Карты не врут Глава 3: Смысла нет и жизни тоже

Я с радостным и счастливым лицом буквально влетел в нашу обустроенную комнатку и кинулся на Артёма целуя его в губы, шею, щеки.

— Всё, Тёмчик, последняя сессия сдана. — Радостно выкрикнул я обнимая своего любимого.

Он крепко прижал меня к себе.

— Ну тогда устроим сегодня романтический ужин.

— При свечах. — Дополнил я.

Мы всегда дополняли друг друга. Мы почти без слов понимали то, что хотел сказать другой. Однако, для всего мира мы позиционировали себя очень агрессивными людьми, готовыми вцепиться друг другу в глотку, да и не только друг другу, но и любому, кто попытается влезть на запретную территорию. Но картина кардинально менялась, когда мы оставались в комнате наедине. Нежность, ласка, проявление любви и заботы, которой каждый мог лишь завидовать или, о которой лишь мечтать. В общем, конспирация наша была на высоте, до одного момента.

Для романтического ужина нам, разумеется требовались некоторые продукты, которые необходимо было купить. Ну и разумеется бутылочка винца, как же при свечах и без него? Мы сходили за продуктами, а за вином решили сходить в алкомаркет, но с полными пакетами решили не шарахаться, а сначала занести их в комнату, а потом прогуляться за винцом. По пути нам встретился наш одногруппник Юра. Он всегда везде был один, ни с кем не сближался. В общении был всегда немногословен, всё только по факту и конкретно. Почти всегда ходил в чёрном. Чёрные, как смоль волосы. Ровные, всегда уложенные. Ему ещё добавить чёрный плащ и Дракула во плоти. По курсу ходили слухи, что он чёрный колдун. В общем, одни особо суеверные, обходили стороной, другие просто игнорировали. А мы относились к тем, кому было и интересно и смешно. Ну по крайней мере, я. Особого интереса в общении с ним, как и он с нами, не испытывали. Но последнее время, я начал за ним замечать, что он наблюдает за нами. И я никак не мог понять в чём причина столь обострившегося внимания к нашим персонам. Ведь за все эти три года мы даже не здоровались. А сейчас он при любом удобном случае буквально сверлил нас взглядом.

Вот и сейчас я заметил, точнее ощутил чей-то жгучий взгляд на себе. Я осмотрелся по сторонам и заметил, что параллельно нам немного позади идёт Юрка и пользуясь удобным случаем, я решил расспросить его. А то мало ли, наша конспирация прогорела и он что-то знает. Лучше знать своего врага в лицо, так сказать.

— О, Юрка, постой. — Окрикнул я его. — Привет. — Он повернулся к нам так, словно не сверлил меня своим взглядом несколько минут назад. У него в руках я увидел какие-то книги, название которых разобрать было не возможно.

— Здравствуйте. — Как всегда без интонаций ответил он.

— Говорят, ты на картах будущее предсказываешь? — Решил я начать, зацепив его за интересующую тему.

Он поднял свои веки и посмотрел мне прямо в глаза, от чего мне стало как-то не по себе. Я не мог понять, своего внутреннего смятения. Это ощущение было не таким, когда на тебя смотрят влюблёнными глазами, это был взгляд сканирующий, проникающий внутрь и пытающийся увидеть твою суть. И от этого становилось не приятно.

— Говорят! — Только и ответил он.

— Лёха, да отстань ты от него?

Но я не унимался. Меня уже захватил азарт. Да и разузнать хотелось, что он знает о нас?

— А мне можешь погадать? — С неким вызовом и пафосом предложил я.

Он снова посмотрел мне в глаза.

— Приходи ко мне сегодня вечером. — Потом он перевёл взгляд на Тёму и как-то криво улыбнулся. Хотя улыбкой это было сложно назвать, скорее злой оскал. — Можете оба прийти.

— Да пойдём отсюда. Я всё равно не верю во всю эту фигню. — Вставил Тёма.

После этого он назвал свой адрес и не дожидаясь ответа, пошёл.

— И не пейте сегодня, если решите прийти. — Он это сказал на ходу не оборачиваясь.

— Ты что, реально веришь во всю эту лабуду? — Артём рассмеялся. — Это же зачёс для лохов.

— Зачёс, не зачёс, но просто я заметил, что он начал за нами как-то пристально наблюдать, хотя все эти годы, даже глазом не повёл в нашу сторону. Вот я и хочу узнать, что ему известно, а гадание это так для прикрытия, так сказать. Сходим, посмотрим, узнаем.

— Ты понимаешь, что ты это попахивает паранойей?

— Уж лучше пусть будет так, чем если ему что-то известно и он потом раструбит всему курсу.

— Ты думаешь ему кто-то поверит. — Артём усмехнулся. — Да его же шизиком все считают, кто его слушать будет?

— Может и не поверят, а может и поверят. Но как бы там ни было, лишнее внимание нам не нужно.

— Б*ять, Лёха, да тебе в следаки нужно было идти, а не в педагогику.

Я ухмыльнулся. И мы пошли гулять. Иногда мы ходили в парк, к пруду кормить уток. А так, как романтический ужин мы решили отложить на следующий раз, то решили пойти в парк, чтобы скоротать время до вечера. Однако, винца мы всё же купили.

За всеми этими событиями мы не заметили, как быстро свечерело и надо было уже идти к Юрику. Ведь как бы там ни было, хоть Артём и упирался всеми своими конечностями, но любопытство распирало нас обоих.

Покормив уток, мы направились к Юре по адресу, который он нам назвал. Постучали в дверь по указанному адресу. Когда мы оказались внутри, наши ожидания не оправдались. Я рассчитывал увидеть совершенно другой интерьер, но ничто не указывало на причастность Юрки к магии. Ну думаю, мало ли, может от родителей скрывает свои увлечения и в комнате уж точно сейчас будут свечи, хрустальный шар, ну вся эта атрибутика. Но даже в комнате всё было, как у обычного парня. Никакого намёка на магию и гадание. Стол компьютерный, кровать и шкаф для вещей. Никаких постеров, никаких плакатов или статуэток. Меня удивил довольно светлый интерьер в его комнате. Ведь я ожидал, что всё будет в более тёмных и готических тонах. Юрка увидев наше нескрываемое удивление, усмехнулся. В знак того: «Что, типа не ожидали, да?» Единственное, что меня поразило, так это просто идеальный порядок. Больше даже похожий на абсолютную стерильность. И судя по лицу Юрки, он даже не удивился тому, что мы пришли, словно знал и ждал нашего визита.

— Перед тем, как мы начнём — он выставил два стула и стол в центр — вы уверены, что готовы узнать своё будущее?

Мы не ожидали такого вопроса и переглянулись, но согласились отступать было уже поздно. Он достал колоду, сделал какие-то манипуляции и выложил несколько карт.

— Вытяни одну карту. — Он направил колоду в сторону Артёма. — Теперь ты. — Он протянул мне колоду. — Одну карту.

Юра положил вытянутые нами карты по разные стороны от основных, уже разложенных до этого. Он долго всматривался в карты будто хотел в них что-то разглядеть. Его глаза то и дело бегали по картам. Потом он взял какую-то тетрадь полистал, снова посмотрел на карты. Ухмылка появившаяся на его лице мгновенно исчезла. Он начал судорожно перетасовывать колоду и вытащил ещё одну карту. Он положил её возле себя и судорожно перебирая пальцы, долго не решался перевернуть. Наконец, он медленно её переворачивает. Для нас вся эта мешанина значков и символов ничего не значила, но на его лице мы впервые за столько лет увидели проявление эмоций. Какие это были эмоции нам понятно не было, но зная Юру, ничего хорошего это не предвещало. Он перевёл взгляд на нас.

— Мне жаль. — Он выдержал паузу, наверно подбирал слова. — Но ваши отношения скоро закончатся. А в твоей жизни — он посмотрел на меня — появится важный человек, но я не могу увидеть кто он. Такое впечатление, что его что-то закрывает. — Он как-то странно хмыкнул. — Обычно такого не бывает.

— Какие нахер отношения? — Взорвался Артём. — Ты чё несёшь придурок?

Он был готов уже порвать этого гадателя в клочья, но я его остановил, взяв за руку. Скрывать уже не имело смысла. Тёма укоризненно посмотрел и хотел высвободить свою руку, но я крепко её сжал и отрицательно покачал головой.

— Судя по картам — он указал на те, которые лежали на столе — вы давно любите друг друга и я предположу, что, скорее всего, ещё с первого курса. И если бы сегодня я не посмотрел в карты, я бы никогда не догадался. Вы очень хорошо маскируетесь. Но я клянусь, что никто от меня не узнает о нашем разговоре. — Он убрал карты. — Артём, ты можешь идти. — Мы встали из-за стола. — Алексей, а ты останься. Это ненадолго. — Пояснил он, когда увидел выражение непонимания на наших лицах. — Я бы хотел с тобой поговорить наедине. — Пояснил он, когда увидел полные непонимания наши глаза.

Едва заметным кивком, я дал понять Артёму, что всё будет хорошо. Не без раздражения он оставил нас одних.

— Зачем?

— Понимаешь, я не всё сказал. — Юра отвернулся к окну. — Скольким я гадал, но такого, как у вас ещё никогда не видел. — Пояснил он. — У вас любовь очень сильная. И, если честно, я завидую вам обоим. Нечасто встретишь такую любовь. Точнее я ещё такого не видел. Хоть я и не вашей теме, но, в какой-то степени, я рад за вас. И как бы мне не хотелось, однако, этой любви суждено скоро закончиться. — Он снова прервался. И я не мог не заметить, что на его лице была явная печаль. — Артём, он, понимаешь, — Юра явно медлил, было видно, что ему очень тяжело говорить — он умрёт, или уже умирает. Я не могу точно сказать. Но конец его ленты жизни я вижу явно.

Слова Юры меня подкосили и я осел на стул. В сердце закололо, в ушах зазвенело. Я до конца думал, что Юрка сейчас засмеётся и скажет, что всё это была шутка. Пусть злая, но я хотел, чтобы это было шуткой. Но он был серьёзен. Он смотрел мне прямо в глаза.

— Когда? — Прошептал я, потому как голос как будто пропал.

— Точно не знаю, но до начала учебного года его уже не будет.

Я попросил у Юры стакан воды, потому что во рту мгновенно пересохло. В глазах стояла какая-то пелена. Я ещё не осознавал того, что только что произошло. Каждое слово, которое сказал Юра отдавалось ударом молотка в моей голове.

— Ты прости меня за такие вести. — Он по-дружески обнял меня. — Но как бы там ни было в твоей жизни появится человек, с которым у вас большое будущее. Только я не вижу его и это сильно напрягает меня. Раньше такого никогда не было. Но, то, что он будет, это факт.

— Может ты ошибся? — С надеждой в голосе переспросил я.

— Карты не врут. И Лёш, не говори ему. Просто насладитесь последними моментами. Проживите их счастливо, не задумываясь о завтрашнем дне. Ещё раз прошу прощения, я честно не хотел говорить вам об этом.

Я похлопал Юрика по плечу и вышел... Меня одолевало множество мыслей, они буквально разрывали мою голову на части. Непонятное ощущение тяжести и одновременно пустоты распространилось по всему телу. От осознания того, что я только что узнал, ноги стали ватными и еле передвигались. «Как я теперь буду смотреть в глаза Тёме? Я ведь буду смотреть на него зная, что его скоро не станет... « — Привкус горечи и удушающий комок подступили к горлу. И пока я спускался по лестнице, что делал очень медленно, я старался натянуть маску на своё лицо, чтобы Тёма не догадался о том, что что-то не так.

— Ну и чё он там тебе наплёл? — Не без раздражения спросил Артём, когда я вышел из подъезда. Я попытался улыбнуться и состряпать комичную мину...

— Да всякую фигню. Я толком и не слушал. — Я попытался отогнать эти мысли. Ведь Юра мог и ошибиться, и соврать просто из зависти, ну или из соображений издёвки. Я вздохнул и хлопнул по плечу Артёма. — Пошли. Нас ждёт романтический ужин. — Артём посмотрел на часы.

— Ну да, время ещё есть — он заговорщицки на меня посмотрел и хитро улыбнулся — всё успеть.

Мы ускорили шаг. Мне хотелось, как можно быстрее отвлечься от этих мыслей. На улице уже успело стемнеть и я хлопком прислонил свою руку к его упругой ягодице и несильно сжал её. Не ожидая такого действия с моей стороны, Артём вздрогнул и негромко вскрикнул. Потом резким движением отодвинул мою руку.

— Ты что совсем из ума выжил? — Я не знаю, что сподвигло меня на следующие действия, но я рывком развернул Артёма к себе и заключив в объятия, поцеловал его. — Он быстро отстранился и осмотрелся по сторонам. В парке никого не было. — Да что на тебя нашло? — Он освободился от моих объятий. — Мы же на улице. — И он засмеялся.

— Просто я тебя хочу. Здесь и сейчас...

Артём вопросительно посмотрел на меня и снова засмеялся. Я тянул его за руку, подталкивал в спину. Мы буквально влетели в нашу комнату и как только щёлкнул замок, я буквально накинулся на Артёма, впившись в его губы. Я начал его раздевать, да так, что одежда трещала по швам. На пол легла его футболка, через несколько секунд к ней присоединились джинсы с трусами. Как только его член был освобождён из плена нижнего белья, я сразу вобрал его в себя. От такого напора Артём ахнул и откинулся спиной на дверь, заставив её издать довольно громкий звук.

— Йааа же... нее гоо-тоо-вии-лсяя. — Попытался остановить меня он.

Но меня уже ничто не могло остановить. Запах моего любимого, вкус моего любимого, я буквально закипел. Член Артёма уже заполнил всё пространство в моём рту и набухая, пробивался внутрь моего горла. Полируя его член я быстро довёл его до пиковой точки. Я останавливаюсь ложусь на кровать так, чтобы моя голова немного свисала и приглашаю Артёма жестом. Долго упрашивать его не нужно было. Скидыва на ходу джинсы, он почти сходу вогнал член по самые гланды. От этого у меня резко перехватило дыхание и из глаз брызнули слёзы. Хотя на самом деле они полились не от этого. Просто я уже не смог их сдерживать и мне нужно было их как-то замаскировать. И вот Артём размашисто трахает меня в рот, а я плачу от мысли, что это может быть последний раз. Я настолько погрузился в свои мысли, что не заметил, как Артём начал кончать мне прямо в горло. В реальность меня вернул вкус спермы и пульсирующий член Артёма в моём горле. Немного переведя дыхание, я чувствую, прикосновение его губ к своему члену. Он тоже начинает свой разбег и вместе с этим вводит мне в очко палец. Минет, массаж простаты и я уже кончаю ему в рот. Мне не хватает воздуха и я приподнимаю Артёма уперевшись руками ему в бёдра.

Запыхавшись от такого скоростного секса, мы легли обнявшись. Я не сводя глаз смотрю на Артёма.

— Лёш, что это было? — Отдышавшись, спросил Артём с интонациями глубокого непонимания.

— Да просто очень сильно захотел тебя. Нашло что-то. — Я буквально заставил себя улыбнуться. Я безотрывно смотрю на Артёма и комок боли подходит к горлу и я понимаю, что ещё мгновение и я не смогу сдержать слёзы. — Я в душ пойду схожу. — Нахожу причину, чтобы выскользнуть из объятий Артёма. Быстро беру банные принадлежности и спешно покидаю комнату.

Тёплые струи воды смывают соль с моих глаз, которую я не могу сдерживать. Я плачу не столько о том, что Артёма может больше не быть, а столько о том, что понимаю, что ему нужно об этом сказать, а я не могу. Я боюсь. Торнадо эмоций сейчас буквально разрывало меня на части.

Когда я вернулся в комнату, Артём уже успел накрыть стол,

На котором была аккуратно выложена нарезка из колбасы и сыра. В центре стола стояли две свечи и бутылка вина.

Уже стемнело и свечи тускло освещали лицо Артёма. Он сидел лицом к двери с закрытыми глазами, подперев голову рукой. Блики от света свеч играли на его лице. А я застыв в дверном проёме смотрел на его забавную мордашку. Меня снова охватили смешанные эмоции страха и внутренней пустоты. Я не желая прервать столь чудную картину, едва слышно сел за стол и продолжил смотреть на Артёмкино безмятежное лицо. Он словно почувствовал мой взгляд на себе.

— Ой, я что-то задремал. — Встрепенулся он. А я лишь улыбался, наблюдая, за его сонным взглядом. — Давно сидишь?

— Ты так мило спал. Не хотел тебя будить.

Мы молча выпили по стакану вина и немного закусили. Артём лёг на кровать и похлопал по ней, приглашая меня лечь к нему. Я прибрал стол и лёг к нему лицом. — Что случилось? — Спросил меня Артём, видя мой взгляд. — Что тебе этот горе-гадатель наговорил? Он нагрубил тебе? Ты только скажи, я его упакую.

Я погладил моего любимого по щеке и прошёлся пальцем по губам.

— Артёмчик, не нужно никого упаковывать. — Я поцеловал его в губы. — Ты у меня самый любимый человек. — Я чувствую, как по моей щеке скатывается слеза. Мысли о том, что Артёма скоро не станет рвут меня изнутри. Я не знаю, как ему об этом сказать.

— Ты у меня тоже. — Он прислоняется к моей мокрой щеке и тут же отстраняется. — Лёш, что случилось, почему ты плачешь? — Я больше не могу себя сдерживать. Я утыкаюсь ему в грудь и откровенно реву. — Эй, красавчик, — он обхватил моё лицо обеими руками и нежно поцеловал — не держи это в себе расскажи. Что бы там ни было, мы всё переживём.

«Ох если бы он только знал, о чём говорит». Но я набираюсь сил. Всё же нужно ему сказать.

— Юра сказал, — я прервался подбирая слова — что ты чем-то болеешь и медленно умираешь, но ты сам об этом не знаешь. — Я думал, он сейчас, как всегда рассмеётся мне в глаза, но нет. Он лишь крепче обнял меня.

— Не верь этому дураку. Я же в соревнованиях участвую, у меня медосмотр жёсткий, если бы что-то было, уже давно бы нашли. — Артём посмотрел на меня и сочувственно улыбнулся. — Вот ты легковерный, нашёл кому верить. Кстати через месяц у меня отборочный тур, приходи. Ты же знаешь, как твоё присутствие мне очень помогает.

Я вытер свои слёзы. «А может и так, может Юра ошибся или соврал из зависти и мой Артёмка живее всех живых». Плотнее прижавшись к моему любимому я уснул.

Месяц пролетел как один день. И как бы там ни было, я старался везде быть возле Артёма. Мы каждый день занимались сексом. Я всё никак не мог насладиться моим любимым. А он смеясь умолял меня оставить ему силы на соревнования.

В зале я выбрал себе самое лучшее место, чтобы Артёму было хорошо меня видно и чтобы я его видел. Он был уверен в своей победе. Этот отборочный тур устраивался больше для привлечения инвестиций, нежели для самих соревнований. Артём разминал мышцы, тренер, как всегда объясняем ему тактику. Сигнал и Артём с соперником выходят в центр ковра. Стойка. Артём в этой одежде, в этой стойке мне особенно нравился. Всё так обтянуто, подчёркнуто. Я буквально поедал его, видя в таком одеянии и позе. Я очень часто возбуждался при его виде и сейчас было не исключение. Обычно после соревнований у нас был до умопомрачения страстный и до изнеможения жесткий секс.

Помню, когда ещё на первом курсе мы только сблизились я признался ему, что ревную его к соперникам. «Они же тебя везде трогают и мне это не нравится» — высказывал я ему своё негодование. А он лишь улыбался и крепко меня обнимал. «Запомни, только от твоих прикосновений я испытываю удовольствие. Потому что только тебя я люблю. « — отвечал он мне каждый раз, пока я не смирился с этим.

Завязалась борьба. Захваты, падения, перевороты, вот Артём под соперником, несколько движений, теперь соперник под Артёмом. Еще пару движений и всё он победил. И вот он идёт весь мокрый от пота. Я всегда прошу его не мыться после тренировок. Просто обожаю его запах. Он идёт пошатываясь — обычное дело, но сейчас немного больше. специально для bеstwеароn.ru Но не доходя до скамьи, Артём падает, как подкошенный. Тренер подбегает к нему. Я пулей лечу к Артёму. В висках отдаётся пульс, страх, давящая боль. Внутри всё клокочет. Я замираю возле кучки людей, пытающихся разобраться в причине. Мне не протиснуться. Тут же родители, тренер, врач. Я не нахожу себе места. Потом в глазах, как-то резко потемнело.

Чувствую эту тошнотворную вонь нашатыря, который приводит меня в сознание. Это уже сотрудник скорой помощи приводил меня в чувства.

— Молодой человек, вы как? Нормально себя чувствуете? У вас всё в порядке?

Я отодвигаю эту противную ватку в его руке от своего носа и вяло киваю головой.

— Что произошло?

— Вы упали в обморок. Это наверно от напряжения. Это ваш брат?

— Близкий друг. — Отвечаю я. — Что с ним?

— Пока не известно.

— Куда вы его повезёте?

— В центр.

Удостоверившись в моём здравии, фельдшер ушёл. Артёма уже унесли. А я ещё долго сидел в полуобморочном состоянии и не мог осознать, что слова Юры сбылись. Слёзы с новой силой хлынули из глаз. Пустота чёрной дырой зияла во мне. Я не помню, как зашёл в комнату и плюхнувшись в кровать Артёма зарыдал в голос. И мне было совершенно безразлично, услышат ли меня или зайдёт ли кто. Я был абсолютно разбит на тысячи осколков. В груди болело, в голове всё гудело. Не хотелось ни учиться, ни жить, не дышать. В этот момент всё утратило свою значимость.

На утро меня разбудил звонок. Номер не определился

— Алло. — Отвечаю сонным голосом.

— Алексей, — узнаю голос мамы Артёма — вчера ночью Артёма не стало. Похороны в субботу в два часа.

Эти слова меня буквально выбросили из жизни. Я слышу звук падающего телефона. Чувствую, как удушающий ком поступает к горлу. И комнату наполняет мой крик. Меня охватывает дикая ярость. По комнате разлетаются вещи, предметы. Звук бьющейся посуды. Стол, стулья, всё это разбивается вдребезги. Наконец обессиленный своей яростью, я падаю на колени и беззвучно заливаюсь слезами. Сколько я так просидел, не знаю, но уже начало темнеть. Я вышел на улицу. Лето в полном разгаре, но оно не дарит мне радости, потому что напоминает об Артёме, о том, как мы гуляли по ночным улицам, как украдкой трогали друг друга и целовались в высокой поросли. Как эти действия накачивали нас адреналином. Ноги несли меня сами и погрузившись в воспоминания, я не заметил, как оказался на последнем этаже какого-то строящегося здания.

Цвета ночного города рисовали чудеснейший пейзаж. Я никогда раньше не был здесь. Движение машин по ночным дорогам, освещенные улицы, мерцание фонарей — было очень красиво, но сейчас, при всей этой красоте, мне было очень одиноко. Сердце снова «заскрипело» отдаваясь нудящей болью. Я больше никогда не смогу прикоснуться к моему любимому, не смогу почувствовать бархат его кожи. Мне больше никогда не насладиться его прикосновениями, его запахом. Я ненавидел всё и всех. Я ненавидел себя, я ненавидел мир вокруг себя. И я не хотел жить. Я встал на выступ, который в будущем должен будет стать чьим-то балконом и посмотрел вниз. «Ты можешь прекратить все свои страдания здесь и сейчас» — скользнула не вольная, но весьма навязчивая мысль — «только сделай шаг и всё прекратится». Их словно кто-то навязывал мне, показывая всю картину безысходности. Я возвел глаза к звёздному небу. «Ты этого хочешь?» — кричал я срывая голос. В ответ лишь ветер. Эти слова я адресовывал нашему создателю. Неужели наша любовь была проклята? Даже если и учесть, что она однополая, но она всё желюбовь. «Чего ты хочешь, а?» — снова разрезает ночную тишину мой срывающий голос.

«ЖИВИ» — слышу я шёпот ветра. Но вокруг меня словно вакуум образовался. И я только сейчас замечаю, что на улице полный штиль, атмосфера вокруг меня чем-то пропитана, словно наэлектризована и это слово, оно так ясно было услышано мной, будто кто-то стоял рядом и незримой рукой удерживая меня от этого шага. А голос, я бы голову на отсечение отдал, но я был уверен, что это был Артём. Я сел на этот выступ и свесил ноги вниз. Ветер срывая слезы с моих щёк, уносил их в ночную мглу. В какой-то момент я почувствовал, как резкий порыв ветра ударил мне в грудь и лицо, как бы отталкивая меня от края пропасти. Я улыбнулся, потому что был почему-то уверен, что это Артём. Даже оттуда он проявлял обо мне заботу. «Спасибо» — выдохнул я и пошёл обратно.

Мне было грустно, мне было больно, просыпаться каждое утро от осознания того, что моего любимого нет. Но грела меня одна лишь мысль, что он где-то там, наблюдает за мной и оберегает. И я буду жить ради него в память о нашей любви.

***

По ту сторону

(Артём)

«Почему все спят?» — не понимаю я, когда оглядываюсь по сторонам и вижу, что отец как-то странно сидит на кресле облокотившись об руку. А мама сидит, положив голову

на мою кровать, держа меня за руку.

За окном то ли ночь, то ли утро, толи сумрак, определить не удаётся. Всё во круг в каких-то полутонах. «Что же со мной произошло?». Я снова осматриваюсь по сторонам. Всё не имеет чёткого очертания и в серых полутонах. Всё это время меня не покидает какое-то странное ощущения. Я пытаюсь вспомнить последнее, что произошло. Всё, что я помню, так это яркую вспышку света и потом я уже здесь и сейчас. Слышу как откуда-то из далека доносятся звуки работающего оборудования реанимации, но не могу повернуть голову. Она не слушается.

Я бы наверно ещё долго пребывал в своем мысленном тупике, если бы не увидел, яркое золотое свечение, которое приближалось к моей палате. Я испугался, потому что подумал, что это пожар. Но ни запаха гари, ни дыма не было. И каково было моё удивление, когда в пороге появился силуэт человека. Его сияние озаряло всю палату и от этого сияния мне становилось как-то спокойно. Он смотрел на меня и улыбался мне. «Но почему другие его не видят? Они на него даже не смотрят».

— Мама, — зову я её и пытаюсь выдернуть свою руку из-под её головы, чтобы разбудить. Но вместо этого, словно печенюшка я выпадаю из своего тела, как из некой формы.

— Она тебя не слышит. — Подаёт голос этот сияющий незнакомец.

— Кто вы? И что вы здесь делаете? — Удивлённо спросил я, осматриваясь по сторонам.

— Я пришёл за тобой. — Незнакомец снова улыбнулся. Не знаю почему, но его улыбка меня успокаивала.

— За мной? — Снова удивляюсь я.

— Ты умер. — Говорит он мне так спокойно и безо всякой подготовки.

— Нет. Я не мог. Почему? Как?

Сияющий человек подошёл ближе и положил свою руку мне на плечо.

— Посмотри — он развернул меня лицом к кровати — твоё тело умирает. Твоя мама сейчас молится о твоём спасении. Отец убит горем. Твоё тело лежит, а ты стоишь.

И я понимаю, хотя как это происходит, мне не понятно. Я осознаю, что моё тело умерло. Но нет ни печали, ни сожалений. Однако, что-то такое меня тяготит, лишает меня свободы движений. Мне как-то больно и тяжело в области сердца, если соотносить это с физическим телом.

Я снова поворачиваюсь к сияющему человеку, хотя вряд ли он человек, но пока так мне легче его называть.

— Так кто вы? Смерть?

Он звучно рассмеялся. По крайней мере, я это так воспринял.

— Смерть? Нет. Смерти не существует. Смерть это процесс, а мы те, кто помогает таким, как вы понять, принять и указать направление.

— Но я не могу всё бросить... — и тут меня прошибло словно электрическим разрядом. «Алексей» эхом разносится где-то внутри. Я смотрю на этого сияющего человека. — У меня есть человек, которого я люблю. Я не могу оставить его.

Он посмотрел на меня.

— Знаю. Алексей.

— Можно мне к нему? Я хочу попрощаться. Последний раз взглянуть на него.

— Конечно можно.

— Но я не могу двигаться. Тело не слушается.

Он снова засмеялся.

— Потому что оно уже умерло, а ты его не отпускаешь.

Я снова обернулся назад и посмотрел на себя, всего утыканного трубками и проводами.

Незнакомец зашёл со спины и наклонился к тому месту, где должно было бы быть моё ухо.

— Отпусти.

— Неужели нельзя ничего сделать?

— Нет.

— А что со мной произошло? Я ничего не помню.

— Обширное кровоизлияние в мозг. Никто не знал об этом, болезнь никак не проявляла себя.

В какой-то момент, я услышал звук аппарата, который сообщал об остановке сердца. Я снова посмотрел на моего собеседника.

— У тебя не много времени. Когда ты увидишь поток света из разноцветных лучей, ты должен войти в него иначе навсегда останешься в этом мире. И помни, мир живых не такой с этой стороны. Ты не увидишь цветов, не услышишь запахов или звуков. Ты не сможешь ни к чему прикоснуться. И ещё, помни, как и в мире людей, в этом мире тоже есть свои недоброжелатели. Старайся не приближаться к ним.

Этот человек мне ещё, что-то говорил, но я уже не слушал, мое «сердце» тянуло меня к Алексею.

Есть одно преимущество этого мира, не нужно ездить или ходить. Ты перемещаешься мгновенно туда, где хочешь оказаться. И сейчас я находился в нашей комнате, думал застать Лёху здесь. Но вместо него, здесь был такой хаос, словно граната ворвалась.

«Где же ты?» — Проносится мысль во мне и я вмиг оказываюсь на какой-то стройке. Неподалёку вижу Лёху. Моего любимого Лёху. Я кидаюсь к нему и пытаюсь его обнять, чтобы сильно прижать к себе, как прежде, но руки проходят сквозь него. Он меня не слышит, не чувствует моего прикосновения.

— Лёшка, — кричу я. Падая вниз, так как пролетел сквозь него. Думаю, ну капец, сейчас разобьюсь насмерть. Потом приходит осознание. «Какой насмерть? Я же уже помер». И я снова оказываюсь на одном этаже с Лёхой. Но сейчас возле него витала какая-то тень. Она что-то шептала ему. И вот он подходит к самому краю...

«Нет» — кричу я «Лёха, стой». Меня охватывает непомерная ярость что ли. Я кидаюсь в сторону этой тени. Мой «крик» привлекает её внимание. Я схватил эту сущность и швырнул её от Лёхи.

— Даже не подходи к нему, тварь.

Эта тень приблизилась ко мне. Наверно изучала меня. Я не видел её глаз или рта. Но отчётливо услышал её «слова».

— И что ты сделаешь?

Она снова попыталась подойти к Лёхе, но я схватил её и снова попытался от швырнуть. Но эта тварь вцепилась в меня и я ощутил, как меня покидают силы, они словно перетекали к ней и я ничего не мог поделать. Но я «боялся» не за себя, а за моего любимого. И я понимал, что после меня эта тварь снова примется за него. Я лишь надеялся, что пока она поедает меня, Лёха успеет уйти отсюда. И я уже был готов попрощаться и с этим светом, как царивший вокруг полумрак разрезает мощнейший луч света и сущность просто сгорает в нем, как бумажный комок. Я снова вижу своего незнакомца.

— Спасибо — благодарю его. — Помогите мне уберечь моего любимого от этого шага. — Я указываю на Лёху, стоящего на самом краю выступа.

— Мы не вмешивается в дела людей.

— Я не прошу вас вмешаться в их дела. Мне помогите. Я сам всё сделаю.

— Ты не сможешь.

— Вы можете. Пожалуйста...

— Но ты же хочешь быть с ним вместе?

— Конечно хочу. — Сразу отвечаю я не подумав о контексте вопроса.

— Он умрёт, и вы удивитесь.

— Нет, только не такой ценой. Прошу вас, помогите мне. — Я бы наверно сейчас просто рыдал, если бы мог.

— Так чего же ты хочешь? — Спрашивает меня незнакомец, вместе с тем, я слышу, как ему вторит голос Лёхи.

— Я хочу, что бы он жил.

— Ну так скажи ему.

— Как? — Кричал бы я сейчас во всё горло. — Он же меня не слышит.

— А как ты обычно говоришь?

Я стою, а точнее завис напротив его глаз и смотрю прямо в них. Из его глаз текут слёзы. И в какой-то момент я понимаю, что чувствую его боль. Я ощущаю, как ему сейчас тяжело.

«Пожалуйста ЖИВИ» — произношу я ему. Он садится на этот выступ. По его щекам всё также текут слёзы. Я с силой пытаюсь его оттолкнуть его от края. Но мои руки проходят сквозь его и я проваливаюсь. Он снова встаёт. Смотрит куда-то так, словно видит меня, потому что наши «глаза» пересекаются. «Спасибо» — слышу я. Алексей улыбается и уходит, а я улыбаясь ему в ответ, смотрю в спину. Снова полумрак разрезает яркий разноцветный луч. Я смотрю на своего незнакомца. Он мне снова улыбается.

— Тебе туда. — Он жестом указывает в сторону луча.

— Спасибо вам огромное. — Я вступаю в луч.

***

Здание озаряется незримым светом.

— Ты можешь потерять своё свечение, если будешь действовать в том же направлении.

— Я не могу оставить это так. Ты и сам знаешь, что этот человек новый проводник и если бы он погиб, мне бы пришлось снова ждать, пока он родится и искать его. А с каждым столетием делать это становится всё труднее.

— А что тебя удерживало раньше?

— У него был другой человек, а мы не вмешиваемся в их дела.

— А что ты только что сделал?

— Я ничего не делал. — Последовала короткая пауза. — Человеку.

— И как ты намерен действовать? Ты же знаешь людей, их скверный нрав, а молодые, вообще невыносимы.

— Я дам ему то, в чём он нуждается. То, в чем все они нуждаются.

— И что же это?

— Ты столько лет наблюдаешь за ними и ничего так и не понял...

Свечение пропало.