Из города_10

Это заключительная часть истории. Тем, кто только набрёл на неё, советую начинать прочтение с первой части.

Её руки были в земле, волосы слиплись, лицо покраснело и блестело от пота... Она жмурилась от солнца, отчего улыбка казалась гримасой. Моя жена, была прекрасна!

— Зарабатываем Толику возможность нас проводить, - мама тоже выпрямилась. – По прогнозу, дожди обещают. Янка хотела его на хозяйстве оставить. Если успеем управиться, поедет с нами.

— Так, разбудили бы, меня! – проворчал я. – Сейчас, перекушу и подключусь...

— Может, тебе ещё что с утра надо? – лукаво спросила Яна.

— Например, свежепропотевшей пизды, своей супруги? – усмехнулась мама.

— Толик, твою мамку с утра уже огулял, вот она и резвится, - пояснила Яна.

— Мы же говорили... - хотел возмутиться я. – Или, я до утра говорил воздерживаться? Уже не помню. В любом случае... Мама, как в город вернёмся, постарайся сдерживать свои порывы.

Яна рассмеялась.

— Пошли, стол накрою. Пара минут, ничего не изменит, - едва мы оказались на веранде, она тут же сняла платье.

Накрывать стол, оказалось несложно. Налила кипяток в кружку с заваркой, и скинула льняную ткань с тарелки пирожков.

— Можешь смеяться, но я так спокойно и уверенно не чувствовала себя, даже после той свадьбы, - голая Яна уселась напротив меня. – Тогда, и роспись была, и гулянка... Всё как положено... Сейчас, вроде как в шутку, но я чувствую, что у меня появился мужчина. Настоящий мужчина, которому хочу принадлежать. Очень странное ощущение, особенно когда понимаю, что он никогда не станет полностью моим. Что-то вроде, самоотречения... Думаю, ты успел понять, что такие вещи не для меня. Однако... Нет, не могу выразить всё это... Столько всего тебе хотела сказать... Такого важного... ценного...

Глаза Яны сияли необычным светом, а улыбка словно всплывала из глубины души... В такой момент, жевать пирожок, показалось мне святотатством. Пока я подбирал красивые и значительные слова, на веранду вломился растрёпанный Толик.

— Блять, я этого борова, убью когда-нибудь! – он набрал ковшик воды, жадно его выпив.

— Ты можешь сам назначить, время и место его смерти, - усмехнулась Яна. – Не каждому, такая возможность предоставляется.

— Мам, я всё доделал. Дядь Толя приглядит, если задержимся. Просил передать, померла баб Света. Заедем к ним, потом. Хотят, сюда перевезти. В Агеевке, слишком дорого хоронить. Земля, дорогая. Кругом, места куча, а похоронить, нету. Надеюсь, я вас не отвлёк от чего занимательного? – он заметил моё присутствие и эротичный наряд матери. – Твоя мамка, уже пошла вещи складывать. Слушай, можно просьбу, интимного свойства?

— Вы ещё не нарезвились? – я закатил глаза.

— Я бы ещё пару раз... Сил нет... - брат тяжело вздохнул. – Можно, под следующий приезд, хотя бы недельку, от анала воздерживаться? Мне Анькина попка понравилась, когда плотненькая...

— Ты женат к тому времени будешь, охальник, - Яна запустила в сына скомканное полотенце. – И жена на сносях будет. Забыл?

— Бля... Точно... Надо будет как-то Наташку уболтать... Объяснить, что с мамкой и тётей, нещитово...

— Ага, она тебе список своих родственников предоставит! С которыми, можно...

— Нет, это совсем другое дело! – возмутился брат.

Я решил проведать маму, и пошёл в дом. В одних трусах, она раскладывала вещи на кровати. Её отвисшие груди, забавно раскачивались.

— Уже отвык тебя, в трусах видеть, - я поцеловал её в шею.

— Как там, жена молодая? Удовлетворил уже?

— М-м-м... Нет ещё, - растерянно ответил я. – У нас, платоническое общение было...

— Платонически, ты с ней по телефону наговоришься. Она всё утро ныла, как ждала твоего пробуждения. Чуть, граблями себя не трахнула... Иди, на меня, дома налюбуешься!

Какой же, я идиот! На веранде, Яна сидела одна, тоскливо глядя в недопитую чашку. Чем занят брат, я даже интересоваться не стал.

— Что-то, жена мне скучная попалась, - проворковал я, подходя сзади, обнимая Яну за голые плечи. – Моя женщина...

— Твоя... Вся, твоя... - прошептала Яна, прижимаясь ко мне щекой.

— Хочу развеселить тебя, напоследок. Как бы тебе хотелось, исполнить свой супружеский долг?

— Давай, я лучше сделаю, как ты захочешь, родной... - Яна развернулась и начала суетливо целовать меня, гладить, заглядывать в глаза. – Как ты меня хочешь? Я буду ласковой, страстной, тихой, смешной, нелепой... Лишь бы ты меня хотел!

Мне стало неловко. Почему-то вспомнил, что Яна моя тётя, да ещё и почти в два раза старше. Для неё, эта близость значит гораздо больше, чем для меня.

— Подожди, успокойся! – от волнения, я всё же перешёл на "ты". – Хочу тихую, спокойную жену!

Яна замерла, медленно опустила руки, заглядывая мне в глаза.

— Я говорил много правильных, красивых слов. Не хочу их повторять... - вообще-то, я не все уже и помнил. – Мы будем регулярно созваниваться. Ты можешь к нам приехать. Мы можем... В крайнем случае, я сам приеду. Это, не другая планета... Понятно?

— Да, извини. Я понимаю, как тебя напрягают мои эмоции. Я должна сдерживаться...

— Ты, не должна сдерживаться. Мне очень нравятся твои эмоции, мне нравится твоё тело, мне нравишься ты вся! Ты будешь счастливой, спокойной, влюблённой! Ты будешь лучшей мамой, для нашего ребёнка!

Лицо Яны расплылось в блаженной улыбке, а взгляд затуманился.

— Ты останешься со мной... Я буду носить в себе, твою любовь... Я знаю, как я хочу! Приласкай сначала язычком, а потом наполни меня до краёв!

— Наполню, любимая!

Яна закинула ноги на стол и рассмеялась.

— Помнишь, как в первый раз!

— Уже и не вспомню... Так давно это было, - мне было легко и весело.

Какие знакомые складки, какой знакомый запах... Я сразу глубоко погрузил язык, облизывая влажные стенки.

— М-м-м! – на секунду откинулся назад. – Удивительный факт! Оказывается, пизда моей жены, гораздо вкуснее тётиной пизды!

— И жопу, не забудь! – требовательно прикрикнула Яна.

Могла бы, не напоминать. Обхватив округлившиеся бёдра, я старательно обрабатывал оба отверстия под страстные женские стоны. Когда язык устал работать, а член ждать, я вылез из-под стола, и Яна тут же легла на него грудью. Диванчик был уже занят. Задрав ноги к потолку, мама принимала член Толика.

— Можно, на прощание... в попку? – он обернулся ко мне.

Ответить я не успел.

— Не надо! – воскликнула мама. – Очень хочу, но вытекать будет. Давай, в ротик! Я, губками постараюсь!

— Анечка! С радостью! Мне все ваши дырочки нравятся! – отозвался брат.

Я оказался слишком утомлён обилием секса, а влагалище Яны было настолько мокрым и просторным, что можно было не сдерживаться. Резко вошёл на всю глубину и яростно долбил с энтузиазмом отбойного молота. Звенела оставшаяся на столе посуда, упавшая чашка покатилась и свалилась на пол... Горячее тело в моих руках дёргалось и выло, а я продолжал загонять член в чавкающую бездонную дыру. В какой-то момент я понял, что по моим ногам течёт горячая жидкость. Неужели, я так бурно кончил, и не заметил? Нет, похоже это Яна так завелась... Вот, теперь, точно я... Последние силы я потратил на ещё несколько сильных толчков, и повалился на стул. К развороченным губкам устремилась мама, в рот которой едва успел кончить брат. Как я с ней дома справляться буду? Я же, ещё и работать собираюсь...

— Янка, ты что? Описалась? – воскликнула мама, и вновь припала к влажной промежности.

— Не-е-е... знаю... - Яна с трудом выговаривала по одному слову. – Возможно... само... вытекло... Бля... Толик... ты поведёшь... Я... О-о-о!!! Бля!!! Да, глубже!!!

Она вновь заорала, и затряслась на столе. Мама, с довольной улыбкой обернулась к нам. Её губы и щёки блестели от выделений сестры и моей спермы. Только сейчас, я действительно почувствовал запах мочи.

— Толик, не хочешь поцеловать на прощание свою тётю Аню? – лукаво улыбнулась она.

Вместо ответа, брат кинулся к маме, и они с жадным урчанием принялись целоваться. Хорошо, она мне не предложила... Я подошёл к Яне, поднял её за плечо, и переложил на диванчик.

— Ебля с любимым, лучше, чем два члена сразу, - пробормотала она, закатив глаза. – Поцелуешь меня?

От такого поцелуя, я не смог отказаться. Мягкое, нежное касание губ... Горячее дыхание... Упругая грудь, в моих руках...

— Ё-моё! – внезапно воскликнула мама. – На электричку опоздаем! Приводите себя в порядок, быстрее!

На веранде началась суета и толкотня. Женщины подмывались, одевались, я потащил вещи во двор, брат выкатывал мотоцикл. Яна, уселась со мной в люльку, прижавшись голым бедром. Мама запрыгнула в заднее седло, не переживая что можно увидеть у неё под юбкой. Когда мы выехали, я откинул подол Яниного платья. Знакомый лобок был надёжно прикрыт белыми трусами.

— Не стану их снимать! - предупредила она.

— Не надо. Это, для души! – крикнул я, любуясь крепкими ногами.

По дороге, нас опять обгоняли грузовозы, вынуждая снижать скорость, но брат держался уверенно. На вокзал мы приехали за пару минут до отправления, и едва успели расцеловаться и занести вещи. Яна прижалась к моему уху и прошептала.

— Во мне, появилась жизнь. Я ощущаю её. На обратном пути, заедем к доктору. Сразу позвоню.

Если в деревню, мы ехали с конечной и спокойно успели сесть, то теперь приходилось стоять в проходе.

— Как только зайдём домой, разденусь догола, - шепнула мне мама, сохраняя спокойное выражение лица.

— Только попробуй! В жопу трахну! – говорить о таком, в набитом вагоне...

Я посматривал на маму, которая задумчиво смотрела в окно. Её роскошные груди были вновь стянуты лифчиком, лицо покрыто косметикой, а не спермой. Она снова превратилась с прежнюю, привычную маму... Хотя, нет... Морщинки у глаз разгладились, в улыбке появилась загадочная порочность, плечи горделиво развёрнуты... Самые главные изменения скрывались под одеждой, но лучше о них не думать. Забитая электричка, не лучшее место для эрекции...

Когда мы наконец оказались в поезде, я вздохнул с облегчением... ненадолго. В купе с нами, оказалась семейная пара, с грудным ребёнком. Поначалу, было мило. Он таращил бессмысленные глазёнки, пускал слюни и хватал подставленный палец своими игрушечными ручонками. Скоро, у меня будет такой же... Потом он начал орать и гадить, ненадолго стихая. Мы с мамой постоянно выходили в коридор, на время кормления, смену подгузников... Как оказалось, на ночь младенцы не засыпают на восемь часов!

— Ну, как тебе? – усмехнулась мама, когда мы в очередной раз любовались пейзажами в коридоре, а мимо нас пробегал начинающий отец, с вонючим пакетом.

— Начальный этап, мне больше понравился, - я закатил глаза. – Надеюсь, я был более спокойным?

— Ха-ха! На этом этапе, твой папка и уехал на вахту. Спасибо хоть, документы на развод прислал.

Никогда не интересовался своим отцом, и не появлялось мысли его найти. Думаю, появись он однажды на пороге, просто послал бы его на хер. Тешить сентиментальные чувства взрослого дядьки, который осознал свою ошибку, когда все трудности позади... Сейчас, меня больше тревожило другое. Яна, так и не позвонила. По идее, они добрались до этой Агеевки... Авдеевки... ещё когда мы парились в электричке. Может, зачатие не состоялось? Могла бы сказать... Мы бы осенью, более ответственно поработали над этим вопросом. Там ещё, и похороны намечались... Может, на них задержалась? Или, врач не смог принять и только завтра...

Вопли ребёнка, переживание за Яну, фекальный запах... это всё сводило с ума, но самая чудовищная и мучительная ночь в моей жизни всё же закончилась. Часов в шесть утра, я не выдержал и позвонил сам. Абонент, не абонент... Странно... В городе, связь вполне нормальная. Телефоны, есть у обоих. Уже уехали в свою деревню? Что же там такое могло случиться?

Остаток дня, я провёл в коридоре, с наслаждением вдыхая запах креозота и пластика. Мама, стояла рядом, периодически пытаясь дозвониться то сестре, то какому-то родственнику.

— Блять! Хоть прямо с вокзала, обратно садись и едь! – выругалась она раздражённо. – На работу надо! Денег, почти не осталось!

— У меня есть немного. Кажется, я говорил...

— Так, с работы не отпустят! И так, еле отпросилась... Что им, телеграмму отбить, как в старые добрые годы?

Сколько у меня было идей, отметить возвращение домой... совместная ванна... вылизывание ножек... покупка эротического белья... Переживания и неизвестность, не оставили желания, для всего подобного.

Едва мы вошли в квартиру, зазвонил мамин телефон.

— Что? Кто говорит? Какой участковый? Что случилось? – мама почти кричала в трубку. – Что за бред вы несёте? Они только вчера нас проводили! Я, не могу дозвониться! Слушайте, если это какой-то розыгрыш... Да, хорошо... Конечно...

Я не слышал говорящего, но мамины реплики звучали пугающе. Что там успело случиться? Мама отбросила телефон, открыла чемодан и начала перебирать вещи.

— Доставай свою заначку, едем на вокзал.

— Что случилось? – обеспокоенно спросил я.

— Не знаю. Звонил участковый, сказал, они погибли... Вчера... Когда обратно ехали...

— Как... - у меня перехватило горло. – Это... как...

Такого не могло случиться! Это, невозможно! У Яны, будет ребёнок! Толик, собрался жениться! Мы, договорились приехать к ним осенью!

— Деньги давай! – рыкнула на меня мама. – Занять бы ещё, у кого...

Она начала звонить своим знакомым. Не вдавалась в подробности, просто просила деньги в долг. Это, хорошо. Если об этом не говорить, и не думать... значит, всё нормально. Кто-то зло пошутил, перепутал номера телефонов, имена похожие... Что угодно, могло случится, только не...

Билетов, на ближайшие рейсы не было. Мама бегала, с кем-то договаривалась... Уже к вечеру мы снова тряслись в вагоне. Боковушка у туалета... Лучше, чем в купе с младенцем... Мама сидела на нижней полке, уставившись в окно. Я лежал на верхней, смотрел в потолок. Если не верить, что такое могло случиться, значит этого не могло случится. Сейчас приедем, доберёмся на автобусе, а они там... ничего не подозревающие... Мы смеёмся, мама, конечно ругается... Потом... потом мы начинаем раздеваться и снова... Нет, о таком сейчас очень неприятно думать! Вот когда всё останется позади, тогда...

Постепенно за окном стемнело, потом рассвело. Потом, маме вновь позвонил участковый. Я даже не пытался вслушиваться. Зачем? Сейчас приедем, выясним что он ошибся... Только когда я спрыгнул с полки, и увидел маму, мне стало страшно. Щеки ввалились, глаза посинели, морщины прорезались, спина ссутулилась... Зачем она так? Сейчас приедем, и всё выяснится...

— Участковый звонил, - произнесла мама незнакомым, сиплым голосом. – Сказал, на вокзале встретит.

Мы пересели на электричку, и снова молчали всю дорогу. На вокзале, нас действительно встречал парень, лет двадцати, в форме. Он печально поздоровался, выразил соболезнования, проверил наши документы, что-то переписывая себе, задал маме несколько вопросов... Вот... Вот сейчас, какая-то ошибка, что-то не сойдётся... Такие живые, горячие, загорелые, смеющиеся... Как с ними могло, что-то случиться?

Когда мы подошли к служебной машине, с мигалками и наклейками, моя надежда что всё окажется шуткой, начала таять. Я почувствовал тошноту... Пускай, мама сама едет... Я здесь подожду... Я не хочу знать, что произошло...

— . ..Водителя так и не нашли, - сев в машину, парень продолжил фразу, начало которой я не слышал. – Фирма предоставила документы, что грузовик был в ремонте. Неустановленное лицо починило его, загрузило под завязку, и выехало через охраняемые ворота.

— Вы сами-то, в это верите? – глухо спросила мама.

— Документы, они все предоставили. Владелец карьера, сын... одного должностного лица, - парень пожал плечами. – Тут, собственно и не водитель виноват. Мост, должны были усилить, но денег не хватило. Через пару лет, должны были выделить. Ваши родные, на расстоянии были. Если бы одна плита жахнулась, успели бы затормозить. Там, быки завалились... Сейчас, сами всё увидите. Все три пролёта навернулись.

Мы увидели... Остановившись у ограждающих знаков, мы прошли к обрыву и всё увидели.

Полотно дороги, изломанной чертой лежало на дне полувысохшего русла. В одном месте, вода собралась в небольшое озерцо и перетекала через бетон. Я старался не смотреть чуть ближе, но парень услужливо показал рукой.

— Вон, так и лежит. Тела, убрали, конечно. Грузовик, вчера вечером вытащили. Мотоцикл, так и лежит. Были б в легковушке, может и отделались бы. Хотя, вряд ли. На такие удары, машины даже не проверяют, - он оглянулся на нас. – Извините...

Я отвернулся, и меня вытошнило. Почти сутки, я ничего не ел, но желудок упорно исторгал жгучую жижу, которая невыносимо палила язык.

— Возьмите, - он протягивал мне открытую бутылку минералки.

Я попытался взять, но меня скрутило, словно судорогой. Приедем, посмеёмся... Зачем ехать? Можно прямо тут посмеяться... Через пару минут, когда внутри не осталось даже желчи, я с облегчением полоскал рот прохладной водой. Мама, стояла рядом, задумчиво глядя за горизонт. Она выглядела ещё хуже, чем в поезде, но казалась совершенно спокойной.

— Вы не подскажете, как нам до деревни доехать? – спросила она, не оборачиваясь. – Извозом тут, кто-то занимается? Денег, мы заплатим.

— Так, я сам вас отвезу. Денег не надо. Я же понимаю, дело такое...

Или в органы начали набирать людей, способных на искреннее сочувствие, или молодой парень ещё не привык к подобным переживаниям. Не знаю, зачем мама захотела туда поехать. Наверное, как и я, убедиться, что ошибки не случилось. Убедились мы, едва вошли во двор...

Ни скотины, ни птицы не было. Из дома, были вытащены хоть сколько-то ценные вещи. Платяной шкаф, дубовый стол, роскошная кровать... Табуретки, посудные шкафчики остались на месте... без посуды... Стол на веранде, на котором я в последний раз полюбил Яну, без скатерти, оказался обычной дверью, положенной на козлы. Он, тоже никого не заинтересовал. Измятый алюминиевый ковшик для воды, остался на месте, а эмалированный бачок, исчез. Продавленный диванчик, стоял на своём месте, а хорошая верёвка, нашла нового владельца. Логика мародёров, прекрасно прослеживалась.

— Вот чего он, сука, не отвечал на звонки! – прошипела мама. – Боялся, что я раньше приеду! Ублюдки!

Ошалевший парень, тоже был впечатлён подобным разорением.

— Заявление писать будете? - робко поинтересовался он и тут же добавил. – Хотя, в этом случае кого-то найти...

— Я их вам, пофамильно назову, - фыркнула мама. – Толку-то... У вас телефон Силантьева есть? Игорь Палыча.

— В документах, есть. Помню такого...

— Наберите со своего номера, пожалуйста. Мне он, не отвечает!

— Да конечно! – парень залез в машину поковырялся в папке и протянул маме трубку.

— Здравствуй, родимый! Ублюдок ты конченный! – я замер, изумлённый мамиными словами. – Даже ответить не смог? Да-да! Верю! Я тут как раз по двору гуляю, с которого всё ветром раздуло! Боялся, что я на скотинку посягну? Тарелочки-ложечки вам нужнее? Кто нам с сестрой, пару дней назад в лицо улыбался? Завали хлебало, со своими соболезнованиями, уебанище конченное! Когда похороны? Блять! Просто ответь на вопрос!

— Если что, я знаю, - робко пискнул парень, забившийся в машину.

— Короче, мне скажут! Заткнись и слушай. И всем передай! – голос мамы звенел от напряжения. – Если ко мне, хоть один выродок ваш подойдёт, я вам глаза начну выцарапывать, прямо на похоронах! Так всем и скажи! Анька ёбнулась, ей родная сестра дороже свиней и тарелочек! Что б тебя твои дети в гробу раздели, ублюдок!

Мама замахнулась, словно собиралась закинуть мобильник в кусты. Парень дёрнулся, с протестующим криком...

— Извините, нервы... - пробормотала мама, возвращая ему телефон. – Есть в Авгеевке гостиница, или что-то вроде... Ни здесь не сможем переночевать, ни к родне... Выблядки сраные! Извините...

— Я понимаю, - сочувственно произнёс парень. – Есть кафе, с гостевыми номерами. Недорого, и покормят.

— Спасибо вам огромное, - только сейчас из глаз мамы потекли слёзы. – Почему, есть на земле хорошие люди, а нам одни ублюдки в родне попались? Сынок, поехали.

В номере, мама вновь села перед окном. Уже завтра, отпевание и похороны.

— Поесть надо, - робко предложил я.

— Иди, я не хочу, - резко ответила она.

— Я тоже, не хочу. Надо...

— Почему мы с ними вместе не разбились? – тяжело вздохнула она. – Зачем он нас здесь оставил?

— Кто? – обеспокоенно спросил я.

— Господь!

— Ка-а-кой, господь?

— Всевышний! Он же, всё видит! Должен был видеть, что мы вместе грешили!

Как отреагировать на такое, я не знал.

— А-а-а! Я всё поняла, они грешили без умысла, он сразу к себе их забрал! Мы же, знали, что богомерзкие дела делаем, и всё равно делали! Ещё, и обряд этот языческий затеяли!

Куда её понесло? Никогда мать не была религиозной, даже яйца на пасху не красила. И что такого мерзкого мы делали? Да, занимались сексом. Всем, всё нравилось. Не грабили, не убивали, не насиловали... Вон, сколько в тюрьмах пожизненно сидит. Почему-то, до них богу никакого дела нет...

Библию, я не читал, вопросами религии никогда не увлекался... впрочем, как и она... Подойдя к маме, я попытался обнять её за плечи. Она отшатнулась от меня, почти в ужасе. Что я успел заметить, так это маковку церкви, возвышающуюся над домами. Ну, хоть причина её поведения стала понятна.

Спустившись в кафе, я вяло сжевал какое-то дежурное блюдо, стараясь ни о чём не думать, и не вспоминать... ничего не вспоминать. Взял с собой чай и пару бутербродов, отнёс матери и поставил на подоконник. Прилёг на кровать, ощущая полное опустошение, и отключился.

Мама растолкала меня уже утром. Я проснулся, с жутким ощущением голода, и первым делом сьел полувысохшие бутерброды, к которым мама так и не прикоснулась. Чай она выпила, поэтому пришлось их запить водой из-под крана.

На отпевании, как и на похоронах, мы вдвоём стояли в стороне. Остальные, кидали на нас косые или озадаченные взгляды, но никто не подошёл. Как я понимаю, не все родственники были такими уж подонками, но разбираться в отношениях, не было ни малейшего желания. Я узнал лишь Наташу, которая горько рыдала, уткнувшись в сильно накрашенную женщину. Рядом, хмурилась Лена, которая на меня даже не взглянула. Хоронили их в закрытых гробах, и о причине я не хотел задумываться. Никакой экспертизы, делать никто не стал. Была ли Яна беременной, я так и не узнал. И что это изменило бы...

Дальше, вся жизнь пошла наперекосяк. Мама, ударилась в религию. Ходила на службы, обвешала свою комнату иконами, постоянно молилась. Я пошёл работать электриком, женился... Как и предсказывала Яна, сидел, засунув язык в жопу, пока не оказался женат на весьма инициативной особе, старше себя. У нас родилась девочка, потом вторая. К появлению второй, я уже знал, что моя жена гуляет налево и направо, решил сделать экспертизу. Бурное возмущение жены заставило отправить на анализ образцы и первого ребёнка. Результат оказался закономерен. Развод, и алименты на детей, неизвестной мне принадлежности. Мне уже было всё равно. К тому времени, я достаточно зарабатывал на халтурах, и по деньгам почти не потерял. Несколько лет десять жизни слилось, но это меня тоже не волновало. Почему я не спился? Наверное, отношение Яны к алкоголю, произвело слишком большое впечатление. Мог выпить, но никогда не напивался. Почему? Моей настоящей жене, это бы не понравилось. Начал много читать. Наверное, воспринял случайную фразу брата, как предсмертную волю. Начал с религиозных книг, пытаясь найти логичный ответ на мучавшие вопросы. Потом, перешёл на философскую литературу. Странное ощущение - читать толстые книжки от умных людей, которые многословно описывают то, о чём не имеют понятия.

Часто вспоминал Яну, но так ни разу и не съездил на могилу. Не понимал, зачем? Она осталась жить во мне... со мной... Суетливая, смеющаяся, доступная, развратная... Поцелуи со вкусом спермы... Горячее бедро, прижатое в люльке... Струя мочи, стекающая по ноге... Сияющие глаза, влюблённо ищущие мой взгляд... Потное лицо и сбившиеся волосы... У меня не осталось, даже её фотографии...

Каждый свой день рождения, я встречал вместе с ней. Сегодня, юбилей. Мне исполнилось тридцать. Сидел, в уличном кафе, взяв чашку чая и бокал вина, которое чем-то напоминало то вино, из другой жизни. Взрослый дядька, который скоро начнёт стареть. Никому не интересный, и не нужный. Теперь, на всей планете не было места, где меня ждут и где я нужен... Хотя... нашлась девушка, которая скрасила моё одиночество. Огромные, серые глаза, тонкий прямой носик, резко скошенные скулы, губы... тонковаты... Жаль, что я не видел, как она улыбается. Девушка сидела за три столика от меня, изучая какие-то документы и отпивая кофе. Я могу подойти к ней, и сказать комплимент. Она улыбнётся, ответит, мы разговоримся. Я угощу её чаем, он ей понравится, попрошу встретиться ещё раз. Мы обменяемся телефонами. Потом, у нас будет настоящее свидание. Она полюбит меня, мы поженимся, нарожаем чудесных детишек... наших детишек...

Подойти, и познакомиться? Древняя юношеская застенчивость, сковывала меня в такие минуты, и даже воспоминания о словах Яны, были не в состоянии передавить это состояние. Страх заговорить первым, давно перерос в необъяснимый ужас. Я что-то лепетал, прятал руки, нелепо улыбался... Я знал, чем всё закончится, и не собирался позориться в очередной раз.

Вот, моё спасение и оправдание нерешительности! К незнакомке, почти уже матери моих детей, подошёл парень. Он положил ей руку на плечо, склонился, скользнув губами по щеке и сел, напротив. Вряд ли, простой коллега по работе будет вести себя, так по-свойски. Я грустно улыбнулся, допил вино. Закончилась моя праздничная вечеринка, можно возвращаться домой... Точнее, в квартиру... Мой дом, остался в далёком селе, разорённый, как и вся моя жизнь. Оставив на столе деньги, я встал и вздрогнул от неожиданности. За спиной девушки стояла Яна, в своём просторном летнем платье, и указывала на неё рукой.

Э-э-э... это у меня галлюцинации начались? Сделав пару шагов к выходу, я остановился. Одно дело, страдать от безвозвратно потерянной любви, и совсем другое, проблемы с психикой. Надо разобраться! Я вновь сел на стул, и снова передо мной мелькнула Яна. За низким заборчиком, отделявшим столики от тротуара, спешили по своим делам люди. Ранняя осень, прохладно. Никто не наденет лёгкое платье! Я начал вставать и замер...

Разгадка оказалась разочаровывающе простой. Через дорогу, витрина магазина одежды. Когда я сижу, её закрывают машины и люди, когда встаю – ветви деревьев. В среднем положении, мне виден манекен в ярком, модельном платье. Ничего общего, с простым одеянием Яны – это, уже моё воображение дорисовало. С женщинами мне не везёт, зато с нервами всё в порядке. Хоть какое-то, успокоение. Какое-то время я сидел, глядя на мелькающие в витрине отражения людей. Где-то там, затерялось и моё отражение... С такого расстояния, его не рассмотреть... Отражение... Где-то там, живёт и девушка из зеркала... Стройная, распутная, с маленькой грудью и разработанной попкой... В кружевном белье, и короткими волосами... Брату, она нравилась... Мне, тоже... Почему я столько лет о ней не вспоминал? Она, отличается от меня... Весёлая, раскованная, остроумная... Она подняла меня, и направила мои ноги к сидящей через три столика парочке. Пока я в ужасе наблюдал за происходящим, она заговорила моим ртом.

— Добрый день. Извините за вмешательство. Хотел сказать вам, буквально пару слов.

— Не подаём, - буркнул парень, не обернувшись. – Не покупаем. В акциях, не участвуем.

— Мне, ничего и не надо, - спокойно улыбнулся я. – Понимаю, как это может выглядеть, но решился подойти. Девушка, я сидел недалеко от вас, и любовался вами. Вы, очень красивы. У вас прекрасные глаза. В них соединилось серое спокойствие стали, и настороженность осеннего неба. Очень необычное сочетание, никогда такого не встречал. Извините, если чем-то задел или обидел. Никаких дурных мыслей у меня не было, клянусь. Всего хорошего, прощайте.

Я кивнул головой, развернулся и пошёл к выходу. Бля... Что за бред я наболтал, про небо и сталь? Надеюсь, её парень не захочет дать мне по морде?

— Подождите! Вы что, так и уйдёте? – раздался низкий, чуть хрипловатый голос. Её голос...

— М-м-м... - я остановился, и медленно обернулся. – Мне было приятно смотреть на вас. Я подумал, что вам будет приятно услышать, как вы красивы.

— Да, мне было приятно, - она смотрела на меня... что я там про настороженность неба говорил? Вообще, небо бывает настороженным?

— Оставь этого дурика в покое. Пусть идёт, - парень был недоволен, и явно не только моим вмешательством. – У нас, важный разговор.

— У тебя, может и важный разговор, - огрызнулась девушка, и в её глазах сверкнула сталь. Хм-м-м... Я оказался прав, в этом бредовом комплименте. – Наш разговор, закончился на прошлой неделе.

Она вновь обернулась ко мне.

– Просто я привыкла, если мне говорят комплименты, то что-то хотят взамен.

— Мне от вас ничего не нужно... Собственно, я же вас не знаю... - кажется, девушка из отражения ослабила своё воздействие, и теперь я готов был бежать, от этих нелепых объяснений... Если бы мои ноги не онемели, и не прилипли к полу...

— Вы не собирались, со мной познакомиться? - зачем-то продолжала наседать девушка.

— Если вы так же умна, как и красива, я бы с удовольствием пообщался с вами. Разумеется, я имею ввиду общение... в смысле общения... разговора, - кажется, я начал краснеть. Этого ещё не хватало!

— Просто поговорить? Вы не хотели бы, затащить меня в постель? – кажется, она поняла моё смущение, и теперь просто издевается. Вот, нахрена я подошёл?

— Не могу ответить на этот вопрос, - парень самоуверенно хихикнул, но я продолжил фразу. – Один вариант ответа, может вас обидеть, а другой - оскорбить.

— Да, действительно, - девушка задумчиво улыбнулась.

— Небольшое дополнение, раз уж я задержался. Только сейчас увидел вашу улыбку. Вы стали ещё прекрасней. Спасибо вам за это, - я вновь развернулся и решительно направился к выходу, твёрдо намереваясь не сворачивать... Чёрт, совсем замечтался! Я ещё, и на заказ опаздываю!

— Сам заплатишь! – услышал я знакомый голос за спиной... прямо за спиной...

— Так нельзя поступать! – девушка догнала меня на улице, и пошла рядом, вцепившись в локоть. Не взявшись под ручку, а именно вцепившись в рукав. – Наговорили мне приятного, озадачили, и сбегаете! Словно, милостыню нищенке кинули!

— Ё-о-опт... Простите, вырвалось! Если бы мне в голову пришло, так интерпретировать свой поступок! – я действительно был ошарашен. – Кстати, никогда не подаю милостыню, но не вижу ничего плохого в помощи, если могу её оказать. Вы непохожи на человека, который нуждается в помощи. Поэтому, можете записать мой поступок в милые глупости незнакомого чудака... или, мудака... Можете думать, как вам приятней.

— Мне приятней думать, что вы чудак, - её интонация, неожиданно изменились. – Прекрасный рыцарь на белом коне, который проносится по городу, делая приятное красивым, но бесприютным девушкам. Мне правда, было приятно такое услышать. Неожиданно, просто так... Ведь, правда – просто так?

— Вы были с парнем, так что, я ни на что не рассчитывал. Уж тем более, не рассчитывал, что моя бледная персона заинтересует вас.

— Моя персона, слишком заметная, - тяжело вздохнула девушка. – Слишком многих интересует... К сожалению, почти всегда, с единственной целью.

— Догадываюсь, с какой. Как бы тактичней выразиться... Если жизненные обстоятельства, вынудят меня заняться с вами сексом, я не стал бы этому сильно противится. Но, я не считаю секс необходимым атрибутом хороших отношений, между мужчиной и женщиной, - забавное ощущение, говорить слова, и удивляться их содержимому.

— Хотела бы я посмотреть, на такие обстоятельства, - девушка снова улыбалась. – Вынудят заняться... Звучит, как исполнение супружеского долга. Всегда, веселила эта фраза. К исполнению супружеского долга будьте готовы! Всегда готовы! И, трусишки долой!

— Как, трусишки? – теперь и я рассмеялся.

— Я же девочка! У меня трусишки, прикрывают писю. А сиси, просто в маечке, потому что слишком маленькие.

Она явно не была девочкой, и такая милая непосредственность показалась мне забавной. Девушке из зеркала, подобная фраза показалась провокационной, желанием проверить мою реакцию.

— Правда? – я откровенно посмотрел на две, действительно небольшие выпуклости. – Вот теперь, вы не имеете права сомневаться в красоте своих глаз. Я не обратил внимания на вашу грудь... Предупреждаю возможную двусмысленность! Хочу особенно отметить – "не обратил внимания", в данном случае, вовсе не тождественно "не заметил". И раз уж секс не собирается иметь в наших отношениях ключевого значения, то размер вашей груди, длина ног и прочие технические параметры тела...

— Извините, сколько у вас высших образований?

— Сколько? Ни одного. Я, простой электрик. Хороший, но простой. Много читал.

— Вы так странно выражаетесь. Ощущение, что вы получили обширные знания.

— Бесполезны знания, получаемые снаружи. Если мы не способны сложить из них что-то, в своей голове, - я почти процитировал слова своего брата.

— Вы, куда-то спешите? Вот прямо сейчас, я захотела выпить с вами чаю. Мы проходим мимо моего любимого кафе, где готовят на травах чудесный... Что такое?

Я резко остановился. Чай? Почему же, она пила кофе?

— Хочу проверить жизненные обстоятельства, - усмехнулся я, и достал телефон. – Спешу на заказ, к довольно вредной и требовательной особе. Пускай, она выступит в роли Фатума.

— Потом объясните, что это означает, - только сейчас, я заметил, что девушка держит меня за локоть и крепко прижимается.

— Непременно. Алло, Зинаида Георгиевна? Добрый день... Да, это я. Задерживаюсь? Нет, не заболел. Как раз шёл к вам, и встретил прекрасную девушку, с изумительными глазами. Прямо сейчас, она смотрит на меня... Она предложила выпить с ней чаю, но я обещал вам, вы говорили срочно... Очень приятно это слышать. Сказать, прямо сейчас? – я посмотрел на девушку. – Она сказала, что подождёт до завтра, если передам её слова. Я замечательный молодой человек, очень старательный, ответственный... Зинаида Георгиевна, вам-то, откуда об этом знать? Мы просто выпьем чай, и разойдёмся. Ладно, я повторю, так чтобы вы слышали. Но, вы тиран и деспот Зинаида Георгиевна! Она сказала, что из меня получится хороший муж...

— Как раз искала, хорошего мужа, - рассмеялась девушка. – Может, перейдём на "ты"?

— Теперь, точно нет. Я до конца дней, собираюсь относится к своей жене с уважением и трепетом.

— Не забывайте! Я ещё ничего не обещала! С трепетом... Как приятно звучит... Если с трепетом, то я согласна!

И мы пошли пить чай... чудесный чай, на травах...