Мои ветвистые рога. Часть 2: На Юг!

Викины сиськи, налившиеся от созревающего в её чреве плода новой силой, ходили ходуном в такт яростным фрикциям Михаила. Вика опёрлась на локти и теперь её набухшие соски тёрлись о ворсистое бордовое покрывало тахты. Она прикрыла глаза от наслаждения и слегка постанывала, прикусив губу. Шуметь было нельзя, как бы не хотелось, ведь в соседней спальне, за закрытой дверью, спали наши сыновья. Я смотрел на её взмокшее от южной жары и от жара ёбаря тело и гладил сквозь шорты свой полустоячий член. Кончать я не хотел, ведь вечером нас ждала основная программа: вечеринка с обменом жёнами, и мне нужно было сохранить либидо и для неё. Когда тебе почти сорок, мужской силой так легко не разбрасываются, я же не порноактёр какой-нибудь, да и в молодости не отличался безудержной потенцией.

Вика прикусила губу сильнее прежнего, зажмурилась и тихонько завыла. По волосатым ляжкам Михаила ударила горячая струя. Вика кончала. Миша тоже засопел сильнее прежнего, фрикции его ускорились. Со вздохом облегчения он прижался к большой белой заднице моей благоверной и спустя минуту вышел из неё, оставив мне на обозрение маняще раскрытую чёрную дыру ануса супруги. Сняв презерватив, приняв душ, расплатившись и пожав мне руку на прощание, Михаил удалился из помещения.

Вика лежала довольная и расслабленная после очередного оргазма.

— Сходи, ополоснись.

— Неохотааа... — тихо мурлычет она, блаженно улыбаясь.

— Но надо, — я поправляю завядший член.

Вика, охая, встаёт и, соблазнительно виляя широкими бёдрами, идёт в душ.
Беременность пробудила в ней похотливую, пуще прежнего, самку, готовую прыгнуть на первый же подвернувшийся член. Я уже не мог удовлетворить её ненасытный аппетит и, как человек деловой, решил монетизировать эту её слабость. Не помешает дополнительный заработок в поездке, решил я, так наш летний отдых можно и окупить, а то и неплохо подзаработать. Срок у Вики был небольшой, но уже преобразил её внешне: на лице здоровый румянец, благодаря усилившемуся аппетиту и так немаленькие её округлости округлились и налились соком ещё сильнее, грозя порвать дорогое нижнее бельё по швам что сверху, что снизу. Токсикозом моя суженая не страдала что в первую свою беременность, что во вторую. В общем, она была из тех редких женских экземпляров, кого интересное положение превращает не вечно ноющее, капризное и тошнотное существо, а делает лишь краше и желаннее.

* * *

Этим летом мы решили впервые свозить наших мелких пацанов на море. Им недавно стукнуло по два года, ребята уже вполне созрели для такой поездки. Но мы всё же решили не мучить их длинными авиаперелётами, тем более что в нашем городе нет международного аэропорта, и чтобы лететь за бугор, нужно переться аж в стольный град Москву. На машине тоже не в кайф стоять на жаре в бесконечных пробках более тыщи километров палящего асфальта. Решили ехать поездом. Не плацкарт, конечно, а полноценный СВ, с кондиционером и свежим бельём. Посовещавшись недолго, остановились на Сочи, посмотреть как город преобразился после Олимпиады и готовится к чемпионату по футболу. Я там в последний раз был ещё в начале нулевых, а Вика так вообще, кроме нашего дома, своего рязанского колхоза и благословенных Дубаев, больше ничего в жизни не видела.

Остановились не в Большом Сочи, а в Лазаревском, в съёмной двухкомнатной квартире, сданной нам недорого нашими новыми знакомыми. Но похоть в Вике начала пробуждаться уже в поезде. В предвкушении жаркого отдыха между ног и особенно ягодиц у неё разгорелся неугасимый пожар любви и желания.

Именно этот огонь и свёл нас с Игорем и Светланой, супружеской парой из Сочи. Они возвращались домой, в свой родной курортный город тем же поездом что и мы.

* * *

Едва мы отъезжаем от нашего города, как слышим стук в дверь и приятный женский голос:

— Можно к вам?

Мы с Викой переглядываемся и я отвечаю:

— Да.

Дверь открывается. На пороге стоит и улыбается миниатюрная миловидная брюнетка с бутылкой красного вина в руке:

— Не желаете выпить хорошего вина в приятной компании?

— А что за повод? — удивляется Вика внезапному предложению.

— У мужа день рождения, а весь вагон, как назло, не пьющий! Все семейные, с детьми. С самой Москвы не с кем выпить!

— Так и мы тоже, — Вика указывает на Мишу и Сашу, наших сыновей, с любопытством пялящихся одинаковыми большущими глазами на внезапную гостью.

— Ой, — задорно хохочет гостя, — я и не заметила ваших малышей! Какие милые пупсики!

Миша с Сашей улыбаются в ответ.

— Ой, что же это я, забыла представиться! Света.

— Вика.

— Ваня. А это Саня и Мишаня, наша гордость!

— Саня и Мишаня отпустят папочку ненадолго, а? — сюсюкает Света. Глядит на Вику, — А мамочка посидит пока с вами.

Вика соглашается отпустить меня, только не надолго. Пропустить по рюмашке вина и обратно — под бочок к любимой.

— Ой, как хорошо, что есть ещё на свете такие любящие жёны! — снова заливисто хохочет Светлана, — Я бы своего Игорька ни за что одного не отпустила!

Мы со Светой идём в их купе. На пороге нас встречает невысокой широкоплечий мужчина, её муж:

— Ну наконец-то, — приветливо улыбается он, — а то развелось трезвенников и язвенников, понимаешь, пригубить хорошего итальянского вина даже не с кем! Я — Игорь.

— Иван, можно просто Ваня.

— Очень приятно, присаживайтесь. Может, перейдём сразу на «ты», не дожидаясь брудершафтов?

— Да, пожалуй, так будет проще.

Игорь ловко открывает бутылку «Амароне», разливает по обычным гранёным стаканам:

— Увы, но в поезде другой посуды не нашлось. Но такое прекрасное вино невозможно испортить такими мелочами, — оправдывался Игорь.

— Ничего, мы привычные, — улыбаюсь я в ответ, — и не из такой посуды пивали.

Выпили за Игоря. Ему исполнилось тридцать, юбилей. Вино оказалось и вправду превосходным. Я вообще редко пью вино (предпочитаю русскую сорокоградусную классику) и в основном то, каким угостят, а потому разбираюсь в нём слабовато, но это произведение итальянских виноделов действительно было просто чудесно: красное, ароматное, сладко-терпкое вино доставляло неискушенному языку что-то вроде вкусового оргазма, ярко-красными виноградными искорками ублажая мои вкусовые рецепторы!

— А чего в поезде отмечаете и так скромно, а не дома, с роднёй и друзьями?

— Так днюха ещё вчера была, а сегодня похмелье. Вот, друг дал в дорогу хорошего вина, — Игорь блаженно заулыбался и облокотился на свою койку.

По пылающим щекам Игоря и блестящим глазам было заметно, что похмеляться он начал задолго до моего прихода. Мои мысли подтверждали две пустые винные бутылки, обитавшие под столом. Светлана тоже была навеселе, улыбаясь мне своей очаровательной, слегка хмельной, улыбкой. Мне даже показалось на миг, что за этой улыбкой кроется чуть больше чем простое гостеприимство.

Игорь оказался добродушным и многословным парнем. Он заливисто и громко смеялся, рассказывая мне о вчерашнем праздновании. Отмечали они его день рождения в столице, у Игоревого сослуживца. Нажрались, как выразился Игорь, от души, плясали тоже. Соседи даже «мусоров» вызывали, но в итоге сами присоединились к всеобщему веселью. Игорь не говорил об этом прямо, но по его недвусмысленным намёкам я догадывался что кроме пьянки, на вечеринке произошло что-то ещё. Большее, чем обычно бывает на подобных заурядных мероприятиях. Такое, о чём не принято говорить в приличном обществе. Уж очень смачно он описывал жён своего сослуживца Олега и особенно соседа — Толяна. Таня и Оля, с его слов, были теми ещё оторвами, а их мужья слабыми на алкоголь, в отличие от него. Я косился на Свету, но та продолжала невозмутимо молчать улыбаться, одобряя слова мужа.

«Значит, просто показалось, — думал я, — и ничего «такого» не было, раз Света не проявляет признаков ревности,» — заключил я.

Игорь подлил ещё вина, мы выпили и он неожиданно сбил меня с толка своим вопросом:

— А ваша супруга, Вика, кажется, не хочет к нам присоединиться? — глаза Игоря недвусмысленно блестели, — Мне показалось она была бы не против составить нам компанию. Тем более, — Игорь цокнул языком, — что она просто секси!

И почему он решил что можно так говорить с едва знакомым мужчиной о его жене? Большинство мужей после такого вопроса в лучшем случае просто вежливо удалились бы из купе, списав сии неуместные комплименты на алкоголь. А иные полезли бы с кулаками на столь бестактного собеседника. Но не я. Я лишь вежливо улыбнулся и посмотрел на Свету, как бы ожидая от неё поддержки и слов вроде: «Да Игорь просто шутит, ха-ха!». bеstwеаpоn Но та, продолжая игриво улыбаться, лишь как бы случайно перекинула ногу на ногу, продемонстрировав мне на краткий, но очень яркий миг отсутствие не только нижнего белья, но и какой-либо растительности между стройных загорелых ног. Эта чертовка заигрывала со мной! Их слегка пьяные игривые взгляды не скрывали того факта, что они оба на раз-два раскусили во мне мужчину, который вполне не прочь поделиться своей благоверной с другими и делающего это с удовольствием. И как им это удалось, ума не приложу! Мы же не знакомы ещё и часа!

Мои мысли и воцарившееся в купе неловкое молчание прервала трель моего смартфона.

— Да, Викусь.

— Ну ты что там, уснул? Обещал же ненадолго. — Голос её перешёл на шёпот, — Мальчишки уже почти спят, ждут от тебя сказки на ночь, а твоя девочка проголодалась и хочет сладенького, — голос жены дрожал от вожделения.

— Уже бегу, дорогая! — едва не кричу я, косясь на попутчиков.

Попрощавшись, с некоторым разочарованием, смешанным с облегчением, покидаю гос

теприимное купе. Игорь слегка взгрустнул, пожимая мне руку на прощание, а Света всё так же двусмысленно молча улыбалась вслед закрываемой двери. Я густо покраснел, словно пятнадцатилетний пацан, целуя её тоненькую, пахнущую ароматными духами, ручку на прощание.

От Вики не ускользнул мой взъерошенный вид: красное лицо, потная шея и дрожащие руки. Она узучающе оглядела меня, хитро сощурила и глаза, но вслух лишь сказала:

— А вот и наш папа пришёл!

Дети заулыбались с нижних ярусов.

— Да-да, — я хитро подмигнул Вике и показал в направлении купе Игоря и Светы, — пока мама погуляет, папа расскажет вам вашу любимую сказку про глупого мышонка. Миша хочет про мышонка?

— Да!

— А Саша?

— Да!

Я взял разноцветную детскую книжку и начал читать, а Вика тем временем тихо, словно мышонок из сказки, выскользнула из купе.

Дети долго, минут двадцать, не могли уснуть. Я уже рассказал им и про мышонка, и про Дюймовочку, и про котёнка по имени Гав, а они всё ворочались и спрашивали где мама. А мама пропала бесследно. В голове у меня, постоянно мешаясь сосредоточиться на детской книжке, яркими вспышками мелькали картины того, что происходит в купе Игоря и Светы.

Вот наши жёны целуются, постепенно раздеваясь. Я почему-то был уверен в этом, хотя Вика никогда раньше не пробовала ласки с женщиной. Вот они лежат в позе 69, Вика сверху, а Игорь сношает мою жену то в киску, то в попку, а Света жадно лижет свою новую подругу, стоная и задыхаясь под тяжестью её больших и сочных сисяндр, тараня её киску пальцами. Интересно, а какие у Светы сиськи? Наверное небольшие, но твёрдые. Она ведь, как я понял из общения с ними, ещё не рожала. И почему-то мне кажется что загорает она топлесс и потому на них нет следов от купальника. И судя по тому, что я успел увидеть у Светы под юбкой, соски у неё тоже тёмные, как и срамные губки. Так обычно и бывает у таких кареглазых смуглянок. От всех этих пошлых мыслей я постоянно запинаюсь при чтении и тяжело дышу, пот градом течёт по спине.

За окном почти уже ночь и мальчишки, наконец, дружно засыпают. Я осторожно покидаю купе и крадусь по коридору. Напротив «того самого» купе номер 3 у открытого окна стоит мужик. Худой и долговязый. Вроде бы просто дышит воздухом. Но почему не у своей двери? И почему шорты у него вздыблены, а лицо даже в полумраке ночного вагона кажется красным?

«Он за ними подсматривал!» — пронзает меня, словно молния, внезапная мысль.

Мало того, что мою женушку сейчас пользуют по-полной едва знакомые мне люди, так за ними ещё и подсматривает совершенно неизвестный мне тип! Эмоции внутри меня просто зашкаливают, сердце гулко бьётся, отдаваясь эхом в голове!

Я подхожу к старательно пялящемуся на ночные кукурузные поля и «не замечающих» меня мужику:

— Привет! — протягиваю ему раскрытую пятерню.

Он ошарашенно смотрит на меня и молчит.

— Привет, говорю! Или ты глухой?

— А, да, привет, — неуверенно жмёт мне руку своей потной ладонью.

«Дрочил на жену мою, козлина!» — завожу я себя пуще прежнего.

— Иван, — представляюсь я.

— Михаил.

— Тоже на юга?

— Да... вот... с женой... она в купе... спит... а я это... покурить вышел... вот...

— А чего не куришь? — мне почему-то весело от нелепой неловкости мужика.

— Я это... нууу... уже покурил...

— И решил освежиться?

— Ага...

Из третьего купе слышна тихая возня. Я замираю, прислушиваясь:

— Что там, в третьем, ебутся, как думаешь?

— Ну... Ээээ...

— Да не ссы ты! Я им шлюху подогнал пиздатую, пускай развлекаются! Хочешь ещё посмотреть? Да не боись, за просмотр денег не беру.

Мужик пялится на меня как поп на чёрта, пятится вдоль окон вагона к соседнему купе. Я быстро хватаю его за локоть, приоткрываю третье купе и мы вместе смотрим на жаркую троицу внутри. Точнее, на дуэт. Они, как я и предполагал, даже свет внутри не выключили, бесстыдники! Сквозь небольшую щель видно растрёпанные волосы Вики, руки, обнимающие крепкий и потный мужской торс и её сисяндры, плавно раскачивающиеся из стороны в сторону, словно два круглых водяных матраса. Игорь краем глаза замечает щель в дверном проёме и нас с Михаилом, но не останавливается, а только ускоряет свои движения. Слышны их с Викой негромкие вздохи и стоны. Светлану в проёме не видно. Михаил стоит и смотрит как паралитик, его всего трясёт.

Неожиданно слышится женский голос из второго купе:

— Миииш! Ну ты гиде тама..

Миша едва не подпрыгивает, словно его ударило током и пулей бежит под аккомпанемент моих смешков в своё купе.

Я же вхожу в соседнее, в котором разыгрывается интереснейшее представление: мою жену трахает в миссионерской позе Игорь, она ему подмахивает своим крутым задом, а полностью голая Света мастурбирует на койке напротив, любуясь этой картиной. Сиськи у неё точь в точь как я и предполагал: небольшие, но гордо торчащие вверх острыми тёмными сосками, без следов от бикини. Вся она покрыта испариной, а её правая ладонь яростно натирает текущую пиздёнку. Левой рукой она манит меня к себе, облизывая при этом свои яркие губы. Игорь одобрительно кивает в сторону своей жены:

— Давай, отвафли эту текущую сучку как следует!

Недолго думая, я быстро скидываю футболку и шорты, подхожу к Светлане, беру за загривок и насаживаю её жадный красный рот на свою плоть. Света мычит и сосёт. Сладко сосёт и томно мычит, одной рукой продолжая тереть у себя между ног, а второй, натруженной как у опытной доярки, наяривая мой хуй, ласково и в то же время настойчиво. Из-за спины раздаётся мужской стон, прерванный, судя по всему, жарким поцелуем. Я оборачиваюсь и вижу что соседняя парочка закончила свои дела и теперь лежит, плотно прижавшись друг к другу потными телами. Их губы и языки сплетены в жарком поцелуе, а Викины руки гладят широкую волосатую спину Игоря.

Я снимаю Светкину голову со своего хуя и ставлю лёгкую как пушинка, женщину, телосложением больше напоминающую подростка, раком, уперев головой в подушку. Попка у неё маленькая и аккуратная, не то что монументальный мраморный зад моей Вики. Следы от стрингов на загорелом теле видны. «Значит не нудистка» — заключаю я для себя.

Вхожу я в миниатюрную скользкую пещерку легко, Света протяжно воет в ответ и кусает подушку. невольно любуюсь на её тёмные, почти коричневые половые губки, обхватывающие мой бледный ствол. У вики они аккуратные и розовые, а эти распустились далеко наружу, словно лепестки лилии. Начинаю трахать Светку зло и размашисто, при этом сам почти не двигаю тазом, а лишь натягиваю миниатюрную жену Игоря на себя будто куклу. С Викой так не получилось бы. Светка буквально рычит, царапает руками постельное бельё, влага из её киски уже залила все мои бёдра, образовав на казённом покрывале маленькую желтоватую лужицу. Игорь с Викой уже сидят на своей постели и внимательно смотрят за нами. Моя жена уже гладит его промежность и глубоко дышит, глаза её блестят от возбуждения. Я переворачиваю Свету на спину, закидываю её тоненькие ножки на плечи и продолжаю натягивать эту куколку на себя. Света обнимает подушку и страстно рычит в неё, чтобы не слишком сильно шуметь и не разбудить весь вагон, включая наших с Викой сыновей.

Поезд потихоньку останавливается и под объявление станции Ростов на Дону, я заливаю Светкин живот фонтаном спермы. И не только живот, а ещё грудь, лицо и даже немного постель. Давно я так ярко не кончал! Да и давно у меня никого кроме Вики, несмотря на её блядство, не было. Я-то всегда отличался верностью своим пассиям. Но сегодня был исключительный случай.

Мы в спешке одеваемся и идём к себе. И вовремя: наши мелкие пацаны от остановки качки поезда начали просыпаться.

Дальше поездка прошла куда спокойнее. В третье купе подселилась толстая тётка с десятилетней дочерью, а у нас в силу семейных обстоятельств тоже встречаться не было никакой возможности. Вика, правда, разок отсосала у Игоря в тамбуре, как и Света у меня, но мы оба в такой обстановке кончить так и не смогли. Зато наши девчонки получили острые ощущения от чувства риска.

Уже по прибытии на конечную станцию, перед тем как поехать на квартиру к нашим новым друзьям, стоя на жарком и пыльном асфальте в ожидании такси, я услышал в свой адрес из-за спины тихое:

— Иван, можно вас на минутку?

Я обернулся и увидел Мишу, того неудачливого вуайериста из второго купе.

«Странно, но всю оставшуюся дорогу о нём не было не слуху, ни духу, а тут вдруг объявился» — с некоторым недоумением и даже лёгким любопытством думаю я.

— Вы что-то хотели? — мне вновь становится забавно от этой ситуации: жара, перрон, вуайерист, сутенёр и шлюха. Прямо картина Репина, ни дать, ни взять!

— Можно в сторонку? — мнётся Михаил, озираясь по сторонам.

— Мне нечего скрывать от своих работниц. Вы же по-поводу неё обращаетесь? — и тычу пальцем прямо в выпирающую Викину грудь.

Вика недоумённо смотрит то на меня, то на Михаила. Хорошо хоть дети не слышат нас в таком гаме.

— Вот мой телефон, — протягивает он сложенный клочок бумаги, — я готов воспользоваться вашими...

— Мишааа! Ты гидеее?! — слышу я громогласный женский бас.

Оборачиваюсь и вижу высокую, широкоплечую бабищу, уже заграбаставшую своей отнюдь не женской лапищей плечо Михаила и волокущую его прочь от нас:

— Пашли, пашлиии, я каму гаварюуу, не хера тарррчать тутава!..

Сладкая парочка скрывается в толпе, мы садимся в долгожданное такси и едем на квартиру. Я разворачиваю бумажку и показываю Вике. Та с улыбкой кивает. Её тоже веселит и заводит данное приключение.

Что же, отдых начался как надо!