Феминизированный сuсkоld

Глава 1

Машина тронулась с места. Я сразу же почувствовал, как моя спина покрылась холодным потом. Я чувствовал, как Центральная тюрьма Сан-Реландо исчезает у меня за спиной. Место, которое я считал адом. Только теперь я отправлялся куда-то гораздо, гораздо хуже.

Сидящий впереди шофер вел машину со спокойным профессионализмом и ни разу не оглянулся на своих троих пассажиров. Рядом со мной на заднем сиденье сидела Шерри. Моя прекрасная жена, разлученная со мной на несколько дней и теперь находящаяся на расстоянии вытянутой руки. Она выглядела так великолепно в своей облегающей фигуру белой блузке и синей юбке, что у меня заныло внутри. Это должно было быть радостное, полное слез воссоединение, когда мы вдвоем бросились в объятия друг друга. Но я все еще был в наручниках, мои запястья и лодыжки были скованы цепью, а затем они соединились вместе, и шариковый кляп прижал мой язык к полу моего рта. Я едва мог пошевелиться, не говоря уже о том, чтобы обнять ее или поцеловать. Хуже того, она смотрела на меня не с радостью, а с болезненной грустью и сожалением. Она не хотела обнимать меня.

А на другом сиденье машины - человек, который организовал эту пытку. Человек, на которого мы с Шерри приехали в Сан-Реландо работать, о котором я сообщил властям, когда обнаружил, что он отмывает деньги. Человек, который обвинил меня в своем преступлении и отправил в тюрьму с помощью своих друзей: главного прокурора Маркорло и судьи Салдини. Мужчина, который соблазнил мою жену, пока меня не было... и заставил меня смотреть. Он убедил ее, что я виновен и что мне нравится, когда мне наставляют рога. Что я переоделся в женскую одежду и усердно думал о том, что “настоящие мужчины” заберут ее. Он разрушил мою жизнь и разрушил мой брак... и теперь меня отпустили под его опеку.

Кайл Дакоста.

“Скажи что-нибудь, Том”, - сказал Кайл голосом, который был за гранью самодовольства. “Разве ты не рад нас видеть?”

Я почувствовал, как холодный страх медленно растворяется в горячем, смертоносном копье гнева. Кайл был выше меня и к тому же шире в плечах. Он был в лучшей форме и, вероятно, знал о борьбе намного больше, чем я. Но в тот момент, если бы я не был прикован цепью, я бы прыгнул прямо к его горлу.

“О”, - сказал Кайл. “Я забыл. У тебя во рту этот шарик.” Он повернулся к Шерри с притворным ужасом. “Это ужасно! Он даже не может тебя поцеловать!”

Шерри посмотрела на него, а затем на меня, нервно улыбаясь. Мне было интересно, что творится у нее в голове. Кайл сказал ей по телефону, прямо при мне, что я знал о том, что они двое спали вместе. Но она, скорее всего, не знала обо всех DVD-дисках, которые Кайл прислал мне. Она не знала, что я наблюдал за ней, Кайлом и его девушкой Алексой втроем. Чувствовала ли она себя виноватой за все, что произошло? Сердится на меня, потому что она все еще думала, что это я отмыл деньги? Оба?

“Не волнуйся”, - сказал Кайл. “Я сделаю это для тебя”.

Мои глаза расширились. Что? Нет! Он не может! Не прямо передо мной!

Шерри тоже выглядела шокированной. Ее глаза метнулись ко мне. “Мы... не можем”, - тихо сказала она.

“Да, мы можем”, - сказал ей Кайл. “Том знает о нас все. И ему это нравится”.

Я попыталась сказать “Нет!”, но это вышло как “Нннмм”. Я загремела цепями, чтобы доказать свою точку зрения, свирепо глядя на Кайла.

“О, я знаю, тебе приходится притворяться, что тебе это не нравится, Том”, - сказал Кайл. “Это все часть веселья, не так ли? Ты не можешь признаться себе, что тебе это нравится, и просто быть хорошим маленьким рогоносцем, поэтому тебе приходится бороться с этим, разглагольствовать и неистовствовать. Это прекрасно. Мы не возражаем. Твой член говорит нам все, что нам нужно знать.”

Я посмотрела вниз на свой оранжевый комбинезон. Мой член был мягким, ткань в паху лежала ровно... пока.

“Иди сюда”, - сказал Кайл Шерри. “И ты можешь увидеть это сам”.

Шерри снова посмотрела на меня. “Я не знаю...” - сказала она.

“Иди сюда”, - снова сказал Кайл, и на этот раз он сказал это чем-то вроде рычания, тем низким, твердым голосом альфа-самца, перед которым женщины никогда не смогут устоять.

Я видел, как Шерри пыталась бороться с этим, ее глаза метались между нами двумя. Но я также мог видеть, как она слабеет. Она продолжала смотреть на его сильную, с проседью челюсть и ясные голубые глаза, на то, как его мускулистое тело заполняло боковую часть машины, в то время как я съежился и дрожал в своем промокшем от дождя комбинезоне, как утонувшая крыса. Она медленно повернула к нему голову—

Нет!

Я видел, как ее губы приоткрылись, а глаза закрылись—

Нет! Нет! Только не передо мной!

Кайл наклонился, победоносно улыбаясь, и начал целовать ее. Сначала это был нежный, романтический поцелуй, и Шерри слегка вздохнула от удовольствия, когда он прикусил и пососал ее нижнюю губу. Затем я увидел, как ее рот открылся под его ртом, и его язык проник внутрь. Он прижал ее голову к подголовнику с силой своего поцелуя, его голова поворачивалась, когда он работал над ней, его язык грабил ее мягкую пещерку. Машина была достаточно дорогой, чтобы почти не было шума дороги, и я слышал, как дыхание Шерри стало учащенным и неровным. Кайл все это время держал глаза открытыми, уставившись на меня, пока трахал языком в рот мою жену.

А затем он отстранился, оставив ее с открытым ртом и покрасневшей. “Вот”, - сказал он. “Видишь?”

Я посмотрел вниз. О, нет! Мой член набух и натягивал переднюю часть моего комбинезона. Как бы сильно я ни ненавидел Кайла, как бы ни был зол из-за того, что он соблазнил мою жену, вид того, как она целует его, все равно произвел тот же эффект. Во всяком случае, чувство возмущения и унижения смешалось с похотью, делая ее сильнее — подобно тому, как свеча кажется ярче в темной комнате. Я ничего не мог с этим поделать. Я не мог не возбудиться.

Шерри в ужасе посмотрела на меня. Кайл сказал ей, что мне нравится видеть ее с другими мужчинами, но это был первый раз, когда она лично увидела, какой эффект это произвело на меня. Она мягко покачала головой, ее длинные черные волосы разметались по кожаным сиденьям. “Я не...почему ты никогда не говорил мне?” - спросила она.

Я так сильно хотела объяснить. Я хотел сказать ей, что Кайл солгал ей... обо всем, кроме моей похоти. Меня действительно заводило видеть ее с кем-то другим... но это не означало, что я хотел видеть ее с ним, моим смертельным врагом. И она все еще думала, что я виновен, что Кайл был белым рыцарем, который спас меня из тюрьмы... а не тем, кто отправил меня туда в первую очередь. Мне так много нужно было ей сказать.

Но все, что я смог выдавить сквозь кляп, был сдавленный стон. Я увидел, как выражение ее лица изменилось на то, чего я никогда не хотел видеть: жалость.

“Разве мы не можем вынуть кляп прямо сейчас?” - спросила Шерри. “Это кажется таким жестоким”.

“Когда мы вернемся домой”, - сказал ей Кайл. “Том весь расстроен и зол — не так ли, Том? Он не тот человек, которого ты знаешь. Больше нет. Он может причинить тебе боль.”

Мои глаза выпучились. Я бы никогда даже не подумал о том, чтобы причинить боль своей жене. Конечно, я был немного зол, что она так легко поддалась чарам Кайла... но вся вина была на нем и его сучьей подружке Алексе. Шерри была одинока и уязвима. Ни в чем из этого не было ее вины. Или, по крайней мере, я не хотел верить, что это была ее вина. Я хотел сохранить ее как сияющий маяк невинности во всем этом.

Что-то еще прозвучало в словах Кайла: "когда мы вернемся домой". Эта фраза обеспокоила меня почти так же сильно, как и поцелуй. Мысль о том, что Шерри считала особняк Кайла своим домом, после того как провела там всего неделю или около того, вызвала у меня мурашки по спине. Я терял ее — быстро.

Мог ли я вернуть ее теперь, когда я снова был рядом с ней? Мог ли я помешать ей спать с Кайлом и сказать ей, что я на самом деле чувствовал? Я все еще понятия не имел, что Кайл запланировал для меня в своем доме, или почему он вообще освободил меня из тюрьмы. Почему он просто не оставил меня гнить?

Было слишком много вопросов. И у меня было предчувствие, что ответы ни на один из них мне не понравятся.

Несколько часов спустя мы свернули на подъездную дорожку. Я сразу узнал особняк Кайла. Последний раз я был там в ночь вечеринки Кайла, когда я наблюдал, как он впервые флиртовал с Шерри. Накануне вечером я узнал о его отмывании денег и донес на него, но только для того, чтобы сам оказаться в тюрьме. Я не знал, что местный главный прокурор и судья были гостями на одной и той же вечеринке и состояли на жалованье у Кайла. Когда я ходил на вечеринку, особняк казался гламурным местом, примером того, чего мы могли бы достичь в Сан-Реландо, если бы усердно работали. Мой желудок скрутило узлом. Ирония заключалась в том, что если бы я только держал рот на замке, мы бы до сих пор счастливо работали в компании Кайла, а наши банковские счета с каждым днем становились все толще. Поступая правильно, я разрушил свою жизнь.

И теперь все должно было стать намного хуже.

Когда мы вылезли, Кайл поцеловал Шерри на прощание, сказав ей, что ему нужно поговорить со мной наедине. Он позаботился о том, чтобы я видел, как он схватил ее за задницу через юбку. Шерри покраснела и взглянула на меня, но не попыталась остановить его.

Кайл провел меня внутрь и в одну из многочисленных приемных комнат особняка — буквально повел, потянув за цепь, соединявшую наручники на запястьях и лодыжках. Он закрыл дверь и опустился в одно из дорогих кожаных кресел со вздохом человека, осуществившего свою мечту.

“Садись, Том”, - сказал он, наливая себе виски. “Расслабься. И я расскажу тебе, как все будет.”

Я просто стоял там и свирепо смотрел на него.

“Сядь”, - сказал он мне, его голос был подобен оружию.

Я медленно сел.

Кайл задумчиво посмотрел на потолок. Я мог слышать слабые звуки передвижения Шерри где-то там, наверху. “Ты знаешь, мне действительно понравилась твоя жена, Том. Она не похожа на Алексу — эта девушка такая же извращенка, как и все остальные. Шерри такая заносчивая и невинная, и это раздражало какое-то время — я имею в виду, мне потребовалась добрая пара дней, чтобы просто заставить ее раздвинуть для меня ноги. Я почти подумал, что теряю хватку.”

Я наклонился вперед на своем сиденье, мои глаза прожигали его. Боже, как он говорил о моей жене! Если бы она только могла услышать это, хотя бы раз, она бы увидела его таким, каким он был на самом деле! Но рядом с Шерри он всегда был вдумчивым и вежливым.

“Но через некоторое время, Том, мне стала нравиться вся эта невинная затея. Было очень весело развращать ее. И у меня для нее готово еще больше идей”.

Я издал мучительный стон сквозь кляп. Еще?! Чего еще он мог от нее хотеть? Он уже трахал ее — без защиты, без каких-либо противозачаточных средств. Шерри принимала противозачаточные, но она не знала, что он заменил таблетки на подделки или что он намеревался сделать ее беременной. Он уже уговорил ее заняться сексом втроем с Алексой. Что там еще было?

Кайл ухмыльнулся. “О, я вижу, как напряженно работает твой разум, Том. ‘Что он собирается заставить мою жену сделать?’ Собирается ли он заставить ее глубоко заглотить этот большой член прямо у меня на глазах? Собирается ли он делить ее с другими мужчинами? Он собирается сводничать с ней на улицах или пригласить каких-нибудь молодых черных парней трахнуть ее?”"

Я застонал, а он рассмеялся. “Может быть, ничего из этого. Может быть, все перечисленное. Может быть, что-то еще. Ты дал волю своему воображению, Том. Я буду делать с Шерри все, что, черт возьми, мне заблагорассудится, и прелесть этого в том, что она этого хочет! Она так изголодалась по сексуальной жизни с тобой, что просто жаждет... ну, ты увидишь.” Он наклонился вперед, помешивая кубики льда в своем напитке. “И все это по твоей вине. Подумай об этом.”

Я чувствовал, как чувство вины набухает и пульсирует в моей груди, вытесняя все остальное. Это была моя вина. Если бы я не обратился к властям....

“Но это оставляет вопрос о тебе”, - сказал Кайл. “Ты, должно быть, удивляешься, почему я не бросил тебя. Я имею в виду, тюремный надзиратель был рад, что у него стало на одного заключенного меньше поводов для беспокойства. Ты знал, что правительство на самом деле платит мне за то, чтобы я держал тебя здесь?” Кайл откинул голову назад и рассмеялся. “Они подумали, что это довольно забавно, что у меня будет раб-мужчина. Обычно это женщины-заключенные, которые проходят ”реабилитацию" в чьем-то доме".

Раб. Это слово эхом разнеслось по комнате. Он не мог быть серьезным... не так ли? Я слышал, как обращались с женщинами, которые были “реабилитированы”: в тюрьме ходила шутка, что они проводили свою жизнь на коленях, мыли полы... или обслуживали своих хозяев. Но Кайл не мог хотеть этого от меня. Он не был геем...так?

“Не волнуйся”, - сказал Кайл. “Я вытащил тебя не для того, чтобы насиловать твое тощее маленькое тело”. Он сделал паузу и посмотрел на меня. На мое лицо. Нет, на мой рот. “Ну... может быть, совсем чуть-чуть”.

Мои глаза выпучились. Он что, шутит? Я не гей! Я не могу позволить ему... — Я покачал головой. Я не был гомофобом — черт возьми, у меня ни с кем не было проблем: ни с геем, ни с натуралом, ни с кем-либо еще. Но я точно не был геем!

По крайней мере...Я был почти уверен, что это не так.

Кайл рассмеялся над моей реакцией. “Одна из причин, по которой я вытащил тебя, - это Шерри. Видишь ли, во-первых, она скучает по тебе. Одному богу известно почему, но она это делает. Она не хочет думать о своем дорогом муже, запертом со всеми этими мерзкими мужчинами, и это действительно отвлекает ее”. Он ухмыльнулся. “Особенно, когда она бросается отсасывать мне. Я смотрю на нее сверху вниз, когда ее губы обхватывают мой член, и я могу просто сказать, что она не уделяет этому всего своего внимания”.

Каждый мускул в моем теле напрягся от ярости. Она бросается на него? Я видел, как она делала это на одном из DVD, но то, как он это сказал—

“О, это верно, Том. После нашей маленькой групповухи с Алексой я регулярно тренирую Шерри. На самом деле, по дороге, чтобы забрать тебя из тюрьмы, угадай, где была голова Шерри?”

Мой желудок скрутило... И все же, даже когда это произошло, я почувствовал еще одно движение. Напряжение в моем члене. Просто мысль о том, что моя жена делает это, образ члена другого мужчины, скользящего между ее губами....

Кайл рассмеялся, как будто почувствовал, что это меня заводит. “О, бедный ублюдок. Не знаешь, быть ли тебе с твердым членом или злиться, не так ли? Ну, во всяком случае, это одна из причин. Я вытащил тебя, чтобы твоя жена могла расслабиться. - Его голос стал жестким. “И чтобы ты мог убедить ее больше не чувствовать себя виноватой”.

Мои глаза расширились. Что?! Он ожидал, что я скажу ей, что она может трахнуть его? Ни за что! Как только я вытащу кляп, я собирался сказать ей правду! Я бы разоблачил Кайла за то, каким ублюдком он был, и Шерри прибежала бы обратно ко мне! Я свирепо посмотрел на Кайла и покачал головой.

“О, ты сделаешь это”, - сказал Кайл. “Не забывай, что у меня есть власть отправить тебя обратно в тюрьму. И вот куда ты попадешь, если не будешь делать в точности то, что я тебе говорю”.

Я замер. А потом я снова покачал головой. Я не мог солгать своей жене... не мог сказать ей, что я не против того, чтобы она спала с Кайлом, когда я не был против. Я бы скорее вернулся в тюрьму, чем сделал это.

“Ты уверен, Том? Потому что это будет не так, как в прошлый раз. Ты думаешь, те парни, с которыми ты раньше делил камеру, были плохими? Как насчет того, чтобы я отправил тебя в одиночную камеру на оставшиеся двадцать лет? Больше никаких визитов. Больше никаких DVD, где я трахаю Шерри. Ничего, кроме бетонной стены и ведра для туалета. Или как насчет того, чтобы я посадил тебя в камеру с несколькими членами банды Сан-Реландо? Большие черные парни, которые годами не видели женщину? Они будут использовать тебя, Том, использовать тебя и превратят именно в такую тюремную сучку, какой, по мнению Шерри, ты уже являешься. И ты не выйдешь оттуда через двадцать лет. Заключенные постоянно теряются в системе, и здесь нет никого, кто бы спросил о тебе. Я могу сказать надзирателю, чтобы он просто забыл о тебе, и ты будешь один до конца. Всю жизнь”.

Я отрицательно покачал головой, не желая верить, что это происходит на самом деле. Но я чувствовал, как страх пересиливает мой гнев. Я не хотел лгать Шерри, но я не мог смириться с... этим!

“Как поступим, Том? Могу я теперь вытащить этот кляп? Ты собираешься вести себя хорошо?”

Я уставился на него, мои глаза молили о пощаде, но не находили ее.

Я кивнул.

Кайл встал и обошел меня сзади, затем медленно расстегнул кляп и вытащил его. Моя челюсть так одеревенела, что мне было трудно закрыть рот.

“Скажи: ”Спасибо тебе, Кайл", - сказал Кайл.

Я закрыл глаза. “Спасибо тебе, Кайл”, - прохрипел я.

“Хороший мальчик”. Я услышал, как кто-то спускается по лестнице над нами, шаги слишком легкие, чтобы быть мужскими. Шерри? “О, и есть еще одна причина, по которой я вытащил тебя”, - сказал Кайл. “Кто-то, кого мне нужно сделать счастливым”.

Дверь открылась, и в комнату ворвалась Алекса. Когда она увидела меня, она действительно захлопала в ладоши, как ребенок, которому подарили щенка. “О, посмотри на него! Он просто очарователен!”

Я в страхе уставился на нее. Я видел ее только на последнем DVD, который прислал Кайл, когда она втянула мою жену в секс втроем. Я знал, что она была, по крайней мере, такой же жестокой, как Кайл, а может, и хуже. На что я не рассчитывал, так это на то, что она заинтересуется мной.

Алекса была великолепна. Чуть выше моей жены, с идеально прямыми длинными светлыми волосами, ниспадающими шелковой завесой на спину. На ней было белое летнее платье с рисунком из розовых и голубых цветов и легкий макияж, подчеркивающий ее высокие скулы и полные губы. Она выглядела такой здоровой, как будто только что закончила печь противень с кексами. Но я знал черное сердце, которое лежало под ним.

“Нам придется одеть тебя во что-нибудь более подходящее”, - сказала она, глядя на мои цепи и комбинезон.

Что это значило? Что, черт возьми, они собирались заставить меня надеть? В моей голове поплыли образы рабынь БДСМ в кожаных масках.

В этот момент у Кайла зазвонил мобильный телефон. “У нас будет достаточно времени для этого позже”, - сказал он. “Иди подожди с Шерри”.

Алекса надулась, как избалованный ребенок, но ушла. Кайл достал свой мобильный телефон и ответил на звонок. «что?»

Я едва мог разобрать голос на другом конце, но он звучал как Расс, приятель Кайла и его правая рука. Что-то о деньгах.

“Расслабься. Все в порядке. Русского здесь не будет еще несколько недель. К тому времени я верну все, - сказал Кайл. На мгновение я не понял, почему он потрудился выслать Алексу из комнаты, но оставил меня прямо там, слушая. И тут меня осенило: ему явно было все равно, что я услышу, потому что у меня не было абсолютно никакой власти что-либо с этим поделать.

“Расслабься”, - снова сказал Кайл и повесил трубку. Затем он посмотрел на меня. “Итак, сегодня вечером ты будешь хорошим мальчиком. Ты собираешься сказать Шерри, как сильно тебе нравится смотреть, как я трахаю ее. Ты должен убедиться, что она не чувствует абсолютно никакой вины вообще. Понял?”

Я уставился на него с абсолютной ненавистью. Я знал, какова альтернатива... но мог ли я действительно это сделать? Может быть, если...

“О, я знаю, о чем ты думаешь”, — сказал Кайл. “Ты расскажешь Шерри все... а потом заставишь ее притвориться, что она не знает, верно?”

Я постарался сохранить невозмутимое выражение лица. Это было именно то, о чем я думал.

“Ты эгоистичный ублюдок. Ты думал о том, как это отразится на твоей дорогой Шерри?” Кайл ухмыльнулся. “Ей придется продолжать трахать меня, чтобы я не узнал, что ты ей рассказал, и не отправил тебя обратно в тюрьму. Прямо сейчас она трахается с парнем, который ей нравится...может быть, даже любит. Если ты скажешь ей, ей придется трахнуться с парнем, которого она ненавидит”.

От медленного, тошнотворного осознания мне показалось, что мое тело замерзает изнутри. Он был прав! Если бы я сказал Шерри, ее жизнь превратилась бы в сущий ад.

Кайл придумал идеальную ловушку, и он это знал. “Скажи ей все или не говори ей ничего”, - сказал он, ухмыляясь. “Либо один из вас несчастен, либо вы оба несчастны. Но если ты скажешь ей, тебе лучше быть уверенным, что она достаточно хорошая актриса, чтобы продолжать улыбаться, пока трахает меня, или ты вернешься в тюрьму, согнувшись над койкой, прежде чем успеешь оглянуться. Итак: ты собираешься вести себя хорошо?”

Я уставился на него. Невозможно было ненавидеть другого человека сильнее.

Я кивнул.