Поход. День 4. Часть 2

— Ну вот она я, давайте, поиграли и хватит, я одеваюсь.

— Не спеши, Окса, я не разрешаю. И вообще, привыкай ходить перед нами в таком виде.

— Чего?!! — Лицо девушки побелело.

— Ты слышала, что я сказал. Привыкай ходить перед нами в таком виде. Это кстати будут не единственные твои обязанности. И руки опустила!

— Я, я не буду этого делать! Поиграли и хватит. Довольно с вас. Вы как хотите, а я иду одеваться.

— Стоять!

— Не-а, — девушка уже уходила.

— Нам тебя догнать снова? Давай-давай, назад вернулась. А теперь руки опустила. Вот и умница. Сейчас ты получишь порку, Вика уже получила удовольствие, но мы тоже хотим. Ложись на землю.

— Нет.

— Не усугубляй свое положение. Или нам тебя снова связать? Если надо — ты только скажи.

— Денис, ты же понимаешь, что мы здесь не надолго и очень скоро вернемся в Москву?

— Понимаю, девочка, понимаю, а сейчас ложись.

И тут Оксана опять рванула наутек. На этот раз убежать удалось чуть дальше — метров десять. Все сразу распределили свои роли. Мальчики, как самые сильные, взяли за руки и за ноги, а Катя в это время принялась за ремень. Поток ругательств и оскорблений сыпался на них непрерывно, но постепенно начал ослабевать. Ударов через десять Катя передала эстафету Денису. Вика к этому времени почти не сопротивлялась, а только тихо всхлипывала. Когда за порку принялся Паша рабыня и вовсе похоже приняла свою судьбу и держали ее только на всякий случай. Вика тоже нанесла несколько ударов — и для одного дня этого было более чем достаточно. Рабыня кажется начала понимать свое место.

— Встань, Окса. Давай-давай, быстро. И не реви мне тут, нам тебя не жалко. Полагаю ты начинаешь понимать кое-что о своей новой роли. А сейчас извинись, что пыталась убежать.

— Прости, — сказала девочка немного подумав.

— Перед всеми извинись. Громко, четко и вежливо.

— Ребята, простите меня пожалуйста.

— Обещаешь так больше не делать?

— Что, неужели вы хотите меня еще бить?

— Вику били каждый день и ничего. Теперь тебя будем.

— Не надо, вы же все сделали, все потрогали, давайте я сейчас оденусь и забудем об этом.

— И не мечтай! Ты теперь наша рабыня и обязана всех нас слушаться. Твое непослушание будет караться. Обещай, что будешь послушной. Быстро, Окса!

— Катя, пожалуйста!

— Извини, но я давно хотела иметь такую рабыню, как ты. Так что нет, я вместе со всеми. Ты у меня еще будешь шелковой!

— Паша!

— Ты теперь наша, девочка. Я тебя сегодня не последний раз порол. Давай, слушайся.

— Вика! Я знаю, мы не дружили, но ты же не можешь допустить, чтобы они так обращались со мной, скажи им!

— Ну нет, это ты виновна в том, что со мной делали. Даже не смей просить о чем-то. Уж я-то прослежу, чтобы тебе досталось как следует, будь уверена!

— Но это же они, они все с тобой делали! Как ты можешь быть с ними?

— Они хотя бы помогут с тобой расквитаться, так что придется нам забыть былые обиды. И так, обещай всех нас слушаться.

— Я, я обещаю, только не бейте.

— Будь будем объяснял уже. Скажи, что ты наша рабыня и будешь слушаться.

— Я могу слушаться. Немного. Но рабыней я не буду, забудьте об этом.

— Значит придется заставлять. Кто сходит за веревкой?

— У меня с собой, — сказала запасливая Катя.

— Ну ты молодец, давай сюда. Так что, дашь себя связать или опять силой?

— Подождите не надо. Да, да я ваша рабыня. Да, я обещаю слушаться. Искренне надеюсь это будет в каких-то рамках и ничего плохого вы со мной не сделаете.

— Не сделаем, не бойся. Ложись опять на траву. Сейчас каждый ударит тебя по разу, но на этот раз все должно быть добровольно.

— Не надо.

— По два раза.

— Я ложусь.

— Как отвечать нужно при получении приказа?

— Слушаюсь.

— И считай удары.

— Слушаюсь.

Ну вот процесс двигался. И хоть и была эта короткая порка достаточно рутинной, но разница была в том, что рабыня принимала ее добровольно. Обучение надо продолжать.

— Встать.

— Слушаюсь.

— Снять трусики. Ну, неужели это сделать нам?

Оксана стояла в нерешительности. Если все, что происходило раньше еще как-то можно было понять и как-то объяснить, то если она сделает это — отступать будет уже некуда. Она не хотела думать, что будет потом. Но какие были варианты? Если отказаться — снимут они. Пытаться бежать — опять догонят и снимут. Просить она уже пробовала — не помогает. А ведь день начинался так чудесно! И планы на него были грандиозные. Она хотела позабавиться с Викой, а теперь Вика позабавится с ней. Причем на полную. Да, Оксана хотела чего-то подобного, но едва ли так быстро зашла бы столь далеко. Где спрашивается справедливость в мире?

— Если я сниму, обещайте, что больше ничего не сделаете?

— Обещаем, что непременно сд

елаем. Снимай!

— Денис, я же тебя давно знаю...

— Это сделать нам?

— Не надо, я сама.

Оксана покорилась неизбежному. Она взялась за резинку и медленно, с трудом потянула вниз. Переступила через кусок материи ногами и отбросила в сторону. Встала ровно, не смея прикрываться. Наверняка эти сучки сейчас оргазм испытывают, сама же Оксана горела со стыда. Как ни странно подошла к ней Катя и сразу засунула руку в сокровенное.

— Да ты мокренькая, потаскушка!

— Угу, — пытаться убрать чужую руку явно не стоило.

— Подходите, тут интересно. А ты ляг на землю, чтобы нам удобней было.

Следующие двадцать минут бедную Оксану щупали снаружи и внутри, пока она покорно лежала с разведенными ногами. Она думала что это конец и ниже пасть она уже не может, но потом Катя принялась ее маструбировать и пришлось кончить у всех на глазах. Позор был окончательным. После этого видимо все наигрались ею вдоволь и оставив новую рабыню одну ушли. А Катя все-таки связала руки. Так что даже одеться не было никакой возможности, пришлось в таком виде ждать возвращения мучителей.

*

— Не скучала, сучка?

— Катя, развяжи меня.

— Ты должна обращаться ко мне на вы и называть госпожой.

— Еще чего!

— Еще одно накзаание? — Ехидно спросила девочка.

— Нет, простите госпожа. Вы можете меня развязать? Хватит ведь уже!

— Твое обучение только начинается, дрянь! Встала на колени! Быстро!

— Катя, не надо.

— Поняла, пороли мы тебя недостаточно. Это безусловно наша вина. Ну да добавить никогда не поздно. Сама ляжешь или мне кого-то попросить, чтобы тебя держали?

— Простите. Вот я встала.

— Умница, — Катя подошла и взяла девочку за подбородок. — Теперь скажи, что я твоя госпожа, а ты моя рабыня. И в глаза смотреть, дрянь!

— Вы моя госпожа, а я ваша рабыня, — было тяжело, но Оксана смогла.

— Ты обещаешь меня слушаться.

— Я обещаю вас слушаться.

— Что я буду делать, если ты не будешь слушаться?

— Вы будете меня наказывать.

— Как я буду тебя наказывать?

— Как захотите.

— Именно. Ты кстати теперь общая рабыня и обращаться на вы должна ко всем. И называть госпожой или хозяном тоже должна всех.

— Хорошо, — девочка поняла что на нее недобро смотрят и быстро поправилась. — Слушаюсь.

— Делаешь успехи, дрянь. А сейчас получишь двадцать пощечин. Для закрепления материала.

Оксана покорно стояла на коленях, с руками связанными за спиной, а Катя ее била по лицу. Было невероятно обидно. Да еще сопровождалось это унизительными комментариями и оскорблениями. Наконец пытка закончилась и госпожа велела рабыне встать и идти на кухню. И попутно давала наставления, как себя нужно вести. Наконец они пришли на место и Оксана встала на колени.

— Здравствуйте, господин Денис, здравствуйте, господин Павел, здравствуйте, госпожа Виктория. Отныне я ваша рабыня и обещаю слушаться. Пожалуйста, простите мне мое поведение сегодня днем.

— Катя ты совсем офонарела? — Паша весело заржал.

— А чего, так она и будет теперь обращаться. Я в кино видела.

— Ну и фильмы же ты смотришь!

— Молчал бы лучше! Это перед тобой сейчас стоит на коленях голая рабыня.

— А чего у нее лицо красное?

— А, это я ей пощечин надавала. Да и вы присоединяйтесь, ей привыкать надо.

Отказавшихся не было. Каждый выдал штук пять-семь. Рабыня покорно все сносила. А после того, как Катя что-то шепнула ей на ухо — даже поблагодарила за наказание и сказала, что она действительно его заслужила и что каждый может так делать, когда ему только захочется.

— Ладно, есть давайте, я голодный уже, — сказал Денис, развязывая веревку. — Давай есть нам накладывай, сучка.

И сучка принялась за работу. Обслужив всех себе она тоже положила большую порцию. Видно хорошо проголодалась. Ну да оно и понятно, день у нее выдался насыщенный. Она хотела уже было присесть на свое обычное место, но ее остановила Катя:

— Дрянь, ты что, смеешь сидеть в нашем присутствии?

— У-у-у, нельзя?

— Может и можно, но ты спроси хотя бы разрешения.

— Можно?

— Это так тебя, дрянь, учили просить?

— Пожалуйста, разрешите мне присесть.

— Садись, — милостиво разрешила госпожа. — И чтобы ты больше не садилась в нашем присутствии без разрешения.

— Слушаюсь.

За едой все обсуждали свою городскую жизнь. Видимо мало кто понял произошедшее и не хотел торопить события. Большинство даже чувствовали себя несколько неловко. Они может со временем и привыкнут, что рядом с ними сидит и ест абсолютно голая девочка, но пока чувствовали себя неловко. Вот даже Вика, она вроде Оксану уже и порола, уже и трогала во всех местах и вроде даже собирается это делать и в дальнейшем, но когда все так вместе сидят и едят — она почему-то чувствовала себя неловно. Ничего, пройдет.