимым! И, сие поразительно разверзнувшееся бессилие перед этими мокрощелками, мгновенно, с ног до головы пробрало меня леденящей волною емкого трепета!

— Ничего-ничего, дядь Вась... - всё хихикая, проговорила глубоким голоском Танька, просто пылая «красками» волнения. – У вас вполне приличный... хи-хи, причиндал... Не так ли, Верка?

— Угу... - лишь смущенно пробубнила из-за её плеча Остроносая, также сияя полыхающим личиком, да яркими огоньками изумрудных глаз.

От сей «хитро-лукавой» оценки моего мужского достоинства (да столь беззастенчивого его осмотра!), я непроизвольно ощутил в яйцах легкий приток приятной теплоты. Однако, столь щекотливая ситуация, всё ещё не позволяла мне начинать «оживляться» всею страстностью полового влеченья!

— Спасибо... - почти беззвучно поблагодарил я их за признательность и, внезапно почувствовав, что хочу ссать, добродушно продолжил. – Ну, что, девочки, налюбовались? Можно мне вновь погрузиться в воду? Признаюсь, я хочу писить...

— ПИСИТЬ?! – в то же мгновенье странно воссияла Танька. – А давайте по-писийте при нас! Только писийте не трогая его руками! Верка, снимай! Снимай!

Не веря в такое изощренное желание Носатой, я, невольно подернув висячим «мясцом», снова покорился её шантажу, начав концентрироваться на сем хотении сходить «по-маленькому».

— Ну же, дядь Вась?! – нетерпеливо крикнула Танька, окатывая меня властным взором. – Начинайте мочиться!

— Минутку... - ежась от нового всплеска острой стыдливости, тихо прошептал я. – Я должен немного настроиться... Ибо, в первые ссу на глазах... противоположного пола...

— Хи-хи-хи-хи! – снова шумно захихикали юные односельчанки и, весело переглянувшись меж собою, замерли в предвкушении.

Я же, так и чувствуя между ног их пронизывающе-жаждущий взгляд, снова, слегка дернув членом, наконец, инстинктивно приоткрыл щелку уретры, да брызнул первой струей мочи в воду озера!

— Мммххх!.. – в ту же секунду, бесстыдно лицезря сие, восторженно выдохнула краснощекая Танька.

— Ахххх!.. – вслед за подругой, дрожа в волнении снимающей мобилой, восхищенно ахнула и за-пунцовевшая Верка.

— Ох-хох!.. - лишь тяжко вздохнул я, принявшись щедро изливаться в шипучих потоках.

«Судя по их полыхающим личикам, они также впервые воочию лицезрят то, как мочится мужчина... - томно полыхнуло во мне. - А это, должен признать, действительно, необычно... Вот так вот откровенно мочиться прямо на глазах у девчонок...»

Сам невольно очаровываясь этой глубокой пикантностью, я, горячо мочась перед застывшими девочками, всё же стал ощущать первые токи сексуального желания, медленно окатившего пенис горячей кровью возбуждения: крупно-лиловая головка сразу увеличилась в размерах; кривая венозной «колбаски» затвердела и удлинилась.

— Смотри-смотри, Вер!.. – тут же подметив эти половые метаморфозы, зашептала Танька. – Он стал возбуждаться от писиния!..

Не в силах что-либо проговорить от внутренне клокочущего волнения, Верка, ещё сильнее задрожав мобилой, согласно закивала белобрысою головой.

«Блин, у меня и вправду начинает вставать перед ними... - разом покрывшись испариной, подумал я, в пылких тисках пробуждающейся страсти невольно сбавляя напор излияния. – На меня накатывает вожделение...»

Однако, даже с «оживающими» причиндалами, я, чувствуя себя настоящим громилой перед нежно-юными девчонками, продолжал и продолжал смачно посылать длинные струи урины, иногда чуть было не доставая ими до моих зрительниц! И, зачарованные сим как волшебством, изумительно пылающие личиками Танька с Веркой, во все глаза глядели на мой бодро писающий пенис, да. .. не могли оторвать от него взгляда!

Я же, только сильнее «залупляясь» под их отуманенным взором, с вдруг вспыхнувшим желаньем вкусить в поцелуе их влажно-приоткрытые девчачьи-губки, всё писил-писил-писил в лазурные воды озера! Писил, с резвыми толчками горячо-утолстившегося члена, блаженно взлетая в высоты ослепительно-изливающегося удовольствия!

— Хуууххх... - туго выстрелив ещё пару-тройку раз, наконец, окончив «мокрое дело», облегченно вздохнул я, да в тот час обратился к томно-застывшим девчонкам. – Ну, что, мои шантажистки? Теперь-то, вы, надеюсь, довольны?

— Уммммх, дядя Вася, это было прекрасно! – в ту же секунду, очнувшись от «оцепенения», восхищенно воскликнула за двоих Танька и, томно припустив веки, тихо добавила. – Да, сейчас мы уже хорошо видим то, что, ваш писюн всё же приличного размера...

— А то... - нарочито подернув для неё разбухшей «колбаской», улыбнулся ей я. – Это вам не «хихи-мухры»...

— Вы мне позволите, дядя Вась? – уже с некой задумчивостью глядя мне между ног, прикусив нижнюю губу, вдруг недвусмысленно спросила Носатая.

Да, даже не дожидаясь ответа, смело шагнула в воду, приблизилась ко мне и, опустившись передо мною на колени... осторожно «окольцевала» мою половую «колбаску» нежностью пальцев!

— Аххх!... – сдавленно ахнул я, от приятного ощущения её тонких перстов вмиг наполняясь горячею силой.

— Какой мощный, толщенный... - сразу принявшись мягко надрачивать мне, с жаром прошептала бесстыдная Танька. – Настоящий пенис самца...

Верка, с невероятно распахнутым взором продолжая снимать всё на мобильник, казалось, просто застыла на месте!

— Но слегка кривоватый... - продолжила пылко вздыхать меж моих ног Носатая. – Скажите, он стал таким кривым из-за того, что вы в юности много дрочили?

— Да... - лишь выдохнул я, всё ширясь-накаляясь в её ласковом рукоблудии. – Много...

Во мне пробуждалось властное темное желание. Очень хотелось уронить наземь сию длинноносо-наглую Таньку, тяжко придавить своим пузом, искусать её хитрые лисьи губы, почувствовать, как она отчаянно возится подо мной...

Через долю секунды ракетница улетела в воду, куда-то в кусты полетела Веркина мобилка, а Танька была уже «раскатана» по земле всею моею кабаньей массой!

— Ну что, мокрощёлка любопытная?! – шумно запыхтел я на ней. - Хочешь отведывать дяди-Васиного хуйца?! А, лиса?! Да?! Дааа!!!

— Дядя Вася!! – в ужасе вскрикнула Верка. - Пожалуйста, не надо! Мы больше не будем! Мы всё вам отдадим! И с телефона всё сотрём!

Я слез с тихонько визжащей Таньки, держа ее за копну чёрных волос.

— Давай, Веруль, платьишко на ней расстегни. Или может сама разденешься?

— Пожалуйста, дядь Вась... - почти шепотом пролепетала Верка. - Не надо...

Но, её длинные ломкие пальцы всё же расстёгивали сзади синее платье подруги.

— И лифчик тоже... Дааа... Ты наглая, Танюха, а ведь девочка «там» ещё, да? Вот титечки-то ещё точно девчоночьи!.. Мммх!..

С сим томным вздохом, я в мгновенье ока поймал губами бархатный «персик» её левой титьки, да сладостно втянул в рот крупно-коричневую «вишенку» соска!

— Мммх!.. – мыча-смакуя, потянул я. - Никто ещё не сосал твои сосочки, да?!.. Ты ещё не лежала, раздвинув ноги, под тяжёлым, пыхтящим, вгоняющим в тебя член, рычащим в оргазме мужчиной?!.. Веруль, а ну сдёрни-ка с неё эти светлые труселя! Я тоже хочу оглядеть... "кое-что"...

Чтобы Танька не заорала я залепил её пухлый рот своей широкой как лопата, ладонью. Верка же, уже торопливо стаскивала с её судорожно сжатых ног тот самый белый лоскуток белья, словно символ девичьей капитуляции.

Зверски мыча, Носатая безуспешно пыталась вырваться. Но, теперь я был в предвкушении большего, невольно вселяя в обеих односельчанок трепетный ужас видом вздыбленной мужской плоти, с ярко сочащейся похотью пурпурной головкой!

Я уже прижал за волосы голову наглой носатой девчонки к земле, в то время как другой рукой развернул ее спиной к себе, приноравливая пенис пониже ягодиц, как вдруг почувствовал, как мой член погрузился во что-то живое, влажное и, вместе с тем приятно-обжигающее...

Вера - сия белокурая девчонка - неожиданно подставила свой рот, спасая подругу от неминуемой дефлорации!

— Верочка, принцесса моя, ты?!

Длинно-тягучая слёзка с кончика пениса, тут же растаяла на невинном язычке девушки вместе с терпким запахом мужской мочи, а нежные пухлые губки плотно «обняли» мой член, разом вбирая его в себя до половины! И... в следующее мгновенье, зафиксировав её «конский хвост» в кулаке (разом крепко пленяя девушек за их гривы!) я, задрожав бедрами, вовсю занялся членом в ротовой полости тяжко засопевшей Веры!

— Умхк-хккх!... - сладко давясь моей половой мощью, с невольно заслезившимися «изумрудами», напряженно заглатывала Остроносая.

Танька же, вмиг извернувшись, с дико полыхающей жадностью уставилась на сие!

Уловив её распирающее желание, я сразу подтащил её за волосы поближе, и... вот она, отпихнув подругу, в грудном стоне сама завладела моим членом, принявшись «лисьими» устами ещё пламенней обласкивать его взбухшую «шишку» головки, да смачно вылизывать её язычком!

— Ммм-ххх!.. – впадая в глубоко-внутреннюю эйфорию, вовсю за-смаковала меня Носатая, разом покрываясь испариной пышущей похоти.

В то же мгновенье, Вера, горячо сопя, сосредоточенно водила кончиком языка по ещё не вошедшему в рот подруги раскалено-венозному стволу и, оставляя влажную дорожку мерцающих слюнок, наконец подобралась к моим яйцам! Яйцам, кои, через мгновение, уже были агрессивно всосаны ею в себя целиком, тут же подвергаясь нежному массажу извивающегося язычка, да легкому по-кусыванию зубок!

— Хмммххх! – вмиг вспыхивая слезами счастья от столь их паточно-синхронного орала, лишь глубоко вздохнул я.

Да, дивно балдея в ослепительном изнеможении, под сии сладко-сопящие звуки лизанья-посасыванья односельчанок, вовсе откинулся на спину!

Девчонки же (чьи тепло-собачьи макушки голов перекатывались под моими ладонями!), позабыв обо всем на свете, продолжали яростно «растерзывать» мои распаленные мужские богатства! И, в какой-то момент, я, больше не в силах терпеть в себе весь этот грог невероятного вожделения, исступленно сжав головку Таньки, со зверским рыком... судорожно забился в её бархатной глотке горячим фонтанчиком спермы! От чего – она - тут же натужно-давясь-задыхаясь, сладко заглотала сей бьющий «нектар» до последней капли!..

Минуту спустя, с приятно опустошёнными яйцами лежа в зеленой траве в абсолютной нирване блаженства, я, даже не заметил, когда мои похотливые девственницы исчезли в сумраке леса, оставив неподалеку только мою панаму. Из-за чего, мне, словно какому-то лешему, вскоре пришлось тупо бродить по лесистым окрестностям, пока, я, вдруг неожиданно не услышал знакомую "Прелюдию" Витаса в виде рингтона на телефоне в кармане моих припрятанных джинсов!

Пытаясь натянуть так удачно нашедшиеся джинсы, я, прыгая на одной ноге, молниеносно приложил телефон к уху!

— Дядя Вась, простите!.. – в ту же секунду раздался охрипший голос всё ещё явно «взведённой» Таньки.

— Лучше позвони своей подружке... - мрачно перебил её я. - Мне сейчас очень, ну прямо очень-очень нужен её телефон...