Грустная история-2. Часть 3

Да... аааааааа! – в попку врывается что – то огромное и сходу продвигается на всю глубину, выдавливая из меня отчаянный крик. Гриша сразу берет быстрый темп и начинает буквально вколачивать в меня свой агрегат. Боль такая сильная, что нет сил кричать или плакать – я стону, как наверное стонут маленькие девушки под сношающими их крепкими, сильными парнями. Слишком, неопытные, чтобы получать удовольствие, но слишком робкие и юные, чтобы суметь отказаться. Попку буквально разрывает, удары члена так быстры, что сливаются в один сплошной поток, переходящий от муки к странному, болезненному удовольствию и обратно. И это все длиться и длиться.

Я словно выпадаю из обычного пространства, и уже даже не знаю, чего на самом деле хочу, немедленно прекратить эту пытку, или умолять, чтобы она длилась вечно.

Где то там, надо мной рычит и матерится в экстазе Гриша, продолжая вколачивать в меня свой хуй, а звуки ебли, наверное, доходят даже до соседей.

– А, бляяядь! Аааа!, А, бля сука, какая жопа! Ах жеж ты бля! Нравится, сучка?! Получай... .

Совершенно теряя разум, я, вместе со стонами, начинаю, умолять:

– Ааа... Гриша, . .. пожалуйста! Ааа... Гриша, Гришенька, пожалуйста... Ааа...

Ускорившись еще, хотя это уже кажется невозможным, мой третий насильник начинает с рыком кончать, буквально затапливая мою попочку своим семенем.

Наконец, его член с чмокающим звуком выходит из меня. Вместе с облегчением приходит странное чувство потери, и я продолжаю шептать сквозь слезы.

– Пожалуйста, Гришенька, пожалуйста...

– Сашенька, ты прелесть, – довольный Григорий треплет меня по щеке, – Лучше любой девчонки.

Я беззвучно плачу.

– Успокойся, маленькая, вот все и кончилось... на сегодня.

– Может, еще по разу? – это Семен.

– Не, ребята, на сегодня все – поебались и хватит. А то порвем жопу – могут быть проблемы. Да и такого классного очка лишиться – это будет обидно, – Руслан как всегда спокоен, – Так что ты, Сашуля, на сегодня свободна.

Я сползаю с постели и ковыляю в ванную. Сзади кто – то комментирует мою походку и раздается дружный смех. Веселый смех хорошо отдохнувших друзей.

На автомате моюсь, обтираюсь полотенцем. На груди – синяки, на ягодицах, уверен, тоже. Что же с дырочкой – я даже не хочу знать. На ногах крови нет, и это успокаивает.

Надеваю свою одежду. Судя по голосам, ребята переместились в кухню, слышится звон посуды, перебиваемый взрывами смеха. Осторожно заглядываю:

– Я могу идти?

– Можешь, – Руслан отвечает за всех, – И береги свою славную попку.

Я робко улыбаюсь и быстро выскакиваю из квартиры.

Путь до дома превращается в пытку: болит попочка, накатывает слабость, и, в довершение, мне кажется что все встречные видят что со мной. Чем я занимался. Меня сжигает стыд, хочется провалиться под землю или хотя бы стать невидимкой. Вот, наконец, моя квартира. Мамы нет – она уже неделю в командировке. После развода она быстро нашла работу, интересную, и хорошо оплачиваемую, но теперь она постоянно в разъездах. Контролирует меня по телефону, если так можно назвать один звонок вечером. Ведь я уже большой, самостоятельный мальчик. Ну, или ей интереснее на работе с новыми коллегами и в новых местах, чем с ребенком от развалившегося брака. Хочется верить, что первое.

Звонок сотового прервал мои мысли. Мама, легка на помине:

– Сашенька, – я невольно вздрогнул, – Как там у тебя дела?

– Добрый день, мам, все... все хорошо.

– Точно? Голос у тебя какой – то... напряженный.

– Наверное, просто устал немного...

"Вот он, твой шанс! Скажи ей, что у тебя проблемы. Скажи, что трое взрослых парней заставили тебя отсосать у них в школьном туалете. Скажи, что на следующий день они оттрахали тебя в жопу, пустив по кругу, словно шлюшку. Скажи, чтобы приезжала

и спасла тебя от всего этого кошмара! Скажи... "

– Тогда ладно, – легко соглашается мама, – Береги здоровье, доктор же говорил, что тебе надо избегать стрессов.

"Таких как групповое изнасилование?"

– Да, мам, конечно.

– А в школе все хорошо, не обижают?

"... давай, еще мои яйца попробуй. Полижи их... "

– Нет. Никто не обижает. Все очень добры.

– Значит не зря эту школу хвалили, что там учатся дети достойных людей, а не шантрапа всякая. Ты там себе еще друзей не нашел?

"Может, еще по разу?"

– Нашел, мам, все у меня тут хорошо, не волнуйся.

И еще, зайка, не обижайся, но мне придется задержаться на две недели – проект затягивается, а он первый, что мне тут доверили. Денег я тебе на карточку положу. Ты же справишься, окей?

– Да... наверное справлюсь.

– Умница ты у меня. Завтра еще позвоню. Чмоки.

С минуту пялюсь на замолчавший сотовый. Еще две недели я – один. Справлюсь ли я? Теперь я не был в этом уверен. С трудом добравшись до кровати, я разделся и залез под одеяло. Хотя было еще довольно рано, сон пришел почти мгновенно.

Мне снились ребята:

Руслан улыбается мне своей властной улыбкой: " Ты была плохой девочкой, Сашенка, так что пойдем в кроватку. Я буду тебя наказывать... наказывать... наказывать... " Его член, неторопливо, но неуклонно входящий между моих булочек и по праву победителя забирающий мою анальную девственность. Размеренные удары, шлепки его живот а о мои ягодицы, мои мольбы и крики.

"Сашенька, ты скучала по мне?" – таран Руслана сменяет огромный, неутомимый поршень Гриши, – " предложил бы тебе большую и чистую любовь... будешь так отсасывать, без любви". Его член ускоряется, взрывается, буквально накачивая меня спермой и даря боль в вперемешку с самым острым наслаждением.

Я шепчу: "Гришенька, пожалуйста, . .. пожалуйста", но его уже сменяет Семен, – "Оближи его, сучка... "

Его член таранит мою попку, а в его глазах я вижу свое отражение: малолетняя шлюшка, насаженная на хуй, словно на вертел, растрепанная, с испачканным слезами и смазкой лицом, искаженным от боли и наслаждения. Наслаждения?! Но я не получал удовольствия от этого грубого изнасилования! Ни капли! Ни секунды!

" – Ты была плохой девочкой, Сашенька, " – снова Руслан, – "Т же сказала мамочке, что нашла себе новых друзей, но не сказала, что они всего час назад раскупорили твою сладкую попку... "

Нет!"Нравится, сучка? На, получай!" – лица во сне меняются, словно во взбившемся калейдоскопе, – "Оближи, его... так и знали, что тебе понравится... " Нет!

Я просыпаюсь, с криком.

На улице уже темно, свет в комнате тоже не горит, и секунду я не понимаю где я. Все в порядке – я в своей постели. Простыни промокли от пота, подушка – от слез (видимо я плакал во сне). А еще я, похоже, описался... или нет. Для мочи то, что пропитывает мои трусики, слишком липкое, к тому же имеет уже ставший привычным за последние два дня запах. Поллюция. Я кончил в трусики, словно школьник, которому приснилась, как ему дрочит его любимая училка. Вот только мне снилось совсем другое.

Я сползаю с кровати и в который раз за день иду в душ. Там, под горячими струями, смывающими с меня остатки пота и спермы, я попытался выбросить кошмар из головы.

Да, я накончал в трусики от этого проклятого сна, но это ничего не значит! Я не получал удовольствия от того, что со мной делали эти... эти... типы.

"А ты уверен? Эти ребята – они – победители. Они знали, что делают. И они знали, что тебе понравится. " В сотый раз повторяю – мне не нравится!

"Повторяй сколько хочешь. У тебя два выходных, а потом – ты снова отправишься в школу. Там ты сможешь это проверить... "

В раздражении я выключил свет, перебрался на пустующую мамину кровать и забылся тяжелым сном.

Продолжение следует.