Похоть. Генрих и сестрицы

Пару слов, это одна из веток повествования, как в первом, так и в этом случае, продолжение есть...

Отношения у Генриха с сестрами не простые, до определенного возраста это были отношения старшего брата и сестер, а затем, когда они стали девушками, они назначили его на должность их влюбленного рыцаря, не взирая, на его протесты. Впрочем, он частенько выполнял их поручения, посмеиваясь над их романтическими заморочками. Позже все изменилось. Любая задранная юбка, не проходила не замеченной. Повар жаловался, что стоит ему начать наказывать, нерадивую служанку или наоборот награждать, он не видел в этом разницы, меняя слова с «плохая девочка» на «хорошая девочка», иногда прямо в процессе, как любопытные глаза сестренок, тут как тут.

Сестренки задавали вопросы Генриху. Он сначала посылал их матушке, та, будучи занятой к мисс Паоле, гувернантке итальянского происхождения. Мисс Паола рассказывала много и охотно, получив массу теории, сестренки желали видеть процесс, сначала просто как зрительницы. Через какое-то время, слуги стали прятаться от любопытных глаз и сестренкам пришлось перейти от групповой охоты к одиночной. Вечером перед сном в спальне одной из сестер, происходило собрание, на котором каждая рассказывала все что успела увидеть за день. Особенные результаты приносили еженедельные балы, Господа в отличие от слуг не прятались, отойти за штору или завалиться в пустую комнату, было верхом маскировки. Пьяные гости частенько не замечали любопытные глаза за шторой или в кресле стоящем в темном углу комнаты.

Сестренки, будучи пойманы на горячем, смущенно хлопали глазами, говорили что они зашли в комнату отдохнуть от шума и заснули на кресле, а тут такое их разбудило, и делали круглые глаза. Поскольку никто никогда не тянул в темную комнату свою жену, гости быстро ретировались, заручившись обещанием молчания. Быстро набираясь опыта, они хотели попробовать сами. Несколько раз в поле их зрения, попался Генрих. Они затаились в засаде и ожидали втроем на диванчике, который затащили в самый темный угол, очередных любовников. Надо сказать, что наблюдая бесконечную череду кулуарных соитий, они стали весьма критичны и могли себе позволить сорвать происходящее на кровати, если им становилось скучно, а скучно им становилось все чаще. Каково же было их удивление, когда очередным любовником, притащившим на кровать девицу, оказался их братец Генрих.

Сестрицы замерли, почти не дыша. Генрих редко появлялся на приемах после замужества Анхелики, а тут еще и с дамочкой и недвусмысленным намерением, завалить ее на кровать. Впрочем он не спешил, целуя девушку в засос, мял ладонями упругий зад. Поцелуи перешли на шею и грудь, она тяжело дышала и пыталась поднять юбки. Генрих не давал ей поднять, энергично лаская ее зад и одной рукой лаская грудь, подняв ее из корсажа. Девушка сделала шаг к кровати, желая перейти в горизонтальное общение со своим любовником, и решительно потянула юбки вверх, очевидно рассчитывая, что вид ее ножек, переключит его интересы, гораздо ниже. Генрих в свою очередь отступил на шаг и окинул взглядом открывающийся вид.

Посмотреть было на что. Пышная копна вьющихся темных волос, до груди. Пышная грудь, извлеченная из корсажа и вздымающаяся от частого дыхания, возбужденной девушки. Поднятые юбки открывали соблазнительный вид на стройные ножки. Обтягивающие панталончики, очевидно сшитые у искусной портнихи, подчеркивали округлые линии бедер и не скрывали женственные складочки между ножек. Она возбуждала всем своим видом и сейчас, когда стояла чуть наклонив голову, волосы, спадая, скрывали ее лицо, очень напоминая ему...

— Анхелика — он шагнул к ней, берясь за ее бедра и прижимая к себе

— Я не она, меня зовут..

— Бедный братец. — это Патриция прошептала, тут же на ее рот легли две ладони ее сестер, сидящих справа и слева.

Он резко развернул ее к себе попой и закрыл ей рот рукой, вторая легла между ее ног и приподняла над полом. Пару шагов вперед и он бросил ее на кровать. Резкое движение, панталоны вместе с туфлями упали на пол. Он сдернул штаны и взяв ее за бедра притянул к своему возбужденному члену. Она почувствовав его у себя на попке, замерла, потом уперлась локтями в кровать и приподняв попку подалась назад.

Генрих провел рукой по ее намокшим лепесткам, позволил головке подразнить ее, зайдя на пару сантиметров вглубь. Затем он сильно шлепнул ее по попе и она уже в предвкушении того как он войдет в нее, соскочила с головки и он сделал шаг назад.

— Но если хочешь, я назову тебя, Твоим именем и мы верн

емся в зал, — он стоял у нее между ног, она ощущала тепло на внутренней стороне бедер. Ответ не заставил себя ждать.

— Согласна, я Анхелика, продолжай, пожалуйста, Генрих. — она подтянула колени и придерживая юбки, замерла на краю кровати.

Он еще раз шлепнул ее по попе, подтолкнул к середине кровати и оседлал, войдя на полную, замер на мгновение, начал движения, держась в глубине. Через пару минут она достигла первого оргазма, прикусив ладонь, двигала тазом, резко напрягая мышцы внутри, он почувствовал и сначала сильно двигал бедрами, потом замер войдя до отказа глубоко, позволив ей руководить ритмом. Его руки ласкали ее попу, потом начали распускать шнуровку на спине

Через пару минут она затихла. Генрих вышел и перевернул ее на спину, освободил ее от платья, переместился к ее голове и его член завис над ее лицом. Она следила за движениями головки, пока она не уперлась ей в губы.

— Что ты хочешь? Я не делаю так, даже своему мужу. — ее руки уперлись ему в ноги

— Можешь и дальше продолжать, не делать это своему мужу, — он одной рукой убрал ее руки и слегка шлепнул ее по щеке, вторая рука легла ей между ног и погрузилась в нее парой пальцев. — со мной ты делаешь все что я скажу, ты поняла?

Губы раздвинулись, и член скользнул в рот, сопротивление было подавленно. Он двигался в едином ритме со своей рукой, вначале не проникая глубоко в рот, давая ей привыкнуть и выходя, чтобы она могла отдышаться. Пока она наполняла легкие воздухом, он усиливал движение ладонью, заставляя ее забыть о члене, нависающем над ее лицом. Проходило несколько мгновений, член опять упирался ей в лицо, и она сама вставляла его себе в рот. На второй раз он взял ее руку и взяв ею член, вставил, после этого она все делала сама, со временем не отпуская даже когда он входил ей в рот. Периоды нехватки воздуха сменялись острыми приступами удовольствия от пальцев внизу, скоро она привыкла и грань стала не различима. Она погрузилась в объятия оргазма и пропустила, когда Генрих сказал:

— Теперь потерпи — Он почувствовал наступление оргазма и дав ей отдышатся, вошел глубоко и еще, его бедра были прямо на ее лице и она могла рассмотреть каждый волосок на его яйцах, если слезы позволили бы ей. Он излился ей прямо в горло и резко вышел, сев рядом на кровати. Девушка перевернулась на живот и зашлась в кашле, сплевывая слюну и сперму прямо на туфельки, боящимся выдохнуть сестренкам. Пол часа жизни, отведенные свечам, подошли к концу. Некоторые свечи потухли, тихо истаяв, но парочка из семи, решила под конец вспыхнуть и осветила таки, затаившихся вуайеристок. Любовница Генриха пискнула, как испуганная мышь, и попыталась завернуться в одеяло. Генрих поднял голову и невидящим взором уставился на сестер. Поняв что их заметили, они вместе заговорили.

— Какая мощь

— Это просто потрясающе

— Генрих, я тоже так хочу. — Патриция сразу взяла быка за рога

— Блядские сестренки — как только Генрих, произнес эти слова, сестры поняли что он очень сильно пьян. Он слез с кровати и надел штаны и поднял остальную свою одежду. В этот момент последняя свеча выстрелила парой искр и потухла. На комнату опустилась тишина, откуда-то доносилась музыка. Генрих, босиком прошлепал к выходу и открыл дверь, впустив в комнату свет от коридорных канделябров.

— Генрих, ты куда? — хором воскликнули сестренки, вскакивая с дивана.

— Генрих, что мне делать? — перекрикивая их, взвизгнула девушка на кровати.

Он вышел в коридор, развернулся и остановился в дверях. Долго, безуспешно, пытался разглядеть, кого ни будь в темноте. Сестры вошли в освещенное пространство, он наконец-то разглядел их.

— Шлюхи должны помогать друг другу, — выдал Генрих и уперев палец Патриции в грудь, продолжил — оденете ее, чтобы была готова, я сейчас с друзьями вернусь.

Шлепая босыми ногами, скрылся за поворотом. Девушка, услышав про друзей, решила спасаться бегством, подхватив платье в охапку и нащупав туфли, она попыталась проскользнуть мимо сестер. Она попала к ним в руки, и они честно начали ее одевать. Отобрали платье и выдрали из пальцев туфли. Девушка стояла в проходе, а ее в шесть рук одевали, три девицы, не забывая пощупать и выдать комментарии, которые заставляли ее краснеть. Как только платье оказалось на месте, а ноги влезли в туфли, она рванула по коридору, оставив в руках Кларисс, панталоны, только что найденные ею у кровати. Если девушка всеми силами старалась успеть до прихода Генриха с друзьями, то сестрицы долго ждали в надежде что Генрих придет, да еще и не один.