ИСТОРИЯ СВЕТЛАНЫ. ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Кирилл

А она забавна. Она так трогательно жмётся к матери. Как испуганный олененок. Смотрит своими глазенками на меня с испугом... Ложь, все ложь. Красивая и лживая тварь. Добро пожаловать в ад, «любимая».

Светлана

Ладони вспотели. Очень трудно было стоять так близко к незнакомцу и выдерживать его пронзительный, суровый взгляд. Он словно хотел мне что-то сказать или что-то сделать — очень хотел, но медлил. И это ощущение непомерно давило. Я не могла пошевелиться, вся была запредельно напряжена, словно ожидала чего-то плохого... в любую секунду.

Это неловкое мгновение настойчивого зрительного контакта неожиданно нарушили чьи-то шаги. Я тут же повернула голову и увидела высокую женщину плотного телосложения в строгом коричневом платье, которая остановилась недалеко от нас. Ее редкие темные волосы были уложены в аккуратный пучок, а руки с толстыми, короткими пальцами сложены спереди.

Хозяин дома тоже проследил за моим вниманием и будто нехотя, наконец, отступил от меня.

— Это Луиза, — сообщил он лаконично. А на мой вопросительный взгляд невозмутимо добавил: — Она будет курировать период твоего восстановления и во всем помогать. Слушайся ее. И не пренебрегай рекомендациями, которые для тебя приготовили.

От взгляда на женщину, лицо которой не отражало абсолютно никаких эмоций, внутри прошло неприятное смятение. Помощница? Или скорее надзиратель?

Я не знала, что сказать. Не понимала, что за период восстановления и почему я буду вынуждена его с кем-то проходить? Но спорить с этим человеком хотелось еще меньше.

— Проводи ее в комнату, — велел он Луизе, явно не нуждаясь в моем ответе. — Моей жене нужно переодеться

Она тут же ожила и скалой двинулась ко мне.

— Идите за мной, пожалуйста.

Этот сухой официальный тон ничуть не располагал. Однако я не поэтому продолжала стоять на месте.

— Мои вещи... — произнесла негромко, взглянув на своего мужа. Я не видела, как их заносили, поэтому спохватилась. — Они в машине.

Он слегка свел брови и смерил меня коротким взглядом, словно я что-то глупое сказала.

— Пусть там и остаются. Наверху в твоем распоряжении целый гардероб.

Мужчина не спеша развернулся и направился к лестнице, намереваясь уйти, но я упрямо возразила ему в спину:

— Нет!.. Мне нужны мои вещи.

Он сурово глянул на меня из-за плеча, не понимая, какая паника пронеслась по моим нервам. Эти вещи — все, что я имела. Единственная связь с моим прошлым, о котором я ничего не знала, но которому доверяла! И меня напугало, что я лишусь их.

Черные глаза хозяина дома резко переместились с меня на Луизу.

— Я, кажется, сказал, что вам делать.

Она тут же услужливо кивнула и протянула ко мне свою полную руку.

— Светлана, будьте благоразумны...

— Нет! — громко выдала я, отпрянув от нее и нервно скрестив руки на груди. — Я н-никуда не пойду без своих вещей!..

Говоря это, я никому не смотрела в глаза. Потому что была одна среди чужих и равнодушных людей. Тело пробивало мелкой дрожью, а в животе скручивался страх, что моя попытка отстоять свое желание, которое казалось мне очень важным, слишком слаба.

В груди неприятно дернуло, когда я уловила, что мужчина приближается ко мне. Он встал прямо передо мной, и все внутри подобралось, натянулось струной, которая, казалось, вот-вот лопнет! Неожиданное прикосновение к руке заставило вздрогнуть. Не спеша, но настойчиво, хозяин дома крепко обхватил мою ладонь и спокойно встретил мой взгляд, в котором отразилось отчаяние. Не сказав ни слова, он потянул меня за собой, а я не поняла, как мои ноги послушались...

Муж надежно держал мою руку, поднимаясь по лестнице, проходя по длинному коридору с высокими потолками и заводя меня в одну из дверей. И я совершенно не пыталась сопротивляться, хотя насторожилась до дрожи в коленях. Как будто в этом не было смысла, и он наглядно мне это демонстрировал.

Я толком не видела ничего перед собой — все слилось в пятно из-за слез собравшихся в глазах. Но я поняла, что мужчина привел меня в спальню. Большую, идеально убранную и дорого обставленную, как и все в этом доме.

Мою руку, наконец, отпустили, и я неловко застыла где-то у окна, бегло осматривая обстановку из-под ресниц. А хозяин дома не торопился уходить.

— Так будет всегда, — раздался его сдержанный голос с налетом предостережения. — Я не стану повторять, Светлана. Я буду делать — имей это в виду.

Нервно смяв пальцы, я продолжала упорно смотреть в одну точку и изо всех сил сдерживать ком в горле. И только когда мужчина покинул комнату, смогла спокойно сделать вдох.

Буквально через секунду в спальне возникла Луиза, от которой тоже не стоило ждать снисхождений. Однако прежде чем я успела раздеться, в дверь неожиданно постучали и занесли сумки с моими вещами.

Гардероб, который показала мне Луиза, действительно оказался богат и разнообразен. Небольшое, но грамотно обустроенное помещение примыкало прямо к спальне. Однако я лишь обвела его напряженным взглядом и упрямо прошла к своим сумкам, в которых лежала пусть и простая, но знакомая мне одежда. Вообще максимально демонстрировала отчужденность и нежелание контактировать, но женщина, будто не замечала этого. Она даже не дала мне самой переодеться. Несмотря на мой протест, контролировала весь процесс, еще и вмешалась, когда я снимала футболку.

Именно тогда стало ясно, что Луиза хорошо осведомлена насчет меня. В аварии мое плечо было сильно повреждено, из-за чего я до сих пор не могла поднимать руку без боли. Поэтому с переодеванием дела обстояли не совсем хорошо. Однако я упрямо не хотела принимать никакой помощи. Все, что мне было нужно — остаться наедине и переварить хоть немного то, что происходит.

Но рассчитывать на это не приходилось.

Нянька-Луиза не отходила от меня ни на шаг и непреклонно следовала какому-то только ей известному расписания. После того, как я облачилась в простое оливковое платье, она сразу повела меня на кухню — большое светлое помещение с овальным столом в центре и решетчатыми окнами на всю стену. Там меня уже ждал целый пир. Правда, несмотря на аппетитность блюд, я отметила, что все было исключительно диетическое. Ничего жареного или жирного.

Естественно я ни к чему не прикоснулась. Лишь глотнула чай, потому что пить хотелось. Особенно напрягало, что за столом я сидела одна, и то, что Луиза стояла над душой поодаль, как наседка.

Кстати, стол накрывала та самая низенькая чопорная женщина. И, несмотря на то, что ко всему я была настроена враждебно, чувствовала себя очень неудобно перед ней. Прямо давило что-то внутри из-за того, что я не пробую ее еду. Но я совершенно не хотела есть. А еще постоянно ждала, что ОН может зайти в любую секунду. Или мы пересечемся где-то в доме...

К счастью никто словесно меня не принуждал к еде и, глядя на падающий снег за окнами, я неизбежно успела мысленно оценить ситуацию, в которой оказалась. Сложилось ощущение, что все это какая-то ошибка, декорации, в которые меня неуместно поместили и что скоро за мной обязательно придет мама! Слишком мало времени прошло, чтобы осознать, что я замужем. И что этого мужчину вовсе не устраивает формальность.

Вопросы то и дело дробью пробивали сознание один за другим: почему сейчас? Почему он не развелся и почему хотел развестись?..

Может этот мужчина обижал меня? Может, не хотел жениться и сделал все, чтобы мы разошлись? Но тогда почему под конвоем решил вернуть в свой дом? Стало жалко?

Ох, нет... Я совершенно не видела в его насыщенно-черных глазах жалости. Что бы там ни было –душу стягивали страхи. Будто что-то дурное он задумал. И с каждой новой секундой мне все меньше хотелось оставаться в этом доме.

Судорожный вздох сорвался с губ. Сжав ладони на коленях, я поняла, что лишь сильнее впала в уныние из-за своих размышлений. Может я и потеряла память, однако внутри не было никакого ощущения, что я кому-то принадлежу! Но разве стала бы мать оставлять дочь в опасности? Хотя ее последние слова только сеяли тревогу:

«Богом молю не причини зла моей дочери!»

Значит, у нее были основания думать, что он может так поступить. Боже... Что же такое происходит? Хотелось забиться в самый дальний угол этого дома, чтобы никто не смог найти меня. А еще лучше... вообще уйти отсюда!

Однако я не поддавалась наивным мыслям. Интуиция диктовала, что уйти отсюда без разрешения мужа будет очень-очень трудно.

— Светлана, вам нужно принять лекарство, — отвлек меня из тяжелых раздумий бесцветный голос Луизы.

Встретившись с ее взглядом, я сдержанно отозвалась:

— Я знаю.

— Но если вы не поедите, будет неприятный эффект.

Даже глаза у женщины были какими-то бесцветными. Как у рыбы. Ни голубые, ни зеленые, ни серые...

Хмуро уставившись на нетронутые блюда, я переступила свое негодование, схватила кусок сыра с ближайшей тарелки и сунула себе в рот. Прожевав его, промокнула губы салфеткой и поднялась из-за стола.

— Теперь не будет, — сообщила невозмутимо Луизе, которая лишь смерила меня молчаливым взглядом.

Я не стала спрашивать, откуда у нее рекомендация моего врача, а так же подробное расписание приема лекарств. На фоне всего эта осведомленность казалось пустяком.

Сразу после я сказала, что хочу отдохнуть и, как ни странно, женщина не стала возражать. Проводила меня в ту же спальню и предупредила, что будет ждать за дверью, если что-то понадобиться.

Как только моя нянька вышла, я недоуменно покачала головой. Она что действительно будет все это время сидеть и ждать? Абсурд какой-то...

Я так и не легла в кровать. Немного посидела на ней и поняла, что не смогу даже глаз закрыть в таком напряжении. Так что вместо отдыха решила разобрать свои сумки.

В общем-то, багаж был небольшим. Несколько сорочек, нижнее белье, одежда на выход, туалетные принадлежности и блокнот с планшетом. В блокнот, по рекомендации нейрохирурга, я вписывала все, что похоже на воспоминания. А при помощи планшета изучала разные статьи, которые помогли бы мне ориентироваться в современном мире. Правда, сейчас никакого настроения не было заниматься этим... Я по возможности расфасовала свои вещи и как раз когда выходила из навороченной, отделанной темной плиткой, ванной, в спальню зашла Луиза.

Оказалось на отдых у меня тоже ограниченное время. Она принесла с собой незамысловатый инвентарь и сообщила, что для восстановления мне теперь ежедневно нужно выполнять ряд упражнений. В лице одной женщине было много обязанностей. И она все их применяла с заметным профессионализмом. Не давила, но и не слезала с меня, пока не добивалась своего.

К счастью в первый раз Луиза сильно не нагружала. Скорее дала ознакомиться с программой тренировок. Потом была новая попытка накормить меня ужином и, тоскливо глядя в темноту за кухонными окнами, я все-таки заставила себя прожевать овощное рагу. Нервов не хватало смотреть на знакомую женщину, которое все это готовила.

Несмотря на отчужденный вид, я заметила, как она просветлела, увидев, что я поела. Однако на мою благодарность, лишь едва заметно кивнула.

К моему великому счастью я ни разу так и не пересеклась с хозяином дома. И надеялась, что это везение продлится, как можно дольше. А может, он сам решил дать мне возможность привыкнуть? Адаптироваться к новым обстоятельствам. Хотя я не была уверена, смогу ли вообще привыкнуть к чему-то здесь. Все казалось чужим и неуютным.

Похоже, я действительно устала. Потому что обрадовалась, когда Луиза сказала, что приготовит мне ванную. Хотя и очень неудобно чувствовала себя из-за того, что она меня обслуживает. Но я ведь пока ничего не знала здесь... На то и списала.

Однако напрасно я рано расслабилась. Луиза не просто собралась наполнить мне ванную, но и участвовать в процессе моего купания! Она помогла мне раздеться и явно не собиралась уходить.

— Спасибо, — произнесла я неуверенно, неловко прикрывая свою наготу перед застывшей женщиной. — Вы можете подождать в комнате.

— Простите, но я должна быть с вами во время купания, — поразила она меня спокойным голосом.

— Что?.. Нет... Это вовсе необязательно!

— Боюсь, обязательно, — настояла Луиза. — Лекарства, которые вы пьете, имеют побочный эффект. У вас может закружиться голова или случиться дезориентация сознания.

Я недоуменно уставилась на нее. На самом деле мама тоже помогала мне. Но я совсем не хотела принимать эту помощь от незнакомой женщины! Она порядком надоела мне за этот день.

— Я же сказала, мне не нужна ваша помощь! — твердо произнесла я. — Я понимаю, что это ваша работа, но... я уверена в себе.

— Светлана, это только для вашего блага!..

— Вы меня слышите? — перебила я, начиная раздражаться.

Щеки обожгло от смущения. Мне было очень неудобно разговаривать так с женщиной старше себя, но нервы уже сдавали.

— Я справлюсь сама, Луиза, — повторила я, отделяя каждое слово. — Вовсе не нужно обращаться со мной как с ребенком!

Я упрямо смотрела на нее, а она на меня. В конце концов, надзирательница опустила глаза и едва заметно кивнула.

— Хорошо. Тогда я принесу полотенца.

Она тут же развернулась и направилась в комнату, а я больно закусила губу. Не слишком ли это было? Она же пытается помочь.

Вздохнув, я неуверенно оглянулась в большой ванной и поспешила снять халат, висевший на вешалке. Вода еще не набралась, а голой, с незапертой дверью, я чувствовал себя очень неуютно.

Белый халат, который, похоже, предназначался для гостей, оказался непомерно большим. И тут впервые в голове пролетела мысль: а точно ли это гостевая спальня? Ведь мой гардероб находился именно здесь, а халат, по всей видимости, мужской.

Отвлечься от этих мыслей меня заставило собственное отражение, которое я поймала в высоком зеркале ванной. Грудную клетку тут же стянуло невидимым корсетом. Так случалось каждый раз, поэтому я почти не смотрела на себя со дня пробуждения. А теперь, оказавшись лицом к лицу, растерялась.

Меня передергивало каждый раз. Не узнавать собственное лицо это-то еще испытание. Хотя я казалась себе... симпатичной. Зеленые глаза, густые ресницы, очерченные брови. Немножко задранный, маленький нос, аккуратные пухлые губы и неглубокая впадинка на подбородке. Природа наградила меня густыми волосами — черными, как ночь. Они доходили мне до талии, а может даже ниже. Мама любила заплетать меня, каждый раз как навещала. Теперь этого не будет...

Оглядывая себя в большом белом халате, я вдруг поддалась любопытной мысли и, глянув на дверь, не спеша развела полы в стороны. Тут же застеснялась, но взгляд не отвела. Посмотрела на плоский живот, отметила узкую талию и широкие бедра. Грудь у меня была двоечкой. Я была красивой. Всё только портят шрамы на правой руке и правом бедре.

Внезапный шум заставил меня резко оторвать глаза от отражения и устремить взгляд в сторону. Тут же запахнув халат, я сделала два неосторожных шага назад и больно ударилась о раковину. Потому что в ванной стоял мой муж. И он только что закрыл дверь...

Продолжение следует.