Колесо Фортуны Глава 6

Не бордель, а чёрт знает что!

Сдав успешно экзамены, Славик на всё лето уехал отды­хать в Испанию, Вера вернулась к исполнению своих обязанностей, а меня Полина направила помочь Нинке справиться с огромным наплывом женщин в не­давно от­крывшийся клуб «Лабрис». Не успела я при­ступить к работе, как в клуб пришла Славкина мама и сняла меня на всю ночь.

— Ну как она тебе, - встретив меня на следующий день, взволно­ванно спросила Вера. - Говорят, блядюга ещё та, эта Георгина!

— Не знаю! - неуверенно покачала я головой. - Мне ка­жется никакая она не блядь! Гера очень порядочная и ум­ная женщина, просто ей не хватает любви, ласки и ду­шевной теплоты.

Гера приходила ко мне каждую субботу. Необычайной красоты, стройная брюнетка, она с первой же встречи оча­ровала меня своим чувственным, немного по-детски, подат­ливым характером. Несмотря на то, что она была старше меня почти на двадцать лет, в наших с ней сексуальных от­ношениях она занимала положение ведомой любовницы. Принимая мои ухаживания, Гера заботилась, чтобы наши с ней встречи были наполнены теплотой и уютом. За короткое время я к ней так привязалась, что с нетерпе­нием дожида­лась её следующего прихода, а однажды, в порыве нежной страсти, она призналась, что безумно любит меня и жить без меня уже не мо­жет.

— Я поговорю с Полиной, чтобы она, хотя бы на эти вы­ходные отпустила тебя ко мне домой, - как-то, при очеред­ной встрече, решительно заявила Гера.

— У меня клуб, а не прокатный пункт! - даже не дослушав её до конца, отмахнулась Полина. - Если хочешь, можешь жить с ней здесь месяцами, но Марина никуда отсюда не пойдёт!

Вслед за Герой, обе её дочки тоже зачастили в клуб. Об­служивали их наши младшие «коллеги», но де­вочки, глядя на довольную мамашу, захотели иметь «дело» только со мной. Они даже ультиматум поставили По­лине:

— Это вообще какой-то беспредел! Всех лучших блядей расхватали, а нам подсовывают разное дерьмо! Если Вы не пересмотрите правила, мы будем жало­ваться папе, и он за­кроет Вашу богадельню нафик!

Но тут вмешалась Гера и заявила, что если Полина поз­волит её дочкам лечь со мной в постель, она и сама закроет клуб, а всех нас посадит в тюрьму. Тогда, для урегулиро­ва­ния конфликта, приехал сам глава их семейства. Заказав меня к себе в номер, он хорошенько оттрахал меня во все дыры и, оставшись до­вольный результатом, пошёл догова­риваться с Полиной и членами своей семейки. С результатом их переговоров меня позже ознакомила Полина.

— Значит так: с завтрашнего дня переезжаешь жить в дом к Геннадию Васильевичу! Будешь спать, любить, сосать, ли­зать и... что там у вас ещё... всю его семью! Геннадий Василь­евич человек занятой, будет с тобой трахаться только по субботам, в будни у него своих баб хватает, а ты ему понрави­лась, даже в душу запала, го­ворит, такой темпера­ментной, опытной и изобретательной бляди он раньше ещё никогда не встречал. В остальные дни сами там разберётесь. Бабы все хотят с тобой спать, так и спите все вместе - чёрт с вами! Но знай: смыться оттуда ещё тяжелее, чем отсюда. Отдаю тебя в аренду пока на шесть месяцев, но я для тебя выбила один выходной в неделю - положено по законода­тельству, чёрт подери! Будешь приезжать в клуб, отоспишься хоть, да отдохнёшь, а то эти суки тебя затрахают так, что ты не то, что шесть месяцев там не продержишься, ты уже через месяц ноги протя­нешь.

Тяжело вздохнув, Полина развернулась и ушла, громко ругаясь на ходу:

— Чёрт знает что! Не бордель, а дурдом какой-то!

На следующий день меня отвезли в дом губерна­тора. Как только я приехала, все наперебой взялись ухажи­вать за мной. Мне выделили самую лучшую в доме комнату и зава­лили тряпками, чтобы я не лазила в одной и той же коро­тенькой юбчонке. Вся одежда была очень дорогая и модная, жаль только, что мне так и не пришлось её хотя бы раз надеть. Утром, с трудом переставляя от усталости ноги, я по­кидала спальню неутомимого главы семейства и тут же по­падала в комнату его сексуально озабоченных дочек. Де­вочки трахались со мной так увлечённо и такими необыч­ными способами, о которых я не только никогда не слышала, но даже и не подозревала, что они вообще существуют. Именно с ними я впервые познала технику фистинга, испы­тала небывалое удовольствие от проникновения в моё вла­галище маленьких кулачков моих юных «фрейлин», и впер­вые бурно эякулировала, переживая невероятной силы ор­газмы.

Закончив с девочками, я спешила к моей дорогой Ге­рочке. Так, переходя из одной спальни в другую, уже через неделю пребывания в доме губернатора, я не выдержала и потребовала от всех членов их семьи строго придерживаться графика моей работы:

— С 10 вечера до 6 утра можете делать со мной всё что хотите, трахайте меня как угодно - мне плевать как вы между собой бу­дете об этом договариваться, но с 6 утра до 10 ве­чера я не ра­ботаю! Я тоже живой человек и имею полное право на отдых!

Выдвинув требования, я взяла шезлонг и вышла во двор. Нужно позагорать хоть немного, - решила я, - а то так можно совсем забыть, какого цвета небо и какие на нём плавают облака, но не успела я л

ечь, как припёрлись Герины дочки, разделись и легли рядом со мной.

Вика, двойняшка нашего Славика, - была вылитой ко­пией своей мамы, разве что формы у неё были ещё не те, но, я уверена, через пару лет она не только её догонит, но и с лёгкостью перегонит. Таня, крупная, грудастая девочка, явно пошла в папу. Будучи на два года старше Вики, она во всём подчинила её себе. Вику это вполне устраивало - привлека­тельная и обаятельная, но ещё совсем юная и хрупкая де­вушка, она полностью доверилась своей старшей сестре и в сексуальных играх с удовольствием отдавалась ей по пер­вому требованию. Судя по всему, такие отношения сложи­лись между ними уже давно. В совершенстве зная множе­ство приёмов, и искусно владея техникой лесбийского секса, девочки часто доводили меня в постели до незабываемых, головокружительных оргазмов.

В отличие от своих дочек, Гера, в этом доме, чувствовала себя одиноко. Часто, оставаясь со мной наедине, она гово­рила мне: «Я люблю тебя, жить без тебя не могу, не бросай меня, а то я тут, с этими блядями, без тебя с ума сойду! Что мне ещё для тебя сделать, чтобы ты полюбила меня?» И я действительно полю­била её. Сначала как хорошего чело­века, как красивую женщину, но со временем, когда у меня от любви к ней стала кружиться голова и я весь день только и вспоми­нала ночи, проведенные вместе, я стала ловить себя на мысли, что с нетерпением жду нашей следующей встречи и уже не могу без неё обходиться. Мне всё время хоте­лось видеть её, ощущать нежные прикосновения её рук и ласковые поцелуи её губ. В одну из таких ночей, в порыве страсти, я шепнула ей на ухо:

— Герочка, дорогая, я люблю тебя!

В ответ Гера даже расплакалась и призналась, что ещё никто в жизни не признавался ей в любви.

— Как это так? - удивлённо уставилась я на неё. - А муж?

— Муж? Да он на первом нашем свидании оттрахал меня и забыл, а когда я забеременела, спохва­тился, что скандал может навредить его карьере, и быстренько женился на мне. Вот так теперь мы с ним и живём - из-за его блядей у него на меня никогда времени не хватает. А дочерей он сам развра­тил. Тягал к нам в дом по три, а то и по пять девок сразу. Тут и трах, и лесбо, и садо-мазо, тут всё было. Девки по всему дому голыми скакали, а дочки всё это видели, вот и пере­няли. А сейчас с ними уже бесполезно о чём-либо говорить, могут и на три буквы послать.

Гера посмотрела на меня пытаясь понять, как я от­реаги­ровала на её откровение, потянулась ко мне и попросила:

— Поцелуй меня! Меня, кроме тебя, вообще никто ещё не целовал!

С той памятной ночи между нами вспыхнула настоящая любовь. Мы уже не могли обходиться друг без друга. Днём мы уединялись от назойливых дочерей в дальнем углу сада, разговаривали, сопровождая всё нежными ласками и поце­луями. Гера расспрашивала меня о моей жизни, и я по­дробно ей всё о себе расска­зала. Я рассказала ей о своих мужьях, о том их дележе, о котором мне сейчас противно даже вспоминать, как будто они делили не жену, а одну ко­рову на четыре двора. У всех у них была неделя поста, а у меня ежедневная трёхразовая «дойка», и каждый раз меня так «доили», как будто хотели «выдоить» всю до капли, чтобы другим ничего не досталось. Они клялись мне в любви, а использо­вали так, что даже клуб «Афродита» мне раем показался. После их «нежного» минета рот так болел, что не только говорить, но даже жевать было трудно. Правда, Владик действительно меня любил, но возвра­щаться к нему я не собираюсь ни при каких условиях. Хватит его мучить, - решила я. - Пусть найдёт себе нормальную женщину и живёт с ней, зачем ему нужна жена, которую пол страны уже оттрахало!

— Мариночка, а как ты за собой ухаживаешь? - как-то спросила меня Гера. - У тебя всё там так чистенько, красиво, а у меня такие заросли, что даже смотреть противно. Пока­жешь мне как нужно это де­лать?

С этой просьбой, за мою короткую жизнь, ко мне обра­щалась не одна она. Я подстригла уже столько баб, да по стольку раз, что могла бы смело идти работать «женским парикмахером».

— Садись! Ноги шире, попку выше! - устроившись у бас­сейна, ответила я Гере. - Я тебе сделаю такую причёску, что твои до­ченьки от зависти обоссутся!

Так и случилось. Увидев маму, девочки тут же по­требо­вали сделать им такую же причёску. Пришлось делать, но вот сердечко, которое я сделала своей Герочке, я де­лать им наотрез отказалась и заявила: всё что угодно - хоть череп с костями, только не сердечко!

Геннадий Васильевич, увидев загоравших у бассейна дочек, выставивших ему напоказ свои новые «причёски», тоже захотел, чтобы я его подстригла. С мужчинами я ещё никогда дел не имела, поэтому для меня это было до­вольно сложной задачей. Но всё оказа­лось намного проще, чем я предполагала. В этом деле главное чтобы у «клиента» член хорошо стоял, тогда и работать будет можно.

Член у Геннадия Васильевича стоял очень даже не плохо, вот только с яичками пришлось повозиться. Тогда мне на помощь пришли его дочки, - Танька крепко держала его за член, а Вика натяги­вала кожицу на яичках. В итоге всё по­лучилось очень красиво, только девочки немного перестара­лись, и стрижка закончи­лась ярким фейерверком брызг.