Окунуться в прекрасное. Заключение

Я, нависнув коршуном над Жанной Олеговной, беспардонно терроризировал ее задний проход. Женщина лежала попой кверху на моей кровати и морщилась. Свою долю удовольствия она получила, теперь пришла моя очередь ловить кайф. Но кайф не шел, будто застрял в пробке и опаздывает. Член мой, крепко сжатый женским сфинктером, чувствовал себя неуютно и просился наружу, но я был категоричен и не позволял ему глотнуть свежего воздуха. Смазывай, не смазывай, а через определенное количество фрикций анус требует дополнительного скольжения. Это тебе не влагалище, самостоятельно выделяющее любовный сок. Лысый из «Браззерс» в этом деле толк знает, но я не лысый... Да и не из «Браззерс».

Вчера, когда мои пальцы случайным образом оказались в заднице Жанны, она была расслаблена и не ожидала подвоха, поэтому я проскользнул туда легко и непринужденно. Сегодня же моя дама сердца была напряжена с самого начала, опасаясь болевых ощущений, отчего мышцы ее напоминали стальные канаты. Однако я настроен был решительно, поэтому силы защитников задничного бастиона были обречены на провал, и мой таран проломил-таки крепостные ворота. Но вот дальше дело шло с трудом и без особого удовольствия. Еще и Жанна шипит и подвывает явно не от кайфа, который все еще стоит в пробке. Процесс не шел. Вернее, шел, но не по плану. Мне стало обидно: неужели я такая никчемная собака, что даже с таким элементарным делом справиться не могу? Вера в себя рушилась на глазах, поэтому хотелось плакать, но я собрал волю в кулак, сказав себе мысленно: «Соберись, тряпка! Впереди великие дела!»

С зычным «чпоком» вынув свой агрегат из тесных застенков, я принялся поливать желанную попу растительным маслом, которое загодя притащил себе в комнату. Не всю, конечно, а только ту ее часть, которая необходима для дальнейших манипуляций. Масло — это не лубрикант с ароматизатором, но за неимением лучшего пользуются тем, что доступно на данный момент. Хотя приятный запах сейчас бы не помешал, потому как моя любовница клизм перед трахом не ставила, о чем честно меня предупредила. С этими условиями я согласился, теперь пенять можно было только на себя. Да, анальный секс все-таки не по мне... Но сегодня я доведу начатое до конца, пусть хоть стены рухнут!

Следующий заход пошел веселее. Я раскочегарился, раскочегарив и сношаемый мною объект, который не казался больше недружелюбным. Мой ствол с каждым толчком все дальше протискивался в Жанну, больше не чувствуя себя нежеланным гостем, и вскоре я уже шлепал бедрами по мягким ягодицам. Кайф вырвался из проклятой пробки и теперь несся навстречу мне, не обращая внимания на запрещающие сигналы светофора. Нависнув над женщиной, я усердно работал тазобедренным суставом, отчего ее затылок раскачивался взад-вперед перед моими глазами. Само осознание того, что я не где-нибудь, а прямо в жопе (в хорошем смысле этого понятия), придавал пикантности, а главное — давал понимание того, что Жанна Олеговна отныне моя со всех сторон. Долгожданный, но запоздалый кайф, наконец добрался по нужному адресу, и я заполнил-таки прямую кишку любовницы собственным семенем.

Жанна перевернулась на спину и сунула руку себе между ног, натирая пальцами не раз уже измочаленный сегодня клитор. Ей требовалась помощь извне, поэтому я откинул ее ладонь от пышущего жаром влагалища и нырнул головой между гостеприимно раскинутых ног. Главное не хапнуть бы теперь того, чего я наспускал ей в зад. Мой язык запорхал ловкой бабочкой между половых губ, приближая момент блаженства их хозяйки, которая схватила меня за волосы и вдавила мою физиономию себе в промежность, одновременно сжав бедрами буйную голову. «Чего-то как-то неласково со мной обходятся», — подумалось мне в то время, когда Жанна протяжно кончила, сдавливая мою бедную башку между пухлыми ляжками.

***

Вчера мы Жанной добрались до моей квартиры в шесть утра. Настасья со Светкой дружно спали, но слава богу, не вместе. Я, конечно, ничего не имею против лесбиянок, но своей сестре все же подобной ориентации не пожелал бы. Хотя, у нее и не было таких наклонностей, иначе я бы их заметил. Живем-то вместе, как-никак.

Жанна изъявила желание лечь спать, но не со мной. Конспирацию необходимо было соблюсти. Поэтому я отправил ее в свою комнату, предоставив собственную кровать, а сам приткнулся на диванчике в гостиной, где довольно скоро отправился путешествовать по удивительным мирам Морфея. Сон мой был чуток и тревожен. Снился Славик, которому я этой ночью засандалил кулаком в брюхо. Он был верхом на гнедой стройной лошадке с массивным крупом. Благородное животное скакало и резвилось, но потом резко развернулось и понеслось прямо на меня. Я пригляделся и ужаснулся — у лошадки-то не конская голова, а человеческая, и не чья-нибудь, а Жанны Олеговны, которая, сурово сдвинув брови, кричала: «Иго-го!» Слава хлестал коняжку по заднице, направляя ее ход на меня и яростно орал: «Топчи его! Топчи мудилу! Будет знать, как чужих жен трахать!» Меня обуял безудержный страх. Я развернулся и побежал прочь, краем уха слыша позади топот копыт, от которого пыль по полю летит. Он неумолимо приближался, а мои ноги предательски запутались в какой-то тине, и я рухнул мордой в вязкую жижу, отчего и проснулся в холодном поту.

Ни Настя, ни Света, ни Жанна еще не встали. Я прошел на кухню и напузырил себе кофе. Открыл окно, расположился на любимой табуретке, закурил и отхлебнул горячий напиток, призванный тонизировать человеческий организм по утрам. Кофе выпил, но тонуса особого не почувствовал — мышцы ныли, мысли путались. Курятник потихоньку просыпался, доказательством чему служили женские голоса, доносящиеся из Настюхиной комнаты.

Первой показалась сестра, одетая по-домашнему — в спортивные штаны в обтяжку и мою старую растянутую футболку.

— Не смотри на меня, братан, — промычала она, пройдя к холодильнику за бутылкой воды. — я с похмелья, не накрашенная и страшная.

— Не боись, ты всегда страшная.

— Пошел ты... — беззлобно ответила Настя и присосалась к бутылке с живительной влагой. Она знала, что я шучу. Настюха — девка видная со всеми вытекающими, о чем она прекрасно осведомлена.

Глыть-глыть-глыть. Сушняк, одолевавший ее, был беспощаден.

— Хорош лакать, обоссышься. — предупредил я сеструху.

— Лучше обоссаться, чем обосраться. — оторвавшись от спасительного горлышка невпопад ляпнула Настюха. — Лучше скажи, доставил домой Жанну?

— Доставил, — кивнул я. — прям домой. Но только к нам. В моей комнате лежит.

— Чего? — уставилась на меня Настя. — А чего она там лежит?

— Спит, наверно...

— А чего она там спит? — непонимающе потрясла головой Настасья и села напротив меня за стол.

— А где ей спать? Под дверью на коврике?

— Че ты мне по ушам ездишь с утра пораньше? Почему она у нас, а не у себя дома спит? — спросила сестра, снова приложившись к бутылю с водицей, тараща на меня два любопытных голубых глаза.

— Какое утро? Окстись, родная: два часа дня уже. И вообще, позволь на правах старшего брата отправить тебя на три русских буквы. — сказал я и зевнул так, что щелкнула челюсть. — Сама у нее спроси.

Анастасия ускакала в мою комнату, подгоняемая любопытством. Ее место заняла Светка, которая уже успела более-менее привести себя в порядок, умывшись и подкрасившись, потому как, в отличие от Насти, была не дома, а в гостях, где необходимо выглядеть подобающе при любых раскладах.

— Привет, хэллоу, бонжур и все такое... — вякнула она. — А где Настя?

— В моей комнате. — я снова закурил. — По любому же ночью всю хату обнюхали, так что дорогу не показываю, найдешь.

Разговаривать со Светкой не хотелось. Я испытывал к ней стойкое чувство неприязни, которое если и скрывал, то очень слабо. Светлана обладала склочным характером и слабым передком, отчего на роль подруги моей сестры, как мне казалось, не подходила. Всяко учит ее, сучка, не хорошим делам. Она постоянно крутилась возле Настюхи, при любом удобном случае пытаясь завязать разговор и со мной, что раздражало не по-детски.

Наконец я остался в кухне один и вспомнил свои ночные похождения, отчего стало немного не по себе. Ночью во мне играл адреналин, сейчас же он весь сошел на нет. Род моей деятельности довольно мирный, я фрилансер-копирайтер, и руки мои больше заточены под клавиатуру ноутбука, нежели под боксерскую грушу. Спорт мной был заброшен давно и основательно, а последняя драка случилась лет пять назад, и тогда я не вышел из нее победителем. Да и вообще, после любого мордобоя я чувствую себя не лучшим образом, потому что, как пел когда-то Высоцкий: «Бить человека по лицу я с детства не могу...» Ну, что сделано, то сделано. К тому же, спас ведь слабую женщину от разъяренного пьяного мужика, хоть тот и был ее мужем, так что совесть моя чиста. Наверное...

Настя снова вошла на кухню и опять уселась напротив меня.

— Ты у нас, значит, сегодня личность героическая? — хихикнула она. — Спасатели Малибу в действии. Чип и Дейл спешат на помощь. Обломилось тебе вчера что-нибудь от благодарной дамы? Ты ведь слюни на нее пускал? — продолжала иронизировать Настасья.

— Чего ты мелешь? — отмахнулся я от нее. — Щас ремень из штанов выну, и твоя жопа познает мощь моего гнева.

— Смотри только, чтоб штаны не упали. Ну серьезно... Че ты полез-то в их разборки? Своих проблем мало?

— Насть, не учи жизни, не доросла еще. — сказал я, встал со своего места и любя щелкнул девчонку по носу. Спросил: — Как там гостья? Башка болит, наверное?

— Сходи сам посмотри. — прищурилась Настена.

Я не выдержал хитрый взор ее синих глаз. Будто в душу заглядывает. Поэтому просто вышел из кухни в зал, где уже сидели Светка и Жанна на том самом диванчике, где я смотрел волнующий сон. Моя секретная любовница уже успела навести элементарный марафет.

— Здрава будь, боярыня, — кивнул я Жанне. — Как чувствуешь себя?

— Привет, — улыбнулась она, освещая пространство перед собой ярким фофаном под глазом. — Нормально, жить буду. Голова только болит...

— Ладно, мне пора уже. И так задержалась. — вклинилась Светка. — Настен, проводишь?

— Конечно, — сказала сестра. — Оденусь только...

«Вали-вали, давно пора», — подумалось мне. Один бог знает, как меня бесит эта Светлана. Я посмотрел на Жанну, которая страдальчески массировала виски, и отправился искать обезболивающее.

Девчонки ушли, хлопнув дверью, а я присел рядом с Жанной и протянул ей пилюлю и стакан воды. Она запила таблетку и поставила стакан на журнальный столик.

— Ты ведь ничего не говорил Насте? — спросила женщина. — Как-то хитро она на меня смотрела...

— Не обращай внимания, ничего она не знает. Если, конечно, ты сама не проболталась.

— Не, я ничего не говорила.

— Значит, не парься. — я откинулся на спинку дивана. — У нее всегда хитрозадый вид.

Жанна включила телефон.

— Девятнадцать пропущенных... Догадайся от кого.

— Догадываюсь.

— Голосовых сообщений накидал... — Жанна быстро тыкала пальцами в сенсорный экран, а я удивлялся, как она с такими ногтями умудряется ловко управляться со смартфоном. — Не хочу с ним разговаривать. Он, скорее всего, снова набрался...

Телефон зазвонил, но его хозяйка сбросила звонок. Он зазвонил снова, однако в этот раз Жанна ответила. Я начал вставать, чтобы оставить ее одну в комнате, но она положила мне руку на колено, призывая остаться, и включила громкую связь:

— Да.

— Хуй на! — безапелляционно ответила трубка голосом ее мужа. — Ты где?! Совсем охуела, прошмандовка ебучая?! Мразота, бля, конченная... Где ты, я тебя спрашиваю?! Че молчишь, блядина?!

— Там, где меня не бьют. — устало сказала Жанна.

— А че там с тобой делают? Ебут?! — стало ясно, что Славик снова, мягко говоря, подшофе. Говорил он развязно и агрессивно. — Отвечай, шлюха ебаная!..

— Да. — ответила Жанна. — Трое негров, четвертый в очереди стоит, подрачивает.

— Сучара ты... Мандавошка подзалупная... Покажись только дома, выбью из тебя весь ливер! Слышь?! Сама напросилась! Пиздец тебе...

Слава еще долго упражнялся бы в знании русского мата, но Жанна нажала на отбой.

— Вот как-то так... — сказала она, выключая телефон и убирая его в сумку.

— И часто так?

— Последние два года постоянно. Потерял работу, на новых больше недели не задерживается, бухает, как свинья, причем на мои деньги... И мозги еще мне клюет. — Жанна тряхнула волосами, но тут же сморщилась от головной боли.

— Пошли налью тебе что-нибудь? Что хочешь: чай, кофе? Больше-то все равно ничего нет...

— Ничего не надо. — сказала женщина и потянулась ко мне губами.

Я ответил на ее поцелуй, обняв ее одной рукой. Другую расположил на бедре, просунув ладонь под юбку. Так как колготки ее я вчера безжалостно порвал, и они больше были не пригодны для использования, сейчас мои пальцы чувствовали под собой ничем не прикрытую нежную кожу.

Повалив ее спиной на диван, я прижал сверху трепетное тело своим, запечатав поцелуем пухлые губы. Жанна оторвалась от меня и обеспокоенно сказала:

— Настя же скоро придет...

— Успеем. Они обычно надолго языками друг за друга цепляются. — сказал я то, в чем не был до конца уверен. Но терять момент не хотелось, поэтому мои руки незамедлительно отправились в долгое путешествие по мягкому телу.

На диване было не удобно. Я потащил Жанну в свою комнату, где сорвал с нее юбку и водолазку, которые скрывали от меня приятные формы. Жанна расстегнула лифчик и бросила его на пол. Большие груди, не имея поддержки бюстгальтера, опустились вниз и разъехались в стороны. Ночью я недостатков в ее теле не видел, а сейчас заметил все — и слегка обвисшие под собственным телом груди, и подернутые целлюлитом бедра, и небольшой живот. Однако, эта картина меня ничуть не отталкивала, потому что все вместе выглядело вполне достойно. На любителя, конечно же, но я им как раз и являлся. А идеальных людей я за все свои двадцать семь лет не видел ни разу. И среди молодых девок часто попадаются такие чингачгуки, что мама не горюй.

Я толкнул любовницу на кровать, куда она с шумом плюхнулась, расставив передо мной ноги. Завалившись сверху, я сжал в ладонях крупные сиськи и целовал каждую по очереди, вспомнив, что в прошлый наш раз не уделил им достаточно внимания. Жанна стянула с меня майку через голову. Ширинку я расстегивал сам, целуя открытый живот, и спускаясь ниже, к заветной цели. Жанкины трусы улетели в сторону, и теперь ничего не мешало мне сунуть язык в ее промежность. Что я и сделал, обхватив руками ее согнутые в коленях ноги. Крупный клитор задорно торчал вверх, радуясь оказанному вниманию. Дыхание Жанны участилось, а ладони ее, сжавшись в кулачки, скомкали простынь на которой она лежала.

— Все! — вскрикнула она. — Подожди! Иди сюда.

Она села передо мной, взявшись за эрегированный член, который тут же оказался в ее рту. Губы обхватили ствол, и Жанна двинула голову вперед, стараясь принять внутрь весь причендал, но заглотить смогла только половину. Однако же, настойчивость была ее вторым «я», потому как попыток она не оставляла. Я взял любезно предоставленную мне голову в свои руки и двинул бедрами вперед. С членом во рту Жанна кашляла и нечеловечески сопела, но недовольства не показывала. Я принялся трахать горячий влажный рот, легонько подталкивая голову партнерши рукой. Мы вошли в удобный для обоих ритм, отчего дело пошло с огоньком, а я почувствовал отголоски приближающегося оргазма.

Кончать раньше времени в мои планы не входило. Я отнял у женщины леденец, а она сразу поняла, что от нее требуется, потому что легла на спину, разведя в стороны ноги. Наклонившись, еще раз лизнул клитор, не забыв заодно подразнить его пальцем. Жанна вздрогнула, не слишком разборчиво проговорив:

— Сашка, ну давай уже...

И я дал. Хотя на самом деле дали мне — все в этой жизни относительно. Мой твердый поршень скользнул в Жанкин двигатель внутреннего сгорания, дабы выработать необходимую энергию. Но чтобы получить энергию, необходимо немало потрудиться, чем я и занялся, закинув ноги партнерши себе на плечи. Кровать плакала размеренным скрипом, но мы не обращали на нее внимания. Удобно расположившись над Жанной Олеговной и уперевшись ладонями в кровать, я долбился, что было сил, об ее задницу, неумолимо приближая развязку. В голове мелькнула мысль, что если б моя Жанночка комплекцией походила на Светку, то я отбил бы до синяков свой пах об острые кости. Комната была наполнена охами, вздохами, механическим скрипом и шлепками друг об друга двух обнаженных тел. Продолжаться данное действо долго не могло. Первой кончила Жанна, застучав ногами по моим плечам, а я, хоть и балансировал на грани, к логической развязке подойти не мог.

— Саш, в рот хочу! — тяжело дыша пробормотала Жанна.

Я выскочил из нее метеором, отчего женские ноги безвольно рухнули на кровать. Забравшись даме на пышную грудь и поводив стволом по мокрым губам, я сунул хозяйство в доброжелательно приоткрытый рот. Жанна вцепилась ногтями мне в спину, покорно обхватив сладкими устами смоченный ее же соками член, а я снова приступил к раскачиванию койки. Надолго меня не хватило. Поняв, что член в ее рту напрягся пуще обычного, собираясь произвести несколько метких выстрелов, Жанна Олеговна сильнее притянула меня к себе руками, самостоятельно насаживаясь узким горлом на крупную головку. Когда сперма хлынула внутрь, женщина начала кашлять, пуская слюну и слезы, одновременно отталкивая меня.

Я устало повалился рядом с ней и растянулся во весь рост, глубоко дыша. Весь мокрый, как ковбой хаггис, которому вовремя не поменяли подгузник. Жанна кряхтела и хватала ртом воздух, отвернувшись от меня на бок. Только сейчас вспомнил, что у нее последствия бандитской пули под глазом, а я так бесцеремонно вдалбливал ей в рот. С другой стороны, сама ведь попросила... Проведя рукой по изогнутой талии, спросил:

— Жанн, ты как там?

— Пять минут, полет нормальный... — услышал я игривый, но сбивчивый голос.

— Ну, так уж и пять... Не принижай мои достоинства.

Она повернулась ко мне и хотела поцеловать, но я, заметив остатки своего семени на ее подбородке, отклонился.

— А-а, ясно, — протянула она, улыбнувшись. — Свою сперму есть не хотите, зато...

— Да знаю я этот прикол про свою и чужую сперму. — перебил я, усмехнувшись. — Не актуальным он стал еще в прошлом веке.

Жанна стерла тыльной стороной ладони с лица следы нашей совместной деятельности, и обняла меня, уткнувшись носом в грудь.

— Жанн, я тут подумал...

— Что ты подумал? — мурлыкнула удовлетворенно чужая жена.

— Как ты смотришь на анальный секс?

***

Мы вышли из моей спальни, когда Настя уже была дома. Видать, пришла, когда я терзал попу Жанны свет Олеговны, потому что, недавно я бегал на кухню за маслом и следов присутствия сестры не обнаружил.

— Спалились мы с тобой, мать. — шепнул я Жанне.

— По фиг, — был ответ. — Она и так все поняла, еще утром. Женщины чувствуют подобное.

— Херня это все. Ничего вы не чувствуете. Просто могла строить догадки, которые никуда не пришьешь.

— Говорю же: по фиг. — улыбнулась Жанна.

Кто бы мог подумать, что случайная, и казавшаяся поначалу мимолетной, связь через полгода перерастет в свадьбу? Я точно предполагать такого не мог, рассчитывая, что лет до тридцати пяти буду холостым. Вот и смейся теперь, осуждая спонтанный трах...

Через месяц после знаковой ночи Славик был Жанной брошен, еще через месяц они развелись, что впоследствии и позволило мне задуматься о женитьбе. На регистрации отношений настоял именно я. Жанна не слишком хотела новый штамп в паспорте, считая себя для меня обузой из-за большой разницы в возрасте и, как я позже узнал, бесплодности. Однако, я решение принял, и пока об этом не пожалел. Что будет дальше — известно одному лишь богу, да и то вряд ли...

Настюху я насильно выселил к родителям, пообещав, в качестве компенсации за предоставленные неудобства, оплатить ей первые полгода, когда она найдет для себя подходящее жилье. Постоянно жить с предками она, после годичной свободы, отказывалась наотрез.

Отец с матерью не слишком обрадовались моему выбору спутницы жизни, считая, что я творю глупость. Может они и правы. Время покажет. В конце концов, каждый сам набивает шишки, предпочитая учиться исключительно на своих ошибках, и только редкий индивид ведет себя по-умному, учась на чужих.