Путешествие из Петербурга в Москву... и обратно (1 часть)

По большому бальному залу под звуки мазурки и марша кружились десятки пар. Кавалеры в нарядных расшитых камзолах прижимали к себе пышных барышень, в белых платьях, в париках и с глубокими декольте. Но лишь граф Мышкин не обращал внимания на всё это великолепие.

Граф Мышкин Александр Петрович, столичный франт и прожигатель жизни, тридцати лет отроду, в этот самый момент находился в небольшой коморке под лестницей, со своей очередной пассией. Закинув полы бального платья женщине на спину, предварительно спустив с неё белые панталоны, молодой мужчина самозабвенно проникал стоячим членом в податливое мокрое лоно барышни, поддерживая руками свои рейтузы. Нагнувшись к бочке с вином, опираясь на неё руками, женщина то и дело поворачивала мокрое напудренное лицо к графу, тяжело дыша и стараясь попасть в ритм с движениями молодого мужчины. В очередной раз задвинув свой натруженный пенис женщине между ног, Мышкин вынул из лона прелестницы своё орудие любви, придирчиво оглядывая головку, поддерживая ладонью ствол.

– Мой граф, прошу вас, ещё... – томно пропела пышная девушка, закатывая глаза и двигая полными ягодицами.

Завела одну руку под живот, пальцами коснулась напряжённого клитора, погладила тёмный куст лобковых волос, утопив палец в своей мокрой, разгорячённой дырочке. Вновь повернув голову к графу, провела языком по алым губам.

– В попу хочу – прохрипел Мышкин, яростно теребя свой мокрый член.

– Нет, нет, что вы, право слова, не надо! – запротестовала барышня, пытаясь дотянуться и прикрыть пальцами тёмненький анус, виднеющийся между полными ягодицами.

– Скукота... – граф деловито приставил головку члена к половым губам красотки и с хлюпаньем вновь погрузил её в женское лоно.

Барышня томно застонала, насаживаясь бёдрами на член щёголя и франта, закатывая глаза и надувая щёки. Интенсивно двигая бёдрами, чувствуя, как стенки влагалища принялись пульсировать, ещё сильнее сжимая пенис и предчувствуя свой близкий конец, граф не удержался и вопреки всем запретам коснулся подушкой пальца задней дырочки пышной прелестницы. Поглаживая пальцем шершавую кожицу ануса своей партнёрши, Мышкин ощутил, как в недрах мокрой жаркой промежности его член задёргался, изрыгая внутрь женского лона фонтан жгучего огня.

Перекрывая своим криком женские сладостные стоны, граф Мышкин, продолжая изливаться, крепче ухватился руками за женские бока, впечатывая ягодицы партнёрши в свой волосатый пах. Выдавив внутрь женщины последние капли спермы, мужчина вынул свой член из её нутра, с сожалением смотря на столь заманчивый для него запретный женский анус.

– Ах, дорогой, ты был великолепен... – протянула барышня, отдуваясь и крутя головой.

– Приведи себя в порядок и иди в зал – отрезал Мышкин, не глядя на мокрое влагалище, в котором он только что побывал, на капли спермы, стекающие по розовым половым губам пышной прелестницы.

– Но граф, как – же так... – обиженно протянула красавица, но Александр Петрович уже вышел за дверь, на ходу поправляя сюртук и подтягивая свои рейтузы.

* * *

– Ваше сиятельство, не изволите ли пойти к гостям? – из – за угла выскочил Мишка, придворный лакей и личный слуга графа.

– Ах, Мишка, опостылело мне всё, не могу без неё я... – грустно протянул Мышкин, разглядывая светлое пятно на ткани своих обтягивающий штанов.

– Так может быть... – учтиво склонил голову слуга.

– Вели готовить карету! По утру я отбываю в Москву! – воскликнул молодой граф, взмахнув рукой, – Буди кучера, отбываем чуть свет!

– Да, ваше сиятельство, слушаюс – с – удивлённо ответил Мишка, следя взглядом за графом, в чувствах убегающего вверх по лестнице.

* * *

А что это за таинственная незнакомка, по которой так сох граф Мышкин, едва закончив исследовать своим членом влагалище очередной придворной дамы? Уже почти целый год Александр Петрович млел по Елизавете Викторовне Нарышкиной, дочери статского советника, видного чиновника из Москвы. Граф познакомился с Лизонькой год назад, во время своей увеселительной поездки в старую столицу. Утончённая, с волосами цвета спелого ореха, девушка являла собой истинную представительницу дворянского сословия. Образованная, начитанная, барышня владела тремя языками, была сведуща в географии, литературе и в иных гуманитарных науках.

У молодых людей всё началось ровно так, как и должно быть. Прогулки под луной, томные вздохи, записочки и романтические грёзы. И вот как – то раз, в летний погожий вечер, уединившись в беседке возле пруда, молодые люди решили пойти до самого конца, отдавшись друг другу и перейдя на новый уровень своих отношений.

– Лиза, не бойтесь, откройтесь мне, я не сделаю вам ничего дурного – прошептал граф, приподнимая полы платья Елизаветы.

– Граф, я не знаю, время ли... – испугано шептала девушка, придерживая руками подол своего роскошного платья.

А граф Мышкин уже присел на колени возле стоящей Лизоньки, юркнув с головой под платье. Ничего не видя, ощущая чуть уловимый бесподобный запах женского тела, молодой человек поднял руки, коснувшись ими хлопковых панталон молодой барышни.

– Александр Петрович, что вы делаете? Вы пугаете меня! – промолвила Лизонька, приподнимая платье и глядя вниз.

Получив возможность видеть, граф потянул вниз белые девичьи панталончики. Когда показался прелестный кустик тёмных лобковых волос, у Мышкина ёкнуло сердце. Безумно захотелось зарыться в него носом, ощущая неповторимый, чистый запах молодой непорченой девушки. Не в силах совладать со своими желаниями, Александр Петрович подался вперёд, коснувшись кончиком носа лобкового кустика. Осторожно втянул носом воздух, ощущая, как член его сладко напрягся в плену обтягивающих штанов.

– Граф! Что вы делаете?! – удивлённо выкрикнула девушка, взмахнув руками, не отпуская платья.

– Елизавета Викторовна, прошу вас, доверьтесь мне – молодой граф приспустил панталоны Лизы ещё чуть ниже, осторожно развёл пальцами девичьи лобковые волосы, нашёл клитор и нежно сомкнул на нём свои губы.

Посасывая, покусывая и оттягивая губами девичью горошинку, граф просунул пальцы под ноги девушки, осторожно трогая ими девичьи створочки. Запах Елизаветиного желания усилился, граф подбородком ощутил влагу. Оторвавшись от девушкиного клитора, смакуя вкус Лизы, Мышкин осторожно коснулся пальцем половых губ девушки. Ровные, ровно прилегающие друг к другу створочки набухли, увлажнились, но не торопились пускать графа внутрь. Девушка тяжело стонала, не разводя ног.

Ощущая доселе невиданные ощущения и истому внизу живота, Лиза готова была лишиться сознания. Чувствуя, как молодой человек целует и посасывает эту её штучку, которую она и сама иногда трогала, закрывшись у себя в комнате, бедная Лиза ощутила, как что – то мокрое и шершавое принялось трогать её половые губки, даря поистине неземное блаженство. А когда это что – то начало проникать между ними, всё глубже и глубже, девушка громко вскрикнула и принялась опускаться на землю.

Граф Мышкин ухватился руками за Лизины ягодицы, поддерживая ослабевшее девушкино тело. Заведя одну ладонь под самую девичью промежность, другой ладонью молодой граф обхватил ягодицу Елизаветы Викторовны, ощущая подушкой среднего пальца напряжённый чистый девичий анус.

– Всё хорошо, маленькая моя... – горячо зашептал он, вылезая из – под платья и усаживая девушку на лавочку.

– Что это было... граф?! – тяжело дыша спросила Лиза, ошарашенно смотря на молодого мужчину.

– Это... Это значит, что вы готовы – смотря девушке в глаза, ответил Александр Петрович, склонившись над девушкой и гладя под платьем девушкино бедро.

– Готова к чему? – ответила Лизонька и густо покраснела.

Как безвольную куклу граф Мышкин поставил девушку на колени на лавку, оперев её руки на бортик беседки. Привычным движением задрал Лизино платье, оголив ягодицы. Не успев сказать ни слова, Лиза оказалась в интересной позе, явив Александру Петровичу всю себя: свой голый зад и две дырочки в придачу, притом одну из них – совершенно мокрую. Оттянув свои рейтузы, граф извлёк налитый кровью член, ловко приставив головку к самым Лизиным половым створочкам.

– Граф, нет! Остановитесь! Это должно произойти не сейчас и не здесь! Я прошу вас! – громко выкрикнула девушка, пытаясь усесться на лавку.

– Хорошо! Тогда... – Мышкин, ухватившись рукой за свой пенис, ловко передвинул головку к девичьему анусу и чуть надавил.

К слову сказать, меняя партнёрш словно перчатки, Александр Петрович так и не был знаком с запретными таинствами анального секса. Так получилось, что все его женщины в грубой или в мягкой форме отказывали ему в неизведанном. Сейчас наш герой – любовник был даже рад, рассчитывая, что с Лизонькой он наконец – то сумеет получить то, чего так долго хотел.

Чуть надавив головкой возбуждённого члена на нежный анус девушки, ощущая возбуждённой плотью все шероховатости этой Лизиной тайны, граф подался вперёд, крепко держа девушку руками за ягодицы. Затаив дыхание, начиная ощущать неизведанное, Мышкин задрожал и... тут случилось непредвиденное. Проявив чудеса силы и ловкости, девица соскочила с лавки, развернулась к Александру Петровичу и залепив его сиятельству звонкую пощёчину, мерзавка кинулась прочь из беседки, на ходу подтягивая панталоны и расправляя полы платья.

Стоя под лучами заходящего за озеро солнца, держа в руке член и по привычке чуть поглаживая его, несчастный граф смотрел в след убегающей девушке, ощущая себя глубоко обманутым и отвергнутым...

Вот и сейчас, сидя в карете, летящей по утренней заре по заснеженным полям и весям, вспоминая, широко расставив колени, выпуская изо рта облачка пара, молодой граф подёргивал своё мужское достоинство. Как и тогда, полгода назад в той самой беседке, плотно свёл губы и выплеснул всё накопившееся наружу, на этот раз забрызгав меховые штаны и руку. Вытерев носовым платком содеянное, граф постучал ногой в стенку кареты.

– А ну, быстрее гони! – выкрикнул он, зябко кутаясь в овечий тулуп.

– На всех парах летим, ваше сиятельство! – донёсся голос Мишки, а кучер громко цокнул, хлестанув коней.

Александр Петрович отвернулся к окну,

принявшись со скучающим видом наблюдать серый, унылый пейзаж...

* * *

А в эту самую минуту в далёкой Москве, за сотни вёрст от летящего в карете безумного графа, будто – бы ощущая приближение любимого, в своей кровати проснулась Елизавета Викторовна. Повернув голову к светлеющему окну, откинула одеяло, положила руку на бедро, поверх ночнушки. Уже несколько недель подряд утро для девушки начиналось с одного и того – же.

Закрыв глаза и нарисовав в своём воображении образ молодого графа, представив себе его зелёные глаза и чуть насмешливую улыбку, пальцы девушки побежали по бедру, по ткани белой ночной сорочки. Забрались под неё, оттянув тонкую ткань до лобка. После вынужденного расставания с графом Мышкиным, Лиза немного запустила себя – лобковые волосы разрослись просто безбожно, закрыв густым ковром лобок, половые губы, частично переходя на верхнюю часть ног. Согнув колени, чуть разведя их в стороны, Лизонька не без труда нащупала пальцем уже помокревшую дырочку. Закусив губу, стараясь соблюдать тишину, провела пальцем по влажной створочке, коснувшись большим пальцем затвердевшего клитора. Девичий пальчик легко прошёлся между половыми губами, вырвав из ротика девушки лёгкий, чуть слышный стон. Чуть коснулся ануса, испуганно отпрянув назад. Ещё свежа была в памяти та нелепая ситуация в парке...

Нет, отношения между молодыми людьми не разорвались, если только немного натянулись. Придя на следующий день к Елизавете Викторовне, Александр Петрович чинно раскланялся с её отцом, поцеловал ручку матушке и пригласил девушку прогуляться до пруда. Сыпя комплиментами и шутками, граф то и дело заставлял Лизу краснеть, пряча в ладошках румяное лицо. Впрочем, всё это не помешало ей спустя пять минут предаваться любовным утехам, лёжа вместе с Мышкиным на траве, возле самой воды.

Лёжа на боку, со спущенными панталонами и с задранным платьем, Лиза страстно целовалась с Александром Петровичем, позволяя тому исследовать ладонью всю её мокрую и разгорячённую промежность, то и дело касаясь пальцами запретной задней дырочки. А сама, смело и самозабвенно, теребила ладошкой торчащий колом член молодого человека, высунутый из – под резинки рейтуз. Но только лишь ладонь графа принялась слишком усердно растирать пространство между ногами барышни, намереваясь забраться пальцем во влагалище, как девица сразу – же вскинулась, встала на колени подле ног графа, наклонилась и отважно сомкнула уста на головке графского стержня.

До сего момента юная барышня ни разу в своей жизни не держала в руках мужской член и тем более не сосала его. Даже и не видела, лишь ощущала его на своей задней дырочке, в тот памятный вечер в беседке. Но это нисколько не помешало ей умело обхватить графскую головку губами и помогая себе ладошкой, увлечённо посасывать член Мышкина, словно ярмарочный леденец.

Александру Петровичу осталось лишь только положить руки за голову, лёжа на спине, и наслаждаться процессом. Сладко потягиваясь, слегка двигая бёдрами, граф полностью отдал себя во власть Лизиных губ, языка и пальцев. Умело используя всё вышеперечисленное, смышлёная девушка, громко причмокнув и двинув ладошкой, выпустила в свой рот горячий фонтан семени. Не ожидая такого, Лиза резко отпрянула, повалилась на попку и судорожно сглотнула, спрятав в ладони вновь покрасневшее лицо. Решив не упускать момент, Мышкин вскочил на ноги, разбрызгивая по сторонам капли своей спермы, и осторожно опустился на девушку, прижимая её к земле своим телом.

– Полноте вам, Лизонька, вам понравится – горячо шептал он, сжимая ладонями под платьем груди девушки, покрывая поцелуями шею Лизы.

Запустил руку под девушкино платье, принявшись вести ладонью по колену и вышe, минуя панталоны, к самой мокрой Лизиной дырочке. Впиваясь губами в кожу девушкиной шейки, ощущая щекой горячее дыхание Лизы и свою сперму на её губах, граф Мышкин был почти уверен, что вот сейчас всё и произойдёт.

– Граф, граф... – чуть слышно шептала Елизавета Викторовна, упираясь ладошками в плечи молодого человека, – При следующей встрече всё, всё у нас будет...

... всё, всё у нас будет – прошептала Лиза на ухо графу, спустя неделю провожая его в обратный путь в Петербург, стоя рядом с ним возле его кареты.

– Жди меня, и я вернусь – проговорил Мышкин, обнимая девушку за плечи и нежно целуя её в щёчку, – Я скоро вернусь к тебе...

Долго смотрела Елизавета Викторовна вслед удаляющейся карете, смахивая с глаз подступающие слёзы...

* * *

Тело Лизы сотрясла дрожь, стон показался ей особенно громким в тишине морозного утра. Плотно сведя колени, до боли прикусывая нижнюю губы, девушка всей ладонью сжала свою возбуждённую плоть между ног, ощущая на пальцах сладостную влагу. Не смея открыть глаза, желая, чтобы этот миг никогда не заканчивался, Лизонька осторожно убрала руку с промежности, вытянула ноги, отдавшись власти расслабляющей неге.

Спустя некоторое время, вынырнув из навалившегося на неё сна, девушка не спеша встала с кровати, подошла к большому, во весть рост зеркалу, и скинула ночнушку, отбросив её на кровать. Внимательно и придирчиво оглядела своё голое тело. Провела пальцами по грудям, потрогав соски, ниже, плоский живот. Задержала ладони на самой границе лобка, коснувшись волосиков. Чуть подумав, опустилась ниже, ощущая пальцами волнительную влагу.

А может быть, можно было – бы тогда, в беседке... позволить графу? Мысли пронеслись в голове девушки буйным ураганом. Ведь не туда ведь, а... Елизавета Викторовна прислушалась к тишине, быстро одела ночнушку и на цыпочках прокралась к двери комнаты. Чуть постояла и юркнула за порог...

Спустя минуту вернулась, держа в ладони маленький тоненький огурец с пупырышками. С глухо бьющимся сердцем, словно решившись на что – то важное, скинула ночную сорочку и улеглась на кровать. Перевернулась на спину, согнула ноги в коленях и развела их пошире. Поднеся овощ к своему вновь возбуждённому лону, прелестница осторожно поводила им между половыми губами, стараясь не стонать и не дрожать.

Собрав своим орудием любви все свои соки, девушка перевернулась на живот, встала на колени, уткнувшись лицом в подушку. Держа огурец в пальцах, просунула руку под живот, действуя на ощупь. Вытянув руку как можно дальше, подтянув колени к животу, Лизонька коснулась концом огурца своей задней дырочки. Затаила дыхание и обливаясь холодным потом, второй ладонью оттянула ягодицу. Чуть подержала огурец в пальцах, собираясь с духом, и слегка прислонила зелёный кончик к своему нежному, заднему проходу. Ощущая запястьем лобковую поросль, девушка смело двинула пальцами, ойкнула и погрузила зелёный кончик в неизведанные недра.

Очень медленно огуречный конец уткнулся в тёмненькую дырочку, осторожно разведя стенки сфинктера. Лиза зажмурила глаза и ещё чуть – чуть утопила огурец внутри себя. Широко распахнув глаза, ощущая себя на пороге новой жизни, Елизавета Викторовна выдохнула и протолкнула в себя огурец до первых пупырышков.

Ощущая смесь боли и лёгкого запретного наслаждения, чувствуя, как пупырышки трутся и задевают края сфинктера, девица уже уверенно всунула огурец в свою задницу ровно на половину. Не останавливаясь на достигнутом, чуть покрутила овощ, и продолжила путешествие. Стенки прямой кишки сладостно саднило, стенки сфинктера с трудом пропускали в себя посторонний предмет, растягиваясь донельзя, но воображение девушки услужливо рисовало член её любимого зеленоглазого графа, проникающий в девушкин запретный секрет.

И когда огурец почти полностью скрылся внутри Лизиной попки, оставшись торчать лишь коротеньким хвостиком, уцепившись за него пальцами, девушка решительно вытащила его, сомкнув пальцы второй руки на своём пылающем, зудящем клиторе...

* * *

Поздним вечером, поменяв коней и почти что заморив новых, юный граф домчался до маленького захудалого городишки, недалеко от древней Москвы. Тверь встретила молодого ловеласа заснеженной улочкой, тремя домиками и домиком побольше. Это была единственная на весь город таверна. Пока слуга Мишка и ямщик распрягали лошадей, молодой господин двинулся прямиков в дом, поближе к теплу и огню.

Посреди небольшого полутёмного зала ловко управляясь с тряпкой, протирая столы, его встретила полноватая, ещё не старая женщина, хозяйка таверны. Отбросив тряпку, вытерев руки о передник, женщина приготовилась встречать дорогого гостя.

– Комнату изволите, сударь? – пропела хозяйка, смеряя посетителя заинтересованным взглядом.

– Комнату мне, да, и ванну бы ещё, озяб с дороги – ответил Мышкин, снимая заячью шапку.

– А куда путь держите и откуда? – поинтересовалась женщина, доставая из шкафчика ключ от комнаты.

– Да в Первопрестольную... Из столицы – барин потопал ногами, стряхивая с сапог снег.

– Отдохнуть в самый раз будет, а завтра, если пораньше отправитесь – к обеду и доберётесь – проговорила женщина, странно улыбаясь.

– Вот – она подошла к графу, держа в руке ключ, – Вам помочь с вещами, аль сами?

– Мой слуга отнесёт – граф Мышкин взял ключ и направился к лестнице на верхний этаж.

Когда Мишка слуга и кучер, неся чемоданы, поднялись по лестнице, хозяйка подошла к двери, ведущую на кухню.

– Женька! Коза ты сраная! А ну поди сюда! – прокричала она, распахивая дверь.

На пороге появилась худенькая девушка лет восемнадцати. Светлые волосы, простое, но миловидное лицо, почти незаметная под белым крестьянским платьем, грудь, перетянутым красным пояском.

– Да, маменька? – проговорила девушка тихим голосом, не спуская глаз с родительницы.

– А ну иди за мной – женщина схватила девушку за руку, увлекая её к самому дальнему столику...

– . .. такой видный господин, из столицы! – громко шептала женщина, смотря на дочь с полубезумной улыбкой.

– . .. видно что холостой, ванну запросил... – не унималась женщина, вращая блестящими глазами.

– Ты уж сделай всё как положено, глядишь – и заметит тебя, с собою возьмёт. А ты уж и про маменьку свою не забудь, сколько – ж можно в этой то дыре прозябать? – женщина сжала девичьи пальцы.

– Я поняла, маменька, я постараюсь – ответила Женька и задорно улыбнулась.

Конец первой части.