Племянница. Часть 2

Сегодня был последний жаркий день августа. Уже ночью температура будет достигать восемнадцати градусов, а завтра ночью — семнадцати. Но а пока ещё было душно, и я сильно вспотел. Одет я был в белую майку, шорты и кроссовки. Солнце заходило за горизонт. Я направлялся в сторону дачного дома моей знакомой — тёти Оли.

Её дача была ограждена невысоким забором. Я встал у дерева и начал наблюдать. Только она не должна меня заметить.

Тётя Оля иногда выходила из домика, ходила по своему участку. Через некоторое время она вышла из дома с тарелкой с едой и направилась в сторону бани, которая находилась за её домом. Мне было плохо видно, но я разглядел замок на двери бани. Тётя Оля открыла замок и вошла внутрь. Видимо, она принесла еду тому, кто был там. Потом она вышла и вновь закрыла дверь на замок. Я хорошо знал эту баню, так как когда – то помогал ей строить её. На задней стене бани было окно, только оно находилось высоко. Я пошёл назад — к себе в дом.

Через полчаса я был уже у себя. На полу по – прежнему было разлито пиво, но я не обращал на это внимание. Я дождался, когда стемнеет. Потом взял табуретку и двинулся вновь к тёте Оле. Вот я дошёл до места, перелез через забор и осторожно пошёл по её дачному участку, топча посаженные овощи. В её доме горел свет — значит она была там. Эх, как бы она меня не застукала. Миновав участок, я подошёл к бане. В высоком окошке бани тоже горел свет. Я поставил под окном свою табуретку, встал на неё и забрался на окно бани. Правда, это сделать было не совсем легко, но я уже был внутри банного помещения. Я взглянул на свои часы на левой руке — было без двадцати одиннадцать вечера. В бане горела свечка. В углу сидела племянница тёти Оли — Даша, которую тётя Оля заперла здесь в целях наказания. Даша была с распущенными волосами, полностью голой, её лобок оброс. И своего обнажённого тела, конечно же, она передо мной совсем не стеснялась, так как я видел её голой. Она смотрела на меня, выпучив глаза.

— Даш, пошли со мной!!! — сказал я.

— Тётя Оля не позволит!!! — сказала она.

— Плевать на тётю Олю!!! Она больше не прикоснётся к тебе!

— Куда мы пойдём???

— Ко мне.

— Дим, пожалуйста, уходи отсюда! Если моя тётя увидит тебя здесь, она убьёт тебя! Я не могу пойти с тобой! — У Даши стали слезиться глаза.

— Прошу тебя, пошли! Я люблю тебя! Пошли со мной!

— Нет, уходи! — твёрдо сказала она.

— А ты знаешь, что тебе сегодня предстоит? — У меня тоже заслезились глаза.

— Что предстоит??? — спросила она.

— Ты разве не знаешь, для чего она тебя раздела? Сейчас она приведёт сюда какого – то мужика...

— Какого мужика.. ?

— Он заплатил ей деньги за тебя, понимаешь? Он будет всю ночь развлекаться с тобой, как и я тогда!

— С чего ты взял? Моя тётя мне ничего не говорила! Она сказала, что выпустит меня отсюда в начале ночи! А потом я навсегда уеду к маме — мама письмо написала, я сама видела!

— Твоя мать отказалась от тебя при рождении! Ты даже не знаешь её!

— Откуда тебе это известно?

— Тётя Наташа сказала!

— Тётя Наташа?

— Она ещё сказала, что твоя тётя плохо относится к тебе; например, она заставляла тебя стоять на комарах голой. И даже тебе паспорт не сделала! Пошли, ведь этот мужик изнасилует тебя!

— Ну и пускай, я вытерплю! Зато потом к маме уеду навсегда! С ней, может, лучше будет!

— Думаешь, ты нужна ей?

— Не знаю. Но если я с тобой уйду, ты будешь насиловать меня!

— Но ты ж сама знаешь, что в последнее время я к тебе лучше относился! У тебя нет выбора!.. . Да и лучше уж я, чем кто – либо другой!!!

В следующее мгновение Даша думала. Потом метнулась в мою сторону.

— Как мы выберемся? — На её лице было написано, что она готова мигом свалить отсюда.

А правда, как? Дверь бани была закрыта на замок, а окно находилось высоко. Я рассчитывал отломать некоторые доски и забраться по ним на окно, но это будет долго. Правда, у меня была вторая идея.

— Даш, слушай, — сказал я. Она кивнула. — Ты сядешь мне на плечи и я подтолкну тебя к окну. Потом ты спрыгнешь с окна на противоположную сторону, а там будет стоять табуретка — по ней я забрался сюда. Затем ты кинешь табуретку сюда через окно. Я поставлю табуретку и выберусь отсюда. Потом мы убежим. Понятно?

— Да, понятно, — закивала она.

Отлично. Я пригнулся и Даша забралась мне на плечи. Затем я встал во весь рост, подняв её; а она была не лёгкой. Дальше я стал толкать её к окну, взяв её за ягодицы. Вот Даша уже уцепилась за подоконник. Вскоре её нога оказалась у меня на плече. Я подтолкнул её за ногу.

— Ай, щекотно! — сказала она.

Через некоторое время она залезла на окно и спрыгнула на противоположную сторону. Потом взяла табуретку и кинула её в окно. Пролетев через окно, табуретка с грохотом упала на пол бани. И если бы я не отошёл, табуретка бы меня убила. Затем я поставил табуретку, встал на неё, забрался на окно и спрыгнул наружу. Вот мы и на свободе. Осталось свалить. Тут послышался какой – то стук. Это, видимо, пришёл мужик, который должен был насиловать Дашу. Нельзя терять ни минуты. Мы с Дашей подошли к забору за баней, чтоб перелезть.

— Чёрт, я на что – то наступила, — сказала Даша. — Это, кажется, стекло.

— Даш, надо уходить!

Я и Даша перелезли через забор. Всё, мы за пределами дома тёти Оли. А за домом было поле. А за ним — лес.

Поскольку мы находились недалеко от дома, были слышны какие – то звуки — тётя Оля, видимо, открывала дверь тому мужику.

— Даш, пошли.

— Я, кажется, порезала ногу. — Даша стала прихрамывать.

Тогда я взял её на руки и понёс по полю. Пройдя некоторое расстояние, я остановился отдышаться. Мы ещё были не так далеко от дома тёти Оли, но и не близко. Я посмотрел на свои наручные часы — было ровно одиннадцать вечера. Тётя Оля и тот мужик уже, наверно, вошли в баню, а Даши – то нет — одна табуретка! Представляю их лица! Они сейчас в ярости!

— Что там у тебя с ногой?

— Наступила на стекло — тётя Оля раскидала осколки у забора. У меня, кажется, кровь.

Я снял с себя майку и замотал ею ступню Даши. Мои руки испачкались в Дашиной крови.

— Пусть пока будет так, — сказал я.

— Я небось кровью наследила.

Даша присела на месте и пописала. Я взял её за руку, обещав себе не отпускать в ближайшее время, и мы пошли. Ясное ночное небо было сплошь усеяно звёздами. Мы миновали поле, и перед нами открылась лесная тропинка.

— Ты хочешь пойти этим путём? — спросила Даша.

— Вообще, у меня была иная идея: можно было бы перейти через другие дачи и выйти на дорогу, а там — до моего дома недалеко. Но это рискованно: вдруг нас кто заметит и поймает, подумает, что мы воры.

— А куда ведёт эта тропа?

— Насколько я знаю, она ведёт через лес к озеру, в обход. До озера по ней идти примерно два часа. Дойдём до озера, а по озеру я сориентируюсь, как пройти до моего дома.

— Ты уверен, что это правильный путь?

— Не совсем, но если что, мы вернёмся по ней назад, ведь тропа одна, а потом поищем другой выход. Даш, пошли. Мы должны прийти к дому до рассвета, а то вдруг кто – нибудь тебя увидит голой, когда рассветёт.

И мы пошли по тропе, через тёмный лес. Мой раскладной ножик так и не пригодился. Но зачем же я его взял? Может, обороняться???

— Даш, почему ты не сказала мне, что твоя тётя к тебе плохо относится?

— Если я кому – нибудь скажу, то она может выгнать меня из дому — а мне больше жить негде. Да и после того как ты дал мне средство от ожога, она меня ударила по лицу — это за то, что я вызвала в тебе жалость! Также если бы я тебе сказала, то ты наверняка бы попытался защитить меня. В таком случае тётя Оля бы тебя убила, понимаешь?!

— Что значит, убила?

— Она убийца! Она могла бы стукнуть тебя утюгом по голове, а твоё тело бы закопала во дворе.

— Что, правда?

— Ты не знаешь её. Она один раз вместе с тётей Наташей человека завалила.

— Тётя Наташа мне рассказывала. Этот человек напился и стал им угрожать. Вот они его и завалили, а тело в лес отнесли. Потом его тело кто – то нашёл, а убийц не поймали.

— Нет, не так всё было! Тётя Наташа тебе соврала! У него было много денег при себе, поэтому они его пригласили в гости, напоили, потом зарезали. Я сама всё видела, я тогда маленькой была! А его деньги между собой поделили.

— Даже так.

— А что ещё Наташа тебе про меня рассказала?

— Всё рассказала. Только она в минувшее утро померла от водки, это при мне было.

— Уже? Я – то думала, это позже произойдёт. Это тётя Оля её специально отравила.

— Опять тётя Оля??!

— Тётя Наташа сочувствовала мне, что тётя Оля плохо со мной обращается. И поэтому она хотела, вроде бы, заявить на тётю Олю. Тётя Оля это поняла, и решила отравить её: сегодня утром она подсыпала ей что – то в стакан, вот она и скончалась.

— А я – то думал, от водки умерла... Да твоя тётя — настоящая... Но я бы и сам мог на неё заявить! Только получилось так, что я тоже с тобой не очень правильно обращался — я ведь занимался с тобой сексом против твоей воли, и если я на неё заявлю, то она, в ответ, заявит на меня.

—.. . Но я могу поддержать тебя — я скажу, что ты тут ни при чём.

— Нет, не годится. Но твоя тётя — настоящая мразь.

Примерно через два часа мы с Дашей вышли к озеру. Вон в том месте я вчера купался.

— Как твоя нога? — спросил я.

— Уже меньше хромаю. Но я устала идти; надо отдохнуть.

Даша ступила в воду и окунулась. Я снял шорты с кроссовками и тоже окунулся в прохладную воду. А ночь была душной. Затем Даша вышла из воды и легла на песок. Я лёг рядом с ней. Мы глядели в звёздное небо.

— Значит дальше мы пойдём к тебе? — спросила она.

— Ну да. Куда ж ещё?

— А потом что?

— Ты не переживай. Главное, что ты цела и невредима.

— Моя тётя, наверно, меня ищет сейчас вовсю. — Даша зевнула.

Я почувствовал, что у меня опять началось на неё возбуждение. Я снова захотел её.

— Даша.

— Что?

— Даш, я немножко хочу с тобой. — Я положил руку ей на плечо. — Ты не против?

— Я не могу, я устала.

— Но я немножко. Да и я ж тебя спас всё – таки.

— Но ты ж говорил, что любишь меня. Если любишь, тогда зачем заставляешь меня делать то, чего не хочу?! Давай потом, я не могу сейчас.

Даша легла на бок, спиной ко мне. Потом заснула. Я тоже нечаянно заснул. Мне приснился сон, что я не успел спасти Дашу, отчего ей пришлось совокупиться с тем мужиком.

— Даша, милая, — сказала тётя Оля, войдя в баню, — мне за тебя денежки заплатили!

— Что? — не поняла Даша.

Потом в баню вошёл тот мужик и бросил жадный взгляд на голую Дашу.

— Ух! — восхитился он.

— Что это значит? — спросила Даша, стараясь вести себя спокойно.

— Он мне за тебя много денег заплатил, и ты должна будешь всю ночь удовлетворять его! — объяснила ей тётя.

— Хорошо, — согласилась Даша, хотя совсем не хотела этого.

Мужик продолжал глазеть на Дашу: он разглядел груди, животик, пупок, стройные бёдра, ножки и лобок.

— Повернись, — попросил он.

Даша повернулась, выставив на обозрение спину и попу. Но самое интересное, конечно же, впереди. Потом тётя Оля подошла к своей племяннице и обняла её.

— Почему? — тихо спросила Даша.

— Тебе дано приносить удовольствие, — сказала тётя.

— Давай откажемся! — предложила Даша.

— Не бойся, всё нормально, — успокоила её тётя.

Мужик протянул Даше руку. Тётя Оля поцеловала Дашу в лоб, чтоб та не волновалась перед грядущей ночью — ночью утех.

— Ну, пошли! — сказал мужик.

Даша взяла его за руку.

— Пусть это будет лучшей вашей ночью! — сказала тётя Оля. — Только к утру приведи её обратно.

И мужик повёл голую босую Дашу за собой.

Итак, был поздний вечер, Даша и мужик шли по тёмной дороге, мимо дачных домиков. Вскоре они были у него дома. Даша вошла в комнату.

— Вот эта кровать для нас с тобой! — сказал он.

Даша огляделась. Ей было страшно. Мужик зажёг свечи и вышел. Потом вновь вошёл в комнату с цветком в руках и без рубашки.

— Это тебе.

— Даша взяла цветок. Мужик лёг.

— Поцелуй меня, — сказал он.

Даша склонилась над ним, задрав попку, и неохотно поцеловала его в губы. Чмок. Потом ещё раз. Чмок. Потом ещё. Мужик начал ласково обнимать её, гладить ягодицы и бёдра, целовать шею и груди. Её волосы упали на него. Дальше встал и спустил штаны, показав ей открытую головку. Даша поняла, что он хочет.

— Сначала головку, — сказал он.

Даша взяла член пальчиками и принялась сосать только головку, как он и просил.

— О – о – о, сейчас я тебя всю испробую! — заулыбался мужик.

Потом он сказал, чтоб легла на спину и раздвинула ноги. Когда она это сделала, он развёл половые губы и вошёл во влагалище. Даша застонала.

— Как здорово! — сказал он.

И если он в начале с ней обращался ласково, то потом он начал трахать её всё сильнее и сильнее, всё жёстче и жёстче. Даша выронила цветок. Мужик кончил, чуть не раздавив её своим весом. Немного отдохнув, он надел резиновую перчатку и смазал пальчик кремом.

— Для чего это? — спросила Даша.

— Встань на колени и нагнись; я трахну твою попу.

Даша нагнулась, мужик ввёл палец в анус и начал трахать её пальцем — с каждым разом всё сильнее и сильнее. Даша терпела и громко стонала. Через десять минут сношение закончилось.

— Здорово! — сказал мужик. — Я хочу устроить представление!

— Какое представление? — спросила Даша.

Мужик её обнял, нежно поцеловал и посадил себе на колени, начав гладить ей бёдра.

— В другой комнате спит мой друг, — сообщил он, отчего Даша ужаснулась. — Хочу, чтобы ты устроила представление.

— Что я должна сделать?

— Ничего сложного! — Мужик показал ей толстый кожаный ремень. — Когда я позову его сюда, ты должна встать на стул и нагнуться, ну и я буду бить тебя ремнём по спине и заднице. Бить буду со всей силы.

— Боже… — с ужасом воскликнула Даша.

— И ты, чтобы повеселить моего друга, должна делать вид, что тебе это нравится; ты должна кричать слово «ещё» или что – нибудь в этом роде. И ты должна не упасть со стула. — Мужик ещё раз ласково поцеловал её и обнял. — Давай сделаем пробный раз. Только не бойся, ведь на пробный раз не буду бить сильно! Вставай на стул. Сейчас тебя ремнём погоняю.

Мужик поставил стул посередине комнаты. Дрожащая Даша встала на него и нагнулась. Мужик слабо хлестнул её по попе, отчего она спонтанно ойкнула.

— Постарайся говорить слово «да» или что – нибудь подобное, — напомнил ей он.

В следующий раз он огрел её чуть сильнее. Потом ещё сильнее.

— Да! — тяжело прокричала Даша.

И если бы мужик не подхватил её, то она бы грохнулась на пол. На спине и ягодицах Даши появились красные полосы.

— Для начала сойдёт. Но это я бил вполсилы. Во всю силу буду бить потом, ведь так интереснее. А теперь давай трахну тебя как следует.

Мужик дал ей член. Она принялась его сосать. Потом он уложил её, вошёл в неё и стал трахать как можно жёстче, совсем не жалея её. Вскоре он выбился из сил. Дальше кончил в неё. После этого принялся ласкать и целовать её, проводить пальцами по её красным полоскам от ударов ремнём, которые были на спине и ягодицах. Затем он смазал кремом спину и попу Даши.

— Это для того, чтобы легче переносить удары; если кожа будет смазана, то ремень, может, будет скользить, доставляя меньше боли. Но помни, что я буду высекать тебя всею силой! Всего будет двадцать ударов. Ты должна устоять.

— Может, не надо? Давай просто потрахаете меня вместе.

— Не – е, это слишком мягко. Понимаешь, что я за тебя много денег заплатил?

Мужик принёс Даше стакан воды.

— Попей, ведь воду не скоро увидишь.

Даша жадно осушила стакан. Мужик поцеловал её в шейку и лицо, погладил по головке.

— Всё, пошёл его звать. Не забывай, что ты должна вести себя так, будто тебе это нравится. Не подведи.

Даша дрожала. И плакала.

И вот мужик привёл друга. Этот друг, с виду алкаш, был одет в поношенных семейных трусах.

— Голая баба! — восхитился он.

— Шлюшка. Если б мог, то я бы выкупил у Оли её совсем! Она превосходна в постели, но ты не знаешь, на что ещё она способна! — Мужик показал другу ремень.

— Что ты собираешься делать? — недоумевал друг.

— Она обожает, когда её бьют! Ты увидишь, как она это любит. Не веришь?! Смотри, как я буду гонять её! Вставай, шлюшка!

Трясущаяся Даша встала на стул, задом к ним, и нагнулась, как можно ниже.

Мужик подошёл к ней и со всей дури, что в нём была, рассёк ремнём воздух. Раздался звук, похожий на взрыв новогодней хлопушки. От адской боли Даша не по – человечески вскрикнула и чуть не свалилась на пол. На спине осталась толстая красная полоска.

— Ещё! — тяжело проговорила она.

— Видишь, она это любит! Она сама просит ещё! — подтвердил мужик.

— Таких поискать! — продолжал восхищаться друг, начав мастурбировать.

Мужик замахнулся и снова рассёк воздух. Комнату снова наполнил вопль.

— Ещё!

Мужик ударил пониже.

— Да!

Он бил с такой силой, будто бы рубил топором дрова, сделанные из железа. Похоже, он хотел скинуть Дашу со стула, но она держалась. Вот ещё один взрыв петарды.

— А – а – а, — от боли кричала Даша. — Хорошо!

Ну а я стоял рядом. Я всё это видел, но почему – то не мог ничего сделать; видимо, потому, что это был сон. Даша, повернув голову, посмотрела на меня. Вот ещё один удар. Стул зашатался, и Даша упала на пол. Мужик продолжал хлестать её, но она уже молчала. Похоже, его это взбесило, ведь он хотел, чтоб она просила продолжения. Тут и тётя Оля промелькнула. Выложив на ней все двадцать ударов, он отдышался. Его друг кончил, наверное, раз пятнадцать. А Даша была и не живой и не мёртвой. Мужик взял её на руки и передал другу, который, с эрегированным пенисом, понёс её на постель. Вдруг Даша вырвалась из его рук и толкнула его в сторону, отчего он упал на пол. Потом, толкнув второго, подошла ко мне и недовольно на меня посмотрела. Тут я увидел высокие каменные стены — я оказался во дворце. Кругом горели свечи, по полу бегали на четвереньках три каких – то странных существа; видимо, это были те два мужика и тётя Оля, только они были голыми, в шерсти и с хвостом. Я и сам был полностью голым. Передо мной стоял высокий золотой престол, на котором сидела она — Даша, моя богиня. Вот она встала и начала спускаться с престола. Она была босой и голой, с подбритым лобком, с золотой короной на голове, с золотыми браслетами на руках и ногах. В правой руке она сжимала плётку.

— Пошли прочь! — громко сказала она, и те три существа понеслись от неё в разные стороны.

Даша подошла ко мне. На её спине и ягодицах были свежие полосы от ударов ремнём.

— Мне было очень больно, но я терпела, — сказала она.

— Даша, так не должно быть, ведь это сон! На самом деле я спас тебя, я помню это!

— Да, я в твоём сне. И если бы ты меня не увёл от тёти, то всё бы так и было бы. Я благодарна тебе. Но ты насиловал меня, Дима. Думаешь, я хотела этого?!

— Нет, не хотела! Прости! — Тут я оказался у её ног. — Но я ж ведь спас тебя!

Я поцеловал её пальчики.

— Покатай меня, — сказала Даша и села мне на спину.

Я принялся катать её на себе, бегая на четвереньках. Перед нами появилась белоснежная кровать. Я оказался лежащим на ней, с поднятыми ногами, отчего взору Даши открылись яички и пенис.

— Наказать тебя?! — спросила она.

Даша погладила меня за пенис, взяла в руку яички, потом один пальчик ввела мне в анальное отверстие. За нами внимательно наблюдали те три существа с хвостами.

— Брысь! — крикнула им Даша, и они снова помчались прочь. Затем сказала мне: — им, видимо, завидно, что они больше не могут потрахать меня! — Она села мне на живот и провела ладонями по моей груди. — Я обиделась на тебя!

— Даша, прости! — сказал я. — Но это мой сон, я скоро проснусь!

— Я обижена на тебя и в реальной жизни!!! Ты не должен был тогда так со мной поступать, Дима! Почему я должна была терпеть это? Зачем ты делал это тогда со мной? Ты должен был отказаться!!!

— Дашечка, прости!

— Знаю, я нужна тебе. Скажи, зачем?! — Она склонилась над моим лицом, её волосы упали на меня. — У тебя до сих пор поднимается при виде меня?! Помни, я никогда в жизни не прощу тебя!!!

Она хотела ещё что – то сказать, но я проснулся. Проснувшись, я какую – то долю секунды видел её лицо в золотой короне. Я почувствовал, что у меня была сильная эрекция, а в трусах промокло от спермы. Даша по – прежнему спала рядом. Я посмотрел на часы — было четыре утра.

— Даш, просыпайся, надо идти. — Я растормошил Дашу.

Потом мы ещё раз искупались. Я надел шорты и кроссовки.

— До твоего дома недолго идти? — спросила у меня Даша.

— Не очень долго, — ответил я. Затем я спустил шорты и поссал. — К рассвету мы будем уже там. Даша, ты мне приснилась только что. И ты мне во сне сказала, что никогда не простишь меня! Скажи, это так?

— Дима, забудь! Я простила тебя!

— Честно?

— Ну да! А это всего лишь был сон!

Дальше я взял её за руку и мы пошли по дороге. Так как было раннее утро, встречных прохожих не было. Вскоре мы оказались у меня во дворе. Я открыл ключом дверь.

— Мой дом теснее твоего, но зато тут ты будешь как королева. У меня в комнате есть телек с антенной, только антенна здесь один канал ловит, да и показывает плохо.

Даша вошла в дом. Всё, теперь она в моей власти.

— Я подыхаю, есть что – нибудь попить? — спросила она.

Я открыл бутылку пива, которая стояла на столе. Даша за раз осушила почти её всю. Вторая бутылка пива по – прежнему валялась на полу.

— Давай посмотрю твою ногу.

Я развязал повязку на её ступне. А повязка, то есть моя майка, была красной от крови. Да и чёрной, от грязи. Но кровь давным – давно остановилась. Я повязал новую повязку. Я заметил, что у Даши на ногах отросли ногти, под ними скопилась грязь. Да и на руках когти отросли. «Такими когтями можно было бы растерзать кого угодно, в том числе и тётю Олю, нанося ей глубокие порезы!» — подумалось мне. Я погладил Дашу за пальчики. И я был так счастлив, что она здесь, рядом со мной.. !

— Дим, я устала, где здесь можно поспать?

— Там есть кровать, — указал я в сторону комнаты. — Даш, но ты же мне обещала.

Я подошёл к ней и слегка обнял её.

— Я не могу, я хочу спать, — сказала она, слегка оттолкнув меня, и я почувствовал, что её когти были правда острыми. — Я ж не думала, что не высплюсь на берегу. Давай потом.

Даша вошла в комнату и грохнулась на кровать. Через некоторое время я разделся до трусов и тоже лёг, рядом с ней. Меня тоже клонило в сон. Прям сонное царство какое – то. Я обнял её. Вскоре почувствовал, что засыпаю.

Когда я проснулся, был разгар дня, в окно светило солнце. Сегодня было прохладнее, чем вчера, ведь жары больше не будет этим летом. Даша ещё спала. Я поцеловал её в носик. Интересно, чем сейчас занимается тётя Оля? Ищет Дашу вовсю?

Любовавшись спящей Дашей, я почувствовал эрекцию. Тогда я прислонился к ней пенисом. Вскоре Даша перевернулась на другой бок.

— Даш, ты спишь?

— Сплю, — сквозь сон проговорила она.

— Даш, ты мне обещала! Ты сказала, давай потом. Дашуль, я так хочу тебя. Можно сейчас?

— …После того как я сбежала, я чувствую себя немного напряжённо.

— Я тоже. Ну и поэтому давай этим займёмся, и нам полегчает.

— Ну хорошо.

Я принялся аккуратно целовать её в щёчку, подбородок, ухо и шею. Даша, не обращая на это внимание, продолжала дремать.

— Моя любимая Даша, — тихо сказал я.

Вскоре она перевернулась на спину. Я лёг поверх неё и мы слились в затяжном поцелуе. Мы долго целовались, я чувствовал её острые ногти, которые она отрастила на руках. Потом я решил её чуть оттолкнуть, но она, впившись в меня губами, не желала отпускать меня. Но всё же я оторвался от её губ и принялся целовать ей животик и глубокий пупок. Капля моей слюны попала ей в пупок, образовав озерцо. Затем перевернул её на живот и принялся целовать ягодицы. Потом развёл ей ноги и уткнулся пониже. Она текла. Дальше она села поверх меня... Этот секс помогал сбросить напряжение.

Два часа спустя.

— Дим, есть что – нибудь поесть? Мне ещё нужно в туалет сходить.

— Еды почти не осталось. И денег — тоже.

— Так ты не ответил, что я буду делать дальше.

— А дальше мы поедем ко мне домой. Потом сделаем тебе документы какие – нибудь…

— Но ведь я без одежды.

— Не волнуйся, у меня есть идея: я сначала один съезжу домой и привезу тебе какую – нибудь одежду, а потом вместе уедем. У меня остались деньги на теплоход, я отправлюсь завтра утром.

— Но а если моя тётя догадается, что это ты увёл меня?

— Конечно, она может предположить. Но я ей говорил, что вчера днём должен уехать, я даже показал ей билет, купленный на вчера, поэтому она должна думать, что не я тебя увёл, да и доказательств у неё нет. Будем надеяться.

— А если она придёт сюда?

— Она понятия не имеет, где находится мой дом. Думаю, ты больше не увидишь свою тётю.

Вечером мы снова занялись сексом, потом вместе заснули. Утром я собрался на теплоход.

— Даш, ну я поехал домой. Вечером я приеду обратно и привезу тебе какую – нибудь одежду. Дождись меня.

— Да, хорошо.

— Даш, я хочу тебя попросить: сиди в доме и вообще не выходи во двор.

— Почему?

— Забор, который ограждает мою дачу, не высокий, как видишь; вдруг твоя тётя случайно будет проходить рядом и тебя заметит.

— Ладно, хорошо.

— И ещё я поставил в доме ведро для туалета. Но если не будет билетов на вечер, я приеду завтра. Ещё закройся на ключ.

— А если моя тётя случайно встретится с тобой?

— Я постараюсь осторожно, буду смотреть по сторонам.

— Будь очень осторожен.

— Обязательно. — Я поцеловал Дашу в губы.

— А если я сбегу?! — в шутку спросила Да

ша.

— Не сбежишь, ведь я тебя не отпущу! — улыбнулся я.

Даша закрылась и я пошёл на теплоход. Вечером же я прибыл обратно. Я постучал в дверь. Даша открыла и обняла меня.

— Как у тебя дела? — спросила она.

— Хорошо. А у тебя?

— Нормально.

Даша взяла у меня сумку, затем надела привезённую ей одежду — мои спортивные штаны, мою футболку и сланцы.

— Пойдёт, — сказала она.

— Когда я шёл назад, на берегу много людей скопилось: пьяные подрались, один другого замочил.

— Он хоть живой остался?

— Точно не знаю. Вроде, нет.

— А когда мы уедем?

— На обратном пути хотел купить билеты, но касса была закрыта; пойду за билетами завтра утром.

Перед сном мы снова занялись сексом. Утром я проснулся первым, поцеловал спящую Дашу, оделся, закрыл дом на ключ и пошёл за билетами. С каждым днём было прохладнее, что было приятно после жары. Одет я был в футболку и те же шорты, в кармане которых лежал острый раскладной нож — я его забыл вытащить. Вот я подошёл к кассе. Так как был конец августа, люди спешили уезжать с дачи, поэтому билеты были только на послезавтра. Купив два билета, я двинулся назад. Всё бы хорошо. Но тут я услышал знакомый голос.

— Дим.

Обернувшись, я увидел тётю Олю, эту проклятую стерву.

— Дим, приветик!

— Здрасте, тётя Оля!

Она была одета в своём повседневном халатике. С ней стоял какой – то мужик, неряшливо одетый в серую рубашку и спортивные штаны. Я ещё не знал, что это был тот самый мужик, который должен был провести ночь с Дашей, заплатив за это двадцать тысяч. Также это он тогда облил её кипятком.

— Дим, я рада тебя видеть! — сказала тётя Оля.

Мне пришлось подойти к ним. Я заметил, что они были ещё и в голову пьяными. Мне захотелось врезать этой стерве, выбив все зубы.

— Дим, а ты разве не уехал?

— Я уехал позавчера днём, но вчера вечером вернулся назад — я буду собирать груши в лесу.

— Груши? А они есть?

— Да, есть, ведь сейчас август, — сказал я, не зная правдивости слов.

— Груши правда есть в лесу, только они пока зелёные, — вмешался тот мужик.

— Я их соберу зелёными, а потом они дома поспеют, — сказал я. — Да и я люблю зелёные груши, ведь они кислые, сочные.. ! А спелые быстро гниют. Не люблю эту гниль.

— Дим, Даша сбежала, — сообщила тётя Оля.

— Правда? А когда это было? — спросил я с удивлением.

— Просто позавчера она провинилась немного, и я, в целях наказания, решила закрыть её в бане. В одиннадцать вечера пришла её выпускать, а её не было. Также в бане какая – то чужая табуретка стояла. Видимо, кто – то закинул туда табуретку через окно. Вот по ней она на окно и залезла, затем выбралась. Но куда и с кем пошла, понятия не имею.

— А зачем же вы её так наказываете? Может, обиделась на вас. Но я ничего не знаю, да и я тогда днём уже уехал, — сказал я.

— Помню, что в девять вечера она ещё там была, — сказала тётя Оля.

— Но её ж знает тётя Наташа. Может, она её увела? — предположил я.

— Наташа умерла к тому времени, — сказала тётя Оля.

— Но если она кому – нибудь рассказала про неё? — подумал я.

— Может быть.

— Искать надо, — сказал мужик.

— Тётя Оля, я поспрашиваю у знакомых. Если что, вам скажу.

— Спасибо, Дим.

— Договорились.

Я собрался уходить, как вдруг:

— Дим, мне надо осмотреть твой дом.

— Вы думаете, это я увёл её?!

— Я тебя не обвиняю, но просто кроме Наташи и тебя её никто не знал; вдруг она у тебя; я просто быстренько гляну и уйду. Отведи нас к себе, ведь я не знаю, где ты живёшь. Мы у тебя ничего не украдём.

— Да нету её у меня, — сказал я спокойно.

— Если она не у тебя, ты не должен бояться отвести нас к себе, — сказал мужик.

— Ладно, но вы только потеряете время.

И я повёл за собой эту пьяную шатающуюся парочку, ведь выбора не было. Интересно, что сейчас делает Даша. Она к этому времени должна была проснуться. Чем ближе я приближался к дому, тем сильнее колотилось моё сердце. Вот чёрт. Правда, хорошо, что они пьяные.

Через некоторое время мы были во дворе моего дома. Я пропустил их вперёд. Они не видели, как я подобрал небольшой кирпич и положил его в карман. Затем я подошёл к двери и открыл ключом дверь. Они вошли в дом. Я вошёл следом и закрыл дверь на ключ. Они собрались войти в кухню, как я огрел мужика кирпичом по виску, после чего у него потекла кровь и он склонился на колени. Тётя Оля обернулась в недоумении. Я сильно толкнул её, отчего она с криком стукнулась об стенку. Дальше мужик поднялся и набросился на меня, при этом он даже пукнул. Мы повалились на пол и принялись душить друг друга. Он был поверх меня. И мне было сложно с ним справиться, ведь он был сильнее меня, хотя и был пьяным. Я рассчитывал только на одно — на Дашу.

— Да – а – а – ш – а – а – а, — закричал я во всю глотку, — Да – а – а – ш – а – а – а.

Стало сложно дышать, ведь он перегородил мне носовые пути. Вдруг я почувствовал, что он ослабил хватку, а дальше он упал на спину. Перед собой я увидел Дашу; она его огрела по башке бутылкой пива. И если бы не она, он бы убил меня. Даша — моё единственное спасение.

— Ты в порядке? — спросила она.

Одета она была в привезённых мною спортивных штанах и футболке. Босая. Волосы были распущены. Немного напуганная. Но храбрая. Тут мужик поднялся и набросился на неё. Даша закричала. Мужик принялся душить Дашу. Резинка в его штанах лопнула, и штаны спали вниз, обнажив трусы – семейники. Трусы были очень изношенными, отчего он в них выглядел как в юбке. Даша не растерялась, и схватила его за яйца. Мужик от боли заорал и оттолкнул её в сторону. Даша стукнулась об стенку.

— Это за то, что ты меня кипятком тогда облил! — сказала ему она.

«Так это он облил её кипятком?!» — пролетело у меня в мозгу.

Я вспомнил, что у меня в кармане лежал нож. Я достал его и со всего маху вонзил в бок этому рогатому козлу.

— Ты что, дурак? — спросил он.

— Запомни: никогда не совершай плохих поступков, иначе к тебе всё вернётся! — сказал я.

После этого он опустился на четвереньки и, истекая кровью, куда – то пополз; наверное, к выходу. У него были две раны на голове и одна рана в боку. Также он случайно обосрался, ведь он тоже ж человек. Потом этот вонючий козёл опустился на живот и замер.

— Даш, а твоя тётя где? — спросил я.

— Моя тётя??? Она что, здесь??? — недоумевала Даша.

— А ты её разве не видела???

— Нет, — замахала головой Даша.

Из дома выбраться она не могла — дверь закрыта на ключ, а на окнах были решётки. Значит эта гадина где – то спряталась — либо в комнате, либо на кухне. Я осторожно заглянул в комнату — было пусто. Затем заглянул в кухню. А вот и она — эта тварь стояла в углу.

— Давайте я уйду, — тяжело сказала она. — Дайте мне уйти, и я вас не побеспокою.

— Нетушки, — сказал я. — Зачем ты издевалась над Дашей??! Отвечай, мразь!

— Она врёт. Я к ней хорошо относилась! …дайте мне уйти.

— Я всё знаю.

— Нет же, Даша тебе соврала! Я к ней хорошо относилась! Она врёт. Она всё придумала!

Пока тётя Оля оправдывалась, Даша вошла в кухню, бросив на неё злобный взгляд.

— Дашечка, милая, девочка моя, прости меня! — На глазах тёти Оли появились слёзы. — …Давайте я уйду! Я вас не побеспокою!

— Никуда ты не уйдёшь! — сказала Даша.

— Прости меня, Дашечка, любимая моя, моя девочка…

Даша набросилась на эту стерву и стала терзать её своими острыми ногтями. У тёти Оли же ногтей не было, но она пыталась отбиваться от неё. Я хотел вмешаться, но, раз Даша с ней справлялась, решил всё оставить как есть. Поэтому я встал в углу, наблюдая за этой сценой.

Вскоре Даша устала, и оставила свою тётю, сделав себе передышку.

— Даша, прости, я виновата, — плакала тётя Оля.

— Раздевайся, — приказала Даша.

— …и ты отпустишь меня?

— Раздевайся! — повторила Даша.

Тётя Оля сняла свой халатик. Теперь она была в трусах и лифчике. Интересно, что Даша собирается делать дальше? Но хотя и так всё понятно. На стене висел мой кожаный ремень (это был тот самый ремень, которым я когда – то хотел пошлёпать Дашу по попе). Я снял ремень и протянул его Даше. Она взяла ремень и стала бить свою жестокую мучительницу, причём по чём попало — спине, груди, животу лицу… Тётя Оля отчаянно сопротивлялась. Потом она отклонилась в сторону, перевернув тумбочку. Вещи, которые стояли на ней (мыло, зубная паста и прочее), попадали на пол.

Вскоре Даша вновь решила сделать себе передышку.

— Снимай с себя всё! — сказала она.

— А потом ты меня отпустишь? — еле – еле проговорила тётя Оля.

— Снимай! — с рыком в голосе крикнула Даша.

Тётя Оля сняла с себя лифчик и трусики.

— Ну а теперь ты меня отпустишь?

Даша подошла к ней и продолжила хлестать её ремнём. Тётя Оля перестала сопротивляться — она лишь легла на пол и скрючилась, прикрыв лицо. Я подумал, что пора это прекратить. Я подошёл к Даше, схватил её сзади за талию и оттащил в сторону. Когда я её схватил, она успела нанести ещё один удар — последний. Я затащил одичавшую девушку в комнату. Её сердце бешено колотилось, Даша была не в себе. Затем я вновь оказался на кухне, захлопнув за собой дверь. А эта мразь, которая когда – то называлась тётей Олей, по – прежнему лежала на полу и горько рыдала. Она была вся красной от ударов ремнём, как тогда ягодицы у Даши.

— Какой вывод сделаешь?! — спросил я.

Мымра лишь замычала в ответ.

— Я не ясно спросил? — повторил я.

Я понял, что глупо отпускать её. Но что с ней делать? И я не знал, что проблема вот – вот решится сама по себе.

На полу валялся бритвенный станок, который упал с тумбочки. Эта мерзкая мымра потянулась за ним, взяла его и сняла лезвие. Затем прижала лезвие к руке и провела им, оставляя тонкую красную полоску. Из полоски тут же хлынула струйка крови. Потом порезала другую руку.

— Передай Даше, что я люблю её! — сказала она.

Вскоре она посинела. Да – а, зрелище не из приятных. У меня перед глазами всё стало расплываться, а в ушах возник звон. Я начал обильно потеть, несмотря на прохладный денёк. Я посмотрел на эту мымру — она пялила на меня глаза, а её ослабевшая рука выронила лезвие.

— У – у – у – у, — тяжело произнесла она.

Я вышел из кухни, захлопнув дверь. Чтоб не удариться, я присел у стены. Перед потерей сознания я увидел Дашу — она с удивлением смотрела на меня.

Очнувшись, я заметил мокрую тряпку у себя на лбу. Я был всё на том же месте. Рядом покоилось тело того козла, от него исходил запах фекалий. Мне полегчало, и я встал и двинулся к кухне. А на кухне возилась Даша — она там что – то прибирала. Тело той мымры она накрыла её же халатиком.

— Она сама себя порезала, — сказал я, но Даша будто меня не слышала.

Затем я вышел из кухни и подошёл к телу того козла. Я нащупал бумажник у него в кармане. А в бумажнике лежало какое – то удостоверение. Его звали Геннадием Семёновичем. Также там лежали деньги — двадцать тысяч с чем – то. Ну и находка! Я догадался, что это был тот самый хер, которому та мымра предложила ночь с Дашей в обмен на двадцать тысяч. И если бы он отвергнул её предложение, то, может быть, не валялся бы здесь сейчас.

Чтоб уйти от неприятных мыслей, я пошёл в комнату и включил телек, по которому заканчивался фильм «Кавказская пленница», где главная героиня сказала: «Ошибки надо не признавать — их надо смывать! Кровью!» «А правильно!» — подумал я.

Ночью я вынес эти два тела во двор и поджёг. Но они горели плохо, как Гитлер. Тогда я положил больше дров. Потом закопал за забором то, что осталось. Всё, теперь можно отдыхать.

Весь следующий день Даша была какой – то молчаливой. Видимо, ещё не отошла от вчерашнего. И даже сексом заниматься отказывалась. А на следующий день я собрал вещи, закрыл дачу и мы направились к теплоходу. По дороге нам встретилось много попутных людей. Интересно, кто – нибудь заметил пропажу тёти Оли и того мужика? Как будто бы и ничего не бывало.

Год спустя.

Я снова отдыхал в тех местах. На даче стало ещё больше алкашей. Видеть не могу эти морды, подумал я. Также участились бытовые ссоры и драки. Мне стало не нравиться тут, и я решил, что стоит продать дачу, хотя бы по дешёвке. Я подумал об этом всерьёз. …Да – а, опасное местечко!

Что касается тёти Оли, то я ни слова не слышал о её пропаже. Да и кому она нужна, эта алкашка? И в её дачном домике уже жили другие люди. Я часто проходил мимо этого дома, там жила какая – то семья. Они покрасили забор и дом, построили второй этаж, а баню, которую я когда – то достраивал, разобрали на доски. Иногда оттуда доносилась музыка. Вот так вот.

Сегодня я спал до обеда. Жара окончательно прошла, ведь уже конец августа. И ночами уже было прохладно. Я решил сходить на озеро, ведь сегодня погожий летний денёк. Придя на озеро, я искупался и лёг на песок. Вскоре наступил вечер. Рядом ходил какой – то мужик в трусах – семейниках. Он, видимо, был одним из местных «звёзд», только трезвый.

— Извините, курить не будет? — спросил он у меня.

— Не курю, — ответил я. — А я хотел бы у вас спросить про тот дом, над которым второй этаж надстроили.

— Это тот, который на углу?

— Да. Сейчас там семейка живёт, а раньше там женщина жила, вы её не знали?

— Ты имеешь в виду Олю?

— Да, конечно! Не знаете, что с ней?

— Да я пил с ней один раз. А потом она куда – то пропала, хрен знает, что с ней. А ты её тоже знаешь?

— Был с ней знаком чуть – чуть.

— Ясненько. Но ничего сказать не могу. Только знаю… — Мужик почесал подбородок. Мне стало интересно. — …знаю, что эта семейка, которая там сейчас живёт, рассказывала про племянницу Оли. Якобы с Олей её племянница жила. И она тоже как бы пропала.

— Да?

— Но я никакую племянницу ни разу не видел. В общем, ты сходи к той семейке и у них всё расспроси, — сказал мужик и пошёл.

— Спасибо, — крикнул я.

Я хотел ещё раз искупаться, но у меня заиграл интерес, и я оделся и направился к тому дому; интересно, откуда им известно про племянницу тёти Оли? На закате я был у их забора. Вечернее солнце освещало весь их двор оранжевым светом, разбрасывая длинные тени. По двору бегало двое детей в трусах, у дома стоял грузный мужик, рядом с ним — женщина. Эти мужик и баба, видимо, копали грядки и рубили дрова. Также там жарился шашлычок на костре. Мужик закричал на детей. Вот я постучался по забору. Мужик что – то сказал своей бабе и пошёл открывать.

— Вам чего? — вежливо спросил он.

— Я здесь ещё с прошлого года отдыхаю, — сказал я. — Просто хотел бы у вас поинтересоваться…

— Слушаю.

— Знаю, в этом доме раньше женщина жила, потом куда – то пропала. Её Олей звали.

— А – а – а, всё об этом, — сказал мужик. — Мне надоела эта история.

— Вы что – нибудь знаете? Просто я был с ней знаком.

— Что я могу знать? Говорят, она алкашкой была, пропала в конце августа прошлого года. Родных у неё, вроде бы, не было — лишь одни друзья, с которыми водку выпивала. Поэтому о её пропаже никто и не беспокоился, лишь потом одна баба тревогу забила. Дом же стал ничей, и поэтому я решил его занять.

— А что вам известно про её племянницу? — с интересом спросил я.

— Племянницу? Дело в том, что ко мне часто захаживает эта самая женщина… …ну, которая забила тревогу об исчезновении алкашки Оли. Её Леной звать. Она сказала, что Оля — её сестра! Ну и у этой самой Лены есть дочь. Только она от неё отказалась сразу после родов, поэтому дочку её сестра Оля воспитывала. Потом эти две сестры долго не общались друг с другом. И лишь в прошлом году стали переписываться. И прошлым летом эта самая Лена написала ей в письме, что хочет забрать свою дочку.

— Это вам Лена рассказала?

— Да. По её словам, её дочь — девушка уже, её, вроде бы, звать Дарьей Вадимовной.

— Дарьей Вадимовной?

— Только она свою дочку ни разу в жизни не видела, кроме как после родов. Ну и понятия не имеет, как она выглядит. И вот в конце прошлого лета она приехала сюда, а дом заперт, и ни Оли, ни Дарьи не видать. Потом пошла по соседям, они сказали, что Оля водку пила, больше ничего сказать не могут. А про Дарью вообще ничего не знают — говорят, не видели такой! Ну и весной этого года, когда я прибыл сюда, я взломал замок на двери, вошёл в дом. А в доме грязь, бутылки… Много одежды женской… И в том числе была одежда на девушку. Также то самое письмо лежало. Ну а потом я сжёг всё это добро, думал, никому не нужно. Но а та Лена впервые ко мне в июне заявилась, говорит, дочку ищет. И потом почти каждую неделю сюда заезжает. Она, вроде, ещё и шизонутая какая – то. Хоть по голове ей надавай, хоть по жопе… Можно было бы предположить, что она бредит, но ведь я правда видел письмо и одежду на девушку! Также в ту пору, когда проклятая алкашка пропала, пропал ещё какой – то мудак, он тоже был алкаш, а в прошлом — тюремщик!

— Понятно, спасибо, — сказал я.

— В общем, эта самая Дарья — настоящая легенда! — сказал мужик и пошёл по своим делам. — Лучше копай!!! — крикнул он своей бабе, которая возилась на грядке.

Запахло чем – то горелым; видимо, сгорел тот шашлычок, пока мужик со мной разговаривал.

Я решил сходить в магазин — нужно было купить мыло и некоторые продукты. По дороге в магазин мне опять встретился какой – то алкаш, он был в штанах, без рубашки. Идёт, шатается, сам с собой говорит… Может, больной какой, фиг знает.

— Эй, слышь, — обратился он ко мне. — Слышь, дворняга, я с бабами бабки пропил, теперь на бухло нету, не дашь хотя бы рубля?

— Может, тебе жопу дать? — спросил я.

— Слышь, ты… — начал возмущаться низ общества, но я быстрее побрёл прочь.

Потом опять — кучка алкашей. Эх, они как – то находят друг друга, за сто километров, видимо, друг друга чуют.

Когда я выходил из магазина с пакетом, мне встретился тот грузный мужик — ну, который сейчас обитает в доме тёти Оли.

— О, снова ты? — сказал он. — Я видел её где – то здесь, подожди.

— Вы о чём? — спросил я, но мужик удалился.

Через минуту он вновь нарисовался. И с ним — какая – то женщина. Она была сильно похожа на Дашу, только её лицо было всё в синяках.

— Слушай, — обратился мужик ко мне, — вот это та самая Лена, про которую я рассказывал. Спроси у неё о той алкашке, она, может, больше скажет.

— Спасибо, — сказал я и мужик ушёл.

— Здрасте, — тихо сказала мне женщина. — Меня сегодня хулиганы побили на углу.

— Это видно. Не нужно где попало ходить.

— Вы ж знали мою сестру Олю? — спросила она у меня.

— Немного, — ответил я.

— Я ищу свою дочь. Скажите, вы о ней что – нибудь знаете?

— Насколько я знаю, вы отказались от неё при рождении, а теперь ищете. Считаете, это правильно?!

— Не совсем, — сказала она.

— Для начала вы должны раскаяться!

— Да, я виновата! Я признаю это! — Она заплакала. — Но я хочу хотя бы раз в жизни взглянуть на неё! Скажите, пожалуйста, вы знаете хоть что – нибудь о Даше???

— О Даше? Да я могу отвести вас к ней!!!

После моих слов женщина чуть не повалилась на пол.

— Что.. ? Вы можете отвести.. ? Скажите, а когда???

— Да хоть сейчас!!!

— Хорошо, спасибо…

— Но я не обещаю, что она тепло вас примет!

— Я знаю… Я готова…

И мы пошли. Уже смеркалось. Становилось прохладнее.

— Скажите, а вы уверены, что это она? — спросила женщина.

— Увереннее не бывает!

— А куда именно мы идём?

— Ко мне на дачу! — Я поперхнулся. — Давайте быстрее; дождь собирается, а у меня зонтика нет.

Всё тёмное небо затянулось тучами. Подул ветер. Мы приблизились к моему дому и прошли за забор.

— Это ваша дача? — спросила она.

— Конечно! — ответил я.

Вдруг дверь дома открылась и оттуда вышла худенькая девушка. Одета она была в синие облегающие джинсы и чёрный топик, из – под лямок которого выглядывали красные лямки лифчика, а на ногах у неё были белые кроссовки. И у неё были распущенные тёмно – русые волосы, длинные, прям до попы. На меня она, разумеется, не обратила никакого внимания — её взгляд был прикован к этой женщине. Женщина тоже смотрела на неё.

— Даша, дочка моя.. ! — проговорила женщина сквозь слёзы. — А ты на меня так похожа.. ! Какая ты красивая.. ! Девочка моя! Прости меня!

Но Даша смотрела на неё со злобным выражением лица. Затем она развернулась и ушла в дом.

— Я ж говорил! — сказал я.

— Пускай я заслуживаю этого, — плакала женщина.

— Вам дать платок?

— Скажите, вы не могли бы мне дать денег на теплоход? — спросила она у меня. — Просто меня сегодня избили и сумку отобрали, теперь не знаю, как уехать.

— Да, конечно, — сказал я.

— Только мне некуда идти, поэтому можно переночевать у вас? И можно что – нибудь поесть? А завтра утром уеду.

— Вам всегда рады.

— Спасибо, — сказала женщина и прошла за мной. — А здесь чисто как!

— Только помойте руки, — сказал я, распаковав купленное сегодня мыло.

После того как она помыла руки в тазике, я принялся накрывать на стол. И так получилось, что я устроил ей целый банкет. На столе стояли:

— кастрюля супа с лапшой и чесноком;

— тарелка салата с огурцами и маслом;

— сковородка с жареными карасями и картошкой с луком;

— блюдце с ломтиками свежего хлеба;

— кастрюля с магазинными говяжьими пельменями, сваренными вчера.

Также я достал из шкафа красивую бутылку водки, только уже открытую, и поставил на стол. Правда, салфеток не хватает. Ещё на кухне не было света, так как лампочка перегорела, и поэтому я зажёг свечку, поставив её на стол. Что касается Даши, то она не хотела садиться за стол с этой женщиной, поэтому она сидела в комнате. Выходит, лишь я разделил компанию с гостьей. Я выпил немного, она — куда больше. За столом я рассказал, как тётя Оля ужасно воспитывала Дашу. Рассказ закончил тем, что тётя Оля пропала, а Даша поселилась у меня; конечно, я чуть – чуть соврал. Ну а моя гостья наелась от пуза. И удивилась, что ещё будет чай, хотя и без торта. На улице было очень прохладно, шёл дождь, дул ветер, а в доме было тепло и уютно. Я встал и пошёл в комнату — хотел посмотреть, что делает Даша. А она готовилась ко сну.

— Думала, ты забыл про меня! — сказала Даша.

— Даш, пойми, ей ночевать негде.

— Как ты нашёл её? — спросила она недовольно.

— Вообще – то, она сама меня нашла.

— Но ты же знаешь, Дим, что я не хочу её видеть! Зачем ты привёл сюда эту бомжиху?

— Я сделал это только потому, что она твоя мать!!!

— А зачем ей устроил ужин при свечах?

— На кухне лампочка перегорела!

— Мог бы накрыть стол в комнате — тут и свет, и телевизор!

— Она завтра утром уедет — она просила деньги на билет. Я прослежу, чтоб она уехала.

— Может, ты хочешь ей ещё и подтереть?! — огрызнулась Даша.

— Лучше уж бы я подтёр тебе!

— Да она каждое лето будет сюда приезжать — чтоб на меня поглядеть!

— Не волнуйся, мы сюда больше не приедем — я собираюсь продать дачу.

— Но ты мог бы не приводить её сюда!

— Просто она хотела хотя бы раз на тебя взглянуть: она страдает.

— Да мне насрать! Понимаешь?!! — Даша вцепилась в меня ногтями.

Я взял её руки и отвёл их в стороны.

— Даша, ты обиделась? Понимаешь, что если бы не я, то ты сейчас бы с ней жила?!

— Однако мне легко тебя понять: если бы она не отказалась от меня, то ты бы никогда не заполучил меня, также меня бы и не трахал! Вот поэтому ты так перед ней преклоняешься.

— Тогда ты тоже должна быть ей благодарна, да и у нас могут быть дети…

Я направился в сторону кухни.

— А где сахар? — спросила женщина.

— Вон там, — ответил я.

Она положила в чай три ложки сахара. Через десять минут спросила:

— Где здесь можно в туалет сходить?

— На улице. Пошли, я покажу.

Она встала и пошла за мной, оставив наполовину пустую кружку.

Я хотел показать туалет, как женщина присела в траве, спустила юбку и поссала. По времени уже было двенадцать ночи. Дальше нужно было её уложить спать. Я положил на полу кухни старый матрас, изъеденный молью, да и прям в том месте, где вскрылась её сестра. Затем постелил на него белую чистую простынь, которая была у меня в запасе. Женщина легла прям в одежде и заснула. Я погасил свечку и пошёл в комнату. Даша тоже спала, наполовину укрывшись простынью. Она была одета в белой маечке и красных трусиках. Я лёг рядом. Но спать я боялся, потому что вдруг та женщина проснётся и набросится на нас с ножом, ведь что от неё ожидать? Поэтому я решил всю ночь пролежать без сна на кровати, оберегая себя и Дашу, я даже одежду не снял. Но потом нечаянно заснул. Когда проснулся, было четыре утра. Я решил посмотреть, как там та женщина. Я даже забыл её имя, но это не имело для меня никакого значения; мне было всё равно, как её зовут. Вот я вошёл в кухню. Было темно. Тут мне в нос ударил неприятный запах фекалий. Видимо, она обосралась во сне. …Да – а, что с них взять, с этих алкашей?! У них одно на уме: пожрать, поспать, посрать, пожрать. Я зажёг свечку и увидел ужасную картину: женщина повесилась. Интересно, когда это она успела? Под ней были массы фекалий и лужа мочи. Ну и я даже испытал облегчение. Да и мне теперь не придётся давать ей деньги на билет. Уже днём я вызвал специальную службу, они приехали и забрали тело. Я сказал, что она искала какую – то свою дочь, попросилась переночевать, а потом повесилась. Также сказал, что она была немного того (и это я не соврал, это было правдой, ведь другие люди подтвердили). Ну а на следующий день мы с Дашей уехали отсюда. А пока я стоял и с облегчением смотрел на тело, с которого всё ещё капало. Потом пошёл в комнату, улёгся на кровати и быстро заснул.

На рассвете я проснулся. Даша всё ещё спала. Я поцеловал в щёчку свою Дашу и стал дожидаться, когда она проснётся. И если Даша узнает о самоубийстве своей мамы, то она, конечно же, не расстроится, я знал это. И поэтому, когда Даша проснулась, тихо сообщил об этом ей.