Молоко сестры - часть 9

— Я глазам своим не верю. Неужели моя мать на такое способна? Пиздец она с тобой так сосалась, и даже позволила мять ей жопу...?

— возбужденно говорил мне Сергей, прикуривая сигарету трясущимися ✋ руками.

— Да она бухая, а пьяная баба, пизда чужая. Так вроде гласит поговорка...

— ответил я сыну тёти Ларисы, поворачивая ключ зажигания. Мотор " зила" завелся с полуоборота, не смотря на то что минимум полчаса машина стояла на морозе. Я поддал газу прогревая двигатель, и включил печку.

Готовя кабину к приему двух очаровательных пассажирок. Которые уже возможно через час с небольшим. Будут дарить нам с Сергеем, внеземные ласки в ? доме моей матери в Ивановке.

— Да я сам вижу что моя мать бухая. А пьяная она в разнос идёт. И главное удачно всё получилось. Как по заказу, она одна ? дома была, без гостей. Сам то я и не надеюсь ей засадить. Мать меня в строгости воспитывала. За каждую провинность в детстве ремнём лупила. Но хоть бы одним глазком посмотреть как ты её ебать будешь Костя...

— куря сигарету почти до фильтра, говорил мне Сергей. Посматривая на подъезд, из которого вот вот должны выйти его мать и тёща. И я его прекрасно понимал, посмотреть как на твоих глазах сношают родную мать, дорогого стоит.

Я бы и сам с удовольствием понаблюдал бы как ебли Нину. Но только раньше когда я не знал женщин, и дрочил на её трусы до армии. Сейчас смотреть на голую мать было уже не интересно.

— Да не переживай ты так Серёга. Главное мне дорогу в пизде твоей мамаши проложить. А там Нина её уломает. Думаю что все ништяк будет. И мы с тобой их в два члена ебать будем...

— ответил я мужу своей сестры, правда не совсем уверенным голосом. Опыта в общении с женщинами у меня было мало, а Лариса Михайловна даже пьяная могла взбрыкнуть.

— А как это в два члена сразу Костян...?

— удивиленно спросил у меня Сергей, прикуривая от своего бычка, новую сигарету.

— Да я сам не знаю. Нина мне сказала когда ты ? домой пошёл. По приезду в деревню, она покажет нам, что её можно в два члена сразу иметь...

— ответил я деверю, думая о том как вчетвером поместиться в кабине " зила". Серёге в таком случае, придётся сажать свою мать к себе на колени. Но вдруг тётя Лариса откажется садиться к сыну на колени. Ведь в таком случае он будет давить ей хуем в жопу. А моя мать его раздавит если сядет сверху.

— Костя вылазь из за руля. А ты сынок давай на его место садись...

— скомандовала подошедшая к машине Лариса Михайловна. А следом за ней шла Нина, с большой сумкой в ✋ руках, набитой закусками и выпивкой.

— Да не боись Костян вылазь. Я в армии на таком же " колуне" пятьсот километровый марш проходил. Так что свободно могу на нём ехать...

— успокоил меня Сергей, беря из рук моей матери сумку с продуктами.

— Ну тогда лады родственник. Марш в пятьсот километров вещь серьезная. Подай мне сумку пожалуйста, я её в кузове пристрою, а то в кабине негде...

— попросил я Серёгу, стоя на подножке, залазя с неё в кузов. И ставя ближе к правом борту, тяжёлую сумку с выпивкой и дефицитной жратвой. А чтобы сумка не прыгала во время движения. И не побились бутылки с коньяком. Я прижал её к борту запасным колесом.

— Давай сваха лезть поближе к своему зятю. А я к твоему сыну на колени сяду...

— опять скомандовала тётя Лариса, хорошо поставленным начальственным голосом. И моя мать её беспрекословно послушалась, понимая что от этой элегантной женщины в белой дублёнке.

Зависит многое в её жизни.

Да и если удастся втянуть Ларису Михайловну в нашу " шведскую" семью. То у нас на столе, будут такие же дефицитные продукты, и дорогие коньяки как и у неё дома.

А что ещё простому советскому человеку нужно было в те годы. Иметь квартиру, машину, хорошо питаться, и раз в год съездить на курорт в Сочи. И все эти блага придут к нам. Если я как следует сегодня удовлетворю мамашу Сереги. И она согласиться на групповушку.

Тогда эта надменная зелёноглазая шатенка, полностью окажется в наших ✋ руках. И будет не только полностью управляема. Но и сама захочет приносить всевозможные блага в нашу большую и дружную семью.

— Ну ты и жопу отрастила сваха. У тебя попец наверное с четыре моих будет...

— смеясь говорила моей матери тётя Лариса, подталкивая её в кабину зила ✋ руками под толстый зад.

— Да я же на парном коровьем молоке вскормленная. Не то что ты "вобла" городская. Ну ничего Лара, я тебя домашним молочком и сметанкой с творогом откормлю. И ты на деревенских харчах поправишься, а то мужику и взяться у тебя не за что...

— смеясь говорила Нина матери Сергея, кряхтя залазя в кабину "зила". Прижимаясь ближе к своему зятю сидевшему за рулём. Я сел рядом со своей мамашей, а следом на колени мне уселась тётя Лариса, захлопнув за собой дверь кабины.

— Я не хочу быть похожей на тебя сваха. Да и молоко со сметаной я не люблю. А мужикам я и такая худенькая нравлюсь. Правда Костя...?

— смеясь спросила у меня мать Сереги, ерзая попкой на моем стояке в штанах. Тётя Лариса оделась по колхозному в чёрный шерстяной спортивный костюм с начёсом. На ногах у женщины были надеты коричневые меховые импортные сапожки на невысоком каблуке. Сверху белая овчинная дублёнка, тоже похоже импортная. Так как в Союзе такие вещи не производили. А вот головной убор у тёти Ларисы был не для поездки в колхоз.

На голове у очаровательной торгашки, красовалась чёрная норковая шапка. Она была новой, и я даже видел как на шапке блестел мех искусно выделанной норки. К слову сказать и на голове её сына, тоже была надета дорогая норковая шапка. И только мы с Ниной выглядели как настоящие колхозники.

На голове у моей мамы был одет теплый серый шерстяной платок, а у меня кроличья шапка. Да и шубка на Нине была искусственной. Их в то время массово продавали в советских универмагах.

— Да правда тётя Лариса, вам не нужно поправляться. У вас и так все части тела красивые...

— ответил я матери Сереги, упираясь стояком через штаны ей в жопу. Я прекрасно ощущал вставшим колом членом, через шерстяные трико одетые на тёте Ларе. Её пухленький попец, которым она тут же заерзала едва сев ко мне на колени. И это был тонкий намек с её стороны, на " толстые" обстоятельства по приезду в деревню.

Взрослая тридцативосмилетняя самка, сидела на члене парня, моложе на два года её сына. И тихонько поерзывала пухлой попкой, обтянутой шерстяными трико. Что делало мой член буквально каменным. И он ещё сильнее давил тёте Ларе в ягодицы её небольшой жопки.

— А Сергею нравятся деревенские женщины, у которых есть за что подержаться. Я права зятёк...?

— спросила Нина у сидящего за рулём Сереги. И внаглую положив тому ладонь на ширинку. Помяла парню член, на глазах у его матери сидящей у меня на коленях. Лариса Михайловна прекрасно видела как моя мать мнет член через штаны у её сына. Но ничего не сказала. Только усмехнулась уголками своих красиво накрашенных губ, и закурила сигарету.

— Трогай сынок, что зря бензин жечь. А ты сваха сиди спокойно, и не распускай свои руки. Я не хочу из за тебя в аварию попасть. Нужно Тане тебя заложить. А то я смотрю ты к своему зятю неравнодушна...

— смеясь сказала Лариса Михайловна моей мамаше. Заметив что та жмется к её сыну и положила ладонь парню на ширинку. А меня смех разобрал от её слов. Лариса Михайловна и не догадывалась что Сергей ебёт свою тёщу, на глазах у её бляди дочки.

— Да ладно тебе сваха, тут все свои. Люблю я молодых парней. Приедем ко мне в деревню, я заставлю ребят воды в баню наносить и как следует её поротопить. Мы с тобой свои старые косточки в бане попарим. А парни нам спины берёзовыми вениками похлещут. Ты как на это дело смотришь Лара...?

— спросила смеясь моя мать у Ларисы Михайловны.

— Ой, да ну тебя Нинка. Придумаешь тоже. Ни стыда ни совести у твоей мамы нет Костя...

— засмеялась тётя Лариса, ни сказав своей свахе ни да ни нет. Но по тому как мать Сереги заерзала жопой на моем стояке. Я понял что она вовсе не против помыться и попариться в деревенской бане, в обществе молодых парней. Правда один из них её родной сын. Но она же не собирается с ним трахаться. А только мыться в бане, а то что сын увидит её голые прелести. Так он уже взрослый и вовсю ебёт женщин.

И ему голая мать будет не в диковинку. Да и потом кто об этом узнает? Никто из нас не собирается болтать ? языком. А ? дом её блядовитой свахи, стоит на отшибе. Да и к тому же огорожен высоким деревянным забором. И никто не увидит как по темноте две зрелые женщины зайдут в баню. А следом за ними туда прошмыгнут их сыновья с вениками в ✋ руках.

— Эх Лариса, сразу видно что ты городская. Но ничего я тебя приучу к деревенской жизни...

— захохатала Нина, обнажая золотые коронки на зубах. Моя мать вынула из губ своей свахи сигарету, и глубоко затянулась импортным табаком. А Сергей в это время тронул машину с места. И тяжелый трехмостовый зил с гулом понёсся по заснеженным улочкам райцентра.

— Ты бы по центру не ехал зятёк. Не ровен час на гаишников нарвемся, а ты поддатый за рулём...

— говорила моя мать Серёге, когда он повел "зила" прямо по центру города, где проезд грузовиков был запрещен.

— Да тут самая короткая дорога ведёт на трассу тётя Нина. А за ментов не беспокойтесь. У нас в кабине сама Лариса сидит. А с ней нас ни один мент не остановит. Кому охота лишиться погон? А моя мать это мигом может устроить...

— ответил своей тёще Сергей, внаглую выезжая на городскую площадь. Где на постаменте стоял Ильич с протянутой рукой. И переключив скорость, погнал тяжёлую машину по центральной улице райцентра.

— Я неприкасаемая, сынок прав, со мной ни один гаишник не остановит. И мне везде " зелёный свет". А ты Сергей не хвались. Без меня бы давно без прав сидел, сколько раз я тебя пьяного отмазывала...

— сказала Лариса Михайловна, сидя у меня на коленях. А моя мать с нескрываемым уважением посмотрела на свою городскую сваху. Которая действительно была " неприкасаемой" в нашем райцентре.

В то время когда даже обычная продавщица в магазине, имела определенный " вес" в обществе. А уж сама председатель райпо, была очень уважаемым человеком. Которая была вхожа в кабинеты милицейского и райсполкомовского начальства.

Лариса Михайловна, несомненно имела обширные связи не только среди высших чинов в районе, но возможно и в области. В начале восьмидесятых связи и блат решали всё. Без нужных людей даже имея ? деньги. Невозможно было решить к примеру проблему с милицией. Или достать дефицитный товар.

— Да сваха с тобой мы точно теперь не пропадём. Ты уж и для нас постарайся Лариса. Как никак родные мы теперь...

— сказала моя мать, просительно смотря на свою блатную сваху.

— Не раскатывай губы Нина. Я не собираюсь вас дармоедов бесплатно кормить. Все что я сейчас имею, досталось мне не на блюдечке с голубой каёмочкой. Я простой продавщицей начинала, пока до председателя райпо поднялась...

— неожиданно резко обломала мою мать Лариса Михайловна. И у Нины даже рот открылся от удивления.

— От твоего сына будет ваше благостояние зависить. Как он будет работать. Я его не просто так водителем беру. Могла бы и другого взять, желающих работать в райпо полно. Но мне нужен парень способный держать ? язык за зубами. По ночам сынок твой будет работать. У меня на складе в райпо " левого" товара накопилось много. Его нужно срочно вывезти. И желательно на следующей неделе, пока ОБХСС с проверкой не нагрянуло. У тебя сваха есть где в ? доме спрятать на время товар...?

— спросила у моей матери Лариса Михайловна. Прикуривая сигарету от красивой импортной одноразовой газовой зажигалки.

— Но это же криминал Лара. Ты и сына моего под статью подведешь, и меня...

— испуганно сказала Нина, услышав от своей свахи, что нужно ночами вывозить товар со склада и прятать его у неё ? дома.

— А это ты думаешь я на свою зарплату в сто рублей купила...?

— гневно ответила моей трусливой мамаше, Лариса Михайловна. Мать Сереги вытянула вперёд руки и показала нам пальцы на ✋ руках. Унизаные золотыми кольцами и перстнями с драгоценными камнями.

Только на ✋ руках председателя райпо, было целое состояние в несколько тысяч рублей. А ещё у тёти Лары в ушах блестели золотые серьги с изумрудами. Да и на шее золотая цепочка с кулоном просматривалась.

— Не бойся сваха, там особого риска нет. В случае чего я всё возьму на себя. Зато после "дела", ю и у тебя на пальчиках появяться такие же колечки и перстни как у меня...

— сказала моей деревенской матери, её городская сваха. Лариса Михайловна, глубоко затянулась сигаретой сидя у меня на коленях, и дала мне окурок в руки. Я пару раз сам затянулся необычайно вкусной " мальбориной" со следами красной помадой на жёлтом фильтре. И выбросил окурок на дорогу приоткрыв окно кабины " зила".

И по правде сказать я не был ошарашен словами Серегиной мамаши что мне придётся воровать. Не за красивые глазки и смазливое личико ей достались все эти украшения и достаток в ? доме. Лариса Михайловна была воровкой, впрочем как и большинство работниц советской торговли. Только в отличии от простых продавщиц несущих с работы сумочки с продуктами, и обвешавающих покупателей на весах. Председатель райпо воровала по крупному, вывозя неучтенный товар со склада машинами.

— Не злись на меня Лариса. Я поняла что не просто так тебе достаток достается. Я то по мелочи у себя в совхозе брала. А ты по крупному играешь сваха. Но я и мой сын, будем делать все что ты скажешь. На зарплату секретаря тоже особо не разбежишься. А мне хочется быть похожей на тебя...

— ответила своей блатной свахе, моя мать. С глубоким уважением смотря на женщину от которой теперь зависила наша судьба.

— Я рада что ты меня поняла Нина. Ведь общее дело будем делать. Семейное можно сказать. Риск конечно есть, а как же без него. Но я в случае чего все возьму на себя. А меня мой ? ангел-хранитель в Москве в министерстве отмажет. Но это крайний вариант, а так все должно пройти гладко. Не первый раз этим занимаюсь...

— сказала нам с матерью Лариса Михайловна, а Сергей её сын. По видимому был в курсе криминальных дел своей мамаши.

— Кость, а его гнать можно? Дорога вроде сухая, гололёда нет...

— спросил у меня Серёга, выезжая из города на областную трассу.

— Да без проблем, гони. Но он больше девяносто не пойдёт...

— ответил я сыну женщины сидящей у меня на коленях, и давящей пухлой попкой мой член. У меня у самого руки чесались по рулю. Будь я на месте Серёги, то бы включил четвертую и вдавил педаль газа в пол. До того мне охота был очутиться в деревне и помыться в бане с его матерью.

— Ни каких гонок с пьяну. Я хочу живой и здоровой до деревни доехать. Ты понял меня сынок...?

— строгим голосом одернула сына Лариса Михайловна. И тот было хотевший разогнать " зила" до предела его возможностей. Включил четвертую передачу, но педаль газа вдавил умеренно. И машина понеслась по трассе на средней скорости в шесдесят километров.

А я по правде мысленно похвалил тётю Лару за её мудрое решение. Серёга был пьяный, и мог запросто опрокинуть машину в кювет. " Зил - 157" хорошо идёт по бездорожью. А вот по трассе не очень.

И благоразумнее было в данный момент. Держать скорость в пятьдесят- шесдесят километров в час. Тем более что поднялся ветер, и дорогу стала заметать позёмка. Скрывая от глаз водителя, опасную обочину.

— Эх жаль выпивка в сумке в кузове лежит. По глоточку не мешало бы п

огреться...

— сказала моя мать, кутаясь в шаль. Как бы усиленно не работала автомобильная печка, в кабине старого " зила" было прохладно. Мороз и ветер делали свое дело, нагоняя сковозь щели в салон, январьскую стужу.

— Что бы вы без меня делали? Я как чуяла что нужно с собой свою дежурную фляжку взять...

— засмеялась Лариса Михайловна, доставая из кармана дублёнки небольшую плоскую фляжку.

— Однажды она можно сказать спасла мне жизнь. Ещё в бытность моей работы продавщицей. Вот так же зимой, в лютую стужу. Меня послали торговать с автолавкой по деревням. И машина по пути сломалась, мотор заклинило. Хорошо что у шофёра пожилого мужика, эта фляжка с водкой оказалась. Так и грелись мы с дядей Васей, пока нас попутная машина не подобрала. Я в тот же день, выпросила у него эту фляжку. Выменяла на три бутылки водки. И с тех пор, всегда зимой беру её в поездку. Только сейчас в ней не водка, а коньяк...

— сказала мать Сергея, давая старую солдатскую алюминиевую фляжку, в руки моей матери.

— Ого, так это дело. Какая же ты молодец у нас Лара...!!!

— радостно воскликнула Нина, отвинчивая крышку с фляжки, и делая из неё пару приличных глотков.

— Можешь тоже глотнуть сынок. А то я смотрю у тебя ? нос посинел от холода...

— сказала Сергею сидящему за рулём, его строгая мамаша. И он держа одной рукой баранку, взял из рук моей матери фляжку. И глотнул из неё согревающей сорокаградусной жидкости.

— Я сказала глоток, а ты раскатал губы...

— одернула своего сына Лариса Михайловна, отобрав у него из руки фляжку с коньяком в тот момент. Когда он вместо одного глотка, сделал два и собирался сделать ещё.

— На Костя глотни милый. Тяжело меня наверное на коленях держать...?

— спросила у меня тётя Лариса, давая мне в губы горошко фляжки.

— Да нет тётя, вы не тяжёлая. И мне очень приятно когда вы на коленях сидите...

— ответил я матери Сереги, глотая из её фляжки, крепкий, обжигающий горло коньяк. И упираясь взрослой женщине стоявшим колом членом в очко.

Через тонкие шерстяные трико одетые на тёте Ларе. Я прекрасно ощущал её мягкую поддатливую жопу. И как мне показалось, женщина села мне на стояк, прямо своим очком. До того она крутила жопой сидя у меня на коленях, что мой хуй лег плотно промеж её ягодиц.

— Ну тогда ладно, потерпи дорогой. А терпение всегда воздается с лихвой. Я не люблю оставаться в долгу, для тех кто мне делает добро...

— сказала тётя Лариса, сидя на моих коленях. Женщина повернула ко мне голову. И так пронзительно похотливо посмотрела в мои глаза. Чем подтвердила мою уверенность в том что она мне даст засадить. Когда мы приедем в деревню.

Если я отъезжая от её ? дома, оставлял один процент на форс-мажорные обстоятельства. То теперь в сто процентов был уверен, что у тёти Лары, не будет абсолютно ни каких тормозов. Даже в отношениях с сыном.

— Ой, при лужке, ой да при лужке,

При широком поле,

При знакомом табуне

Конь гулял на воле.

При знакомом табуне

Конь гулял на воле.

Эй, ты, гуляй, гуляй, мой конь,

Пока не споймаю,

Как споймаю, зануздаю

Шёлковой уздою.

Вот споймал парень коня,

Зануздал уздою,

Вдарил шпоры под бока,

Конь летел стрелою...

— неожиданно для меня, запела мать Сергея, сидя у меня на коленях. И причиной песни стала пустая фляжка из под коньяка, лежащая в бардачке. Мы пустили её на троих по кругу, не давая больше пить Сергею, из за боязни что он не довезёт нас до места. И после выпитого марочного судя по вкусу коньяка, наших женщин по русскому обычаю, потянуло на песни.

Первой запела Лариса Михайловна, голос у женщины был сильным и чистым. А за ней поддала моя мать. Нина любила петь на различных деревенских застольях. И сейчас окосевшая после выпивки без закуски на свежие " дрожжи". Она с удовольствием подпевала своей городской свахе. И мы с Сергеем тоже подпели своим матерям, ? которых скоро будем ебать во все щели. В их пьяные пизды, и пить из них вкуснейший сок.

— Ты, лети, лети, мой конь, лети торопися.

Возле Сашиного двора,

Конь, остановися.

Конь остановился,

Вдарил копытами,

Чтобы вышла красна девка

С чёрными бровями...

— звучала русская народная песня из кабины " зила", несущегося по заметаемому поземкой шоссе.

Воспользовавшись моментом, Сергей вдавил педаль газа в пол и наш " колун" с воем мчался по трассе на скорости в девяносто километров. И мы чуть не пролетели остановку возле ? которой был поворот на Ивановку. Хорошо Нина сидящая рядом с водителем, вовремя спохватилась. И сказала Сергею сбросить скорость и притормозить.

— Не гони зятёк, тормози потихоньку милый. Вон видишь указатель стоит за остановкой. Нам туда нужно будет свернуть...

— сказала Серёге сидящая с ним рядом Нина. И тот переключил передачу, начал сбрасывать скорость не сильно тормозя. А иначе тяжелый " зил" могло бы занести на зимней дороге, и мы улетели бы в кювет.

Но всё равно машина пронеслась мимо остановки метров на двести. И Сергею пришлось сдавать задом к тому месту. Где стоял придорожный указатель с надписью " Ивановка". Пробитый дробью из охотничьего ружья.

Пьяные охотники не найдя зверя, отыгрались на дорожных знаках. Устроив на них соревнования по меткой стрельбе. И я честно не видел вблизи деревни ни одного знака, не посеченного ружейной дробью.

— Первую ему включай, и передок...

— сказал я деверю, когда машина съехала с трассы, на заметенную снегом проселочную дорогу. И настало время включать нашему " колуну" раздатку и все его три моста.

— Что я вам говорил? Не машина, а настоящий танк...

— восторженно воскликнул Сергей, ведя " зила" по нетронутой снежной целине. " Стопядесят седьмой" медленно но уверенно пробивался через снежные заносы на большаке, ведущем мимо колхозных ферм к деревне. И через полчаса борьбы со снегом. Наша машина остановилась возле ? дома где жила моя мать.

— Наконец то приехали. Я думала что не до терплю, дорогой обоссусь...

— воскликнула тётя Лариса, снимая мою руку со своей груди. Дорогой я мял женщине сиську через одежду, а она не обращала на это внимание. И лишь когда мы остановились. Тётя Лариса ласково сняла мою ладонь, со своей не сильно отвислой для её возраста груди.

— Уборная на улице сваха. Вон та зелёная деревянная кабинка возле сарая, и есть туалет...

— сказала Нина, показывая городской свахе реалии деревенской жизни. Где в любую погоду, нужно было идти в туалет на улице.

— Да кой ляд он мне сдался. Костя проводи меня за сарай, я там пописаю...

— попросила меня тётя Лариса, с нетерпением беря под руку.

— смотрите мне стенки там не обоссыте. А то сарай завалиться...

— захохатала пьяная Нина, беря под руку Сергея и идя с ним ссать в противоположную сторону, в сад за баню. В деревне и зимой и летом, мочились как правило на улице. Зайдя за сарай или за другие постройки. А уборную использовали в основном чтобы сходить в неё по "большому".

— Поземка то какая в поле поднялась...!

— воскликнула тётя Лариса, когда мы зашли с ней за дровяной сарай, где было отоносительно тихо. А вот в поле которое начиналось прямом за нашим ? домом. Поднялась настоящая снежная буря. Настолько сильная, что скрывала очертания тёмного леса росшего за огородами. ?

Дом где я родился и вырос, находился на отшибе, на самом краю деревни. И прямо за огородами и небольшим полем, где летом пасли домашних коров. Начинался обширный и густой лес, в котором водилось множество различного зверья. И было полно ягод и грибов.

— Да уж не завидую я тому кто сейчас находится в поле...

— ответил я Серегиной матери, смотря на пургу которая бушевала вокруг, и надвигалась на деревню. Не сладко пришлось бы путнику, окажись он в такую погоду в дороге.

— На держи полушубок кавалер. И прикрой мне им попу чтобы она не замёрзла. Я не могу сидя писать, только стоя...

— сказала мне тётя Лариса, снимая с себя дубленку и давая мне её в руки. Женщина встала к сараю передом, а ко мне задом. И оставшись в одном спортивном костюме. Спутила с себя штаны на колени, обнажая белую как молоко попку, и часть стройных ножек.

— Блядь, не морозь мне жопу Костя. Прикрой её дубленкой, я для чего её тебе в руки дала...?

— зло крикнула мне Лариса Михайловна, когда я ослеплённый красотой её небольшой но пухлой белой жопки. Застыл с полушбком в ✋ руках.

— Насмотришся ещё сынок. Пойдем вечером в баню как твоя мама говорила. И там смотри её в тепле сколько хочешь, а сейчас позволь тёте пописать. Прикрой мне задницу милый, холодно очень...

— уже намного мягче попросила меня тётя Лариса. И я моментально выполнил её просьбу. Встал позади Серегиной матери, и держа в ✋ руках её дублёнку. Закрыл от ветра и мороза чудесную, волшебную попку тёти Лары.

— Вот так умница, держи его, а то она у меня нежная и боиться холода...

— засмеялась Серегина мать, и к моему сильнейшему потрясению. Стоя, как мужик, стала ссать. Саму пизду я у неё не видел, так как стоял сзади закрывая полушбком голую жопу женщины. Но мне прекрасно была видна струя желтоватых женских ссак. Которые сначала как бы крючком выравались у тёти Ларисы откуда-то спереди. И ударили в белую от инея стенку дровяного сарая, моментально оставляя на ней темные разводы.

А за короткой крючкообразной струёй. Из пизды Серегиной мамаши, в снег и в стену сарая, уже ударила более мощная струя ссак. И напор был настолько сильным, что снег у тёти Лары под ногами моментально расстаял, и в снегу образовалась проталина.

У меня было дикое желание посмотреть у женщины её необычное влагалище спереди. И на то как она из него ссыт. Но я боялся пошелохнуться, чтобы снова не получить пиздюлей от хозяйки письки " королёк". И мудро решив что увижу её во всей красе в бане, где мы все вместе будем сегодня мыться.

— Как гора с плеч. Я уж думала что обоссусь дорогой. И тебе штаны заадно промочу...

— хохотнула Лариса Михайловна, закончив ссать стоя возле сарая. И дергаясь вперёд, стряхивая с половых губ капельки мочи. В точь точь как это делают мужики. Только мы трясем член рукой стряхивая с него ссаки. А женщины с пиздой " королёк" дёргаются вперёд.

— Давай писай парень и пошли в ? дом, а то мы с тобой тут в сугроб превратимся...

— сказала мне Серёгина мать, натягивая на себя спущенные до колен трико, и беря у меня свою дублёнку из рук. И женщина была права, так как бушевашая в поле метель, сплошной белой стеной шла на наш ? дом. И через минуту она накроет нас сплошным снежным покрывалом. А мне ещё нужно было успеть залезть в кузов машины. И достать из него сумку с элитным бухлом и вкусными закусками.

— Да не стесняйся ты меня сынок. Я на ваши писюны уже насмотрелись порядоком. Так что писай быстрее и пошли в ? дом...

— сказала мне мама Сергея, видя что я замешкался словно стесняюсь её. И это было правдой. Мне было как-то не ловко ссать перед матерью моего друга. Но эта неловкость длилась лишь пару секунд. Я расстегнул пуговицы на ширинке, достал из неё член. И стал поливать мочой стенку сарая. И под конец не знаю зачем, вывел ссаками на снегу имя Лариса. Правда получилось оно карявым, но разобрать буквы было можно.

— Я тебе твой конец бы оторвала за подобного рода художества сынок. Но он мне ещё сегодня пригодиться...

— засмеялась Серёгина мать, топча своим импортным сапожком, имя на снегу написанное ссаками. Всё это время женщина стоя с боку от меня. Внимательно смотрела на мой член и на то как я мочусь. И зрачки её зелёных кошачьих глаз. Выражали крайней степени восхищение.

Тёте Ларисе нравился мой член, молодой и сильный. Она его чувствовала попкой когда ехала у меня на коленях в деревню. И сейчас увидела его голеньким, правда не полностью вставшим. Но женщине он и в таком виде понравился.

— Тётя Лариса, постойте возле машины, я вам сумку подам...

— попросил я мать Сергея, когда мы с ней отошли от сарая и подошли к "зилу" стоявшему возле ? дома.

— А где мой охламон, не мог сумку с машины снять...?

— зло сказала женщина, беря из моих рук тяжёлую сумку с продуктами и выпивкой. Которую я ей подал сверху из кузова.

— Не ругайте его тётя Лариса, он моей матери помогает скотину кормить...

— ответил я рассерженной женщине, показав ей на дверь сенного сарая. Откуда её сын таскал вилами сено, помогая своей тёще кормить корову с телёнком.

— Холодрыга то какая у вас в ? доме. Не теплее чем на улице...

— сказала мне Серёгина мать, когда мы с ней зашли в ? дом, закрыв за собой дверь. Уезжая в город к дочери, Нина не топила печь из соображения безопасности. И ? дом основательно остыл за это время. Конечно в нём было теплее чем на морозе. Но из наших губ и рта шёл пар, признак того что в помещении нетоплено.

— Да это дело мы сейчас исправим тётя Лариса. Затопим печи и через полчаса будет жарко...

— ответил я городской женщине, ставя сумку с продуктами на пол. Мы были одни в доме и я воспользовался случаем, прижал Серегину мамашу к стенке. И поцеловал её в губы в засос. При этом мои руки машинально растегнули на ней полушубок. И я взял небольшие как её попка, сисечки тёти Лары в ладони.

— Я сама наглая, а вот наглых молодых людей не люблю. Молоко ещё на губах не обсохло, а себе ещё лапать лезешь...

— строгим голосом сказала мне тётя Лариса, отстраняясь от меня и снимая мои руки со своих сисек, которые я так толком и не помял. Да и в губы она со мной не поцеловалась как следует.

— Печь сначала растопи кавалер. А потом уже к женщине с ласками приставай...

— смеясь сказала мне Серёгина мать, доставая из кармашка полушубка пачку американских сигарет и импортную одноразовую зажигалку.

— Да я сейчас тётя, только дров из сарая наношу...

— ответил я матери Серёги, и было шагнул к дверям чтобы идти в сарай за дровами, как она меня остановила.

— Смотри лучше печь натопи. Я тепло люблю...

— тётя Лариса теперь сама прижала меня к стене возле входных дверей. И выпустив мне в лицо из своего накрашенного рта, струйку табачного дыма. Поцеловала меня в губы в засос. И к моему удивлению, она рукой помяла мне член через штаны, тяжело сопя носом от удовольствия.

— Ну иди же мальчишка. Неси дрова и делай в доме тепло. А тётя за это тебя отблагодарит...

— сказала мать Сергея, целуя меня коротким поцелуем. И так же быстро, но профессионально, помяла пальцами мне член в штанах. Хуй у меня моментально встал, и тётя Лариса его ощупала, сильно сопя носом.

Взрослой женщине, видавшей в своей жизни много мужских членов. Понравился член у молодого парня, который был на два года младше её родного сына. Я чувствовал как эта прожженая торгашка, давила пальцами мой хуй, щупала его словно измеряя размер. И судя по её сопению и по взгляду кошачьих глаз. Мама Сергея осталась довольна.

— Да, да тётя Лариса, я сейчас...

— скороговоркой, заикаясь от волнения, ответил я матери Сереги, когда она меня отпустила. С этой высокой, красивой и властной женщиной. Я ощутил себя нашкодившим школьником.

И хотя я познал горячую и склизкую негу влагалищ старшей сестры и матери. В общении с мамой Сергея, мной снова завладела моя природная стеснительность. И как её вообще ебать, с таким влагалищем на лобке? Думал я идя сквозь поднявшуюся метель в сарай за дровами.