Королева Арундэлла. Часть 1

Прекрасный, золотоволосый король Северного Королевства Арундэлл восседал на своем престоле в величественной приемной Озерного замка. Рядом, под стать ему — столь же возвышенно прекрасная и гордая, сидела его невеста, в честь которой и проводилось сегодняшнее пышное празднество. Всего несколько дней как принцесса Элеана прибыла из Сумеречного королевства своего отца, чтобы по давно составленной договоренности, стать супругой могучего короля, и этим упрочить положение обоих государств. Свадьба была запланирована на день почитания Благословенной Матери, что будет через три дня. Считалось добрым знаком для молодоженов впервые возлечь на супружеское ложе в этот день, ибо Мать награждала зачатое в этот день дитя здоровьем, мудростью и красотой.

Король, с высоты своего трона, взиравший на свою невесту, не мог дождаться назначенного срока, представляя как ее нежное, молочно-белое тело распрострется под его тяжестью, а иссиня черные змеи волосы обовьют ее раскрасневшееся от пробужденной страсти лицо. Он мечтал, как его грозный меч войдет в ее девственные ножны, как прогнется от боли и наслаждения ее хрупкий стан и как в орошенном ее кровью гроте, посеет он свое семя. Кто бы мог подумать пять лет назад, что из маленькой, пугливой девочки с индиговыми глазами, которую он видел лишь однажды, в день заключения договора, вырастет эта прекрасная, желанная нимфа, своей непорочной красотой, затмевающая всех дам, присутствовавших в этом зале. И он, сорокалетний, умудренный опытом мужчина, познавший в своей жизни несметное количество женщин, как высокого, так и низкого происхождения, трепетал от едва сдерживаемого желания перед своей юной невестой.

Гости проходили мимо тронного возвышения длинной вереницей — преподнося подарки молодой паре, заискивающе раскланиваясь — надеясь получить благосклонность повелителя и его прекрасной новобрачной. Дарами уже полнился специально для этого установленный постамент. Там были драгоценные, инструктированные великолепными камнями кубки и чаши, отрезы легчайшей, словно паутинка, изумительной красоты ткани, расшитые гобелены и ковры ручной работы, лучшие изделия ювелирных дел мастеров, кувшины дивных южных амброзий и засахаренные плоды из садов Амиониса. Высокие гости похвалялись друг перед другом своими дарами, словно торговцы на базаре, надеясь выставить себя в самом лучшем свете перед очами государя. Он же, поглощенный своими мыслями, лишь отстраненно кивал, предоставляя Элеане право дарить одну-две вежливые фразы благодарности. Однако, при виде сутулой фигуры в темно-пурпурной мантии, золотом расшитой неведомыми символами, он заметно оживился. Взгляд его напряженно вперился в изможденное, бородатое лицо старца, почтенно стоявшего в середине процессии, проходившей мимо трона. Подарки к этому времени заметно оскудели, так как вслед за высшей знатью и председателями гильдийных союзов, честь быть представленной принцессе выпала старшей замковой челяди во главе с сенешалем.

Вскоре очередь дошла и до согбенного старого мага, за кем так пристально наблюдал король. Он на трясущихся ногах, опираясь на увитый диковиной резьбой посох, с гладким набалдашником, приблизился к трону. В руке его был небольшой, расшитый бисером мешочек, который он вопреки этикету не положил с другими подарками, а протянул прекрасной невесте.

— Пусть молодая госпожа благосклонно отнесется к моему дару, — проскрежетал он своим скрипучим голосом. — Я лишь скромный слуга Высших Сил на службе нашего добрейшего короля Дориана, и не в состоянии создать для вашей милости настоящее чудо, но сбор этих трав, положенный в изголовье, принесет удачу и радость госпоже и облегчит ей переход из мира девичьих грез в мир созревшей женственности, — добавил он, масленно поблескивая белесыми глазками из под низко надвинутого капюшона.

Элеана удивленно и слегка надменно смотрела на старого волшебника, не зная как поступить. Оглянувшись на своего суженного, и увидев его одобрительный взгляд, она приняла дар и сдержанно поблагодарив, тут же перевела взгляд на следующего дарителя. Маг, недобро сверкнув глазами, оскорблённый пренебрежением принцессы, подобострастно сгибаясь и пятясь задом, отошел. Его старческий рот скривился от едва сдерживаемой ненависти и затаенного торжества.

Ни жених, и невеста не заметили этого. Она уже устала от этой бесконечной процессии и не могла дождаться, когда же, наконец, церемония представления подойдет к концу. От вежливых слов, улыбка на ее лице как будто застыла, отдаваясь болезненной напряженностью скул, а золотой обруч, стягивавший лоб, вызывал дурноту и головную боль. Кроме того, взгляды короля, которые словно докучливые насекомые, ползали по ее телу, пугали ее и вызывали негодование. Нет, она была дочерью своего отца и знала, в чем заключается ее долг и предназначение — родить королю достойного наследника. Но она не желала уподобляться дворцовым шлюхам и принимать любовные ухаживания короля, так и норовившего затянуть ее в прохладные, затемненные альковы, которыми были полны залы замка, с расположением. Его объятия и влажные поцелуи не тревожили ее — она принимала их с должной жене покорностью и безразличием, едва скрывая брезгливость. Король был еще достаточно молод, красив зрелой, мужественной красотой и добр к ней, но хоть и благодарная судьбе за это, Элеана тем не менее нежных чувств к нему не питала — в назначенный час она выполнит, что от нее требуется, как и подобает, с достоинством присущим даме ее происхождения, а большего никто не смеет от нее требовать.

Длинная процессия наконец подошла к концу и пришел час вечернего пира. Оглушенная представлением бродящих артистов, не жалевших ни глоток, ни своих инструментов, и шокированная разнузданностью нравов двора своего будущего супруга, Элеана как только это стало возможно, отпросилась уйти отдыхать, притворяясь, что еще не совсем пришла в себя после утомительной дороги. Дориан, целиком захваченный разворачивающимся перед ним на сцене непристойным действом и обильным пиршеством, лишь благосклонно кивнул.

Сопровождаемая своей свитой будущая королева прошла в предоставленные ей покои. Обстановка хоть и была дорогой, но слишком кричащей — массивная мебель красного дерева, бархатные занавеси, обилие золотых подсвечников и статуэток — ей не хватало изящности, присущей мастерам Сумеречного королевства. В этой комнате ей нравилось лишь одно место — просторный балкон с изящной балюстрадой, под которым колыхались темные воды озера. Вид отсюда, особенно по утрам открывался потрясающий. Но сейчас была ночь, и к тому же довольно холодная, было неблагоразумно и думать о том, чтобы посидеть на балконе под звездами. Вздохнув, Элеана решила, что нет смысла жалеть о невозможном и навсегда утерянном — ей надо поскорее смириться с новым домом и его порядками. Либо со временем — изменить их. Решимости ей хватит!

Привезенные из дома рабыни помогли ей снять роскошное шелковое платье лазурного цвета, что так чудесно подходило к ее темным глазам и волосам, освободили шею и волосы от тяжелых золотых украшений и провели в прилегающую комнату, где паром дымилась большая ванна. Элеана с наслаждение опустилась в горячую, ароматную воду, позволяя теплу расслабить ее уставшее тело. Выйдя из воды, служанки промокнули ее нежную, порозовевшую кожу полотенцами, натерли душистыми маслами, и накинув через голову прозрачную кружевную сорочку занялись длинными, до бедер, густыми волосами.

Принцесса, откинувшись в кресле, умиротворенно принимала эту обожающую ее заботу, когда дверь в комнату распахнулась и на пороге появился сам король, собственной персоной. Окружавшие хозяйку девушки, испуганно вскрикнули. Дориан лишь метнул на них строгий взгляд и взмахом руки выгнал из комнаты. Элеана осталась наедине с будущим мужем. Она не боялась его, но с опасением смотрела на его красное лицо и толстую шею с выступившими венами, что говорило о том, что государь вряд ли пропустил хоть один из бокалов вина, лившегося щедрой рекой на пиру.

— Я пришел пожелать вам спокойной

ночи, душа моя, — немного заикаясь и говоря нарочито медленно, словно боясь запнуться, проговорил король.

Элеана лишь встала и прямо посмотрела ему в глаза.

— Также хотел просить вас не пренебрегать подарком, преподнесенным вам сегодня моим придворным магом, — не в силах сдержать влечение, король медленно приближался к маленькой, молча стоящей фигуре, — это я его просил изготовить специальную смесь для вас. Она поможет вам с благосклонностью принять предстоящие вам перемены и сделает ваше чрево плодородным для моего семени, чтобы зачатие нашего ребенка произошло именно в день свадьбы. Мои астрологи предсказали, что наш сын станет величайшим из королей, что изменит весь наш мир, — дойдя до нее, он крепко обнял руками ее тонкий стан, прижав к своему могучему телу. Дрожащие его пальцы запутались в ее волосах, полные, красные губы стали покрывать ее лицо и шею жадными поцелуями.

Элеана не двигалась, позволяя его влажному рту с жесткими, колючими, пшеничного цвета усами, бродить по своей нежной коже, лишь отворачивала губы. От него пахло перегаром, руки, лапающие ее, были потными и горячими. Она знала о пророчестве. Аналогичное предсказание существовало и в ее королевстве. Именно желание быть причастным к нему, подсказало ее отцу предложить ее руку Дориану, чтобы именно она стала матерью будущего властителя мира.

Руки короля, еще больше распаленного ее податливостью, спустившись по ее спине, уже терзали ее округлые, упругие ягодицы. Совсем потеряв голову, он, подхватив девушку на руки, и понес на кровать, но не рассчитав влияние выпитого, зацепился за край ковра, не удержался на ногах и упал на постель, опрокинув н

а себя испуганную невесту. Воспользовавшись было моментом, девушка хотела вырваться из его медвежьих объятий, но дернувшись лишь с треском порвала тонкую ткань ночной рубашки, обнажив мягкую, полную грудь с темно-коричневыми сосками. От такого зрелища остатки разума покинули короля. Подмяв под себя свою извивающуюся пленницу, он начал покрывать горячими поцелуями трепещущую белую плоть, руки его задрали подол рубашки и проникли между бедер к абсолютно гладкому, по обычаям Сумеречного королевства, лобку.

Элеана всеми силами, пытавшаяся не поддаваться панике, застыла от животного ужаса. Она понимала, что еще немного и ее первая брачная ночь будет перенесена на сегодня и сейчас, и не знала как этого не допустить.

— Подождите, государь, подождите, — умоляла она, безуспешно пытаясь свести раскрытые его руками бедра, — вы не должны этого делать, — задыхалась она. — Пророчество! — голос сорвался на крик, когда его большие пальцы деликатно проникли в ее лоно, — Невеста должна быть девственницей!

Последние ее слова, словно по волшебству, проникли в затуманенный вином разум короля. Медленно, словно сопротивляясь действительности, он отнял руки от ее замершего тела. Встряхнув головой, как большая собака, он с тоской и отчаянием в глазах, смотрел на раскинувшееся на алом бархатном покрывале белое тело — смявшаяся на плоском животе рубашка, круглые, порозовевшие под его губами, идеальной формы груди, выпуклый лобок и длинные стройные ноги, которые она судорожно свела вместе, опасаясь нового всплеска его безумия.

— Прошу прощения, — его голос звучал хрипло и гулко, словно пробиваясь из глубокого погреба, — вы — правы. И я должен быть вам чрезмерно благодарен, что вы удержали нас от этого неосмотрительного шага... Но мне сейчас очень сложно сфокусироваться на благодарности, — его голодный взгляд продолжал блуждать по ее обнаженному телу. Элеана, не смея сделать вздох, смотрела широко раскрытыми глазами на попытки Дориана удержать себя в рамках благоразумия. — Не могли бы вы прикрыться? — вдруг обреченно попросил он, и отвернулся.

Девушка быстро натянула на себя покрывало. Мужчина взлохматил волосы, встряхнулся и расправил плечи. Он снова стал похож на грозного, справедливого короля, а не одержимого похотью самца.

— Где мешочек с травами, что дал вам маг Виксениус? — спокойным, сдержанным тоном, спросил он.

— Я сказала служанке положить его в ларец, возле кровати, — показала девушка.

Он молча открыл ларец и, достав источающий пряный, травяной аромат мешочек, положил возле ее подушки. При его приближении девушка сжалась, он же лишь наклонился и быстро прикоснувшись губами к ее лбу промолвил:

— Спокойной ночи, душа моя.

Выходя из его покоев, Дориан, готов был стукнуться головой о каменную стену, чтобы покарать себя за совершенную глупость. Он как никто другой, заинтересован в точном исполнении пророчества, но стоило ему почувствовать в своих руках теплое совершенство тела собственной невесты, как он было сам не разрушил то, к чему стремился столько лет. Ее сладкая, нежная плоть все еще стояла перед его глазами. Его так и подмывало вернуться и показать ей, что мужчина и женщина могут доставить удовольствие друг другу, не затронув ее девичьего цветка. Но вспомнив изящество ее лепестков под своими пальцами, он понял, что не может позволить себе поддаваться этим фантазиям, так как не уверен, что сможет сдержаться.

Ему нужна женщина. Все равно какая, но достаточно податливая, что без долгих уговоров, дала бы облегчение его измученному телу. Перебирая в уме придворных дам, с которыми имел весьма теплые и близкие отношения, он дошел до своих покоев. В комнате молоденькая служаночка наводила порядок и готовила постель для хозяина. Ее пухлые бедра, поднятые кверху, колыхались от энергичных движений, пока она взбивала перины и разглаживала простыни. Слишком занятая своей работой, она не услышала прихода мужчины. Он тихо подошел сзади и обхватил ее большими руками за ягодицы. Девушка испуганно заверещала, но обернувшись и увидев самого короля, тут же замолчала. Ему не хотелось говорить. Он знал, что служанка не посмеет ему отказать и с яростью накинулся на нее, утоляя накопившийся голод.

Она была чистой и аккуратной, с красивыми, добрыми, карими глазами и пушистыми, светлыми волосами, выбивающимися из под чепца. Под одеждой у нее оказались большие, длинные груди, похожие на спелые груши и мягкие, полные бедра. Сорвав простую сорочку вместе с корсетом и поношенной юбкой с ее плеч, он поставил ее на колени и бесцеремонно приставил своей большой, напряженный член к ее губам. Девушка всхлипнула, растерянно глядя на него и не понимая, что от нее ждут.

— Открой рот и попридержи свои зубы, шлюшка, — сухо проговорил он, не обращая внимания, на покрывшиеся краской от незаслуженной обиды щеки служанки. Она его не волновала — просто девка, подвернувшаяся под руку. Для нее честь, что сам король решил попользоваться ее.

Девушка послушно широко открыла рот, словно рыба, вытащенная из воды. Его член рвался в бой и быстро и грубо вошел в ее влажную глубину. Схватив ладонями ее за щеки, он сжал их, придав ее рту форму упругого колечка. Потом, не отпуская ее лица, начал быстрые, резкие движения, не замечая ее недоуменного мычания и выступивших слез. Откинув ее голову, и сменив угол напора, он попытался проникнуть еще глубже — в ее горло, но девушка истошно завопила и закашлялась. Дав ей отдышаться, он попытался снова натянуть ее на свой член, но опять не преуспел, лишь вызвав у нее рыдания и приступ захлебывающегося от рвотного спазма, кашля.

Не долго думая, от развернул ее и толкнув в спину, заставил встать на четвереньки прямо на полу возле кровати. Ее полное тело подрагивало от прерывающихся всхлипываний: развернутые ягодицы, отвисшие груди, касавшиеся сосками пола. Дориан, смочив член слюной, направил его в ее раскрывшуюся щель. Она была вначале болезненно сухой, но быстро увлажнилась и начала хлюпать от его сильных, глубокий проникновений. Звук раздражал короля, а изнывавший от перевозбуждения член никак не мог кончить в ее растянутом влагалище. Взгляд его упал на узкую, сморщенную дырочку между ее полных ягодиц. Вытащив член из ее влагалища, он покрепче ухватил ее за зад, и не дав понять, что он собирается делать, начал вводить свой скользкий, мощный член в ее анус. Служанка было закричала, но получив звонкий шлепок по заду, замолкла и сцепив зубы, лишь глухо стонала и охала, пока он проталкивал свой член в ее узкую заднюю дверцу. Дав ей попривыкнуть, он начал двигаться, вначале медленно, потом все быстрее, насаживая ее попку на свой жезл, чувствуя, как долгожданная разрядка сжимает предвкушением его мошонку. Застонав, он бурно кончил. Выйдя из раскрытого алым зевом ануса, оттолкнул женщину и встал. Подошел к чану с водой и громко, плюхая от удовольствия, окатился.

Когда он закончил с умыванием, девушка уже успела одеться, и потупив глаза ждала его дальнейших указаний.

— Как тебя зовут, — безразлично спросил Дориан.

— Ядвига, мой повелитель. Я — жена кузнеца, что на конюшне у вашей милости, — ее голос был довольно приятен, хоть и дрожал от только что пережитого унижения.

— И дети есть? — спросил король.

— Да, четверо. Сыночку уже шесть и три дочки, младшенькая в колыбели еще. Я же сирота, ваша милость, так меня мачеха совсем молоденькой замуж то и отдала.

— Ясно, — он махнул рукой, прерывая ее излияния, — приведи завтра сына к сенешалю, он пристроит его к работе. Может отцу помогать или на конюшне. А дочек, как подрастут, пусть на кухне пристроят.

— О, благодарю, благодарю, ваша милость, — женщина упала на колени, из глаз ее снова полились слезы. Ему была неприятна ее искренняя благодраность.

— Уходи теперь, — приказал он.

Элеана никак не могла уснуть. День был долгим и утомительным — с церемонией представления, миллионом безликим фраз, последовавшей вакханалией пира и, наконец, обезумевшим от похоти нареченным в ее спальне.

Сейчас, отойдя от пережитого страха, вновь облаченная в сорочку, вспоминая горячечные ласки короля, она чувствовала какое-то непонятное томление. Он был пьян, но тяжесть его тела на ней, губы на сосках, ласковые пальцы в ее лоне — не были ей неприятны, скорее наоборот. Эта податливость собственного тела пугала ее. (Специально для ) Ведь она не такая, она дочь короля и будущая жена короля, ей не пристали эти низменные чувства и желания.

Несмотря на усталость, беспокойство не покидало ее. Она вертелась в простынях, пытаясь унять жар и волнение. Сильный запах волшебных трав рядом с подушкой, только еще больше растравлял ее напряженные чувства. Запах дурманил, принося с собой непонятный ей зов. Куда? Зачем? Сама того не заметив, Элеана все же медленно поддалась таившемуся в магии трав заклятию и погрузилась в глубокий сон.

Во сне она снова слышала этот таинственный зов и чувствовала, что уже не может ему противиться. Тело ее, как бывает только во сне, вдруг стало легким и парило, как облако над землей. Оно, словно имея собственную волю, перелетело через ограждение балкона и нырнуло в глубины озера. Ледяная в это время года вода, лишь ласковой прохладой окружило ее разгоряченное молодое тело. Элеана плыла. В голове ее не было ни одной связной мысли, она лишь знала, что должна плыть, что там, вдали, где рубиновым глазом светится одинокое окно на вершине высокой башни, ее давно уже ждут...

П. С. Пока писала, меня не покидало ощущение, что эта история не совсем моя. Но где именно я подобное читала, так вспомнить и не смогла. Так что, если я все же что-то «сплагиатила» — заранее прощу прощения :)

П. П. С. Продолжение следует...