Монгол Шуудан. Трудности перевода. Часть 1

Постепенно события переломного дня в семейной жизни Игоря и Лили стали тускнеть и стираться, но не исчезли из памяти навсегда. Да и как иначе: его любимая девочка отдалась какому-то маргиналу прямо на его глазах, кончая при этом, как сумасшедшая! И еще дала ему в попу! Пусть не по доброй воле, а под влиянием обстоятельств, но, все равно: то, что было табуировано в их совместной жизни из-за ее принципов, было разрушено ею же самой, причем с кем-то «на стороне».

Конечно, в ее нравственном падении были и положительные стороны для Игоря: теперь он брал ее, не только «когда» хотел, но и «куда» хотел. Все дело в том, что Игорь признался Лилии, что он видел все.

Сначала была истерика, потом мольбы о прощении, потом стыд и замкнутость в себе, потом обида и оскорбленное достоинство — их семейный корабль еще долго трепало в шторме эмоций из-за того, что однажды в капитанской рубке у штурвала встала маленькая Лили. И чуть не разнесла в щепы их крепкий союз, налетев на риф по имени Степаныч. Игорь конечно же простил свою любимую девочку, прекрасно понимая, что отчасти был сам тому виной: он мог пресечь ее безнравственное поведение в любой момент, но... Не сделал этого.

Но даже не это обстоятельство угнетало Игоря больше всего: он был шокирован тем, что открылось ему после упомянутого инцидента: он возбуждался от измены собственной жены! Было что-то в этом противоестественное и ненормальное, но он ничего с этим не мог поделать: таких острых ощущений он больше не испытывал никогда. Даже несмотря на то, что почти детская попка Лили теперь была полностью в его распоряжении. Они дошли до такого уровня наслаждения ранее запретным плодом, что Лили все чаще сама проявляла инициативу, с удовольствием насаживаясь на его естество, и редкое соитие не переходило в запретную плоскость.

Но все это было в конечном счете не то: Игорь ловил себя на мысли, что жаждет испытать прошлые ощущения еще раз. Но предложить это своей маленькой Лили было выше его сил: он готов был выступать в роли благородного мужа, простившего своей любимой такой чудовищный проступок, но предстать перед ней в роли грязного извращенца, науськивая ее на очередной левак он никак не мог. Так и жили они в относительной гармонии, наслаждаясь новыми ощущениями от запретных соитий, стараясь забыть все свои старые прегрешения и выровнять семейный корабль, получивший в свое время пробоину и давший серьезный крен.

Личное знакомство Игоря со Степанычем состоялось примерно спустя две недели после описываемых событий: они столкнулись в подъезде, когда столяр с друзьями заносили какой-то громоздкий деревянный ящик на лестничную площадку, перекрыв тем самым Игорю возможность перемещения в пространстве — он оказался временно заперт вместе с ними на этаже.

— Здравствуй, сосед! — Степаныч заговорил первым, протискивая свой груз вдоль обшарпанной стены подъезда, — давай, подсоби, все равно из-за нас не выйдешь, — хохотнул он.

— Здравствуйте, э-э-э... Степаныч? — ответил Игорь, хватаясь за ящик, больше мешая столяру и его друзьям, нежели оказывая посильную помощь.

— Иван Степанович, — осклабился столяр, мотнув головой и стряхивая капельки пота, — можно просто Иван, — добавил он.

— Игорь, — представился Игорь, наконец уяснив для себя траекторию движения груза.

— Руслан, — весело сказал полноватый мужчина невысокого роста, в одиночку тащивший целую сторону ящика.

— А это Владимир, — Сказал Степаныч, — тыча пальцем на другого мужика, который хмуро кивнул, — мы сейчас заграничный аппарат занесем ко мне, — туманно пояснил Степаныч, — а потом обмоем это дело: можешь к нам присоединиться, — улыбнулся он.

— Нет, я на работу, — поспешно ответил Игорь, увидев, что доступ к выходу на улицу открыт, — спасибо за предложение, но, как-нибудь в другой раз!

— Тогда своей жене привет передавай: Лиля, кажется? — Степаныч недобро усмехнулся, — я тогда славно поработал над ее поп... Полочкой, — через паузу закончил он.

— Да-да, ее зовут Лилия, — ответил Игорь, и вдруг почувствовал, как его лицо заливает краска стыда, — спасибо, я передам.

— В моей работе главное, чтобы заказчику все понравилось, — от Степаныча не скрылись метаморфозы, которые претерпело лицо Игоря, и он удовлетворенно хмыкнул, — а хозяйке определенно понравилось, я это знаю точно, — Степаныч улыбнулся, и поправил свое хозяйство в штанах свободною рукой, — скажи ей, что мне тоже понравилось, — закончил он и подмигнул.

«Fаtаlity!», уныло подумал Игорь, проскальзывая между ящиком и стеной, и выходя на свежий воздух, «теперь этот старый хрыч уделал и меня!». Игорь почти уже добрался до автобусной остановки, как вдруг обнаружил, что забыл дома необходимые бумаги: он так торопился, что оставил папку с важными документами в прихожей. Постояв в нерешительности некоторое время, он чертыхнулся и быстрым шагом пошел обратно: шансы успеть на работу вовремя были практически равны нулю.

Вбежав в подъезд, Игорь, перешагивая через ступеньку помчался домой, и вдруг услышал сверху знакомый голос: это была Лили. Она с кем-то разговаривала, но слов было не разобрать. Игорь почему-то стал двигаться тише, медленно приближаясь к источнику звука, и весь превратившись в слух. «Ты из-за своей мнительности совсем съехал с катушек», мысленно усмехнулся он, продолжая крадучись двигаться вдоль стены. Почти дойдя до своей лестничной площадки, он увидел жену, стоящую в коротких бриджах и футболке, которая смотрела куда-то наверх. В руке она держала пакет с мусором.

— Ну что, красавица, как жизнь молодая, половая? — вдруг услышал Игорь мужской голос, и у него екнуло сердце: это был Иван Степанович.

— Здравствуйте, Степаныч, — приветливо ответила Лилия, — все у нас хорошо! Игорь на работу ушел, и я тоже скоро буду собираться.

— А кем ты работаешь, Монгол Шуудан? — Спросил Степаныч, и Игорю показалось, что его голос стал ближе.

— Вы так и будете меня теперь этим прозвищем называть? — Засмеялась Лили, и поставила пакет на пол, — я преподаватель в школе английского языка при образовательном центре, — добавила она, и засунула руки в задние карманы брюк.

— Так ты полиглотка, как я погляжу, — сказал Степаныч, и его голос стал еще отчетливей.

— Почему? — Весело спросила Лили.

— Ну как же, смотри, — и тут Игорь заметил появившегося с верхнего этажа Степаныча, который встал на лестничной площадке напротив его жены, и стал загибать пальцы, — ты знаешь русский, корейский, монгольский, шууданский...

— Ну что Вы! — рассмеялась Лилия, — шууданского языка вообще не существует! А из иностранных языков я лучше всего знаю английский!

— Стопэ! — вдруг воскликнул Степаныч, осаживая непонятно кого, — так ты знаешь английский?!

— Я же сказала Вам, что преподаю английский язык, — все еще улыбаясь, ответила Лили.

— Значит, ты сможешь мне помочь? — Утвердительно спросил Степаныч, убирая несуществующую пылинку с плеча Лили.

— В чем помочь? — Переспросила Лили, и скрестила ноги.

— Я тут по случаю приобрел один импортный агрегат, — начал Степаныч, — мы его только что с корешами ко мне притащили, — он внимательно ощупывал взглядом ладную фигурку девушки, — это универсальный станок для столярных работ: я давно о таком мечтал!

— И... ? — Спросила Лили, ежась под его похотливым взглядом.

— Дык, там понаписано все на английском языке, — Степаныч положил руку на талию Лили, — помоги с переводом, а то я в английском разбираюсь, как свинья в апельсинах, — подытожил он.

— Ну, дайте мне инструкцию, — неуверенно сказала Лилия, убирая руку Степаныча со своего бедра, — я попробую.

— Мне нечего тебе дать, кроме того, что ты уже получала, — осклабился Степаныч, и вдруг притянул к себе Лили, схватив ее за попку двумя руками, — там вся инструкция нанесена на металлическую табличку, которая прикреплена на боку станка: тебе надобно переводить прямо на месте, — закончил он, не выпуская добычу из своих рук.

— Прекратите меня тискать, — сказала Лили, вырываясь из объятий Степаныча, — это что же, для перевода я должна буду идти к Вам домой, так что ли?

— Ну проще тебе прийти, чем мне станок к тебе в квартиру тащить, — ответил Степаныч, нехотя выпуская Лилю из рук, — он весит 160 килограмм... Заодно я и твоим «станком» позанимаюсь, — добавил он, и неожиданно шлепнул Лили по ягодице.

— Знаете, что! Вы вообще уже... — Лили отшатнулась от Степаныча, и прижалась к стене, — совсем всякий стыд потеряли!

— Не, мой стыд всегда при мне, — улыбнулся Степаныч, и, взяв руку Лили, прижал ее к своему паху, — помнишь, лапуля, как ебалась с этим хуем?

У Игоря все пересохло во рту. Он уже и думать забыл о своей работе: все его тайные помыслы и желания вспыхнули вновь. Он завелся с пол-оборота, мучительно гадая, как же поведет его жена в этой ситуации: Игорь совсем не хотел, чтобы все закончилось, так и не начавшись. Но он помнил горячие извинения Лили, что такое больше не повторится, и уже ни на что не надеялся.

— Степаныч, по-моему, ты совсем охуел, — сказала Лили, и Игорь аж подпрыгнул на месте: добиться от жены матного слова было делом практически невозможным, — я, пожалуй, могла бы помочь тебе с переводом, но с одним условием...

Игорь плохо воспринимал на слух, что говорила его маленькая Лили — он во все глаза следил за тем, что она делала: его жена не убрала руку от промежности Степаныча, куда он ее пристроил самым наглым образом, а как будто сжала его мужское достоинство, отчего оно увеличилось в штанах до своих невероятных размеров.

— И что же это за условие? — Спросил Степаныч, грубо тиская грудки Лили.

— Вы не будете ко мне приставать! Ни дома, ни сейчас! — Ответила Лили, и отодвинулась от Степаныча, шлепнув его по руке, — все осталось в прошлом и не стоит нам больше возвращаться к этому.

— Я тебе обещаю, что не трону, — ответил Степаныч таким тоном, что ему не поверил не только Игорь, но, наверняка, и сама Лили.

— А сейчас пустите меня, мне давно уже пора собираться на работу, — сказала Лили и нагнулась, подхватив мешок с мусором.

— Приходи в шесть часов ко мне домой, — сказал Степаныч, и посторонился, освобождая ей проход, — ты не пожалеешь, — вдруг добавил он.

— Прекратите, Степаныч, мы же договорились, — с нотками усталости ответила Лили.

— Так придешь? — Уточнил Степаныч.

— Приду, — быстро ответила Лили, и пошла вниз с мусорным пакетом.

— Буду ждать, тебя, Лилия! — Крикнул Степаныч ей вслед, и она вздрогнула.

Игорь развернулся, и бросился через три ступеньки вниз. «Еще не хватало, чтобы меня здесь застукала моя собственная жена», лихорадочно думал он, покидая двор тайными партизанскими тропами на крейсерской скорости. «Как-нибудь отбрешусь на работе по поводу документов», думал он, выскакивая на улицу и высматривая свободное такси — так он еще на опаздывал на работу никогда.

В офис он проник на удивление незамеченным, но это заботило его теперь меньше всего: его Лиля ответила «Приду» этому старому хрычу! Игорь то нервно ходил по кабинету, то присаживался в нетерпении за рабочий стол. «Ведь совершенно очевидно, что там переводом дело не ограничится... Если вообще будет что переводить: придумал еще станок какой-то... Стоп! Я же сам помогал его кантовать», мысли наплывали друг на друга и не давали сосредоточиться. «А она — тоже хороша! Верная жена, называется! Будто не понятно, чего он хочет от нее... И ведь согласилась же, несмотря ни на что!», Игорь только сейчас заметил, что он нарисовал «на автомате»: посередине титульного листа его квартального отчета красовался огромный жилистый хуй.

— Решил забить на него? — Раздался вкрадчивый голос за его спиной, и Игорь испуганно обернулся: рядом с его столом стоял приятель, который частенько делился с ним своими похождениями — с женой и без.

— На кого? — Игорь в недоумении уставился на коллегу.

— На отчет, — кивнул сослуживец на похабную зарисовку, иллюстрирующую главную страницу документа, — ты с таким остервенением вырисовывал елдак, что это не могло остаться незамеченным!

— Нет-нет, дело не в этом, — ответил Игорь, перевернув документ, — просто понимаешь... — И вдруг Игорю отчаянно захотелось с кем-нибудь поделиться своей проблемой, и этот приятель показался ему самой подходящей кандидатурой, — мне кажется, что моя жена собирается мне изменить.

Сослуживец встал и с серьезным видом протянул ему руку. Игорь пожал ее и вопросительно посмотрел на коллегу.

— Добро пожаловать в наш клуб, приятель! — С чувством провозгласил он, и, видя недоуменное выражение лица Игоря, добавил, — в клуб рогоносцев, конечно! — И похлопал Игоря по плечу, — это только первый раз сильно переживаешь, а потом...

— Втягиваешься, что ли? — Горько улыбнулся Игорь, и вышел из кабинета: ему расхотелось продолжать дискуссию на эту тему.

Но кроме грустных мыслей его переполняло яркое чувство, которое он испытал тогда, спрятавшись в шкафу, и наблюдая за прелюбодеянием своей Лили. Не такое же сильное, конечно, но даже сама возможность, само ожидание этого уже заставляло каменеть его орган в штанах. Только на этот раз все было куда сложнее: судьба предоставляла ему еще один шанс для тайного наслаждения, а он никак не мог сообразить, как им воспользоваться. Игорь перебрал все возможные альтернативы, включая самую абсурдную: пригласить к себе домой Степаныча вместе с его универсальным станком, и установить его напротив шкафа.

Но это был, конечно, не вариант и Игорь с горечью подумал, что ему придется полагаться на этот раз только на случай. Но и это было еще только полбеды: он работал до 18.00 часов, поэтому никак не успевал к увертюре этого порно-балета — даже если бы он придумал, как достать билет на первый ряд. Игорь даже не заметил, что стал грызть ногти: из далекого детства к нему внезапно вернулась его забытая привычка.

Весь рабочий день он провел словно на иголках, и уже собрался позвонить жене, чтобы под благовидным предлогом отменить ее внеклассный урок по ин. язу, как вдруг судьба-индейка повернулась, наконец, к нему своей куриной жопкой: ровно в пять минут пятого вечера его вызвал к себе начальник, и попросил отвезти какие-то бумаги в министерство — что-то у него там случилось не то с курьером, не то со служебной машиной.

Игорь схватил папку с документами, и вне себя от радости помчался выполнять поручение начальника: у него появился шанс оказаться в непосредственной близости от места преступления на сексуальной почве, и если он очень постарается, то и стать свидетелем происходящего. «Это знак!», ликовал Игорь, лавируя между нескончаемым потоком людей в министерском вестибюле: складывалось такое ощущение, что весь город пришел к высоким чинам с челобитной.

Дома он оказался без пятнадцати шесть, столкнувшись с женой в прихожей: судя по всему, она уже была готова пасть жертвой обстоятельств. На ней были надеты старые джинсовые шортики, в которых она привыкла находиться дома, и розовый топик на тоненьких бретельках. Воспаленный от ревности мозг Игоря представил себе яркую картинку, на которой его жена вместе со Степанычем... Во время перевода инструкции станка для столярных работ... И тут Игорь заметил, что его супруга не просто собралась помогать с английским, а реально подготовилась к встрече с соседом: она была накрашена. Глаза, губы, легкий румянец на щеках — она выглядела просто великолепно! Лили явно ждала продолжения той горячей ебли...

Поскольку Игорь не был официально «посвящен» в ее планы на вечер, ему даже стало интересно, как его жена объяснит ему эту боевую раскраску и свою скорую отлучку. «Наверняка ей надо будет срочно съездить к подруге», язвительно подумал он и чмокнул жену. Потом разделся и прошел на кухню: его колотило от всего происходящего.

— Есть будешь? — Спросила Лиля будничным голосом, входя за ним следом.

— Да, я голоден, как волк! — Честно признался он, только сейчас вспомнив, что из-за этих треволнений забыл пообедать на работе.

Она загремела тарелками, а он сидел на табуретке, как натянутая струна. Он ждал. Лиля подала ему ужин, налила чаю, и села напротив — как ни в чем ни бывало. Просто смотрела на него как он ест, и молчала. Игорь не выдержал первым.

— Куда намылилась? — Спросил он, стараясь говорить, как можно непринужденнее, — к подруге?

— Нет, к соседу сверху, — спокойно ответила Лилия, и Игорь поперхнулся котлетой.

Он закашлялся до слез, и пока она не стукнула ему по спине пару раз, все никак не мог отдышаться.

— Спасибо, — буркнул он, вытирая глаза, — чуть не сдох от твоих котлет.

— Мои котлеты тут не причем, — улыбаясь, ответила Лиля, — просто не надо торопиться и так жадно есть: вон их еще целая миска стоит.

— Ты говорила что-то насчет соседа, — Игорь вернулся на больную тему.

— Только то, что я иду к нему, — спокойно ответила она, — он попросил помочь ему с переводом.

— А откуда Степаныч знает, что ты владеешь английским?

— А откуда ты знаешь, что я иду к Степанычу?!

Некоторое время супруги молча смотрели друг на друга. В какое-то мгновение Игорю показалось, что жена догадалась о его греховных мыслях: ее щеки порозовели, и она потупила глаза. А может это был просто румянец, который она нанесла себе на лицо перед выходом?

— Ты же сказала, что идешь к соседу сверху, — начал выкручиваться Игорь, — ты знаешь еще кого-нибудь наверху кроме Степаныча?

— Нет, — после некоторого раздумья ответила Лили.

— Ну вот! Не боишься идти к нему одна? — Спросил он ее в лоб.

— Нет, — повторила, она.

— Ты немногословна, — заметил Игорь, переходя к десерту.

— Зато ты уже н

аговорил лишнего, — Лилия встала из-за стола, — мы, по-моему, решили с тобой больше к этой теме не возвращаться.

— Помощь не нужна? — Не удержался Игорь, и отвел глаза в сторону.

— Справлюсь, — сухо ответила Лиля, и направилась в прихожую, — я ненадолго, — добавила она, закрывая за собой входную дверь.

«Останови ее!», взорвался яростный голос в голове, и Игорь дернулся по направлению к прихожей. «Как же мне попасть туда и увидеть все собственными глазами?», заговорил другой, и Игорь схватился за голову: разрешение этой дилеммы было почище, чем разгадка теоремы Ферма.

...

Руслан познакомился со Степаном случайно — на блядках. Лет пять назад они оба оказались в одной компании на дне рождения у общей знакомой, которой сделали «вертолет» в качестве подарка в этот же вечер. С тех пор их пути стали пересекаться довольно часто: то за бутылочкой «Агдама» или культового портвейна «777», то пёхая на пару какую-нибудь мамзель загадочного возраста и спорной красоты. Это был сорокадвухлетний татарин, невысокого роста, полноватый, и с маленьким животиком. Своим членом среднего размера он гармонично дополнял на совместных забегах по женским телам смертельное орудие Степаныча: своей толстой грибообразной головкой он разил жертву наповал. Руслан был обрезан, как еврей, но с татуировкой на животе в виде питона, как какой-нибудь якудза. В общем, обычный мужик, веселый и похотливый, как всесезонный мартовский кот.

Владимир был третьим участником команды рыцарей круглого стола, принимающий участие в сексуальных битвах редко, но метко. Это был высокий, под метр девяносто 45-летний русский мужик худощавого телосложения — без живота, в отличие от Руслана, но с елдаком, которым с легкостью заткнул бы за пояс не только Руслана, но и самого Степаныча. Его член был обычный, без шариковых вкраплений, как у его старшего друга, но длиннее, чем у каждого из них. Владимир прошел тяжелый путь: трижды «откинувшись», он надолго залег на дно, изредка всплывая только с проверенными корешами — такими, как Степаныч, с которым вместе когда-то мотал срок в одной колонии. Это был хмурый, неразговорчивый, серьёзный мужик, который больше делал, чем говорил.

...

Лилия поднялась на нужный этаж, и позвонила в дверь. Ее сердечко бешено колотилось, и она несколько раз глубоко вздохнула. Через минуту дверь отворилась, и на пороге возник Степаныч: он был сильно подшофе. В лицо Лили ударило алкогольное амбре, и ее первой мыслью было ретироваться подобру-поздорову: ей показалось, что в таком состоянии принимающей стороны она будет не ко двору.

— О, Монголия, проходи, давно ждем! — Степаныч посторонился, обошел рулон ковра, который почему-то стоял в прихожей «столбом», взял Лилю за руку, и буквально втащил ее в квартиру, — я очень ценю людей, которые выполняют обещания, ты молодец!

— Мне кажется, что я не вовремя, — пролепетала Лили. Ее уверенность, с которой она покидала собственную квартиру, как ветром сдуло.

— Как раз вовремя! — Степаныч засуетился вокруг нее в тесной прихожей, — сюда, пожалуйста, станок пока в большой комнате стоит, — пояснил он, делая рукой приглашающий жест, — вот, даже ковер пришлось убрать.

Лилия осторожно заглянула из прихожей в комнату. Помимо стойкого запаха перегара и чего-то старого, в квартире отчетливо пахло металлом и смазкой. Посередине довольно большой комнаты, между диваном и столом, прямо на голом полу — на расстеленных газетах — стояла сложная конструкция, увенчанная различными насадками неясного назначения. Универсальный станок внушал Лили благоговение и трепет. Она медленно обошла его со всех сторон. На том боку станка, который был напротив полуоткрытой двери, ведущей в неизвестном направлении, в самом низу висела большая металлическая табличка с пояснениями.

— Это переводить? — Спросила Лили, нагнувшись, и пальцем показывая на текст.

— Ага, — кивнул Степаныч, — погоди, я только возьму что-нибудь для записи, вдруг пригодится.

Степаныч открыл дверь, которая, как оказалось, вела на кухню, и скрылся за ней. Лили посмотрела ему вслед и обомлела: за столом, заставленным бутылками и закусками, тихо сидели два мужика и молча смотрели на нее. Ноги у нее подкосились, и Лиля мягко осела на пол, прислонившись к станку. «Надо было уйти сразу же, когда хотела!», запульсировала в голове перепуганная мысль, «Мы так не договаривались!». Степаныч вскоре вернулся и озадаченно уставился на нее.

— Ну, чего приуныла? — Добродушно спросил он, присаживаясь на диван с блокнотом и огрызком карандаша в руке, — начнем помаленьку?

— Степаныч, — тихо сказала Лили, косясь на кухонную дверь, — у Вас же гости! Давайте я зайду в следующий раз, — добавила она, и поднялась с пола.

— А что тебе мои гости? — Степаныч удивленно вскинул брови, которые никогда не знали ножниц и расчески, — кореша помогли мне занести эту бандуру наверх, вот теперь сидим с ними, и покупку обмываем: что — нельзя?

— Да нет, Степаныч, при чем тут нельзя...

— Меня Иваном звать, — Степаныч недобро улыбнулся, — и вообще: после всего, что у нас было, могла бы уже давно на «ты» перейти, — добавил он, и погладил свое хозяйство в штанах.

— Степаныч... Иван, — Вы поймите меня правильно, — Лили занервничала еще сильнее, — Вы... Ты... Отдыхай, как хочешь, тем более, и повод есть, — она стала медленно пятиться к двери, — а я зайду как-нибудь в следующий раз.

— Стоять, — негромко сказал Степаныч, и поднялся с дивана, — не боись, девонька, тебя никто здесь не обидит, — мои ребята смирные, и девок дюже любят, — он посмотрел на кухню и кивнул.

— Здравствуй, красавица! — Вдруг раздался оттуда веселый голос, принадлежащий полноватому мужчине, — давай знакомиться: меня Русланом звать, а тебя как?

— Лилия, — после некоторого замешательства ответила Лили, и покосилась на Степаныча.

— А это Володя, — представил Степаныч второго собутыльника, махнув неопределенно в сторону кухни, — ну что, классная у меня переводчица? — Крикнул Степаныч, обращаясь к друзьям.

— Не то слово! — Воскликнул

Руслан, заходя в комнату, — все при ней: и попка аппетитная, и ротик рабочий, и в глазах изюминка!

— Да она вообще — огонь! — Поддакнул Степаныч, и вдруг прижал ее к себе, облапив зад Лили всей пятерней.

Она выскользнула из его объятий и прижалась к корпусу станка. Несмотря на пошлые и хамские комплименты, сказанные подвыпившими мужиками в ее адрес, Лили почувствовала, разливающееся тепло между ног. Невероятно, но ее стали заводить эти похабные комплименты, за которые в другой ситуации она бы отвесила говорящему звонкую оплеуху!

— Иди к Володе, — сказал Степаныч, обращаясь к Руслану, — мы сейчас с Монголией быстро кончим, — двусмысленно добавил он.

— Кто умеет, тот всегда долго! — Рассмеялся Руслан, и подмигнул Лили.

— А ты давай, садись и переводи, раз пришла: «раньше сядешь — раньше выйдешь!», — осклабился Степаныч, опускаясь на диван.

Лиля испуганно глянула на кухню: мужики уже о чем-то мирно беседовали, не обращая на нее никакого внимания. Степаныч спокойно сидел с бумагой и карандашом в руках, и выжидательно смотрел на нее. Немного успокоившись, Лили присела перед табличкой и стала вчитываться в текст, шевеля губами.

Степаныч сидел рядом с широко расставленными ногами, в поношенном трико с пузырями на коленях, и наглаживал свой инструмент. Лиля все время косилась на него и ей это мешало сосредоточиться. Среди текста попадались какие-то специальные символы, значения которых она не понимала.

— Что это? — Спросила Лиля, ткнув пальчиком в какой-то знак, и посмотрела Степанычу в глаза: по крайней мере, он очень старалась не смотреть ниже.

— Это фреза, — сказал Степаныч, присев рядом с Лили, и всматриваясь в символ, — станок должен быть с функцией фрезера, — добавил он и положил ей руку на бедро.

— А это? — Спросила Лили, убирая его руку.

— А это, наверное, диск циркулярной пилы, — Степаныч провел рукой по спине Лили и засунул ее в шорты, сразу забравшись пальцами под трусы.

— Прекрати... Иван, — сказала Лили, схватив его за руку, — а то я сейчас уйду.

— Да ладно тебе, Лили, — Степаныч все-таки вытащил руку и встал перед ней, — давай, заканчивай быстрее с переводом, — он ткнул в ее голову набухшим членом через трико, — а то больше ни на что времени не останется.

— Я не за этим сюда пришла, — прошептала Лили, не в силах оторвать взгляд от бугра в штанах Степаныча, который продолжал расти в размерах в дюйме от ее лица, — мне трудно... Трудно переводить, — Лили облизала пересохшие губы, — здесь специальные термины, и я не все понимаю без словаря.

— У меня нет словаря, — сказал Степаныч, поглаживая член, скрытый лишь тонкой тканью домашних штанов, — переводи, как умеешь.

— Я пойду схожу за ним, у меня дома есть, — Лиля попыталась встать с колен, но Степаныч удержал ее.

— Позвони мужу, пусть лучше он принесет, — сказал Степаныч, извлекая своего монстра из трико на свет божий, — скажи ему: квартира номер 63.

Лили уставилась на красную шипастую головку, которая вздрагивала прямо перед ее носом. Она почувствовала ни с чем не сравнимый запах мужской плоти, и у нее закружилась голова. Она словно погрузилась в целое облако феромонов: член Степаныча действовал на нее, как сильнейший афродизиак. Лиля отшатнулась он возбужденного члена, потеряла равновесие, и ухватилась рукой за член Степаныча, чтобы не упасть. Она инстинктивно сжала пальцы на стволе, который торчал прямо перед ее лицом, и испуганно посмотрела вверх. Степаныч обхватил затылок Лили рукой и стал наклонять ее голову к пульсирующей головке.

— Пососи, ты же хочешь этого, — хрипло сказал Степаныч, и уткнулся членом в ее сомкнутые губы.

Лили закрутила головой, уклоняясь от такой наглости со стороны Степаныча, и выхватила из заднего кармана телефон. «Словарь! Мне очень нужен словарь», вспыхнуло в голове у Лили: почему-то эта мысль казалась ей сейчас каким-то спасательным кругом, как будто словарь смог бы уберечь ее от неминуемого. Она лихорадочно нажала кнопку вызова, все еще держа член Степаныча, словно он был приклеен к ее руке, и старалась не смотреть на него. Лили чувствовала, что уже вся потекла, будто в этом мужском органе была заключена некая высшая сила, которая подавляла ее и делала из нее покорную рабыню.

Игорь ответил на звонок сразу же, словно не выпускал телефон из рук. Лиля наконец-то отпустила член Степаныча, но хозяин квартиры все еще продолжал удерживать рукой ее затылок. Лиля облизала пересохшие губы, и на тревожное «Алло! У тебя все в порядке?!», быстро ответила:

— Да, у меня все хорошо, мне нужен англо-русский словарь, мне здесь не все термины понятны, он стоит на полке рядом с учебниками, синий такой, — выпалила Лиля на одном дыхании, с испугом уклоняясь от Степаныча: пока она говорила, он водил своим членом по ее лицу и губам, стараясь попасть ей в рот.

Лилия делала ему страшные глаза, уворачивалась от его члена, но в один момент ей этого сделать не удалось: когда она переспросила что-то в трубку, Степаныч воткнул-таки свой чудо агрегат, заткнув ей рот раздувшейся головкой. Лиля беспомощно посмотрела в глаза Степаныча, а он лишь ухмыльнулся, и поглубже протиснулся во влажную глубину, придерживая ее голову за затылок. Лиля, отчаянно пытаясь освободиться, схватилась за его узловатый орган рукой, а Степаныч в этот момент качнул бедрами несколько раз. Лили ничего не оставалось, как только дышать через нос, чтобы не задохнуться.

...

Игорь сидел на кухне в таком нервном напряжении, что ему казалось, будто с него заживо содрали кожу. Он прислушивался к малейшим звукам и шорохам, не выпуская телефон из рук. Игорь никак не мог придумать весомую причину, чтобы спуститься вниз и «навестить» любимую. Вдруг телефон зазвонил и от неожиданности он чуть не выронил трубку из рук. Звонила Лиля, и у него сердце прыгнуло куда-то к горлу и там застряло, мешая нормальной циркуляции воздуха. Он слушал ее, не в силах что-либо ответить. Жена что-то говорила про словарь. .. Ей нужно было принести синий словарь... Принести?! Вот оно! Аллилуйя!

Игорь помчался в комнату, сшибая табуретки на своем пути, шепча по дороге, как мантру: «синий словарь... Синий словарь». Выхватив нужную книгу с полки, он ринулся на лестничную площадку, и побежал наверх — прямо в тапочках, успев схватить ключи по дороге и захлопнуть дверь. Увидев резную деревянную табличку «63», и не найдя звонка, Игорь постучал. Прошла минута мучительного ожидания, за которую в голове Игоря промелькнули сотни образов изощренного надругательства над Лили в исполнении Степаныча.

Наконец дверь открыли, и на пороге возник Степаныч, стоя к входящему вполоборота.

— Привет, сосед, — сказал он, и на Игоря пахнуло водкой, — проходи, гостем будешь.

— Я на минуточку, — ответил Игорь, непроизвольно морщась от нахлынувших на него неприятных запахов, — только словарь передать. А где Лилия?

Степаныч посторонился, и из-за его дородного тела показалась хрупкая, почти детская фигурка. Лицо Лили было настороженно-испуганное.

— Я тут, — ответила Лиля, протискиваясь между Степанычем и ковровым рулоном, — ты принес?

— Да, держи, — ответил Игорь, протягивая книгу супруге.

Его мускулы на лице напряглись: Игорь заметил, что губы Лили, и без того большие, еще сильнее набухли и выглядели болезненно опухшими. Он нее шел едва уловимый запах мужской плоти и чужого тела. «Еще не поздно все остановить», мелькнула здравая мысль, но Игорь быстро затолкал ее на самые глубины собственного сознания. Степаныч удалился в комнату, и сидел на корточках перед станком, видимо, изучая его.

— У тебя все в порядке? — Спросил Игорь.

— Да... Все хорошо, — Лиля опустила глаза, — Ты иди... Я скоро, — потом повернулась, и пошла в комнату.

Игорь посмотрел вслед удаляющейся хрупкой фигурки его жены, и щемящее чувство окатило его волной с ног до головы. «Отправил жертву на заклание», с тоской подумал он. «Ты закрыла дверь?», услышал он голос хозяина квартиры, и тут Игоря осенило. Он быстро выключил свет в прихожей, приоткрыл входную дверь, и с силой захлопнул ее, спрятавшись за ковер. Игорь вдавился в стену и даже перестал на некоторое время дышать.

«Слышишь? Он уже ушел», донесся до него тихий голос его жены, и Игорь осторожно выглянул из укрытия. И обомлел: он никак не рассчитывал на столь быстрое продолжение событий! Игорь с изумлением увидел, как Степаныч поднялся и, обняв Лили за попку, впился поцелуем в ее губы. А Лиля, вместо того, чтобы сопротивляться явному насилию, обняла его за голову и ответила на поцелуй. У Игоря перехватило дыхание, и член стал толчками подниматься вверх.

Помусолив ее губы, Степаныч развернул Лилю спиной к себе, и стал стаскивать с нее шорты. Затем он быстро расстегнул спереди пуговицу на ее джинсах, облокотив Лилю руками на станок. Она молча следила за действиями Степаныча через плечо. Он приспустил шортики до середины бедра, и одним движением освободил от трико свой вздыбленный агрегат. Его прелюдия закончилась быстро — практически, так и не начавшись: Степаныч просто поводил раздувшейся головкой по промежности Лили, собирая всю ее влагу, и затем загнал свой дрын наполовину. Лили вскрикнула, и прогнулась, подняв голову.

— Правильно, деточка, — похвалил ее Степаныч, с наслаждением гоняя свой здоровенный член в ее маленькой вагине, — жопу-то отклячь, чтобы дяде Ване было удобнее тебя ебсти!

Лили еще больше прогнулась, крепко держась за станок руками, и старательно подмахивая навстречу его размеренным ударам.

— Ой, Степаныч, — застонала вдруг она, — это... Приятно! — Лили, закусив губу, двигала бедрами ему навстречу, — Боже мой, Иван... Как сладко!

Игорь яростно теребил свое причинное место, во все глаза наблюдая, как в трех метрах от него насилуют его жену. В комнате мелькнула какая-то тень, и вдруг появились еще двое мужчин. Игорь замер. «Господи! А это еще кто?!».

— Славный у нее станок, — сказал полноватый мужчина, подходя к совокупляющейся паре, и со знанием дела ощупывая попку Лили.

— И ебется она с чувством, — поддакнул второй, угрюмого вида мужик в наколках, — видать, нравится ей это дело.

— Степаныч! — Игорь услышал испуганный голос Лили, — пусть они не смотрят! Я не хочу... При всех.

— Не боись, милая, — Степаныч увеличил амплитуду ударов, — они на тебя только посмотрят немного, а потом и к нам и сами присоединятся, правда, братва?

— Гавно вопрос, — сказал Полноватый, и хохотнул, — выебем в три смычка, не сомневайся! Еще и добавки попросишь!

— И что это за «радость» тут у нас? — спросил угрюмый, расстегивая штаны.

— Да проблядушка одна, из соседней квартиры, — Степаныч тяжело дышал, — я ее уже пользовал однажды: пизда тугая, как у девочки, и ебаться дюже любит... Погодите, мужики, — захрипел он вдруг, и выдернул из влагалища Лили свой член, готовый взорваться в любую секунду.

— Давай в рот принимай, — просипел он, и с силой поставил Лили на колени.

Пока полноватый мужик придерживал сопротивляющуюся девушку за голову, Степаныч с наслаждением кончал ей в рот. Сперма вытекала изо рта Лили, и Степаныч пальцами грубо впихивал ее обратно. «Соси, сука», приговаривал он, загоняя ей свой член в самое горло. Угрюмый в этот момент внимательно следил за процессом, и дрочил свое полено, при взгляде на которое Игорь содрогнулся. Потом он откинулся к стене и зажмурил глаза. «Что же сейчас будет с моей маленькой Лили?», билась в голове судорожная мысль, словно птица в клетке, «И что же будет со мной?».

...

(продолжение будет опубликовано в платном доступе)