Монастырская ведьма. Часть 7

Острое лезвие перерезало веревки, и обессиленная девушка упала на ковер. Руки, затекшие от долгого подвешивания, онемели и не хотели слушаться.

Мастер Джон лихорадочно стаскивал с себя штаны. В его душе что – то изменилось раз и навсегда. Девушка растирала кисти рук и думала о своей участи. То, что сейчас произойдет, вполне можно было себе представить. Она была почти благодарна Джону за то, что он прекратил порку, и снял с кольца...

"Хозяин как вернется, запорет меня до смерти, – подумала она, – а тут еще Инкуб требует погубить душу Джона!"

Мастер Джон тяжело дышал, суетился и никак не мог найти дорогу. (Русские Виртуальные давалки! – добрый совет)

"Да он же девственник! – поняла мавританка и зажмурила глаза, чтобы не видеть Инкуба. – Вот чем мне не приходилось никогда заниматься, так это лишением невинности мальчиков, да еще под присмотром демонов Ада! С каким удовольствием я отправила бы и его и самого сера Шелли в гости к Аллаху, но тогда жизнь моя не будет стоить и фартинга!" Мавританка была весьма опытной в любовных забавах женщиной. Нежные пальчики девушки помогли сэру Джону найти путь.

– Твой хозяин не вернется никогда, – пообещал Инкуб Канчите, – и теперь и только от тебя зависит, что сделает юный наследник с тобой в самом ближайшем будущем. Советую ему понравиться! Насколько я понимаю, ты знаешь толк в том, что католики считают смертным грехом? Так покажи мальчику, что умеют делать восточные женщины!

Девушка подчинилась и тонкими пальчиками направила член Джона себе в потаенное место.

– Ой! – Мастер Джон почувствовал, как завернулась крайняя плоть, и почему – то стало немного больно.

– Ну, же! – Лежащая на спине девушка согнула в коленях ноги и пятками вдавила его в себя.

"Мастер Джон вовлек меня в грех, – думала мавританка, – принимая в себя огромный член, – мне нужно подумать о своей бессмертной душе, но и о смертном теле тоже!"

– Я сделал это! – Мастер Джон начал лихорадочно двигаться. Ожесточенно вдавливаясь в нее, озверевший юноша всей грудью ощущал хрупкость нежного создания из далекого юга.

– Не спеши, – тихо сказала мавританка в красное ухо Джона, – кончишь слишком быстро!

– Выпорю, – хрипел от удовольствия мастер Джон, – рабыня не должна указывать господину, что делать! (Наказания, порка, унижения и боль! – прим. ред. )

И тут все кончилось настолько неожиданно быстро.

– Ох! – Мавританка простонала, но не от удовольствия, как подумал неопытный любовник, а от боли в истерзанном теле.

"Тут все путем! [в оригинале непереводимое староанглийское выражение – прим. Переводчика. ] – подумал Инкуб. – Пора разбираться с Джейн! Засиделся я тут с молодежью!"

"Канчита, Инкуб не спешил уходить, – очень скоро твой хозяин отправиться во владения моего господина, где уже давно приготовлен котел с кипящей смолой, то, что он вытворял с тобой, тоже зачтется! А сейчас облегчи юноше страдания! Окуни его в мир грехов!"

Странное дело, лицо юной мавританки неуловимо и непостижимым образом прояснилось и даже озарилось отблеском какого – то торжества, но она быстро потупила смущенные глаза. Рабыня должна знать свое место, если не хочет получить наказания.

– А теперь, позвольте ничтожной рабыне помочь такому замечательному члену вновь обрести твердость? – Мавританка прикоснулась к мошонке мастер Джона губами. – Думаю, вам понравится!

– Приступай! – Джон растянулся на ковре, предоставляя инициативу мавританке. В этот момент он забыл проповеди святых отцов о недопустимости такого рода игр, о том. Что на исповеди придется каяться в этом грехе, а потом терпеть строгую епитимью. Он был счастлив так, как бывает, счастлив неопытный мальчик в объятиях умелой красавицей, познавшей искусство страсти.

Какие мысли крутились в голов мастера Джона, пока он пользовался папиной игрушкой, в конце концов, не интересно.

Как к любой опытной женщине, которая лишает невинности мальчика, он проникся к мавританке благодарностью, впоследствии переросшей в страсть, что, однако не мешало ему время от времени пользоваться отцовским хлыстом, а потом и продать.

** Глава пятая. И жизнь, и смерть

Луна, как на грех, спряталась за тучами. Джейн бежала по знакомой дороге, задыхаясь от приступа тошноты. Живот мешал дыханию. С неба сыпался противный дождик, промозглая сырость забиралась через шерстяную ткань. Лес, такой знакомый вдруг преобразился. "Если поймают – болтаться мне в петле!" Казалось, каждое дерево намеревалось схватить и растерзать беглянку. Джейн было тяжело: время перед родами не лучшее для передвижений бегом по ночному лесу. За каждым деревом ей чудились волки. [Этих хищников полностью истребят в Англии только в конце 19 века – прим. переводчика]

Декорациями к новому действию пьесы Инкуб мог бы по праву гордиться. Лесную поляну окружили деревья и кусты. Лучшего места для расправы над женщиной просто не придумать.

– Эй, ведьма, постой! – Услышала она позади себя топот копыт пьяные голоса. Сri de guerre! [Французский боевой клич, перенятый саксами, более подходящий для войны, чем для охоты на женщину] Куда же ты? – Услышала Джейн строгий голос сэра Шелли, – у нас сейчас только начинается веселье!

При свете факелов девушка казалась прекрасной лесной девой, застигнутой врасплох похотливыми сатирами.

– Сuree, arbor, nombles! [французские охотничьи термины, принятые в то время в Англии – прим. переводчика] – Кричали охотники вслед за хозяином. – Затравим как оленя!

Джейн ускорила бег, но споткнулась и упала. Охотники спешились, подняли и стали срывать с нее одежду. Старая материя затрещала по швам. Джейн закричала, за что получила страшный удар по лицу и на миг потеряла сознание.

Очнулась, она засмеялась злым, пронзительным смехом, больше похожим на шипение, на лесной поляне.

– Ведьма! – слуги повалили несчастную Джейн на траву.

– Дайте мне факел! – Сэр Шелли поднес огонь ближе к жертве. В мерцающем свечении он увидел стройное тело, большой живот, кругленькие грудки, увенчанные большими темно – вишневыми сосками, и густую лохматую лощину, обещавшую блаженство рая тем, кто разведет очаровательные стройные ножки.

– Vae victis! [Горе побежденной – лат. ].

– Честное слово, хороша чертовка! – Ухмыльнулся сэр Шелли, глядя на то, как Джейн, бьется в руках охотников как затравленный зверек. – Сэр Стаффорд считает, что ты растолстела, кушая разносолы с моего стола! Похоже, что он был не совсем прав!

Живот, с точки зрения простых нравов той поры, ничуть не портил ее красоты, наоборот, добавлял развлечению дополнительную пикантность.

– Отпустите меня! – Она почувствовала прикосновение грубых рук, охотники тяжело дышали, от них пахло чесноком и элем. – Что я вам сделала?

Ответом был смех охотников.

– Давно ее вздернуть надо! – Сэр Стаффорд был рад выслужиться перед хозяином.

Злости ему добавляли блохи под рубашкой, решившие отобедать хозяином во внеурочный час, благо тот вспотел от похоти и от погони.

Бедняжка, оставшись голой, попыталась прикрыться, но цепкие руки вмешались, с силой разведя ее руки в стороны. Единственное, что она смогла сделать, так это поджать под себя ноги, что совсем не понравилось Шелли.

– Растяните ее! – Приказал он, дрожа от возбуждения. – Сейчас я воспользуюсь своим правом сеньора!

– Я вольная! – Захрипела женщина.

Слуги, смеясь, тут же развели ноги в стороны, открывая взору господина темный вход.

На четыре кола ее! Мой предок, сэр Томас де Брюэн, мог бы мною гордиться!

– Нет, не надо! – Кричала Джейн, отчаянно мотая головой, пока охотники вбивали в землю колышки, и привязывали ее к ним за руки и ноги*.

[Четыре кола – стандартная пытка, о которой я упоминал и в "Конклаве мертвецов", использовалась инквизицией в допросах женщин с незапамятных времен по всей Европе. Это был один из лучших, проверенных способов психологически сломить женщину, которая в те времена даже мужу старалась не попадаться без одежды. На четырех колышках проводился детальный осмотр, и прокалывались родинки специальными иглами. Нет крови – значит, действительно ведьма. – Прим. переводчика] Теперь Джейн оказалась полностью открытой насилию. От пережитой боли и унижения она не сразу почувствовала холод осенней ночи.

– Ишь распелась, – слуги закрепили веревки, и отошли, любуясь растянутым траве телом.

Джейн с ненавистью посмотрела на мучителей так, что у них по спинам поползли мурашки. "А вдруг она действительно

ведьма? Сузившихся в палочки глаз никто, кроме сэра Стаффорда не заметил" – Для поднятия боевого духа понадобилась еще одна бутылка эля. Зато ее почувствовали охотники, желающих после хозяина отведать вкусной добычи. Они, чтобы не замерзнуть, и сложили костер на поляне из факелов и добытого тут же хвороста.

– Хороша девка! – Шелли обошел вокруг, что бы полюбоваться полученным натюрмортом с разных ракурсов. – Факт, стоит ее попробовать! В конце концов, сигнал "Mort" успеем сыграть и чуть позднее. [От франц. mort – смерть – сигнал охотничьего рога, означающий смерть затравленной добычи – прим переводчика].

"Каким бы не были у тебя глазки, жить тебе осталось недолго, – Сэр Стаффорд, чтобы ускорить процесс, успел приготовить петлю и выбрать на краю поляны дерево с подходящим к случаю суком, – вот это дивное пеньковое украшение послужит хорошим подарком для ведьмы!"

– Истребить ее надобно! – Управляющий подергал за узел, проверяя ее на прочность, – вздернуть на суку, как ведьму! Будут болтаться как окорок на балке! Это, конечно, не наш проверенный дуб, но сойдет!

– Правильно! – Согласился сэр Шелли. – Но чуть – чуть позднее!

В мерцающем пламени костра обнаженное тело женщины казалось прекрасным и зловещим одновременно. Факт, им в руки попалась настоящая ведьма! Посетовав на то, что в их век инквизиция в Англии практически сошла на нет, и все приходится делать самим, наилучшим, проверенным и надежным способом он счел повешение.

Вышедшая из облаков полная Луна освещала место казни.

– Нет! Нет! Не надо!!! Умоляю Вас!! – запричитала она, пуская слезы. – Милосердия!

Охотникам осталось соблюсти лишь совсем небольшие формальности. По принятой тогда юридической практике женщина должна была сама признаться в том, что она ведьма, и при этом можно было применять любую пытку.

По рецепту из "Молота ведьм" насильники решились попытать Джейн перед казнью. Она, глотая слезы, смотрела на своих мучителей, срезающих с березы длинные прутья. С этим инструментом воспитания, принятым в те времена, ей пришлось встретиться впервые.

– Жаль, что не моченые, – Сэр Шелли решил позабавиться сам и свистнул пучком прутьев в воздухе, – ничего, и такие сойдут! Слишком быстро собрались и забыли с собой захватить из замковых припасов!

Джейн вздрогнула, увидев, какой подарок приготовили мучители для ее тела. "Может, снова позвать деда?" – подумала она, но тут на бедра обрушился первый удар.

– Ай! – Джейн вздрогнула от жалящей боли и жалобно закричала.

Мучители рассмеялись. Сэр Шелли вспотел, его длинные волосы растрепались. Давненько в замке не было такого развлечения.

"Дедушкин ремень был просто нежной лаской, – успела подумать ведьма между ударами. – Звать его бесполезно!" – Под ударами сильного мужчины, Джейн начала орать в голос.

– Не просто так в Библии упоминается розга, – сэр Шелли любовался своей сноровкой: уже от первого удара на бедре вспухли красные полосы, а в месте касания кончиков прутьев выступили первые капельки крови.

– Так ее! – Веселились охотники. – По лощине ее, по лохматой! – Сознавайся, что ты ведьма, если не хочешь умирать долго и мучительно! – Мужчины, пользуясь беспомощностью жертвы, решили поглумиться над ней.

Первая кровь лишь сильнее раззадорила мучителей, а вздрагивающее тело молодой женщины вселило в них похоть.

– Мы и без инквизиции способны устроить аутодафе! – услышала она довольные голоса.

Второй удар пришелся прямо по поросли густых волос внизу живота. Третий снова достался бедрам.

– Клянусь распятием, сейчас она сознается! – Сэр Шелли наслаждался каждой судорогой, каждым криком, каждой капелькой крови. – Никуда не денется!

"Свою мавританку я забыл снять веревки, – подумал он, – ничего, повисит – поскучает!" Он и подумать не мог, что любимая наложница сейчас учит его сына искусству восточной любви. Сейчас перед ним была голая ведьма, и развлекаться с ней было куда интереснее, чем с покорной рабыней. Тем более что впереди ждала потеха с повешением.

Джейн орала от боли, а палачи уже вошли во вкус. Все новые и новые полосы вспыхивали на животе и грудях.

– Спасите! – Девушка мотала головой и брызгала слюной, орала, но это, похоже, только еще больше заводило палачей. – Да, я ведьма! Я беременная ведьма!

Ребенок в животе женщины шевелился и отчаянно сучил ножками. Из глаз Джейн брызнули слезы.

– Надо же, созналась! И слезы из глаз текут! А в книге Яков Шпленгер говорит, что ведьмы не могут плакать чувствовать боли! – Услышала она голос сэра Шелли. – Пока хватит!" По нашим английским законам беременную казнить нельзя! – подумал он. – Придется увести ее в замок и позвать к ней повитуху! Жаль, что придется удовольствие отложить, но все остальное мы проделаем!" Джейн не знала, что придумал сэр Шелли, она просто обрадовалась передышке.

"Я видела, как вешали воровку, – подумала она, – по крайней мере, это будет быстро!" Ее тело, казалось, смирилось с тем, что в самом скором времени оно расстанется с душой, но ребенок все активнее просился наружу. Новая жизнь не хотела умирать вместе с мамой.

– Какие красивые полоски на коже! – Сэр Шелли любовался добычей. – Она будет великолепно смотреться в петле! Надо будет вздернуть ее голышом! Охотники подбросили хвороста в огонь и запели старую балладу:

Суров в замке суд под крышей тесовой!

Как запах жаркого хорош,

Как весел и дружен приятельский пир,

Когда ты ведьму осудишь убьешь!

Висит на веревке ногами качая,

Как краток веселья день,

С гульбой попрощайся, домой возвращайся,

Опять тишина у огня!

Джейн закрыла глаза и почувствовала на себе тяжелое тело. Посыпались одобрительные возгласы. "Похоже, я скоро рожу! – женщина стонала и тихо всхлипывала, не в силах ничего произнести. – Неужели мне придется родить ребенка здесь, на траве? А, может, вздернуть успеют быстрее?

Тут ей повезло: от пережитой боли она просто потеряла сознание.

– Скисла ведьма от розог! – Сэр Шелли швырнул прутья в сторону. – Ничего, сейчас она очухается! Клянусь святым Георгием! У меня тут есть в штанах прекрасное средство! С радостной улыбкой огромный лоснящийся потом мужчина задвинул член.

– А призрак, похоже, не совсем соврал в своем проклятии! – Подумал сэр Стаффорд. – И почему у меня не стоит? Придется пропустить свою очередь. Факт, надо ее вешать, и чем быстрее, тем лучше!

– Нет! – Очнувшись, она заорала так громко, что слышно было, в другом конце леса.

Выглядела Джейн жалко, как загнанный в угол зверек. Чувство жалости палачи не испытывали...

"Зачем терзать себя, если мучить ведьм весьма богоугодное дело? – Подумал сэр Шелли. – А если она не настоящая ведьма? Впрочем, лично мне это абсолютно не мешает!"

И начал методично загонять "дьявола в Ад". Влагалище, хоть и разработанное двумя мужчинами, плотно обхватывало член, вспомнивший боевую молодость.

– Поехали! – с победоносным криком, сэр Шелли крепко ухватился руками за груди, и изо всех пошел на штурм, с силой входя в горячую глубину до самого корня.

Ребенок в теле Джейн суетился, и бил ножками. Сэру Шелли достались удивительные ощущения. Шейка матки стала постепенно раскрываться и головка члена при каждом качке упиралась в голову ребенка.

– Толи еще будет! – Веселились охотники, помогающие держать Джейн. – Ишь, какой член у нашего хозяина! Прямо как у быка!

Впрочем, измученная женщина не прислушивалась к шуткам насильников. Плод в чреве стал ворочаться и явно собирался выбраться на свет. От двойной боли, снаружи и изнутри, она вскрикнула и застонала.

Член с каждым качком двигался все легче, а ход становился шире и короче. Влагалище укорачивалось, расширялось, готовясь пропустить ребенка. Насильник не знал женской физиологии, он чувствовал, как тело ведьмы вырабатывало смазку, облегчающую толчки.

Охотники, ждущие своей очереди, любовались тем, как тело вздрагивает под бешеным напором, голова как маятник мотается из стороны в сторону, в такт ударам.

– Кто следующий? – Получив удовольствие, насильник встал и предложил Джейн всем.

Член сэра Стаффорда, не так давно укушенный, отказался служить своему господину и тот уступил свою очередь другому охотнику. Тот, подхватив ее одной рукой за длинные волосы, намотал их на руку, чтобы удобнее, и еще сильнее входить в горячую глубину. Тут ведьме повезло: насильник слишком перевозбудился, и все закончилось очень быстро.