Коровы и доярки. Часть 5

И надо же было ферму устроить в самом центре. Из-за проклятых пробок я чуть не опоздала на утреннюю дойку. На свою первую дойку. Войдя в здание, я на вахте показала пропуск.

— Вам в подвал, — равнодушно указал охранник куда мне идти.

Подвал оказался шикарным. Всё сверкало чистотой. Пол утопал в коврах. После жаркой улицы кондиционированным воздухом дышалось легко.

— Здравствуйте, Елена Петровна, — вышла мне навстречу пухлая блондинка средних лет в очень коротеньком белом халатике. Таком коротеньком, что, когда она шла, иногда мелькали её белые трусики. Волосы её были подвязаны белой косынкой.

— Здравствуйте, — поздоровалась я.

— Меня зовут Тамара Викторовна. Я заведующая фермой. А, это, — повернулась она к подошедшей молодой девушке, одетой также:

— Маргарита. Она сегодня будет вас доить. Маргарита, Леночке только девятнадцать лет, но она очень перспективная. Вера Ивановна нахвалиться ей не могла. Ты уж постарайся.

Заведующая внимательно посмотрела на меня.

— Ну, желаю удачи, — уходя, улыбнулась.

— Рита. Давай на ты, — протянула мне руку доярка.

— Лена. На ты, так на ты, — пожала я ей руку.

— Идём в раздевалку, — повела она меня за собой.

— Ничему не удивляйся. Не на что не обращай внимания. Сосредоточься в себе. Твоя задача выдать адренализированное молоко. И как можно больше. Перед наступлением оргазма предупреди меня, — объясняла она, пока мы шли.

Раздевалка оказалась огромной. И народу в ней было много. Женщин. Несколько совершенно голыми сидели в креслах. Две о чём-то оживлённо болтали. Одна нетерпеливо тискала себе груди. Некоторые у огромных зеркал сушили феном себе волосы. Видимо, после душа. Кто одевался. Кто, наоборот, раздевался. Рита подвела меня к свободному купе с вешалками:

— Тебе помочь раздеться?

— Зачем? Я сама, — отказалась я.

— Просто, раздевая, поласкала бы. Потом доиться легче будет. Ну, как хочешь, — не стала она настаивать. Я разделась. Последними повесила трусики на вешалку и повернулась к Рите.

— А, ты хорошенькая, — подошла она вплотную.

— И сиськи у тебя классные, — накрыла ладонями мои груди:

— Девчонки из семнадцатого кабинета говорили, что ещё и очень вкусная. После дойки попробуем.

Открылась дверь и в раздевалку вошли несколько женщин завёрнутые в простыни. Волосы у них были мокрые.

— Ленка! Привет! — подбежала ко мне Вика. Мы чмокнулись в губы.

— Ну, как ты? — схватила я её за руки.

— Здорово! — заулыбалась она.

— Потом поболтаете. Пошли, — потащила меня за собой Рита.

— Я в душе подожду. Хочу на тебя после дойки посмотреть, — крикнула мне вслед Вика.

От женских криков и стонов, от истерического мычания у меня заложило уши. Жужжали доильные аппараты. Шипел воздух. Станки, на которых доили коров, стояли рядами. По проложенным в проходах общим прозрачным молокопроводам толщиной в человеческую руку бурлило молоко. Доярок в белых халатах и косынках на ферме было не меньше, чем коров. На лица коров было страшно смотреть. Таких ужасных женских гримас мне ещё видеть не приходилось. Тела извивались, дёргались в оргазменных судорогах.

— Пошли, пошли, — мимо всего этого тащила меня Рита за руку, пока не подвела к свободному станку.

— Му-у-у! — мычала во всё горло корова справа. Два огромных упругих резиновых члена одновременно ритмично входили в неё и ей в попу. Доярка, навалившись на спину, обняв, безжалостно тискала ей груди. По трубкам к общему молокопроводу бежало, вспениваясь, молоко.

Слева какая-то толстушка обессиленно висела на руках, привязанных к передней планке. Оба резиновых члена, и нижний, и верхний просто неподвижно торчали в ней. От её глубокого дыхания молокоотсосы раскачивались из стороны в сторону.

— Не отвлекайся, — прикрикнула на меня Рита. Она поставила у передней планки доильный аппарат, подключив его к общему молокопроводу. Приготовила молокоотсосы, повесив их на стойку. Подошла к задней планке и нажала какую-то кнопку. Зашипел воздух. Вдруг, висящие резинки надулись, превратившись в два, расположенных один над другим, упругих резиновых члена.

— Для попы не маловат? — показала она на верхний.

— Нет! Что ты, — испуганно замахала я руками. Рита достала из кармана халатика резиновые перчатки, надела их и выдавила на ладони гель из тюбика. Она обильно смазала оба члена.

— Иди сюда, — позвала меня. Одной рукой обняв за шею, другой полезла мне в промежность.

— Ой! — почувствовала я её руку в себе.

— Ноги шире раздвинь, — её пальчик завладел моей попой.

— Вставай, — сняла она перчатки, бросила их в корзину и показала на заднюю планку. Я подошла, расставила ноги шире плеч и подождала, пока она их привяжет к стойкам.

— Наклоняйся осторожно. Я помогу, — подтолкнула она меня в спину. Я перегнулась через заднюю планку и ухватилась руками за переднюю. Рита привязала мне руки. Зашипел воздух, и я почувствовала, как в меня двинулся резиновый член.

— Так не глубоко? — остановила она его.

— Нет, — я не понимала, что происходит. В семнадцатом кабинете всё было по-другому.

— Теперь в попу, — Рита раздвинула мне ягодицы. Смазанный член вошёл легко и сразу.

— Постой так н

емного. Прислушайся к себе, — Рита принялась за мои груди. Она долго массировала правую, включила доильный аппарат и пришлёпнула мне на правый сосок молокоотсос. Потом то же самое проделала с левой грудью. По трубкам побежало моё молоко. От долгожданного облегчения стало приятно. Громче зашипел воздух и оба члена во мне задвигались одновременно.

— О-о-ох! — застонала я.

— Не торопись, — погладила меня Рита по спине:

— Молоко идёт ещё жидкое.

— О-о-ох! — ответила я ей. Члены во мне задвигались быстрее. Рита наклонилась, погладила меня по животу, проскользила рукой дальше, пока её пальчик не добрался до моего клитора.

— О-о-ох! — задрожала я. Члены уже во всю хозяйничали во мне.

— Леночка! Постарайся. Молоко пошло хорошее, — Ритин палец терзал мой клитор.

— Риточка! Сильнее, — попыталась я податься назад.

— А-а-а! — члены стали входить в меня глубже.

— А-а-а! — воздух зашипел ещё громче.

— Рита, кончаю! — только и успела выдохнуть я, как меня заколотило в приступе оргазма. Щёлкнули молокотсосы, соски обожгло резкой болью.

— Му-у-у!!! — мычала я, что было мочи, когда Рита безжалостно мяла мне груди. Перед глазами всё поплыло.

Но опять щёлкнули молокоотсосы и боль ушла. Соски стало приятно пощипывать. Невероятное облегчение от уходящего молока растеклось по всему телу.

— Я ещё раз могу кончить, — прошептала я.

— Может хватит для первого раза, — погладила меня Рита по голове.

— Я хочу! — сказала я громче.

— Отдохни немного. Я скоро вернусь, — Рита поднялась и отошла куда-то. Стало невероятно хорошо. От удовольствия я впала в какую-то дрёму, уже совершенно не обращая внимания на раздающиеся кругом крики и стоны.

Меня погладили по голове. Я подумала, что вернулась Рита и открыла глаза. И тут же от удивления открыла рот. Прямо перед моим лицом вздрагивал огромный, почти в два раза больше, чем у моего мужа, напряжённый член. Настоящий мужской член, который сразу въехал в мой открытый рот.

— Соси, Леночка, соси, — послышался низкий мужской голос. Я совершенно ничего не соображая, зачмокала губами и языком. Между мной и передней планкой, прямо между моих привязанных рук стоял мужчина, которому я делала минет. Продолжалось это не долго. Рука легла мне на затылок, член вьехал в самое горло и рот наполнился терпким привкусом спермы. Я подавилась, закашлялась, из глаз брызнули слёзы. Когда пришла в себя, рядом уже никого не было.

Тут вернулась Рита.

— Рита, здесь был мужчина. Он только что кончил мне в рот, — повернула я голову к ней.

— С ума сошла? Какой мужчина? Хотела ещё раз кончить, давай работать! — набросилась она на меня.

— А-а-а! — оба резиновых члена стремительно вломились в меня. На этот раз Рита долго и жёстко мучила меня резиновыми членами. А, доведя до оргазма, безжалостно отжала мне груди.

— Пойдём в душевую. Будем тебя досасывать, — отвязала она меня от станка.

В душевой было много народу. Голые и уже одетые коровы и доярки в своих белых халатиках и косынках.

— Ленка! Ну, как? — подбежала ко мне Вика, придерживая на себе простыню.

— Потом расскажет. Корову дососать надо, — подошла Рита, бесцеремонно взяла меня за грудь и припала к соску губами. Я попыталась освободиться, но меня взяли за руки.

— Ленусик! Мне тоже хочется, — Вика с виноватым лицом двумя руками взяла мою другую грудь и тоже присосалась.

— Живоглоты! Хоть бы помыться девчонке дали, — В соседней кабинке под душем Машка-сисястик намыливала свои безразмерные груди.

— Что здесь происходит? — вошла заведующая.

— Новенькую сосём, — оторвалась от груди Рита.

— Леночка, это очень полезно, — заведующая подошла ко мне.

— Чем больше тебя будут сосать, тем больше ты будешь давать молока. Кстати, лаборатория просто в восторге от молока Елены Петровны, — взяла она из рук Риты мою грудь и тоже впилась губами в сосок. Кончилось это тем, что к каждой моей груди выстроилась очередь, и ещё минут двадцать меня держали за руки, пока, наконец, я смогла принять душ.

— Ты на вечернюю дойку придёшь? — уже в раздевалке, когда мы перед зеркалом приводили себя в порядок, спросила Вика.

— Наверное, нет. Да и пустая я совсем. В душевой до мозгов отсосали.

— Ладно, тебе. Ты же не кормишь сейчас. К вечеру сиськи опять полными будут.

— Да, не в этом дело. С мужем побыть надо. Обижается. А, какая я после дойки буду?

— Напряжёнка?

Я кивнула головой. И, вдруг, решила рассказать:

— Вика, я во время дойки какому-то мужику минет сделала.

— Что-о-о? — у неё полезли на лоб глаза:

— Какому мужику?

— В том-то и дело, что я его не видела. Только его член. Огромный такой! — и я рассказала всё, как было.

— Огромный, говоришь, —

задумалась Вика: — Кажется, я знаю чей это член. Коровы во время дойки ничего не соображают и не видят. А все доярки работают только на одного человека. И Ритка не случайно ушла.

— Семён Маркович? — догадалась я.

— Вот же кобель старый, — кивнула Вика.

— Ладно, сестрёнка, не бери в голову. Бери сразу в рот, — обняла она меня.

— Я так и сделала, — посмотрела я на неё. Нас, вдруг, прорвало на истерический хохот...